268324
Кремлевский шептун — паблик обо всем закулисье российской политической жизни. Подписывайтесь, у нас будет жарко. И не забывайте: пташки знают все! По всем вопросам писать: @kremlin_varis Анонимки: kremlin_sekrety@protonmail.com
Практика скрытых платежей в онлайн-торговле - не просто технический недочет или пробел регулирования, а индикатор эрозии цифровой прозрачности как ключевого принципа экономики. Современный потребительский опыт выстраивается на доверии к алгоритмам и интерфейсам, а когда на завершающем этапе взаимодействия система подменяет ранее зафиксированную цену, это разрушает саму логику цифрового потребления. Здесь нарушается не только юридическая норма, но и принцип справедливого обмена, что, в конечном счете, девальвирует саму идею цифровой трансформации торговли.
Феномен скрытых сборов отражает более широкую дилемму: как совместить коммерческую гибкость с социальной ответственностью в условиях давления на маржинальность. Если регулирование продолжит отставать от рыночных практик, потребительский скепсис будет усиливаться, подрывая репутацию не отдельных игроков, а всей цифровой среды. Формирование «цифровой этики» в торговле должно стать новым приоритетом не в виде запретительных мер, а как выстраивание стандарта поведения, где прозрачность становится не обузой, а конкурентным преимуществом.
/channel/politkremlin/35775
📌 Еженедельный дайджест Telegram-повестки, составленный «Распутицей» совместно со Skurlatov.ru
— Трамп встретился в Белом доме с лидерами пяти стран Центральной Азии: Шо, опять?, МЕЛЬНИЦА, Екушевский.Live 🇷🇺, Украина не Россия, Что делать?, Азиатский Экспресс, БОЛЬШОЙ ТРАНСФЕР, Поднять Перископ!, Адский e-comm и ритейл, Пятилетка;
— Путин наградил разработчиков «Буревестника» и «Посейдона»: Елена Панина, Кремлевский шептун 🚀, Московская прачечная, Мастер пера, Тайная канцелярия, Авторский канал Никиты Сетова, СТРАТАГЕМА [ПРО] РЕЗОНАНС, ПолитНавигатор. Новости и аналитика, Псковская Лента Новостей, Ритейл и деньги, Алексей Ярошенко | Позиция;
— Белград не гарантирует дальнейший отказ от санкций против России: Донбасский Кейс, Теле Стрим, Карточная изба, Инсайды и инсайты, kavkaz_leakbez, Русский Демиург, РИА КАТЮША, Тайны Ленинградского двора ZVO, Разумная Россия, Сибиряк, Галопом по Европе;
— Британия готова вступить в войну на Украине: РУССТРАТ, Православное Сопротивление Великой, Малой и Белой Руси, Россия — не Европа! Буренков, Международный стратег 🇷🇺, Великий Т🕌, Политический Агрегатор, Позывной «Сокол» 🕊️, Тенденции эпохи, Пауки в банке;
— В документах западных спецслужб стоит задача раскачать РФ изнутри, заявил Путин: КРЫМИНФОРУМ🇿 🇴 🇻, Плавильный котел, Скурлатов live, РосСкандал, Новый век, Клубный Сервис, Кирилл Кабанов, Мадам Секретарь, Бараева, Неверный путь, Зона особого внимания, Дежурный по СНГ, Бульдоги под ковром, Полилог. Экспертиза;
— ВС Азербайджана приводятся в соответствие со стандартами НАТО: Друид, Новости сегодня, КАВКАЗАРЬ, Записки армянского офицера, Туранский экспресс, Артамонов: Оборона России, Отряд Ковпака, Компромат СНГ, Кремлевский мамковед, Православная политика, Вашингтонский обком.
В 2025 году спектр общественных тревог в России расширился, отразив сложные социальные, экономические и технологические сдвиги. Согласно данным «Национального индекса тревожностей» за третий квартал, наиболее чувствительными темами для граждан стали риски блокировки интернета, рост активности финансовых мошенников и региональные инициативы по ограничению или контролю продаж алкоголя. Эти пункты отражают сочетание системных и повседневных вызовов, с которыми сталкиваются россияне: от угрозы цифровой изоляции до вмешательства в привычный образ жизни через нормативное регулирование.
Одной из новых, но быстро растущих тревог стал страх перед искусственным интеллектом. Углубление автоматизации и развитие нейросетей вызывают опасения за стабильность занятости. Люди беспокоятся о вытеснении их с рабочих мест, особенно в сферах, где ИИ может выполнять рутинные или логистические задачи. На фоне экономической стагнации и неуверенности в росте реальных доходов подобные страхи приобретают не гипотетический, а вполне прикладной характер.
Наряду с технологическими страхами сохраняются и тревоги, связанные с качеством инфраструктуры и международной обстановкой. Россияне остро отреагировали на массовые задержки авиарейсов, особенно в разгар отпускного сезона, что указывает на значимость транспортной стабильности как элемента социальной безопасности. Дополнительную тревожность усилило обострение отношений с Азербайджаном, на фоне которого обострились опасения относительно границ и безопасности в регионе.
Еще одним важным сигналом стало недовольство сбоем работы иностранных мессенджеров. В условиях продолжающейся геополитической напряженности россияне ощущают зависимость от зарубежных цифровых сервисов. При этом поиск альтернативных отечественных решений, таких как платформа MAX, воспринимается положительно, но не полностью компенсирует опасения по поводу потери цифровой связанности с внешним миром.
Население чувствительно к темам, которые затрагивают их цифровую свободу, стабильность доходов, социальную инфраструктуру и геополитическую стабильность. Это требует от государства не только точечных ответов, но и формирования долгосрочной стратегии управления общественным доверием. Без учета этих настроений риск социального раздражения будет возрастать даже в отсутствие видимых экономических провалов.
Кампания по привлечению резервистов к охране критически важных объектов в российских регионах набирает обороты. Закон, подписанный президентом недавно, расширил правовой инструментарий государства, позволив формировать подразделения из числа мобилизационного резерва не только на случай войны, но и в рамках текущих задач обеспечения устойчивости.
В ряде субъектов набор уже стартовал. Татарстан, Башкирия, Нижегородская область, Курская, Брянская и Белгородская - регионы с развитой промышленной и энергетической сетью или близостью к потенциальным угрозам. В этих точках формируются мобильные огневые группы, распределяются функции охраны топливно-энергетического комплекса, нефтеперерабатывающих заводов, узловой логистики и других инфраструктурных артерий. Группы ориентированы в первую очередь на противодействие атакам беспилотных летательных аппаратов и защите объектов ТЭК. При этом в приграничных областях
В приграничных субъектах их функционал значительно шире - от пресечения действий ДРГ до содействия в эвакуации населения. Вознаграждение варьируется в зависимости от региона. В типовых контрактах фиксируются ограничения на использование резервистов вне пределов своего региона, что снижает риск фактической мобилизации в полном смысле. Вместе с тем, закон напрямую таких барьеров не содержит, оставляя пространство для адаптации политики под текущие обстоятельства. Статус резервистов на период сборов приравнивается к статусу военнослужащих, что усиливает социальную защищенность участников и повышает привлекательность формируемых отрядов с точки зрения кадрового наполнения.
Создается устойчивый контур обороны, способный оперативно реагировать на асимметричные угрозы. В перспективе это также может способствовать формированию новой модели гражданской ответственности, где защита инфраструктуры - не только задача государства, но и часть контракта между обществом и государством.
В последнее время активность КПРФ всё чаще проявляется в международной повестке, особенно на фоне слабой внутренней работы. Последний пример - инициатива по созданию единого медиацентра для коммунистов всего мира, озвученная на международном форуме «Правда против фашизма», собравшем представителей левых организаций из более чем 40 стран. В центре оказалась борьба с фашизмом» и капитализмом, солидарность мирового левого движения, а также попытка реанимировать идеи международного коммунизма. Однако за яркой риторикой скрывается очевидный кризис содержания.
