-
Литературно-познавательный канал. Лучшая современная русскоязычная поэзия и чуточку малой прозы.
Мотивационное
Мы можем абсолютно всё на свете:
Нырять под лёд;
Кошмарить оппонентов в интернете
Ночь напролёт;
Лечиться без диагнозов врачебных;
Жить без зарплат,
Но верить: всё когда-нибудь зачем-то
Пойдёт на лад;
Успешно разворовывать бюджеты,
Не сев в тюрьму;
Расписывать межзвездные ракеты
Под хохлому;
Ходить за водкой ночью сквозь метели
По всей Руси!
Но вовремя подняться из постели -
Сверх наших сил…
И оттого становится тревожно
За наш кураж.
Покуда не просрали всё что можно,
Вставай, Наташ!
(С) Влад Южаков
* * *
Худым судёнышком, но гордым,
Кому пучина не страшна,
Я пробираюсь тесным фьордом.
За мною движется волна.
И чую, буря недалече,
Как будто я её искал.
Уже я обдираю плечи
О наждаки прибрежных скал.
Уже мельчает не на шутку
Столь ненадежный водоём.
И на душе темно и жутко:
«А в ту ли сторону плывём?!»
Вдруг мель! Волна меня нагнала,
Разбила в щепки, разнесла.
Чего мне в жизни не хватало,
Когда купил я два весла?!..
(С) Олег Долгин
* * *
В июне падал с нега снеб
Приехал Витькин дядя
И говорит всё ширпотреб
На нашу местность глядя
На север с юга прилетел
Он в шёртах и очках
А с нега падал оголтел
Снеб с грохотом бабах
Ему и куртку принесли
И завернули в шарф
А с нега падал вдоль земли
Всё снеб и лаял гаф
(С) Игорь Куницын
* * *
мужчина, сорок, холостой романтик
и женщина, цветущая вдова
съезжаются, не требуя гарантий
полсловом перекинувшись едва
сидят одушевлёнными дровами
вдвоём теперь и смотрят телешоу
слегка соприкасаясь рукавами
или давясь китайскою лапшой
ей нравится, что он похож на Фета
(на самом деле – на бурундука)
а если есть какие-то дефекты
(вставное ухо, лишняя рука)
то в наше время это неизбежно
жаль, некому воскликнуть: "Ну и ну!"
когда она с любовью и надеждой
откусывает голову ему
(С) Michael Dynkin
На острове Гека и Чука,
Геку́я и чу́кая зря,
Поэты, ругая друг друга,
Бутылки бросают в моря.
В бутылках жемчужные нити
И свёрнутый в трубочку крик:
«Найдите, прочтите, поймите,
Придите и нас заберите
Вы с острова на материк!»
А я, оловянный солдатик,
Танцую на пальмовом пне.
Мой пень мне и друг, и читатель,
И я им доволен вполне.
И пусть он совсем деревянный,
Глухой, равнодушный, сухой,
Зато до конца постоянный
Ценитель и слушатель мой!
© Владимир Кондрашов
* * *
…а Сталин в мавзолее как живой,
и космос навсегда над головой,
и списано домашнее задание,
и прячет в парте Валька-деловой
подпольный снимок с темой половой,
и тётенька на карточке забавная.
Григорьева вчера сказала «да».
Чем реже рожь, тем слаще лебеда,
и вовсе не её в подъезде лапали.
Как Марья Венедиктовна седа…
И только начинается среда
под спящими неоновыми лампами.
Задачка про шахтёров решена,
а дальше всё, а дальше тишина,
глубокая апрельская прогалина,
где пара жигулевского – цена,
и небо как кремлёвская стена,
в которой нет ни Бога, ни Гагарина.
(с) Михаил Свищев
***
Страна моя. Как я тебя кляну
И как смертельно по тебе скучаю.
Как будто я теперь в твоём плену,
Как будто я теперь тебя не знаю.
Двулика мне двуглавая строка,
Разбросана единая Россия,
И небо на родных твоих руках
Всё меньше кажется мне синим.
Бежать? Но от себя не убежишь.
Принять? Ну разве что сто грамм на память.
Порой родным мне кажется Париж,
Порой Москву я вспоминаю славить.
