-
Любительская теология с христианским уклоном. Обратная связь: @eto_b_bot Филиал для заметок и мелочей: @eto_bb
Подумал о созвучие слов: искуситель и искупитель. Почти одно и то же на слух, но какая пропасть в значении. Искушение – это всегда приглашение к действию, к выбору, где человеческая воля играет ключевую роль. Поддаться искушению – это наш активный шаг, наше согласие, пусть даже минутное, с предложением лукавого. Мы сами протягиваем руку к запретному плоду, мы сами сворачиваем с пути.
Искупление же – это совсем другая история. Здесь действие принадлежит не нам, а Богу во Христе. Он – Искупитель, Тот, Кто платит цену, Кто выкупает нас из рабства греха и смерти. Наше действие в искуплении – это вера, то есть принятие дара, пассивное, по сути своей, получение того, что мы сами ни заработать, ни совершить не можем.
Искуситель взывает к нашей гордыне, к нашему “я сам”. Искупитель просто действует, действует вопреки и ещё до любого нашего желания, потому что это самое желание никогда не может быть направлено на Него. В этой лингвистической близости и смысловой дистанции – драма человеческого существования и суть Евангелия. Мы постоянно стоим перед выбором: последовать искусителю, полагаясь на свои силы, или довериться Искупителю, признав свою нужду в Его благодати.
#лабиринты_веры
Судя по откликам, разговор о любви к себе для христианина задевает что-то очень глубокое и болезненное. Это не просто теоретический вопрос, а широкое поле личного опыта, страхов и проекций. Комментарии отлично подсветили сложность: где та самая "адекватность", о которой говорит заповедь? Писание действительно не дает нам удобных метрик и заламинированных списков дозволенного. Один видит норму в достатке, другой – в почти монашеском самоограничении, как у апостола Павла, чья жизнь казалась "неадекватной" даже некоторым современникам.
И вот ловушка: отсутствие четких внешних рамок открывает простор как для самооправдания в погоне за комфортом, так и для изнуряющей гонки самоотречения, подогреваемой сравнением с другими или страхом показаться "недостаточно духовным". Легко скатиться в одну из крайностей: либо объявить эгоизмом любую заботу о себе, превращая христианство в культ саморазрушения (и кто сказал, что именно этого ждет Бог?), либо, наоборот, освятить именем "заботы" банальный эгоцентризм. Как заметили в комментариях, искусство быть благочестивым и довольным – штука непростая, требующая постоянного различения.
Так где же искать опору в этом лабиринте? Мне кажется, ответ парадоксальным образом лежит там, где мы привыкли видеть только запреты – в Законе. Мы часто воспринимаем его как список того, чего делать нельзя. А что, если посмотреть на него и как на указание того, что делать нужно – в том числе и по отношению к себе? Заповеди, охраняющие жизнь, собственность, отношения, по сути, очерчивают и пространство здоровой ответственности за то, что нам дано Богом, включая наше тело, время, ресурсы. Это не призыв к роскоши, но и не к самоистязанию. Это призыв к мудрому и ответственному управлению дарами.
И второй, возможно, главный ориентир – это взгляд Самого Бога на нас. Не наш собственный взгляд, замутненный виной или гордыней. Не взгляд других людей с их ожиданиями и проекциями. А Его взгляд – взгляд милости и сострадания, явленный во Христе. Если Он, зная всю нашу немощь и греховность, не уничтожает, а прощает, искупает и принимает нас в Сыне, то какое право мы имеем заниматься самобичеванием там, где Он дарует прощение? Какое право имеем презирать то тело и ту жизнь, которые Он сотворил и искупил? Возможно, подлинная любовь к себе начинается не с поиска "правильного уровня комфорта", а с принятия себя как объекта Божьей милости. Видеть себя Его глазами – прощенным грешником, которому дарована новая жизнь и ответственность за нее.
#психея_и_пневма
Лютер, мастер провокативных формулировок, уловил эту суть предельно остро. Он понимал, что попытка достичь стерильной безгрешности своими силами – это гарантированный проигрыш, ловушка, расставленная обвинителем. Иногда, давал он понять, чтобы показать дьяволу свое презрение и не дать ему замучить совесть пустяками и мелочной щепетильностью, нужно демонстративно пренебречь его запретами.
Когда внутренний обвинитель шипит: "Не смей радоваться, не смей расслабляться, ты же грешник, ты не достоин!", ответом веры может стать как раз обратное действие – выпить вина, пошутить, жить полной жизнью. Не из любви ко греху как таковому, а из дерзновенной уверенности в силе Христова прощения, которое больше любого нашего проступка. Словно сказать обвинителю: именно потому, что ты пытаешься парализовать меня виной, я буду жить и радоваться вопреки тебе, опираясь не на свою праведность, а на праведность Христа.
Это не призыв к распутству, разумеется. Это радикальное утверждение о вседостаточности благодати, которая освобождает от парализующего страха перед законом и обвинениями. Это шокирующая терапия против самоправедности и уныния, попытка выбить человека из колеи самокопания и обратить его взор ко Христу.
Поэтому стоит повторять снова и снова: каждое наше падение, каждый осознанный грех – это повод не для уныния или самобичевания, а для той самой евангельской радости. Повод увидеть бездну своей немощи и одновременно – безмерность Божьей любви. Повод сказать: да, я вижу этот грех, эту грязь, эту неспособность. Именно поэтому я верю моему Спасителю. Именно потому, что я таков, мне нужен Он. Я знаю, что Он не только простил это на Кресте, но и дает силы подниматься, вырываться из плена греха и тьмы смерти, двигаться дальше.
Эту радость, рожденную из осознания собственной катастрофы и Божьей милости, трудно постичь в культуре, зацикленной на самосовершенствовании, успехе и глянцевой видимости благочестия. Культуре, где грех либо отрицается, либо становится поводом для бесконечной рефлексии вины, замыкающей человека на себе. Без этой парадоксальной радости о Спасителе грешников невозможно по-настоящему понять и принять саму суть Евангелия – Благой Вести. Вести не о том, какими мы должны стать, а о том, Кто ради нас пришел и что Он уже совершил.
#закон_не_против_евангелия
Интересный факт: чтобы практиковать психотерапию, недостаточно просто прочитать книги, прослушать лекции или выполнить практические задания. Требуется N-ное количество часов личной терапии, супервизии, погружения в профессиональный дискурс. Это не прихоть, а необходимость – чтобы понимать процесс изнутри, говорить на одном языке с коллегами и клиентами, для начала стоит разглядеть самого себя.