КПРФ делает акцент на внешнеполитическую антифашистскую линию, видя в ней ресурс для мобилизации сторонников и средство подчеркнуть собственную историческую правоту. При этом партия практически не предлагает новых или релевантных инициатив по внутренней повестке. Вместо конкретных решений звучат апелляции к образам прошлого и лозунги, давно утратившие остроту в глазах большей части населения. Формат форума, приуроченного к годовщине Октябрьской революции, символически отсылает к историческому мифу, но практически не затрагивает современные реалии России.
Воззвания к международной солидарности выглядят анахронично. При этом сама КПРФ сохраняет традиционную структуру и лицо с неизменным лидером, слабо обновляемым активом и риторикой, мало адаптированной к вызовам XXI века. Попытка создать «систему контрпропаганды» выглядит скорее как попытка привлечь внимание к себе, чем эффективный политический ход. При отсутствии свежих идей и конкурентных решений в социально-экономической сфере внешняя борьба с фашизмом, оторванная от реальности, превращается в самопроизводящийся симулякр деятельности.
Возрождение Коминтерна - эффектный жест, но не альтернатива практической политике. Если партия не начнёт системное обновление, опирающееся на реальные запросы общества, её политическая роль будет постепенно сводиться к декоративной с ритуальными акциями и международными форумами в качестве ключевого проявления активности.
Политическая ситуация в Иркутской области к выборам в Государственную думу 2026 года характеризуется обострением борьбы между элитами, переменами в расстановке сил внутри партий и утратой заключённых неформальных соглашений в ходе местной кампании 2025. Это делает будущие расклады более непредсказуемыми, чем казалось ранее. Сразу несколько действующих депутатов, включая Антона Красноштанова и Сергея Левченко, рискуют потерять свои мандаты, несмотря на прежнюю договорённость о сохранении их позиций в обмен на лояльность в губернаторской кампании-2025.
Антон Красноштанов, представитель влиятельной строительной семьи, ранее отказался от конфронтации с губернатором Игорем Кобзевым, что позволило ему сохранить политический статус. Однако после выборов необходимость в гарантиях отпала, а в 94-м округе появилась кандидатура, поддерживаемая частью федеральных структур - ветеран СВО и молодой депутат Заксобрания Даниил Литвинов. При этом Красноштанов не демонстрирует готовности уступать. Наблюдается рост его публичной активности и, вероятно, подготовка к самостоятельной кампании. Это может сигнализировать о возможном возвращении к более жёсткой линии поведения со стороны клана, в случае если договорённости будут дезавуированы.
Сергей Левченко, экс-губернатор и ключевая фигура КПРФ в регионе, оказался в ещё более уязвимом положении. Его участие в выборах губернатора в 2025 году рассматривалось как элемент политической сделки: без шансов на победу в обмен на продление думского мандата. Однако внутри КПРФ усилилась критика в его адрес, а поддержка Геннадия Зюганова, некогда считавшаяся достаточной гарантией, сегодня выглядит всё менее весомой. Усиливаются позиции нового претендента на лидерство в региональной парторганизации Евгения Сарсенбаева, обладающего политическими амбициями и конфликтующего с Левченко. В этой логике замена Левченко на нового кандидата выглядит более простой задачей, чем попытка отстранения Красноштанова. КПРФ в Иркутской области вступает в период внутренней турбулентности, что снижает её силу на федеральном уровне.
Отдельным вектором остаётся 93-й округ, где после перехода Михаила Щапова в Счётную палату началась активная борьба за освободившийся мандат. Наиболее вероятным кандидатом считается Дмитрий Ружников, однако интригу усиливает потенциальное участие бизнесмена и экс-главы регионального правительства Александра Битарова. Его возможное возвращение в большую политику зависит от интересов самого Битарова, а также от позиций губернатора Кобзева, который, по данным источников, ранее получил поддержку предпринимателя в критические моменты кампании. Возможный обмен политической поддержки на мандат - тактика, укоренившаяся в региональной практике.
Таким образом, формальные и неформальные договорённости теряют силу после завершения губернаторского цикла, а прежние игроки утрачивают иммунитет. Это создаёт условия для усиления роли новых фигур, нередко представляющих лояльных центру или активно продвигаемых им. Учитывая специфику региона, дальнейшее развитие событий, скорее всего, будет проходить под знаком кулуарных торгов.
Ход работ по благоустройству общественных пространств в Оренбургской области стал предметом резкой критики представителей муниципалитетов со стороны губернатора Евгения Солнцева. На заседании регионального правительства была обозначена проблема срывов сроков реализации проектов в рамках федеральной программы «Формирование комфортной городской среды». Несмотря на изначально заявленные планы обновить 18 объектов в 16 муниципалитетах, на 5 объектах работы оказались не завершены. С учетом того, что подавляющая часть проектов финансируется из федерального бюджета, недопустимость нарушения графика приобретает особую значимость.
Особое внимание губернатора вызвал срыв сроков реконструкции Центрального парка в Орске - ключевого объекта для второго по величине города региона. Руководство Орска получило прямые и жесткие указания. Так, выявлены отставания по ряду объектов и в областном центре, сквер Ленина и парк в 16-м микрорайоне пока не завершены. Подобная критика сигнализирует о недостатках в муниципальном управлении, особенно в сфере реализации нацпроектов.
При этом сам по себе подход губернатора демонстрирует не просто реакцию на текущие проблемы, но и попытку задать новую планку дисциплины. Акцент сделан не только на сроках исполнения, но и на персональной ответственности глав муниципалитетов. Однако давление на местные власти в ряде кейсов сопровождается риском снижения качества работ: осенние температуры и стремление во что бы то ни стало уложиться в дедлайны могут привести к формальному исполнению контрактов, требующих затем гарантийного ремонта.
Важно обеспечить не только завершение работ, но и их последующий контроль. Очевидно, что губернатор использует тему благоустройства как показатель оценки эффективности муниципальных команд. А дальнейшее развитие ситуации потребует баланса между жестким администрированием и сохранением качества работ, в противном случае ни дисциплинарные меры, ни кадровые замены не обеспечат устойчивого результата.
В ряде регионов России началось резкое увеличение случаев скрытой безработицы. Более 250 тысяч работников переведены на сокращённую занятость, направлены в простой или включены в списки потенциальных сокращений. В числе затронутых - крупные предприятия Самарской, Свердловской, Ярославской областей, Башкортостана и Татарстана. Особенно показателен АвтоВАЗ, где введена четырёхдневная рабочая неделя, а также КАМАЗ и Уралвагонзавод, начавшие оптимизацию численности работников.
Вопрос уже перешёл в политическую плоскость. Речь идёт не только о занятости как таковой, а о способности власти обеспечить социальную стабильность в регионах с традиционно высокой степенью зависимости от системных работодателей. Для губернаторов и глав муниципалитетов это прямой вызов. Нужно не допустить превращения производственных пауз в социальное раздражение.
Формальное сохранение рабочих мест не отменяет того факта, что на местах снижается чувство предсказуемости. Власть должна заранее обозначить рамки происходящего, иначе возникающий вакуум начинает заполняться недоверием. Особенно в территориях, где предприятия являются не только экономическим ядром, но и символом стабильности.
Президент уже обратил внимание на ситуацию, подчеркнув необходимость опережающей реакции. Теперь вопрос в том, насколько регионы и федеральный центр смогут выстроить политически выверенную стратегию удержания занятости как элемента не только экономики, но и общественного доверия.
