10086
Олег Воскобойников об искусстве и его окрестностях
Ассизи, город Франциска, замер в морозном ожидании праздника Непорочного Зачатия Девы Марии, в распространении которого орден сыграл в свое время заметную роль. Мы были здесь с Юлей до рождения обоих наших детей, за неделю до августовского землетрясения 1997 года, убившего несколько человек и превратившего в пыль часть фресок в базилике. Говорят, все восстановили. Посмотрим.
Читать полностью…
Гляжу я на эту анонимную немецкую Марию Магдалину времен ранней Реформации, из самых необычных кающихся Грешниц, каких доводилось видать, и думаю: может, ее отоларинголог заказал? (Или, как его, терапевт? Пульмонолог? С прослушкой такой, для проверки легких). Хиазм под всеми мехами прелестен, мизинец немного отваливается, горы за плечами убрать, ибо рюкзак Магдалине не полагается, люминозные точки в глазах проставлены каким-то ранним фотошопом. Но в остальном в девушке что-то есть.
Извините, с вами был Вечерний Воск.
Поделился парой мыслей со всеми моими сострадальцами. Заходите к нам в канал, там совсем не только про наши курсы.
Читать полностью…
https://govoritmoskva.ru/broadcasts/147/?month=11&year=2023. Пару недель назад у нас состоялась интересная беседа на тему одного распространенного мифа: мол в Средние века простецы считали землю плоской. Об этом мифе в издательстве "Новое литературное обозрение" вышла неплохая книжка двух француженок, неглупных, но и не великих: https://www.nlobooks.ru/books/studia_religiosa/26494/. У Ирины Дмитриевны Прохоровой, создательницы и вдохновительницы многих свершений "НЛО", есть на радиоканале "Говорит Москва" авторская программа "Культура повседневности". Там-то мы и побеседовали. Сайт пишет +16, но вообще мы ничего такого не говорили, не подумайте. Единственное на чем мы стояли твердо - шарообразность нашей богоспасаемой планеты. По ссылке можно легко найти наш выпуск. А заодно и разговор о Жанне д'Арк с моими добрыми подругами Ольгой Тогоевой и Наташей Долгоруковой, потому что у Ольги тоже только что вышла в "НЛО" очередная книга о Жанне д'Арк: https://www.nlobooks.ru/books/intellektualnaya_istoriya/26481/?sphrase_id=647292. Мне бы олину энергию. С вами был Вечерний Воск.
Читать полностью…
Есть в Берлине вот такой прелестный Вермеер. Называется «Бокал вина», 1660 примерно. Как всегда, умная игра света, слева спереди вечно что-то стоит между нами и сценой, на стене молчащая черная картина, зато витраж указывает на то, что здесь живет благородный дядя в шляпе. Тот вроде как угощает девушку вином - вопрос как к этому факту относиться. Что он имеет в виду, этот дядя? Какие у него планы? И главное: в стакане не вижу следов вина, он сухой. Либо вино было совсем светлым, не знаю. Девушка прячет глаза. В общем, все совсем не однозначно.
Читать полностью…
https://www.youtube.com/watch?v=E6RsscXorgI. Друзья из "Академических мостов" провели в октябре круглый стол о судьбах икон в наше непростое время, на днях появилась запись. Целиком я еще не посмотрел, но очень интересно сопоставить разные взгляды. Делитесь впечатлениями.
Читать полностью…
Кстати, об эльгрековом алтарчике, выигравшем квиз. Говорят, что в Риме молодой Доминикос Теотокопулос, будущий «Грек», якобы так отозвался о микеланджеловском «Страшном суде»: Микеланджело был великий человек, жаль художник не очень». Может, врут. В любом случае, его творчество и поиск стиля - ответ Микеланджело. Как и у Караваджо. К мему сострадальцев я бы добавил, что решение Страшного суда может быть обжаловано в Страшном апелляционном суде В УСТАНОВЛЕННОМ ПОРЯДКЕ. Это то, что я уже пару месяцев получаю от одной московской инстанции. Очень важно, что порядок кем-то установлен. И незыблем ☝️
Читать полностью…
В миланском Королевском дворце (помните, тот что косплеил мой канал, вывесив Антонелло в качестве рекламы) дают одного великого художника, со сложной творческой биографией, сменой стилей, паспорта и все такое. Ретроспектива от начала и до конца. Я еще о нем расскажу. А пока что вот вам одна его ранняя вещь и погадайте. Внимание: опрос ☝️
Читать полностью…
Вчера не стало Эмманюэля Леруа Ладюри, он ушел в 94 года. Это последний из третьего поколения школы Анналов. В качестве лектора ни в Высшей школе социальных наук, ни в Коллеж де Франс я его уже не застал. Зато умудрился с ним пить в МГУ лет 20 назад, когда мы с Карповым ввели его в мертворожденную Ассоциацию медиевистов: тот был так рад, так рад, что я искренне удивлялся - у него членств был вагон. А вот его книгу про еретиков деревни Монтайю, хоть и на русском, как и Историю климата, читать надо! Светлая память.
