5902
Все важное и неважное о русском языке и русском мире
НЕ САМЫЕ ИЗВЕСТНЫЕ ЯЗЫКИ ЕВРОПЫ: БАСКСКИЙ
Бильбао — город на севере Испании, и говорят там на баскском языке. Этот язык примечателен тем, что не обнаруживает никакого сходства не только с окружающими языками, но и вообще с языками индоевропейской семьи. Для европейцев это язык абсолютно чуждой структуры. Каковы его генетические связи, до сих пор не ясно. Предполагают, например, что это осколок какой-то языковой семьи, которая была распространена на территории Европы до прихода сюда индоевропейцев. В Советском Союзе была популярна гипотеза о родстве баскского языка с рядом кавказских языков. В частности, так же как и они, баскский язык является языком эргативного строя. Что это такое, европейцам непонятно. Если совсем просто — в таких языках можно построить предложение типа «Человек гуляет», но невозможно построить предложение типа «Человек нарисовал козу» (где есть переходный глагол и прямое дополнение); ситуации второго рода обязательно передаются конструкциями типа «Коза нарисована человеком», где объект действия должен занять позицию подлежащего.
ВЕДЬМА ИЗ ХЛОПЧАТОБУМАЖНОЙ ТКАНИ
Как всем прекрасно известно, в сказочной повести А. М. Волкова «Волшебник Изумрудного города», которую он написал в 1939 г., переведя и частично переделав сказку Л. Фрэнка Баума «Удивительный волшебник из страны Оз» (The Wonderful Wizard of Oz), фигурируют четыре волшебницы: Виллина, Стелла, Гингема, Бастинда. Фокус в том, что в первоисточнике этих имен нет: у Баума три волшебницы (Виллина, Гингема и Бастинда) называются описательно по сторонам света (Good Witch of the North, Wicked Witch of the East и Wicked Witch of the West соответственно) и только одна по имени — но Глинда, а не Стелла. Виллину, Стеллу и Бастинду Волков выдумал из головы: каких-либо соответствий им в оригинальном тексте не обнаруживается, а вот имя Гингемы переводчику, скорее всего, подсказало редкое английское слово gingham 'платье из клетчатой хлопчатобумажной ткани', встречающееся у Баума при описании наряда Дороти.
ПОРЯДОК ГЛАСНЫХ
В английском языке есть некоторое количество слов (например, facetious 'шуточный, несерьезный'), в которых употребляются — каждая в единственном экземпляре — все буквы, обозначающие гласные фонемы, — и строго в азбучном порядке: A, E, I, O, U. Внимание, вопрос: а есть ли хотя бы одно слово в русском языке, где по тому же принципу располагались бы буквы, обозначающие соответствующие русские гласные фонемы?
Ответ.
Чтобы правильно ответить на этот вопрос, нужно прежде всего определиться с тем, что это за «буквы, обозначающие соответствующие русские гласные фонемы». Всего, как известно, в нашем алфавите 10 букв, передающих гласные звуки: А, Е, Ё, И, О, У, Ы, Э, Ю, Я. С одной стороны, конечно, хорошо, что их в два раза больше, чем в английском; с другой стороны, ничего вразумительного из такого вороха не составишь. Найдем пресловутые соответствия.
A — А
E — Э
I — И
O — О
U — У
Расположим их в алфавитной последовательности:
— А — И — О — У — Э —
Наверняка дальше возможны варианты, но единственное слово, которое пришло в голову нам, —
Р А Д И О Д У Э Л Ь.
К сожалению, ни в одном известном нам словаре такого слова не зафиксировано, что в некотором смысле ставит его существование под сомнение (и лишает вас шансов использовать его в игре «Эрудит»). С другой стороны, каких только слов не зафиксировано в наших словарях! Очень многих. Рунету же такое слово известно, да и смысл его каждому вменяемому человеку ясен — 'формат радиопередачи, предполагающий ожесточенную дискуссию двух участников по актуальным и принципиальным для них вопросам'.
ЧТО ТЫ БРОДИШЬ, КАК ПОСАДСКИЙ?
«Знаете, когда находка какая-то происходит, то немедленно, как хищные птицы, журналисты, которым нужно, по возможности минут через 10 после находки грамоты опубликовать то, что нашлось. Тут результат был такой, что разошлось по всем средствам массовой информации (может быть, кто-то из присутствующих тоже это заметил): "Найдено новое древнерусское ругательство". Надо ли говорить, что для журналистов такая находка в 50 раз ценнее, чем найденные любые ценнейшие научные открытия? Это очевидно, и удивляться не приходится. Потом еще долго приходится пытаться как-то выкарабкиваться из запросов, которых, представляете, к нам целый вал шел: "Как с этим ругательством?"»
http://www.pravmir.ru/22-novyie-gramotyi-nad-c…
НОВЫМ ТЕКСТАМ — НОВЫЕ СНОСКИ
1. Обзор литературы по теме не делал. Чтобы вникнуть, можно почитать Брифли.ру.
2. Все цитаты здесь и далее приводятся по памяти.
3. Ср. интернет что-то барахлит, без пруфлинка.
4. Английский чувак с бородой говорил об этом в фильме, кажется, про космос; где-то на ПостНауке. По запросу «бородатый чувак в нелепой рубашке» примерно в первой двадцатке выдается.
5. Тот же чел.
6. Указ. видос, минут через 45–50.
7. Подробнее об этом в Википедии.
8. Всесторонний анализ вопроса «Почему бюстгальтер — это предрассудок?» был дан на сайте The Question. (Правда, вчера найти не смог, возможно, потерли.)
9. Сохранена орфография забора в Бибирево.
10. (с)
11. Там же.
12. См. комменты к посту Dr.Neadekvat о вреде старения в фейсбуке.
13. На чертеже в нижнем углу — боевой дрон, нарисованный мною от руки, а потом зафотканный на айфон.
14. Философская концепция Л. Н. Толстого излагается с опорой на подборку цитат с сайта Adme.ru.
15. Тут просто хотелось бы послать лучи добра всем читателям.
16. Не см.: в сторону библиотеки.
ПРИЗРАК РКИ И АМЕРИКАНЦЫ
Добравшись до каморки, освещаемой тусклым светом лучины, призрак РКИ прислонился к книжной полке и, немного отдышавшись, начал обдумывать свое положение. Оскорбление, нанесенное ему бесчувственными американцами, было беспрецедентным. Дух припоминал всех иностранцев, над которыми ему довелось поизмываться за годы своей славной и безупречной службы, и не мог вспомнить ничего подобного.
На память ему пришла вдовствующая французская актриса, которую он насмерть напугал произношением звука «ы»; несколько десятков молоденьких китайских студенток, с которыми сделались припадки, когда он всего-навсего показал им написанное от руки слово «дышишь»; учитель из Коста-Рики, который до сих пор лечится от нервного расстройства, потому что однажды вечером, когда он вошел в библиотеку, призрак подсунул ему таблицу с парадигмами разных типов склонения существительных; старая парикмахерша из Польши, которая как-то, отходя ко сну и заметив написанные на своем зеркале помадой мягкий и твердый знаки, слегла на несколько месяцев с воспалением мозга, после чего уверовала в Бога.
