Call for papers!
Философский журнал «Финиковый Компот» ищет авторов номера 2023 года.
Тема номера: Основания морали.
Deadline — 3 апреля 2023. Объем — до 20 000 знаков.
Основания морали — одна из традиционных философских тем. В ее рамках пытаются ответит на вопрос «зачем быть моральным?» и ищут объяснения природы морали как таковой. Может ли к моральному поведению нас побудить причины, которые сами по себе неморальны? Как доказать, что хотя бы иногда стоит действовать, исходя из моральных оснований, а не лишь личного интереса? Является ли мораль только специфическим способом организации человеческой практики, или чем-то большим? Чем мораль отличается от других феноменов, таких как логика или политика? Как мы можем познавать моральные истины? Как мораль возникла?
Требуются статьи, посвященные обсуждению:
— основных современных теорий оснований морали и различных предложенных в истории философии подходов к этой теме;
— связи проблемы оснований морали с другими философскими проблемами;
— различных аспектов использования понятия морали в общественных и гуманитарных науках;
— эволюционное происхождение морали;
— бытования представления о морали у различных народов мира.
Помимо статей по теме номера, требуются:
— статьи, посвященные истории философских сообществ;
— размышления о преподавании философии и обучении ей, о месте философии в современной науке;
— дискуссионные и критические работы по материалам, ранее опубликованным в нашем журнале.
Работы высылайте на loginovlosmar@gmail.com.
Памятка для авторов по оформлению работ: datepalmcompote.blogspot.ru/2016/09/blog-post.html
Свидетельство о регистрации СМИ ПИ
№ ФС 77 — 55964 от 15.11.2013.
ISSN 2587–9308
Архив номеров ФК: datepalmcompote.blogspot.ru/
vk.com/philoscafe
t.me/philosophycafemoscow
twitter.com/FK_Moscow
instagram.com/fk_moscow/
"Однажды жена знаменитого актера, ярчайшей кинозвезды, добилась от него развода на основании жестокого обращения со стороны мужа: одним из пунктов доказательства этой жестокости значился тот факт, что он приводил домой друзей, которые говорили о Канте" — Бертран Рассел.
Читать полностью…И снова среда с Антоном Кузнецовым. Антон поясняет как жить, если интеллект искусственный. В конце вас ждёт настоящее открытие Кузнецова как русского философа, который рассуждает практически про соборность сознания! А еще Антон завел тг-канал. Подписывайтесь!
Читать полностью…Немного про философское образование в Российской империи, из биографии И.Я. Вайнштейна:
…мой муж в возрасте 9 лет был отдан в услужение в магазин. Он исполнял всю работу, трудился, не жалея сил, чтобы… вступить в житомирскую библиотеку, куда требовался взнос – 1 рубль. И вот год прошел. Хозяин вручил ему заработанный рубль. Получив деньги, он рассчитался с хозяином, в тот же день пришел в библиотеку. И вот радость! Он стал читателем библиотеки, может даже брать книги на дом… Взяв первую партию книг, он ушел в Коростышев домой. Просидев следующий день в библиотеке, он вечером ушел вновь в Коростышев. Каждое утро он шел многие километры из Коростышева в Житомир, чтобы провести день в библиотеке, а вечером вновь на голодный желудок шагать домой. В библиотеке он на клочках дешевой бумаги писал и приносил эти записи домой. Иногда в его отсутствие эти «конспекты» использовали дома для разжигания печи. Питался очень плохо – только утром и вечером, ощущая укоризненные взгляды других членов семьи. Ведь он в их глазах был дармоедом. Скоро он сносил обувь, одежду, полученные от хозяина житомирского магазина, поэтому, если было не очень холодно, ходил босиком. Прошел год, еще год… Сносилась рубашка, совсем разорвались и превратились в лохмотья брюки. Но он изо дня в день в любую погоду (исключения делал только в очень суровые вьюжные зимние дни – ведь надо было беречь остатки обуви для библиотеки) шел в библиотеку, а потом домой. Но это не страшило его, не делало несчастным, наоборот – он только теперь был по-настоящему счастлив: ведь он открыл мир, и какой мир! Уже в эти годы он читал Аристотеля и Платона, Дидро и Чернышевского, Пушкина и Толстого… А что не было одежды? Он выходил из положения тем, что носил длинное до пят пальто, которое он не снимал и в библиотеке. Сидел в нем у керосиновой лампы, застегнувшись на все пуговицы. В библиотеке привыкли к этому странному нищему и худому подростку, который не приходил сюда только в сильную стужу и брал читать не по возрасту серьезные книги, которые до того годами пылились на полках. Уже в первый «библиотечный год» он, пользуясь учебниками, самостоятельно изучил латынь, немецкий, начал изучать французский… На второй «библиотечный год» он открыл для себя Маркса, Плеханова, Канта, Гегеля…<...> Все больше и больше привлекали его идеи революционеров. Но такой литературы в библиотеке почти не было. Скоро он установил связь с местными житомирскими революционерами. Получил первые задания. Начал агитацию среди рабочих. Весной 1914 г. как «большевик» – рабочий агитатор (хотя он тогда еще формально и не был членом партии) он был арестован царской охранкой, отправлен в Киевскую тюрьму. Здесь он долго сидел без какого-либо суда. Следствие тянулось долго. Но вот началась война, мобилизация. Ему было тогда 18 лет.
