-
Личный канал историка и публициста.
Естественные производительные силы, их систему нельзя путать, смешивать с географическими и природно-климатическими факторами, которые, в лучшем случае, выступают в качестве всеобщих условий производства, его conditio sine qua non, т.е. относятся к процессу производства негативно, не входя в него непосредственно – т.е. в качестве ору¬дий, средств. Силы природы, включенные в социальный процесс в качестве средств, орудий, превращаются в естественные производительные силы человеческого труда, т.е. приобретают социальную функцию. Социализации природы, подчеркивал Крылов, соответствует натурализация общества или, по крайней мере, его части. Специфика натуральных производительных сил обусловли¬вает специфику производственных отношений докапиталистичес¬ких обществ таким образом, что одна часть общества превращается в «неорганическое условие» (К. Маркс) воспроизводства другой части: как мы помним, специфика присваиваемого объекта определяет специфику присваивающего субъекта и неприсваивающего (вплоть до десубъективации последнего).
Читать полностью…
В рамках материальных производительных сил Крылов выде¬лял (и противопоставлял) натуральные (естественные) и исторически созданные (искусственные) произ¬водительные силы. Ясно, что в ходе и по мере развития челове¬чества соотношение этих двух видов производительных сил меня¬лось, при этом господствовал, выступал в качестве системообразующего либо один вид, либо другой. В соответствии с тем, что играло роль системообразующего фактора – искусственные или природные факторы производства, – производительные силы выступали в той или иной форме организации, в виде той или иной системы. Такую форму организации (системы) производитель¬ных сил, в которой господствовали искусственные факторы, Крылов называл индустриальной, а ту, что характеризуется господ¬ством природных факторов, – натуральной.
Читать полностью…
Исходя из принципов научной программы Маркса, Крылов и разрабатывал, конструировал свою теорию в рамках марксистской традиции. Он либо заполнял те лакуны, пустоты, которые Маркс по тем или иным причинам оставлял в качестве таковых, либо применял эпистемологические принципы Маркса для такой реальности, которой сам Маркс не занимался или которой в XIX в. еще не существовало. Крылов объективно подчас выходил за рамки теории собственно Маркса и начинал разрабатывать свою марксистскую теорию, точнее, надстраивал новые этажи над старыми. В теории Крылова в целом это соответствие, бесспорно, выдерживается, а также четко соблюдаются общие принципы (регулятивы) конструирования научных теорий: правило «бритвы Оккама», принципиальная проверяемость, системность, максимальная общность.
Читать полностью…
С конца 1960-х по середину 1970-х – разработки (сюда входят подробные конспекты работ Маркса и в меньшей степени Энгельса, комментарии к ним и собственные тексты) по теории производительных сил и укладов (способов производства). Первую фазу (или «первую атаку», как он сам говорил) Крылов датировал 1968–1970 гг. В первой половине 70-х Крылов активнейшим образом работает над проблемами многоукладности как конкретной формы существования («развертывания») «реального капитализма». Летом 1972 г. он пишет «плотную» работу (более 100 страниц) под названием «Теория многоукладности – марксистско-ленинский метод анализа социально-экономической неоднородности развивающихся обществ». Идеи именно этой работы стали методологической и теоретической основой как диссертации Крылова («Производительные силы развивающихся стран и формирование их социальной структуры», 1974), так и знаменитой «коричневой книги» («Развивающиеся страны: Закономерности, тенденции, перспективы». М., 1974).
Читать полностью…
Крылов работал как небольшой институт в одном лице: широкий фронт работ и впереди – вечность. Исторически, а точнее, хронологически путь Крылова-исследователя таков: вторая половина 1960-х – начало разработки теоретических проблем докапиталистических обществ (в это же время – масса плановых работ, аналитических записок и справок по сельскому хозяйству и аграрному вопросу в Африке).
