2986
По всем вопросам можно писать @Tatyana_Naumova Рекламу не размещаю Большие тексты и обзоры - на одноименной страничке в фейсбуке) https://m.facebook.com/knigochervivost/?ref=m_notif¬if_t=page_user_activity
В библиотеке им. Н. А. Некрасова (сколько счастливых студенческих воспоминаний!) в эту субботу будет фестиваль "Космическая диковинка". Я бы советовала пьесу про библиотекарей, лекции про токсичные отношения Земли и Марса и Заболоцкого, но там целая куча всего интересного.
По ссылке подробности, от себя добавлю, что пост не проплачен, просто там действительно работают энтузиасты (и фонд очень хорош).
http://biblioteka.nekrasovka.ru/space_oddity
Прочла "В развалинах Чевенгура". Книга так хороша, что неловко про нее говорить, но я, разумеется, все равно напишу) Платонов часто выпадает из читательского опыта, потому что его пихают в школе, а он....ну,явно сложнее их читательского опыта. И получается то ли безумие, то ли фантасмагория, то ли рассказ, который хочешь быстрее забыть. Платонов, конечно, потрясающе несовременный - со своей идеей труда, изменяющего мир. Но и очень утешительный: платоновский герой может немного, но в посыпании рельсов песком, может, и прячется тот самый смысл, который мы ищем.
Читать полностью…
Я вот люблю Булгакова за то, что он не чуждался хэппи эндов: нравится тебе счастливый конец - напиши его! Пусть при приближении счастье немного странное и пугающее, но все равно вселенная писателя работает правильно.
"Хлорофилия" Андрея Рубанова - прекрасный пример вселенной, где все пропало (и это не шутка), но автор волнуется, переживает и пишет историю, где все закончится хорошо (хотя ничто не предвещает).
Будет здорово, если литература, сама решит, как ей выглядеть. Часто получается прямо хорошо - удачный текст, сюжет отличный, читать приятно. К сожалению, часто получается плохо: сюжет автору дался, но тяга к тому, чтобы написать красиво (или даже ГЛУБОКОМЫСЛЕННО, это хуже всего), все победила. Или написано красиво, но не очень понятно, о чем и зачем. Или вот зачем - понятно, но вот насчет остального много вопросов.
Причем нельзя же сказать, что часть классической школьной программы не вызывает у меня аналогичные вопросы, а получается, грабли вечны. Иногда читаю я что-то и думаю: "Спасибо тебе, дорогой автор, рассказал отличную историю". А иногда читаю и думаю: "Зачем это все? Для чего ты впряг в одни сани Распутина и Стивена Кинга в стадии глубокого творческого кризиса?"
Читаю "Кащея и Ягду...". Вообще я крайне настороженно отношусь к русской литературе в ее попытках стилизации "гой еси", потому что очень часто все скатывается в ситуацию "паки паки", да еще и с дурным налетом аляповатого. Но здесь автор чудом балансирует между стилизацией, сказкой и историей о том, как важно держаться корней, - и хорошо выходит.
Читать полностью…
* * *
Нет, милорд, это облако не похоже
На верблюда, прошу меня извинить.
И на ласточку, нет, не похоже тоже.
На кита? Не уверен, но, может быть,
Приглядеться получше, позорче надо –
И тогда согласиться, что от кита
Что-то есть в нем: угрюмо, продолговато
И плывет — не летит, не понять куда?
Нет, милорд, к сожалению, очертанья
Облаков переменчивы, облака
Вообще неустойчивые созданья,
Легкомысленные, то они в шелка,
То в сукно, то в парчовый наряд одеты,
Равнодушные, и безразлично им,
Чем расстроены мы на земле, задеты,
В Эльсинор держат путь они или в Рим. (А. Кушнер)
Продолжаю составлять подборки в своем любимом хаотичном стиле. Также хочу посоветовать: просто подходите и спрашивайте работников стенда, у каждого есть любимцы, и не особенно гонитесь за новинками. Мы давно не видели книг вживую, там вышло прямо много всего прекрасного. В общем, доверяйте своему чутью и удачной охоты)
Читать полностью…
"— Как же я теперь буду? — опять спросил Гоша, ко-
гда мы добрались до места.