Призрак РКИ вспомнил и то страшное утро, когда подающего надежды индийского шахматного гроссмейстера нашли в клозете задохнувшимся при попытках произнести шипящие согласные. Он припомнил всех жертв своих великих и ужасных деяний, начиная с итальянского разносчика пиццы, который отравился, пытаясь осмыслить глаголы движения, и кончая тещей преуспевающего бизнесмена из Нидерландов, которая со всеми бриллиантами бросилась с крыши, не в силах перенести того, что русские смеются над ее ударениями.
Чувство самоупоения и торжества, посещающее время от времени всякого истинного художника, охватило привидение. Однако в тот же момент горькая улыбка скривила его губы, достаточно ему было лишь вспомнить, как наплевательски отнеслись сегодня к его лучшим трюкам американцы, как смеялись ему в лицо, как предлагали, прежде чем начать потешать их всяким забавным старьем, попробовать выучить употребление английских артиклей и фразовых глаголов! Нельзя терпеть, чтобы так обходились с призраком РКИ. И до самого рассвета он обдумывал месть.
ТЫБИК И ЯБИК
«Слова, вынесенные в название статьи, в словарях не встречаются, а в литературе и живом употреблении являются большой редкостью. Мало кому известно, кто такие тыбик и ябик и где о них можно услышать. <...> Слова эти заслуживают внимания не только потому, что в качестве "пропавших" (или малоупотребительных) достойны нашей рубрики. Дело в том, что малоизвестные тыбик и ябик имеют прямое отношение к явлению, распространенному в повседневном общении, — речевой агрессии».
http://gramma.ru/RUS/?id=15.6
ТЫ НОРМАЛЬНЫЙ?
Представьте себе ситуацию. Вы с коллегами создаете новый учебник по русскому языку для школьников. И в соответствии с концепцией книги вам нужен некий сквозной персонаж, который бы воплощал в себе идею нормативности словоупотребления, — его изображение должно отмечать на странице блок информации о языковых правилах. Кто бы это мог быть? Вы погружаетесь в обсуждение.
— Судья?
— Шутишь? В смысле, что он каждый раз звонит начальнику, чтобы узнать, как правильно?
— Может быть, шире, вообще юрист?
— Зачем ты хочешь внушить читателям ненависть к нашему учебнику? И потом, дети должны писать разборчивым курсивом, а не заниматься крючкотворством.
— Хорошо, полицейского тогда даже не буду предлагать. Но кто?
— Депутат, чиновник?
— Блестящая идея, все сразу будут блевать, как увидят это. Ты сам-то не испугался бы открыть книгу и увидеть там депутата? Кроме того, я плохо представляю себе, как изобразить именно государственного служащего. Безумие в глазах? Огромное пузо? Незакрывающийся портфель?
— Что насчет журналиста, телеведущего?
— Хм, любопытная идея. Он мог бы учить тому, что норма все время меняется. А еще сеять ненависть к тем, кто совершает ошибки.
— Мда, пожалуй, тоже не очень. Однако кто же остается? Учитель?
— Ну, учитель и в классе есть. Но это скорее символ страдания, а не нормы.
— Послушай, неужели у нас и в самом деле не осталось профессий, занятие которыми не вызывало бы отвращения?
— Вопрос, конечно, интересный... Давай откажемся от использованя сквозного персонажа. Будем ставить просто жирный восклицательный знак.
ПОСТПРАВДА
«Словом года по версии Оксфордского словаря стала "постправда" (post-truth). Как поясняется в сообщении, этот термин обозначает "обстоятельства, при которых факты влияют на формирование общественного мнения меньше, чем эмоции или личные убеждения"».
Мы, в России, могли бы найти отличное применение данной словообразовательной модели: «постсовесть», «пострелигия», «постразум», — каждый легко поймет значение этих слов. Ну и конечно, наша коронка — «постпост» 'государственная должность, в существовании которой нет никакого смысла, кроме постоянного выдвижения наркоманских инициатив'.
https://en.oxforddictionaries.com/word-of-the-year/word-of-the-year-2016
Краткий перевод: https://republic.ru/posts/76212
МОРФОЛОГИЯ ВРЕДНОГО СОВЕТА
Многие еще, наверное, помнят популярные некогда «вредные советы» Григория Бенционовича Остера. Нам неизвестно, чтобы они становились до сей поры предметом стиховедческого изучения, между тем в их ритмическом устройстве есть одна любопытная, в том числе в общетеоретическом плане, деталь.
Наиболее распространенной моделью «вредного совета» (мы проанализировали 70 идущих подряд текстов из первого попавшегося под руку издания) является 8-стишие белого четырехстопного хорея. Если выбор размера и строфы вполне предсказуем, то вот отсутствие рифм — на первый взгляд, странное для детской поэзии решение. Ср., например: «Наша Таня громко плачет: / Уронила в речку мячик. / — Тише, Танечка, не плачь: / Не утонет в речке мяч» и «Если вы сестру решили / Только в шутку напугать, / А она от вас по стенке / Убегает босиком...»
Тем не менее интуитивно кажется, что стихи Остера не только запоминаются как минимум не хуже, но и в отличие от произведений той же Барто представляют собой что-то вроде твердой формы — по определению М. И. Шапира, «парадигматической константы, охватывающей произведение в целом». Важно и интересно здесь то, что обычно при разговоре о твердых формах называют в качестве устойчивых признаков, обеспечивающих ее, формы, узнаваемость и воспроизводимость, метрические, строфические и рифменные особенности устройства. В случае же с «вредными советами» Остера мы — просто методом исключения — должны признать, что имеем дело с постоянством ритмической модели. Чтобы проверить эту догадку, мы посчитали график ударности всех стоп отдельно для каждой строки в нашем материале (см. приложенный файл; цифра в ячейке обозначает общее количество ударений).
Эти данные, безусловно, самые предварительные, хорошо подтверждают слуховое впечатление: 8-стишие строится по ритмической модели, которую можно назвать змееподобной, или зигзагообразной:
— вторая и четвертая стопы представляют собой константы формы, ее акцентные опоры: последняя стопа ударна на 100 %, показатель ударности второй стопы также приближается к абсолютному значению,
— а вот заполнение ударениями первой и третьей стоп определяется порядком расположения строк в 8-стишии — это хорошо заметно при построчном сравнении их показателей:
1 строка — преимущественно ударна 3 стопа;
2 строка — преимущественно ударна 1 стопа;
3 строка — преимущественно ударна 3 стопа;
4 строка — преимущественно ударна 1 стопа;
5 строка — преимущественно ударна 3 стопа;
6 строка — преимущественно ударна 1 стопа;
7 строка — преимущественно ударна 3 стопа;
8 строка — преимущественно ударна 1 стопа.
Обратим внимание на самый высокий показатель ударности 3 стопы в предпоследнем стихе и самый низкий в последнем: как и следовало ожидать, наиболее последовательно используемый прием контраста проводится в самом сильном месте стихотворения — там, где нужно подчеркнуть его завершение.
