9770
Всякие такие, знаете ли, слова.
Смотрю прогноз погоды на ближайшие дни и вот что думаю: пропаганда месяцами нам рассказывала, что Европа зимой замерзнет. Что ж, конец вековому спору о том, Европа ли Россия. Кто замерз, тот и Европа. По телевизору врать не станут.
Читать полностью…
Оттуда же. Автора, увы, забыл. Но вариация много праздничнее, чем исходник, согласитесь, хотя, казалось бы...
Читать полностью…
Взял зачем-то с полки старый, перестроечный еще сборник Галича. Допустим, погадать. Открылась «Поэма о Сталине».
Все шло по плану, но немножко наспех.
Спускался вечер, спал младенец в яслях,
Статисты робко заняли места,
И Матерь Божья наблюдала немо,
Как в каменное небо Вифлеема
Всходила Благовещенья звезда.
Но тут в вертеп ворвались два подпаска
И крикнули, что вышла неувязка,
Что праздник отменяется, увы,
Что римляне не понимают шуток.
И загремели на пятнадцать суток,
Поддавшие не вовремя волхвы.
Ну и так далее, но далее еще менее интересно. С Рождеством Христовым. Тут такое дело, что никаким «римлянам» его не отменить.
"Дед Мороз поколотил прохожего, который не знал стихов.
Драка с применением посоха произошла 1 января на Рождественской улице в Москве. Потерпевший отказался рассказать стихотворение Деду Морозу, после чего оказался в больнице с гематомами, сотрясением мозга и черепно-мозговой травмой. Полиция разбирается в инциденте". Любите поэзию - целее будете.
Пытался собрать в голове год. Вспомнить, вернее, все его чудеса. Бывают ведь чудеса. Да, даже и теперь.
Все, что вспоминается, связано с метаниями по родине. Предки-кочевники из темноты своей подмигивают.
Сольвычегодск. Добрая старушка-смотрительница в Музее ссылки, которая аккуратно поинтересовалась: доводилось ли мне слышать про такого поэта – Николая Алексеевича Некрасова? Стенд с историей Павла Ганнибала, первого «политического» здесь. Это в домике Сталина. Источник с минеральной водой, неработающий кран, с которым долго я возился на морозе, и все зря. Толстая кошка в гостинице, с которой мы коротали ночь возле печки. Веселые пожилые дамы, которые требовали, чтобы я «в своей Москве» сказал кому-нибудь или в интернете написал – в городе ни одного кафе, и это какой-то позор.
Про очевидные чудеса – соборы, иконы, - и так понятно.
Великий Устюг, внезапная встреча с «дымковскими праздниками» на втором этаже Музея этнографии. Это долгая история, впрочем.
Коноша, ночь, поезд стоит минут сорок, есть время, чтобы покурить и даже заскочить на станцию, в буфет, а там вдруг – стенды, фотографии. «А. Буров, тракторист, и я, сельскохозяйственный рабочий Бродский, мы сеяли озимые, шесть га…» До Норинской, куда русскую поэзию сослали за тунеядство, километров двадцать. А в Коноше, кстати, Бродский сидел пятнадцать суток за какую-то мелкую выходку, потому что в Норинской нет КПЗ. На стендах об этом – не без гордости.
Лето, пеший поход из Москвы в Лавру, нелепая авантюра и странное открытие – если идти пешком, мир, даже обжитой мир Подмосковья, оказывается, набит чудесами. Дорога эта через поле к церкви. Рыжий песок, лопухи по краям. Про это тяжело словами.
Новгород – дикий ливень, который загнал под ворота в Кремль, пьяные гармонисты на берегу Волхова, самодовольный кот во дворе Знаменского собора (это тот, который напротив знаменитого – заслуженно, конечно, знаменитого, - Спаса на Ильине улице).
Поездка на малую родину, где я не был лет двадцать, наш дом, развалившийся, двор, заросший кленами так, что к дому и не пробиться. Все места, из которых я вырос, и которые остались во мне. Про это словами нельзя.
Дом Баркова в Касимове, вернее, его руины. Ряд копченых колонн, внезапная античность на Оке. Безумная, развеселившая избыточность Музея самоваров. Смешная парочка подростков в самом модном ресторане города. «Тань, слышь, а чо такое фрикасе?» Бездонный овраг, через который я зачем-то карабкался к древней мечети, усыпальница ханов, похожая на трансформаторную будку. Тень шута Балакирева, последнего из здешних «царей». Два котенка на автовокзале.
