603
Пишу про образование в искусстве
Художницу Anne Geene я знала по ее книге No. 235 / Encyclopaedia of an Allotment, очень серьезному каталогу мельчайших деталей ее сада, доведенному до абсурда и абсолюта. Я раньше не считывала иронию, и относилась к этому больше как приему и комментарию о каталогах. Сейчас Anne Geene объединилась с другим художникам Arjan de Nooy и вместе они делают крайне редкие в фотографическом поле комедийные проекты. Катинка выше из книги Low Hanging Fruits о вещах, которые воруют кошки, еще у них есть книга-мокьюментари о жизни на луне, гигантская и бессмысленная орнитологическая энциколпедия, каталог растений, 99 историй, снятых по событиям одного кадра и многое другое. Короче, классно, когда люди делают что-то smart for fun.
Читать полностью…
Книга Michael Honegger от издательства Blow Up Press (тоже очень хорошего, рекомендую и другие их книги) — это история про отца-шпиона. В годы холодной войны отец Майкла шпионил для американских военно-воздушных сил в Западной (чтобы доставать сведения из Восточной) Германии. Когда все это происходило, никто из семьи не догадывался (или смутно догадывался), и правда всплыла только несколько лет назад. Интересная пыпытка понять свою идентичность через изучение приемов контрразведки и отца, который жил двойной жизнью.
(продолжение следует)
Еще одна книга издательства Overlapse, только что вышла, от украинской художницы Alex Blanco. Тут нет никаких дизайнерских наворотов, визуальная концепция физического исполнения — книга рецептов на пружинке. История и фотографии очень мощные, до слез. Сложности и радости бытовых отношений в семье, все нараспашку, и тяжело и трогательно, и невероятная открытость родителей камере. Насколько я знаю, большая часть проекта снималась еще до войны, и сейчас звучит еще пронзительнее.
Читать полностью…
Первое и главное открытие — издательство Overlapse из Лондона. Их подход к выбору проектов и дизайну мне очень понравился, я бы для коллекции купила бы у них книг пять.
Новая книжка Thinking Like an Island by Gabriele Chiapparini + Camilla Marrese про некий неназванный остров в Средиземноморье, с небольшим населением, не особо инетерсный властям и туристам, и поэтому живущий своей самобытной жизнью. Книга, во-первых, очень симпатично сделана. Это тот очень редкий случай, когда открытие страниц в четыре стороны оправдано (и физически не вредит книге при попытке ее закрыть). Был момент, когда все немного сходили с ума (и я тоже) по разворачивающимся страницам внутри меньшего формата, вкладышам, двух или трехсторонним тетрадкам, которые потом нужно было закрывать в правильном порядке, и это часто было “потому что могу”. То тут получилось четко и процесс такого листания приносит приятные визуальные открытия практически на каждом шагу. Хорошо ложиться и на философский концепт — авторы размышляют об утопической возможности побега на остров, чтобы спрятаться от проблем и катастроф и не контактировать с внешним миром. Увы, видеолисталки пока нет, но если появится, я сюда кину.
Фотокнижные новинки
Из всех способов существования фотографии в этом мире, фотокниги мне по-прежнему милее всех. Я очень скучаю по своей коллекции, которая осталась в Петербурге. И не могу начать собирать новую в Голландии. Библиотека — это главный признак дома. Бумажные книги дорогие и тяжелые, их трудно перевозить, они занимают много места. Тем не менее, это лучший багаж, который только может быть, во всех смыслах. Надеюсь, что у меня появится место, где я смогу снова начать собирать книги. А пока поделюсь с вами тем, что мне очень хотелось купить на UnseenAmsterdam, ежегодной ярмарке фотографии. У меня был большой перерыв в походах на фотографические мероприятия, и он пошел на пользу. Я провела на книжной ярмарке где-то десять часов, поговорила с кучей издателей, послушала множество историй и ушла вдохновленная.
Это должна была быть #воскреснаярубрикаумиления но сегодня уже понедельник и рефенесы про сложное
Я, как и многие, очень интересуюсь развитием AI и large language models. Меня привлекают фантазии на тему нашего совместного будущего. Вот немного интересного за последнее время:
Книга Kazuo Ishiguro “Klara and the Sun”
В моем понимании, это история о том как роботы, вместо того, чтобы захватывать нас, станут лучшей версией нас, но мы этого не заметим. В недалеком будущем состоятельные родители покупают детям-подросткам роботов-компаньонов, главная задача которых скрасить их одиночество и переходный возраст. Мне кажется, что у Ишигуро получилось очень тонко описать мир глазами технологии, которая пытается этот мир познать. Это идеальный ключ для читательского включения в игру узнавания, но эффект такой же, как когда смотришь любимое кино с другом — вдруг видишь совсем другой фильм. После этой книги я взахлеб прочитала несколько других романов писателя. И по Never Let Me Go даже ужасно захотелось сделать игру.
Аниме Pluto
Это адаптация известной манги, сделанная Netflix, что само по себе меня смущало, но опасения не оправдались и получилось мощно. В недалеком будущем неизвестные пытаются уничтожить семь супер-роботов, которые помогают человечеству и стали его героями. Роботы эти почти неотличимы от людей. Например, главный герой, один из семи, детектив Gezicht живет с женой-роботом и проблемы у него такие же, как и у всякого трудяги — переработки, отпуска давно не было, к врачу надо бы чаще ходить. Там очень много отсылок к источникам, осмыслявшим проблемы роботов, сознания и искусственного интеллекта, и главная история вращается вокруг Азимова и трех законов робототехники. Меня больше всего задела вторая серия, в которой слепой композитор с отвратительным характером пытается написать новое произведение, но ничего не выходит. Ему пытается помочь бывший военный робот, работающий у него дворецким. Этот робот хочется научиться играть на пианино. История их взаимодействий могла бы стать отдельным самодостаточным произведением.
