8324
Цитаты, письма, дневники Франца Кафки. На связи - @SeregaBreht
[Жизнь.] Какая-то местами уже гниющая вонючая сука, нарожавшая кучу щенков, которая, однако, в детстве была для меня всем, которая верно следует за мной повсюду, которую я не нахожу в себе сил прибить, от которой я пячусь спиной шаг за шагом и которая, если я не решусь на что-то иное, все-таки загонит меня по стенке в уже недалекий угол, чтобы там, на мне и со мной, разложиться полностью, до конца; не честь ли это — гнойное, червивое мясо ее языка на моей руке?
Рабочие тетради (Тетрадь третья).
Привет! Если ты здесь, значит, любишь полезный и интересный контент. У нас для тебя отличная подборка с цитатами, письмами и дневниками:
⚡️Франца Кафки
⚡️Ивана Бунина
⚡️Михаила Пришвина
⚡️Александра Блока
Также у нас есть канал ⭐️Денёчек⭐️ с дневниками 1975 года
Здесь можно подписаться сразу на всё, чтобы ничего не пропустить! Вместе — круче. 🚀
Лайкай, репости, зови друзей — делись атмосферой! 😉
Потребность в людях, которая мне свойственна, оборачивается страхом, едва дело доходит до ее осуществления...
Письма Максу Броду, Юнгборн, 22.07.1912
... мне скучно ходить в гости, горести и радости моих родственников мне смертельно скучны.
21 июля 1912, 29 лет
...мой мир рушится, мой мир снова встает из руин, вот и смотри, как тут удержаться. Но я не жалуюсь на то, что он рушится, он давно уже шатался, я жалуюсь на то, что он встает снова...
Письма Милене, снова суббота
17 июля 1975 года. Стыковка «Союза-19» и «Аполлона». Жара, лишающая последних сил. Переговоры с Кубинской делегацией. Показ полной версии «Конформиста» в «Иллюзионе». И другие события в дневниках 1975 года на канале Денёчек. Присоединяйтесь👉
/channel/denechekk
Читаю твои письма, как воробей клевал у меня в комнате хлебные крошки, дрожа, прислушиваясь, настороженно озираясь, встопорщив все перья.
Письма Милене, среда
Вот вкратце наш договор: мы женимся сразу, как окончится война, снимаем две-три комнаты в пригороде Берлина, каждый будет лишь заботиться о себе по хозяйству. Ф. продолжит работать, как и прежде, а я — ну а про себя я еще не могу сказать. Впрочем, если ты хочешь представить себе все наглядно, пожалуйста, можешь заглянуть в две наши комнаты, где-то в Карлcхорсте, в одной Ф., она встает рано, убегает и вечером, усталая, валится в кровать; в другой стоит канапе, на котором лежу я, питаясь молоком и медом.
Письма Максу Броду, Мариенбад, середина июля 1916, 33 года
Ты спрашиваешь про лес, лес прекрасен, там можно найти покой, но это не «хижина для сочинителя». Пройти вечером через лес (вообще довольно разнообразный), когда птицы поют не так громко, лишь робко чирикают там-сям (можно подумать, что их испугал я, но их пугает вечер), и посидеть на знакомой скамье на опушке, откуда открывается просторный вид (но здесь все чаще царствуют ужасные голоса пражских детей), — это все замечательно, но лишь если до этого была спокойная ночь и спокойный день.
письмо Максу Броду, 12.07.1922, 39 лет
Если служба тебе немного докучает, это ничего, на то она и существует, ничего другого от нее желать нельзя.
письма Максу Броду, 10.07.1912, 29 лет
Разве не извиваюсь я перед Тобою уже месяцами, аки тварь ядовитая? Разве не меняюсь беспрестанно – сегодня один, завтра другой? Разве не становится Тебе тошно от одного моего вида?
Письма Фелиции, 08.07.1913, 30 лет
Сошедшие с холста - канал, где обычные люди делают фото-ремейки известных картин.
- неожиданные интерпретации классики
- забавные пародии
- смелые перевоплощения
Здесь оживает искусство:
t.me/soshedshie_s_xolsta
🌻 Ван Гог теперь в Telegram!