Читать полностью…
Завтра я читаю в Страдариуме последнюю лекцию в моем курсе о рождении христианской цивилизации и, как водится, волнуюсь. А одновременно со мной замечательный лектор Анна Броновицкая начинает курс об архитектуре XXI века (https://stradarium.ru/architechturexxi). На обложке ее курса один из нувелевских музеев, тот что в Дохе, слепленный из "роз пустыни", специфических песочных образований, встречающихся именно в катарской пустыне. И я подумал, что старт Аниного курса - отличный повод загадать вам очередную загадку. Уважающий себя современный архитектор просто обязан построить где-нибудь каланчу. Вот вам одна. Не спрашивайте какой высоты: здоровенная, издалека видать. Внимание: опрос!
Читать полностью…
Загадаю вам загадку, по-прежнему из Берлина. Очень интересно мне наблюдать как большие мастера изображают на автопортретах собственные руки. Они ведь знают цену своим рукам. Этот художник уж точно! О том, что к рукам он относился особенно, говорит хотя бы тот факт, что он чуть ли не первый (почти наверняка) писал маслом, используя пальцы наряду с кистью. В те далекие времена никто на это не решался. Как вы догадываетесь, речь о классической живописи и об очень большом мастере. Внимание: опрос!
Читать полностью…
«Потому что вы мне не нравитесь». Лукас Кранах Старший. 1510. Берлин. Картинная галерея. Интересно, что портрет не портретного формата. Видимо, ради шапки-ушанки и прилагающихся к ней патл, но ведь Рафаэль вместил графа Кастильоне вместе со шляпой? Значит, здесь какая-то особая широта германской души. Так я считаю.
Читать полностью…
Пообщался с берлинцами на их радио. Как водится: страдания и просвещение. Поделился свежими впечатлениями и соображениями. Немного с недосыпа, но держался. Угостили алёнкой ☝️знают, чем разбить сердце релокантропа.
Читать полностью…
https://www.youtube.com/live/nbLKGGdjbYE?si=UVFe7VxWfqXe5vL6. Друзья, кому интересно, здесь можно посмотреть прямую трансляцию вручения премии «Просветитель».
Читать полностью…
Несколько мыслей о знаменитой картине Яна ван Эйка.
Читать полностью…
Сравните с этой кающейся Магдалиной среднего Эль Греко, около 1580-го. Ее показывали на выставке. И грек наш интересен на середине пути, и Магдалина, с умными, но не заплаканными огромными глазами, огненно-рыжая, с черепом и распятием, в пустыне, что твой Иероним. Левая рука говорит о том, что она рассуждает. То есть это образ УМНОГО покаяния, а не просто рёва над своими грехами. Как у того немца она являла деятельное покаяние (в банке масло).
Читать полностью…
Дорогие сострадальцы, привет, это Олег Воскобойников, научный руководитель Страдариума.
Недавно видел в Берлинской картинной галерее левую створку этого удивительного диптиха Жана Фуке, созданного в 1450-х годах для канцлера Франции Этьена Шевалье. Он недавно нашумел потому, что экзотический камень, стоящий на книге, лежащей на руке св. Стефана Первомученика, археологи «опознали» крупное ашельское рубило 200-тысячелетней давности. Такие находят в Западной Франции, где и впрямь работал Фуке, самый оригинальный французский художник королевства.