Перформанс Марины Орловой I’m a Robot and I Need Therapy
Его полную версию я посмотрела вчера вечером (поэтому пост переехал на понедельник). Два предыдущих источника представляют образ машины как очень человечный, но как будто бы немного лучше, “правильнее”. Марина предлагает взгляд на аспект человеческого, который часто ускользает из технооптимистической оптики да и вообще из многих других оптик — психическую нестабильность. Через взаимодействие с чатом, который обучен на множестве интервью с нейроотличными персонами, Марина рассказывает о проблемах невидимости и стигматизации людей, с которыми обществу “сложно” из-за интенсивности их переживаний мира и социальных взаимодействий. В перформансе много частей, каркасная линия — терапевтическая сессия для mentally unstable AI, в которой в какой-то момент могут принять участие и зрители. Мне кажется, получилось очень сильное и важное высказывание, я и вчера и сегодня все еще о нем думаю. Марина, если ты читаешь, спасибо!
Как рассказывать интересные истории
В прошлом посте я начала размышлять о том, как мы рассказываем истории о себе. Поделилась, что, кажется, истории про невероятное чуть меньше помогают почувствовать человека, чем истории, которые случались со всеми. И уважаемые читатели справедливо заметили, что дело не в событиях, а в том, как они отрефлексированы и какие “звонкие грани человековости” (спасибо, Михаил, за эту красоту) раскрывают.
До меня очень долго доходят очевидные вещи. Про это пишут во всех (западных) учебниках по историям, от романа и сценария до нарратива в видеоиграх. История случается только тогда, когда есть изменение героя. Без имзенения нет хорошей истории, есть только анекдот, или случай. Но так как там все время речь идет о вымышленных персонажах, как-то не приходит в голову примерить это на свои истории о себе.
“История” для меня открылась этой новой и глубокой гранью, когда стала слушать подкаст The Moth. Несколько раз я практически в голос рыдала на улице и прохожие даже спрашивали все ли у меня хорошо. Я рыдала над историями про упавшую еду, звонки родителей и службу поддержки. Не потому, что это были грустные истории. Они не были ни грустными ни веслыми, они были важными и точными. The Moth это американская организация, которая создает сторителлинговые события. В 1997 все начиналось с бара, где любой желающий мог выйти на небольшую сцену и рассказать историю. Теперь такие возможности есть в сотнях городов, а лучшие рассказчики со всей страны получают шанс выступить на большой сцене и часто попадают в подкаст. Очень рекомендую.
Все рассказывают истории по-разному, но ярче всего работают те, в которых рассказчик через то, что с ним/ней случилось, вдруг понял себя, людей или мир вокруг иначе. И как будто бы есть один уровень рассказа, на котором мы поступательно узнаем как это произошло, и есть другой уровень мастерства, в котором нас, слушателей, через это проводят и мы как будто бы сами это озарение переживаем.
Пытаясь применить это к своим историям, я поняла, что для многих из них требуется огромное время осмысления и рефлексии, чтобы понять, что же именно в тот момент изменилось и о чем эта история на самом деле. Так, например, я уже давно хочу что-то сделать про свою жизнь со спасателями, и все мои истории оттуда были странными анекдотами о том, каким удивительным ментальным и физическим испытаниям я себя подвергала возможно ради фотографии (или непонятно). Но только сейчас я постепенно начинаю их осмыслять и понимать про что они и почему все это было так важно, и совсем не о фотографии.
У The Moth есть книга про то, как рассказывать истории, и также книги есть у нескольких рассказчиков, которые там часто выступают. Я их читаю и могу с вами позже поделиться конспектами, если это интересно.
#рассказываюисторию #делюсьссылкой
Как рассказывать истории
У нас у всех есть истории, которые мы про себя рассказываем, чтобы … чтобы что-то. С переездом, или в новой компании, они часто выходят на первый план, как своего рода заготовки. Я стала обращать внимание на то, какие истории рассказываю о себе — как я жила в спасательном отряде, как издавала готический журнал, как в городе Чудово нас кормили кроликом и водкой (привет, Ваня :), как мы снимали мюзикл и хоронились в гробу с 12 художниками, как я случайно стала фотошефом на прыжках с трамплина на Олимпийских играх, как меня “похищали” мои грузинские родственники, ну и так далее. Эти истории всегда производят большое впечаление. И мне казалось, что вот это и есть хорошая история.
Недавно я стала проводить маленькие сторителлинговые вечера — приглашать друзей и знакомых рассказывать истории из жизни, с небольшим воркшопом, чтобы раскачаться перед этим — и заметила вот какую штуку. Мои истории, конечно, впечатляющие, но они отдаляют меня от людей. С ними сложно соотнестись, потому что мало с кем происходило нечто подобное. В качестве реакции я обычно слышу “вау!”, но диалог из этого развить сложно. А действительно работают для настоящего контакта с людьми истории, которые случались со всеми, — как кто-то совершил факап, ехал с тошнящим ребенком в автобусе, отправился в путешествие, но далеко не уехал, хотел посмотреть искусство, но обстоятельства были против этого, влюбился, но чувства были не взаимны.
Конечно, такие истории работают, если хорошо рассказаны. Для этого есть разные драматургические приемы. Но главное в них — пока слушаешь, уже думаешь “со мной тоже случалось похожее”. Про это последнее время мне очень в кайф думать и экспериментировать. Буду делиться всем, что на этот счет узнаю или анализирую — и про игры, и про устный сторителлинг, и про драматургию.
Я прохожу через гостиную, люди в ней замолкают ненадолго, всего лишь на пару секунд, но их сложно не принять на свой счет. Но я улыбаюсь по привычке и немного всхлипываю случайно.
