28217
Инспекция культурной жизни и главные новости искусства без поручителей. Пиши нам в TeIegram бота: @muspatrol_bot
Вот вам концепты нарядов на Хэллоуин из книги Анастасиуса Кирхера 1655 года «Египетский Эдип». Учёный-иезуит был уверен что расшифровал египетские иероглифы и сравнивал себя с Эдипом, разгадавшим загадку Сфинкса. Он собрал первую в Европе систематическую коллекцию египетских древностей и скрупулёзно зарисовал все известные саркофаги.
И если уж черпать идеи для костюмов, то лучше всего — из первоисточников. Рекомендуем для погружения в тему подкаст «Мифы» от VK Музыки. Это масштабный проект, посвященный легендам и мифам со всего света: от загадочной Азии до цивилизации Древнего Египта, которой посвящен новый сезон. Идеальный способ искать вдохновение с пользой для ума.
Сабля из Лакхнау XIX века — не военное оружие, а демонстрация статуса. В культурной столице Южной Азии статус носили на поясе, и эта вещь говорила без слов. Изысканная сине-зелёная эмаль, цвета Лакхнау. «Рыба достоинства» – герб, дарованный ещё Моголами, отсюда чешуйчатый узор и серебряная рыба с розовыми зрачками, плывущая вверх. Загадкой остается символика руки на навершии. Возможно, когда-то она сжимала бусы.
Мы почти ничего не знаем о мастерах, создавших этот шедевр, хотя ремесленники составляли значительную часть населения города.
Красавица и чудовище.
Оказывается, Софи Лорен собирала работы Фрэнсиса Бэкона. Его портреты кардиналов, похожих на зомби, переживших апокалипсис, гордо висели в её римской вилле. Будучи итальянкой, выросшей в сердце католического мира, она украсила свой дом именно такими образами. Наверное, это говорит о её особенном отношении к Ватикану.
Коллекция Лорен была настолько внушительной, что государство однажды решило: «Такой Бэкон вам не по карману». Картины конфисковали, но после долгих лет судов вернули владельцам.
Позже часть коллекции была продана. Один только «Этюд для портрета II» ушёл с молотка за 22 миллиона евро. У Вот что значит чутьё на выгодные инвестиции.
Сегодня день рождения Фрэнсиса Бэкона, гениального живописца, превратившего алкогольный психоз в искусство.
Фото 1970 года из журнала Vogue.
Знакомьтесь: Хадзиккаки (はぢっかき) — существо из японского свитка монстров XVIII века. Автор не известен.
Читать полностью…
Несколько нежных rückenfiguren Григория Глюкмана (1898-1973).
Он блестяще использовал этот приём, идущий от Каспара Давида Фридриха, но наполнил его новой, камерной эмоцией. Если у Фридриха это всегда мужчины перед лицом вселенной, то у Глюкмана — женщины в моменте тихого самоуглубления.
Отмечаем день рождения мастера интимной живописи.
Теперь нейросеть Алиса будет вашим личным «онлайн-аудиогидом».
Раньше, чтобы узнать историю полотна, нужно было искать статью или слушать экскурсовода. Теперь нейросеть Алиса в Яндекс Браузере научилась понимать и описывать изображения. Это серьёзный шаг к доступности искусства: незрячие и слабовидящие люди смогут «услышать», как выглядит «Явление Христа народу» или насыщенный символами «Демон сидящий».
Как включить этот режим «аудиогида»? Кликните по картинке правой кнопкой мыши или в панели при наведении выберите «Описать и озвучить картинку». Или просто голосом попросите нейросеть это сделать — она озвучит сюжет, композицию и детали.
Нашим подписчикам предлагаем миссию: найдите в Поиске «Утро в сосновом лесу» и проверьте, сможет ли Алиса не только описать мишек, но и передать атмосферу картины.
P.S. Присылайте в комментарии описания своих любимых картин, сделанные с помощью нейросети Алисы, а остальные пусть угадывают!
Пока в Лувре думают как закрыть дыры в бюджете, немецкая компания Böcker вовсю использует свой звездный час. Именно их грузовой лифт использовался в дерзком Галереи Аполлона. Через сутки после ограбления Böcker запустил вирусную рекламную кампанию с новым слоганом: «Когда нужно действовать быстро».