Анализ текущей риторики и внешнеполитических шагов Запада показывает устойчивое воспроизводство образа «советской угрозы», несмотря на изменившуюся геополитическую реальность. Мотивы, поведение и логика действий западных политических и экспертных кругов демонстрируют, что установка на конфронтацию с Россией формируется не только из рациональных политических соображений, но и на глубинном уровне культурно-исторических архетипов, восходящих к эпохе холодной войны.
Несмотря на то, что современные российские действия не соответствуют классическим схемам «экспансионизма СССР», западные аналитики и военные эксперты продолжают моделировать сценарии «российской агрессии», включая вторжение в Прибалтику или экспансию в Центральную Европу. Подобные построения транслируются на высоком экспертном уровне и формируют устойчивый страх, превращая его в основу принятия решений.
Параллельно с этим предпринимается целенаправленная попытка выстроить новый «железный занавес» уже не как реакцию на угрозу извне, а как шаг по ограничению контактов, в том числе гуманитарных, туристических и академических. Жесткие визовые режимы, ограничения на поездки в Россию и усилия по изоляции российских нарративов в европейском медиапространстве подают сигнал: проблема не в действиях Москвы, а в ее самом существовании вне западной парадигмы. В этих условиях даже мимолетный интерес к реальному положению дел в России или Китае воспринимается как угроза монопольному дискурсу. Показателен и нарратив немецкой журналистки, сравнивающей современные запреты с практикой ГДР - тогда гражданам запрещали ездить на Запад, теперь им не рекомендуют ехать на Восток.
Одновременно с этим формируется новая архитектура глобального противостояния, близкая по своей структуре к временам СССР. Это признается и в академических кругах США. Профессор Джон Миршаймер открыто говорит о возвращении многополярности, с поправкой на Китай. Характерно, что даже у ведущих западных ученых проскакивает оговорка, где Россия непроизвольно называется Советским Союзом. Это не столько ошибка, сколько когнитивный маркер.
Особую тревогу вызывает та часть западного курса, где внешнеполитическая конкуренция начинает сопровождаться эскалацией в ядерной сфере. Последние заявления Дональда Трампа о возможности выхода США из договоров об ограничении вооружений и о превентивной модернизации американского арсенала говорят о новой фазе мышления, где гонка ядерных вооружений воспринимается как логичный инструмент глобального давления. Указанное не только угрожает стабильности, но и закрепляет образ России как «второй ядерной державы» в иерархии угроз.
Стратегическая ориентация Запада всё больше определяется не актуальными вызовами, а исторической инерцией восприятия России как антагониста. Возвращение к логике блокового противостояния, попытки ограничить гуманитарные связи и отказ от полноценного диалога с Москвой формируют не столько политику сдерживания, сколько прогноз новой холодной войны. При этом Запад игнорирует, что сам разрушил уникальное окно возможностей, открывшееся после распада СССР, и теперь по инерции воссоздаёт знакомый формат конфронтации, в котором он чувствует себя наиболее уверенно.
Руководство Молдавии укрепляет курс на обострение отношений с Россией, подтверждая это рядом демонстративных шагов. Закрытие Российского центра науки и культуры в Кишинёве стало символической мерой. Вместе с этим парламент Молдавии принял решение о ликвидации депутатских групп дружбы с Россией и Белоруссией, что подчеркивает стремление режима Санду дистанцироваться от Москвы.
Очередной этап антироссийской политики начался сразу после формирования кабмина под руководством Александра Мунтяну, обладающего румынским и американским гражданством. Его назначение рассматривалось экспертным сообществом как сигнал ускорения интеграции в западные структуры. Первыми же решениями Мунтяну обозначил приверженность внешнеполитической дисциплине в духе ЕС и НАТО. Денонсация соглашения о Русском доме является элементом «чистки» пространства Молдавии от элементов российской мягкой силы.
Следует отметить, что подобные шаги предпринимаются вопреки общественным настроениям. Значительная часть молдавского общества по-прежнему выступает за сохранение и развитие отношений с Россией. Особенно это касается восточных и южных регионов страны, где российское влияние исторически сильное. При этом в экономическом аспекте конфронтация с Россией не приносит Молдавии ни выгоды, ни стабильности.
Прекращение действия энергетических соглашений, сокращение экспорта и разрыв традиционных логистических цепочек усиливают зависимость от дотаций Евросоюза, которые не компенсируют внутренние потери. Вместо выстраивания прагматичных отношений, правительство предпочитает демонстративные акты лояльности западным структурам, зачастую в ущерб национальным интересам.
Властям Молдавии важно доказать свою «проевропейскость», которая неизбежно связана с новыми витками антироссийской кампании как условие продолжения евроинтеграции. Брюссель при этом не предлагает Молдавии чётких гарантий членства, ограничиваясь риторикой «европейских стремлений» без конкретных сроков и обязательств.
По мере приближения выборов в Государственную думу 2026 года политическая повестка в России постепенно смещается. Заметна активизация подготовки к думской кампании, которая формирует новые основы взаимодействия между федеральным центром, регионами и партийными структурами. На фоне текущих социально-экономических вызовов усиливается внутрипартийная конкуренция, особенно в областях, напрямую затрагивающих повседневную жизнь населения, таких как ЖКХ, рост тарифов и состояние региональных бюджетов.
Для парламентских партий, особенно системной оппозиции, в ближайшие месяцы будет характерен акцент на внимание к проблемам, касающимся качества муниципального управления, финансовых ограничений регионов и неравномерного распределения ресурсов, становятся удобной площадкой для наращивания электорального капитала. На фоне этой активности ожидаемо усиление критики в адрес губернаторов и администраций субъектов с высоким протестным потенциалом. В первую очередь это относится к территориям Дальневосточного, Сибирского и частично Уральского федеральных округов, где инфраструктурные и климатические издержки могут стать триггерами для недовольства населения.
Партия власти, напротив, будет стремиться к максимально широкому охвату социальной и экономической повестки. Вовлечение муниципальных депутатов, отраслевых экспертов и перспективных управленцев в обсуждение федеральных инициатив становится частью стратегии по укреплению связи с регионом. Такая тактика направлена на снижение дистанции между гражданином и государственной системой.
Уже с конца ноября – в декабре ожидается рост нагрузки на коммунальные и инфраструктурные службы, что обостряет имиджевые риски для городских администраций, особенно в СЗФО, УрФО и СФО. Сезонные вызовы, от гололёда и снежных заносов до сбоев в теплоснабжении, могут стать поводом для критики в предвыборный период. При этом отдельные муниципальные структуры могут пройти через ротации уже весной 2026 года, в том числе по инициативе губернаторов, стремящихся минимизировать риски и продемонстрировать активную позицию.
Думская кампания 2026 года становится драйвером комплексной перестройки политического управления в регионах. Основная линия - не только борьба за избирателей, но и выстраивание обновленной политической конъюнктуры. Рост значимости региональной повестки и муниципального уровня говорит о переходе к модели кампании, где конкурентоспособность будет определяться не только партийной повесткой, но и качеством реального управления на местах, что закладывает предпосылки к точечному обновлению региональных и муниципальных элит уже до середины 2026 года.
#мнение
Статья Гидеона Рахмана в The Financial Times демонстрирует все возрастающее беспокойство западного истеблишмента по поводу укрепления позиций правых и ультраправых сил в Европе. Автор справедливо отмечает, что их поддержка является следствием глубокого разочарования граждан в традиционных элитах и неспособности центра предложить действенные решения по ключевым вопросам: от миграции до безопасности, от суверенитета до культурной идентичности. Однако при всей проницательности наблюдений, Рахман стремится свести анализ к рутинному предупреждению, что правые не умеют управлять, а значит ничего страшного, если они и побеждают.