В христианстве, по сути, тот же принцип. Невозможно стать зрелым христианином или тем более служителем, просто прочитав Библию и катехизис. Необходимо "пропитаться", как корж торта Наполеон, самой атмосферой веры, богословским дискурсом, опытом жизни во Христе. Нужны годы личного хождения с Богом, участия в жизни общины, изучения Писания и традиции, молитвы, борьбы с грехом.
Именно поэтому апостол Павел после своего обращения не сразу ринулся проповедовать всему миру, а ушел на годы в Аравию – видимо, для глубокого осмысления и "переваривания" полученного откровения. Именно поэтому Христос три года водил учеников с Собой, погружая их в Свое учение и реальность Царства Божия, прежде чем послать их на служение.
Это время формации, погружения в дискурс – не просто накопление знаний, а преображение ума и сердца. Без этого служение рискует стать поверхностным, основанным на человеческих идеях и амбициях, а не на глубоком личном знании Бога и Его Слова.
Рвение неофитов прекрасно, ценно и понятно, ведь получив веру хочется не только сразу рассказать о ней всем, но и применить себя в служении. Главное, не забывать погружаться самому, чтобы ненароком не выпрыгнуть вовне.
Уверен, что библейский опыт и требования к служителям – это не формальность, а отражение этого принципа: сначала погружение, проживание, пропитывание, потом служение
#практика_бытия
В работе с психологом иногда приходят простые, но важные осознания. Одно из них – я не умею "читать мысли" других людей. Нет, я и раньше понимал, что телепатии не существует. Однако часто ловил себя на том, что веду себя так, будто умею. Будто точно знаю, почему человек сказал то или сделал это, какие у него мотивы, что он думает обо мне или о ситуации. На основе этих домыслов строил свои реакции, обиды, ожидания.
Только ведь я не знаю. Не умею. И никто не умеет. Все мои "прозрения" о внутреннем мире другого – это лишь мои проекции, страхи, опыт прошлого, но не реальность другого человека. Какой выход? Их всего два. Если мне действительно важно и интересно понять другого – спросить его напрямую, открыто, без наезда. Дать ему возможность объяснить свои мотивы самому. Или, если это невозможно или неуместно, – просто признать свое незнание и воздержаться от скоропалительных выводов и интерпретаций.
Это требует смирения – признания ограниченности своего восприятия. Однако это освобождает от груза ненужных обид, тревог и конфликтов, рожденных собственными фантазиями о чужих мыслях.
#психея_и_пневма
Недоумеваю, когда слышу от верующих людей о страхе перед некими "небесными карами", которые вот-вот обрушатся на них за какой-то проступок. Логика кажется странной: если Бог в Своем долготерпении не испепелил тебя молнией тогда, когда ты жил во тьме, в бунте против Него, в куда более "скотском" положении до обращения, то почему Он должен сделать это сейчас, когда ты примирен с Ним через Христа? Неужели Евангелие ничего не изменило?
Этот страх выдает непонимание сути благодати и путаницу между Законом и Евангелием. Да, Закон по-прежнему обличает наш грех, и Бог ненавидит грех. Однако для верующего во Христа кара Закона, его осуждение, уже понесены Христом на кресте. Мы живем не под страхом наказания, а в свободе детей Божьих, движимые благодарностью и любовью, а не ужасом перед Отцом.
Конечно, грех имеет последствия и в этой жизни, и Бог может допускать трудности для нашего исправления. Однако это отеческое вразумление, а не кара гнева. Бояться "небесных кар" после принятия Христа – значит обесценивать Его жертву и жить так, словно Он не совершил нашего искупления. Утешение Евангелия как раз в том, что во Христе мы избавлены от Божьего гнева.
#законнепротивевангелия
Очередная мысль от пастора, бьющая не в бровь, а в самый центр наших уютных религиозных конструкций: как же охотно мы готовы принять Христа-Царя. Особенно ту часть, что про вечную жизнь, наследие святых и прочие бонусы Царства.
А вот с повиновением этому самому Царю – тут уже сложнее. Хотим принимать из Его рук корону, но отказываемся признавать Его скипетр над своей жизнью. Желаем всех привилегий подданства, но трон в собственном сердце уступать не спешим – там вполне комфортно устроился наш ветхий Адам или какой-нибудь другой симпатичный нам божок автономии. Этакая попытка приватизировать Царство Небесное, взять лучшее и уйти, не заплатив полной цены – цены нашего "я".
Вот только фокус не удается. Писание предельно ясно на этот счет: двум господам служить невозможно. Либо один, либо другой. Либо признаешь Его Царем во всем, либо твоим царем остается кто-то или что-то еще. Нельзя быть немножко беременным и немножко подданным Царства.
Конечно, реальность сложнее бинарных схем. Мы, христиане, живущие в этом парадоксе одновременно грешники и праведники, постоянно ловим себя на этой попытке усидеть на двух стульях. Это наше поле битвы, наша ежедневная немощь. Это факт нашей жизни под крестом. Факт, но не норма, не то, с чем можно смириться и успокоиться, выдав баг за фичу.
И вот здесь ключевой водораздел. Одно дело – быть неверным, спотыкающимся, постоянно лажающим слугой, который тем не менее признает власть своего Господина и видит свой провал как грех, как измену Ему. Совсем другое – в принципе не признавать Его авторитет, Его право требовать повиновения, а видеть в Нем лишь удобный инструмент для достижения собственных целей, того же вечного комфорта или социального статуса. В первом случае ты все еще Его подданный, хоть и плохой. Во втором – ты либо бунтарь, либо просто турист, заглянувший во дворец за сувенирами и льготами.
Вопрос не в том, достигаешь ли ты идеального послушания – это иллюзия для гордых или отчаявшихся. Вопрос в том, чью власть ты признаешь как легитимную над своей жизнью? Чей авторитет для тебя конечен, даже когда ты ему изменяешь? Ответ на этот вопрос определяет, чей ты на самом деле.
#анатомия_идола
Наблюдая за дискуссиями в христианских чатах и комментариях, все чаще прихожу к выводу: задаваемые вопросы редко отражают реальную потребность человека в информации. Особенно когда один и тот же вопрос всплывает снова и снова, несмотря на полученные ранее ответы.