Преимущества лифта Agilo, согласно пиар-отделу, внезапно зазвучали как инструкция для грабителей:
- Поднимает до 400 кг сокровищ
- Скорость — 42 метра в минуту
- Работает «тихо, как шёпот» (идеально для визитов в музеи!)
Маркетологи сообщают, что сначала они были в шоке, увидев свой продукт в криминальной хронике, но когда выяснилось, что никто не пострадал, «начали шутить и придумывать забавные слоганы».
Украденные из галереи Аполлона в Лувре драгоценности — не просто символы монаршей власти. Сапфиры, изумруды и 212 жемчужин в диадеме императрицы Евгении были добыты в Персидском заливе и Индии — регионах, которые европейские империи систематически эксплуатируют. Эти символы власти, созданные с использованием рабского труда, немые свидетели колониального прошлого. И сегодня Лувр, как и многие западные музеи, оказался в парадоксальной ситуации: он больше не может ни физически защитить свои коллекции из-за недофинансирования, ни этически обосновать своё право на их хранение.
При этом есть версия, что кражу мотивировал рост цен на золото. Ограбление Лувра — лишь последнее в череде хищений из европейских музеев. Среди них — кража золотых образцов из Музея естественной истории в Париже, золотого унитаза из дворца Бленхейм в Великобритании, дакийских сокровищ из музея Дренте в Нидерландах и нашумевшее ограбление «Зеленых сводов» в Дрездене. Если версия верна, то драгоценности, скорее всего, будут переплавлены, проданы по частям и утрачены навсегда.
Вот и выходит, что сначала эти артефакты насильственно изъяли из их культурного контекста, чтобы превратить в символы имперской власти, а теперь их могут уничтожить ради сиюминутной рыночной стоимости. Горькая ирония, замыкающая порочный круг колониального наследия.
На фото: витрина с французскими королевскими драгоценностями в галерее Аполлона, в которую проникли в воскресенье.
Футуристичность, авангард, выразительность — всё это про Якова Чернихова
Подробнее об архитекторе-визионере, художнике и теоретике авангарда, его реальных постройках и сохранившихся чертежах можно узнать на бесплатной лекции ВТБ и Level One «Архитектура Якова Чернихова: от промышленных зданий до городов будущего».
А увидеть его работы – на выставке «Яков Чернихов. Образ будущего. Архитектурные фантазии русского авангарда» в Еврейском музее и центре толерантности.
Подключайтесь к вебинару на странице банка ВК в эту пятницу, 24 октября, в 19:00!
«Плот „Медузы“» Теодора Жерико — политический манифест и одна из самых шокирующих работ в истории искусства.
Сюжет основан на реальной трагедии 1816 года, когда французский фрегат «Медуза» потерпел крушение у берегов Сенегала. Капитан, назначенный за политическую благонадёжность, а не за компетентность, посадил корабль на мель. При эвакуации офицеры заняли шлюпки, а 150 матросов бросили на произвол судьбы на кое-как сколоченном плоту. Их отцепили от лодок во время шторма, оставив дрейфовать в открытом океане с запасом вина и почти без еды и воды. За 13 дней спасения отчаяние, жажда и голод превратили людей в каннибалов и убийц. Когда бриг «Аргус» случайно наткнулся на плот, в живых осталось лишь 15 человек, из которых пятеро вскоре умерли.
Жерико, искавший тему для большого полотна, был потрясён опубликованными воспоминаниями выжившего хирурга. Он забаррикадировался в мастерской, обрил голову, чтобы не выходить в свет, и погрузился в работу. Художник изучал анатомию в моргах, приносил в ателье отрубленные конечности и зарисовывал головы казнённых преступников. Изначально он рассматривал самые жуткие сцены — каннибализм и кровавые драки, но остановился на моменте, когда измученные люди заметили на горизонте корабль. Композиция выстроена как пирамида из тел, где мёртвые внизу, а живые рвутся к верху.