Киржач, строгая старушка в краеведческом музее, которая обозвала меня коллекционером. «Вы на вещи смотрите не как человек, который историю любит, а как коллекционер». Это когда я пытался сообразить, когда и где написан потемневший Никола, гордость экспозиции. Мстера, я так думаю, конец девятнадцатого века, а то и начало двадцатого. Ничего, в общем, выдающегося.
И Бутовский полигон, последнее (да, короткое) путешествие года. Снег, холмики, кусты и ни на что не похожее чувство. Тоже, как это опишешь? Черное место, где бесконечная боль переплавилась в надежду. В обещание убитым, которое мы (возможно, все-таки, пока) так и не выполнили.
И еще немного разного – вроде мелочи в кармане. Зачем нужна – неясно, а не выбросишь.
Я бы мог, наверное, собрать эту мелочь в книгу. Вернее, хотел бы. Есть у меня такая мечта. Ну, может быть, когда-нибудь.
Вот еще. Это вышло 31-го, теперь ценность имеет разве что археологическую, но пусть будет.
«За последнее время я прочел в разных изданиях сразу несколько интервью с психологами, которые пытаются ответить на вопрос: можно ли вообще теперь праздновать новый год? Уместно ли? Допустимо ли?
Даже в «Комсомольской правде», а ведь это давно уже — едва ли главный вестник развитого путинизма для обездоленных и сирых, мелькнул заголовок… Что-то вроде того: «Я не хочу дарить подарки родным и близким. Стыдно ли это?» Там, правда, оказалось, не про реалии последних времен, а про жадность. Вопрошающему не хочется отдавать посторонним ценные вещи, в этом конфликт. Кстати, статью не дочитал, а ссылку потерял. Теперь не знаю, стыдно ли это. Но подарки близким на всякий случай подарю — мало ли.
Раньше всех объединял Новый год — едва ли не единственный праздник, к которому не было вопросов. Теперь вот объединяют как раз вопросы. Они понятны всем по обе стороны реальных и воображаемых баррикад. Психологи в оппозиционных изданиях успокаивают тех, для кого происходящее с нами сегодня — катастрофа, в том числе и личная. Но если вы заглянете в Z-каналы, то обнаружите, что и там восторженные поклонники вождя волнуются: как вообще можно праздновать, когда… Ну, и так далее, мысль продолжить не сложно, набор тропов у пропагандистов не то чтобы очень уж обширный.
Что ж, я ни разу не психолог, я — растерянный обыватель».
https://polit.ru/article/2022/12/31/davydov/
(Всем, конечно, важно знать…)
Интересно, помнит ли хоть кто-нибудь эти позывные?
Я сварил себе кофе, сижу за столом, пора возвращаться в жизнь. Не хочется, а надо. Слева в углу – елка. На столе – довольно тучный кот Тихон.
Для Тихона это уже третья елка. Он сразу – еще крохотным котенком – оценил в декабре 2020-го (который почему-то казался нам страшным) новогоднее дерево. Ползал по ветвям, пытался сбрасывать игрушки.
В декабре 2021-го (который почему-то и тд) масштабный Тихон первый раз разворотил елку еще на стадии сборки – у нас искусственная. И потом до конца января с боями прорывался на ветки.
И вот теперь.
Тихон делает вид, что елка ему совершенно неинтересна. Тихон смотрит в окно. Тихон невинен, будто ангел.
«Тихон, - говорю ему, - я все вижу». Тихон пожимает плечами. Что? Ну что? Какая елка. А, эта что ли?
Походит к дереву. Аккуратно трогает шар. Оглядывается на меня. Ты что, мол, серьезно думаешь, что меня может заинтересовать этот нелепый предмет?
И вдруг стремительно, словно ныряльщик в бездну, погружается в недра нового года. Гнездится там, шатает ствол, колотит по шарам и отчаянно, даже надрывно хрюкочет.
- Ну Тихон!
На крики мои с кухни приходит кот Анатолий – узнать, не раздают ли еду. Не раздают. Анатолий уходит.
Зато маленький кот Петр Пуговица впадает в счастливый транс. Сам он елку опасается – стукнет лапкой по шарику и убегает, оглядываясь. Или просто стоит под пластмассовым деревом как ватный дед Мороз. С очень серьезным видом. Но как только Тихон совершает очередной прорыв, Петр себя сдерживать перестает. Бегает вокруг, пищит, влезает на когтеточку, сваливается оттуда, снова бегает.
