В каюте летают метеоры — это светящиеся жучки, похожие на электрические искры. Днём через Амур переплывают дикие козы. Мухи тут громадные. Со мною в одной каюте едет китаец Сон-Люли, который непрерывно рассказывает мне о том, как у них в Китае за всякий пустяк «голова долой». Вчера натрескался опиума и всю ночь бредил и мешал мне спать. 27-го я гулял по китайскому городу Айгуну. Мало-помалу вступаю я в фантастический мир. Пароход дрожит, трудно писать. Вчера вечером послал я папаше в Сумы поздравительную телеграмму. Получили?
Завтра буду в Хабаровке.
Китаец запел по нотам, которые написаны у него на веере. Будьте здоровы.
Ваш Antoine.
Привет Линтварёвым.
📩 г. Сумы (Харьковской губ.), Марии Павловне Чеховой
🗓 29 июня 1890 г.
📍 Под Хабаровкой, пароход «Муравьёв»
Многоуважаемый
Николай Александрович!
Простите, ради бога, что заставил Вас писать 2 письма об одном и том же и оставлял Вас долго в незнании относительно московских заметок. Надеюсь, что Вы уже получили посланные мною два письма и прочли мой ответ. Я отвечал Вам, что готов взять на себя ведение моск. зам., но без ручательства, что буду веселее моих предшественников, ушедших в актёры и мельники. Я послал Вам на пробу заметки, но не знаю, угодил ли я Вам? Фельетонное дело не моя специальность, и я не удивлюсь, если Вы похерите всё посланное. А если не годится, херьте, елико возможно, — об этом молю. Всё то, что испорчено цензором, всё невытанцевавшееся, всё плохенькое, неспелое оставляйте без последствий — об этом паки молю. Мой товар — читателя деньги... Ваша же вина будет, если товар не понравится, с Вас спросится: Вы эксперт. К будущей неделе пришлю ещё заметок. Если не сгодится, то пишите Пазухину. Мне думается, что и Пазухин не угодит Вам. Лично я его не знаю, но знаком отчасти с его литературой. Он питомец «Московского листка», вечно сражающегося с грязными салфетками и портерными. И потом... Не могу я сопоставить «Осколки» с сотрудничеством человека, пишущего патриотические рассказы в табельные дни. Что может быть у них общего? Впрочем, на безрыбье и Фома человек... Пробуйте Пазухина. Если и он не сгодится, то... если только позволено будет посоветовать... отдайте злополучные заметки петербуржцу. За 700 вёрст живёт от места происшествия, но не напишет хуже... Пробирает же у Вас провинцию Проезжий, нигде не проезжая! А если это найдёте неудобным, то... почему бы и вовсе не упразднить этих заметок? Если нет хороших, то не нужно никаких... Если отдадите петербуржцу, то ни я и, надеюсь, ни Лиодор Иванович не откажемся присылать сырой материал, ежели таковой будет.
К «Стрекозе» не ревнуйте. Рассказ, напечатанный там, длинен для «Осколок» (ровно 150 строк). Какие беспорядки в этом «русском Journal Amusant»! В одном рассказе столько опечаток, что читающему просто жутко делается! Вместо «барон» — «бабон», вместо «мыльная вода» — «пыльная вода» и проч. В 1880 г. было то же самое. Не могут корректора порядочного нанять... Писать туда больше не стану.
Гонорар высылайте в Воскресенск (Моск. губ.). Я теперь в Воскресенске и в Москве, но чаще в первом. Я не хворал, но стих на меня такой нашёл: не делается, не пишется... Стих этот обыкновенно не долго длится. Ковыляю, ковыляю, да вдруг и сяду за дело... Если ещё не поздно, то упраздните те мои две безделушки, о которых Вы пишете.
К письму прилагаю экспромтец. Это апропо, чтоб в письме ровно на 7 коп. было (по весу).
«До 29-го июня» написал, но никуда не послал. Для Вас длинно. Если хотите, то вышлю. Вчера мировой судья мне сказывал, что стрелять возбраняется в «этих краях» не до 29-го июня, как было ранее, а до 15-го июля. Строк в рассказе много. Мерять не умею, а думаю, что 200–250 будет minimum. Заглавие не важно. Изменить можно... Сокращать жалко.
Получил приглашение от «Новостей дня»... Что за штука, не ведаю, но штука новая. Кажется, подцензурная штука. Придётся смешить одних только наборщиков да цензора, а от читателей прятаться за красный крест... Во главе сего издания Кичеев, бывший редактор «Будильника».
В заключение вопрос: не находите ли Вы, что я надоедаю Вам продлинновенностью своих писем? А за сим, пожелав Вам и «Осколкам» всех благ, остаюсь всегда готовым к услугам
А. Чехов.
Р. S. Черкните 2 слова мне в Воскресенск о судьбе и качествах моих заметок. Прошу для руководства.
📩 Н. А. Лейкину
🗓 27 июня 1883 г.
📍 Воскресенск
Милый мой дусик, палочка, я уже в Перми. Приехал сюда вчера, переночевал в Клубной гостинице, сегодня в 12 час. дня уезжаю на пароходе вверх по Каме в Усолье, оттуда в имение Морозова, потом опять в Пермь и наконец в Москву. Не знаю, какого числа получишь ты это письмо, вероятно не скоро; но знай, что 2-го июля я буду уже в Москве. Меня ужасно мучает ревность, жене своей я не верю и потому спешу, спешу. Буду тебя колотить.
Кама чудесная река. Надо бы нам как-нибудь нанять для всего семейства пароходик и поехать не спеша в Пермь и потом обратно, и это была бы дачная жизнь самая настоящая, какая нам и не снилась. Надо бы подумать об этом.
Береги своё здоровье, палочка, будь умницей. Если у Алексеева готово на даче, то 3 или 4-го июля мы уже переедем. Времени терять не будем. Спасибо тебе за добрые телеграммы.
Ну, сейчас еду на пароход, пора. Плыть буду один сегодня, потом ночь, потом в 12 часов на поезд. Целую тебя, а если ты ведёшь себя хорошо, то и обнимаю.
Поклонись Вишневскому и Зине. Маме, если она всё ещё с тобой, передай мой сердечный привет.
Каждый день ем стерляжью уху.
К приезду моему ты обязана пополнеть и стать полной, пухлой, как антрепренёрша.
Целую ещё раз.
Твой Antoine.
📩 О. Л. Книппер
🗓 22 июня 1902 г.
📍 Пермь
Дубина! Хам! Штаны! Ум недоуменный и гугнивый! Если ты вставил шуточное «кавалеру русских и иностранных орденов», то, стало быть, имеешь желание зарезать сразу два невинных существа: меня и Григоровича. Если эта вставка останется, то книга пущена в продажу не будет, ибо я ещё жить хочу, да и Григоровича умерщвлять не желаю. О, как бы я желал, чтобы на том свете тебя антрацитом покормили! За что ты гонишь меня? И почему тебе так ненавистна слава моя? Сейчас же, курицын сын, иди в типографию и выкинь кавалера.
2) Оглавление можно и в начале, можно и в конце.