Картина стала скандалом на Салоне 1819 года. Консерваторы возмущались, что современный позорный инцидент удостоен гигантского полотна, а республиканцы увидели в нём обвинение всей системе, где бездарные аристократы губят простых людей.
Интересно, что один из мёртвых тел на переднем плане — это юный Эжен Делакруа, позировавший для друга. В последующие десятилетия и века «Плот "Медузы"» стал хрестоматийным примером мрачного драматизма в живописи. Отсылки к Жерико можно найти в работах Огюста Родена и Уильяма Тёрнера, среди прочих. Полотно также бросило вызов иерархии художественных сюжетов, став одним из редких примеров, когда современное не героическое событие сочли достойным монументального художественного воплощения.
Плот „Медузы“», Теодор Жерико, 1819 г.
«Сцена каннибализма», эскиз к «Плоту „Медузы“», Теодор Жерико, 1818 г.
«Руки и ноги», анатомический этюд, Теодор Жерико, 1819 г.
«Отрубленные головы», Теодор Жерико, 1818 г.
«Гравюра с изображением драки между выжившими на плоту „Медузы“», Шарль Филибер де Ластейри с оригинала Ипполита Леконта, 1818 г.
«Плот „Медузы“ в Квадратном салоне Лувра в 1831 году», Никола-Себастьен Майо, 1831 г.
Зачем наши предки пробирались в глубину пещер при свете факелов, чтобы создавать удивительные рисунки? Ответов предлагалось множество: от гипотезы о шаманах, вводивших себя в транс, до теории о первобытной системе письма или простого «искусства ради искусства».
Нейробиолог Крис Фрит в книге «Мозг и душа» объясняет это особенностями нашего восприятия. Наше зрение эволюционировало для быстрой обработки информации и выделения главного. В тусклом свете пещер этот механизм усиливается, и мы начинаем видеть знакомые формы в случайных узорах — явление, известное как парейдолия. Для древних охотников, чья жизнь зависела от умения различать животных, естественно было видеть зверей в трещинах скал.
Виртуальные эксперименты подтвердили эту догадку: люди, находясь в моделях пещер с факельным освещением, видели животных именно там, где тысячи лет назад были нарисованы бизоны и олени. Пещерный художник не начинал с чистого листа — он вступал в диалог со стеной, высвобождая уже угадывавшийся в её формах образ. Этот механизм помог нашему виду сделать фундаментальный шаг — научиться изображать мир. Именно в мерцающей темноте пещер, где трещины камня оживали, человек, возможно, впервые открыл силу изобразительного искусства.
Изображение птицы из пещеры Ла-Пасьега, в котором использована естественная форма стены, — художник добавил детали лап и глаза с помощью красной охры.
Изображение бизона в пещере Эль-Кастильо.
Сегодня православные отмечают день апостола Фомы. Жорж де Латур (1593 – 1652) изобразил его упрямым стариком, который держит в руках орудие своего убийства, как это принято в католической традиции.
История этого художника — одна из самых загадочных в искусстве. Его причисляют к последователям Караваджо, но судьба его куда ближе к Вермееру. Оба творили вдали от главных художественных центров: Латур в Лотарингии, Вермеер в Делфте. Оба при жизни не были на первом плане и оставили после себя скромное наследие. От Латура дошло всего около 40 полотен. Оба погрузились в забвение после смерти и были заново открыты лишь в XX веке. И оба создавали произведения глубочайшей, непостижимой созерцательности.
Но загадок вокруг Латура больше. От него не осталось почти никаких писем, а современники-искусствоведы упоминали его крайне редко.
Латур начинал с жанровых сцен, вдохновленных, как и у Караваджо, мотивами обмана и легковерия, такими как «Шулер с тузом треф» и «Гадалка». Но в них уже виден его уникальный почерк, проявляющийся в большем интересе к психологии героев, фактуре тканей и эффектам света. Однако главными в его творчестве стали не эти динамичные сцены, а аскетичные ночные образы.
Он был непревзойденным мастером свечи. Его поздние работы являются подлинными гимнами тишине и свету. Пламя свечи у него это не просто технический трюк, а теологический символ из мистических текстов: божественный свет, пробивающийся через духовную тьму, символ обращения.