Как будто Родина моя - не там, где ты,
Как будто бы давно её не стало.
А я, забредши в рваные кусты,
Сплю...с кем попало.
(С) Елена Генка
* * *
Ну, что ты, осень?
Дожила свой век...
Прощай, прощай,
Блаженная старушка...
Грустишь, скучаешь,
Будто человек,
Потягивая чай
С щербатой кружки.
Злой ветер
Надувает паруса,
Гоняя стылый воздух
На чужбину,
И созерцают хмуро небеса
Сию однообразную картину.
То редкий дождик
Скоком проскочит,
То лёгкий снег
Крупеничкой растает,
То каркнет ворон,
То писнёт пиит,
И так душа тихонько
Отлетает...
(С) Владимир Придорожный
МЕЧТА
Мечтает кто-то о деньгах,
Другой - быть с властью обручённым,
Дурак - не статься в дураках,
Нейтрино грезится - учёным.
А я мечтаю об одном,
О коммунизме, о приятном,
Чтоб за углом публичный дом.
И все входящие бесплатно.
(С) Скромный автор
* * *
Бабушка на лавке вяжет теплый свитер,
Старая, похожа внешне на тарань,
А ведь ей когда-то теребили клитор
И цветы дарили - розы и герань.
Ей стихи писали о небесной выси,
Может даже Пушкин, может быть Басё,
Все вокруг желали бабушкину писю,
А теперь она ей писает и всё.
И была старушка грациозной рысью,
Все мужчины были очень с ней нежны,
Все хотели трогать бабушкины сиси,
А теперь они ей вовсе не нужны.
Пролетают птички между серых тучек,
Молодость исчезла средь кривых дорог,
Но зато есть котик и любимый внучек,
Для него старушка вяжет свитерок.
(С) Александр Гутин
* * *
И несмотря на веянья стихий,
литература нам всего дороже.
На доме Гоголя я видел слово “Вий”,
с двумя ошибками, но всё же, всё же!
(С) автор неизвестен
Можешь быть
самой мерзкой дрянью и подлецом
Или чистым огнём для людей светить вдалеке —
Всё равно у одних — кукла вуду с твоим лицом,
У других — твоя фотография в кошельке.
© Александра Ардова
НА ОГОНЕК
По обочине дороги запряженная в телегу
Лошадь шла, привычно в шорах пряча свой овсяный мир...
Рядом с ней старик убогий по расхлябанному снегу
Плелся, в недрах капюшона самокруткою дымил....
Ветролобые Тойоты проносились по дороге,
Обдавая снежной жижей деда, лошадь и апрель
Серой строчкой был наметан путь привычный и далекий.
Облака лизали крыши. Вдалеке огонь горел.
(С) Никому Не Говори
ПЕРВЫЙ
Они придут по расписанью –
Наш самый первый общий снег,
И пальцев первое касанье,
И дрожь полуприкрытых век.
Горячей, обнаженной вьюгой
Отбросит в снежную постель,
Где двум касающимся дугам
Вернутся очертанья тел.
...И тихий шепот воскресенья,
Как снег, пройдется по следам…
Но первый миг прикосновенья
За сто грядущих не отдам.
(С) Никому Не Говори
* * *
Зима, как аксиома, лишь зима,
Камины холодны в дворцах Версаля,
И потому прозрачные Climat
Висят в пространстве каплями печали
Пред ложем короля, таким пустым,
Как всё, что рядом, и таким нелепым.
И нет намека, где искать листы,
Которые чисты, под слоем пепла.
(С) Икар Икарыч
* * *
Чем дальше, тем наивнее запросы:
Смотреть как у берёзы треплет косы
Перед дождём, куражась, ветерок -
И есть прилюдно плавленый сырок.
Желать про Тома Сойера картину,
Включить в ютюбе, глянуть половину,
И перебраться на балкон, сидеть-дремать…
И спохватиться – йоп же твою мать,
Ведь включена вода!
Елозить тряпкой,
Кряхтеть, ругаться, быть реально бабкой,
Прислушиваться, не идет ли снизу
Ругаться тётка, у которой ши́за.