3) Умоляю, выкинь кавалера, иначе книга не пойдёт. Если она уже напечатана с кавалером, то я прошу не выпускать книгу из склада. Негодяй!!! Умоляю.
4) Не посылай впредь заказных писем, ибо они задерживаются на почте.
5) Не переписывай «Следователя»! У меня он есть.
6) Я скоро не приеду в Питер.
7) Поздравляю с дебютом в «Новом времени». Почему ты не взял какой-нибудь серьёзный сюжет? Форма великолепна, но люди — деревяшки, сюжет же мелок. Для пeтого классе мозно люцси... Ты хвати что-нибудь бытовое, обыденное, без фабулы и без конца.
8) Желание В. П. Буренина утилизировать мою «Клевету» льстит мне. Передай ему сие купно с моим согласием.
9) Пиши мне. Я рад, читая твои письма, хотя ты и не гениален. Боже, как тяжело иметь братьев-посредственностей!
10) Прощай! Своим Кикишам и Кокошам передай моё благословение и скажи, что я в большом долгу у них за труды их родителя, понесённые на издание моей книги. Жертвую обоим по чугунной печке.
11) Серьезно, я у тебя в неоплатном долгу. Научи, как поквитаться?
Tuus А. Чехов.
Анна Ивановна! Стыдно хворать! Напишите собственноручно, что вы чувствуете? Кланяюсь.
А. Чехов.
Я в недоумении: почему «кавалера орденов» ты принял всерьёз, а «продаётся в рабство Ал. Чехов с сочадами» — в шутку? Почему не наоборот?
NB. По выходе книги в свет попроси немедленно выслать мне 10 экз.
Г-ну Александрову выдай книжицу с большим спасибо за труды.
Пиши немедленно!
📩 Ал. П. Чехову
🗓 16 июня 1887 г.
📍 Бабкино
Как же это ты исчез? Я лежал у себя в спальне и читал, и слышал, как ты входил. Теперь придётся ждать оказии, чтобы послать почту.
Деньги в «Ниву» и Вольное экономическое общество посылаются одновременно с сим письмом.
В Москве я буду или во вторник или в четверг — с расчётом, чтобы побывать в Дирекции. Если до четверга уедешь, то оставь на столе адрес Дирекции и записку, сколько я тебе должен и куда послать тебе деньги. Где Соня? Если она приехала, то поклон ей и привет.
Твой Antonio.
📩 Москва. Его высокоблагородию Ивану Павловичу Чехову. Нов. Басманная, д. Крестовоздвиженского.
🗓 14 июня 1898 г.
📍 Мелихово
Милейший друк
Алексей Алексеич!
Иван сказал мне, что никто не берётся сделать ложку и что кто-то берётся сделать за 3 р. 50 к. Я не понял его. Если тебя стесняет цена, то считаю нужным успокоить тебя: ложка не моя, а потому до цены мне нет никакого дела. Какую цену потребуют, такую и давай, иначе нам придётся послать ложку обратно в Таганрог или же замошенничать. Если за ложку потребуют тысячу рублей, то, конечно, не давай, а если 3, 5, или 6, или дороже, то я благословляю тебя руками и ногами. Постарайся, чтобы она была готова к 20–25 июня.
Мы ждём тебя к себе на дачу. Если не приедешь, то я донесу Ивану Егоровичу, что ты бываешь у барышень Ермолиных.
Будь здоров. Мамаше твоей кланяюсь и целую руку.
Твой А. Чехов.
Если придут из Таганрога тарани, то попроси маму взять себе 25 тараней. Ты распакуй. Если будут и галеты, то и их возьми.
📩 Москва, Кудринская Садовая, д, Корнеева, кв. д-ра Чехова. Его высокоблагородию Алексею Алексеевичу Долженко
🗓 9 июня 1887 г.
📍 Бабкино
Благодаря окаянному зелью, которое Вы подарили мне, вся моя земля покрылась маленькими членами in erecktirten Zustande.* Я посадил зелье в трёх местах, и все эти три места уже имеют такой вид, как будто хотят тараканить.
Заговорив о членах, нельзя умолчать и об яйцах.
Полученные от Вас яйца положены под курицу. Благодарим за преумножение нашего хозяйства! Если благополучно вылупятся цыплята, то к зиме я устрою для них особое помещение и буду сам глядеть за ними.
Третьего дня заказал я 50 вишнёвых дерев и 100 кустов сирени. Хозяйство моё мне нравится, но увы! ужасно тянет меня неведомая сила на Кавказ или в Крым; вообще к морю. Минутами бывает даже тяжело. Кажется, что если я в этом году не понюхаю палубы, то возненавижу свою усадьбу, которую, кстати сказать, по плану Миши, плотники обнесли частоколом. Но уехать, вероятно, не придётся, так как работы по горло и денег лишних нет. Отложил все свои путешественные вожделения до августа.
Ну, как Вы съездили в Вену? Завидую Вам.
В июне я буду в Москве и зайду к Вам, чтобы увлечь Вас с собою под сень струй. После дождя у нас стало добропорядочно. Много зелени, но больше всего вишен. Вишен тьма-тьмущая.
Ещё раз спасибо, голубчик, за будущих петухов и кур, а также за окаянное зелье. Будьте здравы, веселы и богаты, как Асаф Баранов. Да хранит Вас небо.
Ваш всем сердцем
А. Чехов.
В общем скучно.
____________
* в состоянии эрекции (нем.).
📩 Ф. О. Шехтелю
🗓 7 июня 1892 г.
📍 Мелихово
Тысячу раз здравствуйте, дорогой Алексей Николаевич! Наконец поборол самые трудные 3000 вёрст, сижу в приличном номере и могу писать. Оделся я нарочно во всё новое и возможно щеголеватее, ибо Вы не можете себе представить, до какой степени мне надоели грязные большие сапоги, полушубок, пахнущий дёгтем, или пальто в сене, пыль и крошки в карманах и необычайно грязное белье. В дороге одет я был таким сукиным сыном, что даже бродяги косо на меня посматривали, а тут ещё, точно нарочно, от холодных ветров и дождей рожа моя потрескалась и покрылась рыбьей чешуей. Теперь наконец я опять европеец, что и чувствую всем моим существом.
Ну-с, о чём же Вам написать? Всё так длинно и широко, что не знаешь, с чего начать и что выбрать. Всё сибирское, мною пережитое, я делю на три эпохи: 1) от Тюмени до Томска, 1500 вёрст, страшенный холодище днём и ночью, полушубок, валенки, холодные дожди, ветры и отчаянная (не на жизнь, а на смерть) война с разливами рек; реки заливали луга и дороги, а я то и дело менял экипаж на ладью и плавал, как венецианец на гондоле; лодки, их ожидание у берега, плавание и проч. — всё это отнимало так много времени, что в последние два дня до Томска я при всех моих усилиях сумел сделать только 70 вёрст вместо 400–500; бывали к тому же ещё весьма жуткие, неприятные минуты, особенно в ту пору, когда вдруг поднимался ветер и начинал бить по лодке. 2) От Томска до Красноярска 500 вёрст, невылазная грязь; моя повозка и я грузли в грязи, как мухи в густом варенье; сколько раз я ломал повозку (она у меня собственная), сколько вёрст прошёл пешком, сколько клякс было на моей физиономии и на платье!.. Я не ехал, а полоскался в грязи. Зато и ругался же я! Мозг мой не мыслил, а только ругался. Замучился я до изнеможения и был очень рад, попав на Красноярскую почтовую станцию. 3) От Красноярска до Иркутска 1566 верст, жара, дым от лесных пожаров и пыль; пыль во рту, в носу, в карманах; поглядишь на себя в зеркало, и кажется, что загримировался. Когда по приезде в Иркутск я мылся в бане, то с головы моей текла мыльная пена не белого, а пепельно-гнедого цвета, точно я лошадь мыл.