Мы сидели в машине и разглядывали темные окна
квартиры Еленовны.
— Обычно, — сказала мама, — как всегда, только тер-
пеливее" ("Мы видели зло").
#этисовременныекнигидляподростковтупые
Иногда я думаю, что книги издательства "Волчок" - это специальные истории о том, как быть, когда жить, в общем-то, незачем, но ты должен собраться и быть терпеливым, а еще - смотреть злу прямо в глаза, потому что оно не может быть сильнее всего человеческого.
Лена Берсон.
За городом, за полем, за лесом крупной вязки,
Где черный снег под нами и чистый – где они,
Великий бог смоленский, тверской-ямской и вятский,
Спаси и сохрани!
Среди долины ровной, среди равнины долгой
Молиться больше толку, чем верещать: "Грабеж!".
Всех не перехоронишь, когда простора столько,
И не переспасешь.
Вон тетка в электричке, уже впадая в спячку,
Внезапно встрепенулась среди примкнувших тел.
Куда тебе, ты даже малейшую собачку
Спасти б не захотел.
Когда б ты был собакой, смотрел бы также кротко.
Ты б научился боли, в ней – правда, но не вся.
Ты смог бы, отзываясь на погоняло Тетка,
Оплакивать гуся.
Вернуться в мастерскую сквозь плотный строй метели,
Прижать родную руку обломками резцов.
И чувствуя, как сердце дрожит в неловком теле,
Дожить, в конце концов.
Ура, с мартом нас всех! Мое любимое стихотворение про зиму (без шуток) вы уже прочитали, а сегодня - дивная аудиозапись. Я сложно отношусь к стихотворениям Л.Губанова, потому что они очень избыточны. Ну то есть ты пришел в гости, все вроде вкусно, но ты уже не можешь есть, а еще же чай, и сидишь, и ждешь чая с обреченностью. Вот и Губанов такой, а в музыке - совсем нет.
https://youtu.be/dzamBOk3Kmo
"Потому что все красивые точные формулировки - просто слова, пока они не вписываются в твою биографию. А потом это уже твой опыт. И ты под каждым словом подпишешься. Слезами" (Л. Романовская. Дом четырех ладоней)
#этисовременныекнигидляподростковтупые
В 1861 году Островский пишет Достоевскому по поводу своей новой пьесы "Женитьба Бальзаминова":
"Когда прочтете эту вещь, сообщите мне в нескольких строках Ваше мнение о ней, которым я очень дорожу. Вы судите об изящных произведениях на основании вкуса: по-моему, это единственная мерка в искусстве".
А у нас по-прежнему спорят, так ли это, и не "вкусовщина" ли выходит в результате.
Берег географа видит издалека.
Чертит на карте новые параллели.
Жены бывалых смотрителей маяка
что там не видели, в самом деле.
Солнце по курсу точно белее мели,
каждая мать ждёт из плаваний моряка,
где-то на карту ложится её рука,
и отпечаток горит на планетном теле.
Дочки пилотов ждут с неба своих мессий.
Льётся слеза, в ней ни паузы нет, ни бунта,
больше всех нас становится на секунду
эта любовь, этот страх прикоснуться к грунту
раньше, чем Боинг опустит свои шасси.
Жёны солдат имеют уставший вид.
Что там стучит под другой стороной медали?
Эта любовь - то немногое, что им дали.
Эти слова - то немногое, что болит.
Вот потому любовь не мужского рода,
время не лечит, камень слеза не точит:
Вдруг он вернётся, вернётся однажды ночью?..
Мир недвижим в ожидании этой встречи
после его ухода.
Эта любовь - начало для всех начал.
Матери, дочери - памяти нет на лица,
вечно неспящие, но наяву им снится,
как самолёту по небу легко летится,
как переходит солдат налегке границу,
как капитаны прыгают на причал.