Корсаков С.Н. Воспоминания об И.Я. Вайнштейне
Дэвид Шац (David Shatz) — профессор философии, этики и религиозной мысли университета Иешива, раввин, специалист по еврейской этике, Маймониду и иудаизму, автор книги «Еврейская мысль в диалоге: очерки о мыслителях, теологии и моральных теориях» (2009) и многих статей.
Начало тут, тут, тут.
ФК: Некоторые считают, что критика Кантом известных ему доказательств была столь разрушительна, что сам вопрос о доказательстве бытия Бога перестал быть философски актуальным. Что Вы думаете об этой позиции?
Д.Ш.: Я не согласен. Аналитические философы, которые придерживаются теизма, развивают свои аргументы без особой оглядки на Канта, не говоря уже о том, чтобы чувствовать по этому поводу отчаяние. Некоторые его возражения были явным образом опровергнуты, а другие завязаны на его более общую теорию, которая имеет свои уязвимости. В спорах аналитических философов Канта в основном отодвинули на второй план. И все же интересно, что в конечном итоге реакцией на Канта был фидеистический экзистенциализм и ориентированные на феноменологию и практику подходы к религиозным убеждениям, так что его наследие живо уже в самом существовании этих подходов.
Публикуем запись семинара Московского центра исследования сознания, посвященного довольно свежей книге Дж. Вудварда о причинности.
Докладчики: Андрей Мерцалов, Артем Яшин
Участники: В. Васильев, Е. Логинов, А. Кузнецов
Что такое любовь?
Вадим Васильев: Я очень серьёзно отношусь к любви. Для меня это смысл жизни, честно вам скажу. И это большая загадка для меня. Я только одно знаю точно: она связана с преданностью, и тут любовь не разбрасывается, она всегда концентрирована. И для меня это слишком важная вещь, чтобы я мог ответить беспристрастно. Это основа моего существования. И я не в силах её до конца проанализировать.
Дмитрий Волков: Любовь — это глубокая привязанность одного человека к другому, в какой-то мере необоснованное выделение одного человека из всего универсума других людей. «Необоснованное» в смысле «объективно не обоснованное», а субъективно может быть даже очень обоснованное. Любовь — это также возможность смотреть, хотя и временно, на мир глазами другого человека.
Маркус Габриэль: Любовь — это своего рода отношение. Это, конечно, не значит, что если вы влюблены, то у вас должны быть отношения; я имею в виду, что, чисто логически, «любовь» есть вид отношений, и это особый вид отношений, которые вы можете изучать только изнутри. Так что я не думаю, что можно дать адекватное определение любви. Чтобы дать определение, нужно изучить, что это за отношение, каковы его особенности. Но скоро вы столкнетесь с проблемой, что разные люди имеют разные взгляды на то, что такое любовь. Из-за этого порой и случаются расставания.
