11902
Интересные факты о Достоевском, а также размышления и цитаты от Фёдора Михайловича. Вопросы и пожелания: absoluttov@yahoo.com
#Дневник_писателя1880
"Утверждать же, что нищая и неурядная земля наша не может заключать в себе столь высокие стремления, пока не сделается экономически и гражданственно подобною Западу,— есть уже просто нелепость. Основные нравственные сокровища духа, в основной сущности своей по крайней мере, не зависят от экономической силы. Наша нищая неурядная земля, кроме высшего слоя своего, вся сплошь как один человек. Все восемьдесят миллионов ее населения представляют собою такое духовное единение, какого, конечно, в Европе нет нигде и не может быть, а, стало быть, уже посему одному нельзя сказать, что наша земля неурядна, даже в строгом смысле нельзя сказать, что и нищая.
Напротив, в Европе, в этой Европе, где накоплено столько богатств, всё гражданское основание всех европейских наций — всё подкопано и, может быть, завтра же рухнет бесследно на веки веков, а взамен наступит нечто неслыханно новое, ни на что прежнее не похожее. И все богатства, накопленные Европой, не спасут ее от падения, ибо «в один миг исчезнет и богатство». Между тем на этот, именно на этот подкопанный и зараженный их гражданский строй и указывают народу нашему как на идеал, к которому он должен стремиться, и лишь по достижении им этого идеала осмелиться пролепетать свое какое-либо слово Европе".
(Дневник писателя 1880. Август. Глава первая. Объяснительное слово по поводу печатаемой ниже речи о Пушкине)
⟱ ⟱ ⟱
@FDostoevskiy — не только цитаты
Бессмертная русская #классика для вас, друзья! В современной постановке. Впрочем, с таким актёрским составом исполнителей — #радиоспектакль трудно испортить даже модным теперь звуковым оформлением…
Фёдор Михайлович Достоевский «Слабое сердце».
Запись «Радио России» 2008 года.
Продолжительность: 2 часа и 11 минут.
"Необходимо отметить, что Достоевский в это время вообще видит и осмысливает события своей жизни (и особенно каторжной истории) на фоне жизни Христа. Вот только один пример из первого письма брату Михаилу по выходе из каторги, где он пытается дать обзор прошедших четырех лет: «Помнишь ли, как мы расстались с тобой, милый мой, дорогой, возлюбленный мой? Только что ты оставил меня, нас повели, троих: Дурова, Ястржембского и меня, заковывать. Ровно в 12 часов, то есть ровно в Рождество, я первый раз надел кандалы» (Письмо М.М. Достоевскому от 30 января – 22 февраля 1854. Омск [Достоевский, 1972–1990, т. 281, с. 167]).
Достоевский здесь подспудно сопоставляет свои кандалы с теми кандалами плоти, которыми облеклось Божество в Рождестве, отмечает свой начавшийся кенозис, соотнося его с кенозисом Христа — поэтому для него так важно, что это происходит ровно в Рождество. Интересно здесь то, что кандалы, по всей вероятности, не могли надеть на него «ровно в Рождество», что подтвердил Борис Тихомиров, сопоставив письмо писателя с воспоминаниями А.П. Милюкова. Достоевский продолжает письмо: «Затем нас посадили в открытые сани, каждого особо, с жандармами, и на 4-х санях, фельдъегерь впереди, мы отправились из Петербурга» [Достоевский, 1972–1990, т. 281, с. 167].
Тихомиров пишет: «Михаил Михайлович с Милюковым, предупрежденные плац-адъютантом Ю.К. Майделем о том, что арестантов отправят по этапу вскоре после свидания (“через час или даже раньше”), остались поджидать их выезда у ворот Петропавловской крепости. “На крепостной колокольне куранты проиграли девять часов, — пишет Милюков, расходясь в указании времени со свидетельством в письме Достоевского брату, — когда выехали двое ямских саней, и на каждых сидел арестант с жандармом. — Прощайте! — крикнули мы. — До свидания! до свидания! — отвечали нам”» [Тихомиров, 2012, с. 247].
Факт здесь «поправлен» Достоевским и зафиксирован в его личной истории, записан в его живом, в этом поправленном виде. Милюков может быть более объективным свидетелем, но его уточнение факта лишь разрушает для читателя то восприятие жизни и трансформаций личности, как оно существует в сознании Достоевского. Скажем прямо: сообщенный Милюковым «объективный» факт, являясь незначительным фактом биографии Милюкова, не является фактом биографии Достоевского, в биографии которого существует другой огромный факт заковывания его в кандалы ровно в Рождество".
Из книги: Касаткина Т.А. «Мы будем — лица…» Аналитико-синтетическое чтение произведений Достоевского / Т.А. Касаткина; отв. ред. Т.Г. Магарил-Ильяева. — М.: ИМЛИ РАН, 2023. — 432 с.
