7964
Автор : Луговой <Констебль> Константин Автор : Савицкий <Писатель> Александр
https://m.vk.com/video-226788178_456239344?list=1006fd27db9c34eec1&from=wall7890327_836
Читать полностью…
– Вон там вот, видишь, блестит? Редкоземельный металл!
Читать полностью…
– А ты просто менеджер, получается, руководишь всем этим процессом? Ты ни в какую специализацию не погружен?
– Послушай, у меня, у меня сейчас мой сертификат не потвержден… «Инэктив», у меня CADC – Certified Drug and Alcohol Counclеr. Но, чтобы поддерживать этот статус, тебе нужно проходить, вот эти Continuous Education, добирать 20 часов, 40 часов в год.
– Переподготовку.
– Я его перевел в инэктив, потому что я не работаю уже один на один.
– Да, я тебя понимаю. Я отучился онлайн в Нью-Джерси на peer support консультанта. Есть онлайн-школа равных консультантов. Они присылают эти самые сертификаты. Но сертификат не дает тебе права работы. Сертификат – это просто бумажка. А тебе надо еще по каждому пункту (там, 12 пунктов) по 25 часов практики. Потому что без практики не будут лицензии на работу.
– То есть, то, что тебе выдают эти школы, у меня этих полный шкаф. Показывает сертификаты и Лицензию). Вот такая штучка, это не школа выдает. Это совет вот этих board of examiners. Это надо сдавать экзамены, устные, письменные и так далее. Но сейчас она у меня недействительная, она уже присрочена в экс-каком году. Потому что я занимаюсь грантами, я занимаюсь деньгами.
– Ты менеджер.
– Да, и мне это не нужно. Единственное, что я продолжаю обновлять, это вот эту штучку – это peer support.
– Равный консультант.
– Если мне нужно делать кому-то интервеншн, так я сертифицированный peer support. Эту я обновляю. Мне там тоже нужно 30 часов в год отслушать. Этику, то, то и то – по нескольким дисциплинам надо иметь дополнительные часы. Ну, я там плачу, грубо говоря, там 15 долларов за час. И мне дают вот это CAUS и обновляют. Вот, кстати, мне до марта надо, у меня уже 14 часов есть, мне до марта надо добить. Еще на два года продлить. В общем вот так все тут устроено.
– Спасибо.
Дальше. Они, значит, для желающих. То есть, во-первых, все для желающих. Тебя ничему не могут заставить. В этой фишке номер один – это veterans choice. Это все твой выбор. Вот можешь оставаться бездомным. Можешь торчать. Ты уже в тюрьме был два раза. Можешь опять вернуться. Знаешь, семью потерял. Уже у тебя есть такой опыт. Но, значит, есть пути. Ты сам выбери.
Значит, тех после 60 дней пытаются перевести вот в этот интенсивал пейшн. Еще на 90 дней. Или на 6 месяцев.
– Амбулаторно.
– Им даже могут оплачивать жилье, если у них нет. Они оттуда, из госпиталя, переводятся уже более в такую программу.
– Ну, снижение уровня опеки, я понял.
– Плюс туда приезжают ребята из сообщества «Анонимные Алкоголики», или «Анонимные Наркоманы».Там раз в неделю у них AA, раз в неделю NA. То есть пытаются их в 12 шагов закрепить.
А потом те, что интенсивал пейшн, им уже дают бумажку. Им нужно посещать минимум 5 митингов в неделю. И так далее. Но это уже они сами за это отвечают.
Ну и во время всего этого у меня есть еще одна программа. Вот такая называется SSVF. Supportive Services for Veteran Families. Это поддержка семей ветеранов.
На этой программе у меня есть деньги. В этом году больше трех миллионов долларов я получил, которые я могу платить за аренду квартир для своих ветеранов: за свет, за газ, за все эти вот коммунальные траты. За child care. Если у тебя дети, ты не можешь выйти на работу, мы будем платить за детский сад. Moving expenses. Если у тебя на складе там какие-то твои вещи, я могу заплатить, чтобы тебе их привезли. Много разных сервисов.
– Это бюджетные деньги? То есть они считаются как федеральные?
– Федеральные. Все федерально.
– А как вы эти бюджеты утверждаете вообще?
– Это я пишу гранты. Выходит, грант. И тебе правительство говорит, вот нам требуется это, это, это. Я сажусь, пишу грант. Подаю этот грант на рассмотрение. И, ну, они потом делают аворд. Ну, дают, предположим, там у тебя по всей стране 600 таких подач было – они из них выбирают 220 самых лучших заявок. И дают им деньги.
Плюс они смотрят по регионам, по городам, смотрят количество ветеранов, смотрят, примерно разбивают свой бюджет.