Складывается впечатление, что за формальным запросом – "что Библия говорит о X?" или "как Церковь относится к Y?" – скрываются более глубокие, часто неосознанные тревоги, экзистенциальные беспокойства или эмоциональные пустоты. Люди ищут не столько богословскую формулу, сколько утешения, подтверждения своей правоты или просто возможности выплеснуть внутреннее напряжение.
Попытки в публичном пространстве докопаться до истинной подоплеки вопроса – "А что вам даст ответ? Как вы себя почувствуете, узнав его?" – как правило, обречены. Такой диалог требует совершенно иного формата, терапевтического или пастырского, где есть доверие, готовность к самораскрытию и, главное, собственное признание человеком, что проблема лежит глубже заданного вопроса.
Без этого первого шага со стороны вопрошающего, любые попытки "разбудить" или "показать" извне рискуют оказаться бесплодным интеллектуальным пинг-понгом или даже спровоцировать защитную реакцию. Дорогу к осознанию своей подлинной нужды человек должен пройти сам.
#психея_и_пневма
Когда мне прислали этот мем, то первой реакций было честное: Никак. Вторым появился вопрос: ”А зачем?"
В мире, где Бог суверенно правит всем, Он может использовать любые средства для Своих целей, включая алгоритмы рекламных сетей. Навязчивый баннер о курсах личностного роста может стать для кого-то толчком к переосмыслению жизни не хуже грома небесного.
Вместе с тем, сам поиск "знаков свыше" выдает глубинную тревогу и неверие. Зачем нам искать особые знамения, когда главное и исчерпывающее Знамение уже дано – Сам Иисус Христос, Его жизнь, смерть и воскресение? Он – Слово Божье, ставшее плотью, окончательное откровение Отца.
Писание ясно свидетельствует о Нем. Искать дополнительные "знаки", будь то падающие звезды, вещие сны или удачно подвернувшаяся реклама, – это признак "рода лукавого и прелюбодейного", как сказал Христос.
Это попытка получить от Бога не Его Самого, а некую гарантию, подсказку, подтверждение своей правоты или избранности.
Вместо того чтобы вглядываться в Христа и Его Слово, мы начинаем расшифровывать шумы мира, рискуя принять желаемое за действительное или, хуже того, последовать за ложными огнями.
Бог может говорить через разные обстоятельства, но Его основной язык – Евангелие. Все необходимые знаки уже даны там.
#анатомия_идола
Стал свидетелем любопытного диалога в чате психологов. Участники обсуждали происхождение жизни и доказательства бытия Божьего. Ожидаемо, разговор быстро уперся в вопрос достоверности знания. И вот тут прозвучал знакомый аргумент: личному опыту, особенно в сфере чудес или духовных прозрений, доверять нельзя. Субъективно, невоспроизводимо, ненаучно. Отвергаем.
Забавно, что следующим же аргументом в пользу единственно верного научного подхода стала опора на эмпирику. То есть, буквально, на опыт. Да, на опыт, который предполагается воспроизводимым, верифицируемым, статистически обработанным. Однако в своей основе это все тот же опыт – чувственное восприятие и его интерпретация конкретным человеком, пусть и вооруженным методологией.
Получается изящный парадокс: опыт одного рода мы объявляем иллюзией, а опыт другого рода – фундаментом познания. Не есть ли это тонкая форма самообмана, попытка очертить границы реальности по собственному усмотрению, изгнав из нее все, что не укладывается в прокрустово ложе метода?
Признание ограниченности любого человеческого опыта, как эмпирического, так и духовного, лично мне кажется куда более честной позицией. Наш разум – инструмент мощный, но не всесильный, и за его пределами может простираться непознанное, о котором подлинная наука предпочитает молчать, а истинная вера – смиренно свидетельствовать.
#психея_и_пневма
Снова встретил знакомый диагноз: народ не тот, религия не та, христианского просвещения не случилось, оттого и… а что, собственно, оттого? Сама постановка вопроса вызывает у меня знакомый укол скепсиса. Удивление вызывает не столько сама критика – поводов для нее всегда достаточно, сколько уверенность, с которой умные люди оперируют понятием христианский народ. Словно это некий измеримый параметр, вроде ВВП на душу населения или средней температуры по больнице.
Что такое христианский народ? Совокупность людей, поголовно обращенных ко Христу, живущих по Евангелию, достигших духовных высот? Писание ясно говорит, что даже внутри видимой Церкви пшеница растет вместе с плевелами до самой жатвы. Если уж община верующих, собирающихся вокруг Слова и Таинств, представляет собой такое неоднородное поле, то что говорить о целом народе, объединенном границами, языком и общей историей, но никак не единой верой во Христа?
Можно, конечно, провести массовую кампанию, убедить миллионы называть себя христианами, вписать это в документы, украсить символами публичное пространство. Сделает ли это их христианами? Превратит ли нацию в христианскую? Уверен, что нет. Никакие человеческие усилия, никакое просвещение, никакие государственные проекты не способны сделать человека христианином. Это суверенное действие Святого Духа, дар благодати, принимаемый личной верой. Бог спасает людей по одному, через личную встречу во Христе, а не оптом, целыми народами.
Поэтому все эти сравнения – вот у них в Европе было христианское просвещение, а у нас только государева служба под видом православия – выглядят как попытка найти удобное объяснение, построить очередного идола. Идол просвещенного Запада или идол непросвещенной России – не суть важно. Это бегство от фундаментальной правды о тотальной греховности любого народа и каждого человека в отдельности (Ветхий Адам), о нашей общей нужде в Спасителе.
Закон Божий универсален в своем обличении, он вскрывает несостоятельность и европейского гуманизма, оторвавшегося от корней, и российского служения отечеству вместо служения Богу. Разные исторические пути могут приводить к разным культурным формам, но суть остается – человек без Христа потерян, ищет опоры в себе, в идеологии, в нации, в чем угодно, кроме единственного источника жизни.
Разговоры о большей или меньшей христианскости народов – это всегда хождение по лабиринту гордыни и самообмана. Будь то условная Норвегия, подгоняющая веру под политическую конъюнктуру, или условная Саудовская Аравия, живущая по законам своего пророка – и там, и там мы видим человеческие попытки устроить жизнь без подлинного упования на Христа, подменяя Его учение собственными конструкциями. Христианство это не о том, чтобы добиться некоего коллективного просвещения или построить правильную христианскую нацию — эта задача стоит перед исламской уммой.
Христианская цель в другом – услышать призыв Евангелия лично для себя, признать свою нужду в благодати и найти спасение во Христе. Все остальное – лишь миражи на пути к Нему.