Читать полностью…
Давно у нас не было Андрея Ильича Фурсова. рекомендуем к просмотру https://youtu.be/kEEAWxQpuoY?si=2ywPvfgRpestAm0v
Читать полностью…
Настоящие заметки – не панегирик, и, конечно же, теория Крылова не свободна от ошибок и ограничений, которые обус¬ловлены и спецификой той идейно-интеллектуальной тра¬диции, в которой он работал, и спецификой того обще¬ства, в котором он жил, той эпохи, которая его сформировала («Большую эпоху затеял нам Маркс»). Так, разработав марксист¬ский дискурс и во многих отношениях достроив его до упора, дойдя до грани, достижение которой логически требовало выхода за рамки марксистской теории, Крылов в некоторых направлениях остановился не столько из-за страха нарушить «идеологические» табу, сколько потому, что, видимо, не мыслил такого выхода. Думаю, были здесь и соображения научной эстетики: такой выход грозил нарушить и разрушить внутренне стройный и красивый теоретический мир, который создал Крылов. Хотя на самом деле выход за рамки марксизма всего лишь снимал (в философском смысле слова) теорию Крылова – и Маркса – в рамках более широкой теоретической системы. В этом отношении Крылов отчасти повторил путь Маркса, который, стремясь разработать теорию субъекта, пришел на деле к теории одной социальной системы – капитализма (причем специфически понятой), в этой теории он растворил и субъекта, и всю субъектную тематику. В каждом случае – у Маркса и у Крылова – это произошло по разным причинам, но со сходными результатами – социальное место и время обусловили такой сциентистски-системный поворот. В большей степени – у Маркса, в меньшей степени – у Крылова, у которого системность отчасти уравновешивается исследованием воли, личностных отношений и т.д.
Читать полностью…
В обществе, где нет частной собственности, где право – объект насмешек, а трезвый образ жизни вызывает подозрение, только регулярный, планомерно устроенный, организованный быт может стать нишевым эквивалентом частной собственности, а следовательно, крепостью, чем-то твердым в текущебесформенной русской жизни, защитой от нее. Крылов это чувствовал и понимал, стремился к жесткой организации повседневности, жизни по распорядку. Среди бумаг – планы на месяц, детальные – на день: «6.30–7.00 – умывание, зарядка, пробежка, собаки; 7.00–7.30 – еда, уборка, подготовка к работе; 7.30–10.30 – работа» и т.д. Однако схема нарушалась. Работать «по плану» днем часто не удавалось – дела, гости, телефонные звонки (Крылов не умел избавляться от болтунов, пожиравших его время, от хронофагов, которых всегда много в научно-околонаучной среде). К тому же Володя был «ночным человеком», и это ломало дневные планы, а следовательно, план в целом, который оставался неким идеалом, любовно и аккуратно выписанным на листочках из тетради «в клеточку». В значительной степени это была психотерапия, впрочем, не очень эффективная. Намного более эффективной терапией оказывалось творчество, например разработки по проблемам «третьего мира».
Читать полностью…
Материально Крылов жил трудно, несмотря на скромные потребности. Разумеется, во многом нехватка средств была связана с тем, что во время загулов спускалось все, но не только с этим. А потому, что просто не хватало. Прав Д.Е. Галковский, заметивший, что трагический быт – русская черта. Трагичность русского быта заключается в его почти открытости внешним обстоятельствам, бардаку и метафизическому ужасу русской жизни, в которой очень многие не столько живут, сколько выживают, борются с «тысячью мелочей», отравляющих, съедающих жизнь. Если к этому добавить, что советское общество было массовым обществом мелких начальников, мелких администраторов, которые как тип тяготеют (верно заметил Ю. Нагибин) «к террору и мелким переделкам, именуемым “переустройством”», то становится ясно, что к противостоящим человеку мелочам «системным» следует добавить мелочи «волюнтаристские», еще более хаотизирующие и без этого бардачно-бессмысленную ситуацию. Отсюда: повседневная борьба в советском обществе часто велась не за что-то, а против – например, нехватки многого. В том числе, нехватки денег. Неудивительно, что поля рукописей Крылова исчирканы записями о расходах («купить зонт – 27 или 40 р. … купить костюм расхожий – 85–110 р. … купить дрель – 65 р.») или о долгах, которые надо отдать («Кукушке – 5 р.(+5) = 10 р. … Мар. Фед. – 3 р. (+5) = 8 р. … Итого: 66 р.»). А рядом серьезные и глубочайшие теоретические построения. Научная поэзия и проза жизни: теория производительных сил и капиталистической системы и тут же – постоянно присутствующие мысли о нестрогом костюме на каждый день и трехрублевом долге. Что можно противопоставить такой бедности и ее неизбежным спутникам – необязательности, разболтанности, несобранности, в конечном счете – непрофессионализму. Скрепами западного общества являются частная собственность, право и социальный контроль, личностно интериоризированный несколькими столетиями работы репрессивных структур повседневности. В русской жизни ничего этого нет.