Ну, чтобы тебе понять, вот только эта SSVF программа по стране имеет порядка 900 миллионов долларов в год.
– Это какая программа – по реабилитации?
– Вот это вот, Supportive Services for Veteran Families.
– Только бездомных, или вообще всех ветеранов?
– Это бездомные и все остальные. Это все ветераны, которые нуждаются в помощи государства. Вот, ты не можешь уплатить аренду – ты приходишь и говоришь: «Слушайте, я могу в следующие 30 дней потерять квартиру». Ну, мы тебя оформляем, мы тебе помогаем. То есть, у меня там работает 18 человек только в этой программе.
– А, вы как-то смотрите, что вот они там должны, то есть, они могут потерять, но чтобы они, в общем, грубо говоря, там на халяву не жили. Что они что-то там делают, пытаются работать или, то есть, или как, или их просто пожизненно...
– Я же тебе говорил, что 9 месяцев максимум. Но мы им даже не говорим про 9 месяцев. Мы говорим, что это от месяца к месяцу. Мы им говорим: «Слушай, вот мы тебе заплатим, предположим, за первые 3 месяца. 4 месяц мы заплатим только половину, а ты должен платить вторую половину». То есть, может быть, мы и заплатим все, но мы им это не говорим, мы как-то пытаемся подтолкнуть получить работу, добиться каких-то бенефитов, добиться пенсии, добиться чего-то. То есть, одна из обязанностей вот этого консультанта, к ним привязанного, это организовать им какой-то доход, на что они, значит, могут претендовать. Или пойти на работу.
– А есть у вас ярмарка вакансий? Ну, к примеру, вот приходит кто-то там, представитель какой-то компании и презентует там свою работу, и ищет тех, кто может у него работать?
– Постоянно. Разные компании приходят. Я провожу у себя в Рехабе, раз в пару месяцев. Они приходят со своими столами, со своими баннерами и рассказывают, какие у них есть работы. Зачастую проводят интервью прямо на месте, могут прямо взять на работу на месте. Постоянно это проходит.
– А помещение у вас, вы построили, купили или вам предоставили?
– В чем особенность?
– Не обычная миннесотская модель. Кроме этой программы есть «Intensive Outpatient»: амбулаторно можно приходить. У нас такая вторая программа: там живет 42 ветерана, в другом здании. Эта программа может быть до 24 месяцев – двухгодичная. Вот эти ветераны, у которых больше там всяких проблем, преград – зависимость, расстройства разные, они долго на улице провели, то есть они не готовы жилье самостоятельно – их мы переводим в ту программу.
– То есть это терапевтическое сообщество?
– Да. У нас, разумеется, употреблять нельзя, но, если ты срываешься (начинаешь употреблять), мы тебя не выгоняем на улицу. Мы тебя там ставим на так называемый behavioral контракт, – поведенческий контракт. Это значит, что мы тебя выгоним, но если ты не исправишься.
Реально, мы не хотим их выгонять, потому что эти люди потеряли жилье из-за этих же проблем. И это не имеет смысла их выгонять за те же проблемы, из-за которых они ко нам попали, понимаешь?
– Ну, конечно.
– Но какие-то, так сказать, последствия должны быть, чтобы человек не продолжал юзать, так?
– Людям мы говорим там: «Слушай, если тебе нужен детокс, мы тебе поможем, ты не потеряешь у нас койку, мы тебя определим в детокс – три дня, семь дней – вернешься и давай мы тебя на амбулаторную, на аутпейшн запишем». Если все это проваливается, то в конечном итоге они оказываются в закрытом рехабе на 60 дней.
Значит, какая там система? Ну, для начала у них есть там свой детокс, если кому-то надо. Семь дней. Потом они его опускают с третьего этажа на второй в рехаб. Там у них шикарные условия просто. То есть комнаты отдельные, палаты. Ты один в палате. Ну, это не обязательно, честно говоря. Но это просто здесь такие условия. Они себе заказывают: к ним приезжает тетя с компьютером на тележке, они утром, вечером, каждый день заказывают себе меню на следующий день. Завтрак, обед и ужин. Им дают выбор, что они хотят: оладьи или омлет, или то-то-то.
– Такой паек, такой или такой.
– Они там могут себе выбрать прилично. Условия, охуенные на высшем уровне. У нас своя кухня. Есть трехразовое горячее питание плюс снэкс, плюс если у тебя есть религиозные какие-то преференции, либо ты диабетик, и у тебя какие-то специальные предписания от врача – для этих людей отдельно меню, или там отдельно есть холодильник со снэками, с яблоками, апельсинами, батончиками и так далее, чипсами. Если у них ночью поднимается сахар, они спускаются, берут что им надо.
– Я там сам бы полежал.
– У них там не огромная программа, то есть там, по-моему, у них 22 койки, всего.