Когда я уже дохожу до места, девушка, которая сидела на диване, догоняет меня и говорит, что в холле есть сушилка для одежды. Я говорю спасибо и снова начинаю плакать. Но уже больше от облегчения.
Этим вечером, лежа в кровати, я пишу друзьям, что мне пришла в голову новая идея — сделать “сдвг-задачник”, коллекцию ситуаций и возможных решений, в которые попадают люди со сложностями со вниманием (и не обязательно с диагнозом). Я много думаю о том, что всю жизнь пыталась себя “исправить”, как будто бы что-то во мне сломано и требует починки и тогда я стану наконец-то как все (и еще хорошим художником). Но мне уже много раз сказали, что это не чинится. И только в такие моменты я понимаю, что отпустить идею “починки” себя — это огромная свобода, которую только я сама могу себе дать.
Ну что же, раз это не чинится, может быть, есть какая-то сила в том, чтобы решать проблемы по мере поступления и находить странные выходы. Например, в тот момент в душе мне не пришло в голову, что можно было снять ткань с корзины для белья и обернуться в нее. Немного противно, но можно помыться еще раз. Уже с полотенцем.
Помнится, обещала рассказать про внимание. Вот вам история. Одна из многих.
А если у вас есть свои истории нелепых и/или сложных ситуаций, произошедших из-за того, что вы что-то забыли и не знали что делать, и вы хотели бы поделиться, я буду благодарна. Работу над этим проектом я уже начала, но пока там только мой материал. Я ничего не знаю пока про форму, но надеюсь, она со временем появится. Если хотите поделиться историей, можно оставить комментарий или написать в личку.
Как проводить вокршопы
Когда меня приглашают сделать ролевую игру, в описании для анонса я обозначаю ее как play. И всегда площадки анонсируют этот процесс как workshop. Я бросаюсь убеждать их, что есть большая разница, бороться за точность определений, размахивать руками и словами, но все всегда остается как есть — role playing workshops.
Словарное определение слова shop (подразумеваю, что слово work тут все-таки однозначно) касается не только мест, где что-то продают, но так же и мест, где трудятся. Таким образом, workshop исторически это место, где происходит непосредственно работа руками с материалами. Например, кузницы, столярные мастерские — это воркшопы.
В контексте современного искусства (по крайней мере того, в котором нахожусь я), мастер-классы (masterclass), главная идея которых в том, что мастер — признанный профессионал — несет знания менее просвещенной аудитории, постепенно заменились на воркшопы. Воркшоп может быть проведен кем угодно — мастером или студентом — в воркшопе нет учителя, но есть ведущий, facilitator. Его задача объяснить как делать, но часто что делать уже зависит от самого участника. Задача ведущего дать понятную рамку и инструкции, но опыт участник получает из непосредственного процесса создания чего-то или взаимодействия с чем-то.
В 90х - начале двухтысячных много писали об искусстве взаимодействия — Николя Буррио, Клэр Бишоп (которая критически отнеслась к идеям Буррио, но все же признала, что его теория — важный шаг в попытке определить новую форму искусства), Грант Кестер и многие другие. Тут можно далеко уйти в нюансы их дискуссии и идей (и это в целом захватывающе, и возможно я даже захочу про это отдельно написать, но не буду давать обещаний), но суть в том, что уже достаточно давно существует искусство, которое производит не привычную физическую форму, а социальный контекст, подразумевает активные действия публики и генерирует новые социальные отношения между участниками.
Воркшопы относительно недавно стали активной формой современного искусства. В этом смысле они идейно наследуют как раз искусству генерации новых социальных связей, вовлеченному искусству. Ведущий воркшопа — художник — задает рамку, объясняет правила — а дальше участники что-то делают. Пишут стихи, создают скульптуры, рассказывают истории, совершают физические действия, играют в игры.
Это наводит меня на мысль что, настаивая на том, чтобы мои игры не называли воркшопами, я переживаю, что им будет приписаны какие-то образовательные смыслы. На что коллеги часто меня спрашивают что есть образование, и тогда мы погружаемся в долгие разговоры о процессе создания (осознания?) и передачи знания. И постепенно мне перестает казаться, что называть игры воркшопами — это вносить путаницу. В конце концов, главное, чтобы участникам было нестрашно записаться. А записаться на воркшоп гораздо легче, чем на ролевую игру.
И третья особенность про отношение к искусству. Мне кажется, в Голландии визуальное искусство — это часть дизайна и от него никто не требует глубоких смыслов и серьезной критической мысли. То есть отлично, когда это есть, но и без глубины тоже нормально, если выглядит хорошо, поэтому часто (но не только) встречается “красивое искусство на тему”.
Пять лет назад у меня внутри все подгорало от почти любого похода на выставку. В голландской системе есть ресурсы и на критическое и на декоративное и каждый выбирает делать то, что считает нужным. И художник в общем-то никому ничего не должен, кроме как грантодателю отчет о потраченных средствах. И на все итоге находится свой зритель. Обратная сторона таких возможностей —художники часто делают что-то просто потому, что сейчас на эту тему дают деньги. Но, справедливости ради, это не всегда значит, что будет плохо. И еще к дизайну в Голландии относятся очень серьезно, возможно даже в чем-то серьезнее, чем к самому современному искусству. Так что все это особенности контекста.
Круто получается все равно тогда, когда и этика и эстетика встретились в одном произведении и слились в экстазе. А этого вообще сложно достичь. В общем, со временем подгорать на эту тему перестало, все есть как есть. Главное, стараться свою работу делать хорошо.