Находка похожа на правду, и тогда перед нами очень интересный случай для размышления: понимал ли умный мастер середины XV века, только что вернувшийся из плодотворной долгой поездки в ренессансную Италию, что перед ним произведение рук человеческих? Или воспринял камень как диковину Божьего творения? На картине камень просто атрибут: Стефана побили камнями в лучших иудейских традициях, отчего у него аккуратный ренессансный кровоподтек на голове. Функция святого вообще состоит в том, чтобы просто представить своего земного тезку царице небесной (Мария – в короне) и Младенцу. Младенец, как положено, указывает пальцем на заказчика в знак согласия: всякий канцлер не без греха, знаете ли, но раз мама просит вместе со Стефаном… А заодно под камень положили красивую книжку, которая вполне может быть личным часословом Этьена Шевалье, по счастью сохранившимся и иллюстрированным тем же Фуке (поглядите на одну из сцен с участием все того же канцлера).
Между тем, диптих должен был стоять над семейной могилой верноподданного министра Карла VII, поэтому в Марии подозревают королевскую возлюбленную Аньес Сорель. Контраст неестественно-снежно-белой кожи с полыхающими серафимами и синевой неба может быть связан с желанием придать образу смысл потустороннего видения, отвести подозрения в портретной приземленности, граничившей с богохульством. Иконографический тип «млекопитательницы», на Западе известный здесь изменен: она не кормит, а собирается кормить или уже покормила. Как хочешь, так и понимай. Фуке в Италии отлично усвоил уроки «правильного построения» (costruzione legittima) Альберти.
20 лет назад Мари-Терез Гуссе в Национальной библиотеке Франции рассказывала мне о сложной геометрии этого диптиха, я почти ничего не запомнил, хотя и видел диптих собранным на выставке в Париже. А сегодня эти геометрические выкладки доступны. Очевидно, что сделать точку схода всего диптиха под подбородком Марии – нетривиальный ход, по достоинству оцененный олигархом. Еще смелее – фигура Марии, геометрией «расчлененная» на два смысловых блока, один из которых выделяет ее лик, другой – соединяет с ангельскими силами и Сыном. И не менее смел автопортрет в небольшой медальоне из первоначальной рамы, который и вовсе в Лувре.
Страдайте с нами.
Почему-то больше люблю вот таких Вермееров. 56х47 см. 1664 примерно. Все тот же Берлин. Девушка просто застегивает жемчужное ожерелье и глядится в малюсенькое зеркало на таком расстоянии, что и не знаю - что она там разглядит.
Половина картины - аккуратно выписанная белая стена, еще четверть - стол с барахлом, как водится, в левом нижнем углу. Посмотрел на барахло, посмотрел на профиль занятой собой девушки, на белую стену. На шубку ее, качественную и модную, всем тогда привычную. Наверное, если ты протестант середины XVII века, подумаешь о женском тщеславии, мол аристократка всякой ерундой занимается, вместо того чтобы явить образец скромности и воздержания. Морализаторства хватало в Республике Объединенных Провинций. О том времени на русском есть хорошая книжка Йохана Хёйзинги «Культура Нидерландов золотого века» в отличном переводе.
Мне, конечно, не до морали, просто можно долго смотреть, как цвет в цвет перетекает, неспешно так, как ни у кого из его серьезных современников. Вермеер не экономил на красках и времени, много работал со слоями серого и коричневого, которые сочетал с желтым, синим и красным. И еще как у него особенно работает перспектива. В центре картины вообще пустота. Она прорезана взглядом девушки на саму себя в зеркале, которого мы почти и не видим, только раму черного дерева. Зеркала, отражения в них, взгляд в зеркало - все это для художника повод подумать и загадать зрителю загадку. Кто-то ведь неплохо платил Вермееру за такие картины - значит, видели в них не только расхожее морализаторство.
Искренне Ваш Утренний Вермеер.