– Сколько выходит консультантов или сотрудников? Вот полностью вот в день, сколько выходит человек?
– Там на смене? это госпиталь, Саша. Там много... Значит, это тоже программа при госпитале. Там всегда есть медсестры, всегда есть кто-то на вот этой приемке,
– Ну, то есть медработники есть обязательно.
– Медработники среднего уровня. Плюс к ним один врач, который туда приходит раз в какое-то время, смотрит. Но в основном у них уже есть кто-то кто с медициной связан. Да и из госпиталя всегда может прийти любой врач.
Но раз в неделю у тебя есть один на один встречи с психологом, этот тоже врач, психолог и психиатр, который может прописывать лекарства.
То есть, может быть, сначала ты с ним встречаешься раз в неделю, потом раз в две недели, потом раз в месяц и так далее.
Плюс к этому у тебя есть целое расписание. Там два раза в неделю группы. Группы небольшие, там по 10 человек, грубо говоря. Группы ведут не консультанты обычно, а peer specialists. как бы специальные консультанты. Это другие ветераны, которые там в чистоте: они как бы делятся своим опытом.
– Ну, то есть, peer-to-peer, равный-равному.
– Да. Это раз в неделю проходит.
И теперь каждый день у них расписание групп. Есть психологи, которые к тебе там приписаны. Равные консультанты, будем говорить, из числа обученных консультированию ветеранов.
– У них проходит, CBT. Когнитивно-поведенческая терапия. Потом проходит у них DBT. Диалектическая поведенческая терапия. Это помогает с разобраться с отношениями. Семейная терапия.
Мое общение с руководителем одной из организаций работающих с ветеранами в США: организация работы с бездомными ветеранами имеющими психологические проблемы и проблемы с употреблением алкоголя и наркотиков. – Как давно ты работаешь с ветеранами?
– Мы начали работать с ветеранами с 2007 года. То есть уже 14 лет работаю узко с бездомными ветеранами. А бездомность в Америке вообще большая проблема, но среди ветеранов процент бездомных намного выше, чем в среднем среди general population (обычной популяции гражданских). Я бы сказал, процент бездомности на несколько порядков выше в сравнении с обычным населением. По многим причинам: mental health (расстройства мышления и психики), PTSD (ПТСР) – ПТСР – пост травматичный синдром. Mental health – это двойной диагноз (психиатрия и зависимость). Ну, и, конечно, substance abuse disorder. То есть зависимость. Зависимость – это как бы большая часть этого. Зависимость, не только алкоголь и наркотики, но и азартные игры, и другие виды зависимости.
– Давай сразу, чтобы мы с терминами определились, кто такой ветеран?
– В Америке, во-первых, D.O.D. – это Department of Defense, это как типа Министерство обороны вашего. Это одна организация. А Департамент ветеранов – это другая организация. Чтобы было понятно, это два самых больших министерства американского правительства. Первое, это: Department of Defense, второе, это министерство: Department of Veterans Affairs, или укорочено мы его называем VA.
– То есть министерство по делам ветеранов.
– Да, которое в себя включает всех ветеранов – необязательно бездомных. Это все ветераны. И внутри министерства, оно делится на три части: это Health Care, это Health Administration (что включает все госпиталя, врачей, и все что связано со здоровьем. Второй департамент – это Benefits, который включает в себя пенсии, и так далее. И третий департамент внутри VA, самый маленький, это National Cemetery, это захоронение.
– Я был в Миннеаполисе, там просто какое-то до горизонта кладбище.
– Да, огромные National Cemetery (национальное кладбище). И это как бы вот, VA состоит из вот этих трех ветвей. Моя карьера – Health Care – то есть, Veterans Health Administration (Администрирование помощи ветеранам).
– Все-таки, вот смотри, определение, ветеран, это тот, кто хотя бы, хоть год отслужил в армии?
– Значит, я тебе говорю, ветеран для, для американцев, ну, по формулировке, федеральной, это человек, который служил в вооруженных силах, и ушел в отставку под статусом other than dishonorable.
То есть несколько разных статусов. Есть honorable, это значит, что ты отслужил достойно. Есть other than honorable – это многие причины: тебя могли за наркоту попросить уйти, и чтобы ты с ними не судился, ты подписал бумаги, тебя не посадили, и тебя просто отставили, но ты тоже ветеран.
Только люди, которые считаются не ветеранами – это два типа: либо ты получил dishonorable discharge, то есть это недостойный такой. Тебя, короче, выкинули за что-то; либо court-martial, general court-martial, если ты там сделал какой-то криминал суровый, и тебя судили, то тебе дают bad conduct discharge. Это люди, которых выкидывают по решению трибунала, и те, кто получает вот этот недостойный discharge. Вот это два типа, которые не считаются ветеранами.