#достоевскийпопонедельникам
В романе «Братья Карамазовы» Достоевский упоминает картину Ивана Крамского «Созерцатель», помните? Он сравнивает крестьянина в лесу со Смердяковым и его привычкой замирать, как будто в созерцании:
«У живописца Крамского есть одна замечательная картина под названием «Созерцатель»: изображён лес зимой, и в лесу, на дороге, в оборванном кафтанишке и лаптишках стоит один-одинёшенек, в глубочайшем уединении забредший мужичонко, стоит и как бы задумался, но он не думает, а что-то «созерцает». Если б его толкнуть, он вздрогнул бы и посмотрел на вас, точно проснувшись, но ничего не понимая. Правда, сейчас бы и очнулся, а спросили бы его, о чём он это стоял и думал, то наверно бы ничего не припомнил, но зато наверно бы затаил в себе то впечатление, под которым находился во время своего созерцания. Впечатления же эти ему дороги, и он наверно их копит, неприметно и даже не сознавая, — для чего и зачем, конечно, тоже не знает: может, вдруг, накопив впечатлений за многие годы, бросит всё и уйдёт в Иерусалим, скитаться и спасаться, а может, и село родное вдруг спалит, а может быть, случится и то, и другое вместе. Созерцателей в народе довольно. Вот одним из таких созерцателей был наверно и Смердяков, и наверно тоже копил впечатления свои с жадностью, почти сам ещё не зная зачем.»
А вот что художник Иван Крамской говорил о «Братьях Карамазовых»: «После "Карамазовых" (и во время чтения) несколько раз я с ужасом оглядывался кругом и удивлялся, что всё идёт по-старому, а что мир не перевернулся на своей оси».
Крамской и Достоевский были знакомы, встречались в 1880 году у одного издателя, уже после написания «Братьев Карамазовых». И именно Крамскому принадлежит картина, на которой Достоевский изображён на смертном одре.
P. S. А вы находите что-то общее между «Созерцателем» Крамского, который перед вами, и персонажем Достоевского — Павлом Фёдоровичем Смердяковым, слугой и поваром помещика Карамазова?
Спасибо великому Фёдору Михайловичу за то, что рассказал всем правду ещё в 1876 году.
«Есть две Сербии: Сербия верхняя, горячая и неопытная, еще не жившая и не действовавшая, но зато страстно мечтающая о будущем, и уже с партиями и с интригами, которые доходят иногда до таких пределов (опять-таки вследствие горячей неопытности), что не встретишь подобного ни в одной из долго живших, безмерно больших и самостоятельных, чем Сербия, наций. Но рядом с этою верхнею Сербией, столь спешащей жить политически, есть Сербия народная, считающая лишь русских своими спасителями и братьями, а царя русского — за солнце свое, любящая русских и верящая им».
Ф.М.Достоевский «Дневник писателя» (октябрь, 1876 г.).
#drustvoRS_istorija
#drustvoRS_knjizevnost
#drustvoRS_nezaboravi
#Дневник_писателя1877
"В том-то и главная наша сила, что они совсем не понимают России, ничего не понимают в России! Они не знают, что мы непобедимы ничем в мире, что мы можем, пожалуй, проигрывать битвы, но все-таки останемся непобедимыми именно единением нашего духа народного и сознанием народным. Что мы не Франция, которая вся в Париже, что мы не Европа, которая вся зависит от бирж своей буржуазии и от «спокойствия» своих пролетариев, покупаемого уже последними усилиями тамошних правительств и всего лишь на час.
Не понимают они и не знают, что если мы захотим, то нас не победят ни жиды всей Европы вместе, ни миллионы их золота, ни миллионы их армий, что если мы захотим, то нас нельзя заставить сделать то, чего мы не пожелаем, и что нет такой силы на всей земле. Беда только в том, что над словами этими засмеются не только в Европе, но и у нас, и не только наши мудрецы и разумные, а даже и настоящие русские люди интеллигентных слоев наших — до того мы еще не понимаем самих себя и всю исконную силу нашу, до сих пор еще, слава богу, не надломившуюся.
Не понимают эти хорошие люди, что у нас, в нашей необозримой и своеобразной, в высшей степени не похожей на Европу стране, даже тактика военная (столь общая вещь!) может быть совсем не похожая на европейскую, что основы европейской тактики — деньги и ученые организации шестисоттысячных войсковых нашествий могут споткнуться о землю нашу и наткнуться у нас на новую и неведомую им силу, основы которой лежат в природе бесконечной земли русской и в природе всеединящегося духа русского. Но пусть пока еще не знают этого у нас столь многие и хорошие люди (не знают и робеют).