Читать полностью…
В.В. Крылов писал по проблемам политэкономии докапиталистических обществ и марксологии, о производительных силах и теории государства, по аграрному и продовольственному вопросам. Он занимался аграрной историей Франции и типологией политических режимов «третьего мира», природой некапиталистических форм наемного труда и НТР. Что еще более важно, у него практически нет проходных работ. По сути, по всем вопросам, которые затрагивал В.В. Крылов, он создавал новые оригинальные теоретические конструкции или, по крайней мере, закладывал их основы; его работы и публичные выступления (это надо было слушать и слышать) – будь то с кафедры или в курилке – полны инсайтов и эвристически плодотворных замечаний.
Читать полностью…
Есть и еще одна особенность теоретических исследований В.В. Крылова. Говорят, Лейбниц был последним философом и соци¬альным мыслителем, стоявшим на уровне научных достижений своего времени во всех основных областях, будь то математика, физика или химия. Действительно, в ХIX и тем более в XX в. философам и социологам стало сложно быть на уровне всех наук (не случайно Гегель уступил Шопенгауэру в споре по био¬логии). Развитие знания и его дифференциация в наши дни, по-ви¬димому, вообще исключают саму возможность «казуса Лейбница». Однако философ, социальный теоретик должен иметь адекватное представление о теоретических проблемах, сдвигах и спорах, происходящих в современной ему науке; он должен впи¬сывать себя в современную ему научную картину мира, представлять ее. Нелегко выработать и поддерживать это качество. А вот у Крылова получилось. Этот человек был начитан в таких областях, как математика и химия, биология и физика, кибернетика и литературоведение, не говоря об истории и философии. В.В. Крылов был в курсе тех теорети-ческих дискуссий (разумеется, как дилетант, но дилетант в строгом смысле этого слова, на котором так настаивал А.А. Любищев), которые велись в различных областях знания. Это существенно увеличивало потенциал и масштаб его обществоведческих исследований, в которых он выступал как человек-оркестр.
Читать полностью…
В.В. Крылов – как ни избито звучит подобная формулировка – творчески развивал марксизм, точнее – научно-теоретическую систему, интеллектуальную традицию. Причем развитие это шло не только по линии объекта, когда из самой теории Маркса выбирается наиболее интересное и разрабатывается то, что имелось в потенции и т.д. (хотя и по этой линии тоже). Развитие это определялось и спецификой субъекта. То, что сделал В.В. Крылов с теоретическими разработками Маркса, то, что он вытащил из его дискурса, то, что выжал из текстов, то, что (и как) прочел, мог сделать только определенный субъект познания. Такой субъект, который является человеком XX в. и знает о теории относительности и квантовой механике, т.е. «помещает» себя как образ в картину мира постклассической науки; который живет не просто в XX в., а в СССР, в обществе «реального социализма» (читай: коммунизма); который мальчиком пережил самую страшную войну в истории человечества, причем пережил ее в той стране и с той страной, где победа – «одна на всех, мы за ценой не постоим» – покупалась по обменному «курсу» 5-6 : 1 не в русскую пользу, где минные поля разминировали живыми людьми, которых по этим полям гнали в «атаку сходу». Короче (этим словом любил начинать предложения сам В.В. Крылов), теоретические конструкции Маркса развивал такой субъект познания и действия, который вобрал в себя многое из опыта волкодавского XX в.
Читать полностью…
Разумеется, чтобы представить полную, целостную картину, надо писать книгу о крыловских исследованиях в контексте споров, дискуссий и смены парадигм в советской общественно-исторической науке (а у науки этой, несмотря на догматизм, узость и многое другое, было немало реальных достижений, по крайней мере, для своего времени), и я надеюсь со временем это сделать. Здесь же и сейчас прочерчу (а то и просто намечу) несколько важных линий.
Читать полностью…
В «Африке» Крылов проработал до самой смерти, хотя последние три года рабочими назвать уже трудно: участившиеся запои, прогулы, годовые планы «по нулям». Нельзя сказать, что, «мотая» свой второй «африканский срок», Крылов не сделал ничего примечательного. Отнюдь нет. Были статьи, глава в коллективной монографии и книга «Полити¬ческие режимы развивающихся стран: социальная природа, эволюция, типология» (вышла в 1985 г. с грифом «Для служебного пользования»).
Читать полностью…
Разработка теории естественных производительных сил, тео¬рии натуральной системы производительных сил – крупнейший вклад Крылова в теорию производительных сил, в социальную теорию. Иногда Крылов говорил о натуральном способе производства, имея в виду не некий особый строй собственности наряду с «азиатским», антично-рабовладельческим и феодальным, а способ производства материальных благ, вырастающий на основе натураль¬ной системы производительных сил и с социально-экономической точки зрения общий для всех докапиталистических структур.