Фёдор Гиренок: Любовь в любых смыслах — это использование абсурда, это механизм парализации ума. Ум должен быть парализован, блокирован, разрушен. С тем, чтобы освободить пространство для моего чувства. Я хочу любить. И это желание любви имеет шанс на успех в случае, если ум парализован, блокирован. А блокирует его абсурд. Поэтому там, где любовь, там абсурд, открывающий возможность чувству. Поэтому любить — это, фактически, проходить через ситуации абсурдные, нелепые. Чувство любви чудом открывается. Современный человек не может любить, он потерял эту способность, он слишком много занимался деабсурдизацией мира и самого себя, настолько продвинулся в этой работе, что его интеллект (не самая главная характеристика человека) доминирует, закрывает возможность для освобождения чувств. А человек есть освобожденное чувство, а не интеллект. Интеллект — это то, что может делать любая машина. Сознание и интеллект абсолютно различны. Они не имеют никакого отношения друг другу. Интеллект — враг сознания так же, как он враг чувства. Сознание там, где любовь, а не там, где интеллект.
Филипп Гофф: Это сложный вопрос. Если вы верите в объективное благо, то в любви есть что-то важное. Я не могу сказать больше, хотя мне нравится любовь.
Дмитрий Зайцев: В свое время Армстронг или кто-то другой из великих музыкантов сказал, что если вы спрашиваете меня, что такое джаз, то я думаю, что вы никогда в жизни не поймете, что такое джаз. Это не потому, что все остальные ущербны, а Армстронг такой хороший; или я такой хороший, я знаю, что такое любовь, но вам не скажу. Не в этом дело. Чувство это очень личное, есть много разных любовей: к существу того же пола, другого пола, к Родине, к животным. Наверное, стоит как-то все эти ощущения любви разными субъектами каким-то образом собрать вместе и посмотреть, что в них общего. На мой взгляд, этого сделать практически невозможно.
Энди Кларк: Любовь — это что-то вроде безусловной преданности чему-то или кому-то. Или почти безусловной. Скажем так: любовь настолько близка к безусловной преданности кому-то или чему-то, насколько это в принципе разумно.
Анна Костикова: Я уверена, что любовь в принципе возможна только на основании свободы воли. И в этом смысле и свобода абсолютна, и любовь абсолютна. Но любовь, выстроенная на свободе воли, может ограничить в определенном смысле то, что мы понимаем под беспредельностью воли.
Так как видео с Антоном Кузнецовым у нас временно закончились, то начинаем публиковать записи семинара Московского центра исследования сознания за прошлый семестр.
Начнем с семинара по книге Джеффри Коперски «Божественное действие, детерминизм и законы природы» (2020). Книга посвящена вопросу о том, как Бог мог бы действовать в естественном мире. Коперски пытается совместить теистические сюжеты и темы из философии науки, доказывая, что Бог вмешивается в ход вещей, но не нарушает законы природы.
Докладчики: Евгений Логинов, Артем Беседин.
Участники: О. Черкашина, А. Кузнецов, В. Васильев.
Что ж, теперь профессор Целищев издал введение в таналитическую ттрадицию. Впрочем, на фоне качества перевода книг этой серии данная ошибка просто милая и безобидная. Про качество перевода книг этой серии, например, см. тут. Может быть, конкретно эта книга является шедевром перевода, но прошлый опыт тут скорее печальный. (Речь про книги последних лет, а более ранние переводы других людей, опубликованные в этой серии, очень полезны).
Читать полностью…Идеальные отношения между научным руководителем и научно руководимым от советского египтолога М.А. Коростовцева (обращается к своему ученику Л.С. Четверухину)
Даю вам полный зеленый свет. Занимайтесь, чем хотите. Статьи можете присылать мне. Каковы будут статьи, таковы будут и рецензии.
Из: Четверухин А.С. Секрет привлекательности древнеегипетской культуры
Локк вроде бы собирался написать работу по моральной философии, основанную на доказательствах. Его об этом очень просил его друг Уильям Молинью:
Я настаиваю на том, чтобы вы подумали обязать мир Трактатом о морали, построенным в соответствии с теми намеками, которые Вы часто даете в Вашем «Опыте»: что [мораль] можно доказать математическим методом. Молинью — Локку, без даты, между 16.07 и 20.09.1692.