Но зато знают это цари наши, и чувствует это народ наш. Александр I знал про эту своеобразную силу нашу, когда говорил, что отрастит себе бороду и уйдет в леса с народом своим, но не положит меча и не покорится воле Наполеона. И, уж конечно, об такую силу разбилась бы вся Европа вместе, потому что не хватит у ней на такую войну ни денег, ни единства организации. Когда у нас все наши русские люди узнают о том, что мы так сильны, тогда мы и добьемся того, что воевать уже не будем, тогда в нас уверует и впервые откроет нас, как когда-то Америку, Европа. Но для того надобно, чтобы мы прежде ихнего открыли сами себя и чтоб интеллигенция наша поняла, что ей нельзя уже более разъединяться и разрывать с народом своим..."
(Дневник писателя 1877. Апрель. Глава первая. I. Война. Мы всех сильнее)
@FDostoevskiy — не только цитаты
"Я даже утверждаю и осмеливаюсь высказать, что любовь к человечеству вообще есть, как идея, одна из самых непостижимых идей для человеческого ума".
(Дневник писателя 1876. Декабрь)
⟱ ⟱ ⟱
@FDostoevskiy — не только цитат
#Дневник_писателя1877
"Если нации не будут жить высшими, бескорыстными идеями и высшими целями служения человечеству, а только будут служить одним своим «интересам», то погибнут эти нации несомненно, окоченеют, обессилеют и умрут.
А выше целей нет, как те, которые поставит перед собой Россия, служа славянам бескорыстно и не требуя от них благодарности, служа их нравственному (а не политическому лишь) воссоединению, в великое целое. Тогда только скажет всеславянство свое новое целительное слово человечеству...
Выше таких целей не бывает никаких на свете. Стало быть, и «выгоднее» ничего не может быть для России, как иметь перед собой эти цели, всё более и более уяснять их себе самой и всё более и более возвышаться духом, в этой вечной, неустанной и доблестной работе своей для человечества".
(Дневник писателя 1877. Ноябрь. Одно совсем особое словцо о славянах, которое мне давно хотелось сказать)
⟱ ⟱ ⟱
@FDostoevskiy — не только цитаты
#достоевскийпопонедельникам
Дело в том, что мне всё это скучно, всякое знакомство, всякое новое лицо скучно. Нет, Аня, голубчик, я себя, ей-Богу, по праву считаю выше всей этой среды — не нравственными достоинствами, конечно (об этом Богу судить), а развитием: что их веселит, то мне скучно, разговоры их, мысли их — для меня бесцветны и мелки, тон их — низок, образование совершенно ничтожное, самостоятельности никакой, зато чванство и грубые выходки.
(Из письма жене, А. Г. Достоевской, 1870 г.)
#Читальный_зал
В главе «Маловерная дама» к старцу Зосиме приходит г-жа Хохлакова, которая жалуется ему на кризис веры...
Отрывок из книги "Братья Карамазовы"
«Я страдаю, простите меня, я страдаю... — И она в каком-то горячем порывистом чувстве сложила пред ним руки.
— Чем же особенно?
— Я страдаю... неверием...
— В Бога неверием?
— О нет, нет, я не смею и подумать об этом, но будущая жизнь — это такая загадка! И никто-то, ведь никто на нее не отвечает! Послушайте, вы целитель, вы знаток души человеческой; я, конечно, не смею претендовать на то, чтобы вы мне совершенно верили, но уверяю вас самым великим словом, что я не из легкомыслия теперь говорю, что мысль эта о будущей загробной жизни до страдания волнует меня, до ужаса и испуга... И я не знаю, к кому обратиться, я не смела всю жизнь... И вот я теперь осмеливаюсь обратиться к вам... О боже, за какую вы меня теперь сочтете! — Она всплеснула руками.
— Не беспокойтесь о моем мнении, — ответил старец. — Я вполне верую в искренность вашей тоски.
— О, как я вам благодарна! Видите, я закрываю глаза и думаю: если все веруют, то откуда взялось это? А тут уверяют, что всё это взялось сначала от страха пред грозными явлениями природы и что всего этого нет. Ну что, думаю, я всю жизнь верила — умру, и вдруг ничего нет, и только «вырастет лопух на могиле», как прочитала я у одного писателя. Это ужасно!
Чем, чем возвратить веру? Впрочем, я верила, лишь когда была маленьким ребенком, механически, ни о чем не думая... Чем же, чем это доказать, я теперь пришла повергнуться пред вами и просить вас об этом. Ведь если я упущу и теперешний случай — то мне во всю жизнь никто уж не ответит. Чем же доказать, чем убедиться? О, мне несчастие! Я стою и кругом вижу, что всем всё равно, почти всем, никто об этом теперь не заботится, а я одна только переносить этого не могу. Это убийственно, убийственно!
— Без сомнения, убийственно. Но доказать тут нельзя ничего, убедиться же возможно.
— Как? Чем?