Их обнимают дочери на причале,
только любовь - начало, любовь - вначале,
сила, которая больше самой планеты.
Те, кто затеяли мир, говорят, об этом
даже не думали, даже такого не представляли.
(Виктория Манасевич)
Взялась перечитывать "Vita nostra" Марины и Сергея Дяченко.
Я люблю книги, которые отзываются чем-то. Вот читаю, а вспоминается синтаксис и май. Мне кажется, что мы все состоим из историй, где важными становятся не биографические вехи, а какие-то странные эпизоды, в которых мы проявляемся; и другой человек, удобно уложенный в прокрустово ложе вех (родился-поступил-начал работать), неожиданно рассказывает нам совсем короткое, и если повезет, то таких песчинок за жизнь на мешочек насобираешь.
Мне кажется, что русская литература пытается выбраться из эмоционального капитализма, и это хорошо. То есть с точки зрения психического здоровья быть как Сонечка Мармеладова или герой "Гранатового браслета" - просто кошмар, но на том и стоим, на том и стоим.
Я не думаю, что сейчас все уже научились и поняли, но под этим бесконечным серым небом с вечным снегом нельзя не терять лица.
"Надолго я задержался только у барельефа с сыном надворного советника Пономарева. Мясистый ангел волок его в рыхлую небесную массу, а на земле застыл в умеренно скорбной позе отец, чинно скорбила мать, присевшая на колени, сестра церемонно закрыла лицо руками. До свидания, сынок, брат, до свидания. Что ж, мы погорюем здесь, но умеренно, ведь главное в деле скорби — не потерять лица". (Антон Секисов)
Когда в школе читаешь Чехова, то всегда жутко от героев рассказов, скрещиваешь пальцы и думаешь:"Только не такими, только не такими".
Мне кажется, что рассказы Трифонова - это Чехов для взрослых. Тут и ситуации менее острые, и превращение в отвратительное насекомое более плавное, даже отчасти приятное.
"Я открыл дверь своим ключом и вошел в квартиру. На кухне жарили навагу. Внизу, на пятом этаже, где жила какая-то громадная семья, человек десять, кто-то играл на рояле. В зеркале мелькнуло на мгновенье серое, чужое лицо: я подумал о том, как я мало себя знаю"(Ю. Трифонов, "Путешествие")
Прочитала "Плейлист волонтера". Это, очевидно, какая-то литературная магия, потому что здесь собрано все, что мне в текстах не нравится: герои постоянно занимаются сексом в разнообразных (бессмысленных) комбинациях, заливают глаза алкоголем (мне кажется, они победили героев Ремарка), ездят на поиски пропавших и ненавидят людей. Абсолютно не мой текст, не мои герои и не моя риторика, но дочитала до конца без желания закрыть книгу, влепить ей двойку в goodreads и читать что-то еще.
Читать полностью…
*
А на синих болотах стоит апрель, да какой!
Пузыри голубые затеяли чехарду.
В полумёртвой деревне, в последнем её саду,
сизым дымом дымится ракитник, пока нагой.
И с туманным нездешним взором бредёт овца,
и, по-моему, может сгинуть среди болот,
у осины, какую даже Искариот
не избрал бы в кромешный час своего конца.
Но на этих приметах тлена и пустоты —
знак такой безрассудной прелести в этот час,
что двух ласточек беснование и экстаз
как свидание душ влюблённых приемлешь ты.
И не хочется думать, не хочется
понимать,
что роман этот вечен, а жизнь твоя коротка.
Ну, не надо делать проблему из пустяка.
Лучше ветер вдохнуть. И ещё вдохнуть. И опять.
Юрий Ряшенцев
* * *
Под ветром сосны хорошо шумят,
Светает рано. Ты не просыпайся,
Ко мне плечом горячим прикасайся,
Твой сон качают сосны и хранят.