ВСЯКАЯ НАУКА НАЧИНАЛАСЬ С ТОГО, ЧТО БЫЛА ИСКУССТВОМ
«Я бы очень четко разделил людей на два душевные склада: творческий и исследовательский. Главное — не "смешивать два эти ремесла". Знаете, как я однажды понял, что такое диалектика? Как все, я учил по учебникам диалектический и исторический материализм, сдавал экзамены, но здравым смыслом не мог понять, как это вещь может в одно и то же время быть самой собой и не быть самой собой. И вдруг из одного мимоходного замечания в старой книге А. Ф. Лосева об Аристотеле я представил себе вот что. Когда Пушкин пишет стихотворение, то у него в сознании является какой-то замысел, он реализуется, в процессе реализации все время уточняется, меняется, и процесс этот в принципе бесконечен. Пушкин знает, что он хочет сказать, и знает, насколько не дотягивает или неожиданно тянет в другую сторону то слово, которое сейчас нашел. Так что, когда Пушкин ставит последнюю точку и сдает стихотворение в печать, то каждое слово для него — и то, что оно есть, и то, чем оно должно быть по замыслу. Это диалектическое явление. Так — для Пушкина, а для пушкиниста?.. Для пушкиниста — наоборот: для него каждое слово значит только то, что оно есть. Если пушкинист лишь попробует позволить себе предположение, что такое-то слово или мысль значат не то, что они буквально значат, а что-то другое, то сразу откроется простор такому произволу, где никакая наука будет немыслима».
http://www.zhurnal.ru/staff/gorny/texts/ml_gasparov.html
РАЗВЕ, РАЗВЕ Я НЕ ЛОШАДЬ? РАЗВЕ МНЕ НЕЛЬЗЯ НА ПЛОЩАДЬ?
На прошлой неделе мы опубликовали заметку, в которой упоминалось о том месте, что «лошадиная» религиозная символика (где конь — символ тела и плоти) занимает в творчестве Ф. М. Достоевского. Сегодняшний текст содержит некоторые размышления о роли этой символики в одном произведении Н. А. Некрасова.
Цикл Некрасова «О погоде» включает пять сатир, которые строятся на обыгрывании небольшой группы мотивов, сочетающихся друг с другом достаточно свободно и дающих в каждом следующем эпизоде целый набор новых комбинаций. Таким образом весь огромный некрасовский текст разворачивается вдоль нескольких тематических осей, обеспечивающих его содержательное единство: погода/стихия, смерть/болезнь/увечье, бог/церковь, деньги и — внезапно — лошади.
Вот несколько цитат:
— «Утренняя прогулка»: «…Извозчик-палач / Бил кургузым кнутом спотыкавшихся кляч», «Зацепила за дроги коляска, стремглав / С офицером, кричавшим “пошел!”» проскакав»;
— «До сумерек»: «В спину бедного Ваньки стучит», «Надрывается лошадь-калека, / Непосильную ношу влача», «…Погонщик полено схватил / (Показалось кнута ему мало)», «Лошадь только вздыхала…», «Клячонка стояла, / Полосатая вся от кнута», «Погонщик недаром трудился», «И не лоснится масть вороная / Лошадей…», «Сколько дрожек, колясок, карет!», «Тут и лошадь недавно побитая», «Смотрит прямо в окошко каретное», «И погладила клячу несчастную…», «И покрытого красной попоною / В заключенье коня провели», «Кучера завопили “пади!”», «Сотни сотен крестьянских дровней», «Злость-тоску мужики на лошадках сорвут»;
— «Сумерки»: «До чугунных коней на воротах застав», «Там торчит Веллингтонов сапог», «Понуканье измученных кляч», «Но не ставь за каретой гвоздей»;
— «Крещенские морозы»: «И за каждым извозчик помчался. / Бедный Ванька! надеждой не льстись, / Чтоб сегодня седок отыскался», «Бескаретные ходят пешком», «Или Ванька, уснувший в санях», «Кучера его громко клянут, / У подъездов господ поджидая», «Седока-благодетеля ждет», «Мрут как мухи извозчики, прачки»;
— «Кому холодно, кому жарко!»: «…В июле пропитан ты весь / Смесью водки, конюшни и пыли», «Мчится тысячный, кровный рысак», «Даже клячи извозчичьи бегу / Прибавляют теперь…», «В серебре лошадиные гривы», «Вот красивая тройка бежит…», «Кучер громко подтягивал ей, / Кони, фыркая, вихрем летели», «Сани набок!», «Умчали их кони, как птицы», «Мчатся вихрем красивые тройки», «Кони сытые слишком уж бойки», «Вся команда на борзых конях».
Казалось бы, с чего вдруг какие-то глупые лошади встают у Некрасова в один ряд с понятиями о Боге, религии и смерти?
Ответить на этот вопрос помогает нам один из второстепенных персонажей цикла — гробовщик Варсонофий Петров («Даже ты, Варсонофий Петров, / Подле вывески "Делают гробы" / Прицепил полуженые скобы / И другие снаряды гробов»). Само его имя привлекает к себя внимание.
Некрасовский персонаж назван, очевидно, в честь святого Варсонофия Великого, родившегося в Египте в VI веке после Рождества Христова — во времена царя Юстиниана. Переломным моментом в жизни святого Варсонофия, подтолкнувшим его к удалению в пустыню и заключению себя в келью, стало именно созерцание конского ристалища; посмотрев, как всадники на лошадях стремятся обогнать один другого, он сказал: «видишь ли, как усердно подвизаются слуги диавола? Не тем ли более должны подвизаться мы, – наследники царствия небесного»; после чего решение вести подвижническую жизнь окрепло в святом окончательно.
Таким образом, удивительная насыщенность текста Некрасова упоминаниями самых разных лошадей, кляч и рысаков приводит к возникновению общего символического образа некоего дьявольского ипподрома, на котором состязаются друг с другом — в удовлетворении своих плотских потребностей — неправедные люди.
ЯЗЫКОВОЙ КАПИТАЛ, КАК И ВСЯКИЙ, РАСПРЕДЕЛЯЕТСЯ НЕРАВНОМЕРНО
«Таким образом, чтобы объяснить возникновение новой речевой манеры интеллектуалов, чуть неуверенной, чуть спотыкающейся, вопросительной ("не так ли?") и прерывистой, — манеры, которая распространилась как в Соединенных Штатах, так и во Франции, следовало бы рассмотреть сначала всю структуру узусов, в отталкивании от которых эта манера родилась: с одной стороны, старый профессорский узус (длинные периоды, архаические грамматические формы вроде passe du subjonctif, и проч.), ассоциирующийся с идеей утраченного, обесценившегося главенства, а с другой — новые мелкобуржуазные узусы, продукты все более широкого распространения школьного узуса, располагающиеся в очень широком диапазоне: от сочетания неряшливости со старательностью, которое характерно прежде всего для новой мелкой буржуазии, до гиперкоррекции, которая сказывается в речи мелких буржуа, делающих карьеру: их речь отделана так тщательно, что недвусмысленно выдает амбиции говорящих и тем сразу обесценивает все их старания».
http://www.strana-oz.ru/2005/2/o-proizvodstve-i-vosproizvodstve-legitimnogo-yazyka
П.[раздник] В.[ерного] О.[твета]
Беременность — 6.
Озорство — 14.
Угощение — 77.
Свадьба — ?
Ответ: свадьба — 151.