Они не подлежат никакой помощи, но все равно мы как бы пытаемся им помочь. Как мы им можем помочь? Мы можем помочь апгрейд (улучшить) этот статус. Предположим, тебя выкинули… Вот был чудак, который отслужил – у него наград было, боже мой! Он был именно в боях, на поле боя и так далее. И у него был хороший рекорд: он был офицером и все такое. Потом он попался с наркотиками, ему дали bad conduct discharge, и он потерял всю карьеру, после 30 лет службы.
Есть организация «ассоциации ветеранов». Мы его соединили с одной такой ассоциацией. Они ему наняли адвокатов, и, через10 лет, удалось поменять его discharge, с этого dishonorable на general. Ты все равно не получишь там пенсии, но ты подходишь под другие программы, за которые они будут платить.
Интервью ему давали много, так сказать бойцов из «Проекта-К».
На мой взгляд мало дали им.
За такую «дичь», которую они несли это 15 лет.
*Осечкин - иноагент.
Друзья, мы долго этого ждали! Сегодня, 24 февраля, «Я иду домой» выходит во всероссийский прокат. Фильм, снятый на самом переднем крае битвы за Артёмовск можно увидеть на большом экране по всей стране.
Это кино про подвиг и его цену, про то, за что сейчас идут боевые действия и через какой ад приходится проходить нашим парням и мирным жителям.
У нас нет рекламного бюджета, поэтому большая просьба - максимально распространять информацию о прокате, пересылать пост своим друзьям, близким, знакомым, рассказать о фильме в своих соцсетях. Битва за Артёмовск стала частью современной истории, истории, которую не должны переписать. И всегда помнить тех, кто эту победу добыл в бою своим потом, кровью и жизнью.
Ким Чен Ын заявил о необходимости первостепенной идеологической подготовки армии, назвав оружие без привязки к идеологии просто "куском железа", передает ЦТАК
Лидер КНДР осмотрел Политический институт имени Ким Ир Сена, 80-летие основания которого отмечается в этом году, заслушал выступления курсантов и сам обратился к присутствующим с речью.
Ушёл из жизни наш близкий друг Зелимхан Батукаев, комбат спецназа “Ахмат” и 4-й бригады с позывным “Шустрый”.
Человек с неуемной энергией и пробивной силой. Командование оценивало батальон “Шустрого” как самый результативный в “Ахмате”. Его бойцы прошли от Артёмовска до Часова Яра через жуткие поля и лесополки, перепаханные дронами и артой. Взяли больше сотни пленных, недавно захватили бункер НАТОвских генералов. Каждый метр давался кровью, но “Шустрый” делал всё, чтобы сберечь своих бойцов.
Он был человеком огромного темперамента. С жаром отдавал команды, координируя каждое движение штурмовиков во время боя. Они потом благодарили “Шустрого” за эти советы, спасшие им жизнь. Говорили, что он будто предчувствовал действия врага. Знал, где нужно воевать хитро, а где нагло давить. Ведь он сам в прошлом штурмовик.
Вообще, у Зелимхана сложная судьба. К началу СВО он был в заключении. Оттуда пошел в “Вагнер”, отслужил контракт, но позже добровольцем вернулся на фронт. Здесь у него открылся талант. Говорил, что, сражаясь за свою страну, он искупает ошибки молодости. Знает, за кого он воюет и как добиться победы.
Зелимхан Батукаев
“Мы начатое по-любому закончим. Мы так это не оставим. Убьют нас - придут лучше нас, которые будут защищать и мою семью, и вашу семью”
24.02.2022 г.
<Воспоминания>.
Утром я проснулся и ох@ел….
В голове все перемешалось…. От количества новостей, мозг отказывался работать. Но надо было работать.
Паника и страх охватил после того, как я посмотрел на курс доллара на бирже.
Куча мотоциклов находились в пути, в Японии и я понял, что будут серьезные финансовые потери .
Но как ни странно, речь Президента внушила сил и уверенности.
Я понял, что Президент устал от поведения сумасшедших западных партнеров и решил дать сдачи. И стало пох@й, что потеряю. Долго терпели…..
В тот момент и произошло <Зарождение Констебля>, Патриота, и Любовь к Своей Стране приобрела четкие и понятные очертания.
И даже либералы в окружении со своим нытьем , не смогли сдвинуть мою позицию ни на дюйм!
Но если вернуться к Боевым действиям, то конечно главная ассоциация для меня с этим днем это конечно «Гостомельский Десант».
Гордость, уважение и мурашки по коже, когда я вспоминаю то, что чувствовал тогда.
Тогда я не понимал, как круто изменится моя жизнь 🫡🇷🇺
Но это уже совсем другая история……
Вечная Память погибшим, Глубокое Уважение к выжившим .
