6887
Всегда хочу смотреть в глаза людские, И пить вино, и женщин целовать...
После обеда ходил к водопаду и вообще по городку пешком. Во время этой прогулки, также впрочем как и утром, никак не мог побороть какую-то особенную, должно быть нервную усталость, мешающую мне как-бы следовало наслаждаться прогулкой и красотой местоположения. Точно будто что-то расклеилось во мне и машина действует несовсем свободно. В 6 часов 15 минут я выехал в спальном вагоне, в отдельной комнате. Прислужник-негр не особенно любезный и непонятливый. Из за него я не мог достать еды и лег спать голодный. Удобства всевозможные: умывальник, мыло, полотенца, роскошная постель. Но спал скверно.
12 мая 1891
Более чем когда-нибудь я влюблён в сюжет “Иоланты”, и твоё либретто сделано вполне отлично. Но когда в Руане, иллюстрируя музыкально пряники, солдатиков, кукол и т. п., я увидел, что мне ещё много работы над балетом и лишь потом я могу приняться за оперу, — когда я сообразил, что ни на пути в Америку, ни в ней, ни даже на возвратном пути я не буду иметь возможности работать, — то пришёл в отчаяние, почувствовав полную невозможность как следует исполнить взятое на себя дело. Тут-то я перестал любить “Иоланту”, и именно для того, чтобы снова и страстно её полюбить, я решился отказаться. Как только отказался — так и полюбил. О, я напишу такую оперу, что все плакать будут, — но только к сезону 1892-1893. Я пишу это письмо в вагоне-буфете, единственном, где позволяется курить. Тут же устроены столики для писания писем и телеграмм. Поезд движется с необыкновенной скоростью, и писать трудно. Удобства и комфорт американских железных дорог удивительны,
Письмо к Модесту Чайковскому от 11 мая 1891
Пил чай к сожалению вместе с каким-то господином, надоедавшим разговорами.
11 мая 1891
Carnegie*, этот удивительный оригинал, из телеграфных мальчишек обратившийся с течением лет в одного из первых американских богачей, но оставшийся простым, скромным и ничуть не подымающим носа человеком, — внушает мне необыкновенную симпатию — может быть оттого, что и он преисполнен ко мне сочувствия. В течении всего вечера он необыкновенно своеобразно проявлял свою любовь ко мне. Хватал меня за руки крича, что я некоронованный, но самый настоящий король музыки, обнимал (не целуя: здесь никогда мужчины не целуются), выражая мое величие поднимался на цыпочки и высоко вздымал руки, и наконец привел все общество в восторг, представив как я дирижирую. Он сделал это так серьёзно, так хорошо, так похоже, — что я сам был восхищен.
10 мая 1891
*Andrew Carnegie — американский предприниматель шотландского происхождения, крупный сталепромышленник, мультимиллионер и филантроп, финансировал постройку Carnegie Hall.
Доктор Нефтель оказывается русским или по крайней мере воспитывавшимся в России. Жена его, как я наконец узнал, княжна Грузинская, двоюродная сестра Егора Ивановича. Они в Америке живут с 1860 г. Ездят часто в Европу, но в России с тех пор не были. Почему они её избегают — неловко было расспрашивать. Оба страшные патриоты, любят Россию настоящей любовью.
10 мая 1891
• Творческий дворик •
Канал о кино, литературе, живописи и в целом о творчестве в различных его классических проявлениях.
На канале Вы найдете:
• Уникальные подборки лучших фильмов XX и XXI века.
Например,
• Лучшие фильмы 1960 года
• Лучшие фильмы 2021 года
• Малоизвестные шедевры советского кино
• Картины культовых художников, так и малоизвестных мастеров прошлого и настоящего.
• Отрывки из книг и мысли режиссёров, писателей, художников о творчестве и жизни в целом. Зарубежная и отечественная поэзия.
+ Прогулки в прошлое - мебельное, ювелирное искусство, антиквариат различных эпох.
Добро пожаловать:
• @tv_dvorik
Жизнь в дневниках - это собрание лучших мыслей великих писателей, художников, режиссёров и композиторов.
Добро пожаловать:
t.me/dnevnikitg
Представь себе, Паничка! Все в один голос говорят, что я талантливый дирижёр. Если это правда, то странно, что целую жизнь я ошибался и воображал себя, наоборот, вполне неспособным в этом отношении.