В этом канале всё о жизни и творчестве гения, который опередил своё время и изменил мир искусства.
Погрузись в водоворот красок и мир Винсента Ван Гога:
t.me/vangogh_onelove
Что было в этот день полста годов назад? Шилина не заметила как пролетело время за футболом дворовой команды, в составе которой играл её таинственный Б. Великий режиссёр Тарковский пребывал в унизительном восторге перед каким-то европейским драматургом средней руки. Космонавт Севастьянов на 42 сутки полёта вокруг планеты валился с ног в абсолютной невесомости. А работник колхоза Ершов В. "подовал клевер на скирду", уже третий день подряд.
Такой вот был денёчек.
/channel/denechekk
Какой я? Жалкий я. Две дощечки привинчены к моим вискам.
4 июля 1916, 33 года
Моя ушная раковина на ощупь свежа, шершава, прохладна, сочна - как лист.
1910
Я пишу иначе, чем говорю, говорю иначе, чем думаю, думаю иначе, чем должен думать, и так до самых темных глубин.
Письма Милене
Перечень всего того, что говорит «за» и «против» моей женитьбы:
1. Неспособность одному выносить жизнь, не неспособность жить, совсем напротив, кажется даже невероятным, что я смогу с кем-то вместе жить, но я не способен выносить натиска своей собственной жизни, требований своей собственной личности, атак времени и возраста, неожиданного наплыва страсти к писанию, бессонницы, близости безумия – выносить это все в одиночку я не способен. Вероятно, добавляю я, конечно. Союз с Ф. придаст мне сопротивляемости.
2. Все заставляет меня раздумывать. Шутка в юмористической газете, воспоминание о Флобере или Грильпарцере, вид ночных сорочек на приготовленных для сна постелях родителей, женитьба Макса. Вчера моя сестра сказала: «Все женатые (наши знакомые) счастливы, я не могу этого понять». Это высказывание тоже заставило меня задуматься, я снова ощутил страх.
3. Я много времени должен быть один. Все, что я сделал, только плод одиночества.
4. Я ненавижу все, что не имеет отношения к литературе, мне скучно вести разговоры (даже о литературе), мне скучно ходить в гости, горести и радости моих родственников мне смертельно скучны. Разговоры лишают все мои мысли важности, серьезности, истинности.
5. Страх перед соединением, слиянием. После этого я никогда больше не смогу быть один.
6. Перед моими сестрами я часто был совсем иным человеком, нежели перед другими людьми, особенно раньше бывало так. Бесстрашным, откровенным, сильным, неожиданным, таким одержимым, каким бывал только тогда, когда писал. Если бы я мог благодаря жене быть таким перед всеми! Но не будет ли это за счет писания? Только не это, только не это!
7. Живи я один, я, может быть, когда-нибудь действительно мог бы отказаться от службы. Женатый, я никогда не смогу этого сделать.
Жалкий человек!
21 июля 1913, 30 лет
...сижу сейчас в бюро, воскресное дежурство (тоже странное занятие, сидишь, и все), пасмурно, то дождь накрапывает, то облачный свет мешает писать – словом, все печально и тягостно, иначе не скажешь. Ты вот пишешь, что во мне есть радость жизни, но сегодня ее почти нет; да и откуда бы ей взяться – от нынешней ночи, от нынешнего дня? В глубине-то души она, несмотря ни на что, есть, а вот на поверхности ее очень мало. Я и сам себе таким не нравлюсь, сижу тут перед дверью дирекции, директора нет, но я бы не удивился, если б он вдруг вышел и сказал: «Мне вы тоже не нравитесь, поэтому я вас увольняю». – «Спасибо, – скажу я, – мне это весьма кстати...
Письма Милене, воскресенье
Толком не знаю, зачем пишу, от нервозности, наверное...
Письма Милене, пятница.
… многое, многое от меня ускользает, может быть, даже все.
Письма Милене, четверг
Сейчас во мне куда меньше уверенности, чем ночью.