Ваш <Констебль>. 24.02.2025
Боец и собака
(Автор, друг героя книги - Остап)
В дыму и грохоте Бахмута,
Где каждый шаг на острие,
Идет боец. Пес рядом! Круто,
Когда есть верный друг в огне.
Пес не велик, но с львиным сердцем,
В бою он рядом держит шаг.
Сквозь взрывы, холод и ненастье
Он делит радость с ним и страх.
В окопах, - тишина не часто,
Здесь каждый звук, как выстрел в ночь!
В глаза, - пес смотрит. Это счастье.
И в этом взгляде — силы мощь.
Они вдвоем сквозь ад и тьму,
Идут два воина. Два брата!
Их дружба — свет в чужом краю!
И эта дружба для них свята!
Героями не рождаются, ими становятся.
На этом видео — мальчик из Подмосковья, который провожает наших бойцов в зону СВО. Он еще слишком мал, но уже понимает: мужество, честь и верность — это не просто слова.
Сегодня он смотрит на военных с восхищением, а завтра, возможно, сам станет тем, на кого будут равняться другие.
С Днем защитника Отечества!
Подписаться на 360.ru
Кто стране вернул надежду?
Кто нанес врагу урон?
Вагнер - всем пример, как прежде.
Вагнер, это эталон!
Память вечная двухсотым.
Всем кто жив - хвала и честь.
Победили кровью с потом,
И спасибо, что вы есть!
Жизнь просеяла сквозь сито,
Вдаль течет времен река…
Вагнер - Родина защита.
Вагнер, это на века.
Спасибо за возможность писать о вас.
Спасибо Костян
Александр <Писатель> Савицкий
23.02.2025 г
"Можно поздравить всех парней, которые воюют, находятся на передовой, в госпитале, военных, которые бьются за нашу Родину, добровольцев, тех, кто вкалывает и делает боеприпасы. Всех с Днем защитника Отечества!" ㅤ
ㅤㅤㅤ
Поздравление Евгения Пригожина с Днем защитника Отечества возле стен Артемовского Завода Шампанских Вин. 2023 год. ㅤ
ㅤ
@orchestra_w
Когда-то это просто были «Подсолнухи», а потом стали ССО.
В общем всех «Подсолнухов» с профессиональным праздником 🫡🇷🇺
P.S: А Подсолнухи, потому что база под Солнечногорском)
А так это Спецназ ГРУ, состоящий исключительно из офицеров.
На могиле Дмитрия Уткина появился памятник. Сооснователь ЧВК "Вагнер" изображен на портрете в форме со звездой Героя России и с Орденами Мужества. ㅤ
ㅤ
Девятый был похоронен на Мытищинском мемориальном кладбище в Подмосковье.
ㅤ
@orchestra_w
– Его выкупили у газовой компании когда-то в 60-е годы для целей реабилитации. Это огромная межнациональная, межинтернешнл, мировая организация.
– Религиозная?
– Религиозная. Но церковь – это одна часть организации, а социальная работа – это другая часть организации. Предположим, мои деньги, все приходят от федерального правительства, мне нужно подписать сертификат, что я гарантирую, что любые религиозные мероприятия полностью добровольные. То есть я не могу никого заставить куда-то ходить и верить в то, что я решил. Они знают, что у нас есть такой чапл тут, не знаю, как чапл по-русски, ну, как церквушка.
– Часовня, да.
– Да. Она есть и работает ежедневно. Есть каплан, то есть такой церковник, с которым можно поговорить, если ты хочешь. Они христиане, но ты можешь быть там мусульманином, иудеем, им все равно, знаешь, они там делают такое духовное собеседование для желающих.
Плюс есть два сервиса в неделю – в среду, в воскресенье – они могут, желающие, идти посещать эти сервисы. Но программы, ничего с религией общего не имеют. Это такой чисто социальная работа.
– А, есть женщины – ветераны?
– Есть. У меня большое здание, трехэтажное, оно огромное. Я, грубо говоря, имею офисы внизу для своих консультантов и так далее – для моего заместителя, мой офис и все так далее. Третий этаж у меня все ветераны, и второй этаж – у меня половину второго этажа. У меня, кстати, и мужчины, и женщины ветераны. В этой программе.
В той программе у меня только мужчины – в двухгодичной. У меня там нету для женщин условий, потому что это требуется немножко другая security для этого. Там у VA свои там какие-то, знаешь, потому что у многих, как вот это PTSD, есть такое MST. Знаешь, это еще один диагноз, это называется military sexual trauma. Это люди, которые были там, и какое-то насилие над ними было сексуальное во время службы. Они тоже. У них в основном у всех есть деньги на проживание, потому что им сразу лепят стопроцентная disability – это где-то 3600 долларов в месяц.