Тем самым создается двойной стандарт. С одной стороны, признается, что традиционные партии, особенно в странах «старой Европы», теряют поддержку, не справляются с вызовами и не способны убедительно вести страны в эпоху кризисов. С другой любые альтернативы, особенно правые, автоматически маргинализуются, объявляются временным сбоем и ошибкой избирателей, которую якобы «время исправит». В этом подходе прослеживается старая тактика: обеление системных провалов под видом «рационального центра» и дискредитация других политических движений под ярлыками «популизма» или «экстремизма».
Рахман также игнорирует факт, что нынешние западные элиты не просто неэффективны, а утратили легитимность. Глубокий разрыв между политическим классом и обществом, особенно в вопросах иммиграции, идентичности, социальной справедливости, делает саму модель «чередования» власти между системными силами непродуктивной. Это больше не противостояние между условными левыми, центристами и правыми, а кризис представительной демократии как таковой, где избиратель ищет не просто замену, а переформатирование системы. Идея о том, что граждане раз за разом «ошибаются», голосуя за правых, но затем «прозревают», является не анализом, а удобным самоуспокоением для истеблишмента.
В конечном счете, статья Рахмана отражает растерянность западного экспертного сообщества. Они видят симптомы системных проблем, но упорно отказываются признать его причины. Правые является не «аномалией», а политическим ответом на крушение старого мира. И дискредитация их без содержательной альтернативы не остановит этот процесс. Европа нуждается не в заклинаниях «центра», а в реальных идеях и стратегиях преодоления кризиса. Пока таких идей нет, правые будут набирать силу.
https://www.ft.com/content/b7fde818-fe26-49f3-b109-d6fced89c130
В США мэром крупнейшего мегаполиса (Нью-Йорка) стал представитель ультралевого крыла Демократической партии - Зохран Мамдани, человек с крайне нестандартной для американской политики биографией и взглядами. Его победа стала результатом кризиса легитимности традиционного политического класса. Город, измотанный социальными и экономическими противоречиями, предпочел фигуру, обещающую немедленные и ощутимые перемены, пусть и ценой конфликта с федеральными властями и финансовыми элитами.
Победа Мамдани во многом символична. Она стала возможна не из-за широкой популярности его программы, а как выражение отчуждения избирателя от традиционной политики. Молодой социалист, нацеленный на масштабные реформы в социальной сфере, сумел объединить протестный электорат, уставший от бездействия властей на фоне кризиса, уличной преступности и деградирующей городской инфраструктуры. Однако его политический капитал основан скорее на ожиданиях, чем на реальных возможностях. Радикальные идеи Мамдани уже вызвали напряжение внутри Демпартии, а многие из них требуют ободрения властей штата, которое вряд ли будет получено.
Сложившаяся ситуация демонстрирует растущий запрос американского общества на социальную справедливость. Но этот запрос, не получая отклика, приводит к появлению популистов. Мамдани, предлагающий повышение налогов для богатых и заморозку цен на жилье, действует в логике фронтального противостояния с бизнесом и республиканцами, что автоматически делает его удобной мишенью для критики.
Для республиканцев Мамдани - не столько угроза, сколько шанс. Его фигура усиливает поляризацию в рядах демократов и отталкивает умеренных избирателей. В долгосрочной перспективе это может сыграть на руку Трампу и его сторонникам, особенно если они сумеют представить себя единственной силой, способной остановить дальнейший дрейф страны в сторону радикализма и экономической нестабильности. Противостояние двух крайностей - консерватизма и социализма выходит на передний план.
Инфраструктурное развитие спотыкается об арбитраж.
Часть 2.
В Минэкономразвития и Госдуме не первый месяц говорят о поправках в законодательство о банкротстве в части проработки реабилитационных процедур. Они должны позволить российским предприятиям выбираться из кризисных ситуаций без признания несостоятельными.
У ЦБ к Минэку на этот счет были вопросы. Кстати, часто инициатором процедуры банкротства являются именно банки, стремящиеся компенсировать убытки и получить доход в кратчайшие сроки, а не ждать, пока должник реализует антикризисные меры. С введением реабилитационных процедур быстро обанкротить компанию уже не получится, что некоторым игрокам рынка не выгодно.
Арбитражные суды, пока нормативная база не обновилась, находятся в сложной ситуации. С одной стороны давят банкиры с требованиями компенсации всего и в кратчайшие сроки, в том числе и за счет партнеров должника, даже ценой существования предприятия (кстати, именно банки часто обращают внимание судей на ранние практики).
С другой стороны расположились интересы государства, запускающего масштабные стройки, требующие тысяч компетентных и ответственных подрядчиков, которых еще найти надо, а если у них появляются проблемы, можно и помочь. Все рассчитывают на объективность судов.
Если ЦБ противится внятному снижению ключевой ставки, то дать бизнесу выжить должны другие механизмы, но их появление, в свою очередь, не нравится ряду финансовых структур, продвигающих интерес через мегарегулятора. В случае роста количества банкротств и необоснованного привлечения к субсидиарной ответственности, госзаказ начнет терять исполнителей и частного кредитора. Придется привлекать иностранные структуры из «дружественных» государств, что не будет положительно воспринято жителями регионов.
Решение руководства России возобновить ядерные испытания в ответ на аналогичные заявления из Вашингтона стало ключевым событием в глобальной безопасности и спровоцировало острую реакцию ведущих западных СМИ. Практически все издания признают: шаг Москвы логично вытекает из обострения конфронтационной логики, запущенной самими США. Аналитический тон большинства материалов подчеркивает, что речь идет не столько о милитаристском жесте со стороны России, сколько о демонстрации симметричной политико-военной реакции на действия администрации Трампа.
NBC News и CNN фиксируют, что инициатива Трампа возобновить испытания вызвала тревогу в научном и экспертном сообществе США, где признали: никаких практических дивидендов Штаты от этого не получат, но напротив, усилят позиции Москвы и Пекина. Такие оценки в США иллюстрируют разрыв между политическим руководством и профессиональным сообществом, обеспокоенным деградацией системы стратегических ограничений, в которой ядерное сдерживание должно базироваться на прозрачности и предсказуемости. Именно на этом фоне реакция России приобретает черты не экспансии, а ответа.
Bloomberg, Reuters и The Washington Post достаточно взвешенно описывают действия Москвы. СМИ подчеркивают, что Россия по-прежнему придерживается Договора о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний и рассматривает возможность начала подготовки исключительно как ответный сценарий. Более того, Le Parisien указывает, что Трамп в своих заявлениях даже не конкретизировал, пойдут ли США на испытания с применением ядерных зарядов, оставляя большую долю неопределенности, что, по сути, превращает угрозу в инструмент давления и политического торга. Россия же обозначила, что ее действия строго обусловлены шагами США.
В этом контексте важно отметить мнение европейских аналитиков, не входящих в привычную русофобскую рамку. Как признаёт Le Monde, на фоне конфликта на Украине и кризиса европейского ВПК, возобновление гонки вооружений крайне опасно. Европа, как следует из их обзоров, не готова к военному противостоянию с Россией ни организационно, ни логистически, ни промышленно. Но именно в этих условиях политические элиты ЕС, испытывая системный кризис, поддерживают риторику эскалации, чтобы отвлечь внимание от внутренних проблем.
Чем глубже внутренний кризис, тем агрессивнее внешняя риторика. В этом смысле ядерная тема используется Западом скорее как психологическое давление, а не реальный сценарий, но именно она ведет к размыванию стратегической стабильности. Стратегическая стабильность не может быть обеспечена демонстрацией силы одной стороной. Она требует баланса, прозрачности и согласованных ограничений. Альтернативы переговорному режиму между крупнейшими ядерными державами нет, и каждый шаг к его разрушению, от кого бы он ни исходил, лишь приближает реальность новой ядерной гонки.