#анатомия_идола
Два слова о гвозде
Вчерашний поход на футбол для меня обернулся неожиданным квестом. На входе меня чуть было не отправили домой из-за обычного строительного гвоздя, который мирно лежал в моем рюкзаке. Охрана не могла пропустить потенциальное колющее оружие и под недоумённые взгляды мне пришлось сдавать гвоздь в камеру хранения, расположенную в другом здании. В камере хранения на меня тоже смотрели как на редкого чудака.
Казалось бы, проще выкинуть. Я не смог, хотя и далек от суеверий. Гвоздь – не талисман, не оберег, не "волшебный предмет". Это, скорее, овеществленная память. Это артефакт. Символ. Напоминание об одном важном этапе моей жизни.
Семь лет назад я был частью харизматической общины. И вот, однажды, нас вывезли на природу, на "встречу с Богом". В один из дней всем раздали анкеты "служения освобождения". Весьма подробные. Каяться предлагалось буквально во всем: от прослушивания рок-музыки (слушаю до сих пор) до вызова гномиков (не вызывал и не делаю этого сегодня). Анкета была внушительной.
Потом была исповедь, не по анкете, на неё никто и не стал смотреть. После разрешительной молитвы эту самую анкету велели прибить к кресту, который стоял тут же, в зале. Символизировало это распятие наших грехов со Христом. А на память об этом событии, о моей первой исповеди, мне вручили гвоздь.
Тот самый гвоздь, который я полгода назад случайно обнаружил в старой сумке. И с тех пор ношу с собой. Конечно, со стороны это может показаться странным. Но, каждого из нас свои "тараканы" гвозди. А какие у вас?
Продолжаю с лёгкой руки отца Дмитрия Розета посещать Начальный Теологический Курс.
Сегодня был зачёт по гомилетике — искусству проповеди. Нужно было прочитать проповедь на 5 минут, выбрав стих и ситуацию, в которой будете проповедовать.
Выше запись моей первой (и, кто знает, может быть, последней проповеди) в церкви, вместо 5 минут уложился в 4 — рассказывал о том, почему всегда под рукой нужно иметь бутылку воды, даже в падающем самолёте (особенно в нём).
Получил заслуженную критику пастора-ректора нашей семинарии за то, пропаганду редуцированного Евангелия (не нужно ничего делать) и недостаток экзегезыСтавь лайк, если хочешь, проповеди пятиминутки на регулярной основе
Два слова о боге-затычке.
Для начала, я соглашусь: у каждого человека есть экзистенциальная потребность – потребность в смысле, в опоре, в чем-то большем, чем он сам. В чем-то запредельном. И эту потребность можно назвать потребностью в Боге. Только вот эта самая "дыра", эта потребность, у каждого своя. Она зависит от психологических потребностей, проблем и склада характера человека.
И вот тут начинается самое интересное. Одну дыру идеально затыкает строгий карающий бог, дыру другого затыкает "небесный папочка", третьему для затыкания нужна божественная чета подростков, четвертому безликий небесный абсолют, свет, который сходит, когда он молится на пупок. Что характерно, все эти боги прекрасно справляются со своей задачей – "затыкают".
Например, кто-то ищет в Боге лишь утешения и поддержки, и тогда Он становится для него "небесным психотерапевтом", который всегда выслушает и пожалеет. Кто-то боится наказания и стремится к послушанию, и тогда Бог превращается в строгого надзирателя, следящего за каждым шагом. А кто-то ищет в Боге лишь подтверждения собственной правоты и всемогущества, и тогда Он становится удобным инструментом для достижения личных целей.
Однако, кто из затыкающих может сказать: "У меня в сердце была дыра формой в Яхве? Мне нужен был Саваоф, библейский Господь"? Я даже не буду проводить завтра опрос на эту тему, потому что уверен в его результатах. Наш Господь в ходе таких психологизаций и затыканий уже потерял имя, характер и остальные личные черты – всё ради того, чтобы Им было удобней затыкать свои дыры.
Повторю: у каждого человека действительно есть экзистенциальная потребность, и эта потребность, несмотря на схожесть, может быть разной, и подходят разным людям разные затычки. Мы можем удовлетворить её, заткнуть и назвать эту затычку "богом", она даже может стать для нас богом – но не имеющим никакого отношения к Живому, действующему, активному, реальном и действующему Субъекту, создавшему этот мир, говорившему через пророков, пославшему Сына Своего и так далее.
Я понимаю, что это очень непопулярная точка зрения – приходить и выбивать костыли, говорить, что ваш соул-плаг это не настоящий бог. Тем не менее, это очень важная история для того, чтобы не обманываться и иметь возможность встретить настоящего, Живого Господа. Господа, Который не обязательно что-то тебе "затыкает". Господа, Который может оставить тебя ни с чем, как Иова. Господа, Который может отправить тебя на жестокую смерть вместо богатства и радости, как было с апостолами и Его последователями в первые века, и как происходит по всему миру и сегодня.
Господа, Которого любят или не любят не потому, что Он подходит под твою дырку, а потому, что Он – твой Господь. Настоящий, Живой Бог, Который Сам избрал тебя, избрал и полюбил, призвал – и ты идешь за Ним, потому что Он – это Он, а не из-за того, что Он тебе дает. Бог, который открывается нам в Своем Слове, в таинствах, в жизни Церкви. Бог, который являет Свою любовь и милосердие в Иисусе Христе. Бог, который действует в этом мире, преображая его и наполняя его Своим присутствием.
Господь неудобный, не подходящий под твою дыру, но единственный Господь, Который на самом деле может преобразить твою жизнь уже сегодня и даровать вечную жизнь в будущем веке.
Прочитал сейчас классную мысль: "Пост только для тех, кто может и очень хочет". Абсолютно согласен и сказал бы шире: любое действие в нашей жизни, особенно духовное, – оно про и для тех, кто действительно может и действительно хочет. Но, как часто мы обманываем себя, выдавая желаемое за действительное, а порой и обратное — действительное за желаемое.
Главный вопрос, который стоит задавать себе регулярно (и особенно в дни Великого поста), если ты сталкиваешься с внутренним конфликтом: "А чего я на самом деле хочу через это?". Зачем оно мне? Не "зачем так положено", не "зачем так делают все", а зачем мне это нужно?