А если он во время службы палец зажал в двери, и теперь у него, у него нет чувствительности в мизинце. Ему дадут 10%. Он все равно будет получать там какие-то 210 долларов. И потом, каждые 3-5 лет он будет подавать на увеличение, на 20% вот этой disability, на 30%, на 50%. Мы им помогаем подавать, потому что наша цель увеличить им доход.
И мы все время им помогаем, спрашиваем: «Когда последний раз тебя апгрейдили?» Он говорит, 5 лет назад. Мы ему отвечаем: «О, гуд, ты уже подходишь на следующий апгрейд!». Ну, мы им стараемся до 70-80% добить, чтобы они хотя бы 2000 долларов получали в месяц.
– Слушай, а вот непосредственно у тех, кто там в программе… про ресоциализацию понятно, а вот именно про войну: что-то с ними обсуждают, не обсуждают, те, кто был там в зоне боевых действий?
– Да, есть. Так называемая травма-группа. Это больше для тех, кто PTSD (ПТСР), у них есть отдельная травма-группа. Это те, в основном, люди, которые комбатанты. Да, и, ну, и модератор группы тоже, разумеется, был, это не психолог, это тоже ветеран, который воевал. Группа самопомощи – типа такое, селф-саппорт. Потом там им делают вот это вот EMDR, как это терапия называется.
– ЕДМР, – переработка травмы глазами. Самый лучший метод на данный момент, который помогает при ПТСР
– Да. Плюс, плюс, есть другая организация, называется ВЭТ-центр. Эти ВЭТ-центры, они тоже их поддерживают VA. Но там в основном комбэт ветеранс. Ты туда можешь прийти и записаться. И ходить на эту группу хоть пожизненно раз в неделю.
– Ну, то есть это типа анонимные группы, только вот для ветеранов.
– Да. У кого PTSD, тем более, у кого severe, знаешь, ну, очень такой тяжелый кейс. У меня есть такие ребята, у которых серьезно: тут пролетает вертолет – они пиздец под одеялом, под простыней. Вот, там на праздники, на Новый год салют, им пиздец вообще. Мы помогаем им как можем. У нас там в этот момент идет футбол, и мы им даем снеки. Давайте гулять, нахуй вам слушать эти фейерверки и так далее. Но, в принципе, конечно, есть вот этот отдельный саппорт (поддержка).
– Ну да, сейчас это топ. То есть вот это направление, диалектическая поведенческая терапия лучше всего, что работает с двойными диагнозами.
– Дальше есть Distress tolerance skill. Они называют это urge surfing.
– Urge – это тяга. Ну то есть работа с тягой?
– Urge surfing это... Как сказать, distress tolerance skills. Они тебя учат, как... Right the way. То есть... тонуть не надо, ты можешь с волной идти. Тебя учат такому, ну как сказать, distress tolerance по-русски.
– Гибкости. Устойчивость к стрессу.
– Стрессоустойчивость. Повышение толерантности к эмоциям.
– Они тебя учат, что вот там идет эмоциональная волна, и вот там у тебя будет какой-то гребень. Тебя учат, и ты уже сам начинаешь понимать со временем, что вот на меня накатило, и мне все, что надо сделать, чтобы не употребить, это надо просто проехаться по этой волне.
– Это КПТшные темы, когнитивно-поведенческие. Там еще в смарт-рекавери есть такой подход. Как 12 шагов, тоже популярный, но только он научно обоснованный.
– Ну, что-то в этом роде. Некоторые берут этот «Вивитрол», или «Налтресон» – блокаторы рецепторов, чтобы тяга меньше была.
– В России он есть. Наркологами могут выписаться «Вивитрол» после детокса. По сути, как бы, тебя выписывают, чтобы тягу немножко сбить. Он забивает рецепторы, и поэтому тяга на алкоголь немного меньше.
– Значит, смотри, вот у них есть встреча с психологом, встреча с психиатром. Раньше раз в неделю, потом раз в месяц и так далее. Потом есть две психотерапевтические группы в неделю. И есть специфические лекции и классы. Может быть финансовый: как управлять финансами, как открыть счета в банке, как работают кредиты и так далее. Один класс – сон. Тебя учат, как правильно спать: там выключать телефоны, электронные устройства, чтобы не было синего света. Ну, в общем, целая история про это. Там рекреэйшнал терапия, рисование, там то-то-то, всякие такие, связанные с искусством какие-то.
– Арт-терапия.
– Один класс: хайджин. Хайджин – это такой персональный уход. Тебя учат, что нужно принимать душ, ухаживать за собой. Что-то есть по гигиене. Один класс – трудоустройство. Тебе рассказывают, как писать резюме, как сделать там... Не знаю, как сделать почту электронную.