На этом ставлю гордую точку в цикле про выживание художника в Голландии и разрешаю себе спонтанно писать о чем захочется. Но если в этой теме я что-то не рассказала, пишите )
NL survival guide
Часть 3
В заключительной части сериала о художнике-иммигранте в Голландии про самое сложное — адаптацию. Про это вроде много написано, но всегда кажется, что к тебе лично это никакого отношения не имеет. Все оказывается правдой, но с нюансами: какие-то периоды могут быть длинными, какие-то можно проскочить за недели, и еще они могут идти в случайном порядке.
Например, у меня не было периода очарования страной, который часто случается первым после переезда и длится до полугода. Это когда все кажется замечательными, а в голове ты все еще турист. Возможно, этот период больше связан с целью переезда, чем с местом. Хоть я не была очарована страной, но я определенно была очарована учебой, как раз примерно полгода. Потом был период депрессии, который, возможно, так и не закончился, а культурный шок я заметила только через три года после переезда.
Not so fun fact, что переезд в другую страну, даже желанный и позитивный, считается (по крайней мере в Голландии) причиной номер один для триггера аутоиммунных заболеваний. Мой врач сказал, что это действует даже сильнее, чем смерть близких или развод, например, потому что меняется сразу все. И даже если на уровне психики все нормально, для тела это большой стресс — новые бактерии, новый пейзаж, новые запахи. Это знание досталось мне на собственном опыте и я с огромным сочувствием и печалью думаю о всех тех, кто вынужден был переехать очень резко и кому пришлось гораздо сложнее, чем мне.
Есть три культурные особенности, к которым мне было адаптироваться сложнее всего — это непрямолинейность, фокус на личном благе на и другое отношение к искусству.
Непрямолинейность. Вот фразы для сравнения. “Сделайте фразу больше и смените цвет названия на синий” и “Отличный дизайн! Будет ли у вас возможность увеличить название и попробовать другие варианты цвета?”. “Я не приду” и “Не уверен, что смогу придти, но постараюсь”. “Твоя одежда не подходит к случаю” и “Хорошо, что ты выбираешь индивидуальный стиль”. “Дурацкая идея” и “Какая интересная идея! А есть ли у вас еще?” Первые варианты больше про Восточную Европу. Вторые про Голландию. Поначалу эта система восточному европейцу кажется несколько двуличной, люди как будто не говорят, что думают на самом деле, и скрывают правду. Со мной тоже так было. Сейчас я стараюсь видеть в этом скорее попытку ненасильственного общения и понять как все работает. И если раньше я негодовала от того, что люди постоянно выбирают избегать конфликты любой ценой, сейчас мне понятно, почему так происходит на более глубоком уровне. Например, если человек очень расстроен происходящим, но в его культуре нельзя об этом сказать напрямую, а дипломатичный вариант кажется уже недостаточным, то единственным вариантом остается просто исчезнуть без объяснений. У этой тенденции есть и связь с заботой о личном благе в первую очередь, но про это позже. В любом случае, принять факт, что это не с ними что-то не так, а “тут так сложилось” и это не изменить, стоит огромных усилий, но все становится легче, когда начинаешь понимать какую-то логику.
Конечно, я понятия не имею так ли все на самом деле и это мои выводы из наблюдений за достаточно узкой группой людей из мира искусства. Пара моих голландских друзей скорее согласилась с ними, но этого, конечно, недостаточно.
Было бы любопытно узнать ваши истории, если вы с чем-то подобным сталкивались или сталкиваетесь сейчас. А про остальное в будущем. Хочу научиться упаковывать мысль в один пост, а не в три 😉
NL artist survival guide
Часть 2
C очередной волной мрака новостей как будто бы захотелось снова перестать писать сюда. Но я подумала, что наличие этого канала — одна из вещей, которые помогает мне лично чувствовать себя живой. Поэтому продолжим.
Когда растешь в пространстве, где искусство — хобби интеллектуалов (требования к смыслам большие, но за них не платят), мечтаешь, что однажды где-то “современный художник” все-таки будет считаться профессией. Голландия — это такое место (но есть нюансы). Здесь можно завести ИП художника и да, работать художником. Индивидуальные предприниматели платят меньше налогов, если работают определенное количество часов в год — 1225. Чтобы доказать налоговой, что это время было действительно использовано, нужно вести табличку учета рабочих часов. С непривычки это может показаться дичью, но со временем очень помогает понять, из чего, собственно, состоит художественный процесс на практике — часы исследования, часы написания текстов, часы написания грантов, дорога, встречи, обработка, упаковка, транспортировка, планировка и дизайн и вот это все. Если вы занимаетесь искусством и не ведете учета своих часов, попробуйте из любопытства. Помогает ценить себя больше, чем многие из нас привыкли.
Но весной 2022 мне стало казаться, что делать искусство дальше бессмысленно, надо заниматься волонтерством и какими-то максимально практическими вещами, потому что это реальная помощь и действия, результат которых виден здесь и сейчас. Я целиком ушла в эту историю пока не заметила, что заканчивается мой вид на жительство. А чтобы получить новый мне нужно заниматься искусством. А для этого им нужно реально заниматься. Такой вот уроборос.
Как это выглядит на практике? Для подачи документов на artist residence permit для неевропейца нужно заключить письменные договоренности с несколькоими выставочными площадками, что они будут показывать твою работу и — очень важно — платить тебе авторский гонорар, собрать несколько рекомендательных писем от важных в Голландии кураторов и директоров институций, что ты классный художник и тебя обязательно надо оставить в Голландии, чтобы голландское искусство расцвело, и наконец, бухгалтер должен поклясться на крови выдать бумажку с твоим финансовым прогнозом, заверяя иммиграционную службу, что ты будешь в течение двух лет зарабатывать как нормальный человек.