Когда приеду, расскажу Вам про Енисей и тайгу — весьма интересно и любопытно, ибо представляет новизну для европейца, всё же остальное обыкновенно и однообразно. Вообще говоря, сибирская природа мало отличается (наружно) от российской; есть различие, но оно мало заметно для глаза. Дорога вполне безопасна. Грабежи, нападения, злодеи — всё это вздор и сказки. Револьвер совершенно не нужен, и ночью в лесу так же безопасно, как днём на Невском. Для пешего — другое дело.
Целую Вас и обнимаю, а Вашим шлю привет и пожелания всего хорошего. Не хворайте, голубчик, и не скучайте. Дай Вам бог и здоровья и денег. Не забывайте Вашего почитателя и искреннего доброжелателя.
А. Чехов.
📩 А. Н. Плещееву
🗓 5 июня 1890 г.
📍 Иркутск
Лука Иваныч!
Деньги 103 р. я получил, но за то, что ты замошенничал 16 коп., ты будешь гореть в аду.
Ты просишь покорнейше позволения прибавить к книге ещё 20-й лист, якобы для ровного счёта. Усматриваю в сей просьбе злой умысел сделать мою книгу дороже, а потому не позволяю. Если не будет 20-го листа, то читатели не подохнуть.
Если, как ты пишешь, типография будет сдавать тебе книгу, то не принимай, ибо книга не моя, не твоя, не папашина, а суворинская. Суворин заварил кашу, пущай и расхлебываить.
Образчик заглавных листов посылаю.
Вели печатать по понедельникам анонс, что моя книга печатается. Не будь штанами.
8–10 июня я буду в С.-Петербурге. Если желаешь откланяться мне, то почисть сапоги, причешись и приходи на вокзал в день и час, о коих сообщу телеграммою. В случае, ежели пожелаешь, поедем на Валаам, а если не пожелаешь, то не нада.
Синяки, худоба и боль в суставах у Анны Ивановны свидетельствуют о малокровии, которое обычно после тифа. Молоко и молоко. Недурно также железо. T-rae ferri pomatci на 15 коп., по 15 кап. 3 раза в день, и горькие средства вроде Elix. viscerale, Hoffmani на 15 коп., по 20 кап. перед обедом и ужином. Для блезиру ноги можно растирать нашатырным спиртом в смеси с деревянным маслом (ana). От малокровия могут отекать ноги. В случае отёка лица и рук надо искать в моче белка. Хандра и апатия естественны.
Детей пори.
Пиши для «Будильника».
Если можно, вышли мне заказною бандеролью 1–2 листа моей книги поглядеть. Пожалуйста.
Узнай — где теперь Григорович?
Поклон Анне Ивановне и детищам.
Сообщи адрес Николая и напиши ему, что я приглашаю его к себе на дачу.
Воскресенск Моск. губ.
Ваш А. Чехов.
Мой приезд в Питер возможен только в том случае, если перестанут болеть мои ноги. Вообще, приезд не обязателен.
Мне кажется, что если книга уже печатается, то, по законам печати, нельзя изменить заглавие.
«В сумерках» — тут аллегория: жизнь — сумрак, и читатель, купивший книгу, должен читать её в сумерках, отдыхая от дневных работ.
Цена книги 1 рубль.
Вышли мне моего «Следователя».
📩 Ал. П. Чехову
🗓 Между 26 мая и 3 июня 1887 г.
📍 Бабкино
Дорогой Николай Александрович, планы мои насчёт будущего, кажется, меняются. Дело в том, что сестра М. П. 3-го июня уезжает на Кавказ, а так как кто-нибудь из нас двоих должен оставаться дома, то раньше её возвращения, т. е. раньше июля, я не могу уехать. Такая перемена, впрочем, нимало меня не огорчает, так как июль у моря бывает теплее июня; вопрос только в том, к какому морю ехать - к Балтийскому или Чёрному. Если кашель не станет меньше и лето будет дождливое, то придётся ехать к Чёрному, а в Ивановское уж августе.
Репу получили и посадили; сестра тронута Вашей любезностью и благодарит. О результатах, т. е. о том, что вырастет из Ваших семян, сообщим в своё время.
У нас засуха, на деревьях монашенка. Жарко, в 9 часов утра было +31. Комаров ужасно много, быть может, оттого, что прошлое лето было дождливое. Известно ведь, что комары охотнее влюбляются и несут больше яиц в сырую погоду.
Уезжаю в Серпухов на санитарный совет. Будьте здоровы и благополучны. Поклон Прасковье Никифоровне, Феде и Владимиру Дмитриевичу. Если видаетесь с Лидией Алексеевной, то поклон и ей.
Ваш А. Чехов.
Стало быть, весь июнь я проживу у себя в Мелихове. Вот приезжайте-ка.
📩 Н. А. Лейкину
🗓 31 мая 1895 г.
📍 Мелихово
Многоуважаемый Алексей Антонович! Я был уже в Серпухове, не дождавшись счетов.
Инспектор приедет ко мне сегодня вечером, переночует, и завтра мы приедем экзаменовать.
Доски для дверей, железо, изразцы и гвозди будут получены сегодня в 11 часов дня. Сообщите Зоту Андрееву, что я привёз ему денег.
Уважающий Вас
А. Чехов.
📩 Его высокоблагородию Алексею Антоновичу Михайлову
🗓 29 мая 1896 г.
📍 Мелихово
Весна начинается; поле зеленеет, деревья распускаются, поют кукушки и даже соловьи. Было сегодня прекрасное утро, но в 10 часов подул холодный ветер и пошёл дождь. До Томска была равнина, после Томска пошли леса, овраги и проч.
Чемодан свой бедный оставил в Томске на поселении за его громоздкость, а вместо него купил за 16 р. (!) какую-то чепуху, которая рабски распластывается на дне повозки. Вы можете везде теперь хвастать, что у нас есть экипаж. В Томске купил за 130 р. коляску с откидным верхом и проч., но, конечно, без рессор, ибо Сибирь рессор не признает. Сиденья нет, дно ровное, большое, можно вытянуться во весь рост. Теперь ехать очень удобно: не боюсь ни ветра, ни дождя. Только жду, что ось сломается, ибо дорога отвратительная. Плаваниям моим нет конца: утром плавал два раза да ночью придётся плыть 4 версты. Я жив и совершенно здоров.
Будьте здоровы.
Ваш Antoine.
📩 Чеховым
🗓 25 мая 1890 г.