Если вы держите пост в эти дни, то, вероятно, у вас есть ответ на этот вопрос. Если не знаете, то, скорее всего, пост идет не самым гладким образом или не идет вовсе. Если вы не держите пост, но почему-то переживаете по этому поводу, то тем более стоит задуматься: а чего вы, собственно, хотите? Заглушить чувство вины? Соответствовать чьим-то ожиданиям? Или, может быть, вы завидуете тем, кто "может и хочет", а сами не можете найти в себе силы и мотивацию?
И тут мы подходим к самому интересному – к теме свободы. Той самой свободы, о которой апостол Павел писал: "Все мне позволительно, но не все полезно; все мне позволительно, но ничто не должно обладать мною" (1 Кор. 6:12). Свободы, которая дарована нам Христом. Свободы, которая пугает.
Потому что свобода – это не вседозволенность. Это не "делай что хочешь", а "осознай, чего ты хочешь на самом деле". И, исходя из этого, делай свой выбор. В этой свободе мы обретаем возможность узнать что-то важное о себе. О своих истинных ценностях и желаниях. О том, какого мы духа. О том, что для нас главное – Божья воля или личные амбиции, страхи, комплексы.
Это может быть неприятно. Это может быть больно. Это может разрушить наши иллюзии о себе. И все же, это – единственный путь к подлинной свободе. К свободе не от Бога, а в Боге. К свободе, которая не в том, чтобы делать все, что вздумается, а в том, чтобы делать то, что действительно хочешь, – в согласии со своей совестью и с Божьей волей.
Парадокс современного "полурелигиозного" человека заслуживает пристального взгляда. Часто можно услышать сетования, что традиционная религия слишком строга, негибка, не отвечает запросам времени. Когда начинаешь разбираться, выясняется: на самом деле "облегченная” не нужна никому, кроме самих облегчителей.
Большинству полурелигиозных нравится сама идея строгой, подлинной, неразмытой традиции. Они ценят ее ритуалы, ее символическую наполненность, ее связь с вечностью – но только для особых случаев. Религия нужна для "круговорота жизни": рождение, брак, смерть. В эти поворотные моменты она придает смысл, обеспечивает связь поколений, дает опору. Свежий пример, как нарочно иллюстрирующий этот театр абсурда: прощание с известным музыкантом.
Человек, далекий от религии при жизни, как и его окружение, получает на пороге смерти самые что ни на есть традиционные обряды. Не облегченную версию, не духовность "лайт", а именно "батюшку" и соборование – ритуалы, пропитанные той самой строгостью, от которой бегут в повседневности. Однако в "круговороте будней" – работа, отдых, повседневные заботы – для нее места нет. Там действуют другие законы, другие ценности, другие авторитеты.
И вот здесь кроется ловушка для всевозможных реформаторов и сторонников богословского "апгрейда". Они тратят силы, пытаясь сделать веру "удобнее", "современнее", "легче для соблюдения". Забывая главное: тем, кто и так ничего соблюдать не собирается, облегчение не нужно. Им необходима не адаптированная вера, а иллюзия причастности к чему-то большому, подлинному, "правильному" – а в их фантазии "правильное" синонимично "строгому".
Пусть эта строгость будет лишь декорацией для особых случаев, витриной "настоящей духовности". Это не поиск адаптированной веры, а потребительское отношение к самой идее традиции: взять то, что удобно и красиво в критический момент, и отбросить то, что требует усилий, самоотречения или изменения жизни в остальное время. Строгая вера нужна, но только на полставки и по вызову.
#анатомия_идола
Разговаривая с христианами, часто слышу одно и то же опасение: страх показаться эгоистом. При этом под "эгоизм" могут подпадать самые невинные вещи – отказ выполнить неудобную просьбу или даже базовая забота о себе, своем отдыхе и здоровье. Словно единственно верный путь христианина – полное самоотречение до саморазрушения.
Любое проявление "я" клеймится как грех. При этом часто забывается вторая половина заповеди: "возлюби ближнего твоего, как самого себя". Эта заповедь предполагает, что здоровая, адекватная любовь к себе – не только не грех, а норма и даже предпосылка для любви к другим. Нельзя делиться из пустоты. И да, обвинения в эгоизме действительно могут звучать, но кто их произносит? Те, кто сам о себе не заботится о себе, возможно, проецируя личные проблемы или пытаясь манипулировать виной.
Важно учиться различать греховный эгоцентризм, ставящий свое "я" на место Бога, и данную Богом ответственность за свою жизнь, здоровье, ресурсы – то есть здоровую любовь к себе как к Его творению, искупленному Христом. Без этого различения легко скатиться либо в разрушительную "жертвенность", либо в лицемерие.
#психея_и_пневма
Забавно порой наблюдать, как мы пытаемся застраховаться от жизни. Сегодня успокаивал нового сотрудника: не бойся ошибаться, все равно ошибешься, не тут, так там, десятки раз за карьеру. Вспоминал в разговоре вечные вопросы на курсах основ веры: "А вот это грех? А то грех? А если так – грех?". Будто можно составить исчерпывающий каталог прегрешений и ошибок, аккуратно заламинировать и повесить на стенку, чтобы ненароком не заступить за черту. Такая трогательная вера в собственную способность контролировать реальность, включая собственную природу.
Эта иллюзия контроля – корень многих проблем. Мы не можем не ошибаться, не можем не грешить. Если бы могли, Христос был бы просто интересным историческим персонажем, а не Спасителем. Нужда в Нем, в Его прощении и благодати возникает как раз из трезвого осознания собственной неспособности соответствовать даже тем стандартам, которые мы сами себе устанавливаем, не говоря уже о Божьих. Закон ведь не для того дан, чтобы мы его исполнили и гордились, а чтобы он показал нам нашу полную несостоятельность и подвел к единственному источнику помощи.
И вот тут начинается самое интересное. Как относиться к уже совершенным грехам и ошибкам? Логика мира предлагает самобичевание или, наоборот, обесценивание и самооправдание. Евангелие же предлагает нечто совершенно парадоксальное: радость. Звучит дико? Поясню. Радость не о самом факте падения. Радость о том, что провал замечен и назван своим именем. Радость о том, что есть возможность покаяния – не просто унылого сожаления, а изменения ума и сердца. Радость о том, что даже после падения Бог не бросает, дает силы подняться, прийти к Нему и получить прощение и средства благодати для дальнейшего пути. Это радость не о себе хорошем, а о Боге милостивом.