Потом расслабить на минутку чресла
В уюте поролонового кресла,
Соринку на паласе присмотреть –
Убрать и телевизор протереть
Попутно, чтоб себя не мучить дважды
Выискиваньем пыли, сора, сажи.
Чем дальше, тем невиннее запросы,
И манит путь, и крутятся колёсы…
(С) Галина Золотаина
* * *
Курит ошарашенно в сторонке,
выпучив глаза как истукан,
Джон Рональд Руэл писатель Толкиен
с охуевшей Роулинг Джоан.
А вокруг химеры да гиганты
бьются в кровь, насилуя пейзаж:
Пиздоносцы против менструантов!
Дарвинисты против овуляш!
Викинги, объевшись мухоморов,
выглядят спокойней и добрей,
чем стада живых полиаморов,
пиздящих лопатами чайлдфрей.
Запихнув слона себе под сраку,
бодипозитивцы едут в бой.
Веганы идут свиньей в атаку.
Квиры издают свирепый вой.
На болоте в струпьях золотистых,
от костей отряхивая плоть,
из своих могил встают эйджисты
и ползут трансгендеров пороть.
Крики не про ёбаную матерь
оглашают сумрачный пейзаж:
казаки запели «Black Lives Matter»
на мотив молитвы «Отче наш»
Вот на запах крови налетают
сонмища разбуженных #metoo
Вот антипрививочников стая
с ревом понеслась мочить манту.
Бабки, вспомнив школьные обиды,
подают на мертвых в Страшный суд.
Рыщут отрицатели Ковида,
кровь переболевшего сосут.
Бьются в корчах креационисты,
призывая в помощь Сатану.
Полчища усатых сталинистов
воют на щербатую Луну.
Взбунтовалась черная скульптура
против беломраморных скульптур.
Феминистки в майке «я не дура»
запрещают звать Галиной кур.
В ужасе бежит Поэт от Музы —
эта Муза через сорок лет
скажет в интервью про факт абьюза,
и попробуй докажи, что нет.
И везет Евгения к Параше
в новом автозаке марки ГАЗ
Медный Всадник. Их четыре даже:
Чип, Ковид, Диета и Донбасс.
Zoom, Ютуб, ВК, Фейсбук — и снова:
те же кони с маской на лице.
Словно мир забыл своё стоп-слово,
что в начале было и в конце.
Даже геи в однополых семьях
прихуели, видя этот ад.
Небинарно нынче в Средиземье.
Но в итоге наши победят!
(c) LLeo
* * *
Валидол, коридор, валидатор.
Вой винта попадает в размер,
вместо слов - только время и дата
на билете, а значит, взамен
микрофона тебе между делом
амальгаму подносят ко рту,
и душа обнимается с телом,
как с собакой в аэропорту.
(С) Михаил Свищев
Было...
Было: на краю седого леса,
Во дворце из рыцарских костей
Я любил капризную принцессу,
Пленницу стервозности своей.
Позовёт - бегу такой, горячий, -
Хмурится: "уйди, зачем пришёл?!"
Ухожу - как девочка заплачет:
"Бросил ты меня на произвол".
Мол, и не целуешь, не жалеешь...
Наклонюсь её поцеловать -
Хлещет по лицу: "да как ты смеешь?!"
И в подушки падает рыдать.
Эта двусердечность и двуручность
И героя выбьет из седла.
Мне же эта ведьминская сучность
Дорогой и радостной была,
Ведь на свете не бывает нити
Крепче обвивающей сердца,
Чем любовь к тому, кто ненавидит
Потому, что любит без конца.
(С) Сарымсак
* * *
Нам осталось чуть-чуть этой странной весны,
где пугаются каждого чиха,
где мы видим, обнявшись, тревожные сны -
в них кончаются соль и гречиха.
Нас с тобою найдут, нам поставят COVID
по фейсбучной твоей аватарке -
ибо в смутное время народ башковит -
и навеки запрут в Коммунарке.
Будем жить мы отныне - такие дела -
за подкладкой у Бога зашиты
в этом доме чумном, где архангел крыла
прячет в белый костюм химзащиты.
Будем в масках ходить и смотреть из окон,
задыхаться в осаде у мая.