📍 г. Мариинск (по пути от Томска к Иркутску)
Многоуважаемый отец архимандрит, Вы не можете себе представить, какое хорошее чувство возбудило во мне Ваше письмо. Мы ведь часто вспоминаем о Вас, Вы не чужой, и когда доходят до нашего муравейника короткие, отрывочные вести о Вас, то мы бываем рады и говорим о Вас с истинным удовольствием. Большое Вам спасибо, что вспомнили! Да, я хворал, было кровохарканье, доктора нашли у меня процесс в легочных верхушках, но теперь я поправился и чувствую себя прекрасно, хотя всё ещё считаюсь больным. Живу я теперь, как Вам известно, в деревне, в собственном имении, заложенном в земельном банке, живу здесь лето и зиму и, когда становится скучно, уезжаю во едину из столиц. Я по-прежнему не женат, не богат, всё ещё не седею, не лысею. Отец и мать при мне; постарели, но не очень. Сестра летом живёт дома и занимается хозяйством, зимою учительствует в Москве. Братья служат. Имение у меня не важное, не красивое, дом небольшой, как у помещицы Коробочки, но жизнь тихая, не дорогая и в летнее время приятная.
Когда приедете в Москву, то непременно дайте знать. За несколько дней до приезда в Москву напишите мне в Лопасню, а приехав, справьтесь по телефону в редакции «Русской мысли», в Москве ли я. Мне очень хочется повидать Вас и увезти к себе в деревню. В Ваше распоряжение я отдам целый флигель, и если Вы приедете не зимой, а летом, то Вам не покажется скучно. Имение моё плохонькое, но зато окрестности великолепны, и в четырёх верстах от нас находится Красивая Давыдова Пустынь — туда мы поехали бы вместе, к монахам чай пить. Приезжайте, а за это я к Вам в Семипалатинск приеду, когда опять поеду в Сибирь. Кстати, есть ли у Вас моя книга «Остров Сахалин»? Если нет, то позвольте прислать Вам. Мои путевые записки печатались в «Русской мысли» все, кроме двух глав, задержанных цензурой, которые в журнал не попали, но зато попали в книгу.
Теперь, когда мы обменялись письмами, пожалуйста, хотя изредка, давайте о себе знать. Если пришлёте какое-нибудь поручение, касающееся Вас лично или миссии, то, буде сумею, исполню его скоро и с большим удовольствием.
В заключение позвольте ещё раз поблагодарить Вас. Желаю Вам всего, всего хорошего и крепко жму руку, и низко Вам кланяюсь.
Ваш А. Чехов.
Поклон Суворину и Анне Ивановне передал в письме.
📩 С. А. Петрову (архимандриту Сергию)
🗓 23 мая 1897 г.
📍 Мелихово
Я перебрался на другую дачу. Какое раздолье! В моём распоряжении верхний этаж большого барского дома. Комнаты громадные; из них две величиною с Ваш зал, даже больше; одна с колоннами; есть хоры для музыкантов. Когда мы устанавливали мебель, то утомились от непривычного хождения по громадным комнатам. Прекрасный парк; пруд, речка с мельницей, лодка — всё это состоит из множества подробностей, просто очаровательных. Если Вы вздумаете приехать ко мне, то вот Вам маршрут: Москва, из Москвы с двенадцатичасовым ночным поездом в Тулу (брать билет до Алексина), в Туле пересадка на поезд, идущий в Калугу; прибыв утром в Алексин, Вы спрашиваете, где ямщик Гущин; сей человек довезёт Вас к нам на паре с колокольчиками; рессорных экипажей нет, но Гущин не трясок. От Алексина до Богимовки, где мы живём, 8–10 вёрст; если же с Вами будет только ручной багаж, то путь можно устроить покороче, ибо в 4-х верстах от нас есть полустаночек.
Караси отлично идут на удочку. Я вчера забыл о всех печалях: то у пруда сижу и таскаю карасей, то в уголке около заброшенной мельницы и ловлю окуней. Интересны и бытовые подробности.
Последние два манифеста — насчёт сибирской дороги и ссыльных — мне очень понравились. Сибирская дорога названа народным делом, и тон манифеста гарантирует её скорое окончание; а каторжным, кои отбудут такие-то и такие-то поселенческие и ссыльнокрестьянские сроки, разрешается вернуться в Россию, без права жить в столичных губерниях. Это пропустили газеты без внимания, а между тем это нечто такое, чего никогда не было в России, — это серьёзный шаг к упразднению той пожизненности наказаний, которая так долго угнетала общественную совесть, как несправедливая и в высшей степени жестокая.
Как здоровье Алексея Алексеевича?
Я буду ждать Вас. Хорошо бы Вам поспешить, а то скоро перестанут петь соловьи и отцветёт сирень. Если Алексей Алексеевич захочет, то пригласите и его с собой. У меня найдётся места и постелей для целой дивизии.
Будьте здоровы.
Ваш А. Чехов.
📩 А. С. Суворину
🗓 20 мая 1891 г.
📍 Богимово
Многоуважаемая Нина Фёдоровна, Ваше письмо я получил и Ваше обещание приехать принял к сведению. Приказал приготовить большую чашку, большую ложку и 35 фунтов творогу. Я и сестра будем поджидать Вас, пойдём навстречу, но лошадей едва ли вышлем, так как все они у нас в разгоне. 20-го утром поедут на станцию за одним семейством, потом будут отвозить кого-то и т. д. Я постоянно кричу благим матом, надрываю глотку, но лошадей не дают ни мне, ни гостям.
Если Вас не пустят на скорый поезд, то приезжайте на №13, который выходит из Москвы в 4 ч. 45 м. Прибыв в Лопасню, нанимайте ямщика за 1 р. Если же хотите прокатиться на рессорном экипаже, с шиком, чтобы какой-нибудь встречный Гришутка жадно поглядел на дорогу и проводил Вас восхищенным взором, то нанимайте рессорный экипаж, цена ему 2 р. maximum; возят и дешевле. Если привезете bonbons* и чего-нибудь съедобного из закусок, то все издержки покрою с благодарностью и даже заплачу за извозчика.
Будьте здоровы!! Привет Екатерине Ивановне и Фёдору Адамовичу. Жму Вам руку и остаюсь пёстренький писатель, всё ещё вздыхающий по синенькой.
А. Чехов.
____________
* конфет (франц.)
📩 Н. Ф. Корш
🗓 18 мая 1899 г.
📍 Мелихово
Милая Маша, здесь жара наступила жестокая, застала меня врасплох, так как у меня с собой все зимние костюмы, я задыхаюсь и мечтаю о том, чтобы выехать отсюда. Но куда? Хотел я в Италию на Комо, но там все разбежались от жары. Везде на юге Европы жарко. Я хотел проплыть от Триеста до Одессы на пароходе, но не знаю, насколько это теперь, в июне-июле, возможно. Может ли Жоржик справиться, какие там пароходы? Удобные ли? Долго ли тянутся остановки, хорош ли стол и проч. и проч.? Для меня это была бы незаменимая прогулка, если только пароход хорош, а не плох. Жоржик оказал бы мне великую услугу, если бы в мой счёт телеграфировал мне. Телеграмма должна быть такая: «Badenweiler Tschechow. Bien. 16. Vendredi». Это значит: bien — пароход хорош, 16 — число дней путешествия, Vendredi* — день отхода парохода из Триеста. Конечно, это я даю только форму телеграммы, и если пароход пойдёт в четверг, то уж Vendredi писать не подобает.