В вопросе были представлены порядковые номера мотивов, которые Владимир Яковлевич Пропп выделил в своей книге «Морфология волшебной сказки». Свадьба — последний мотив в этом списке, потому что все сказки, как известно, заканчиваются именно ей. Вот слова самого исследователя: «Список не вполне исчерпывает содержания каждой сказки, но большинство укладывается в список целиком. <...> Последовательность <...> элементов допускает некоторые колебания, которые, однако, не меняют общей картины. Изучение каждого из выделенных элементов или группы их открывает широкие перспективы для всестороннего изучения сказки в целом, подготовляя историческое изучение вопроса о ее гензисе и развитии».
Удивительно, но выделенная В. Я. Проппом инвариантная мотивная структура сказки находит себе соответствие и в текстах совсем другой природы — например, в научной статье.
Для Проппа ключевыми мотивами, определяющими своеобразие повествовательной модели исследуемого жанра, были следующие:
— временно-пространственное определение;
— пророчества, предвещания;
— будущий герой;
— будущий ложный герой;
— запреты;
— нарушение запретов;
— появление антагониста;
— вредительствао;
— вступление героя;
— вступление дарителя;
— передача волшебного средства;
— вступление помощника;
— борьба с вредителем;
— победа над вредителем;
— ликвидация беды;
— обличение и наказание ложного героя;
— свадьба.
Если мы постараемся осмыслить эти мотивы метафорически, применив их к специфике жанра научной статьи, то получим примерно следующие соответствия:
— временно-пространственное определение — описание научного контекста;
— пророчества, предвещания — интуитивные догадки, высказанные вне научного анализа предмета, но подтверждающие основную гипотезу;
— будущий герой — собственно научная гипотеза;
— будущий ложный герой — другая гипотеза, которая в итоге не найдет себе подтверждения;
— запреты — существующие концепции, интерпретации;
— нарушение запретов — попытка опровергнуть систему сложившихся взглядов на предмет исследования;
— появление антагониста — описание материала;
— вредительство — характеристика тех сложностей, которые представляет анализ этого материала;
— вступление героя — формулировка способа проверки гипотезы;
— вступление дарителя — обзор литературы;
— передача волшебного средства — методология исследования;
— вступление помощника — цитирования;
— борьба с антагонистом — анализ материала;
— победа над антагонистом — результаты исследования;
— ликвидация беды — объяснение противоречий, которые не могли быть объяснены предшествующими концепциями;
— обличение и наказание ложного героя — отрицание гипотезы, не нашедшей себе подтверждения;
— свадьба — формулировка выводов.
ВСЕ НЕ ТО, ЧЕМ КАЖЕТСЯ. И НАЗВАНИЯ МЕСЯЦЕВ ТОЖЕ
http://www.merriam-webster.com/video/how-the-months-got-their-names
СТРАТЕГИЯ ИЗ ПУСТОГО В ПОРОЖНЕЕ
Слова "тактика" и "стратегия" представляют для пытливого ума загадку. Когда мы слышим: "Это не стратегическое, а тактическое решение" или "Он слаб в тактике, но силен в стратегии", — то ясно понимаем, что переда нами два принципиально разных, противопоставленных друг другу понятия. Отражают это и словари — см., напр., соответствующие статьи в Большом толковом словаре русского языка под ред. С. А. Кузнецова:
ТАКТИКА, -и; ж. [греч. taktikē — искусство построения войск]
1. Составная часть военного искусства, включающая в себя теорию и практику подготовки и ведения боя.
2. Совокупность средств и приёмов для достижения намеченной цели.
СТРАТЕГИЯ [те] и [тэ], -и; ж. [греч. stratēgía]
1. Высшая область военного искусства — ведение крупных военных операций и войны в целом.
<...>
3. Искусство планирования какой-л. деятельности (экономической, научной и т. п.) на длительную перспективу.
<...>
Однако те, кто рефлексирует над собственным речевым поведением и речевым поведением окружающих, наверняка замечали, что в обиходной речи мы сплошь и рядом употребляем эти слова как взаимозаменяемые — в тех ситуациях, когда не противопоставляем их друг другу. Попробуйте, напр., догадаться, какое слово из двух было в действительности употреблено авторами нижеследующих цитат:
(1) Вот как понимал и продолжает понимать Коминтерн [тактику/стратегию] единого фронта против империализма на первом этапе колониальной революции. (И. В. Сталин. Международное положение и оборона СССР (1927))
(2) В том, что Ваша [тактика/стратегия] в воспитании не изменится, у меня нет ни малейшего сомнения, Вы ж не первая мама со стажем, с которой я общаюсь. (Наши дети: Подростки (2004))
(3) Что же касается предвыборной [тактики/стратегии], то в ближайшее время следует ожидать форсирования пиар-кампании "Единой России". (Евгений Жеребенков. Учитесь властвовать... (2003) // «Итоги», 2003.03.04)
(4) Мне кажется, творческая [тактика/стратегия] «море крови» отлично бы подошла тебе. (Василий Корецкий. Как стать комиком и не облажаться // «Русский репортер», 2014)
(5) Ситуация в мире приобрела такую динамику, когда [тактика/стратегия] «разумной пассивности», приносившая России успех (чего стоит только зигзаг египетской революции, закончившийсявосстановлением системы военно-технического сотрудничества Каира и Москвы), может перестать быть эффективной. (Дмитрий Евстафьев. Стратегия неудобного партнерства // «Эксперт», 2014)
Догадаться, кажется, практически нереально. Что самое интересное, взаимозаменяемыми становятся не только слова, но и их значения: так, в наших примерах всеми авторами было употреблено слово "тактика", хотя передаваемое значение скорее противоположно: не 'cовокупность средств и приёмов для достижения намеченной цели', а 'искусство планирования какой-л. деятельности (экономической, научной и т. п.) на длительную перспективу'.
Таким образом, мы должны прийти к выводу о существовании в языке особых слов, которые могут в определенных конструкциях выступать как синонимы (актуализируя свое обиходное значение), а в других — как антонимы (актуализируя свое специальное, терминологическое значение). Помимо названных "тактики" и "стратегии", которым посвящен этот очерк, к подобным словам можно отнести, напр., "язык" и "речь". Чуть выше мы говорили о тех, "кто рефлексирует над собственным речевым поведением и речевым поведением окружающих", — от замены их на тех, "кто рефлексирует над собственным языковым поведением и языковым поведением окружающих", смысл бы не поменялся. При этом для любого филолога очевидна осмысленность конструкций вида "язык, но не речь", которые невозможны для абсолютных синонимов, лексических дублетов (*"воин, но не воитель").
ШКРАБУЗДЫХ!