На этом фоне прочитал сегодня заметку нашего пастора. Он сокрушался, что "сорвался…” – дал себе обещание во время поста каждый день публиковать изображение Распятия и размышлять о нем, но из-за суеты один день пропустил. Я стараюсь не обесценивать чужой опыт и переживания, у каждого своя планка и свои битвы. Но внутри что-то хмыкнуло: единственный срыв за все время? Часто ли мы так скрупулезно фиксируем свои промахи в любви к ближнему, в осуждении, в гордыне, как фиксируем нарушение внешнего правила, пусть и благочестивого? Не знаю его внутренней жизни, и вполне допускаю, что это моя личная кривизна восприятия, моя проекция. Но эта концентрация на одном, относительно безопасном, "срыве…” кажется любопытной.
Закон, доведенный до абсурда самоконтроля, неизбежно приводит в тупик отчаяния или самодовольства, если кажется, что ты справляешься, то всегда, абсолютно всегда наступит момент, когда ты “сорвёшься…”. И вот здесь происходит евангельский переворот: именно в точке признания полного провала, когда иллюзии самоспасения рушатся, открывается вид на Голгофу. Любой грех, осознанный как таковой, перестает быть поводом для самобичевания или очередной галочкой в списке неудач, он становится указателем на Крест. Указателем на Евангельскую радость и благодать, которую Господь дарует нам с Него.
#закон_не_против_евангелия
Послушал цикл лекций о “темной” философии и задумался над любопытным поворотом современной мысли. Сначала гуманизм эпохи Просвещения торжественно скинул с пьедестала Бога, водрузив на него Человека с большой буквы – венец творения, меру всех вещей. Теперь же маятник качнулся ещё дальше: постгуманизм развенчивает и самого человека, низводя его до одного из объектов в ряду других – животных, растений, камней, алгоритмов.
Зазвучали призывы прислушаться к "не-человеческому", дать голос “всякой твари". На первый взгляд, это может показаться смиренным отказом от антропоцентрической гордыни. Однако не является ли это возвращением на новом витке к древнему язычеству? Язычество как раз и характеризовалось обожествлением тварного мира, поклонением стихиям, животным, духам предков – чему угодно, кроме трансцендентного Творца.
Свергнув сначала Бога, а затем и Его образ и подобие – человека, современная мысль погружается в мир, населенный новыми-старыми идолами, где нет иерархии ценностей, нет различения духа и материи, Творца и творения. Это попытка найти опору не в Боге и даже не в разуме человека, а в самой материи, в "прочей твари", что по сути является формой идолопоклонства, отказом от Откровения в пользу философских конструкций ради самих философских конструкций. Если вырождение, лукавое мудрствование выглядит не так, то как?
#анатомия_идола
Занятно наблюдать за реакциями даже на самые, казалось бы, легковесные затеи вроде сегодняшнего опроса. Постоянно ловлю себя на мысли, что под любым опросом обязательно появится вопрос: а что имеется в виду, какое определение, как это понимать? Вот и сейчас, на фоне шуток про белую спину, звучат комментарии вроде "слишком стар для этих молодёжных развлечений" или "мне не пять лет". И это прекрасно. Прекрасно не в смысле оценки самой позиции, а в том, как любой внешний повод, даже первоапрельский, может подсветить что-то внутреннее – нашу самоидентификацию, наши границы допустимого, нашу усталость или, наоборот, готовность к игре.
Я действительно никогда не могу угадать, как отзовётся тот или иной опрос или текст. Если честно, и не стремлюсь угадывать. Гораздо интереснее потом вникать, читать комментарии, удивляться. Спасибо всем, кто участвует и делится. Скажем, я ожидал большей солидарности с вариантом про Великий пост, учитывая контекст, но нет – он набрал скромные 5%. Даже позиция про неучастие в "праздниках неверных", присущая исламской традиции, оказалась популярнее. Это не хорошо и не плохо, это просто данность, отражающая сложный спектр взглядов и внутренних состояний здесь собравшихся. И эта непредсказуемость человеческой реакции, этот зазор между стимулом и ответом – пожалуй, одно из самых увлекательных полей для наблюдения за переплетением души и духа.
#психея_и_пневма
Кажется, пришло время попробовать новый формат. Не вместо текста, а в дополнение к нему. Подкаст, где можно озвучить те самые рефлексии, которые не всегда укладываются в печатные знаки или требуют интонации. Так что – встречайте #голос_бытия. Планирую здесь озвучивать разные темы, не привязываясь жестко к одной линии – от богословских лабиринтов до культурных диагнозов.
И начать решил с темы, которая для меня самого остается довольно болезненной и острой. С вопроса, который периодически возникает и у меня, и, возможно, у некоторых из вас: почему здесь, на канале "Быть", так настойчиво избегаются простые ответы и легкоусвояемые "духовные лайфхаки"? Почему все так сложно? Этот вопрос стал отправной точкой для первого цикла размышлений, который я так и назвал: Без лайфхаков".
В пилотном выпуске – "Искушение духовным фастфудом" – пробую препарировать саму механику этого соблазна. Почему нас так манит простота, даже если она граничит с профанацией? Что мы ищем в этих бесконечных списках "как надо" и коротких цитатах "про хорошее"? И почему отказ от этой простоты кажется мне необходимым условием для честного разговора о вере и бытии, пусть и делает канал не самым "удобным" для потребления.
Это моё приглашение заглянуть за кулисы той самой "сложности" и вместе подумать, не является ли она более честным отражением реальности, чем приглаженные картинки вечного комфорта. Будем разбираться.
Ссылка на подкаст в телеграмме
На других площадках через некоторое время
Четвертое воскресенье Великого поста. Тема звучит почти уютно – Хлеб Жизни. Вот только где Он нас находит? Парадоксальным образом, там, где хлеба как раз и нет – в пустыне. Живая вода утоляет лишь того, кто осознал свою иссохшую глотку и само место своего пребывания – безжизненную пустыню. Нет этого острого чувства нужды – и чудо проходит мимо, незамеченным, как мираж, в который уже не веришь.
Не потому ли периоды неофитства, первых шагов в вере, так часто напоминают блуждания Израиля по Синаю? Время испытаний, где обнажается вся наша немощь, вся иллюзорность самодостаточности. Время, где мы либо начинаем узнавать Бога и ценить Его присутствие как единственное спасение, либо разворачиваемся обратно, в сытый плен привычного Египта, пусть и с привкусом рабства.