Весной 2022 я бегала собирала эти бумажки и каждый раз, когда предлагагла какую-то выставку очередной площадке, надеялась, что они не будут просить меня написать в чем важность и зачем это делать прямо сейчас, потому что я бы не знала что ответить. Но они не спрашивали. Вообще очень многие отнеслись с понимаием. Часть договоренностей о выставках или перформансах мы потом уже после сдачи документов заменили на события, связанные с волонтерством, потому что я честно сказала, что не могу сейчас делать ничего другого.
Еще тем летом вместе с прекрасной украинской актрисой и моделью Евой Крутовой мы сняли фильм “Не думаю, что останусь тут надолго”. Он о 14 украинках, которые после приезда в Голландию в феврале-мае 2022 стали жить в местных семьях. Мы хотели рассказать историю о радостях и турдноснях в попытках найти общий язык, когда в таких тяжелых обстоятельствах встречаются люди из очень разных культур. И дать слово тем, кто не может в силу языка или ощущения своего положения как неравного о чем-то рассказать или поделиться.
Итак, NL Artist Survival Guide.
Часть 1
В японской анимации есть жанр “исекай”. Чаще всего это когда протагонист из нашего мира попадает в какую-то параллельную реальность и пытается там выжить в иной логике и даже физике. Переезд в другую страну — это свой индивидуальный исекай. К моему отлично бы подошли названия популярных аниме в этом жанре. Например, “Жизнь в альтернативном мире с нуля” или “Реинкарнация безработного” (если что, это не рекомендация, я их смотрела по несколько серий и бросила, но идеи любопытные).
В “Реинкарнации безработного” безработный затворник умирает где-то в сорок лет и рождается в другом мире в качестве младенца, но сохраняет свою память. Он пытается что-то кому-то объяснить, но все в нем видят только ребенка и игнорируют то, что в этот образ не вписывается. Вот что-то такое по ощущениям и происходит после переезда на многих уровнях. Тут надо сделать оговорку: я полагаю, это гораздо сильнее чувствуется, когда переезжаешь самостоятельно, а не когда компания перевозит. К работе прилагаются деньги, профессионально признание и социальный круг. К переезду по учебе прилагается расписание и социальный круг. А вот к самостоятельному, тем более вынужденному, переезду не прилагается ничего. Мой вариант второй, не самый хардкор, но особенностей много.
Например, профессиональный опыт.
Когда я в 2019 году поступила в академию, мне казалось, что опыта у меня много и он, конечно же, тут тоже будет считаться и цениться. Хаха. Я помню, как долго и упорно добивалась признания моих прошлых “достижений” — и как художница и как преподаватель — расстраивалась, когда меня мало где воспринимали всерьез, жаловалась и негодовала, а потом поняла, что это отнимает больше сил, чем просто начать все в каком-то смысле заново. То есть не ссылаться на прошлые проекты и пытаться их показывать, а делать новое. Не рассказывать, что я преподавала раньше и как, а начинать с малого, пока постепенно растет опыт в местом контексте. Может, это звучит со стороны очень разумно, но мое эго было с этим не согласно несколько лет.
Отчасти так происходит, потому что Голландия — страна хардкорный бюрократии и правил. И тут есть вполне конкретные критерии как отличить начинающего художника от mid career. Самое главное — сколько лет назад и какая академия дала тебе диплом. Начинающий художник — в пределах 4х лет с момента выпуска, “состоявшийся” — все, что дальше, если продолжается выставочная деятельность. Так что по голландским меркам я все еще начинающий художник. И, честно говоря, сейчас меня это радует. И я все еще начинающий преподаватель искусства, потому что я начинающий художник. Такой вот замкнутый круг.
Мне недавно рассказали, что есть даже система оценки стоимости живописных работ, основанная на этом факторе.
Если только выпуcтился из академии, то (высота холста + длина холста) x 6. Каждый последующий год после выпуска увеличивает последнюю цифру на 1. Таким образом, например, холст 45x45 см выпускника 2021 года будет стоить сейчас (45+45)x9 = 810 Евро. Про фотографию не знаю, и также не знаю, как сильно люди пользуются такой системой, но встречала пару человек, которые ставили цены по этому принципу.
Это все создает большие сложности для людей, которые не учились в академиях, но занимаются искусством. Как минимум, шанс получить гранты кажется ниже, хотя во многих говорится, что принимаются заявки от всех. Но мои наблюдения уже скоро пяти лет говорят, что диплом голландской академии дает что-то вроде штампа качества, в то время как для оценки искусства художников без академий нужно созывать целый консилиум (где-то даже пишут об этом открыто). Почему я часто говорю о грантах? Потому что во-первых, грантов в Голландии много, во-вторых, на них функционирует существенная часть местных художников. Хочешь сделать новую работу и нужны материалы, деньги на дорогу, студию — ищешь грант. Хочешь нанять специалистов (архитектора, дизайнера, видеографа, etc) — ищешь грант. Небольшие проекты работают на энтузиазме начинателей без денег, но их немного.
Про жизнь и ярмарки
Всю прошлую неделю я изображала из себя героиню, проводя ежедневные занятия по гейм-дизайну в нашей академии по 7 часов с постепенно садящимся голосом. С каждым днем проблема, конечно, никуда не исчезала, наоборот, мое сипение приобретало новые оттенки и интонации, и в итоге вчера голос пропал совсем. Конечно, гораздо приятнее размышлять об этом как о героическом поступке во имя милых студентов или дизайна игр, но можно посмотреть и как на прекарность художника-неевропейца: отмененные занятия никто оплачивать не будет.