«Авторы идеи разработали список возможных звукоподражаний на основе заимствований. В частности, звук почесывания предлагается передавать лезгинским словом "чорх" (чорх — лезг. "чесаться"), глотание воды — лезгинским словом "хурт-хурт" (хурт — лезг. "глотать"). Звук втягивания горячей жидкости — армянским "сссурч" (сурч — арм. "кофе"). Вместо "вау" использовать абазинское восклицание "уаа", лезгинское "йо" либо махачкалинское словечко "вабабай". Также предлагается использовать ресурсы марийского языка, из которого можно позаимствовать в качестве звукоподражаний глаголы падения. "Галдырдымс" — если упало что-то большое, "дубердымс" — если упало что-то средних размеров, "цингелдымс" — если упало что-то маленькое или стеклянное».
http://meownauts.com/duberdyms-polniy-duber…
ОБ ИНДИВИДУАЛЬНЫХ ЯЗЫКАХ КАЖДЫЙ УЧЕНЫЙ РАССУЖДАЕТ ИНДИВИДУАЛЬНО
«Мы не можем считать правильной индивидуалистическую концепцию, характерную для младограмматиков, согласно которой языковой реальностью является только язык индивида, а язык даже самого маленького коллектива и, следовательно, всякий диалект, не говоря об общем национальном языке, объявляется фикцией, создаваемой в уме ученого абстракцией, а не реально существующим явлением» (Р. И. Аванесов)
«Реальное бытие имеет язык каждого индивидуума; язык села, города, области, народа оказывается известною научною фикцией, ибо он слагается из фактов языка, входящих в состав тех или иных территориальных или племенных единиц индивидуумов» (А. А. Шахматов)
«Конечно, так называемый русский язык представляет из себя чистейшую фикцию. Никакой русский язык, точно так же как и никакой другой племенной или национальный язык, вовсе не существует. Существуют <...> одни только индивидуальные языки. Племенной же или национальный язык представляет из себя средний вывод из известного количества индивидуальных языков» (И. А. Бодуэн де Куртенэ)
«...коллективный язык является в известном отношении научной фикцией...» (Л. В. Щерба)
«То, что мы так небрежно и несколько поспешно именуем “языком”, представляет собой совокупность миллионов микромиров, многие из которых столь различны в своем лингвистическом поведении, что возникает вопрос, не следует ли их сгруппировать в разные “языки”» (А. Мартине)
«Не так уж ошибочно утверждение, что существует столько же разных языков, сколько говорящих» (Ж. Вандриес)
«В языке таким чудесным образом сочетается индивидуальное со всеобщим, что одинаково правильно сказать, что весь род человеческий говорит на одном языке и что каждый человек обладает своим языком» (В. Гумбольдт)
НА ПОЛЯХ ДРЕВНЕРУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ: В 10 ЗАМЕТКАХ. 8—10
8.
Чего не видел (о чем не слышал) Афанасий Никитин в Индии:
— злобного слона, обученного отгонять людей от султана;
— птицы, выпускающей огонь изо рта;
— обезьяньего войска, разоряющего города;
— змеи, которая выполняет все указания султана?
Правильный ответ последний. Змеи у Афанасия Никитина упоминаются, но султану они не служат, а просто ползают по улицам города, каждая длиной в две сажени. Хожение за три моря (может ли кто-то без подсказки назвать эти моря?) — первое в русской книжности описание путешествия непаломнического характера (оно совершено тверским купцом в 1470-х гг.) — интересно для обычного читателя изображением многих экзотических явлений, виденных автором, а для историков культуры тем, что это «один из наиболее индивидуальных памятников Древней Руси» и поэтому «мы знаем Афанасия Никитина, представляем его личность лучше, чем личность большинства русских писателей с древнейших времен до XVII в.» (Я. С. Лурье). Н. С. Трубецкой в свое время написал остроумную статью, где рассматривал Хожение в семиотическом ключе и трактовал его как повествование не только о реальном путешествии, но и о скитаниях истосковавшейся по истинной вере душе. Но кажется, что это тот случай, когда научная статья о литературном произведении талантливее, чем само произведение.
9.
В самом начале «Повести о Петре и Февронии Муромских» описан летающий змей, который, по наущению дьявола, блудил с княжеской женой. Писатель времен Ивана Грозного Ермолай (в монашестве Еразм) должен был написать житие новоканонизированных Петра и Февронии (они жили в XIII веке), но вместо «нормального» жития создал историю непонятного жанра, где в литературной обработке предстали давно бытовавшие народные сказания о Петре и Февронии с отчетливыми сказочными мотивами. Получился синтез традиционного жития и фольклорной сказки в форме своеобразной новеллы. А Д. С. Лихачев усматривал в Повести целый ряд параллелей с легендой о Тристане и Изольде.
10.
Протопоп Аввакум писал: «Рождение же мое в Нижегородских пределах, за Кудмою-рекою, в селе Григорове. Отец ми бысть священник, прилежаше пития хмельного; мати же моя постница и молитвенница бысть, всегда учаше мя страху Божию. Аз же некогда видев у соседа скотину умершу, и той нощи, восставше, пред образом плакался довольно о душе своей, поминая смерть, яко и мне умереть. И с тех мест обыкох по вся нощи молитися». В этом маленьком отрывке видны ключевые особенности Жития Аввакума. Он во многом сохраняет структуру традиционного жития, воспроизводит житийные топосы. В частности, для житийной традиции характерен рассказ о детстве святого, о родительском доме, родителях, о религиозном рвении, которое овладевает им с самого детства. Аввакум, однако, опираясь на эти общие места, полностью преобразует их внутренние характеристики. Всю эту схему он обытовляет и конкретизирует, вводя в текст географические реалии, неожиданные бытовые детали, немыслимые для традиции «низкие» мотивировки поступков. Застывшая, казалось, навсегда сакрально-мистическая сюжетная схема жития наполняется живым и новым содержанием, но при этом одухотворяет своим высшим смыслом повествование о жизненных мытарствах рассказчика. Удивительный текст — по своей литературной смелости и той внутренней силе, которая в нем запечатлена.
ВО ВСЮ ИВАНОВСКУЮ — ЧТО?
Существует несколько объяснений происхождения фразеологического оборота «во всю ивановскую»: 1) звонить во все колокола колокольни Ивана Великого в Московском Кремле; 2) зачитывать во всеуслышание царские указы на Ивановской площади в Московском Кремле; 3) гулять в Иванов день — 24 июня — всю ночь напролет; 4) делать что-либо со всей мощью Иванушки-дурачка, Ивана-царевича.
В справочниках по фразеологии, а также на разных интернет-ресурсах безраздельно господствуют первые два варианта. Собственно говоря, они связаны между собой и так или иначе возводят фразеологизм к неким событиям, происходившим на центральной площади Московского Кремля. Кстати, помимо колокольного звона и зачитывания указов, упоминаются еще и крики наказываемых дьяков: когда их за взятки и другие нехорошие дела били кнутами и батогами, они, мол, кричали во всю Ивановскую площадь. Наиболее раннее подобное объяснение встретилось нам в книге известного собирателя и исследователя русского фольклора Ивана Михайловича Снегирева «Русские в своих пословицах» (кн. III, 1832). Здесь Снегирев и говорит, что на Ивановской площади «объявлялись указы Царские во всеуслышание, или, как говорится, во всю Ивановскую». Никакими аргументами это мнение ученый не мотивировал. Позднее в XIX веке эта версия с теми или иными изменениями многократно повторялась.