из письма к Прасковье Чайковской от 9 мая 1891
Ромейко присылает мне ежедневно ворохи газетных вырезок обо мне. Все они без исключения хвалебны в высшей степени. 3-ю сюиту превозносят до небес, но едва-ли не еще больше мое дирижированье. Неужели я в самом деле так хорошо дирижирую? Или Американцы пересаливают?!!!
8 мая 1891
Ужин был обильный, но кухня американская, т. е. необыкновенно противная.
8 мая 1891
Был у Кнабе. Он с Майером был у Мартинелли [ресторан] (где я их застал с компанией за шампанским); благодарил их обоих за превосходный подарок, сделанный вчера (статуя свободы). Как-то только пропустят в России эту штуку?
8 мая 1891
51 год. Страшно волнуюсь в утро этого дня. В 2 часа предстоит концерт с сюитой. Удивительная вещь этот своеобразный страх. Уж сколько раз этой самой сюитой я дирижировал! Идет она прекрасно; чего бояться? А между тем я невыносимо страдаю! Страдания мои шли все crescendo. Никогда я кажется так не боялся. Не оттого-ли это, что здесь обращают внимание на мою внешность и что моя застенчивость тут даст себя знать? Как бы то ни было, но переживши несколько тяжелых часов, особенно последний, когда в ожидании выхода пришлось вести разговоры с Fr. Mielke и т. п. я наконец вышел, был опять превосходно принят и произвел, как говорится в сегодняшних газетах, сенсацию. После сюиты сидел в кабинете Рено и давал аудиенции репортерам (о эти репортеры!), между прочим очень известному Жаксону. Заходил в ложу к M-me Рено, приславшей мне в это утро массу цветов, точно предчувствуя, что сегодня день моего рождения. Чувствовал необходимость остаться одному и поэтому продравшись сквозь толпу дам окружавших меня в корридоре и пучивших на меня глаза, в коих я невольно и с удовольствием читал восторженное сочувствие, отказавшись от приглашений семейства Рено я побежал домой. Здесь написал записку Боткину, что не могу, согласно обещанию с ним обедать; затем облегченный и, на сколько могу, счастливый, отправился фланировать, обедать, заходить в кафе, словом предаваться наслаждению молчания и одиночества. Очень рано лег спать.
7 мая 1891
В антракте был таскаем по ложам к различным здешним тузам. Карнеги (симпатичный миллионер, основатель Musik-Hall) зовет обедать к себе в Воскресенье, но я принять не мог, ибо должен на весь день ехать к М-ру Smolls за город. Домой, отделавшись от всех, пошел пешком. Ужинал в ресторане внизу. Письма от Моди и Коли-брата. Сильный пожар где то.
6 мая 1891
Милый друг Алексей Иванович! Прости, что я так поздно собрался тебе написать. У меня и дела много, и гости одолевают, да и такая тоска меня терзает, что ни за что взяться не хочется. Впрочем, слава Богу, я совершенно здоров. Место на пароходе, на котором я поеду, уже занято, я поеду 21-го мая, в самый Николин день. В конце месяца буду дома. Пишу “дома”, а где этот дом — не знаю. Надеюсь, что ты догадался мне написать и что я скоро получу от тебя известие. Репетиции идут теперь ежедневно. Сегодня первый концерт; последний через пять дней. После того поеду посмотреть на водопад Ниагару. Затем буду дирижировать в Филадельфии и Балтиморе, а 21, бог даст, выеду!!!!
Письмо к Алексею Софронову от 5 мая 1891
...волновался по поводу предстоявшего первого появления на вечернем концерте перед 5 тысячной публикой.
5 мая 1891
Ниагара. Встал в 8-ом часу. Ландо уже было готово. Гидов здесь нет, — и это прекрасно. Описывать красоту водопада не буду; ибо эти вещи трудно выразить словами. Красота и величественность зрелища действительно удивительны. Зелень совершенно свежа и среди травы красуются мои любимчики одуванчики. Страшно хотелось сорвать несколько из этих желтых красавчиков с запахом свежести и весны, но на каждом шагу торчит доска с напоминанием, что даже и wild flowers нельзя срывать. Потом я смотрел на главный водопад Horse Schoe Fall. Грандиозная картина. Оттуда возвратившись на материк, переехали через дивный, смелый, чудный мост на Канадскую сторону. Мост этот выстроен или лучше сказать переброшен через Ниагару всего 2 года тому назад. Голова кружится когда смотришь вниз. На Канадской стороне мне пришлось решиться, дабы не мучиться мыслью, что я струсил, на очень безобразное переодевание, спуск по лифту под водопад, хождение по тоннелю и наконец стояние под самым водопадом, что очень интересно, но немного страшно. На верху приставание с покупкой фотографий и всякой другой дряни. Навязчивость и наглость этих пиявок была бы непостижима, еслибы по чертам лиц мужского и женского пола, терзавших меня предложениями услуг, я не усмотрел, что это Евреи.