И тут возникает логичный, казалось бы, вывод: раз так, может, стоит искусственно создать себе пустыню? Отказаться от обычного хлеба, уйти в аскезу, чтобы уж точно встретить Хлеб Жизни? Звучит благочестиво, не правда ли? Только ответ этот хоть и очевиден, но ведет в тупик.
Дело ведь не в физическом наличии или отсутствии хлеба на столе, а в векторе нашего голода, в цели наших желаний. Можно истязать себя постом, считая дни до его окончания и предвкушая пир. Можно духовно жаждать не Самого Подателя жизни, а лишь Его бонусов – вечного блаженства, избавления от проблем, ощущения святости. И тогда что меняется по сути? Взгляд все равно прикован к хлебу, к выгоде, к себе любимому, а не к Нему. Аскеза становится лишь еще одним способом заработать, еще одной сделкой.
Подлинная встреча происходит лишь там, где осознанная пустота и жажда указывают не на желаемые дары, а на Самого Даятеля. Хлеб Жизни – пища для тех, кто изголодался именно по Нему посреди своей личной пустыни, которую и не нужно искать, ведь она всегда с тобой, когда ты живёшь без Него.
#практика_бытия
Вчера на малой группе по изучению символа веры говорили о Святом Духе. Обнаружил странный парадокс — кажется, поверить в историческое событие, пусть и сверхъестественное – смерть и воскресение Иисуса Христа – проще, чем принять реальность Его Духа, обитающего здесь и сейчас. Не просто где-то в небесных сферах или на избранных пророках древности, а в каждом верующем. В тебе, во мне.
Мысль настолько радикальная и неудобная, что ее предпочитают аккуратно обходить стороной, оставляя где-то на периферии сознания. Почему? Возможно, дело в личном экзистенциальном трепете, почти ужасе. Осознание, что Тот Самый Бог, Святой и Всевидящий, не просто наблюдает с дистанции, но буквально внутри тебя, видит все изгибы души – это вызов комфортному существованию. Добавляет остроты и то, что Он живет не только во мне, но и в этом, другом, часто несимпатичном мне человеке рядом.
Если осквернение каменного храма кажется недопустимым, то почему так легко допускается пренебрежение, осуждение или унижение живого храма Духа в ближнем? Ответ прост и неутешителен: об этом тоже предпочитают не думать. Проще сохранить удобную дистанцию с Богом и ближним, чем принять ошеломляющую реальность Его присутствия.
#лабиринты_веры
В комментариях звучит знакомый страх: убери крест с флага Швеции – и там немедленно появится шахада, а рехристианизация станет невозможной. Показательный аргумент. Он выдает веру в то, что христианизация – дело рук человеческих, зависящее от символов на флаге. Однако христиане верят иначе: Господь Сам прилагает спасаемых к Церкви, будь то в I веке или в XXI, в Швеции или в Иране. Символы на флаге на Его суверенное действие не влияют.
Возникает вопрос: а в чем подлинная причина этих переживаний об "исламизации"? Если бы главным было желание всех привести ко Христу, что мешает делать это сейчас, под флагом с крестом, начав с самого себя? Осмелюсь предположить, что страх глубже: под угрозой не вера, а привычный комфорт, возможность грешить и предаваться похотям, удобно прикрываясь христианской символикой.
Боятся не того, что не смогут служить Христу, а того, что не смогут жить как привыкли. Для самого христианства такая смена декораций не страшна. А господа приспособленцы, будем честны, легко сменят риторику, отрастят бороды, заведут по 4 жены и будут прекрасно себя чувствовать под полумесяцем так же, как под крестом. Только вот их комфорт к христианству отношения не имеет.
#анатомия_идола
Если очень уж хочется говорить об обществе в целом, то уверен, что и общественный и индивидуальный путь к христианизации в обществе, привыкшем считать себя христианскими, лежит через предварительную "расхристианизацию". Не через просвещение поверх уже имеющихся представлений, а через деконструкцию того культурного, номинального, привычного "христианства", которое человек впитал с молоком матери или требованиями социума.
Сначала нужно разобрать этот фасад, построенный из обрядов без веры, традиций без понимания, морали без Христа. Только когда рука человека опустеет от этих суррогатов, когда он увидит их несостоятельность, появится пространство для того, чтобы взять нечто подлинное. Это болезненный процесс, сродни хирургическому вмешательству. Он требует не только интеллектуальной смелости взглянуть правде в глаза, но и суверенного действия Духа Святого, Который один может сокрушить идолов в сердце и обратить к Живому Богу.
Думается, именно так начинается каждое великое пробуждение, и личное и общественное, — не с плавного улучшения нравов, а с глубокого кризиса, с радикальной переоценки ценностей, с острого осознания собственного банкротства перед Законом Божьим. Деконструкция не ради самой деконструкции, но как необходимый этап, чтобы сквозь руины привычного увидеть свет Евангелия. Без этого кризиса попытки "просвещения" рискуют лишь добавить еще один слой краски на ветхий фасад.
#анатомия_идола
Два слово о многобожии
Проговорю очевидное: я верю в многобожие. Точнее, я вижу, что мир, в котором мы живем, – это мир множества богов. Не один, не два, а десятки миллионов, если не миллиарды. И все это – абсолютно реальные боги, в том смысле, что они реально влияют на жизнь людей, которые им поклоняются.
Вот сегодня услышал на улице обрывок телефонного разговора. Женщина говорила кому-то: "...это с тобой говорит бог!". Я навострился и приготовился было возрадоваться. Но женщина продолжила: "Ведь чего хочет женщина, того хочет бог". Радость сменилась грустной ухмылкой – вот оно, многобожие в действии. А ведь есть еще бог карьеры, бог успеха, бог потребления, бог "лайков" в соцсетях… Список можно продолжать бесконечно.
Уверен, осознание этой многобожности – одно из ключевых для каждого человека, и особенно для христианина. Понимание, что люди, с которыми мы взаимодействуем каждый день, – не просто "неверующие", с пустым местом вместо божественного. Нет, они – язычники, поклоняющиеся иным богам, иной божественности. Точно такие же язычники, какими мы были до обращения, и какими, увы, порой бываем и после, забывая возлагать все надежды на Господа.
Да, в этом мире всего один истинный Бог – Отец, Сын и Дух Святой, Пресвятая Троица, Творец и Владыка всего сущего. Единственный Посредник между Богом и людьми – Господь Иисус Христос. И в то же время, много в мире богов, созданных руками и умами человеческими. Они могут маскироваться под истинного Бога, брать Его имя или атрибуты, обитать в Его храмах, но по сути своей – бесы, идолы, пустота.