— Опытом деятельной любви. Постарайтесь любить ваших ближних деятельно и неустанно. По мере того как будете преуспевать в любви, будете убеждаться и в бытии Бога, и в бессмертии души вашей. Если же дойдете до полного самоотвержения в любви к ближнему, тогда уж несомненно уверуете, и никакое сомнение даже и не возможет зайти в вашу душу. Это испытано, это точно».
#Братья_Карамазовы
/channel/vladimirlegoyda/5563
⟱ ⟱ ⟱
@FDostoevskiy — не только цитаты
#Дневник_писателя1876
"Обстоятельствами всей почти русской истории народ наш до того был предан разврату и до того был развращаем, соблазняем и постоянно мучим, что еще удивительно, как он дожил, сохранив человеческий образ, а не то что сохранив красоту его. Но он сохранил и красоту своего образа. Кто истинный друг человечества, у кого хоть раз билось сердце по страданиям народа, тот поймет и извинит всю непроходимую наносную грязь, в которую погружен народ наш, и сумеет отыскать в этой грязи бриллианты.
Повторяю: судите русский народ не по тем мерзостям, которые он так часто делает, а по тем великим и святым вещам, по которым он и в самой мерзости своей постоянно воздыхает. А ведь не все же и в народе — мерзавцы, есть прямо святые, да еще какие: сами светят и всем нам путь освещают! Я как-то слепо убежден, что нет такого подлеца и мерзавца в русском народе, который бы не знал, что он подл и мерзок, тогда как у других бывает так, что делает мерзость, да еще сам себя за нее похваливает, в принцип свою мерзость возводит, утверждает, что в ней-то и заключается l’Ordre* и свет цивилизации, и несчастный кончает тем, что верит тому искренно, слепо и даже честно.
Нет, судите наш народ не по тому, чем он есть, а по тому, чем желал бы стать. А идеалы его сильны и святы, и они-то и спасли его в века мучений; они срослись с душой его искони и наградили ее навеки простодушием и честностью, искренностию и широким всеоткрытым умом, и всё это в самом привлекательном гармоническом соединении. А если притом и так много грязи, то русский человек и тоскует от нее всего более сам, и верит, что всё это — лишь наносное и временное, наваждение диавольское, что кончится тьма и что непременно воссияет когда-нибудь вечный свет".
(Дневник писателя 1876. Февраль. Глава первая. II. О любви к народу. Необходимый контракт с народом)
Примечание:
* обязательно (лат.).
@FDostoevskiy — не только цитаты
#Дневник_писателя1876
"Жаль еще тоже, что детям теперь так всё облегчают — не только всякое изучение, всякое приобретение знаний, но даже игру и игрушки. Чуть только ребенок станет лепетать первые слова, и уже тотчас же начинают его облегчать. Вся педагогика ушла теперь в заботу об облегчении. Иногда облегчение вовсе не есть развитие, а, даже напротив, есть отупление.
Две-три мысли, два-три впечатления поглубже выжитые в детстве, собственным усилием (а если хотите, так и страданием), проведут ребенка гораздо глубже в жизнь, чем самая облегченная школа, из которой сплошь да рядом выходит ни то ни сё, ни доброе ни злое, даже и в разврате не развратное, и в добродетели не добродетельное".
(Дневник писателя 1876. Январь)
@FDostoevskiy — не только цитаты
#Читальныйзал
Свидригайлов заманивает Дуню к себе в квартиру чтобы поговорить о ее брате. Он случайно подслушав исповедь-признание Раскольникова в убийстве старухи-процентщицы, излагает свою точку зрения...
Эпизод встречи Свидригайлова и Дуни. Часть 6, глава 5.
— Дело длинное, Авдотья Романовна. Тут, как бы вам это выразить, своего рода теория, то же самое дело, по которому я нахожу, например, что единичное злодейство позволительно, если главная цель хороша. Единственное зло и сто добрых дел! Оно тоже, конечно, обидно для молодого человека с достоинствами и с самолюбием непомерным знать, что были бы, например, всего только тысячи три, и вся карьера, всё будущее в его жизненной цели формируется иначе, а между тем нет этих трех тысяч. Прибавьте к этому раздражение от голода, от тесной квартиры, от рубища, от яркого сознания красоты своего социального положения, а вместе с тем положения, сестры и матери. Пуще же всего тщеславие, гордость и тщеславие, а впрочем, бог его знает, может, и при хороших наклонностях... Я ведь его не виню, не думайте, пожалуйста; да и не мое дело.