Читать полностью…
Логично, что в соответствии со сформулированными принципами Крылов начал с производства (а, например, не с труда), и прежде всего с производительных сил. Он был решительным сторонником процессуальной, а не предметно-вещественной интер¬претации производительных сил. Для него производительные силы – это, прежде всего, процессы – материальные, социальные, духовные; процессы, в ко¬торых и посредством которых исторический субъект себя реализу¬ет – опредмечивает, социализует, одуховляет. В зависимости от объекта приложения общественный процесс, социальная деятельность превращается либо в материальные (в узком смысле этого слова, т.е. – в предметно-вещественные), либо в социаль¬ные, либо в духовные производительные силы.
Читать полностью…
Во второй половине 70-х Крылов развивает свои идеи, а в первой половине 80-х надолго концентрируется на проблематике политических режимов «третьего мира».
Логически Крылов начал с того, что в самом начале 1970-х годов сделал то, чего формально не сделали Маркс и многие его интерпретаторы: он формализовал основные методологические принципы социальной теории К. Маркса и представил их в сжатом виде научной программы. Более того, он показал конкретно, как эти принципы работают у самого Маркса и как их можно использовать, будь то в рамках марксистской традиции или – объективно – для ее критического анализа извне. Эти принципы, по Крылову, следующие:
1) характер и структура производительных сил определяют характер и структуру производственных отношений;
2) распределение факторов производства определяет и объясняет распределение продуктов труда;
3) в рамках собственности на факторы труда отношения по поводу средств труда определяют отношения по поводу рабочей силы;
4) характер присваиваемого объекта определяет характер как присвоения, так и присваивающего (или неприсваивающего) субъекта.
О книге Стевана Гайича «Мы из будущего».
https://день-магазин.рф/41402-my-iz-buduschego-serbskiy-vzglyad-na-russkoe-prostra
‼️Уважаемые подписчики! Продолжаем традиционную рубрику «Товарищи спрашивают». Пишите в комментариях свои вопросы. В ближайшие дни постараюсь ответить — но не более, чем на 50 вопросов.
Читать полностью…
Запись моего вчерашнего выступления на Московской международной книжной ярмарке.
Читать полностью…
Впрочем, значение Крылова для отечественной науки и марксистской традиции вовсе не ограничивается сферой исследований «третьего мира». Это – лишь верхушка айсберга, элемент широкой, сложной, внутренне насыщенной, хотя и не во всем завершенной теоретической конструкции, кото¬рую можно смело назвать социальной теорией Владимира Крылова. Ведь у теоретических разработок Крылова, помимо масштаб¬ности и полифоничности, есть еще одна важная особенность. Разработки эти суть не отдельные фрагменты, это – не арабески и не мозаика, это элементы единой системы; и даже в тех редких случаях, когда между ними нет непосредственной видимой связи, они все равно части более широкого целого, подчиняющиеся методологическим посылкам, логике и принципам конструкции этого целого.
Читать полностью…
В полифоничности творчества В.В. Крылова отчетливо проявляется русский склад мысли, для которого – от Михаила Ломоносова до Александра Зиновьева – характерно стремление охватить как можно бoльшую часть мира и отразить ее в понятиях и образах. Разумеется, у этого склада мышления есть и другая, слабая сторона – некоторая незавершенность (впрочем, ни один претендующий на целостность и системность комплекс идей не может быть до конца завершенным – полностью интегрированных живых систем нет, только мертвые, но это уже не системы), некоторые, по крайней мере внешне, разбросанность и неоформленность, отражающие социальный и духовный код российской жизни. В творчестве В.В. Крылова, однако, эти недостатки суть продолжение достоинств. Кроме того, большей частью они компенсируются четко структурированной и организованной мыслью, которая находила выражение и в ясной структуре и логике его работ, и в отшлифованной аргументации, и в прекрасно организованных конспектах, на которые, судя по их подробности, потрачено много времени (как и А.А. Любищевым на его конспекты). Создается впечатление, что В.В. Крылов полагал: впереди у него – вечность, а не 56 неполных лет, большую часть которых он провел, как это не редко случалось с русскими талантами, «в сетях мелочных нужд и неизвестности». А нужда – мелочная нужда – действительно имела место быть.
Читать полностью…
Пояснение к предыдущему посту
Уважаемые Vit и подписчики!
Вы правы в своих замечаниях по поводу цифр потерь во время Великой Отечественной войны. Речь шла о первых месяцах, и я это сейчас пояснил.