Если будет немножко жарко, то это не беда; у меня будет костюм из фланели. А по железной дороге, признаться, я побаиваюсь ехать. В вагоне теперь задохнёшься, особенно при моей одышке, которая усиливается от малейшего пустяка. К тому же от Вены до самой Одессы спальных вагонов нет, будет беспокойно. Да и по железной дороге приедешь домой скорей, чем нужно, а я ещё не нагулялся.
Очень жарко, хоть раздевайся. Не знаю, что и делать. Ольга поехала в Фрейбург заказывать мне фланел. костюм, здесь в Баденвейлере ни портных, ни сапожников. Для образца она взяла мой костюм, сшитый Дюшаром.
Питаюсь я очень вкусно, но неважно, то и дело расстраиваю желудок. Масла здешнего есть мне нельзя. Очевидно, желудок мой испорчен безнадежно, поправить его едва ли возможно чем-нибудь, кроме поста, т. е. не есть ничего — и баста. А от одышки единственное лекарство — это не двигаться.
Ни одной прилично одетой немки, безвкусица, наводящая уныние.
Ну, будь здорова и весела, поклон мамаше, Ване, Жоржу, бабушке и всем прочим. Пиши. Целую тебя, жму руку.
Твой А.
__
*пятница (франц.)
📩 Ялта. Марии Павловне Чеховой. Rußland. Krim.
🗓 28 июня 1904 г.
📍 Баденвейлер
Я получил от Вас два письма и ни на одном не было указано Вашего деревенского адреса. Хотел я писать в Скуратово, но усумнился; стал наводить справки, написал Константину Семёновичу, наконец сегодня побывал в магазине — и вот пишу.
Прежде всего насчёт школьных планов. Я выстроил три школы, и считаются они образцовыми. Выстроены они из лучшего материала, комнаты 5 арш вышины, печи голландские, у учителя камин, и квартира для учителя не маленькая, в 3–4 комнаты. Две школы обошлись по 3 тыс., а третья, меньшая, — около 2 тыс. с немногим. Я пришлю Вам фасады всех трёх школ, попрошу кого-нибудь снять фотографию; пришлю и планы со всеми размерами, взятыми, кстати сказать, не произвольно, а на основании инструкции, выработанной губернским земством. Только не стройте в этом году, подождите будущего лета.
Вы не ошиблись, мы продаём наше Мелихово. После смерти отца там уже не хотят жить, всё как-то потускнело и пожухло; да и моё положение неопределённо, я не знаю, где мне жить, кто я, какого я звания человек, и раз нужно, чтобы я зимы проводил в Крыму или за границей, то надобность в имении устраняется сама собой и иметь его и не жить там было бы роскошью не по карману. И в беллетристическом отношении после «Мужиков» Мелихово уже истощилось и потеряло для меня цену.
Покупатели ездят и смотрят. Если купят, то хорошо; а не купят — запру на зиму.
Теперь я пока в Москве. Хожу в «Аквариум», гляжу там акробатов, беседую с падшими женщинами. В Петербурге я был, но недолго. Было холодно, скверно, и я не остался даже переночевать; приехал в пятницу и уехал в пятницу. Виделся с Алексеем Петровичем.
Здоровье моё сносно, почти хорошо. Если бы мне разрешили остаться в Москве на зиму, то я, вероятно, пустился бы тут в какую-нибудь комерцию (с одним м); например, открыл бы книжный склад исключительно для провинциальной публики, т. е. не продавал бы, а только исполнял бы заказы, получаемые по почте, причём имел бы только одного артельщика, которого, кстати, заставлял бы и сапоги мне чистить. Но, увы, в Москве меня не оставят, погонят опять в болото.
Дня через 2–3 я поеду опять в деревню, но Вы адресуйтесь не в Лопасню, а так: Москва, Мл. Дмитровка, д. Шешкова. Тут у меня всегда есть кто-нибудь, и письма залеживаться не будут.
Анне Ивановне, Насте и Боре сердечный привет и пожелания всего хорошего. Хотелось бы приехать, повидаться, но не знаю, когда вырвусь к Вам — в июле или позже.
Будьте здоровы, покойны и веселы.
Ваш А. Чехов.
📩 А. С. Суворину
🗓 26 июня 1899 г.
📍 Москва
Сим извещаю Вас, что пароход «Ермак» дрожит как в лихорадке и что поэтому нет никакой возможности писать. Благодаря такой чепухе все мои надежды, которые я возлагал на пароходное путешествие, рухнули. Остаётся теперь только спать да есть.
Вчера из Горбицы послал Вам телеграмму. Приветствую.
Ваш А. Чехов.
📩 А. С. Суворину
🗓 21 июня 1890 г.
📍 Амур под Покровской, пароход «Ермак»
Дуся моя бесподобная, балбесик мой, ты напрасно сердишься на меня за молчание; во-первых, ты сама писала мне, что выезжаешь из Москвы в начале Страстной недели, во-вторых, я пишу тебе частенько. Да и к чему писать, если скоро, скоро увидимся, если скоро я буду щипать тебя за спину и прочее тому подобное? Билет уже заказан, выезжаю я 22-го, в Москве буду 24. Как приеду, так и в баню. Простыни тебе привезу.
Зачем вы играете в одну дудку с «Новым временем», зачем проваливаете «На дне»? Ой, нескладно всё это. Поездка ваша в Петербург мне очень не нравится. Писать для вашего театра не очень хочется — главным образом по той причине, что у вас нет старухи. Станут навязывать тебе старушечью роль, между тем для тебя есть другая роль, да и ты уже играла старую даму в «Чайке».
Ну-с, вчера был небольшой дождь. У нас хорошая весна, только прохладно и скучно.
В Ялте умер доктор Богданович. Знала ли ты его?
Ехать в Одессу — в Киев — это мысль хорошая. И я с вами буду ездить на гастроли. В Одессе сборы будут колоссальные, в Киеве же будет приятно пожить и встретить там весну.
Почему не ставите «Мещан»? Ведь они нравятся в Петербурге.
Я напишу тебе ещё одно письмо, пришлю ещё телеграммку, а затем — до скорейшего свидания. Я смугл, как араб. В саду у нас хорошо, я целый день сижу там и загорел адски. Видела Модеста Чайковского? Видела Суворина? Бывает ли Миша в театре? Впрочем, на сии вопросы ответишь мне уже в Москве, моя верная супруга.
Целую тебя в мордусю, хлопаю по спине.
Твой Черномордик.
📩 Петербург. Ольге Леонардовне Чеховой. Мойка 61
🗓 15 апреля 1903 г.
📍 Ялта
Дорогой Михаил Осипович, где Вы? Вы писали, что приедете, и я ожидал Вас к 10 мая, потом два раза уезжал из Ялты и возвращался, а Вас всё нет и нет. Ныне, не дождавшись, беру перо и пишу с некоторым даже беспокойством. Уж не болезнь ли задержала Вас, не «Неделя» ли? Что случилось? Напишите, пожалуйста, ждать ли Вас, и вообще когда Вы приедете в Крым и думаете ли приехать.