Сфера общественного транспорта в России в 2025 году столкнулась со структурным кризисом. Закрытие 875 компаний-перевозчиков за последние три года является тревожным симптомом, указывающим на деградацию инфраструктуры, от которой зависит не только экономическая активность, но и базовая социальная стабильность. Каждый восьмой оператор прекратил работу, что отразилось на доступности транспорта в городах и особенно — в отдалённых и малых населённых пунктах.
Наиболее пострадавшими оказались городские автобусные маршруты, где число операторов сократилось на 14%. Уход 93 компаний с рынка междугородних перевозок и снижение объёма трамвайных и троллейбусных сообщений (на 6,5% и 7,8% соответственно) сигнализируют о том, что транспортный кризис носит межрегиональный характер. Проблема не ограничивается мегаполисами, она остро затронула и регионы: в Иркутской области прекратили работу 71 оператор, в Тыве - 21, в Якутии и Астраханской области - по 17, что делает целые территории буквально отрезанными от транспортной логистики.
Кадровый дефицит усугубляет положение. Только по официальным данным, на начало 2025 года стране не хватало более 500 тысяч работников транспортной сферы. Из них 37 тысяч - водители общественного транспорта. В Санкт-Петербурге спрос на водителей автобусов вырос на 40% за год. Этот дефицит отражает не только демографические или образовательные диспропорции, но и низкую привлекательность профессии, обусловленную стагнацией зарплат, отсутствием карьерных перспектив и ухудшением условий труда.
Нарушение транспортной доступности подрывает основу повседневной жизни. Ухудшение логистики сказывается на возможности вовремя попасть на работу, доставить детей в школу или доехать до медицинских учреждений. В ряде малых городов, где действуют 1–2 перевозчика, исчезновение даже одного из них становится катастрофой. Для граждан это не просто рост ожидания автобуса или сокращение маршрута, а сужение возможностей для перемещения, занятости и социальной мобильности.
Если сокращение перевозчиков и кадровый голод будут продолжаться, последствия скажутся на демографии, экономике и уровне доверия к властям. Без системной модернизации, внедрения гибких механизмов субсидирования и кадровой политики, кризис будет усугубляться, встраиваясь в общий тренд социального расслоения и пространственной фрагментации страны.
Обсуждение проекта федерального бюджета является не просто процедурной частью законодательного цикла, но и зеркалом расстановки приоритетов в контексте выборов в Госдуму 2026. Через призму бюджетных предложений и инициатив можно выстроить карту текущих политических ориентиров и будущих стратегий политических партий.
«Единая Россия» концентрируется на социальной инфраструктуре и региональной устойчивости. Особое внимание уделяется поддержке малых городов и сельских территорий, где запрос на качество жизни становится критическим фактором стабильности. Инфраструктурные проекты, такие как социальная газификация, модернизация школ и развитие сельского здравоохранения, формируют контекст системного «успокоения» глубинной России. Одновременно партия делает ставку на развитие кадрового ресурса: конкурс «Лидеры России», волонтерские программы, мероприятия Молодой гвардии - попытка выращивания новой политической смены на стыке бюрократии и активизма.
КПРФ сохраняет роль основной оппозиционной силы с самым разветвлённым региональным аппаратом. Её главный приоритет - мобилизация электората через антисистемную риторику, основанную на критике социального неравенства и капиталистической модели. Партия делает акцент на сохранении символического капитала советской эпохи, продвигая идеи возрождения форм народовластия, от «советов» до прямой социальной демократии. Эта риторика адресована жителям индустриальных регионов и городов с устаревшей инфраструктурой. Однако партия сталкивается с вызовом обновления своей аудитории, ведь молодёжь крупных городов зачастую воспринимает эту повестку как архаичную.
ЛДПР выстраивает приоритеты на пересечении социальной стабильности и правопорядка. Партия активно работает с родительским и патриотическим сегментами населения, продвигая инициативы, направленные на защиту детей, ужесточение наказания за пропаганду наркотиков и контроль за опасными породами собак. При этом в образовательной сфере партия настаивает на введении надбавок преподавателям в регионах. ЛДПР стремится использовать образ «защитника обычных людей», избегая идеологических крайностей, однако при этом рискует утратить целостность политического образа.
«Справедливая Россия» концентрируется на эгалитарной повестке, выдвигая инициативы прогрессивного налогообложения, социальной поддержки и борьбы с ростом цен. Предложения по списанию ипотеки для педагогов в малых городах и призывы к введению налога на сверхдоходы банкиров формируют образ партии как защитника «экономической справедливости». Но в предложениях СР часто возникают конфликтные элементы - например, запрет на продажу готовой еды в торговых сетях может быть воспринят городским средним классом как популистская мера, противоречащая интересам потребителя.
«Новые люди» активно защищают права граждан в цифровой среде, выступая против избыточной регуляции и за реформу подходов к борьбе с экстремизмом в интернете. Это направление близко молодому урбанистическому слою, который не чувствует себя представленным в традиционной партийной системе. Однако пока потенциал партии ограничен масштабом её институционального присутствия и узнаваемостью в регионах.
Вероятно, уже в ближайшие месяцы мы увидим усиление внимания партий к формированию собственных сетей поддержки в малых и средних городах, особенно в условиях нарастающих экономических дисбалансов и инфляционного давления. Обострение экологической и коммунальной повестки в городах агломерационного типа (СЗФО, Урал, юг Сибири) может стать ареной новой политической конкуренции. Политическое поле России вступает в фазу переосмысления механизмов. Победа в выборах перестаёт быть вопросом риторики и обобщённых лозунгов. Выигрывать будет тот, кто сможет выстроить реальные цепочки воспроизводства повестки на местах, соединяя протестные сигналы снизу с институциональными возможностями сверху.
Окончание самого продолжительного шатдауна в истории США подводит черту под эпизодом, который стал симптомом масштабного институционального кризиса. Противостояние между администрацией Трампа и демократами, по сути, обнажило конфигурацию, в которой Белый дом сознательно провоцировал паралич госаппарата с целью пересмотра прежней социальной повестки. Однако эффект оказался обратным: первоначальное преимущество республиканцев было нивелировано растущими издержками для граждан и нарастающим недовольством в общественном мнении.
Изначально инициированная как инструмент давления на Конгресс и способ пересмотра программ демократического наследия, в первую очередь в сфере здравоохранения и социальной помощи, остановка работа правительства была выгодна администрации Трампа. Она позволяла заблокировать инициативы оппонентов и демонстрировать избирателям решимость бороться с «перекосами бюджета». Однако рост недовольства среди населения быстро изменил баланс. Согласно опросу Gallup, проведённому в конце октября, 62% американцев сочли, что именно администрация Трампа несёт основную ответственность за кризис.
При этом 48% респондентов заявили, что их семья в той или иной степени столкнулась с негативными последствиями шатдауна: отменой авиарейсов, задержками социальных выплат или проблемами с медицинским обслуживанием. Особенно болезненно кризис ударил по авиаперевозкам: только за первую неделю ноября было отменено более 1,4 тыс. рейсов, что составило около 10% всех внутренних перевозок.
Символическим стало то, что соглашение о временном бюджете прошло через Сенат в момент, когда кризис достиг пика медийного и политического внимания. И хотя окончательное утверждение в Палате представителей, где у республиканцев сохраняется контроль, формально даст Трампу возможность представить ситуацию как компромисс, фактический перевес остался за демократами.