Под Неаполем, в местечке Граньяно, в доме семейства Сомма полиция забрала вот такую "Мадонну с Младенцем", кажется, вполне резонно приписываемую зрелому Боттичелли. Кто-то даже, как принято, предположил, что Мадонна здесь - очередная Симонетта Веспуччи, возлюбленная Джулиано де' Медичи, вдохновившая мастера на все его главные женские образы. Картина в жутком состоянии, о ее существовании и принадлежности семье Сомма давно знали, вывоз таких сокровищ из Италии запрещен при Муссолини и подтвержден при Республике. Но почему-то спохватились лишь сейчас и отдали на срочную реставрацию. Даже по плохим файлам из сети видно, что красочный слой отслаивается и местами потерян навсегда. Сравните все же с другой его Мадонной, которую я снял на днях в Берлине. Вполне боттичеллиевская игра рук Марии и ножек Младенца, хотя подозревают и участие мастерской. Предполагают также, что новонайденная картина - личный подарок Боттичелли Сиксту IV, от которого она попала в Санта Мария ла Каритà в Неаполе, но почему - непонятно. А Сомма она зафиксирована примерно сто лет назад. Такая вот интересная история. Надеюсь, центральная реставрационная мастерская сотворит какое-нибудь чудо.
Читать полностью…
Немножко саморекламы: https://facebook.com/events/s/%D0%BE%D0%BB%D0%B5%D0%B3-%D0%B2%D0%BE%D1%81%D0%BA%D0%BE%D0%B1%D0%BE%D0%B8%D0%BD%D0%B8%D0%BA%D0%BE%D0%B2-%D1%81%D0%B2%D1%8F%D1%82%D0%BE%D0%B8-%D1%81%D0%BE%D1%86%D0%B8/932814334868173/. Больше полугода я не выступал в онлайн-лектории Яны Букчиной в Иерусалиме. Потому что я - "друг лавочки", как верно выразилась Яна. Трудности эмиграции, знаете ли, отвлекали. Но вот решился, наконец, порассуждать о святости. Я о ней только что говорил в моем курсе в Страдариуме, но там речь шла лишь о зарождении святости и аскезы, сейчас попытаюсь увидеть с птичьего своего полета (ибо права у меня птичьи) ВСЁ Средневековье. Пока не знаю, что из этого получится, потому что смысл онлайн-лекций в непредсказуемости выводов. Всем буду рад. Если у вас не открывается фейсбук, то есть вот такая информация для связи и анонс от Яны: Святой — социальная амфибия Средневековья. Zoom
Не бывает цивилизаций и эпох без героев, не бывает, значит, и без святых. Все мировые религии выделяют в рядах своих адептов особенных людей, по личным качествам или по обстоятельствам судьбы, оказавшихся близким к богу или богам. Средневековое христианство — не исключение. На протяжении тысячи лет тысячи людей на всех концах христианской ойкумены превратились в посредников между небом и землей. Правда, формально, это было возможно лишь после смерти, насильственной или естественной. Но в жизни эти люди должны были быть не такими как все: эти социальные амфибии находили отклик в сердцах и умах все слоев общества.
11 декабря в 19:30 по Израилю.
Сейчас билеты на лекции стоят от 60 шекелей, но если для вас апокалипсис ещё не закончился, то можете перевести любым удобным способом (по кассе, через bit, paybox, PayPal или на счет) донат (любую сумму).
В будние дни с 13 до 20 билет проще всего купить по телефону: 0542067957.
Все подробности — по телефону, ссылка на встречу в zoom — в день лекции по запросу мне (Яне Букчиной) в мессенджере фб или в WhatsApp
Если не успеваете онлайн, будет запись.
#время_историй от историка-медиевиста Ольги Тогоевой — из подкаста «Страдающее Средневековье» о том, как судили.
Рубрика «мой самый любимый преступник»
Итак, Элено де Сеспедес! Это очень знаменитый процесс. Испания, Кастилья, конец 16 века. Человека привлекли к суду по подозрению в колдовстве. Причем его арестовали вместе с женой. Судили его в суде инквизиции. И в ходе предварительного осмотра в тюрьме выяснилось, что это не мужчина, а … женщина!
Его быстренько пересадили из мужского отделения тюрьмы в женское, но дальше было совершенно непонятно, что с ним делать. Он, Элено (или она, Елена), утверждал, ни много ни мало с цитатами из Цицерона и Плиния, что гермафродиты на самом деле существуют, что у него есть половые органы и мужчины, и женщины, и поэтому все в порядке.
Поскольку ее не могли осудить как содомитку — кастильская инквизиция не рассматривала такие дела — к ней был найден другой подход: в ходе процесса выяснилось, что она не развелась… с мужем! И ее обвинили в бигамии — в двоемужестве, а так же в присвоении чужой личности.