Молинью (он был довольно упрям) повторяет эту просьбу несколько раз в письмах от 2.12.1692, 3.05.1693, 23.12.1693, 14.03.1696. Локк сначала отвечает: да-да, вот-вот, уже пишу, потом игнорирует эту просьбу, и в какой-то момент не выдерживает:
Вы пишете мне так, будто чернила, как только я погрузил в них свои пальцы, наложили на меня то же заклятье, которое, как говорят итальянцы, накладывает на других цементный раствор, так что я теперь не могу их оттуда вытащить. Я признаю, что обнаруживаю достаточно предметов, которые заслуживают другого объяснения, чем то, которое я воображал; но, чтобы с ними разобраться, нужны более способные головы и сильные тела, чем мое. Локк — Молинью 19.01.1694.
Этот призыв мог принять на свой счет Беркли. Дело в том, что переписка Локка и Молинью была опубликована в 1708 году сыном Молинью Сэмюелем, который был знакомым и учеником Беркли (посещал его занятия). Один исследователь Беркли говорил мне, что Беркли выступал свидетелем при заключении договора на издание переписки, хотя в биографиях упоминания этого я не видел (в данном случае я верю больше авторитету этого исследователя). В общем, Беркли читал эту переписку, что видно по его ранним записным книжкам. В них Беркли пишет:
Чтобы доказать мораль, кажется, нужно всего лишь сделать словарь слов и [объяснить то,] какие включают в себя какие. Фрагмент 690.
Богу должно поклоняться. Это легко доказывается, как только мы установим значение слова Бог, поклонение, должно. Фрагмент 705.
Работы с доказательством морали Беркли тоже не написал, хотя пример такого доказательства есть в его небольшом сочинении «Пассивное повиновение».
Философское кафе недавно опубликовало пост о моральной философии Джона Локка: /channel/philosophycafemoscow/1773. Три дня и три ночи думал я над тем, как спасти великого философа и вот до чего додумался.
По Локку практические принципы не очевидны и могут быть доказаны. Оба эти обстоятельства Локк считает подтверждением того, что они не врождены. Далее возникают две трудности. Первая подмечена Философским кафе: «Если Локк говорит, что моральные принципы не самоочевидны, то он не может говорить, что мораль — это дедуктивная наука, которая из аксиом выводит свои истины необходимым образом». Вторая трудность связана с тем, что Локк иногда сам говорит об очевидности моральных принципов. Например, § 4 «Второго трактата о правлении»: «Нет ничего более очевидного, чем то, что существа одной и той же породы и вида, при своем рождении без различия получая одинаковые природные преимущества и используя одни и те же способности, должны также быть равными между собой без какого-либо подчинения или подавления».
На первое можно ответить так: во-первых, Локк не считает все теоремы, дедуктивно выводимые из самоочевидных аксиом, также самоочевидными; во-вторых, из текста не следует, что аксиомы, из которых выводятся практические принципы, сами являются практическими принципами. Локк делит знание на интуитивное (непосредственное) и демонстративное (выводное). «[Демонстративное познание], — пишет Локк в кн. 4, гл. 2, §6, — часто сильно уступает в яркости очевидности и в полноте уверенности, всегда сопутствующих тому, что я называю интуитивным [знанием]». Самоочевидные же истины всегда познаются интуитивно: «Наше познание бывает самоочевидно, когда это соответствие или несоответствие [идей] воспринимается непосредственно, само собой, без посредничества или помощи других идей» (кн.4, гл. 7, §). Таким образом, практические принципы, будучи выводными, не являются столь же очевидными, как принципы теоретические.
Дэвид Шац (David Shatz) — профессор философии, этики и религиозной мысли университета Иешива, раввин, специалист по еврейской этике, Маймониду и иудаизму, автор книги «Еврейская мысль в диалоге: очерки о мыслителях, теологии и моральных теориях» (2009) и многих статей.
Начало тут.
ФК: Какие из доказательств бытия (или отсутствия) Бога кажутся Вам наиболее сильными и интересными?
Д.Ш.: Для меня наиболее интересным аргументом в пользу теизма является аргумент тонкой настройки. Он поднимет многие интереснейшие вопросы о вероятности, совпадении, объяснении, антропном принципе, возможности множественных вселенных и многое другое. Я также считаю, что этот аргумент сильно улучшился в сравнении со старым аргументом от разумного замысла, который критиковал Юм. Но я также давно интересуюсь множеством других аргументов: аргументом в стиле Декарта о том, что без Бога полагаться на наши чувства нерационально; аргументом Марка Штайнера о том, что натурализм не может объяснить применимость математики (хотя он был теистом, Штайнер не упоминал Бога в качестве альтернативы к натурализму); аргументом от нашего знания истин, касающихся абстрактных объектов. Независимо от того, подтверждают ли эти аргументы существование Бога или нет, они должны вызывать у нас чувство удивления.