Дело в том, что люди на разных уровнях туда попадают. Там есть такие люди, которые кроме наркоты в жизни ничего не знают. Они знают наркотики и войну. Они не понимают гражданскую жизнь. То есть их подготавливают полностью, постепенно, постепенно.
– Ресоциализация.
– Да, опять в общество, так сказать.
Потом, потом там есть просто такие йога-классы. Тай-чи классы вот эти. То есть, обучают их всему. Life skills – жизненные навыки социального общения. Как вообще люди между собой общаются. Есть housing group, где тебе рассказывают про твои права и обязанности с арендаторами. Вот такое все.
– Ну полностью, в общем, дают навыки жизни в социуме.
– Это идет комплекс, и там идет расписание. Плюс у тебя есть функция внутри Рехаба. Значит, сегодня ты там ответственный за вытирание столов. И ты там проверил, чтобы был сахар и кетчуп и все такое. Завтра, там, на следующий день у тебя laundry duty. Ты там составляешь расписание для всех других ветеранов, когда они могут постирать, сделать что-то. Как дневальный в армии.
– Ну, Life service.
– Те, кто продвигается по программе ресоциализации, им дают немножко больше увеличенную ответственность. И так далее. Они начинают занимать должности волонтеров и у них идет социальный рост внутри Рехаба.
– В терапевтическом сообществе это называется функция.
– Есть еще «Nutrition class». Как правильно питаться. Им могут рассказать, как правильно делать шоппинг в супермаркете. Что человеку нужно в день съесть. Как это приготовить. И так далее.
Плюс у них есть такие выезды. Вот мы едем... Рыбалка. Вот гольф. Там поехали на гольф. Поехали играть в боллы. Такие, знаешь, выезды. То есть там такая очень комплексная программа. Это где-то 60 дней.
Понимаешь, у штата еще есть national guard. Это штатные войска, это не федеральная армия. Есть армия, флот, эти как ВДВ, морская пехота, и армия, значит, военно-воздушные силы, есть cost guard (это пограничные), есть space force, которые спутники, и так далее. Есть national guard. Они тоже солдаты, но они служат в штате. Иногда их федеральным указом президента могут отослать куда-то туда, на театр военных действий, и тогда они получают все бенефиты, штат их считает ветеранами. Для федералов они не ветераны, но многие из тех, кто идет в national guard, они уже отслужили свои там 3-4-8 лет в регулярных войсках, а потом они идут национальную гвардию.
У них сборы раз в месяц, – одни выходные в месяц. У них такие сборы, и их могут послать на театр боевых действий иногда. Если их послали, если они хоть один день там побывали, значит, на них распространяются все бенефиты, от VA.
Теперь, правительство. У них сейчас последние лет 6, такая философия housing first. То есть, те люди, которые из-за зависимости остались на улице. Они не требуют, чтобы ты бросил наркотики или алкоголь сегодня, чтобы тебе помочь с квартирой, чтобы тебя забрать с улицы. Те, кто обеспечен жильем, у них больше шансов получить и медицинское обслуживание, и психотерапию, и в конечном итоге, может быть, пойти в реабилитацию и так далее. Раньше было по-другому. Раньше была философия: вот ты пойдешь в реабилитацию, закончишь, потом мы тебя ставим на такой трек, что мы тебе поможем с жильем.
Сейчас немножко все изменилось. Сейчас жилье – первое. А дальше мы с тобой будем работать. Дальше, у VA есть.
– Но подожди, вот смотри, вы же их собираете с улицы, то есть у вас есть аутрич работа, правильно?
– Да.
– То есть вы там, пока им там вы даете всякие штуки, их агитируете, типа приходи лечиться?
– Смотри, вот в городе, это есть по всей стране, есть там VA-госпиталь. Огромная больница. А есть вот такие аутпейшн-клиники (амбулаторные программы без проживания) – разбросанные еще пять клиник по городу. Так, в одной из них занимаются узко вот этим бездомным населением. Там есть такой, называется CRRC – Community Resource and Referral Centre. Сюда они могут приходить – ветераны, – и там у них соцработники делают Intate и смотрят, какая программа больше всего подходит этому ветерану.
Понимаешь, может он имеет, где жить, у него просто не хватает на аренду в этом месяце денег. Есть такая у нас помощь. Может быть, он там уже бездомный, только что потерял квартиру, но у него есть пенсия, или он работает, и ему нужно, чтобы мы дали за него депозит за два месяца аренды. У меня есть такие деньги тоже. Значит, его могут определить ко мне.