Что ж, мы маски привыкли носить испокон,
их почти никогда не снимая.
Глаз твоих океан - голубой-голубой,
в нем бы мог утонуть наутилус…
Я, признаюсь, действительно болен - тобой,
а любовь беспощадней, чем вирус.
От любви никого не спасет ИВЛ,
а ее недостаток - причина,
Что весь мир - от Москвы до бразильских фавелл -
болен тяжко и неизлечимо.
И когда нас отпустят во славу Его
в летний рай, полный лени и неги,
мы посмотрим вокруг, а вокруг - никого,
только половцы и печенеги.
(C) Иван Зеленцов
* * *
Заболев, я думал о коте, –
С кем он будет, ежели умру?
О его кошачьей доброте,
Красоте; и прочую муру
Думал я и спрашивал: ну вот,
В душной предрассветной тишине
Так же, как ко мне подходит кот,–
Подойдут ли ангелы ко мне?
И пока расплавленный чугун,
Застывая, сдавливает грудь,
Будь бобтейл он или же мейн-кун,
Без проблем забрал бы кто-нибудь.
Вьюгой завывает месяц март,
Провожая зимушку-зиму,
В подворотне найденный бастард
Нужен ли окажется кому?
Если доживу до декабря,
Буду делать выводы зимой:
Те ли повстречались мне друзья?
Те ли были женщины со мной?
Никого ни в чём не обвиню.
И, когда обрадованный кот
На кровать запрыгнет, – прогоню:
Он не гордый, он ещё придёт.
Без обид на свете не прожить;
Но, когда настанет мой черёд,
Сможет ли Господь меня простить
Так же, как меня прощает кот?
(С) Максим Жуков
* * *
За февральским окном
Разлохматили космы деревья,
За февральским окном
Почерневший от сажи сугроб.
В стоны ветра вплетаются
Снега седые отрепья,
Опадая на тонкие
Серые складки дорог.
И спешат по снегам
Торопливые люди-прохожие,
И безжалостно топчут
Холодное платье зимы,
Простотою своей
На меня непонятно похожие,
На домов отчужденье,
На труб голубые дымы.
(с) Сергей Прокудин
Я НАПИЗДИЛ ТЕБЕ РОМАШЕК...
Девяностые помню. Питер.
В сером море бежит волна.
Я красивый — турецкий свитер
Boy's написано, цвет говна.
Обаятельней нет мужчины-
Говорит твой игривый взгляд,
Синтетические лосины
Облегают упругий зад.
А над морем летали птицы,
И корабль бороздил волну,
И смотрел я на ягодицы
Как на солнце и на луну.
Юность это пора промашек,
Время это удар под дых,
Я напиздил тебе ромашек,
Чахлых, питерских, не смешных.
И зажглись в небесах алмазы,
Ты казалось прекрасным сном,
Посмотрела блестящим глазом,
А потом улыбнулась ртом.
С той поры пробежала вечность,
Разменяла нас, как рубли,
Где ты молодость? Где беспечность?
И ромашки уж отцвели.
Я свернул на проспект Лумумбы,
И нежданно заметил вдруг,
Что не пиздят ромашки с клумбы
Мужики для своих подруг.
Ни настурции, ни тюльпаны,
Не крадут неземной красоты,
Что же с вами, мужчины, стало?
Охуели совсем. Скоты.
(С) Александр Гутин
РИФМЫ
Есть хороших рифм и всяких,
И особенно плохих,
И особенно избитых
Как морковь, любовь и кровь.
Но и есть гораздо краше!
Удивительные даже!
Красивейшие! С плюмажем!
Будто кони, не промажешь!
С экстерьером, антуражем,
Но... остановиться важно!
Потому что нету гаже
Захлебнуться в эпатаже
В кураже своем фуражном
И забыть, чего тут скажешь,
Что не устно, ни бумажно...
Слов — вагина и богиня
Ну никто не рифмовал.
(С) Скромный Автор
«Время разбрасывать камни
и время собирать камни»
Экклезиаст
Эта жалкая жизнь, что приснится и будет не страшно.
Я её отстояла в жаре, в духоте, в холода -
не в бою с примененьем оружия, а в рукопашной.