#доказательствабытиябога
Об этой рубрике.
Коллега Антон Кузнецов о сознании, научном сообществе и других вещах
https://youtu.be/OUFzZi3_5ZY
Когда сердце философа сознания устает от постоянных тупиков, в которые мысль упирается при исследовании соотношения сознания и тела, в это самое сердце порой приходит такая мысль: «А не принять ли мне буддизм?»:
Ваччхаготта. Считает ли шраман Готама, что душа и тело идентичны или, наоборот, различает их?
Будда. Ни то, ни другое.
<…>
Ваччхаготта. Почему же шраман Готама не соглашается ни с одним из этих положений?
Будда. Потому, что принимать какой-либо из этих «взглядов» — значит принимать всерьез сами «взгляды», дискуссию по этим «взглядам» и все «бремя взглядов», а это сопровождается страданием, бедствиями, ущербностью и не ведет к бесстрастию, успокоению, знанию, пробуждению, нирване.
Из: The Majjhima Nikaya. Ed. by V. Trenckner and R. Chalmers. Vol. I. P. 484 - 487., цит. по Шохин В.К. Первые философы Индии, С.174.
Такая вот древняя мудрость.
Дэвид Шац (David Shatz) — профессор философии, этики и религиозной мысли университета Иешива, раввин, специалист по еврейской этике, Маймониду и иудаизму, автор книги «Еврейская мысль в диалоге: очерки о мыслителях, теологии и моральных теориях» (2009) и многих статей.
Начало тут, тут, тут, тут.
ФК: Могли бы Вы порекомендовать текст (или несколько), который является, с Вашей точки зрения, наиболее важным для понимания данной проблематики?
Д.Ш.: Если говорить о классических текстах, то, на мой взгляд, лучше всего прочитать «Диалоги о естественной религии» Юма, в которых критикуются теистические аргументы. Я говорю это, хотя и считаю, что некоторые теистические аргументы работают. В «Диалогах» поднимаются тонкие и увлекательные вопросы, и они изобилуют умными замечаниями. Я думаю, что Юм слишком торопится разобраться с онтологическим и космологическим аргументами, но его рассмотрение аргумента от разумного замысла очень проницательно, и признание этого факта побуждает сторонников теизма улучшать свои аргументы. Что касается современных работ, я предлагаю большую, интересную книгу «Теизм и атеизм: противоположные аргументы в философии» под редакцией покойного Джозефа Котерски (теиста) и Грэма Оппи (атеиста). В ней есть высококачественные статьи по обе стороны двадцати различных вопросов, которые разделяют теизм и атеизм. (Для полного разоблачения скажу, что я являюсь одним из редакторов этого сборника).
Аспиранту (и не только) на заметку:
"Хотя добросовестная проработка всей огромной специальной литературы сама по себе была бы в высшей степени желательной, мне представляется более важным успеть завершить работу до конца моей жизни."
H. Fränkel
Когда рассуждают про Горгия, то часто говорят, что его сочинения не стоит воспринимать как серьезную теоретическую работу; это скорее демонстрация риторического умения в сочетании с пощечиной общественным вкусам (есть и другие мнения, например, у Барнса, но все же). В частности, так говорят про речь «Похвала Елене», суть которой состоит в том, что Елена, собственно, не виновата в Троянской войне, так как «Елена сделала то, что она сделала либо по воле судьбы, по решению богов и в силу роковой необходимости, либо (она сделала это), будучи насильственно похищена, либо соблазненная речами или плененная любовью. Итак, если (она сделала это) вследствие первой причины, то вина падает на виновника (божество)». Остальные варианты прорабатываются по той же схеме. Может быть, по каким-то стандартам это и не очень серьезно, а просто риторика. И, наверное, есть хорошие (внешние по отношению к тексту) основания так считать. Однако вот на что хочется обратить внимание: точка зрения, которую тут защищает Горгий, не совсем необычна. Елену, конечно, не назовешь образцом верности, и к войне она имеет прямое отношение. Но идея про ее невиновность высказывается у самого Гомера. В частности, про это говорит человек, у которого было, наверное, более всех поводов ее винить, Приам: «Шествуй, дитя мое милое! ближе ко мне ты садися.// Узришь отсюда и первого мужа и кровных, и ближних. // Ты предо мною невинна; единые боги виновны (οὔ τί μοι αἰτίη ἐσσί, θεοί νύ μοι αἴτιοί εἰσιν)» (Il., III, 161-5). И сама Елена тоже валит все на Афродиту (Il., III, 395-400; см. также Il., VI, 345ff). Так что дело тут такое, тонкое.