Именно они добились сохранения ключевых пунктов социальной повестки, заблокировали урезание программ помощи, а также сумели навязать республиканцам ответственность за дестабилизацию. На фоне приближающихся промежуточных выборов 2026 года республиканцы рискуют утратить большинство в обеих палатах Конгресса. Ключевые колеблющиеся штаты (Пенсильвания, Висконсин, Джорджия) уже демонстрируют изменение настроений в пользу демократов. При этом среди избирателей в возрасте 30–44 лет доля тех, кто заявляет о готовности голосовать за демократов, выросла с 51% до 59% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года.
Таким образом, шатдаун, задумывавшийся как политическое оружие против Демпартии, обернулся стратегическим просчётом. Он показал, что попытка управлять страной через конфликты и кризисы чревата потерей управляемости и разрушением электоральной поддержки. На фоне падения рейтингов Трампа, обострения социальных проблем и усталости общества от постоянного политического противостояния, республиканцы рискуют подойти к промежуточным выборам 2026 года в откровенно ослабленной позиции.
Введение «Центра демократической устойчивости» в ЕС стоит рассматривать не как реакцию на угрозы, а как структурный шаг к ликвидации информационного суверенитета внутри самих стран сообщества. Под лозунгом борьбы с «российской и китайской дезинформацией» создается система контроля, блокирующая информацию, которая направлена на альтернативу политике Брюсселя.
Центр представляет собой новый этап в эволюции информационных систем. Он направлен на создание легального механизма исключения носителей альтернативной информации из публичного поля как токсичных по определению. При этом важно, что инструмент работает на упреждение: маркирование осуществляется не по содержанию, а по предполагаемому происхождению или «потенциальному эффекту». С таким подходом реальная дискуссия исчезает, уступая место безопасности восприятия для институционального порядка в ЕС.
Таким образом, речь идет о внутреннем когнитивном барьере, отделяющем либерально-глобалистский мейнстрим от всего остального. Под видом «демократической устойчивости» закладывается фундамент для информационной автократии, где институции утверждают не просто правила политической игры, а границы мысли как таковой. Это не защита демократии, а её подмена демонстрацией лояльности.
/channel/Social_Engineering_Agency/254
Решение США освободить Венгрию от санкций на поставки российских энергоресурсов по трубопроводам «Дружба» и «Турецкий поток» отражает не только эффективность индивидуальной дипломатии Будапешта, но и противоречия между Вашингтоном и Брюсселем. Визит Виктора Орбана в Вашингтон и достигнутая договоренность с Дональдом Трампом обозначили, что венгерский лидер по-прежнему способен эффективно защищать экономические интересы своей страны.
Формальное исключение из санкционного режима обеспечило Венгрии стабильный доступ к критически важным объемам российской нефти и газа. При этом оно сопровождается обязательством закупить американский СПГ на сотни миллионов долларов, что указывает на компромиссный характер сделки. И это решение является временным не только с точки зрения срока, но и, по сути, нарушает западную санкционную логику и подрывает иллюзию единства энергетической политики ЕС.
Позиция Орбана опирается на прагматичный расчет: его внутренняя легитимность зависит от экономической устойчивости, которая в значительной мере обеспечивается дешевыми российскими энергоносителями. Это объясняет, почему Венгрия, несмотря на формальное участие в санкционных механизмах, остается одним из немногих государств ЕС, продолжающих развивать связи с Москвой. Вопрос о том, вызовет ли успех Орбана «эффект домино» в Европе, остаётся открытым. Хотя технически подобными методами могут воспользоваться Словакия и частично Австрия, политические и институциональные барьеры, выстроенные в ЕС, делают повторение венгерского сценария затруднительным.
Более того, европейская бюрократия рассматривает Орбана как исключение, не желая допустить институционализации его подхода в других странах. Поэтому Брюссель вряд ли допустит системный дрейф Европы в сторону энергетического суверенитета, особенно если он будет опираться на сделки с Россией. Давление на Будапешт со стороны Еврокомиссии сохранится, а западные элиты будут продолжать усилия по нейтрализации венгерского особого пути, в том числе через долгосрочную политическую обработку общества.
Венгрия сохранила энергетический суверенитет, но осталась в пространстве общего политического курса, враждебного России. Продолжение подобной двойственной политики возможно лишь при наличии сильного лидерства, способного противостоять внешнему давлению. Массового отхода от санкционного режима ждать не приходится.
Расколы внутри Европейского союза, ранее воспринимавшиеся как временные или ситуативные, приобретают всё более долговременный характер. На первый план выходит не столько разногласие по конкретным вопросам, сколько фундаментальное несогласие по базовым ценностям и стратегическим ориентирам развития блока. Характерный пример - инициатива парламента Нидерландов, призвавшего к санкциям против Словакии за поправки в конституцию, закрепляющие биологический дуализм полов. На первый взгляд частный эпизод оказался индикатором попыток Брюсселя навязать унифицированную идеологическую модель всем членам союза, невзирая на национальные особенности и культурную идентичность.
Указанная тенденция проявляется не только в символических вопросах. Попытки лишения Венгрии права вето по украинскому вопросу, попытки обойти решения легитимных национальных парламентов сигнализируют о стремлении наднациональных структур ЕС подчинить себе волю отдельных государств. Возникает эффект сверхцентрализации, при которой национальный суверенитет уступает глобалистским целям. Однако сопротивление этому курсу нарастает. Венгрия, Словакия, а теперь и ряд стран Южной Европы не готовы автоматически следовать директивам Еврокомиссии, особенно в вопросах, имеющих далеко идущие последствия, будь то идеологические нормы, финансовая поддержка Украины либо противостояние РФ.
Особо заметен раскол по отношению к милитаризации Европы и продолжению масштабного финансирования Киева. Пока северо-западные (Германия, Франция, страны Бенилюкса и скандинавские государства) наращивает оборонные расходы, усиливает санкционную политику и продвигает «военное сдерживание» Москвы, юг и часть центра всё чаще выражают сомнения в оправданности этой стратегии. Для Италии, Испании и Греции приоритетами остаются внутренние социально-экономические проблемы, а не военные расходы в поддержку внешнеполитических авантюр. В то же время Венгрия и Словакия открыто ставят под сомнение необходимость дальнейших поставок оружия на Украину, продвигая линию уступок Москве.
Миграционный кризис дополняет картину расколов. Восточноевропейские государства настаивают на необходимости ограничения притока нелегальных мигрантов и сохранения культурной целостности, в то время как лидеры западных стран и брюссельская бюрократия ориентируются на мультикультурную модель. Эта дилемма стала особенно заметной в контексте роста преступности, давления на системы здравоохранения и образования, а также на фоне демографических изменений в мегаполисах.
На этом фоне растёт недовольство попытками Европейской комиссии выстроить надгосударственную вертикаль управления. Дискуссии о возможности ограничения прав голоса у государств свидетельствуют о трансформации ЕС из союза равноправных государств в иерархическую структуру с доминированием идеологических и политических интересов евроглобалистов. Усиление давления Брюсселя на национальные правительства, попытки ограничить их суверенитет и навязать универсальные нормы обостряют внутреннюю поляризацию. В этих условиях говорить о ЕС как об едином политико-ценностном образовании становится всё сложнее.
В Курской области реализуется масштабная инициатива по «очищению» органов власти от сотрудников с уголовным прошлым, а также по сокращению и оптимизации управленческого аппарата. Кампания, инициированная губернатором Александром Хинштейном, направлена на формирование нового стандарта этики управленцев и, как предполагается, восстановление доверия граждан к власти в приграничном регионе.
Изначально речь шла о том, чтобы удалить из госструктур лиц, ранее судимых или освобожденных от уголовной ответственности по не реабилитирующим основаниям. Однако по состоянию на осень 2025 года из более чем 70 выявленных чиновников уволены лишь девять. Этот факт вызвал резкую реакцию губернатора, который поставил жесткий срок до конца ноября. Одновременно глава региона пообещал опубликовать имена всех, кто продолжит оставаться в системе, несмотря на наличие судимостей.