При этом сам Латур отнюдь не был смиренным затворником. Он вращался в высшем свете, носил звание «художника короля» (peintre ordinaire du roi) и гостил в Лувре. Он держал свору гончих, охотился на зайцев по крестьянским полям, вызывая ненависть местных, и всеми силами добивался дворянских привилегий, чтобы не платить налоги. Его дом и мастерская в Люневиле были разрушены во время Тридцатилетней войны.
Его собственная свеча погасла в 1652 году во время эпидемии плеврита, и долгая ночь забвения длилась для него более 250 лет. Сегодня парижский музей Жакмар-Андре представляет масштабную выставку, посвященную этому мастеру.
Шедевр литейного мастерства – полая бронзовая лошадка с конюхом, созданная в эпоху Восточной династии Хань, между 25 и 220 годами нашей эры не была предназначена для живых глаз. Это часть посмертного снаряжения знатного человека для путешествия в загробный мир.
Любопытно, что изначально подобные бронзы ценились скорее как археологические или этнографические объекты, и лишь во второй половине XIX века, с расцветом японизма, последовавшего за насильственным открытием Японии для внешней торговли, их художественная красота и ценность были наконец признаны в Европе.
В продолжение темы. Если уж так хочется поддержать какое-то сообщество, почему бы не создать для него что-то по-настоящему стоящее, а не ограничиваться приклеенными граффити, уродующими исторический интерьер? Взгляните, как к этому вопросу подошли в соборе Святого Иоанна на Мальте. Возможно, это один из самых концептуальных и глубоких примеров церковного искусства в истории.
Внешне аскетичное здание (1573–1578 гг.) скрывает невероятный интерьер в стиле барокко. Но главное — это пол, целиком состоящий из 400 инкрустированных надгробий рыцарей-иоаннитов. Каждая плита — персональный герб и эпитафия. Рыцари, похороненные здесь, были конкретными людьми, защищавшими Мальту во время Великой осады 1565 года. Их память увековечена филигранным искусством инкрустации, которое требовало мастерства и глубокого уважения к тем, кому оно посвящено.
Это не просто украшение, а подлинное богословие в камне: воплощение идеи о том, что Церковь стоит на «живых камнях» (1 Пет. 2:5), общая память и жертва становятся фундаментом веры.
Когда искусство рождается из глубины смысла, а не из сиюминутного желания быть «актуальным», оно не устаревает и через 400 лет.
«Грибная история», 2025. Холст, акрил.
Дуэт Murmure.
Телеорама — карманный театр XIX века. С виду это неприметная книжка с отверстием, но если развернуть её и заглянуть внутрь, перед вами откроется уходящая вглубь сцена с кулисами и фоном. Похоже на барочный театр, который можно носить в кармане.
Самые ранние образцы создал в 1730-х годах немецкий гравёр Мартин Энгельбрехт. Его «театральные диорамы» воспроизводили в деревянных ящиках знаменитые сценические конструкции. Телеорама с ее книжным, гармошечным форматом — это дальнейшая эволюция и упрощение той же идеи, сделавшее ее более портативной.
Музей Виктории и Альберта предлагает руководство по созданию многослойного пейзажа в этой технике.
В 1954 году Сальвадор Дали задумал ожерелье, которое смогло бы передать вечное движение моря. Эскиз, выполненный тушью и акварелью, спустя десятилетие был превращен ювелиром Карлосом Алемани в Нью-Йорке в изысканный арт-объект. Ожерелье было создано для Сао Шлюмберже, известной покровительницы Дали. 24 октября оно было продано на аукционе Sotheby’s «Сюрреализм и его наследие» за 736 600 евро, что вдвое превысило его эстимейт.
Читать полностью…
Древнеегипетские, предположительно, бабуин, шимпанзе и павиан желают вам доброй рабочей недели.
Читать полностью…
Очередной портрет Доры Маар кисти Пикассо ушёл с молотка за $37 миллионов. Для его работ это обыденность. Но история самой Доры куда интереснее, чем цена любого полотна.