Между прочим, выдавая себя за мужчину, она получила профессию (внимание!) хирурга, пользовалась большим уважением у жителей, и даже может считаться первой женщиной-хирургом в Испании и, возможно, в Европе.
Больше средневековых судебных историй от Ольги Тогоевой — на курсе «Средневековый суд снаружи и внутри».
Вчера пьянка дома была, кто-то шубку забыл (или забыла?): никто не хватился?
Если всерьез: люблю голландцев за картины в картине. Сидишь гадаешь, что художник этим хотел сказать. Виктор Стоикита (есть такой) даже из этого мотива что-то судьбоносное для рождения классической живописи. А не знает ли кто-нибудь примеров картины в картине, а та - тоже в картине? То бишь тройное зеркало как бы. Ну вдруг.
Голландец 1630 года берлинский.
Дело в складке.
Снова Берлинская галерея, потерпите: Караваджо ходит у меня в любимых художниках больше 30 лет. «Любовь все побеждает» 1603 года – одна из первых, которые я видел в своей жизни. Маркиз Винченцо Джустиниани выложил за нее 300 дукатов и очень ей гордился: держал за зеленой занавеской (как на «Сикстинской», помните?), отдергивал ее лишь перед достойными эдакого чуда. Сегодня в зале никого.
Джустиниани был, как вся римская знать, музыкантом-любителем, жаловался, что тьорба сменила благородную лютню, в 1628 опубликовал «Рассуждение о музыке». Вечерами ему – наверняка рядом с этой картиной – подыгрывали кардиналы Монтальто, Альдобрандини, Дель Монте (тоже заказчик Караваджо). Возможно, отсюда такой акцент на любовно выписанных музыкальных инструментах, впрочем, сломанных (струн не хватает), ибо побежденных. Акцент и на пока еще не расшифрованной партитуре с заглавной V (Винченцо). Именно музыкальные инструменты занимают нижний левый угол, откуда начинается осмотр картины. Музыкальная тема у Караваджо вообще особенная, и это не только капризы меломанов-заказчиков, но римский настрой 1600 года.
Как мы знаем из Вергилия, «Все побеждает любовь, сдадимся и мы ей на милость» (Буколики Х, 69, перевод мой, не корите). В этом – сюжет картины. Но здесь же латы, условная корона, книга и циркуль архитектора. То бишь маркиз согласен, что плотская любовь для него важнее всех прочих увлечений и обязанностей, наложенных происхождением, важнее построек, которыми он вроде тоже увлекался, на дилетантском уровне, но слово dilettante тогда не было ругательным.
Женственный мальчишка – слуга и … эээ… любимая модель Караваджо Чекко ди Караваджо, то бишь Франческо Бонери, «мальчик принадлежащий Караваджо». Со свечкой никто не стоял, мы так мало знаем о сексуальности в Риме XVI-XVII вв., о дозволенном и недозволенном, так мало… Но написан мальчишка с любовью к каждому квадратному сантиметру поверхности. Караваджевский веризм объясним, среди прочего, этим безудержным вниманием к поверхности кожи и к игре света на ней. Поэтому все дело – в складке на животе. Ну и в орлиных крыльях, которые Караваджо приятельски одолжил Орацио Джентилески.
Мне кажется, выставленная напоказ нагота считывалась амбивалентно тогда, как и сейчас. Резонно привести микеланджеловского Варфоломея из Рима и его же «Гения победы» из Флоренции в качестве источников вдохновения и вызова (каковым для Микеланджело Меризи из Караваджо было все творчество великого тезки). Тогда сама неприкрытость плоти – метафора победы добра над злом, истины над ложью, христианства над язычеством. Через Микеланджело старшего можно и до Лаокоона добраться, которого тоже ведь как-то толковали.
Резонно и рафаэлевскую «Св. Чечилию» вспомнить, где земная музыка тоже побеждена и лежит у ног святой как победный трофей: она ведь слышит небесный хор. Крылатый амур ничего небесного не слышит и нам не обещает. Стоит себе, на все готовый и улыбается. Но стоит ли? Попробуйте постоять в такой позе, балансируя на трех пальцах правой ноги. Может, он только что приземлился и не факт, что надолго? А еще я всё думаю: отчего он левую руку спрятал? Девать некуда? Держится за пятку? На то оно и барокко, чтобы загадывать загадки.