письма Максу Броду, вторник
Я безумно устал, сегодня утром, когда я, только еще больше измотанный бессонной ночью, понял, что пора вставать, я и вправду готов был проклинать все и вся, а себя в особенности.
Письма Фелиции, 13.07.1913
Позавчерашний день, который я описал на открытке карандашом, оказался как бы концом целого ряда ужасных дней, переросших в еще более ужасные ночи. Порой мне в самом деле казалось: ну все, птичка, попалась. Но так как хуже уже быть не могло, стало лучше. Путы, которыми я был связан, по крайней мере ослабли, я отчасти пришел в себя, та, которая все время тянула мне в полнейшую пустоту руку помощи, помогла снова, и с ней оказались для меня возможными неведомые мне прежде человеческие отношения, достигавшие порой той степени, что случались в наши лучшие времена: отношения между писавшим письма к писавшей письма. В сущности, я никогда еще не был в близких отношениях с женщиной, если не считать двух случаев, того в Цукмантеле (но тогда она была женщина, а я юноша) и того в Риве (но там она была полуребенок, а я — совершенно запутавшийся и абсолютно больной). Но теперь я увидел доверчивый взгляд женщины и не мог от него отгородиться, что-то, что я хотел бы сохранить навсегда, оказалось разорвано, и разрыв этот, я знаю, породит несчастья, которых хватит больше чем на одну человеческую жизнь, я их не накликивал, но заслужил. Я не вправе от этого отрекаться, тем более что, если бы этого не случилось, я бы сам, своими руками, постарался это сделать, лишь бы снова обрести тот же взгляд. Я ведь совсем ее не знал, помимо прочего, мне тогда мешал именно страх перед реальным существованием женщины, писавшей мне письма; когда она в большой комнате вышла мне навстречу для обручального поцелуя, все во мне содрогнулось; обручальная экспедиция с моими родителями была для меня медленной пыткой; никогда я не испытывал такого страха, как наедине с Ф. перед свадьбой. Теперь все иначе и хорошо. Вот вкратце наш договор: мы женимся сразу, как окончится война, снимаем две-три комнаты в пригороде Берлина, каждый будет лишь заботиться о себе по хозяйству. Ф. продолжит работать, как и прежде, а я — ну а про себя я еще не могу сказать. Впрочем, если ты хочешь представить себе все наглядно, пожалуйста, можешь заглянуть в две наши комнаты, где-то в Карлcхорсте, в одной Ф., она встает рано, убегает и вечером, усталая, валится в кровать; в другой стоит канапе, на котором лежу я, питаясь молоком и медом. Так лежит, потягиваясь, аморальный мужчина (по известному изречению). И тем не менее все-таки есть тишина, определенность, а значит, можно жить.
письма Максу Броду, середина июля 1916, Мариенбад, 33 года
Остерегайся, Фелиция, считать жизнь всего лишь пошлой, в смысле – монотонной, недалекой, мелочной, на самом деле жизнь просто ужасна, я ощущаю это, наверно, как никто другой.
Письма Фелиции, 07.07.1913, 30 лет
Был в Ригерпарке. Прогуливался с Ю. среди кустов жасмина. Лживость и правдивость, лживость во вздохах, правдивость в скованности, в доверчивости, в чувстве защищенности. Беспокойное сердце.
6 июля 1919, 36 лет
Тяготы совместной жизни. Она держится отчужденностью, состраданием, похотью, трусостью, тщеславием, и только на самом дне, может, есть узенький ручеек, который заслуживает названия любви, но который бесполезно искать, — он лишь кратко сверкнул, сверкнул на мгновение.
5 июля 1916, 33 года
Сегодня каналу исполнилось 5 лет. Повод ли это для радости? Не уверен. Скорее для беспокойства.
Читать полностью…
Если бы я тогда в Кирглинге не умер, сегодня бы мне исполнилось 142 года. Сколько ещё неоконченных романов, рассказов и повестей я смог бы тогда написать, страшно подумать. С другой стороны, а незакончены ли они, ведь и жизнь обрывается внезапно. Сегодня вы можете меня посетить в Праге, в районе Страшнице, или просто вспомнить обо мне. Вечно Ваш, Franz Kafka.
Читать полностью…