Теперь отвечаю на Ваше письмо, которое вот уже больше месяца лежит у меня на столе. Прежде всего, В. С. Тюфяева очень добрая и милая барышня, только напрасно она вступилась за меня, а не за студ Венгерова, и напрасно заронила в Вас мысль, что будто Вы меня обеспокоили. Я прочёл Ваше письмо и только руками развёл. Ваше обращение ко мне насчёт студ Венгерова — дело обыкновенное, житейское, насколько мне известно, Вам не к кому было обратиться, кроме меня, и было бы обидно, если бы Вы обратились не ко мне, а к кому-нибудь другому, не знакомому Вам и не врачу, кстати сказать.
Во-вторых, насчёт портрета. Передайте Лидии Ивановне, что я вышлю ей карточку, непременно вышлю, только не раньше, как сам получу её из фотографии. У меня нет теперь ни одной карточки, а обращаться в фотографию не совсем удобно, так как теперь в Ялте сезон, работы в фотографиях пропасть, мне же мои карточки дают даром, не за деньги. Итак, до сентября или самое позднее — до октября!
Как Вы живёте? Как «Неделя»?
Напишите мне, пожалуйста, если Вы вообще расположены писать. Жить в Крыму и не получать писем от хороших людей — это скучно, ах, как скучно! Хоть коротко, но пишите.
Крепко жму Вам руку и шлю тысячу сердечных пожеланий.
Ваш А. Чехов.
📩 Царское Село. Михаилу Осиповичу Меньшикову. Магазейная, д. Петровой
🗓 13 июня 1900 г.
📍 Ялта
Добрейший и тяжелейший на подъём Франц Осипович!
Письмо Ваше получил. Ответ мой прост: Вы свой собственный враг... Во-первых, нельзя так легкомысленно относиться к гимнастике, и во-вторых, стыдно сидеть в душной Москве, когда есть возможность приехать в Бабкино... Житьё в городе летом — это хуже педерастии и безнравственнее скотоложства. У нас великолепно: птицы поют, Левитан изображает чеченца, трава пахнет, Николай пьёт... В природе столько воздуху и экспрессии, что нет сил описать... Каждый сучок кричит и просится, чтобы его написал жид Левитан, держащий в Бабкине ссудную кассу.
Николай обрился и помешался на индейском петухе. Высшее его наслаждение — это свистать индюку или изображать его. Я пишу, пишу, пишу... и ленюсь. Вчера приехал Бегичев, который открыл у нас парикмахерскую.
Приезжайте не на неделю, а на две — на три. Каяться не будете, особливо если Вы не против житья по-свински, т. е. довольства исключительно только растительными процессами. Бросьте Вы Вашу архитектуру! Вы нам ужасно нужны. Дело в том, что мы (Киселёв, Бегичев и мы) собираемся судить по всем правилам юриспруденции, с прокурорами и защитниками, купца Левитана, обвиняемого в а) уклонении от воинской повинности, b) в тайном винокурении (Николай пьёт, очевидно, у него, ибо больше пить негде), с) в содержании тайной кассы ссуд, d) в безнравственности и проч. Приготовьте речь в качестве гражданского истца. Ваша комната убрана этюдами. Кровать давно уже ждёт Вас.
Пишите, когда ждать Вас? Мы устроим Вам торжественную встречу.
Аптека у нас есть. Гимнастикой заниматься есть где. Купанье грандиозное. Рыба ловится плохо.
Жму руку.
А. Чехов.
<Рукой Н. П. Чехова:>
Франсуа, приезжай! Здесь я положительно ожил. К тому же помимо физических наслаждений есть и нравственные. В последнем случае индюк играет немалую роль благодаря его генеральской важности, перед которой я благоговею. Приезжай, интересного много.
Твой Н. П. Чехов.
📩 Ф. О. Шехтелю
🗓 8 июня 1886 г.
📍 Бабкино
Жарко, тихо, сухо, пыльно. Всё благополучно. У Исаича и Марковны роман в разгаре. От Воронцова ходит маленькая собачка, похожая на лисицу. Иваненко уехал и сегодня опять приедет; третьего дня он и я поймали на удочку 57 карасей. Во вторник приходил Серёгин; он уезжает прямо в Новороссийск. Поспела клубника. Розы цветут роскошно. Посылаю заказной бандеролью статью о спектакле у Ржевской. Бабка Анна полет на огороде, Потапенко пашет. Новостей нет. Больше ничего не имею прибавить. Кланяюсь и желаю всяких благ.
Ив. Ив. Лобода.
📩 Ялта. Марии Павловне Чеховой
🗓 6 июня 1897 г.
📍 Мелихово
Привет Вам, милый доктор! Не велите казнить за молчание, а велите слово вымолвить. Не писал я Вам так долго по весьма уважительным причинам: во-1-х) не знал точно, где вы, в Москве или на Кавказе; во-2-х) сам собирался с сестрою поехать на Кавказ; в-3-х) каждый день ждал, когда Николай соберётся, наконец, написать Вам обещанное curriculum vitae.* Да и к тому же ужасно скучно и лень писать, когда знаешь, что не напишешь ничего хорошего и весёлого. Дела художника плохи. Дни стоят жаркие, молока пьёт он много, но t° прежняя, вес тела с каждым днём уменьшается. Кашель не дает покою. В первый месяц дачного жития он (не кашель, а художник) половину дня проводил на воздухе, теперь же упрямо лежит в комнате, выходит на полчаса, да и то неохотно, лениво; часто спит и во cнe бродит; предпочитает дремать в сидячем положении, а не в лежачем, так как последнее со второй половины мая стало обусловливать кашель... Аппетит сносный. Даю ipec., хинин, atrop. и проч.
Одним словом, позвольте мне не продолжать. Кроме уныния, ничего я не могу нагнать на Вас. Как Вы живёте? Что поделываете? Существует ли «клуб благополучных идиотов»? Много ли в Кисловодске хорошеньких женщин? Есть ли театр? Вообще, как проводите лето? Напишите мне. Когда нет курицы, то довольствуются одним только бульоном; когда нельзя ехать на Кавказ, можно утолять слегка жажду письмами с Кавказа. Вы обещаете прислать мне целую поэму. Ладно. Я отвечу Вам повестью.
Быть может, я приеду в Кисловодск, но не раньше августа. Понятно, почему. А если приеду, то непременно напишу 3-хактную пьесу для Корша. Начал было я писать большую пьесу для казны, написал два акта и бросил. Не пишется. А надо бы кончить, ибо пьеса уже обещана в бенефис Свободину и Ленскому и о ней протрещали во всех газетах.
У меня наступил «сезон гостей». Неделю гостил Суворин; сейчас гостит Свободин; завтра приедут из Москвы виолончелист и ещё кто-нибудь. Вообще, если бы не кашель в соседней комнате, то, пожалуй, жилось бы не скучно. Когда я вырасту большой и буду иметь собственную дачу, то построю три флигеля специально для гостей обоего пола. Я люблю шум больше, чем гонорар.