Редкий случай, когда царственной Мадонне с Младенцем (1525, Берлин), сидя на троне, есть чем подкрепиться: обычная иконография тех лет была выше таких мелочей, хотя супчик для Младенца я где-то встречал. Более того, если приглядеться, вишня уже пошла в дело. Фламандец Квентин Массейс вообще был затейником. Даже лобзание какое-то очень уж лобзательное. Он многому научился у Леонардо (локоны, физиогномика, дымка). Но он совсем другой. Объясните мне, почему ничего не поддерживающие колонны за троном отполированы так, будто это стеклянные колбы, в которых кипятится эликсир молодости.
Читать полностью…
Интересно: на этот раз правильный ответ проиграл, но достойно: мы и впрямь склонны позволить Рембрандту любую дерзость. Вместе с тем, согласитесь, что вставлять сюда же дерзкого Караваджо было бы бессмысленно. Как и дерзкого Эль Греко или дерзкого Пуссена. В общем то был замечательный автопортрет Тициана, который, к сожалению, в реальности так отсвечивает, что по-человечески не снять. Взял его целиком с викисклада. Сравните его с более поздним автопортретом в профиль из Прадо. Сравните также с тициановским портретом дерзкого и скорого на язык Пьетро Аретино (Уффици): увидите, что масштабность фигуры, борода, меха, цепи, положение рук, поворот плеч, положение головы - всё это одновременно предмет самоанализа и анализа портретируемого (следящего за тобой, художник), но и социально-культурная конвенция. Я уверен, что эта поза считывалась тогда как воплощенная gravità, "основательность", вера в себя без самоуверенности, хозяйственность, спокойствие, бодрствующий разум. Находка на века. Энгр в 1832 году в знаменитом "Портрете господина Бертена" (Лувр) наверняка вдохновлялся Тицианом. Но никогда бы не позволил себе писать картину - пальцами. Рембрандт позволял, но он не был первым.
Читать полностью…
Такую необычную "вещицу" в пару метров длиной встретил в Берлине посреди итальянцев. Называется "Спор о непорочном зачатии". Автор - Гильом де Марсилья. Даты нет, но ясно, что 1520-е. Этот француз из Берри научился дома технике витража (что логично), бежал от долгов в Рим, папы взяли его в моем возрасте и приставили к Рафаэлю, но в 1527-м его римские витражи немецкие ландскнехты разбили, перелив свинец в пули и снаряды: они выкуривали папу из Кастель Сант Анджело. Француза приютил Ареццо, где он и умер их гражданином, успев опять же создать несколько витражей в местном соборе и заслужить упоминание у аретинца Джорджо Вазари.
Знакомство с ватиканскими Станцами налицо. Композиция в целом проста: три замкнутые группы. Добавьте свинцовые жилы, выйдет витраж. По бокам учителя и Отцы Церкви, латинские и греческие, от III века до XII, но не дальше. В середине - Ева во всей (ну почти всей) своей наготе, будто сама Истина, которая не скрывается под покровами иносказания. Лукавый тут как тут – никто Грехопадения не отрицает, вопрос что с ним делать.
Но есть и что-то еще. Отцы дискутируют, хватаясь за пальцы: это очень типично для Возрождения, где вечно все дискутируют, выкручивая пальцы перед внимающим собеседником. Отцы опираются на собственные высказывания о незапятнанности женской плоти: да, Адам согрешил, но девичья плоть остается девственной. Не Евина плоть, а вообще девичья. У Августина на рукаве – Мария поклоняется новорожденному Сыну, рожденному вне греха. Это правый нижний угол, где обычно заканчивается обзор всей картины, начинающийся в нижнем левом. Высказывания высечены в камне на латыни, как бы на века - но и как на витражах, часто довольно разговорчивых. У А все эти Отцы здесь словно собрались на вселенский собор.
Споры о непорочном зачатии Девы Марии шли давно и постоянно, о чем и свидетельствуют надписи. Из св. Бернарда (первая половина XII в.), о Марии писавшего много, взято место, где как раз говорится, что "плоть Девы не приняла пятен Адама", maculas Adae non admisit. Догмат о непорочном зачатии Марии, immaculata conceptio сформулирован лишь в 1854 году в булле Ineffabilis Deus ("Несказанный Бог"), но праздновать на Западе, в Англии, начали еще в XI веке, откуда именно празднование и разошлось.