И вот казалось бы, в субботу уже можно голосу пропасть, но всю следующую неделю вместе с девятью десятками других художников мне нужно будет играть роль милого и немного скромного человека, делающего что-то конечно же очень важное для этого мира. То есть стоять на ярмарке Art Rotterdam и рассказывать про свою работу. Пять дней подряд с утра до вечера. Я знаю, что это звучит как крутая возможность, но я в прошлом году уже участвовала в голландской ярмарке современного искусства. Мимо нашего стенда проплывали люди, интересовавшиеся до этого покупкой костей мамонта за 90 тысяч евро со стенда напротив . Помню, мои попытки объяснить им что я делаю в моих проектах вызывали в лучшем случае вежливую улыбку, но чаще меня даже не слушали. Еще отдельной особенностью было то, что наши работы стоили для этих людей как поздравительные открытки. Аудитория ярмарки Арт Роттердам, конечно, не (только) такая состоятельная, но зато огромная.
Я участвую в части этой ярмарки, которая называется Prospects. Это 90 художников, которым в прошлом году фонд Mondriaan дал гранты на поддержку практики. А есть еще несколько выставок и сама ярмарка. В общей сложности несколько сотен художников, у каждого из которых несколько работ. Для моего расстройства внимания это уже провал и я на такие события не хожу, поэтому не знаю, как люди справляются с таким потоком. Без голоса все это будет еще веселее. С другой стороны, за годы жизни я так и не научилось продавать свое искусство. Это странно, потому что себя как препода я продаю легко — я просто знаю, что я могу круто делать эту работу, я разбираюсь в тех дисциплинах, которые веду, у меня большой опыт и я постоянно учусь новому. Ну и главное есть довольные студенты.
А вот с искусством это вообще не работает. Если кто-то хочет что-то купить, я могу еще и отговаривать начать. В общем, есть еще с чем ходить на терапию. Но сначала надо пережить ярмарку. Стараюсь держать в голове мысль, что если что-то продастся, то это можно занести в фонд будущей книги и ресурсы на донаты помощи снова появятся. Так что пожелайте мне удачи.
Thinking Like an Island by Gabriele Chiapparini + Camilla Marrese
Читать полностью…
Как учить язык
Учить новый язык это как отращивать себе новую личность. Процесс захватывающий, но очень болезненный. Готовлюсь к экзаменам, чтобы сменить мой нынешний вид на жительство на другой, чуть менее прекарный. Для этого надо сдать пять экзаменов. Завтра будет мой первый.
Голландский на местных курсах любят преподавать холистический подходом, без объяснения правил. Выглядит это так: вы приходите на урок, вам дают текст, который надо прочитать и рассказать о чем он. При этом вы не знаете слов, которые в нем используются, правил грамматики и по сути можете только смутно догадываться, что это вообще все значит.
После первого прочтения, будет словарь. Но правил все равно не будет. Правила предполагается интуитивно почувствовать, отвечая на разные задания. В основе этого метода процессы, которые проходят в детском сознании при встрече с языком. Мне очень нравились эти занятия и я на них, можно сказать, блистала, но когда три месяца курса закончились, я обнаружила, что мой уровень голландского не поднялся никуда. И начала учиться сама.
Самостоятельное изучение языка — это отличный способ понять, как ты вообще учишься, что работает, что нет. С тех пор, как я учила английский в детстве, все стало проще — теперь, например, есть куча лекций в ютубе, приложения с носителями языка, и беседы с чатом gpt, который объяснит все правила, даст задания, проверит и еще раз объяснит. Мне вот нужны правила в основе, а потом я их пытаюсь применять снова и снова, пока не запомню. Но остается в памяти по-настоящему только то, что удалось выковырять оттуда, мучительно и стыдно, когда надо сформулировать ответ на вопрос в живой беседе.
И дело как-то движется. Прокрастинирую иногда от изучения голландского, изучая японский. А там все почему-то идет гораздо легче, и всякий подход работает. Удивительно, конечно.
Как не знать
Последнее время все заколовки я начинаю с “Как”. И может показаться, что это про создание алгоритма “правильных” действий. Но цели мои другие. Я бы ужасно хотела инструкцию к тому, как делать вещи, в заголовках заявленные. Но ее нет. Как только она появляется, сразу обнаруживаются неточности, и необходимость инструкцию переосмыслять. Когда очень повезет, оставляю всякие попытки понимания и просто принимаю незнание. И стараюсь через него увидеть все чуточку иначе. Вдохновением для этих заголовков мне послужила прекрасная книга Emily Ogden “On Not Knowing”. По-английски еще все как будто бы звучит многозначнее. Предыдущие заголовки в переводе (не буквальном) были бы такими — On Telling Stories, On Taking a Shower. Сразу как-то… глубже? Или мне кажется? 🙂 Про личность на разных языках я еще отдельно напишу как-нибудь.
Поэтому заголовки мои про попытки что-то нащупать между желанием все организовать и внести ясность и поытками отстраниться от ясности в пользу хаоса неожиданных встреч и открытий.
Путеводитель по каналу
Для тех, кто со мной не знаком — меня зовут Яна, #яработаюсовременнымхудожником, много лет создаю проекты на стыке документалистики и перформанса в фотографии, а последние годы экспериментирую с игровыми практиками в искусстве и делаю много игр.
Еще я с любовью преподаю современное искусство в разных интересных местах.
Сегодня каналу исполняется пять лет, самое время сделать рубрикатор.