Я начинаю извлекать Тихона из елки. Он цепляется за ветки всеми лапами. Уцепился бы, наверное, и хвостом, как обезьяна, но пока не додумался, что так тоже можно. Тихон не перестает хрюкать. Процесс извлечения – часть шоу, без людей он к елке равнодушен. Тихону нужны зрители.
Ставлю Тихона на пол, строго что-то говорю ему. Тихон вяло слушает, отходит чуть в сторону.
Минут через десять все повторится.
Собирался сегодня из спячки вернуться в жизнь, но, подумав, решил - а отчего бы не завтра? Завтра, завтра.
Читать полностью…
Мудрый бородач отыскал новогоднее обращение Рональда Рейгана к советскому народу (31 декабря 1988 года). Горбачев тогда же обращался к американцам.
Я напрочь забыл, что такое вообще было.
«Это мое последнее обращение к вам в качестве президента. Итак, позвольте мне закончить его следующими словами.
Я верю в то, что мир сейчас более безопасен, чем он был год назад, и я молю Бога о том, чтобы он был еще более безопасным год спустя.
Я желаю вам, советским людям, всего наилучшего в новом году. Благодарю вас и да благословит вас Господь. И да хранит Он вас во все дни вашей жизни».
https://www.youtube.com/watch?v=92WE4qK0YjE
Хорошие новости для москвичей и гостей столицы. Они смогут в метро в прямом эфире посмотреть новогоднее обращение президента России Владимира Путина.
Читать полностью…
Про свои итоги - … Ну, вы и сами все понимаете.
Поэтому – итоги года от Петра Пуговицы. Нет, даже не так. Вот так: ИТОГИ ГОДА ОТ ПЕТРА ПУГОВИЦЫ
1. Родился.
2. Встретил своих людей.
3. Научился ими управлять (дело, как выяснилось, несложное: если ночью, например, влезть на кровать и обнять лапками руку человека, тебе простят все, сделанное за день; да и вообще, эти странные существа готовы умиляться даже тому, как ты ходишь по дому, – главное, двигаться торжественно и задирать хвост).
4. Подружился с котом Тихоном (хотя Тихон может и по башке настучать ни с чего, но дружба со столь выдающимся котом ценнее мелких неприятностей).
5. Обнаружил, что человеческую еду можно есть.
6. Научился воровать человеческую еду.
7. Появилась елка. Что это и зачем – пока непонятно, но очень, конечно, интересно.
Читали стихи вчера в «Бобрах» (неплохо, кстати, по-моему, получилось, спасибо всем, кто слушал). Потом вышел на улицу и провалился в Москву. В какую-то такую Москву, которая была раньше и от которой я успел отвыкнуть.
Москва веселится, заведения битком, напитки рекой. Поискал в себе возмущения – и не нашел. Люди цепляются за убегающую нормальность, как умеют. Ну и пусть.
Сам я, впрочем, кажется, чужой уже для этой тающей Москвы. Выпили по рюмочке с добрым старым другом и поехали домой, как положено предпенсионерам.
Чувство года
Шел вчера по делам сквозь снег, думал разное, и вдруг понял, что больше идти не могу. Буквально, физически – не могу.
Не болезнь (в порядке вроде все со мной уже), не усталость – то есть усталость всегда, но мы давно с ней вместе живем и как-то притерлись. Просто вот – не могу и все. Некуда, незачем, ни для чего.
Сел на скамейку, смотрел, как падает снег и как падают в снег редкие прохожие. Машины завывают, огоньки подмигивают. Вроде даже и красиво, но внутри темнота. День за днем и месяц за месяцем себя убеждаешь, что надо продолжать шевелиться, а потом вдруг сдаешься.
Не болезнь, не усталость, не. Просто это во мне – 2022-й. И я не из тех, кто считает, будто дальше будет лучше, но пора бы ему и на выход, вот что.
Встал, добрел до кофейни, выпил чашку кофе. Надо продолжать шевелиться. Шевелюсь.
Tyger Tyger burning bright, In the forests of the night
Читать полностью…
Проснулся с чувством, возвращающим в детство: как же так, каникулы кончились, снова, значит, на каторгу.
(На самом деле мне нравится моя работа, а еще того больше – люди, с которыми работа сводит, но, тем не менее… Ну, и опять же. Опять же. Не то, чтобы удалось на неделю забыть про окружающую тьму, но теперь-то только она и останется.)
На память о каникулах – старинная история, которая теперь для меня прояснилась.
Первые мои московские воспоминания. Мне шесть, мы с мамой приехали в Москву ненадолго, мама водит меня по разным удивительным местам.