Во второй половине XX веке эту этимологию подверг основательной критике известный специалист по славянской фразеологии Валерий Михайлович Мокиенко. Ученый справедливо указал на главный парадокс: чем дальше мы углубляемся в историю, тем реже мы встречаем оборот «во всю ивановскую», характеризующий собственно крик (или звон), и тем чаще он употребляется для характеристики других действий, указывая на их интенсивность: «храпеть», «гонять», «исполнять (дело)», «валять» (ехать), «дурачиться» и др. По мнению Мокиенко, версия с Ивановской площадью не что иное, как народная этимология, а оборот «во всю ивановскую» является остатком выражения «во всю ивановскую мочь», которое повторяет или варьирует структуру известных из литературы выражений «во всю коневью мочь», «во всю девичью мочь», «во всю мужичью мочь», «изо всей дурацкой мочи» и т. п. Прилагательное «ивановский» в таком случае связано с именем персонажа русского фольклора: «Иван-богатырь», «Иван-царевич» (а также «Иван Быкович», «Иван-Горох», «Иван Зорькин», «Иван Медвежье Ухо», «Иван Сучич», «Иван Сторожевич», «Иван Белая Епанча», «Иван Бурлак», «Ивашка Белая Рубашка» и др.).
Несколько смущает то, что, хотя в русских пословицах имя Иван самое частотное, почти никогда этот Иван не являет какой-то особой мощи (разве только в этой: «Ростом с Ивана, а умом с болвана»). Гораздо чаще он там простак, неудачливый и непутевый мужик. Может, это мешает поверить Мокиенко? Или что-то еще?
СДВИГИ
Слыхали ль вы [львы] за рощей глас ночной
Певца любви, певца своей печали?
(А. Пушкин)
Прямым Онегин Чильд Гарольдом
Вдался в задумчивую лень:
Со сна [сосна] садится в ванну со льдом,
И после, дома целый день...
(Он же)
В полдневный жар в долине Дагестана
С свинцом [с винцом] в груди лежал недвижим я.
(М. Лермонтов)
О Север, Север-чародей!
Иль я [Илья] тобою околдован?
(Ф. Тютчев)
Шуми, шуми волнами, Рона, [волна Мирона]
И жатвы орошай.
(К. Батюшков)
И тут нежданный стих, неведомо с чего,
На ум [Наум] мой налетит и вцепится в него.
(П. Вяземский)
Утек, подлец! Ужо, постой, [У, жопа, стой]
Расправлюсь завтра я с тобой.
(А. Блок)
Ты не мучь напрасно взора,
Не придет он, так же вот [живот]
Как на зимние озера
Летний лебедь не придет.
(И. Уткин)
НА ПОЛЯХ ДРЕВНЕРУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ: В 10 ЗАМЕТКАХ. 6—7
6.
«Моление Даниила Заточника» — однин из самых загадочных текстов древнерусской литературы наряду со «Словом о полку Игореве». Определенно неизвестно ни время создания текста (то ли XII, то ли XIII век), ни его адресат (автор адресует мольбы князю Ярославу, но, какому конкретно князю, доподлинно неизвестно). Сильно разнятся разные редакции произведения. Очень своеобразен стиль произведения. Оно всё искрится и переливается риторическими фигурами и многочисленными цитатами из церковных и светских книг, сплетенными с элементами народной словесности, перепадами авторской интонации — от самовосхваления до самоуничижения. Чего стоит, например, хотя бы этот прекрасный пассаж: «Кому Переславль, а мне гореславль; кому Боголюбиво, а мне горе лютое; кому Бело-озеро, а мне чернее смолы, кому Лаче-озеро, а мне много плача исполнено». Д. С. Лихачев видел в стиле Моления отпечаток скоморошеского балагурства. Уникально Моление по своей основной интенции: добиться расположения князя, очаровав его умом, начитанностью и риторическим мастерством. Других таких произведений в древнерусской литературе нет. Таинственна фигура рассказчика: существовал ли он как реальная личность, если да, то был ли он в самом деле заточён, кто он был по своему социальному положению? В. Г. Белинский говорил о нем вообще так, будто это некий древнерусский Чацкий: «это была одна из тех личностей, которые, на беду себе, слишком умны, слишком даровиты, слишком много знают и, не умея прятать от людей своего превосходства, оскорбляют самолюбивую посредственность; которых сердце болит, снедается ревностью по делам, чуждым им, которые говорят там, где лучше было бы молчать, и молчат там, где выгодно говорить». Тут нашего великого критика, пожалуй, немного занесло.
7.
Оцените витиеватость слога: «…Единъ инокъ, единъ вьединеный и уединяася, едінъ, уединеный, едінъ у единого Бога помощи прося, единъ единого Бога на помощь призываа, едінъ единому Богу моляся и глаголя: “Боже и Господи…”». Это отрывок из «Жития Стефана Пермского», написанного выдающимся церковным писателем XIV—XV вв. Епифанием Премудрым, который известен как один из ярких представителей стиля «плетение словес». Для этого стиля характерна причудливая лексико-синтаксическая структура текста, яркий пример которой можно наблюдать в приведенном отрывке (изощренные словесные построения с опорой на многочисленные лексические повторы, однокоренные слова и синонимы и многообразные варианты синтаксического параллелизма). Епифанию принадлежит также Житие Сергия Радонежского — кстати, основной наш источник сведений о жизни святого. С этим текстом связано много текстологических проблем. Дело в том, что текст Епифания был впоследствии дополнен и переработан Пахомием Логофетом и этот дополненный и исправленный вариант и воспринимается нами часто как текст собственно Епифания. Его анализируют лингвисты и литературоведы, рассуждая об особенностях творчества Епифания, по этому тексту пишут и защищают диссертации. Специалисты по текстологии приложили много усилий к тому, чтобы вычленить текст, который точно принадлежит Епифанию, и вычленили — но всё тщетно: их никто не читает и диссертации продолжают защищаться по псевдотексту Епифания, благо он во всеобщем доступе в интернете. Если вы хотели бы заняться анализом Жития Сергия Радонежского, сначала внимательно изучите его текстологическую историю. Для этого надо обратиться к работам Б. М. Клосса и А. В. Духаниной.
БРАТЬЯ К НАМ ПРИХОДЯТ
Как, может быть, помнит кто-нибудь из наших читателей, некоторое время назад мы опубликовали безответную загадку про двух братьев, содержащуюся в рукописном сборнике №А797 из собрания Стокгольмской Королевской библиотеки. Сборник этот, описанный проф. Стокгольмского университета Элизабет Лёфстарнд, датируется второй половиной XVI в. и, предположительно, был создан в Кирилло-Белозерском монастыре.
Совсем недавно проф. Санкт-Петербургского государственного университета М. В. Рождественская обнаружила в рукописи первой половины XVIII в. (БАН, собр. Семеновское НКВД, №15, л. 178) текст загадки о двух братьях, почти дословно совпадающий с загадкой Стокгольмского сборника, и — что самое важное — следующую за этим текстом разгадку.
НА ПОЛЯХ ДРЕВНЕРУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ: В 10 ЗАМЕТКАХ. 4—5
4.