Это интересно: праздник, то есть желание как-то отметить какую-то важную благочестивую мысль, предшествует и догматической мысли, и иконографии. У разных мыслителей мы встретим рассуждения о том, получили ли Иоахим и Анна удовольствие, зачиная Марию. Можно было предположить (или узнать в видении), что нет, не получили, а значит конкретно это сексуальное зачатие было непорочным, "незапятнанным".
В эпоху барокко образ именно непорочно зачатой Девы, стоящей на полумесяце посреди облаков, широко распространился. Наверное, в нем видели метафору непорочности и незапятнанности Римско-католической Церкви перед лицом протестантских конфессий. Иконография того времени в целом очень полемична, местами даже воинственна: шла битва за души многомиллионной паствы, дело нешуточное. Но вот в 1520-х такая картина (не витраж, не фреска) все же, мне кажется, необычна. Прямо представляешь себе серьезного заказчика, который готовится к реальному собору, чтобы на нем уж поставить вопрос ребром и решить раз и навсегда. Сегодня 8 декабря, торжество Непорочного зачатия Девы Марии в Италии национальный праздник, выходной. Надеюсь провести его благочестиво, среди каких-нибудь картин, о которых обязательно расскажу. Тем более, что в Милане к нему пристегивается миланский выходной – день св. Амвросия.
В соседнем с ван Эйком зале берлинской Картинной галереи висят два портрета Антонелло да Мессина, 1474 и 1478 гг. По аватарке канала понятно, что Антонелло я буду собирать повсюду, где встречу, и вообще не раз о нем здесь писал. Антонелло многому научился во Фландрии, он привез в Италию масло. Его портреты, как и ванэйковские, очень камерные и по формату, и по сути. Но если фламандец собирает мир из бесконечно малых, то мессинец, кажется, идет обратным путем. У него есть общий образ, какая-то сложившаяся у него в голове "концепция" сидящего перед ним человека. Отталкиваясь от этой общей идеи, он уже идет к деталям. Это сравнение придумал не я, а давно покойный Виктор Гращенков в своей докторской о раннем итальянском портрете, очень интересной и красиво изданной (он был большим начальником). Попробуйте убедиться или возразить, используем эффект зума. Еще я очень люблю антонелловские подписи на развернутых записочках, cartellini. Второй из этих портретов (мы никогда не знаем имен) - из последних его работ, и кажется, единственный портрет на фоне неба.
Читать полностью…
Вот вам еще немного берлинского Ван Эйка. Два типа. Бодуэн де Ланнуа рыцарь, воин, но элитный - член бургундского ордена Золотого руна. Вроде он вместе с Яном ездил в Португалию за царственной невестой для герцога. Дело ответственное, спецоперация, союз художества и командирского жезла. Второй, если верить физиогномике, Арнольфини, купец, которого мы знаем по знаменитому семейному портрету из Национальной галереи в Лондоне.
Ван Эйк, мне кажется, мастер оптического развертывания мира из бесконечно малых величин, заключенных в маленькую, в данном случае, раму. Эти портреты меньше вчерашней «Мадонны в храме». Бесконечно малая позволяет Яну придать лицу вневременное достоинство. При всей разнице характеров и социального статуса, в обоих лицах есть что-то от проглотившего аршин. И заказчикам, и художнику важен холодный пафос дистанции по отношению к зрителю. Посравнивайте здесь у меня эти лица 1430-х годов с итальянскими лицами, созданными поколением позже. Увидите, что при всем диалоге между севером и югом, это разные люди. Я потом еще пару итальянцев кину. Постепенно. Никуда не спешим.
PS в комментах резонно напоминают давно известное физиогномическое сходство купца Арнольфини с одним нашим политиком. Я не стал тут косплеить, но вы легко сопоставите и Ланнуа с одним известным персонажем из той же обоймы: его уж нет, а культ цветет. Просто включите зрительную память и воображение. Я ведь написал о «типажах»: ничего нового под солнцем.
Слышу ропот: а где фотографии-то, кинщик, где кино??? Терпение: вот они, десять лет назад - а как новехонькие.
Читать полностью…