12 мая 1891
Твиттер Бродского - главные мысли из творчества великого мастера в доступном формате. Вы удивитесь, как сильно его суждения отражают нашу нынешнюю действительность. Погрузитесь в мир гения вместе с нами!
Бродский ждёт Вас - /channel/brodsky_twitter
Майер зашел за мной в 8¼. Ну что я бы делал без Майера? Как бы я достал себе билет именно такой какой нужно, как бы добрался до железной дороги, как бы узнал в какие часы где, как и что мне делать? Я попал в вагон-салон. Это кресельный наш вагон, только кресла расставлены теснее и спиной к окнам, но так что можно поворачиваться во все стороны. Окна большие и вид на обе стороны о совершенно открытый. Рядом с этим вагоном был вагон-ресторан, а еще через несколько вагонов — курительный вагон с буфетом. Сообщение из вагона в вагон совершенно свободное, гораздо удобнее чем у нас, ибо переходы эти крытые. Прислуга, т. е. кондукторы, гарсоны в вагоне-ресторане и в буфете с курильной — негры, очень услужливые и учтивые. В 12 часов я завтракал (цена завтрака один доллар) по карте, имея право съесть хоть все кушанья, назначенные в карте. Обедал в 6, опять таки так, что из нескольких десятков кушаний я мог выбрать что и сколько угодно и опять за один доллар. Вагоны гораздо роскошнее чем у нас, несмотря на отсутствие классов. Роскошь даже совершенно излишняя, например фрески, хрустальные украшения и т. п. Туалетов т. е. отделений, где умывальных приборов с проведенною холодной и горячей водой, полотенец (здесь вообще насчет полотенец удивительное обилие), кусков мыла, щеток и т. п. — множество. Броди по поезду и мойся сколько угодно. Есть ванна и цирюльня. Все это удобно, комфортабельно, — и между тем почему-то наши вагоны мне всё-таки симпатичнее. Но может быть это отражение тоски по родине, которая вчера опять угнетала и грызла меня весь день до сумашествия.
11 мая 1891
По случаю Воскресенья все кафе закрыты. Так как это единственные места, где можно: 1) купить папирос, и 2) исполнить малую нужду природы, а я в том и другом чрезвычайно нуждался, то можно себе представить, как велики были мои страданья, пока наконец я добежал дò дому. Остатки английского пуританизма проявляющегося в таких вздорных мелочах, как например в том что иначе как обманом, нельзя достать рюмку виски или стакан пива по Воскресеньям, очень возмущает меня. Говорят, что законодатели, издавшие этот закон в Нью-Йоркском Штате, сами страшные пьяницы.
10 мая 1891
...тип бойкой московской барыни. Хочет казаться умной и самостоятельной, но в сущности кажется ни ума ни самостоятельности нет.
10 мая 1891
Чем дальше, тем больше время поглощается репетициями, концертами, приёмом и посещением гостеприимных американцев. Модест, вероятно, сообщил тебе краткие известия обо мне. Теперь я веду подробный дневник, который, приехавши, дам тебе прочитать. В кратком письме всего не расскажешь. В общем я очень доволен американским приёмом; меня очень здесь честят и ласкают. Но я все-таки раскаиваюсь, что поехал сюда. Мне кажется, что это путешествие очень состарит меня. Хотя я совершенно здоров телом, но духом — нет. Очень мне трудно пребывание среди чужих людей, да притом ещё говорящих на чуждом мне языке. Очень я тоскую по России, по близким и ничто меня не радует. Все, что я здесь вижу, поражает грандиозностью размеров, шириной и смелостью предприятий. Новые дома, например, все строятся не менее как в 13 этажей, а один новый отель имеет их 17. В Чикаго пошли ещё дальше: выстроили дом в 21 этаж!!! И все делается по этой марке. Ещё меня восхищает американский комфорт.