В описании его бегства из плена князь Игорь в «Слове о полку Игореве» уподобляется не только волку, но и горностаю, и соколу, и гоголю. Но волк здесь запоминается, потому что он назван «босым». Что бы это значило? Как и в отношении чуть ли не каждого слова в этом главном древнерусском тексте, толкований множество. Многие ученые приняли версию ошибочного чтения текста первыми издателями: якобы, правильным вариантом должен быть «бусый» — слово, известное из диалектов и означающее некий оттенок серого цвета. Встает, впрочем, вопрос, почему автору понадобилось обозначать здесь цвет волка особым словом, при том что в других случаях он назван «серым» (всего в тексте «волк» упомянут восемь раз). Существует и другое мнение, согласно которому «босый» — правильное чтение. Об этом, в частности, говорит зафиксированная московская фамилия Босоволков. Значение прилагательного, однако, неясно. Предполагали, что это волк особой породы и особого светлого цвета, что «босый» связано с «бесом», но наиболее интересной является версия заимствования слова из тюркских языков (ср. совр. азерб., киргиз. boz ‘серый’) вместе с идеей волка-тотема, прародителя и покровителя тюркских племен. Тем самым в конце произведения автор Слова «отклоняет преобладавшую у него до сих пор традицию русского фольклора (“серымъ”) и вводит характеристику половецкого тотема (“босымъ”), символически покровительствующего одному из своих потомков» (А. Н. Робинсон). Почему потомков? Потому что князь Игорь — внук половчанки.
5.
Амбал — это не только здоровенный детина, но и герой исполненной драматизма повести об убийстве в летнюю ночь 1174 года владимирского князя Андрея в его княжеском дворце в местечке Боголюбово, близ Владимира (часть дворца, включая лестницу, где был убит князь, сохранилась до сих пор). Соответствующая сцена в «Повести об убиении Андрея Боголюбского» поражает деталями. Двадцать заговорщиков отправились на кровавое дело, но, испугавшись, спустились в погреба и хорошенько выпили для храбрости. Придя наконец к опочивальне князя, они постучались, кто-то попытался выдать себя за слугу князя, но тот распознал обман. Тогда убийцы в ярости начали ломать дверь и ворвались в спальню. Князь схватился было за свой меч, но тот был загодя похищен предателем Амбалом. В темноте и сутолоке заговорщики ранили своего же, прежде чем зарубили князя, — и отправились праздновать. Но князь пришел в себя и, истекая кровью, пополз прочь, пытаясь скрыться. Заговорщики, услышав стоны, бросились на поиски князя и не сразу, но нашли его по кровавому следу — сидящего за лестничным столбом. Здесь они убили его, при этом отсекли правую руку (исследование останков князя показало, что рука действительно была сильно повреждена — но левая!). Предполагают, что столь яркий и детализированный рассказ мог быть создан только очевидцем событий или, по крайней мере, тем, кто слышал о них из уст самих заговорщиков. Впрочем, как всегда, есть и другая версия, согласно которой первоначальный вариант известия о смерти князя был весьма краток, а драматизация и детализация текста произведены позднее с целью придать образу князя черты идеального мученика.
САМЫЕ РЕДКИЕ ОШИБКИ В РУССКОМ ЯЗЫКЕ
Многие справочные сервисы и образовательные сайты в последнее время предлагают любезной публике разнообразные (однообразные) подборки наиболее частотных ошибок, которые неведомые люди делают в русском языке. Как вопрошал поэт: «С кого они подборки пишут? / Где кроманьонцев этих слышат? / А если и случалось им, / Так мы их слушать не хотим». Поэтому мы решили сделать для вас, дорогие читатели, наш элитарный список самых редких ошибок в русском правописании.
ВОДЩЕ
Правильно: «вотще», ‘тщетно, напрасно, не достигая цели’.
Почему это редкая ошибка: потому что слово относится к устаревшим, а чем меньше людей то или иное слово употребляют, тем меньше в нем делается ошибок.
Мнемоническая техника: выучить короткое стихотворение М. В. Ломоносова — «Что? Разве ты понес, о Турн, труды вотще? / Уступишь ты свой скиптр Троянским беглецам? / Латин уж не тебе, но им отдать намерен / Лавинию свою, придано и наследство, / Что все ты заслужил сам кровию своей».
ТРАПППИСТ
Правильно: «траппист», ‘член католического монашеского ордена, возникшего в 1664 г. и отличающегося очень строгим уставом’.
Почему это редкая ошибка: потому что даже самые безнадежные интуитивно догадываются, что три подряд «п» писать не нужно.
Мнемоническая техника: всякий раз, когда ваша рука потянется написать в этом слове третью букву «п», ударяйте себя кулаком правой руки в левый глаз, а кулаком левой руки — в правый.
ЗВАНИТ
Правильно: «звонит», 3 л. ед. ч. наст. вр. глагола «звонить», ‘вызывать звонком телефонного аппарата для разговора по телефону’.
Почему это редкая ошибка: потому что никто не слушает экспертов; в противном случае от их бесконечных завываний о том, как ужасно, когда все вокруг говорят [звОн’ит], впору было бы писать именно так.
Мнемоническая техника: продолжать не слушать экспертов.
ПАРАЛЛЕЛЕПИПЕТ
Правильно: «параллелепипед», ‘объемная фигура с шестью гранями, каждая из которых является параллелограммом’.
Почему это редкая ошибка: потому что до конца этого слова, не сделав ошибок раньше, добираются считанные единицы.
Мнемоническая техника: смотреть фильм «Гладиатор» и тренировать в себе волю всегда идти до конца.
ДИГИНИРАД
Правильно: «дегенерат», ‘человек с признаками физического или психического вырождения’.
Почему это редкие ошибки: потому что это уже не ошибки, это автометаописание.
Мнемоническая техника: продолжать оставаться собой.
НА ПОЛЯХ ДРЕВНЕРУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ: В 10 ЗАМЕТКАХ. 1—3
1
Современные ученые полагают, что рассказ о мести Ольги древлянам в «Повести временных лет» неоднороден: три первые мести (закапывание живьем, сжигание в бане и изрубление на пиру) относятся к древнему летописному пласту, а четвертая месть (сожжение города) представляет собой позднейшую вставку. Об этом говорит в том числе и явно фольклорный подтекст описания событий, связанных с первыми тремя актами мести. Ольга в данном случае выступает своеобразным сказочным персонажем: она задает загадки, разгадав которые древляне догадались бы, что их ждет: пронести на руках в ладье, помыть в бане, сотворить тризну — все то, о чем говорит Ольга, составляет части похоронного обряда. Однако древляне не в силах понять скорбных иносказаний Ольги и расплачиваются за это жизнью. Вообще древляне изображены в этой части летописи откровенно недалекими людьми. Больше всего они напоминают ушастых мангалоров из фильма «Пятый элемент» — внешне грозных, но глупых и по-детски простодушных, обвести которых вокруг пальца не составляет труда никому.
2.