Читать полностью…Любопытный источник по истории современной восточноевропейской философии: переписка (1997-2019 годы) польского историка философии Анджея Валицкого (1930-2019) и профессора МГУ Михаила Маслина; о русской философии, академической политике и политической ситуации в мире.
Из последнего Историко-философского альманаха, 2022, Вып. 7.
Всем попыткам адекватно и читабельно перевести слово "particular" в философских контекстах на русский язык посвящается:
"Слово particular также используется ошеломительным количеством способов и довольно часто вообще не имеет никакого значения"
Knight, H. A Note on ‘The Problem of Universals, Analysis, 1933, 1, 1, 1933, p. 8.
Владислав Лекторский: Определение любви дать очень трудно. Хотя это высшее проявление человека. Потому что любовь — это когда человек думает не только о себе, когда он относится к другому человеку. Может быть, оправдание человека состоит в том, что есть такая вещь как любовь. Потому что это принятие другого человека именно как индивидуального существа, утверждение его.
Дерк Перебум: Есть много видов любви: романтическая любовь, любовь к друзьям, любовь к детям, любовь к человечеству в целом. В целом, любовь — это эмоциональная забота о благополучии человека. Некоторые люди думают, что отсутствие свободы воли угрожает любви. Не соглашусь. Я думаю, что свобода воли или ее отсутствие не имеют отношения к любови.
Джесси Принц: Любовь — это синдром; о ней нужно думать по аналогии с болезнью: любовь — это нечто вроде набора симптомов. Какие-то из них вполне рациональные, другие нужно лечить.
Кит Франкиш: Любовь — это самая главная иллюзия.
Дэвид Чалмерс: Невозможно дать определение любви. По крайней мере, частично любовь — это своеобразный субъективный опыт, определенное состояние сознания. Но любовь— это не просто состояние сознания, это диспозициональное состояние, это функциональное состояние, это отношение к другой личности. Могу я проанализировать любовь? Даже пытаться не буду.
Патрисия Черчленд: Любовь основана на нейробиологии родительской заботы о потомстве. И есть небольшие генетические изменения, благодаря которым эта основная схема была распространена на других людей. Если мы посмотрим на эволюцию нервной системы и на то, как в действительности началось это распространение, то мы увидим, что оно происходит в самых базовых структурах, глубоко в мозге, не в коре.
Пол Черчленд: О, любовь прекрасна. Любовь к жене, к братьям и сестрам, к родителям, к детям, внукам — это самое главное в моей жизни. Любовь очень важна, и важна в основном на уровне индивидов. Но кроме того я люблю знания. Я люблю исследования, я люблю науку, я люблю готовить ужин.
Из неопубликованных архивов ФК (если не считать публикации в прошлом году, но второй раз не грех).
Об иранских влияниях на ионийскую философию писали довольно много, но, кажется, никто еще не обращал внимание (или мы просто не видели) на то, что есть любопытная параллель между древнеиранскими взглядами на то, куда ночью уходит Солнце, и взглядами Анаксимена. Кажется, иранцы и Анаксимен разделили любопытное мнение, что Солнце ночью прячется не под землю, а заходит за некоторое возвышение, и потому нам не видно. Разумеется, все совпадения, вероятно, случайны, однако все равно интересно.
Древние иранцы представляли, вероятно, дело так: мы живем в одной из семи областей мира, которая называется Хванирата. В центре Хванираты находится высокая горда Хара. Солнце вращается вокруг нее. Если в нашей половине мира темно, то значит Солнце зашло за гору, и в той половине мира светло (Бойс М. Зароастрийцы. Верования и обычаи, 1987, С. 15).