Есть программа, это просто 90 дней. Та, в которой я работаю, 75 ветеранов живет наверху в здании на третьем этаже, 90 дней. Они к нам попадают буквально с улицы. Либо это аутрич работники их нашли где-то в туннеле в пустыне и так далее, либо они сами пришли в эту клинику и попросили помощи, и им дают направление.
Значит, в эти 90 дней у меня к ним приставлен соцработник. Сейчас тут три человека из VA: кейс-менеджер, который тоже к нему приписан. И вот они начинают, когда ты последний раз был у врача?..
– Что значит кейс-менеджер?
– Он случай ведет. то есть он ведет человека, создает ему индивидуальный план.
– Консультанта, который к тебе приписан.
– Индивидуальный консультант?
– Да. У нас таких четыре кейс-менеджера в этой программе. И к ним там привязаны, грубо говоря, 15-20 ветеранов. Они с ними раз в неделю встречаются, они делают индивидуальный план, они ставят какие-то goals and objectives (цели и задачи), даты, когда, они их должны достигнуть. Они с ними встречаются раз в неделю. Предположим, ты был там, получил права, вот у тебя нет никаких документов – ты получил свой социальный номер. Они им помогают получить все документы, которые им понадобятся дальше в продвижении.
Некоторые, у которых зависимость, мы их можем направить в госпиталь, это резидентура. Закрытая программа, 60 дней полноценной реабилитации.
– То есть обычная Миннесотская модель? 12 шагов и хорошая психотерапия?
– Но более сконцентрирована на ветеране.
В ЮАР (Африка) пророссийские активисты под песню «Сигма бой» пришли на проукраинский митинг, чтобы защитить позицию России.
Полиции пришлось вмешаться из-за агрессии со стороны «Ассоциации украинцев ЮАР»
📢 Прямой эфир
Мы же не педагоги. С интересом бы почитал. Во второй книге будет история двух семей которые были в городе…
Читать полностью…
Александр Григорьевич, давай им отправим книгу 😁☝️
Я правда не знаю, кто такой Рева ?
Друзья , хочу поделиться радостью и решением социальной политики Свердловской области в отношение организаций содействующих выполнению СВО.
А именно инвалидов, раньше давали за ранение и погибшим. Инвалидам отказ.
Буквально на днях внесли правки. До этого был отказ.
Это первая большая выплата бывшим бойцам группы Вагнера и организации Редут от государственных образований на Урале .
Спасибо кто обратил на это внимания, а бойцам если еще не связались с вами, напомнить .
Так же в Свердловской области
150000 за любое ранение и за каждую группу.
2. 01.25 погиб боец из 7шо рв позывной Линя.
Вторым контрактом в МО в мед сан бате.
Сегодня 23 февраля был похоронен с честью в своем родном городе Карачев Брянская обл.
Свой контракт с Родиной в составе ЧВК Вагнер он исполнил полностью. Но на этом его путь не закончился. Он вновь отправился на Сво, где спустя время ушёл в вечность.
Контракт Вагнер 22.10.2022-21.04.2023.
Контракт МО 10.09. 23- 02.01.25.
Вечная память 🤙🙏🙏🙏🫡
12.01.23 года, Линя вынес меня (позывной Парижан) раненого из школы в составе группы эвакуации до позиции, это первое место оказания помощи. Линя вынес много наших парней. Даже раненый тяжело в пах, ноги, рука с сухожилиями, он сам добрался истекая кровью до наших и притащил раненого.
Посмертно орден мужика 🤙
Сегодня хочу вспомнить ещё одного защитника Отечества которого нет с нами! ❤️
Читать полностью…
От Всех Героев книги
<Штурм Бахмута> От 3 взвода от Развед-взвода
7 ШО ЧВК Вагнер
с Днем Защитника Отечества 🫡🇷🇺
Русская народная песня "Солдатушки, бравы ребятушки"☺
Музыка и слова народные
Солдатушки, бравы ребятушки,
Где же ваши деды?
Наши деды - славные победы,
Вот где наши деды!
Наши деды - славные победы,
Вот где наши деды!
Солдатушки, бравы ребятушки,
Где же ваши сёстры?
Наши сёстры - штыки сабли остры,
Вот где наши сёстры!
Наши сёстры - штыки сабли остры,
Вот где наши сёстры!
Солдатушки, бравы ребятушки,
Где же ваши жёны?
Наши жёны - пушки заряжёны,
Вот где наши жёны!
Наши жёны - пушки заряжёны,
Вот где наши жёны!
Солдатушки, бравы ребятушки,
Где же ваши детки?
Наши детки - пули наши метки,
Вот где наши детки!
Наши детки - пули наши метки,
Вот где наши детки!
Солдатушки, бравы ребятушки,
Где же ваша слава?
Наша слава – Русская держава,
Вот где наша слава!
Наша слава – Русская держава,
Вот где наша слава!