Опять о художнике. Когда я вёз его из Москвы, на полдороге поднялась у него рвота. Рвота бывает и теперь. Ещё одна подробность, более значительная: появились симптомы, указующие на заболевание гортани. Это уж совсем плохо, так как в горловых болезнях я швах и, кажется, во всём уезде нет ни единого ларингоскопа. Не порекомендуете ли Вы каких-нибудь вдыханий? Один туземный лекарь настойчиво рекомендует мне креозот.
У нас засуха. Дождей нет, хлеб плохой, фрукты съедены червями. Будет сплошной неурожай. Рыба ловится плохо.
Художник каждый день говорит о Вас и каждый день берёт у меня почтовую бумагу, чтобы написать Вам.
Скуки ради завёл он себе котенка и забавляется им, как маленький. Грунтует циферблат на стенных часах, хочет писать на них женскую головку.
Моя фамилия кланяется и ещё раз шлёт Вам своё спасибо. Иду сейчас к Николаю и засажу его писать. Его письмо пошлю отдельно.
Жду поэмы, а пока крепко жму Вам руку, желаю побольше практики, побольше романов с красивейшими из кисловодских гурий и пребываю сердечно преданный
Л. Чехов.
Мой адрес: г. Сумы.
______
* жизнеописание, дословно «жизненный путь» (лат.).
📩 Н. Н. Оболонскому
🗓 4 июня 1889 г.
📍 Сумы
Здравствуй, милая Маша! Всё собираюсь написать тебе и никак не соберусь, много всяких дел, и конечно мелких. О том, что я женился, ты уже знаешь. Думаю, что сей мой поступок нисколько не изменит моей жизни и той обстановки, в какой я до сих пор пребывал. Мать, наверное, говорит уже бог знает что, но скажи ей, что перемен не будет решительно никаких, всё останется по-старому. Буду жить так, как жил до сих пор, и мать тоже; и к тебе у меня останутся отношения неизменно тёплыми и хорошими, какими были до сих пор.
Здесь, в Уфимской губ, скучно, неинтересно; пью кумыс, который, по-видимому, переношу хорошо. Это кислый, похожий на квас, напиток. Публика здесь серая, скучная; среди неё Анна Ивановна, супруга Чехова, кажется аристократкой. Она здесь со своим сыном, оболтусом, по-видимому, избалованным ужасно.
Если деньги у вас на исходе, то пришли мне чек, который достань из стола. Квитанции из государственного банка я сложил вместе, прибавил к ним ещё одну в 2700 рублей и, положив в пакет, написал «М. П. Чеховой». Он, т. е. пакет, находится у Книппер, которая передаст тебе. Побереги, пожалуйста, а то я растеряю.
Здоровье моё сносно, даже пока хорошо: кашель уменьшился, почти нет его. В конце июля я буду в Ялте, где проживу до октября, а потом в Москву — и там до декабря, потом опять в Ялту. Стало быть, с супругой своей придётся жить в разлуке — к этому, впрочем, я уже привык.
Какова в Ялте погода? Был ли хоть один дождь, пока ты там? Приехал ли Иван? Он здоров, чувствует же себя плохо, потому что утомился. Ему нужно отдохнуть.
Скоро я напишу тебе ещё, а пока будь здорова. Мамаше низко кланяюсь. Её телеграмму прислали мне почтой из Москвы. Марьюшке, Маше, Марфуше и Арсению тоже поклон.
Здесь купаться негде. Рыбу половить бы, да далеко.
Ну, Христос с тобой.
Твой Antoine.
Рукой О. Л. Книппер:
Поклонись Маше, я забыла, что она в Ялте.
Книппер.
📩 М. П. Чеховой
🗓 2 июня 1901 г.
📍 Аксёново
Александр Леонидович, голубчик, милый, нельзя ли направить ко мне сейчас Вильсона или какого-нибудь другого хорошего массажиста? Всю ночь не спал, мучился от ревматических болей.
Никому не говорите о содержании этого письма, не говорите Таубе.
Ваш А. Чехов.
Жду ответа.
📩 Его высокоблагородию Александру Леонидовичу Вишневскому
🗓 30 мая 1904 г.
📍 Москва
Не искушайте, за границу мне нельзя, потому что, во-первых, у меня нет денег, а кредит надо беречь до зимы, когда придётся жить не дома; и во-вторых, до конца июня мне нельзя выехать из уезда ни в каком случае, так как я опять навязал себе дело. Уехать могу дней на 5, не больше. Пожалуйста, не сердитесь и не говорите, что я ленивый чёрт и проч. Я совсем не ленив и страстно жажду странствия, но что делать, если мой министр финансов такой импотент. Ехать же на чужой счёт — в мои годы это неловко. Право, войдите в моё положение и не сердитесь, что я так отвечаю на Вашу телеграмму.
Это правда, ехать до границы смешно и не занимательно. Счастливой Вам дороги. В Берлине поклонитесь Мальцеву, в Карлсбаде — Потапенке, и пишите мне, пожалуйста. Когда Вы вернётесь? Купите мне в Берлине китайский гонг — на обратном пути, если он стоит не дороже 50 марок.
Здоровье моё великолепно. «Александра I» получил. Чудесное издание. Текста ещё не читал, но рисунки рассматривал. Богато.
Трубников стал высылать мне «Мировые отголоски».
Итак, счастливой Вам дороги, будьте веселы и здоровы и не забывайте нас грешных. До июля адресуйтесь в Лопасню, а после 1-го июля уеду куда-нибудь.
Ваш А. Чехов.
📩 А. С. Суворину
🗓 26 мая 1897 г.
📍 Мелихово
Милая Маша, я всё ещё в Москве. Сегодня был у проф. Остроумова, он долго выслушивал меня, выстукивал, ощупывал, и в конце концов оказалось, что правое лёгкое у меня весьма неважное, что у меня расширение лёгких (эмфизема) и катар кишок и проч. и проч. Он прописал мне пять рецептов, а главное — запретил жить зимою в Ялте, находя, что ялтинская зима вообще скверна, и приказал мне проводить зиму где-нибудь поблизости Москвы, на даче. Вот тут и разберись! Как бы то ни было, надо искать теперь для зимы убежище. Предлагает Якунчикова, предлагает Телешов построить дачу, предлагает Сытин... За границу я не поеду, останусь под Москвой и буду жить у Якунчиковой на Наре, куда уезжаю завтра. Мой адрес: Ст. Нара Брянской ж. д. Для телеграмм просто так: Нара Чехову. Ольга уже была там, ей понравилось.
Пришли мне в Нару мои сетчатые фуфайки (нитяные, из сетки; их у меня три), пару или трое кальсон из полотна и пиджак не суконный, тёмный с полосками, без подкладки; постарайся сделать так, чтобы в посылке было меньше 7 фунтов. В августе я непременно приеду.
Мать и бабушка пусть собираются, в конце октября я возьму их к себе на подмосковную дачу.
Если на моё имя есть письма, то зачеркни на адресе «Ялта» и напиши «Нара Брянской ж. д.» и опусти в почтовый ящик, не наклеивая новых марок. И пусть Арсений заявит об этом на почте, т. е. пусть скажет Бондареву, чтобы вся почта (кроме посылок и газет) высылалась мне в Нару.