При этом, несмотря на то, что это не истинные боги и даже могут не существовать, они вполне реальны для тех, кто им поклоняется. В этом парадокс, и это реальность, которую нужно учитывать, – ту реальность, в которой живут люди, и их острую потребность защищать своих богов, даже если те – всего лишь пустышки.
Мир лежит во зле и многобожии, и так будет всегда. Нам же, если считаем себя учениками Христа, остается держаться своего Учителя, уповая на Его помощь, Его поддержку, Его милость в этом бушующем океане многобожия. Чтобы сохранить веру и не преклонить колени перед иными богами, отвергнув свет Истины.
В прошлый раз я писал о "боге-затычке", но сейчас понимаю, что это не совсем точное определение. "бог-костыль" – вот, пожалуй, более верный образ. Он не просто заполняет пустоту, он еще и помогает как-то ковылять по жизни.
Для одних "бог-костыль" – это замена психотерапевта (об этом я уже говорил). Для других – помощник в тяжелых ситуациях: заболел, потерял работу, расстался с любимым – сразу бегут к Богу, просят о помощи. Для третьих (и этим, как ни странно, часто грешат люди, называющие себя атеистами) – причина всех неудач: "Если бы Бог был / не был бы таким жестоким, он бы не допустил…”. Такой "бог-костыль" превращается в удобную мишень для обвинений.
И да, я понимаю, что верующие христиане могут возмутиться: "Как так? Разве плохо опираться на Бога?". Звучит и правда возмутительно. Но штука в том, что христианство – оно вообще не про "костыли". Христос пришел не для того, чтобы дать нам "небесный костыль", который всегда будет под рукой. Он умер и воскрес для того, чтобы мы получили исцеление. Чтобы мы преобразились, обрели новую природу – цельную, полноценную, не нуждающуюся в костылях.
Что это за новая природа? Это природа любви, радости, мира, долготерпения, благости, милосердия, веры, кротости, воздержания (Гал. 5:22-23). Это природа, которая способна любить Бога и ближнего, прощать, творить добро, не бояться смерти. Христос пришел, чтобы мы не просто "опирались" на Него, а соединились с Ним, стали частью Его Тела, причастниками Божественного естества. Чтобы мы были усыновлены Отцом и наследовали Царство – не как нищие и увечные, а как сыновья и дочери
И да, никакой увечный не войдет в Царствие Небесное. Но не потому, что Бог жесток, а потому, что Царствие Небесное – это место для исцеленных. Для тех, кто выбросил костыли и начал ходить собственными ногами – в силе и благодати Божией.
Недавно наткнулся на рекламу, которая заставила меня по-новому взглянуть на вопрос просветления. Оказывается, самый короткий путь к нему лежит через желудок коровы — чтобы очистить карму и обрести, наконец, душевный покой, достаточно стать опекуном буренки.
Вообще, тема помощи животным для меня не проста. Пару лет назад я писал, что мне не понять, зачем тратить ограниченные ресурсы на животных, если их можно потратить на людей. Более того, в каждом рубле, что ушел кошке я вижу рубль, что не ушел к ребенку, старику, другому нищему и нуждающемуся. И, видимо, с точки зрения многих, такой подход – признак некоторой ограниченности. Ведь для просветленного человека очевидно, что божественность – она везде: от камня на обочине до блохи на помойной крысе. А я, как не до конца просветленный, да ещё и христианин, вслед за Писанием все еще вижу образ Божий преимущественно в человеке.
Вернемся к нашим коровам. Точнее, к их опекунам, предлагающим простой и эффективный способ достижения просветления. Зашел я на сайт этих замечательных людей и понял: вот у кого надо учиться. Здесь все четко: корова – священна. Хочешь просветления – плати обеспечь ей достойное существование. И будет тебе счастье. И карма почистится, и чакры откроются. Четверг – пудинг, пятница – массаж, суббота – избавление от финансовых проблем (интересно, чьих?).
Все по делу, без лишней лирики. И в этом, пожалуй, главная ирония. Нам предлагают променять сложность человеческого бытия, сложность отношений с Богом, сложность поиска истины на корову. На простую, понятную, осязаемую корову. На набор ритуалов, которые гарантированно приведут к просветлению.
Забавно, но думается, что выбор не так очевиден для многих христиан сегодня, и в храмах то тут то там можно встретить свои варианты подобных “коровьих” инструкций, отличных только в меньшей прямолинейности.
Дорогой Никита Сюндюков начинает неделю с размышлений об источнике настоящей религиозности. Начинает с размышлений о горе и несчастье, что порой приводит человека в религиозные организации, но отвергает это повод, верно подмечая:
время источит этот опыт, а вместе с ним — и веру как его мнимое следствие.
время источит этот опыт, а вместе с ним и веру, как его мнимое следствие
От молитв хочу перекинуть разговор к библейским пророчествам. Сейчас перечитываю Иезекииля. Поражает его продуктивность: почти в каждой главе – Божьи послания, и, как правило, не самые радужные – суды, разрушения. Но сбылись ли все эти пророчества? История говорит: нет. Многие неизбежные бедствия так и не случились. Как к этому относиться?
Проблема в упрощенном понимании пророчества – как только предсказания будущего. Однако, библейское пророчество – в первую очередь это действие, провозглашение и явление Самого Бога. Его цель – не информировать, а изменять. Именно это звучит лейтмотивом у Иезекииля: "...и узнают, что Я – Господь". Не "узнают, что будет", а "узнают, Кто говорит, узнают, Каков Я”. Пророчество – это откровение Бога о Себе.
Вспомним Ниневию. Бог послал Иону с грозным пророчеством о разрушении города, но произошло иное: не просто покаяние – а могущественное действие Божьей силы, преклонившее сердца. Ответ на Слово, действие Духа, и Господь отменил суд. Пророчество не сбылось как предсказание катастрофы – но сверхъестественно сбылось в главном: явило милость Господа, действенно изменившего город.
Ошибочно ждать буквального исполнения всех пророчеств – будто это жесткий сценарий. Но столь же неверно считать "не сбывшееся" – "не настоящим". Цель – не в точном совпадении с предсказанным, а в явлении Божьей славы и преображении нас. Библейское пророчество – не гадание и не фатализм. Это сила Божьего Слова, приводящая к покаянию, открывающая нам Бога и Его суверенную волю. Он не просто предупреждает – Он вступает в отношения, действует, изменяет, спасает.