Тут была тоже одна собственная теорийка, — так себе теория, — по которой люди разделяются, видите ли, на материал и на особенных людей, то есть на таких людей, для которых, по их высокому положению, закон не писан, а напротив, которые сами сочиняют законы остальным людям, материялу-то, сору-то. Ничего, так себе теорийка; une théorie comme une autre*. Наполеон его ужасно увлек, то есть, собственно, увлекло его то, что очень многие гениальные люди на единичное зло не смотрели, а шагали через, не задумываясь. Он, кажется, вообразил себе, что и он гениальный человек, — то есть был в том некоторое время уверен. Он очень страдал и теперь страдает от мысли, что теорию-то сочинить он умел, а перешагнуть-то, не задумываясь, и не в состоянии, стало быть человек не гениальный. Ну, а уж это для молодого человека с самолюбием и унизительно, в наш век-то особенно...
— А угрызение совести? Вы отрицаете в нем, стало быть, всякое нравственное чувство? Да разве он таков?
— Ах, Авдотья Романовна, теперь всё помутилось, то есть, впрочем, оно и никогда в порядке-то особенном не было. Русские люди вообще широкие люди, Авдотья Романовна, широкие, как их земля, и чрезвычайно склонны к фантастическому, к беспорядочному; но беда быть широким без особенной гениальности. А помните, как много мы в этом же роде и на эту же тему переговорили с вами вдвоем, сидя по вечерам на террасе в саду, каждый раз после ужина. Еще вы меня именно этой широкостью укоряли. Кто знает, может, в то же самое время и говорили, когда он здесь лежал да свое обдумывал. У нас в образованном обществе особенно священных преданий ведь нет, Авдотья Романовна: разве кто как-нибудь себе по книгам составит... али из летописей что-нибудь выведет. Но ведь это больше ученые и, знаете, в своем роде всё колпаки, так что даже и неприлично светскому человеку. Впрочем, мои мнения вообще вы знаете; я никого решительно не обвиняю. Сам я белоручка, этого и придерживаюсь. Да мы об этом уже не раз говорили. Я даже имел счастье интересовать вас моими суждениями...
"Преступление и наказание"
Примечание:
*теория, как всякая другая (франц.).
⟱ ⟱ ⟱
@FDostoevskiy — не только цитаты
«Итак, в конце августа, в чрезвычайно жаркое время…»
Да-да, вы почти угадали! Это «Преступление и наказание», но не роман Достоевского, а репортаж со съемок нашего сериала с Иваном Янковским, Тихоном Жизневским и Любовью Аксёновой.
И не просто репортаж, а целая графическая история! Там и про «бабка-хоррор», и... а что рассказывать, читайте все подробности по ссылке и любуйтесь иллюстрациями!
🔥 «Кинопоиск»
"Достоевский роднее, ближе нам. Он жил среди нас, в нашем печальном, холодном городе; он не испугался сложности современной жизни и ее неразрешимых задач, не бежал от наших мучений, от заразы века. <...> Достоевский в некоторые минуты ближе нам, чем те, с кем мы живем и кого любим, — ближе, чем родные и друзья.
Он — товарищ в болезни, сообщник не только в добре, но и во зле, а ничто так не сближает людей, как общие недостатки. Он знает самые сокровенные наши мысли, самые преступные желания нашего сердца. Нередко, когда читаешь его, чувствуешь страх от его всезнания, от этого глубокого проникновения в чужую совесть.
У него встречаешь тайные мысли, которых не решился бы высказать не только другу, но и самому себе. И когда такой человек, исповедавший наше сердце, все-таки прощает нас, когда он говорит: "верьте в добро, в Бога, в себя", — это больше чем эстетический восторг перед красотой; больше чем высокомерная проповедь чуждого пророка".
Мережковский Д.С. "Достоевский".1890.
@FDostoevskiy — не только цитаты
Тихон (отец Тихон):
"Согрешив, каждый человек уже против всех согрешил и каждый человек хоть чем-нибудь в чужом грехе виноват. Греха единичного нет. Я же грешник великий, и, может быть, более вашего".
(Бесы)
⟱ ⟱ ⟱
@FDostoevskiy — не только цитаты
Я знаю Достоевского как пророка, как апостола, как мученика, как поэта, как философа. Многогранность его гения поражает. Всечеловечески широкий и глубокий, он принадлежит всем, но и все принадлежат ему. Он настолько человек, настолько сверхчеловек, что родствен всем, всем людям на всех континентах. В нем есть что-то от каждого из нас, то есть каждый может найти себя в нем. Своим всечеловеческим сочувствием и любовью он свой для всех.
Преподобный Иустин (Попович)
— Слишком понимаю, Иван: нутром и чревом хочется любить — прекрасно ты это сказал, и рад я ужасно за то, что тебе так жить хочется, – воскликнул Алеша. — Я думаю, что все должны прежде всего на свете жизнь полюбить. — Я думаю, что все должны прежде всего на свете жизнь полюбить.
— Жизнь полюбить больше, чем смысл ее?
— Непременно так, полюбить прежде логики, как ты говоришь, непременно чтобы прежде логики, и тогда только я и смысл пойму.
Ф.М. Достоевский. "Братья Карамазовы".