#отучиласьвмагистратуре — с 2019 по 2021 я училась в магистратуре Photography and Society Королевской академии искусств в Гааге
#учуискусство — все про образование в искусстве, мой опыт преподавателя и студентки, идеи, практики, тут все самое важное
#делюсьссылкой — можно добавить в закладки
#работаюсовременнымхудожником — о моих проектах, провальных и не очень
#кактосправляюсь — живу в Нидерландах по визе фриланс-художника, это такое, непростое
#делаюигры — делаю ролевые игры живого действия (Larp)
#играювигры — крутые проекты, в которые мне посчастливилось поиграть
#читаюисмотрю — это показалось важным в книгах, фильмах, подкастах, лекциях
#рассказываюисторию — про то, как рассказываю истории разными средствами
И два тега, которые я не смогла придумать в стиле ответа на вопрос “что делаешь?”, как все остальные. Принимаю идеи 😉
#пожарыозарений — что-то про себя и про жизнь, что вдруг стало понятнее, но ненадолго
#воскреснаярубрикаумиления — просто для радости (планирую вернуться к ней)
Как быть в отпуске
Я побывала в отпуске. Мой отпуск длился больше месяца. Всем, кто писал мне во время отпуска, я отвечала, что я в отпуске. Я могла бы этого и не делать, и включить автоматические оповещения, но я человек непривычный к такому формату жизни, и мне казалось важным подойти к каждому пишущему индивидуально — сделать немножко того, о чем просят, но про остальное сказать “нини, я учусь быть в отпуске”.
В начале отпуска было сложно. В голову приходили разные мысли.” Зачем мне отпуск?”, “Заслужила ли я отпуск?”, “Хорошо ли заводить отпуск в такое время?”, “Чем я вообще занимаюсь?”, “Чем я занимаюсь всю прошедшую жизнь?”, и боже “Что дальше-то делать?”.
В каокй-то момент я даже решила, что отпуск — это время учиться чему-то новому. И набрала книг и курсов. Но вскоре это перестало быть похожим на отпуск. Пришлось бросить.
Я спросила как проводят отпуск мои друзья. Они сказали, что им тоже непросто. Один мой друг снял домик в лесу., чтобы поработать.
Отпустила себя только когда оказалась в горах в Болгарии на летей школе игровых сценаристов. В первый день ночью я услышала, как где-то в деревне поет прекрасный хор. И пошла на звук. За мной пошли еще несколько человек. Чуть не переломав ноги в темноте — ночь, деревня, камни — мы нашли тот самый дом. Постучались. И нас пригласили на застолье. Семья, которая долго не виделась, собралась вместе. А когда они встречаются, они поют песни. И пьют конечно. Со мной давно не случалось такого — стоять с чашкой принесенного с собой холодного уже чая, переглядываться с упоенными внезапной удачей друзьями, слушать песни этой деревни, уворачиваться от ракии и подозрительных салатов, — и так остро чувствовать жизнь.
С того момента с отпуском стало понятнее. Отпускать себя надо почаще.
Как мыться в душе
В декабре прошлого года я поехала в Токио на мастеркласс по дизайну фотокниг. И да, я поехала из Голландии в Японию на мастеркласс голландского дизайнера. Но про это историю вы уже знаете. Я несколько лет ждала возможности и повода отправиться в Японию, откладывала, и мне было уже неважно, что из-за стоимости перелета позволить я себе могу только жизнь в хостеле в комнате с 20 кроватями (в реальности их было больше). Хостел был чистый и тихий. На сайте он назывался капсульным отелем, но на самом деле это был просто хостел. Разница в том ,что между кроватями поставили бумажные перегородки и повесили зановесочки. Отличный хостел, в общем, даже есть приватность. Правда, своим однокурсникам, жившим в квартирах на airbnb, я говорила, что это капсульный отель. Потому что это звучало больше как experience, и меньше как бедность.
Была только одна сложность. Вот я прихожу “домой” поздно вечером после мастер-класса, захожу в душ, с огромным наслаждением моюсь, используя все три диспенсера с бесплатными шампунем, кондиционером и гелем для душа, обдумываю какие рисунки нарисовать к моей книге, и как я сейчас это буду делать за поеданием купленных еще утром и уже не очень свежих онигири и о том, что сегодня у меня нет соседей справа и слева от моей кровати, а значит никто не будет храпеть. Потом я выхожу в маленький “предбанничек” и понимаю три вещи: я пришла в пижаме, я не взяла с собой полотенце, я вообще больше ничего с собой не взяла.
Этаж, на котором я живу, представляет собой большое открытое пространство с чем-то вроде “гостиной” (два диванчика, стол, журналы) по середине, от этого пространства в четыре стороны уходят ряды кроватей. С перегородками и зановесочками. Моя кровать с перегородкой и зановесочкой в самом его конце. А душ в самом начале. И в гостиной сидят люди.
И вот я стою в этом предбаннике. В нем, кроме меня, поместилась еще только корзина для грязного белья, пустая. Моя пижама аккуратно пристроена на ее краю. Ситуация усложняется еще вот чем — на самом деле это уже тритий раз подряд, когда я попадаю в этом хостеле в эту ситуацию. Можно сказать, жизнь меня ничему не учит. Но лучше сказать, что у меня есть особенности внимания. И то и другое правда.
Итак, я стою в душе и понимаю, что обходных путей к моей кровати нет. Идти можно только через гостиную. Первый раз мне повезло, и в соседнем со мной душе мылась моя соседка и я попросила ее принести полотенце. Второй раз я решилась надеть пижаму. Это было очень-очень плохое решение. В общем, расклад такой — я не так уверена в себе, чтобы идти голой, и не так ненавижу себя, чтобы надеть пижаму еще раз и спать в мокром. Что делать?
Если до этого момента эта история могла показаться комедий, то тут она становится драмой. На самом деле это тяжело, когда постоянно забываешь значимые бытовые вещи. Это как будто бы ты всеми силами стараешься сделать свою жизнь лучше и постоянно себя подводишь. И себя подводишь намного чаще, чем остальных. Это жизнь в огромном количестве будильников, таймеров в виде помидоров, яиц и котят, списком звуковых напоминаний, вообще большим количеством списков, расписанием дня, невозможностью бегать по лестницам (attention blink каждые 5-7 секунд) и сильно развитым скиллом додумывания, потому что любой монолог превращается в то, что ты слышишь в начале, в середине и в конце, по этим смысловым артефактам приходится восстанавливать о чем вообще шла речь и что нужно ответить.