«… Ели люди сосновую кору и лист липовый и мох. О, горе тогда, братья, было: детей отдавали в собственность навечно, и сделали братскую могилу, и заполнили ее. О, горе было: на торгу трупы, на улицах трупы, на поле трупы, не могли псы съесть мертвецов». Этот отрывок из Новгородской первой летописи описывает неурожай и последовавший за ним голод в Новгороде в 1215 году. Синодальный список этой летописи, частично датируемый XIII веком, — самая древняя дошедшая до нас рукопись, содержащая летописный текст. Всё остальное дошло в более поздних списках. Например, «Повесть временных лет» создавалась в начале XII века, но наиболее ранняя рукопись, которая ее содержит, — Лаврентьевская летопись, — датируется 1377 годом. Принято считать, что новгородское летописание, особенно раннее, отличалось от киевского и от владимиро-суздальского в том числе стилистически, для него характерен безыскусный, простой, собственно дневниковый слог, лишенный следов литературной обработки и церковной риторики. Любопытно, что Новгородская первая летопись, несмотря на свое огромное значение в самых разных аспектах, до сих пор не переведена на современный русский язык. При этом современный неподготовленный читатель без перевода не поймет там и половины. Да и подготовленному подчас непросто. Зато летопись переведена на английский, немецкий и датский.
3.
«Сидя на санях, помыслил я в душе своей...» — знаменитое начало (почти начало) «Поучения Владимира Мономаха». Это древнерусское произведение — одно из тех, что дошли до нас в единственном списке (оно читается как раз в Лаврентьевском списке «Повести временных лет»). «Сидя на санях» — несколько неожиданная деталь в духе отправляющегося в путь Радищева. Странновато для древнерусского дидактического текста. Поэтому многие усматривали в этом иносказание, связанное с обрядовыми погребальными традициями; в таком случае это выражение могло бы быть истолковано как «в конце жизни», «готовясь к смерти». Впрочем, доказательств такой трактовки нет, и, возможно, речь идет от реальном путешествии. Тем, кто незнаком с этим текстом, мы могли бы порекомендовать прочитать очень коротенький кусочек об охоте молодого Мономаха. Там рассказывается о его абсолютно голливудской схватке с целым сонмом диких зверей. Ди Каприо здесь было бы где развернуться.
НАРОДНАЯ ТРОПА
«От разных лиц и упорно мне повторяли [в Пушкинских Горах] предания, что Пушкин писал “ногой”. Писал так Пушкин и у “Кривых сосен”, и на ярмарке, около старцев, и в разных других местах и случаях. “Зачем же ему было писать ногой?” — спрашивал я с недоумением. — “Как зачем? ведь он был такой умственный!”»
(Чернышев В. И. “Пушкинский уголок”, его быт и предания, 1928)
ТАК УЧИЛ РОЗЕНТАЛЬ: В 10 ЧАСТЯХ. 7—10
7.
По мнению Д. Э. Розенталя, устаревшим является сочетание:
a. один банкнот; b. одна банкнота?
Розенталь полагает, что современной нормой является мужской род, а слово женского рода устарело. Эта рекомендация заимствована учёным из Малого академического словаря, и она неудачна. Все современные словари отмечают слова «банкнот» и «банкнота» как равноправные, а слово женского рода более употребительно, чем слово мужского.
8.
По мнению Д. Э. Розенталя, надо сказать:
a. не хватает одеял и простынь; b. не хватает одеял и простыней?
Розенталь просит говорить «простынь» (начальная форма — «простыня»). При этом нормативное ударение в родительном падеже на «ы». Современные словари вполне допускают и «простыней». Из того, что стоит еще отметить у Розенталя: «(много) тетей», «Оль», но «Ваней», «Петей». «У нас в классе пять Ваней»? Хм.
9.
Какая фраза не понравилась бы Д. Э. Розенталю:
a. И он протянул ко мне свои жуткие щупальцы; b. И он протянул ко мне свои жуткие щупальца?
Итак, вот всё от Розенталя про это важное слово. Во-первых, начальная форма «щупальце», а не «щупалец» или «щупальца». Во-вторых, в родительном падеже множественного числа надо говорить «(нет) щупалец», а не «щупальцев». А в именительном-винительном падеже множественного числа — «щупальца», а не «щупальцы».
10.
По мнению Д. Э. Розенталя, надо сказать:
a. ошибясь; b. ошибившись; c. допустимы оба варианта
Розенталь указывает, что устаревшими являются формы «заметя», «увидя», «обнаружа» и др., но при этом жестко определяет, что следует употреблять только «ошибясь», а не «ошибившись». Сегодня эту рекомендацию можно признать неактуальной. В современном языке «ошибившись» во много раз частотнее формы «ошибясь», и современные словари грамматических трудностей не усматривают в форме «ошибившись» никакого нарушения нормы.
ГЛУПОСТЬ ВЫСШЕГО РАЗУМА
(материал представляет собой размышления по поводу фильма "Прибытие" (Arrival) и содержит множественные спойлеры)
В фильме Дени Вильнёва "Прибытие" на землю прибывают (как беден наш язык!) инопланетяне, цель которых — обучить человечество своему межгалактическому наречию. Особенность этого языка в том, что каждая графема передает в нем целую фразу, суждение, поскольку (или поэтому) инопланетяне думают совсем иначе, чем люди, и, в частности, способны перемещаться во времени так же легко, как мы в относительно незахламленной комнате. Иными словами (и все равно — только словами!), в языке пришельцев отсутствуют оси селекции и комбинации знаков — они сразу выплевывают нарисованную органическими чернилами окружность.
Инопланетяне проявляют гуманизм не просто так. По их замыслу, после того как люди овладеют этим "универсальным языком", их мозг перестроится: они смогут договориться между собой о чем угодно, станут смотреть на вещи совсем иначе и в результате будут воздерживаться от взаимоуничтожения еще как минимум 3000 лет, по истечении которых уже самим учителям чрезвычайно потребуется помощь учеников. И это, конечно, неожиданная, ошеломительная глупость со стороны гектаподов (хотя в их волшебном языке наверняка отсутствует позорная необходимость подбирать синонимы, чтобы избежать лексических повторов)!
Они, которым подвластны все будильники во Вселенной, могли бы легко перенестись в те далекие времена, когда у людей УЖЕ БЫЛ единый, общий язык. Что же задумало человечество, которое обладало этим волшебным даром? Накормить всех голодных? Излечить немощных? Прославить науки и искусства? Нет. Нет-нет-нет. Что вы! Человечество задумало построить ОЧЕНЬ ВЫСОКУЮ БАШНЮ, чтобы добраться до самого Господа Бога и подергать его хорошенько за бороду. После чего, собственно, в ходе известных событий и возникла почва для развития сравнительного языкознания. Неужели инопланетяне из фильма всерьез думали, что, вернув раз отобранное назад, они могут ждать принципиально иных результатов?! На их месте, поскольку оно тоже в некотором смысле наверху, мы бы ни за что не совершили такой ошибки.
Кажется, пришельцы-гектаподы не учли одной важной вещи: нашим миром правят очень глупые, очень жадные, плохо образованные и чрезвычайно самолюбивые люди (yep, Donald, you shitty old racist fat f@ck, we know you're reading). Давать им общий язык, на котором они смогут друг с другом столковаться, — это прямой путь к уничтожению человеческой расы. Мы существуем только благодаря тому, что одни негодяи не вполне понимают, что говорят другие.
ОНЕГИНСКОЕ ШЕСТИСТИШИЕ,
или насколько короче могла бы быть энциклопедия русской жизни
Недуг, которого причину
Давно бы отыскать пора,
Подобный английскому сплину,
Короче: русская хандра
Им овладела понемногу...
— Он застрелился, слава богу.