Параллельно с зачисткой кадрового состава Хинштейн инициировал оптимизацию аппарата. Численность чиновников и работников подведомственных структур уже сократилась на 1,5 тысячи человек, что, по оценкам, должно сэкономить бюджету свыше 500 млн рублей. Однако оптимизация пока обошла вниманием наиболее перегруженные министерства здравоохранения, социальной защиты и экономики. Последнее предстоит серьезно реорганизовать в 2026 году в рамках укрупнения ведомств.
Курская область за последние годы стала символом системных проблем – от коррупционных скандалов до дефицита эффективного управления. Попытка нового губернатора кардинально изменить эти практики воспринимается как демонстрация «нулевой терпимости» к нарушениям и коррупционному прошлому. При этом, как отмечают эксперты, возникает ряд вопросов о правовых границах происходящего и возможных кадровых последствиях.
Действительно, проблема не только в наличии судимостей, но и в методах оценки: как трактовать случаи, где человек был подозреваемым, но не осужден? Где проходит грань между законной очисткой кадров и произвольным отстранением? Эти вопросы порождают опасения среди ряда экспертов о риске утраты профессиональных кадров. Курская область, находясь в зоне регулярной социальной нагрузки и прифронтовых рисков, остро нуждается в компетентной бюрократии. Указанное также может усилить отток квалифицированных специалистов из региона.
Что касается оптимизации, практика показывает, что такие меры далеко не всегда приводят к реальной экономии. Сокращения чиновников часто компенсируются ростом численности персонала в подведомственных учреждениях, что смещает расходы, но не уменьшает их. Усиление контроля необходимо сопровождать созданием мотивации для профессионалов, выстраиванием устойчивой системы подбора и подготовки кадров, иначе стремление к идеалу может обернуться управленческим вакуумом.
Повышение тарифов без одновременной корректировки модели обратной связи превращает социальную политику в одностороннее движение, а в ряде вопросов вспринимаются как откровенная несправедлмвость. Вопрос не только в сумме платежей, а в недостатке канала связи, через который общество может влиять на условия предоставления базовых услуг. Когда решения принимаются сверху, а последствия несут снизу — это формирует не диалог, а дистанцию.
Рефлексивная система — ключ к устойчивости: механизм, где власти не только объясняют необходимость шагов, но и встраивают общественные ожидания в контур реализации. В сфере ЖКХ и тарифной политики это означает не только контроль за цифрами, но и возможность для людей влиять на приоритеты — от распределения средств до оценки подрядчиков. Это и есть политическое управление, а не просто администрирование расходов.
/channel/Taynaya_kantselyariya/13344
Приговор по делу Аббасовых стал знаковым событием, демонстрирующим принципиальность и решимость судебной системы в вопросах этнического насилия и беспредела, спровоцированного представителями агрессивной части миграционной среды. Судебный вердикт в отношении членов клана азербайджанской диаспоры за убийство жителя Москвы Кирилла Ковалева подтверждает, что попытки использовать влияние, давление или прикрытие от сообщества не обеспечивают иммунитет от ответственности. Напротив, дело показало высокую нетерпимость силовых и судебных структур к вмешательству в ход правосудия, даже несмотря на попытки диаспоры добиться снижения тяжести обвинений.
Преступление вызвало резонанс не только из-за своей жестокости, но и из-за характера конфликта бытовое замечание об элементарной норме поведения на улице обернулось летальным исходом. Симптоматично, что убийцы пытались бежать из страны, рассчитывая на неформальные связи и помощь со стороны родственников и сообщников. Это поведение свидетельствовало не просто о стремлении уйти от ответственности, но и о чувстве безнаказанности, выработанном внутри отдельных этнических группировок.
Особое значение приговору придаёт тот факт, что в ходе следствия неоднократно предпринимались усилия для смягчения обвинений, вплоть до попыток переквалифицировать дело как «неосторожное причинение смерти». Эти действия, по сути, преследовали цель минимизировать последствия и оставить дверь открытой для досрочного освобождения. Однако в этом случае система дала чёткий сигнал, что подобные схемы больше не работают, особенно когда речь идёт о действиях, подрывающих основы общественного правопорядка.
Вынесенные сроки - 17 и 12 лет строгого режима для Шахина и Шохрата Аббасовых, а также реальные наказания их сообщникам являются частью более широкой линии на зачистку криминализированных группировок диаспор, которые долгие годы формировали параллельные структуры влияния в регионах. Теперь они становятся объектами пристального внимания, в том числе и как угроза социальному балансу и межнациональной стабильности. Курс на зачистку этнически закрытых криминальных ячеек получил не просто правовую, но и политическую верификацию. С учетом повышенного общественного внимания к теме миграции, такие приговоры становятся частью новой нормы.
В Иркутской области разворачивается внутренняя борьба за мандат депутата Государственной думы от одномандатного округа №93, ранее дважды удерживаемого представителем КПРФ Михаилом Щаповым. Его уход в Счетную палату освободил кресло, на которое претендуют несколько влиятельных групп внутри партии «Единая Россия». Приближающиеся выборы 2026 года активизировали конкуренцию за мажоритарный округ из четырех, представленных от региона.
Одним из наиболее вероятных претендентов на выдвижение от партии власти называют Александра Битарова - крупного застройщика, ранее занимавшего пост председателя регионального правительства. Его ресурсы, опыт работы в заксобрании и публичный капитал, накопленный за годы в бизнесе и госслужбе, формируют устойчивую платформу для потенциальной кампании. Однако его кандидатура может вызвать вопросы у федерального центра с точки зрения прозрачности финансирования.
Еще одной фигурой с заметным влиянием внутри областной партийной структуры является Евгений Стекачёв, спикер гордумы Иркутска. Его устойчивое положение на посту главы городского парламента и лояльность партийной вертикали делают его привлекательным с точки зрения баланса интересов между региональной и федеральной повесткой. Однако в условиях конкуренции со стороны более ресурсных игроков шансы Стекачёва на выдвижение будут зависеть от консолидированной поддержки внутриполитического блока.
Отсутствие официальной позиции партийного руководства по кандидату от округа создает риски внутриэлитных конфликтов, чем может воспользоваться оппозиция. В частности, группа Константина Бушуева, связанного с КПРФ и находящегося в остром конфликте с «Единой Россией», которая попытается консолидировать вокруг себя локальное бизнес-сообщество. При наличии финансирования и электоральной мобилизации со стороны разочарованных ЕР избирателей, его кампания может стать проблемной для власти.
На фоне сохраняющегося электорального ресурса КПРФ и влияния местных предпринимателей в Иркутской области успешное выдвижение от «Единой России» потребует не только организационного ресурса, но и политического согласования на всех уровнях. В случае отсутствия консолидированного решения и внутренних разногласий в ЕР в регионе, исход борьбы за мандат в данном округе может оказаться непредсказуемым.
Процесс назначения нового мэра города Владимира приобретает затяжной характер, что обусловлено не только процедурными аспектами, но и сложной внутриэлитной конфигурацией региона. После ареста бывшего мэра Дмитрия Наумова по обвинению в коррупции, доверие к институту мэрии оказалось подорвано. В этих условиях губернатор Владимирской области Александр Авдеев проявляет осторожность, откладывая окончательное кадровое решение и ориентируясь на выбор фигуры, способной одновременно восстановить репутационные позиции областной власти и удовлетворить интересы локальных групп влияния.