Гурзуф и Кучук-Кой надо бы продать.
Вчера я ужинал с Гольцевым. «Русская мысль», по-видимому, приводится в порядок. Её не продадут.
А ты бы высылала мне хотя изредка «Крымский курьер» бандеролью, с 2-х копеечной маркой. От Художественного театра получил я тысячу рублей, как пайщик. Когда приедешь, купишь бумаг Кредитного о-ва.
Остроумов разрешил мне купаться.
Здоровье моё в общем недурно, жаловаться не на что. Обедаю хорошо. Почти ежедневно бывает у меня Маклаков.
Возле Морозова продаётся дача с 20 десятинами земли, видно оттуда Новый Иерусалим, слышно звон, но до станции будет вёрст семь, а это далеко. Федотова продает своё чудесное имение с обстановкой, с рассрочкой, но тоже очень далеко.
Ну, поклонись мамаше и всем живущим в нашем доме. Судя по газетам, в Ялте теперь дожди, чему я рад весьма. Будь здорова.
Твой А.
Остроумов обрадовался мне, целовался, но всё-таки показался мне грубым поповичем. Всё время говорил мне ты, на манер Зембулатова.
Погода здесь чудесная.
📩 M. П. Чеховой
🗓 24 мая 1903 г.
📍 Москва
Дорогой Иван Яковлевич,
Ваше письмо из Гааги получил и спешу ответить в Париж, ибо не знаю Вашего нидерландского адреса. Главным образом отвечаю на два пункта:
1. С Сытиным только познакомьтесь, об издании же Ваших сочинений я поговорю сам при случае. Это интересный человек. Большой, но совершенно безграмотный издатель, вышедший из народа. Сочетание энергии вместе с вялостью и чисто суворинскою бесхарактерностью. Он Вас знает.
2. Бросьте мысль поселиться в Малороссии, бросьте совсем. Устраивайтесь или в Таганроге, где теперь делают водопровод, канализацию, электричество и где вообще хорошо, или же давайте я устрою Вас в Крыму. В Таганроге в первое время можно будет жить в наёмном помещении и, мало-помалу привыкнув, приглядеть кусочек земли где-нибудь на Новостройке, на берегу моря. В Крыму же можно купить участок и выстроиться при помощи земельного банка или же взять участок в долгосрочную (на 65 лет) аренду и выстроиться на свой счёт. В аренду можно взять на самом берегу, с пляжем.
Наплюйте на киевскую неустойку. В суде поймут, что Вас подвели, и с Вас не взыщут. Весь июнь я буду дома, в июле поеду в Ялту. Если что-нибудь надумаете насчёт Таганрога или Ялты, то сообщите, какими средствами в настоящее время Вы располагаете, найдётся ли у Вас 3 тыс, если Вы пожелаете купить землю и строиться на ней, сколько Вам нужно комнат и проч. и проч. — и поручите мне действовать. Я стану искать подходящее и буду уведомлять Вас. Я кладу 3 тыс: 1 тыс на покупку земли и 2 тыс на расходы по покупке и постройке. Если же найду в Ялте, в прилегающих к ней татарских деревнях, участок с готовым домиком, тогда можно обойтись и меньшей суммой. Земельная собственность в Крыму дорожает с каждым годом — стало быть, покупка не может ввести Вас в убытки ни в каком случае. Жизнь с каждым годом всё улучшается — стало быть, если теперь купите какую-нибудь развалюшку, окруженную пустыней или развалюшками, то не надо смущаться, надо крепко уповать, что через 5–7 лет на месте, которое Вы купили, будет цвести иная, молодая жизнь.
Вот подумайте. Если осенью приедете в Крым, то мы поищем вместе и вообще потолкуем.
Суворин купил себе имение и уже сидит в нём. Будьте здоровы и веселы и не хандрите. Всё обойдётся.
Крепко жму Вам руку.
Ваш А. Чехов.
📩 И. Я. Павловскому
🗓 22 мая 1899 г.
📍 Мелихово
Многоуважаемый Михаил Осипович!
Повесть я постараюсь прислать в конце этого месяца или же в начале июня. Мне кажется, что к этому времени она будет готова. Пишу я вообще медленно, с натугой, с частыми остановками и переделками, — от этого и происходят мои всегдашние запаздывания. Рад бы поскорей, да не умею.
Чтение корректуры я считаю необходимым и никогда корректуры не задерживаю. Адрес, куда высылать её, сообщу своевременно. Повесть будет содержать около трёх листов обычного толстожурнального размера. Этак между 3 и 4 листами. Если Вы пишете, что чем больше, тем лучше, то, значит, придётся как раз впору.
Если случится Вам писать мне, то не откажите сообщить мне, где в настоящее время находится И. Л. Щеглов.
Желаю Вам всего хорошего.
Искренно уважающий
А. Чехов.
📩 М. О. Меньшикову
🗓 19 мая 1892 г.
📍 Мелихово
Многоуважаемая коллега! Дня 2-3 назад я послал Вам рукопись, а теперь в расчёте, что Вы уже вернулись в Москву, посылаю письмо. Стёпочка, Мусенька, Горленко для меня не новы, они встречались уже в одной из прежних рукописей, но тем не менее всё-таки Вашу повесть я прочёл с большим удовольствием. Вы заметно мужаете и крепнете и с каждым разом пишете всё лучше и лучше. Повесть мне понравилась вся, кроме финала, который показался мне немножко жидковатым и где Стёпочка теряет своё благодушие и превращается в Bel-Ami. Впрочем, сие дело вкуса, сие неважно. Если говорить о недостатках, то придираться к мелочам не следует. Недостаток у Вас один, крупный, по-моему, недостаток, — это то, что Вы не отделываете, отчего Ваши вещи местами кажутся растянутыми, загроможденными, в них нет той компактности, которая делает живыми короткие вещи. В Ваших повестях есть ум, есть талант, есть беллетристика, но недостаточно искусства. Вы правильно лепите фигуру, но не пластично, Вы не хотите или ленитесь удалить резцом всё лишнее. Ведь сделать из мрамора лицо, — это значит удалить из этого куска то, что не есть лицо.
Так ли я выражаюсь? Понятно? Есть 2–3 неловких выражения, которые я подчеркнул. Попы ни во всенощной, ни в обедне не читают апостола. «Страсть к графомании» не годится, потому что само слово «графомания» содержит уже в себе понятие — страсть. И т. д. и т. д.
Ездил экзаменовать мальчишек, приехал и чувствую себя разбитым, как Геркулес после одного из своих самых пикантных подвигов. Курсистка бы сказала: околеваю!
Писать больше, извините, не могу. Выбор пьес одобряю. «Перчатка» весьма подходит для Серпухова, ибо Вас придут смотреть интеллигенты.
Желаю Вам всего хорошего. Будьте здоровы и благополучны.
Ваш А. Чехов.
Насчет повести надо бы поговорить. Хорошая вещь.
📩 Е. М. Шавровой-Юст
🗓 17 мая 1897 г.
📍 Мелихово