Письмо к Николаю Чайковскому от 9 мая 1891
Модя! Я начинаю очень затрудняться относительно времени для писания писем. Когда бывает по утром свободная минутка — пишу дневник. Сегодня кончается моя нью-йоркская деятельность. Я имел покамест грандиозный успех, и особенно сюита очень понравилась. Пресса воспевает мне такую хвалу, о которой в России я никогда и помышлять не мог. Дамы во время антрактов и после концерта собираются толпами глазеть на меня, а иные подходят и высказывают восторги. Все ко мне ужасно милы. Время начинает проходить быстро, и уже через 1½ недели я надеюсь выехать. Сегодня и завтра предстоят тяжёлые дни, т. е. ни одной минуты свободы; но зато в понедельник я уезжаю один на Ниагару.
из письма к Модесту Чайковскому от 9 мая 1891
Осознайте, что раздирающий Зов — это огромная дыра в груди. И все попытки забросать ее взрослыми игрушками, путешествиями, адреналином, увлечениями и, самое главное, духовными поисками - тщетны. Они дают лишь временное облегчение, но потом Зов разгорается с новой силой. Зов взрывает изнутри и его уже невозможно игнорировать - плод созрел и требует внимания к себе.
Слушайте серию подкастов подкасты Яны Корниловой "Реальность одного"
Вы найдете ответы!
Моя рассеянность делается несносна и кажется свидетельствует о моей старости. Между прочим, все ужинавшие были удивлены, когда я сказал что мне вчера минуло 51 г. Карнеги особенно удивлялся; им всем казалось (кроме знавших мою биографию), что мне гораздо больше. Не постарел ли я за последнее время? Весьма возможно. Я чувствую, что что-то во мне расклеилось. Довезли меня в карете Карнеги. Под впечатлением разговоров о моей старообразности, всю ночь видел страшные сны. По гигантскому каменному скату я неудержимо катился в море и уцеплялся за маленький уголок какой-то скалы. Кажется все это отголосок вечерних разговоров о моей старости.
8 мая 1891
Посетители без конца, в том числе две русские дамы. Первая из них: г-жа Мак-гахан, вдова знаменитого корреспондента во время войны 1877 г., сама состоящая корреспонденткой «Русских Ведомостей» и «Северного Вестника». Так как впервые мне пришлось разговориться по душе с русской женщиной, — то случился скандал. Вдруг подступили слёзы, голос задрожал и я не мог удержать рыданий. Выбежал в другую комнату и долго не выходил. Сгораю от стыда, вспоминая этот неожиданный пассаж.
8 мая 1891
Начинаю затрудняться относительно времени для писем и этого дневника. Осаждают посетители: репортеры, композиторы, авторы либретто, из коих один старичок, принесший мне оперу «Wlasta», очень тронул меня рассказом о смерти единственного сына, а главное целые вороха писем со всех концов Америки с просьбой автографа, — на которыя я очень добросовестно отвечаю.
8 мая 1891
Чайковский, — полный с проседью, хорошо сложенный, интересный человек лет около шестидесяти. Он, кажется, немного стесняется и отвечает на рукоплескания рядом резких и коротких поклонов. Но как только берет палочку, его самообладание возвращается. Вот что я прочел сегодня в «Herald»*. Меня злит, что они пишут не только о музыке, но и о персоне моей. Терпеть не могу когда замечают мое смущение и удивляются моим «brusque and jerky bows» [«резким и коротким поклонам»].
6 мая 1891
*Статья «Music crowned in its new home» из газеты «New York Herald», 6 May 1891.
Возвратившись домой имел крайнее неудовольствие принять ворвавшегося ко мне M-r Buso (один из французских пароходных приятелей). Он сидел бесконечно долго, имея напускной, грустный вид и как бы ожидая, что я спрошу почему он расстроен. Когда я наконец предложил ему этот вопрос, то Buso рассказал, что у него вчера в Central-Park украли все деньги и что он пришел просить у меня 200 фр. А богатый отец? a миллиарды пробок, которые фабрикуются и рассылаются по всему миру? Все эти росказни его значит вздор? Я объявил ему, что теперь денег не имею, но может быть дам в конце недели. Очень все это подозрительно и я начинаю думать, что не он-ли стянул мой кошелек на пароходе?
5 мая 1891
Слуга Макс подающий мне по утрам чай провел все свое детство в Нижнем-Новгороде и учился в тамошней школе. С 14 летнего возраста он жил то в Германии, то в Нью-Йорке. Теперь ему 32 года и русский язык он забыл настолько, что выражается с большим трудом, но большинство обыденных слов знает. Мне очень приятно бывает говорить с ним немножко по русски.
5 мая 1891