Исполняющий обязанности мэра Владимир Гарев, обладающий значительным опытом муниципального управления, на фоне административного вакуума стал временным компромиссом. Его назначение позволило стабилизировать управление городской инфраструктурой, особенно в критически важный осенне-зимний период. Отсутствие сбоев в системе жизнеобеспечения и умеренный публичный стиль Гарева создают основу для того, чтобы избежать резкой турбулентности на уровне городского управления.
Тем не менее, выдвижение Гарева как основного кандидата на постоянную должность на данном этапе маловероятно. Публичные комплименты в его адрес со стороны губернатора могут рассматриваться скорее как инструмент сдерживания общественных ожиданий и демонстрации управленческой стабильности, нежели как заявка на долгосрочное руководство городом. По сути, речь идет о технической фигуре, удерживающей систему в рабочем состоянии до завершения сложного процесса межэлитного согласования.
Внутриэлитная ситуация во Владимирской области остаётся напряженной: появилось несколько заинтересованных сторон, каждая из которых может претендовать на влияние в областной столице через свою кандидатуру на пост мэра. Не исключено, что процесс выбора осложняется и необходимостью согласования кандидатуры в федеральных структурах, где, вероятно, заинтересованы в недопущении повторения негативного кейса с Наумовым.
Когда региональные элиты осознают цену ошибки, а губернатор несёт репутационные издержки после предыдущего назначения, выбор нового мэра Владимира становится не просто кадровым, а стратегическим решением. От него зависит не только качество муниципального управления, но и устойчивость региональной власти. Пока формируется консенсус, глава региона отдает приоритет технической фигуре. Однако затягивание процесса без чёткого горизонта может усилить противоречия. Для губернатора это шанс продемонстрировать политическую зрелость и способность сбалансировать интересы элит без потери эффективности.
Замедление роста арендных ставок в 2025 году подается как позитивный сигнал, но за этой цифрой скрывается не улучшение условий, а замена острого кризиса на хронический. Увеличение предложения не означает системного решения жилищного вопроса, особенно если новое жильё изначально ориентировано на сдачу, а не на покупку. Такая модель усиливает спекулятивный характер рынка, превращая жилье в актив, а не в базовое право. На этом фоне аренда становится не временной альтернативой покупке, а постоянной моделью проживания для всё большего числа семей, особенно в крупных городах.
Спрос остаётся сосредоточенным в эконом-сегменте, и здесь риски остаются высокими: ограниченный доступ к ипотечным программам, высокая ключевая ставка и нестабильные доходы вынуждают людей дольше оставаться в аренде. В этом контексте стоит подумать не только о рыночных механизмах, но и о развитии гибких инструментов - субсидий, долгосрочных арендных программ с участием государства и бизнеса. Такой подход поможет не просто сдерживать рост цен, но и выстраивать более устойчивую жилищную политику.
/channel/politkremlin/35746
Премьер-министр Армении Никол Пашинян отказывается от базовых основ армянской исторической памяти, демонстрируя стремление переоценки роли Турции и Азербайджана в региональной политике происходят на фоне попыток встроиться в западную конъюнктуру. В этой логике Пашинян выстраивает нарратив, в котором прежняя вражда с Турцией представляется как «миф» советской эпохи, а не как следствие исторических трагедий, включая геноцид 1915 года.
Данная идеологическая реконструкция подаётся как стремление Армении «освободиться от предрассудков» и стать «полноправным участником международных процессов», но на практике она сопровождается сдачей ключевых позиций в отношениях с Баку и Анкарой. Участие Армении в обсуждениях по проекту Трампа, предполагающему создание транспортных коридоров через её территорию, в том числе так называемого Зангезурского коридора, может де-факто закрепить контроль Турции и Азербайджана над важнейшими логистическими артериями Южного Кавказа. Это несёт угрозу не только экономической, но и стратегической автономии Еревана.
Риторика Пашиняна сопровождается и конкретными действиями: публичным отказом от возвращения армянских беженцев в Нагорный Карабах. Призыв воздержаться от попыток вернуться в покинутые дома под предлогом сохранения мира означает признание приоритета интересов Баку над гуманитарными и национальными потребностями армянского населения. Такая позиция воспринимается как лояльность азербайджанской стороне, но она неизбежно провоцирует внутренние противоречия и общественное напряжение в самой Армении.
Между тем, демонтаж исторических символов, подрыв коллективной памяти и отказ от борьбы за права соотечественников в Карабахе воспринимаются значительной частью армянского общества как капитуляция.
Курс Пашиняна на интеграцию с Турцией и Азербайджаном является не просто сменой внешнеполитического вектора, а фундаментальным разрывом с исторической основой армянского государства. Такая переориентация происходит без общественного диалога, через подмену понятий и манипуляции. В перспективе это может привести к дестабилизации как внутренней ситуации в Армении, так и архитектуры безопасности всего Южного Кавказа.
Инфраструктурное развитие спотыкается об арбитраж.
Часть 1.
В регионах планируется активное строительство и обновление объектов инфраструктуры. По мнению экспертов, это может отозваться дополнительной нагрузкой на арбитражные суды и недовольством представителей бизнеса.
Для реализации всех строительных планов требуется множество подрядчиков, а без сложностей у нас ни одна большая стройка не обходилась. Конечное разрешение спорных вопросов происходит в судах, но арбитраж и сейчас из-за высокой нагрузки не всегда выносит вердикт на основе глубокого анализа и экспертизы (ориентируются на отдельные документы и ранние, схожие судебные практики), а еще больший «завал» делами этот подход сделает чуть ли не основным.
Эффективность демонстрируют новые программы и финансовые инструменты, призванные простимулировать развитие государственно-частного партнерства и госзаказа, однако правовой бэкграунд остается прежним, выступая пока еще не сильно заметным, но тормозом правительственных планов масштабного строительства. Сложности на стройках дадут рост количества банкротств, а проблемы отрасль уже испытывает.
Пренебрежение законодательным закреплением возможностей избегать несостоятельности подрядчиков через реабилитационные процедуры, а также обеспечением правовой защиты партнеров должников от становящегося огульным привлечением к субсидиарной ответственности пока является краеугольным камнем арбитражного преткновения и угрозой регулярной подвижки сроков строительства, что не отвечает интересам государства в принципе.
В статье Александра Харичева «Кто мы?» сформулированы важные и структурные вызовы, с которыми сталкивается современная Россия, но ключевая проблема в характере предлагаемых решений. Если рассматривать цивилизационную динамику как совокупность не только внешних угроз, но и внутренних механизмов развития, становится очевидно, что ставка на идеологическую мобилизацию как универсальный ответ лишает систему гибкости и способности к самообновлению. Иными словами, рецепты, предложенные в тексте, скорее подходят для стабилизации в условиях угрозы, чем для движения к полноценному проекту будущего.
Попытка удержать идентичность через антизападную оптику, патриотическую вертикаль и риторику «собирания» рискует законсервировать существующие дисбалансы. Например, вызов расчеловечивания, связанный с трансформацией человеческой субъектности в цифровую эпоху, нельзя преодолеть только моральным кодексом. Он требует новой образовательной системы, гуманитарной политики и институтов, способных формировать гражданина не столько как носителя готовых ценностей, сколько как участника их живого процесса. Именно в этом ключе следует понимать «человека будущего» в России.
Россия действительно нуждается в национальной идее, но она должна быть не только в формате абстрактной духовной мобилизации, а в форме внятной, разложенной по слоям стратегии развития. Идея должна быть пронизана не только смыслами, но и практиками образовательными, культурными, политипическими и экономическими. Сегодня необходим не героизм как традиция, культура стратегического планирования. Альтернативой расчеловечиванию возвращение субъектности гражданину через созидание, а не только через сопротивление. Без этого национальный код, каким бы возвышенным он ни был, не станет инструментом будущего.
/channel/Taynaya_kantselyariya/13337