И вот я размазываю слезы по лицу, потому что мир нанес мне очень болезненный удар. Мир украл у меня мечту.
- Хочу на понях! – пытаюсь я мечту спасти.
Но мама объясняет, что очередь, и что стоять в ней полдня, и если стоять, то мы вообще ничего не успеем. Не убеждает.
- Хочу на понях!
Но и я ее не убеждаю. Пони, кстати, не помню. Очередь помню, асфальт – на асфальт я пытался завалиться, чтобы протестовать поубедительней, но не вышло, перехватили. Вместо пони в голове – картинка из мультфильма. У пони длинная челка из нежного шелка. Стихи, между прочим, Юнны Мориц.
Потом – цирк, какой-то непонятный, без крыши, деревья вокруг. На сцене маленький черный человечек в дурацкой шляпе и маленькая черная собачка. Взрослые смеются, я не понимаю – чему. Я продолжаю думать о понях. Хочу на понях.
Много лет я пытался этот паззл сложить. Пони – думал я – в зоопарке, театр с деревьями и старенький уже совсем клоун Карандаш – видимо, в парке культуры. Как же это мы оказались и там, и там?
И вот вчера за праздничным ужином мама тоже это все вспомнила и все прояснила. ВДНХ. Пони на ВДНХ и Зеленый театр.
- Я считаю, что и лучше: Карандаша посмотрели. Может, последнее его выступление, - сказала мама.
- Он и умер у меня на руках, прямо там, ты забыла просто, - согласился я.
- Болтаешь вечно не пойми что, - ответила мама.
Но вообще знаешь что, мама. Ты вот говоришь – «лучше», а я так не считаю. Лучше бы на понях. Я хотел на понях.
Люди, пишут, давятся и мерзнут в очередях в Третьяковку. Похвально.
А я вот сходил на выставку «Я и город» в Музее Москвы. Там, помимо прочего разного, - работы победителей конкурса «Я художник – я так вижу».
Рисунки детей-инвалидов, а еще – их братьев и сестер. Строгое жюри – специалисты лучших музеев страны. Итогом – выставка.
Есть выдающиеся работы. Есть просто хорошие рисунки. И показать я вам хочу просто хороший. Впрочем, автору, Богдану Савину из Новомосковска, лет двенадцать, кажется. Будут и выдающиеся работы, конечно. А это «Ловец котов».
Дети пытаются переосмыслять или даже просто копировать великих. Так вот, самый популярный у них – Шагал. На втором месте Ван Гог, на третьем Лентулов. Не знаю, какие из этого можно сделать выводы. А на выставку вы еще успеете, она до 29 января.
Помимо выставок там во втором корпусе блошиный рынок, и я, конечно, зашел, чтобы купить котам в подарок блох. Но всюду разводилово – блох-то на блошином рынке как раз и не продают.
Странный случай сообщают газете "Дон" из Усмани Тамбовской губернии. Немолодой иеромонах одного монастыря и ризничная женского монастыря, также преклонного возраста, полюбили друг друга, оставили монашество и соединились браком, а теперь открыли в Усмани питейное заведение.
"Неделя", №52, 1879 год
@pylgazet
Также должен честно предупредить вас, что сегодня здесь будет опубликовано фото кота Тихона на елке.
Читать полностью…
И к предыдущему иллюстрацией - это как раз моя родина, сосны. Сосны очень выросли, пока мы не виделись. Мы даже друг друга не сразу узнали
Читать полностью…
К предыдущему. А также вынужден сообщить, что чуть позже тут будет опубликован групповой портрет Тихона и Петра Пуговицы
Читать полностью…
То есть теперь как раз и можно сказать: вообще-то Гашек написал страшную книгу. Смешную и страшную. Смешное и страшное вообще любят прогуливаться вместе, взявшись за руки. Швейк — выживая, корча идиота и выставляя идиотами серьезных людей — идет в свои Будейовицы, но не может выйти за пределы творящегося вокруг кошмара. Не может отменить кошмар, не может не быть его частью. На самом деле это история про веселое человеческое бессилие. И как раз потому, что история эта — по-настоящему веселая, она делается совсем жуткой.
Путь Швейка — это вовсе не путь, потому что он ничем не кончается.
Гашек умер, не успев дописать роман. Известно по рассказам его друзей, что он чуть ли не в Китай собирался отправить ставшего коммунистом Швейка. Но ведь не отправил же. Он все идет и идет в свое — в наше — Никуда. И вокруг — все те же хари важных и неважных начальников.