Другая ситуация с информацией о людях, которых якобы гнали на минные поля. Когда в конце 1990-х я писал этот текст, я к сожалению, некритически воспринял эту информацию и включил ее в статью. Уже через несколько лет я сам стал разоблачать этот фейк, но статья успела выйти.
В своем архиве я обязательно храню первоначальный вариант. К сожалению, по ошибке именно этот вариант я отправил администратору канала для публикации.
Сейчас ошибка устранена.
Я благодарю всех, кто обратил мое внимание на нее.
Мы делаем одно дело, и Победа будет за нами!
Теоретические разработки В.В. Крылова велись в рамках марксистской традиции. Это была принципиальная разработка теории в рамках марксистской парадигмы. Я не стану сейчас ни спорить с теми, кто полагает, что марксизм мертв и его следует отбросить, а потому радостно пинает его и использует определение «марксист» как бранное, – жизнь коротка, а глупостей и дряни много, так сказать, vita brevis, fecalia longa; ни доказывать важное историческое значение марксизма – оно очевидно, кто не слеп, тот видит; ни защищать Маркса как мыслителя – он в этом не нуждается. Ограничусь лишь констатацией очевидного факта: марксизм есть одна из трех великих идеологических и социально-теоретических систем современного (modern) Запада наряду с консерватизмом и либерализмом. Системы эти – как идеологии и как научные программы – дополняют друг друга.
Читать полностью…
Крылов писал эту книгу – свою последнюю, «закатную» – долго и трудно, несколько лет, переписывал вариант за вариантом. И дело не только в том, что в 80-e годы он писал медленнее, чем в 70-е. Дело и в том, что книга эта была по сути стрельбой по воробьям. Соколу не вогнать себя в воробьиные рамки – из этого ничего не вышло, а время потрачено. Книга была опубликована, получилась интересной, но тема, которой она посвящена, была явно не крыловского масштаба. Она была задумана для другого. Но это, другое, окончилось с концом 70-х, и конец этот вышел не временным, не предварительным, а окончательным и обжалованию не подлежащим. Крылов периода «Политического режима…» – это Крылов в тупике, на излете в ситуации исчерпанности сюжетов – не только творческих, но и жизненных, Крылов, позволивший жизни загнать себя в угол. «Имэмовский период» оказался пиком в судьбе и мысли Крылова, временем максимальной реализации его творческого потенциала и его объективных жизненных, экзистенциальных задач. Того, с чем и зачем Крылов «посетил сей мир».
Читать полностью…
Защищенная в ИМЭМО кандидатская диссертация, пожалуй, принесла Крылову личное удовлетворение, но не обеспечила столь необходимого советскому разночинцу, задавленному нехваткой денег и бытом, мате¬риального достатка и социального статуса, измерявшихся должностью старшего научного сотрудника и тремястами рублями оклада (ах, это замечательное и сладкое русское слово «оклад», с XVI в. согревавшее сердца служилых людей). По разным причинам путь к «старшему» в ИМЭМО был заблокирован, и Крылов возвращается в Институт Африки (в «Африку», как он говорил).
Надысь я, горемыка для Громыки,
Был выбрат из большой толпы босых.
Теперь с Громыкою, я горе мыкаю
И получаю в месяц три косых.
Так с грустной иронией Крылов напишет о своем вынужденном – за статусом и деньгами («за зипунами»!) – возвращении в «Африку» в «Сонете старшего научного сотрудника Института Африки».
«Шестидесятые – гордые, пузатые» привели В.В. Крылова в Институт Африки АН СССР, где он проработал несколько лет, а затем перешел, тоже неспроста и непросто, в ИМЭМО. Пожалуй, именно здесь и именно в эпоху «застоя», в 70-е, расцвел талант Крылова-ученого, Крылова-теоретика. И дело не только в том, что в это время он, наконец, защитил кандидатскую и что в это время была подготовлена знаменитая «коричневая книга» («Развивающиеся страны: Закономерности, тенденции, перспективы». М.: Мысль, 1974), в основе которой лежали его идеи, его, как он любил говорить, «бумаги». Это – важно. Но это внешнее. Главное и сущностное в том, что в самом начале 70-x Крылов сформулировал основные положения своей теории социального развития. Или, скажем, так: своей версии марксистской тео¬рии формационного развития. Эта версия отражена (и выражена) в мно-гочисленных выступлениях Крылова, в его постоянных монологах в курилке и в коридорах – Крылов, как Сократ, больше сказал, чем написал; она – в статьях и рукописях.
Читать полностью…