И с верблюжьим терпеньем тащу непонятно куда.
Утомившись, стою на краю, на пределе, у ямы -
мой рюкзак на спине до отказа камнями набит.
Кто подсунул коварно такое количество хлама?!
То ли мантру читать, то ли плакать открыто - навзрыд?..
Камни Я разбросала без смысла, без толку, без меры.
Те собрали, кому не дарила похвал и щедрот,
и в рюкзак положили? – и он, будто горб дромадера,
что в пустыню ушёл и воды никогда не найдёт...
Вера Чижевская Августовна
* * *
Сквозь бурьян напрямик,
Где берёзы да ели,
Одинокий грибник
Грустно ходит без цели.
По границе лесов,
В получасе от дачи,
Он с собою несёт
Тяжкий груз неудачи.
Может много травы,
Может ливни не льются.
А над ним из листвы
Тихо грузди смеются.
(С) Олег Долгин
* * *
в глуши заброшенного сада
в засаде неусыпно бдя
ми-6 агенты и моссада
сидят
риск не даёт прямых ответов
на колыму или в париж
они хотят от нас секретов
а шиш
нам дальше где башибузуки
собравшись средь кустов в потай
кружком глядят на ноутбуке
хентай
(С) Олег Долгин
ПОРТРЕТ ПТИЦЫ
В портретах птиц, на тихом фоне моря,
Я часто вижу смысла откровенье.
Молчат глубоководно эти рыбы.
Текут потоком чудные мгновенья.
А в форме птицы, скрылся тайной - ветер.
Я в искре мысли что-то заприметил.
Какой-то несказуемый апостроф.
Что началось, - не завершится просто.
Но вызревает тайно, как икринки,
Другое, - новое...
Чего ещё на свете и не было,
И, неизвестно даже -
Когда и где оно родиться сможет?
Но в памяти живёт портретом птицы, -
Что не сбылось здесь.
И, - чему не сбыться.
И вероятно, - даже быть не может.
И в обе стороны, ветвями и корнями
Древесность времени ветвистость свою множит.
И, - тихо умирает бесконечность...
Дав волю новому,
И жизни превращенье,
Став духом рыбы,
Вдруг, - воскреснет.
Птицей.
А тихий ангел, переплавив смыслы -
Не прерывая скорбного молчанья,
За то узнав, -
Как же легко забвенье,
Отыщет назначенье тишины.
И распознает волны, буквы, числа -
На глади Времени.
И вот тогда лишь... Улыбнётся море.
Как в крыльях бабочек, летящих к нам на свет
Огня тех лет - столь эфемерен век,
Но вечна жизнь.
Корнями и ветвями.
А это значит, - вечен человек...)
(С) Элнаэль Котин
* * *
Рыдали скрипки и гитары
над чьей-то горестной потерей.
Паркета гладь топтали пары.
Мы целовались за портьерой.
Как знак разлуки и беды,
вдыхал я запах лебеды.
Потом сквозь желтоглазый город
такси промчалось серой тенью.
На нас, насупившись, с укором
смотрели лишь немые стены.
Объятья, простыни помяты,
и сладкий запах, запах мяты.
Я утром в убранной квартире
пил чай, умытый и одетый.
Ничто не изменилось в мире.
Ночь не оставила ни следа.
И лишь в душе возник отныне
легчайший аромат полыни
(С) Мыкола Билюк
* * *
Я под вечер тихо-тихо
постучусь в твоё окошко,
словно это шанс последний
встретить ту, что всех милей,
даже если ты трусиха
или дикая немножко -
жертва чьих-то заблуждений
и фантазии своей.
Ведь и мне, по воле Бога,
эти на́пасти знакомы:
так хотелось быть крылатым
там, где чувства высоки,
но, увы, я слишком долго
выползал из каждой комы,
о разлуки и утраты
набивая синяки.
А сегодня, без сомнений,
мы узнаем в одночасье,
что судьба нам напророчит,
высыпая звёзды в тьму.
Если выпал шанс последний
обменять тоску на счастье,
подождём прихода ночи -
здесь поспешность ни к чему.
(С) Альфред Илл