📸: Фотооткрытка. Кадр из кинофильма «Братья Карамазовы». Алеша - артист А. Мягков, Иван - артист К. Лавров. 1969 г.
"Я в свое время, размышляя в связи с анализом романа «Идиот» и роли в нем пушкинской цитаты о, так сказать, перемещении центра тяжести в такой присваивающей любви к Богоматери и Христу, писала: «Для того, чтобы замкнуть мир в его границах, оставить человека лишь с человеком, для того, чтобы остановить жизнь в пределах земного окоема и бесповоротно разделить человека с Богом, достаточно двух вещей: утверждения смерти, как конца всякой жизни и утверждения страстной любви как венца всякой любви. В своем последнем проявлении это и будет представление о мертвом Христе и мужская любовь к Богородице. Это радикальное отвержение качественно иных состояний: Жизни вечной и Божественной любви.
Достоевский и Пушкин, “дети неверия и сомнения”, пытались выбраться из этого тягостного и бесплодного состояния и в своих отчаянных попытках пошли в какой-то миг сходными путями. Они оба попытались “присвоить” себе — один “Христа вне истины”, другой — Богородицу, любимую страстной любовью, они попытались перевести Их в план частной жизни (не личной!), укрыть их в человеческом облике — лишь для себя. “Творец тебя мне ниспослал, моя Мадона…” (На самом деле, это личное местоимение, как, кажется, всегда у Пушкина в подобных случаях (при столкновении таких «я» и «ты»), метрически безударно, и ударными-то оказываются слова “Творец тебя ниспослал”.
И все же это маленькое безударное “мне” и определяет огромное искажение, столь болезненно отозвавшееся в судьбе поэта, да отразившееся уже тут, в невольной, очевидно, и чудовищной, если вдуматься, заключительной строке стиха: “Чистейшей прелести чистейший образец”. Если употреблять слово “прелесть” в его изначальном смысле, это состояние поэта иначе просто не может быть названо (на что было неоднократно указано анализировавшими это стихотворение).) “Я бы предпочел остаться вне истины со Христом”.
Страстная личная любовь ко Христу, отмечаемая многими у Достоевского, сродни страсти Пушкина к Богородице. В этом смысле и высказывание “мир спасет красота” решительно терпит крах внутри романа “Идиот”. “Идеал” и “образец”, замкнутые в пределах земного окоема, оказываются хрупки и несостоятельны — если не ложны. Присвоенная Мадонна оказывается всего лишь Натальей Гончаровой, Христос “вне истины” — всего лишь князем Мышкиным, неудачным строителем Храма Богородицы, который нельзя воздвигнуть, подменяя (даже обманно) Любовь любовью страстной» [Касаткина, 2004, с. 171].
Сейчас — по крайней мере, о Достоевском и его «Христе вне истины» — я бы сказала иначе. Между ситуацией Пушкина и Достоевского есть некая очевидная разница, и она заключается в том, что Достоевский не стремился присвоить Христа — он стремился Ему отдаться. А это значит, в соответствии с пониманием Достоевского, — раскрыть Христа в аспекте Его жертвенности и самоотдачи — в себе самом".
Из книги: Касаткина Т.А. «Мы будем — лица…» Аналитико-синтетическое чтение произведений Достоевского / Т.А. Касаткина; отв. ред. Т.Г. Магарил-Ильяева. — М.: ИМЛИ РАН, 2023. — 432 с.
Россия Достоевского. Луна
Почти на четверть скрыта колокольней.
Торгуют кабаки, летят пролетки,
Пятиэтажные растут громады…
Тварь ли я дрожащая? 🪓
Смотрим первый тизер-трейлер сериала «Преступление и наказание»! Проект по-новому интерпретирует роман Федора Достоевского и переносит место действия в наши дни, а трейлер знакомит с главными героями. В роли современного Раскольникова — Иван Янковский. Разумихина сыграл Тихон Жизневский, Соню Мармеладову — Алена Михайлова, Дуню — Любовь Аксенова, Порфирия Петровича — Владимир Мишуков, а Марфу Петровну — Юлия Снигирь.
Премьера сериала состоится этой осенью на Кинопоиске. Ждем?
Больше информации о проекте вы можете узнать в нашем материале на сайте.
📚 МУЗЕЙНАЯ БИБЛИОТЕКА
Степанян К.А. Путеводитель по роману Ф.М. Достоевского «Братья Карамазовы»: учебное пособие. Москва: Издательство Московского университета, 2018. 176 с.
«Братья Карамазовы» — последний из великих романов Ф.М. Достоевского, в который он вложил всё, что знал и понимал о России, о мире, о человеке и человечестве. Роман этот написан внешне просто, но содержит множество глубинных истин, философских смыслов, парадоксов, пророчеств. Автор «Путеводителя» выявляет и объясняет многие из них и помогает увидеть их читателю, как бы пройдя вместе с ним по страницам романа дважды. Сначала, следуя за событиями и героями произведения, он отмечает явные и скрытые библейские и литературные цитаты, философские и исторические аллюзии, выявляет контекст, в котором создавался роман, и то, что обращено в будущее. А затем, в отдельных главах, автор предлагает поразмышлять вместе с ним о сквозных темах и ключевых сценах романа.