Тебя держу, тебя во сне несу
И слышу – дятел дерево колотит,
Сегодня воскресение в лесу,
На даче, на шоссе и на болоте.
Покой ещё не начатого дня,
Неясные предметов очертанья.
Я думаю, как ты вошла в меня,
В мои дела, заботы и сознанье.
Уходят в будни наши торжества,
Но по утрам хочу я просыпаться,
Искать слова и забывать слова,
Надеяться, любить, повиноваться.
(Геннадий Шпаликов)
"Иной раз полезно забыть, что ты учительница, — не то такой сделаешься бякой и букой, что живым людям скучно с тобой станет. Для учителя, может быть, самое важное — не принимать себя всерьез, понимать, что он может научить совсем немногому" ("Уроки французского").
В 6 классе, конечно, ничего из этого не поймёшь, но потом догадаешься, что же автор написал и как это непросто.
Читаю "Мою темную Ванессу", везде уже поняла героиню. Вообще (вот сюрприз) тезис о том, что чувство принимает странные формы (и не нам стоять в белом пальто; "Темные аллеи" Бунина откройте, например) и плевать ему на мораль/нравственность/социальные приличия, как-то исчез из нашей актуальной повестки, а жаль, а жаль.
Читать полностью…
https://daily.afisha.ru/brain/19100-chto-kupit-na-nonfiction-detyam-i-roditelyam/
Читать полностью…
Как змея, соскользнув со ствола,
Оценив мою злую унылость,
Шелестящая осень вползла
Мне на плечи. И там поселилась.
Я не высох, не пал, не зачах.
Я хожу со змеёй на плечах
И пускаю слова на распыл
Как заштатный болтун бестревожно.
Я не то, чтоб тебя разлюбил,
Просто понял, что это возможно.
Просто понял, что нынче могу
Через золото видеть пургу.
Непричесанно – глупой душе
Не положено умничать – думать.
Я не то чтобы помер уже,
Просто понял – что это раз плюнуть,
Что во времени, пущенном вскачь,
Так бывает: пред тем, как расстаться,
Обнимается с жертвой палач.
Больше не с кем ему обниматься.
Евгений Чепурных
В кого влюблена ты этой весной?
Если нет никого – соври.
Для себя самой,
Той,
Помнишь о ней?
Смотри –
Вон они, провода, дороги, дома,
Окна забиты, нет никого давно,
Только спустя столько лет –
Всё равно весна.
Только весне опять
Всегда
Всё равно.
Ещё сто шагов – и услышишь музыку, как тогда,
Но можно уже не принимать
Решений,
И только солнце,
Только полосы
Провода,
И знание – что всё
Сложилось
Волшебно.
Улыбаюсь под маской – как бы хотела обнять –
Не того, не другого,
А ту –
Тоненькую себя,
Которая едва дышит,
Но пишет
На каждом шагу
От метро по Никитскому.
Сказать ей – ты всё сделала,
Лучше даже придумать нельзя.
Это лучше любой мечты,
То что обернулось правдой-истиной.
Здравствуйте,
Я весной здесь когда-то жила-была.
Всю весну ходила,
Писала,
Плакала,
Кофе горький пила,
Я здесь была несчастливой,
Потом счастливой,
Я возвращаюсь сюда весной.
Каждой весной я влюбляюсь
Для себя,
Для себя
Той.
Ольга Лишина.
В. Берестов.
О чём поют воробушки
В последний день зимы?
– Мы выжили, мы дожили,
Мы живы, живы мы!
Лучшее, лучшее стихотворение про зиму. "Зимних ожиданий лопнула суровая нитка"
"Даже знаю, в кого превращусь. Куплю подержанный опель, заведу на работе
дружков, мы станем выпивать по пятницам и кидать
понты друг перед другом. Ну, хвастаться, кто какую
телку снял, а кто такой смелый, что послал начальника куда подальше, и все такое. Потом я женюсь, прикуплю дачный домик на Молочке и стану выращивать
патиссоны. И буду дискутировать с соседом через забор, у кого патиссоны лучше. Нет ничего хуже, чем когда расслабился, поджал ножки и плывешь по течению". (Виктор Лановенко, "Космонавт"). #этисовременныекнигидляподростковтупые
Я просто обмерла, когда мне издатель сказал, сколько лет автору. Если я так буду чувствовать и видеть мир в эти годы, то все удалось) А повесть прочтите, она прямо mustread для нас всех, выбравших патиссоны.