Дора Маар была не просто «возлюбленной Пикассо», а одной из самых влиятельных фотографов-сюрреалистов. Она виртуозно работала с фотомонтажом и создавала тревожные, завораживающие образы, такие, как «Симулятор» или «Двойной портрет в шляпе».
А в 1936 году Дора Маар представила свою работу «Папаша Убю» — и произвела фурор. Это зображение новорожденного броненосца стало визитной карточкой сюрреализма.
Так что за $37 миллионов купили не просто портрет музы, а напоминание о союзе двух великих художников.
Странным образом ограбление Лувра совпало с прокатом «Вдохновителя». Но в отличие от громкой парижской истории, эта лента рассказывает о самом нелепом ограблении в истории.
В основе сюжета реальный случай в музее Вустера в Массачусетсе году в 1972 – первое вооруженное ограбление в истории искусства и одно из самых неуспешных. Преступники неуклюже украли Рембрандта, двух Гогенов и Пикассо, по ходу подстрелив охранника, а потом хвастались этим в барах.
Главный герой в исполнении Джоша О’Коннора — не профессиональный грабитель, а обаятельный провинциальный неудачник, который, пытаясь вырваться из рутины через абсурдное преступление, почему-то решает украсть полотна малоизвестного американского абстракциониста Артура Доува. Фильм о том, как обычные люди ищут смысл в бессмысленных поступках.
Пока Лувр усиливает охрану, этот фильм — лучшее средство от попыток ограбления. После просмотра хочется не грабить музеи, а просто выплакаться в подушку и пересмотреть свои жизненные выборы.
Кстати, это уже второй похититель искусства в фильмографии Джоша О’Коннора после "Химеры" ему ампуа очаровательного неудачника со странными идеями.
Вот ещë один комментарий.
Самый известный в Америке похититель драгоценностей Ларри Лоутон раскритиковал грабителей Лувра:
«В отличие от меня, они диллетанты», — сказал он. «Я ограбил 25 гребаных магазинов и ни разу не уронил украшения, не то что гребаную корону!»
Ларри был известным американским похитителем драгоценностей, который ограбил около 25 ювелирных магазинов на Восточном побережье США в 1980-х и 90-х годах. Он был арестован в 1996 году и провел 11 лет за решеткой
А теперь послушаем как стучит сердце.
Кинетическая скульптура Якова Гроссе-Офоффа
Тейлор Свифт становится арт-гидом. После релиза её нового трека «The Fate of Ophelia» поклонники массово устремились в немецкий Музей Висбадена, чтобы посмотреть на картину Фридриха Хайзера «Офелия» (ок. 1900), позу которой Свифт в точности повторяет в начале видео.
Этот выбор вызывает вопросы. Почему она прошла мимо хрестоматийной «Офелии» Милле из Tate Britain — может, чтобы блеснуть знанием менее раскрученных работ? Впрочем, с искусствоведческой точностью у Свифт, кажется, не всё гладко: в тексте песни она поёт об одиночестве в башне и спасении, что куда ближе к стихотворению «Волшебница Шалот» Теннисона, чем к шекспировской Офелии, которая в башнях не томилась.
Но её выбор (или это выбор режиссёра клипа?) — прекрасный повод вспомнить, как по-разному художники видели этот образ. От мрачно-театральной версии Делакруа до сюрреалистичного букета у Редона и скульптурного рельефа Сары Бернар. Свифт неожиданно вписала в этот ряд скромную работу из Висбадена. И музей, и искусство от этого только выиграли.
«Офелия» (ок. 1900), Фридрих Вильгельм Теодор Хайзер. Музей Висбадена
«Офелия» (1851–52), Джон Эверетт Милле.
«Леди Шалот смотрит на Ланселота», Джон Уильям Уотерхаус, 1894.
Кадр из видео «Судьба Офелии».
«Смерть Офелии» (1838), Эжен Делакруа.
«Офелия среди цветов» (ок. 1905–08), Одилон Редон.
«Офелия» (1890), Генриетта Рэй.
Если увидите человека, воодушевленно смотрящего в окно и проезжающего свою остановку — возможно, именно он слушает про то, как одна женщина построила целую империю искусства.