#Дневник_писателя1877
"Ошибки и недоумения ума исчезают скорее и бесследнее, чем ошибки сердца; излечиваются же не столько от споров и разъяснений логических, сколько неотразимою логикою событий живой, действительной жизни, которые весьма часто, сами в себе, заключают необходимый и правильный вывод и указывают прямую дорогу, если и не вдруг, не в самую минуту их появления, то во всяком случае в весьма быстрые сроки, иногда даже и не дожидаясь следующих поколений.
Не то с ошибками сердца. Ошибки сердца есть вещь страшно важная: это есть уже зараженный дух иногда даже во всей нации, несущий с собою весьма часто такую степень слепоты, которая не излечивается даже ни перед какими фактами, сколько бы они ни указывали на прямую дорогу; напротив, переработывающая эти факты на свой лад, ассимилирующая их с своим зараженным духом, причем происходит даже так, что скорее умрет вся нация, сознательно, то есть даже поняв слепоту свою, но не желая уже излечиваться.
Пусть не смеются над мной заранее, что я считаю ошибки ума слишком легкими и быстро изгладимыми. И уж смешнее всего было бы, даже кому бы то ни было, а не то что мне; принять на себя в этом случае роль изглаживателя, твердо и спокойно уверенного, что словами проймешь и перевернешь убеждения данной минуты в обществе".
(Дневник писателя 1877. Январь. Глава первая. I. Три идеи)
⟱ ⟱ ⟱
@FDostoevskiy — не только цитаты
Варенька Доброселова:
"Вы не сердитесь на меня за то, что я была вчера такая грустная; мне было очень хорошо, очень легко, но в самые лучшие минуты мои мне всегда отчего-то грустно. А что я плакала, так это пустяки; я и сама не знаю, отчего я всё плачу".
(Бедные люди)
⟱ ⟱ ⟱
@FDostoevskiy — не только цитаты
"Больше скажу: пусть, пусть это никогда не сбудется и не бывать раю (ведь уже это-то я понимаю!), — ну, а я все-таки буду проповедовать. А между тем так это просто: в один бы день, в один бы час — всё бы сразу устроилось!
Главное — люби других как себя, вот что главное, и это всё, больше ровно ничего не надо: тотчас найдешь как устроиться. А между тем ведь это только — старая истина, которую биллион раз повторяли и читали, да ведь не ужилась же! «Сознание жизни выше жизни, знание законов счастья — выше счастья» — вот с чем бороться надо! И буду. Если только все захотят, то сейчас всё устроится".
(Сон смешного человека)
Иллюстрация Светланы Кротовой.
⟱ ⟱ ⟱
@FDostoevskiy — не только цитаты
🔥 Вера и математические доказательства — две вещи несовместимые. Кто захочет поверить — того не остановите.
Федор Михайлович Достоевский
(из дневниковых записей 1876 года).
[на фото:
северные двери Спасского собора в древнейшем московском Андрониковом монастыре].
Подписаться на канал Андроникова монастыря 🤝
"Еще несколько слов <...> — о комментировании самой фамилии «Свидригайлов» и об опасности для читателей столь соблазнительных для исследователя открытий из области современной роману периодики. Из издания в издание, начиная с полного собрания сочинений, переходит следующий текст: «Газета “Искра”, сообщая в 1861 г. в разделе “Нам пишут” о “фатах, бесчинствующих в провинции”, — Бородавкине (“фат вроде пушкинского графа Нулина”) и его левретке “Свидригайлове”, так характеризовала последнего: “Свидригайлов — чиновник особых или, как говорят, особенных, или, как еще выражаются, всяких поручений... Это, ежели хотите, фактор <...> человек тёмного происхождения, с грязным прошедшим, личность отталкивающая, омерзительная, для свежего честного взгляда, вкрадчивая, вползающая в душу <...> У Свидригайлова всё в руках: он и председатель какого-то нового комитета, нарочно для него придуманного, он участвует и в ярморочном, он ворожит и по коннозаводству, он всюду <...>
Нужно ли сочинить какую-нибудь каверзу, перенести куда следует сплетню, подгадить... на это один готовый и талантливый человек — Свидригайлов; нужно ли сорвать с кого-нибудь за место или по делу крупную, задушевную взятку; нужно ли приобрести хорошенькую гувернантку… Гм! Для всего этого самый сметливый фактотум, самый расторопный посредник — Свидригайлов…
И эта низкая, оскорбляющая всякое человеческое достоинство, ползающая, вечно пресмыкающаяся личность благоденствует: строит дом за домом, обзаводится лошадьми и экипажами, кидает ядовитую пыль в глаза общества, на счет которого жиреет, бухнет, как грецкая губка в мыльном растворе...” (И, 1861,14 июля, № 26 <…>)» [Достоевский, 1972–1990, т. 7, с. 368].