И я стою в душе, с меня капает вода, мне холодно, и я думаю, как же мне хочется прекратить все это и не забывать. Полотенце. И еду на плите. И велосипед у магазина. И отправить инвойс за работу. И загрузить данные, чтобы не получить штраф. И много чего еще. У меня настоящая истерика. Я рыдаю в душе в Токио. Мне хочется, чтобы кто-то пришел и принес мое полотенце.
Но никто не приходит. И я вновь надеваю пижаму и иду в мокрой одежде к себе.
Если вдруг вы хотите посмотреть на меня, можно присоединиться к этому событию, нужна (бесплатная) регистрация. Женя Игнатова попросила рассказать про artist visa в Нидерландах для проекта Co Op Arts. Я сразу сказала, что получение этой визы без учебы в одной из местных академий имеет весьма сомнительные перспективы, но рассказ об этом, возможно, чем-то поможет. Еще там написано, что я established artist и у меня есть большие сомнения на это счет, но Женя сказала, что так надо.
4 мая в 11 по CET
https://co-op-arts.org/event/talent-visa-the-netherlands-with-jana-romanova-04437
(Начало в предыдущем посте)
Другая культурная особенность — почти (!) по заветам психологов — выбирать себя в любой ситуации. Работать с 9 до 17 значит ровно в 17.00 вставать и уходить даже если что-то горит и надо завтра утром. Не работать по выходным, или отвечать на почту только в свои рабочие дни (во многих культурных институциях сотрудники работают 2-3 дня в неделю и могут пожурить, если ты пишешь им в другие дни, особенно если они указаны в подписи). И все надо планировать заранее. Когда, где, сколько часов. Даже встречи с друзьями часто планируются за месяц. Но если уж что-то было добавлено в календарь, даже задолго до самой встречи, ее можно не подтверждать и просто придти на место в нужное время. А если это рабочая встреча, вежливо придти за 5 минут, чтобы взять кофе, обсудить погоду и ровно вовремя начать разговор по делу. Можно сказать, что это отлично, можно сказать, что так себе. Я поначалу изводилась, особенно в коллективной работе, когда дело намертво останавливалось на выходные, потому что никто больше не отвечает на почту и сообщения, а дедлайн, например, в понедельник утром. Но сейчас уже адаптировалась и начала больше уважать свое время и планировать что-то заранее. Это сильно помогает учиться оптимизации усилий. Из состояния “я все сделаю сама идеально” я постепенно перехожу в состояние “ мы сделаем good enough и быстро”. А потом уже из того, что выжило, можно сделать идеально в следующих итерациях.
Но неадекватное количество рабочих часов и горящие дедлайны с работой до ночи все равно остались со мной. Но это мой выбор и я не требую от других того же. Все-таки, наши ситуации очень разные, но всегда приятно, когда кто-то во-первых понимает, что ты это делаешь не потому, что сумасшедшая, а потому что тебе надо работать, чтобы выжить, а во-вторых, когда встречаешь людей, готовых на похожие подвиги. Но часто это все те же коллеги non-Eu.
Мне кажется, работа у нас получилась неплохая и очень эмоциональная, она во многом помогла мне преодолеть нежелание что-то делать в художественном поле. Но если я могу дать какой-то совет всем тем, кто хочет снимать кино, то вот он — не делайте многоканальные инсталляции, которые потом невозможно будет перемонтировать в один экран. Показывать кино, которое требует нескольких экранов, очень тяжело, ни у кого нет подходящего оборудования, а все арендованное будет не одинаковым. Короче, это бесконечный паззл, из которого постоянно теряются детали. Еще синхронизация… Не надо, в общем, снимайте на один экран. Честно. Мы наш фильм смогли показать только на двух площадках, но зато оба из них были по несколько месяцев показов.
А визу мне дали в итоге, через 8 месяцев. На два года, 8 месяцев из которых ее надо было ждать. Сейчас уже подходит срок обновлять. Rinse and repeat.
PS важный дисклеймер, что я ни на что не жалюсь, только делюсь. Мне все эти процессы дались гораздо проще, чем многим моим знакомым в силу разных обстоятельств, иногда усилий, иногда везения. Тон у меня просто такой, живой.
Эти размышления основаны на моем личном опыте и вряд ли могут считаться объективными, но может быть добавят штрихов к общей картине существования искусства в мире.
В следующих сериях читайте про то, как заниматься искусством ощущалось как бессмысленная деятельность, но бюрократия опять победила. И задавайте вопросы, они помогут сделать эти бесконечные километры текста полезнее.
Спасибо всем, кто проголосовал за разные варианты в прошлом посте. С большим отрывом победила история про выживание художника в Голландии, runners-up гейм-дизайн для художников и расстройство внимания. Ну что ж, у нас есть план.
Читать полностью…
“It lasts about an hour and a half and has no traditional mechanics, no goals or objectives”
Игра The Beginner’s Guide великого Дэйви Вредена, который сделал Stanley Parable (новая версия которой вышла в этом году, но я не стала играть, почему-то не хочу, а про старую я где-то тут писала). Очень важная игра про игры вообще, про гейм-дизайн, про желание сделать что-то новое, про попытку мыслить вне стереотипов, про искусство. Тоже однозначно рекомендую.
Наверное, тут остановимся, список я могу и продолжить и, наверное, как-нибудь еще сделаю какие-нибудь странные подборки, если это кому-то интересно. Есть еще так называемые games as art — это, когда, собственно, художники пытаются освоить видеоигры как искусство. Как игры это очень скучно, но как искусство тоже скучно