Легендарный директор Пушкинского музея, которая на протяжении полувека смоделировала его по своему образу и подобию. Ирина Антонова не просто руководила — она была его душой и его сердцем. Погрузиться в её историю можно в книге Льва Данилкина «Палаццо Мадамы: Воображаемый музей Ирины Антоновой». Читайте и слушайте в Яндекс Книгах
В Париже сегодня утром произошло дерзкое ограбление Лувра, похожее на сцену из фильма. Группа опытных воров, используя строительную технику, проникла в галерею Аполлона, один из самых богатых залов музея, где хранятся исторические драгоценности французской короны.
По предварительным данным, грабители по дороге потеряли ценную добычу — корону императрицы Евгении, жены Наполеона III. Похоже, не всё в их дерзком плане прошло гладко.
Это происшествие вновь поднимает вопросы о безопасности крупнейшего и самого посещаемого музея мира, который и до этого сталкивался с проблемами инфраструктуры, переполненности и сохранности экспонатов. Пока полиция ищет преступников, культурное сообщество подсчитывает утраты, которые могут оказаться невосполнимыми.
Российское искусство давно не ограничивается двумя столицами. Чтобы в этом убедиться, обязательно сходите на выставку «Открытый мир» в Музее Фаберже в Санкт-Петербурге. Здесь собралось несколько поколений художников из Нижнего Новгорода, и это настоящий диалог эпох.
На первом этаже — погружение в прошлое. Это не парадный соцреализм, а его очень человечная, личная версия: волжские пейзажи, портреты с живыми лицами, в которых чувствуется дыхание целой эпохи. А на втором этаже вас накрывает волной актуального искусства. Особенно врезаются в память монументальные фотографии арт-группы Провмыза — целые истории в одном кадре, от которых не оторваться. И как же здорово встретить в музейном пространстве имена уличных художников, чьи муралы знает весь Нижний!
Идея выставки гениальна именно в этом смешении. Она показывает искусство региона как живой, развивающийся организм: от классических пейзажей и хохломы к смелым высказываниям современности. После неё остаётся сильный заряд творческой энергии, здесь ей действительно дышишь.
И не могу не выложить вот этот космос: Мухинское болото в Ленинградской области, снятое с дрона. Неповторимый узор создала сама природа: синие протоки, кое-где покрывшиеся белым льдом по краям, зелено-желтые травы и оранжево-красные мхи. Эта фотография входит в состав работы Алексея Харитонова, победившего в том же конкурсе Wildlife Photographer of the Year в номинации «Портфолио».
Читать полностью…
История мирового искусства в одной понятной картинке.
В Кентерберийском соборе теперь можно увидеть граффити — это инсталляция «Услышь нас». На стенах красуются вопросы в духе школьной стенгазеты: «Откуда берется любовь?», «Есть ли душа у всего?» и т. д.
Церковь объясняет: это голоса маргинализованных сообществ — нейроотличных, трансов, мигрантов. Настоятель собора говорит о «мостах между культурами». Но возникает вопрос: неужели для диалога с Богом и людьми нужно было выбрать именно эстетику районного подъезда? Странно чествовать угнетенные сообщества, делая красивое здание уродливым.
Художник-поэт Алекс Веллис ответил изящно: обвинил критиков в «энергии маленького пениса» и добавил хештег #freepalestine. Видимо, это такой новый богословский аргумент.
Да, Церковь должна быть открыта для всех. Но неужели в арсенале художника не нашлось ничего более глубокого, чем стилизация под вандализм?
Археологи в Турции откопали пять идеально сохранившихся хлебов, возрастом около 1300 лет. Один из них оказался с портретом Иисуса Христа в образе сеятеля и надписью на греческом: «С благодарностью благословенному Иисусу».
Учёные считают, что хлеб был предназначен для причастия, но по какой-то причине так и не использован. Возможно, пекарь пережарил партию, и она случайно сохранилась для истории.
Турция вообще чемпион по древнему хлебу: в прошлом году там нашли булку возрастом 8600 лет, а в этом ещё одну — 5300 лет. Но лик Христа на хлебе — это что-то особенное.