Комментаторы Г.Ф. Коган и Г.М. Фридлендер вводят этот комментарий в высшей степени корректно — при упоминании имени Свидригайлова еще не знающим его Раскольниковым в качестве имени нарицательного, сообщая тем самым, что имя «Свидригайлов» было известно читателям Достоевского и в таком качестве. Но, поскольку в комментариях о значении фамилии зачастую больше ничего не сообщается, читатель бывает склонен перенести характеристику с имени нарицательного на имя собственное, что очень сильно затемняет и искажает восприятие и понимание персонажа — и без того сложного для понимания.
Очевидно, что Достоевский при использовании фамилии отсылает нас к хорошо известному (во всяком случае — образованному кругу, читавшему «Историю» Карамзина) литовскому князю Свидригайле, но долгое время не понятен был смысл этой отсылки. Важное замечание по поводу ее возможного значения, существенное и для предыдущего разговора об «Адрианополе», делает Б.Н. Тихомиров: «Может быть, единственное, на чем стоит заострить внимание, это то, что Свидригайло — имя языческое, данное при рождении; в крещении его имя — Болеслав. Но в истории языческое имя заслонило и вытеснило христианское. В персонаже Достоевского также явлена победа дохристианского, языческого начала в человеке» [Тихомиров, 2005, с. 326]".
Из книги: Касаткина Т.А. «Мы будем — лица…» Аналитико-синтетическое чтение произведений Достоевского / Т.А. Касаткина; отв. ред. Т.Г. Магарил-Ильяева. — М.: ИМЛИ РАН, 2023. — 432 с.
"я до такой степени
родня всему русскому, что даже каторжные не испугали меня, — это был русский народ, мои братья по несчастью, и я имел счастье отыскать не раз даже в душе разбойника великодушие, потому собственно, что мог понять его; ибо был сам русский.
Несчастие мое дало мне многое узнать практически, может быть, много влияния имела на меня эта практика, но я узнал практически и то, что я всегда был русским по сердцу.
Можно ошибиться в идее,
но нельзя ошибиться сердцем и ошибкой стать бессовестным, то есть действовать против своего убеждения".
Федор Михайлович Достоевский.
Письмо А. Н. Майкову.
1856 год. Семипалатинск
[фото:
Анатолий Мартынов.
Забайкалье]
Подписаться на канал Андроникова монастыря 🤝
#Достоевистика
Доктор филологических наук Татьяна Касаткина:
"Дело в том, что вообще весь роман «Преступление и наказание» существует в очень мощном напряжении между пространством христианства и пространством нехристианским — пространством языческим, дохристианским. За персонажами романа, как правило, в высказываниях о них других персонажей, начинают проступать их прототипы из эпохи первохристианской. Например, поручик Порох говорит Раскольникову: «Вам все эти красоты жизни, можно сказать, — nihil est, аскет, монах, отшельник!..», — высказывание, очевидно сопряженное с грезой Раскольникова (перед совершением преступления) о Египетской пустыне — месте, прославившемся древним монашеством.
Или Свидригайлов говорит: «Знаете, мне всегда было жаль, с самого начала, что судьба не дала родиться вашей сестре во втором или третьем столетии нашей эры, где-нибудь дочерью владетельного князька или там какого-нибудь правителя, или проконсула в Малой Азии. Она, без сомнения, была бы одна из тех, которые претерпели мученичество, и уж, конечно бы улыбалась, когда ей жгли грудь раскаленными щипцами. Она бы пошла на это нарочно сама, а в четвертом и в пятом веках ушла бы в Египетскую пустыню и жила бы там тридцать лет, питаясь кореньями, восторгами и видениями. Сама она только того и жаждет, и требует, чтобы за кого-нибудь какую-нибудь муку поскорее принять, а не дай ей этой муки, так она, пожалуй, и в окно выскочит».
Этот вот пласт, так сказать, древняя «подкладка» образов героев, постоянно подспудно присутствует в романе. И, как правило, за одним и тем же героем, за одним и тем же местом, за одним и тем же событием романа стоит два его метафизических инварианта — христианский и языческий. То есть — герою как бы всегда предоставляется возможность выбора в ту или другую сторону. Всякое место, событие, герой романа потенциальны и, так сказать, двусторонне потенциальны".
Из книги: Касаткина Т.А. «Мы будем — лица…» Аналитико-синтетическое чтение произведений Достоевского.
/channel/dostmirkult/1057
⟱ ⟱ ⟱
@FDostoevskiy — не только цитаты