Давайте обсудим, что у нас со вкусовщиной. Я всегда бьюсь над тем, чтобы дети могли объяснить, почему им нравится или не нравится книга. Если можешь аргументировать, то, значит, текст прочитан и как-то эмоционально воспринят. У меня есть нелюбимые тексты в школьной программе, "Асю" И.С.Тургенева я не люблю изо всех сил. Значит ли это, что это плохая повесть? Разумеется, да!(зачеркнуто) Нет, просто она мне не нравится (и это личная история, как обычно с книгами и бывает). Я думаю, что когда ты понимаешь замысел художника, исторический контекст и можешь объяснить, что в тексте прекрасного, но вот не твоего, тут и начинается прекрасный разговор о литературе. Иногда чей-то вкус (в силу очень разных причин) вам близок, и это прекрасно. Иногда совсем не близок, и это тоже прекрасно. В конце концов, мы же не икеевскую инструкцию обсуждаем.
Читать полностью…
февраль. фиалки
плоть наше счастье, плоть наше горе,
сердцем не обуздать стихию,
мерой вершин мы сделали плоскогорье,
мерой вещей и времени ‒ ностальгию,
в каждой твердыне воют пустоты мира,
подлинное не передать словами,
где тишина взрывается, словно мина,
там нестерпимо музыки целованье,
дух заполняет сущее, как плаценту,
мы и доныне в самом низу девона,
только бесценное в сердце имеет цену,
даже одной фиалки у ног довольно,
где наши боги?‒ умерли; наши чувства
выродились и вырядились такими
фифами, что и, когда очнутся,
не различить их в сумрачной летаргии,
скоро мне за полночь ‒ возраст, в котором лучше
к зеркалу не подходить, избегать пророчеств,
вот этажерка, ларчик, а выше ‒ лучик,
ни приручить, ни присвоить, ни обморочить,
может на то и жизнь, чтоб однажды утром
в сонном окне увидев сиянье мира,
стать на мгновенье солнечным демиургом
в токе небес, блистающих, как порфира.
(Сергей Шестаков)
Осенний лист, лаванда, эвкалипт.
Горячий чай, ещё немного чая.
Печальный день, печальный дом, весёлый вид,
и я печаль. И с самого начала
мне говорили "скоро заболит",
а я не помню, что им отвечала.
Не им и знать, в чём держится душа:
мальтийский крест и вспоротое брюхо,
металл во рту и атрофия слуха —
бездонный гул, мешающий дышать.
Услышав вдох, сама горизонталь
подскочит вверх и станет быстрым бегом.
А выдох долог. Я печаль и ты печаль,
что не прогнать ни постригом, ни снегом.
Что не прогнать, куда б ни сунул нос —
В больницу, в храм, на детскую площадку.
Мне зададут нечаянный вопрос
чужие дети, выбежав за сладким.
Я им скажу, что скоро заболит,
что я — печаль, ни больше и ни меньше.
— А как же быть?
— Лаванда, эвкалипт.
Ну, и любовь.
Ну, и любовь, конечно.
(Виктория Манусевич)
Читаю бесконечный роман "Финист-ясный сокол". Я пока не знаю, как его охарактеризовать, я даже не знаю, что сказать про читательскую аудиторию; то есть тут идеально лет на 16, а тут, кхм, уже вовсе и не для юнцов. При этом роман очень целомудренный: как будто ты пришёл в гости, где дети, много жизни и все это очень крепкое, живое и абсолютно не пошлое, потому что по любви. В общем, очень много любви, пойду дальше читать.
Читать полностью…