Не тревожься. Я арестован всего только за государственную измену.
https://gorky.media/context/osmelyus-dolozhit-vashe-prevoshoditelstvo-ya-idiot/
Как-то с оптимизмом проблемы, друзья мои. Особых поводов не вижу. Но, знаете, весь этот год я вспоминал короткий рассказ Хармса. «Сундук».
«Человек с тонкой шеей забрался в сундук, закрыл за собой крышку и начал задыхаться.
— Вот, — говорил, задыхаясь человек с тонкой шеей, — я задыхаюсь в сундуке, потому что у меня тонкая шея. Крышка сундука закрыта и не пускает ко мне воздуха. Я буду задыхаться, но крышку сундука все равно не открою. Постепенно я буду умирать. Я увижу борьбу жизни и смерти».
Ну и так далее вплоть до.
«Человек с тонкой шеей поднялся с пола и посмотрел кругом. Сундука нигде не было. На стульях и кровати лежали вещи, вынутые из сундука, а сундука нигде не было.
Человек с тонкой шеей сказал:
— Значит, жизнь победила смерть неизвестным для меня способом».
Впрочем, мне давно кажется, что Хармсу на небе за что-то дали отставку и сценарии для нас пишет теперь Платонов.
А помимо понятных пожеланий – еще одно, тоже важное: не спешите себя хоронить. Найдутся и без нас желающие. Зачем им помогать?
С наступающим.
Утром вспомнил замечательное новогоднее стихотворение из мира тараканьего житья. С наступающим новым годом и надеюсь следующий год будет таким же веселым как у этих тараканчиков!
Звездочки : [книжечки для детей]. — Санкт-Петербург : Тип. «Родник», 1912, кн. 8: Веселье и смех : [сборник]. — 1912. — 32 с. : ил.
Цитата на сайте ОРПК
"В СССР никогда не было лагерей смерти. В наших трудовых лагерях люди работали, получали зарплату, профессию, образование, а потом выходили на свободу, где продолжали совершать трудовые и боевые подвиги. Ну подумаешь, какая разница? Американцы раскрутили миф про The GULAG", - сообщает РИА "Новости".
Читать полностью…
У меня был в школе приятель, который водку запивал одеколоном, чтобы мама не унюхала.
«Петроградский градоначальник, отвечая на запрос Департамента полиции, решил пуститься в подробные объяснения и рассказать всё, что он думает о ситуации и способах ее решения. Он признал, что рост производства одеколона, конечно, может быть связан и с тем, что до войны его в больших объемах производили в оккупированной немцами Польше, а также в Риге, куда вплотную приблизился фронт). Однако главное объяснение связано с тем, что «с запрещением продажи крепких напитков для потребления, некоторая более разборчивая часть публики, которая не в состоянии пить денатурированный спирт, стала потреблять в качестве напитка одеколон».
https://polit.ru/article/2022/12/28/police/
И к предыдущему. Вспомнил стихотворение из прошлого декабря. Перечитал, задумался, - стоило ли вспоминать. Но раз уж вспомнил. «Что написал – то написал», как говаривал один более или менее исторический персонаж.
ТЕМНОТА НАВСЕГДА
Колеблются ветви, будто курсы валют.
Ветры чешут лбы о верстовые столбы.
Русские никогда не закусывают,
Хотя иногда стоило бы.
Вьюги с улиц прохожих сдули.
Вечер пьян слегка и весел, дикарь.
Сны уснули, в голове как в июле,
В мире внешнем – декабрь.
В голове как в июле, а вот на вокзале – как на вокзале:
Баул на бауле и стойкий запах мочи.
Фонари на перроне с огненными глазами.
А ты терпи и молчи.
Сядешь в поезд, утешишь себя: «Сбегу».
Для волхвов СВ, в плацкартных пьют пастухи.
За окном – деревья в снегу,
Красивые, как стихи,
Поля без жизни, ничьи места,
Строчками – провода.
Сначала. А потом – темнота,
Понимаешь ты, потом темнота,
Темнота навсегда.
Славят звезды Христа Человеколюбца,
Время загнанное встает на дыбы.
Русские никогда не сдаются,
Хотя, наверное, надо бы.
В «Бобры» на Пятницкой сегодня приходите в семь, кто не уехал. Думаю, будет неплохо, несмотря ни на что.
Про итоги и заикаться грех, но вот, просто, чтобы помнить, что даже и в 2022-м случалось разное, - самое мое удачное за год селфи. Итоги, впрочем, будут, но от Петра Пуговицы.
Читать полностью…