А вот взгляды Анаксимена в доксографии:
Ипполит: "Светила, по его словам, движутся не под Землей, как полагали другие, а вокруг Земли, как если бы вокруг нашей головы поворачивалась войлочная шапочка. Солнце прячется не потому, что заходит под Землю, но потому, что скрывается за более высокими сторонами Земли, <зима же происходит> от того, что оно удаляется от нас на большее расстояние".
Аристотель: "Многие из старинных исследователей небесных явлений (метеорологов) были убеждены в том, что Солнце движется не под Землей, но вокруг Земли и этого [= подлунного] места, а исчезает и творит ночь от того, что на севере Земля возвышается" (пер. А.В. Лебедева).
Такие дела.
Дэвид Шац (David Shatz) — профессор философии, этики и религиозной мысли университета Иешива, раввин, специалист по еврейской этике, Маймониду и иудаизму, автор книги «Еврейская мысль в диалоге: очерки о мыслителях, теологии и моральных теориях» (2009) и многих статей.
Начало тут и тут.
ФК: Как вы оцениваете роль доказательств бытия (или отсутствия) Бога в истории философии, науки, религии, культуры в целом?
Д.Ш.: В свое время доказательствам придавалось большое значение, поскольку доказательство, или железобетонная аргументация, считались золотым стандартом — единственным фундаментом для истинного знания. Но весь этот подход изжил себя по мере того, как становилось все более очевидным место вероятностных аргументов; и сегодня существует много рассуждений о том, не является ли требование приводить свидетельства слишком строгим, поскольку многие убеждения здравого смысла не отвечают этому требованию. Мы прошли путь от времени, когда дедуктивное доказательство была непременным условием знания, до времени, когда требование такого доказательства считается нелегитимным — и неясно, что должно занять ее место…
#доказательствабытиябога
Об этой рубрике.
Повсюду звучащие сетования и охватившее людей уныние столь заметны, что на них невозможно не обратить внимание. Дело не в том, что нашей нации недостает мужества, и не в неверии в наши силы, не это приводит нас в отчаяние. Страх вызван расколом в наших рядах: всем известно и все говорят, что если мы не сплотимся, то не выстоим. Поэтому позвольте тому, кто любит своего короля и свою страну, стремится к миру и печется о протестантизме, смиренно изложить свои мысли во времена, когда добрые и честные люди ощущают нависшую над всеми опасность. Все согласны, что если Англия объединится, то легко сокрушить ее не удастся. Так избавим же ее от угрозы. (1) Не стану предлагать единство мнений. Возлагать надежды на равную просвещенность людей в вопросах совести не стоит. Разум и опыт подсказывают, что те, кто для достижения этого использует насилие, совершают ошибку; принуждение только усиливает раскол. Надеяться можно лишь на то, что к общему согласию в мыслях приведет взаимное милосердие, но и на это вряд ли стоит рассчитывать.
Джон Локк, 1690, Bodleian MS Locke e. 18, пер. А. Яковлева, начало тезисов против учения о божественном праве королей.
доктор философских наук В. И. Светлов, директор Института философии РАН (1944—1946) рассказывает Жданову о том, что историки античной философии все же немного нужны для развития философской науки.
Вопросы философии, 1947, №1, стр. 65.
Далее, практические принципы совсем необязательно должны выводиться из практических аксиом. Практические принципы отличаются от теоретических тем, что они влияют на наши действия. Возьмем пример практического принципа: «Обязанность родителей — беречь своих детей». Это Локковский пример из кн. 1, гл. 3, §12. Там же он пишет об этом положении следующее: «Но что такое обязанность, нельзя понять без закона. А закона нельзя знать или предполагать без законодателя или без вознаграждения и наказания». Под законодателем имеется в виду Бог: «Трудно понять, как могут быть врожденными нравственные принципы без врожденной идеи божества: без понятия о законодателе нельзя иметь понятия о законе и об обязательности его соблюдения» (кн. 1, гл. 4, §8). Таким образом, чтобы доказать этот принцип, нужно сначала доказать бытие Бога. Локк предлагает свое доказательство в кн.4, гл. 10. Это доказательство Локк считает очень строгим: «Очевидность [положения о существовании Бога] равна математической достоверности» (кн. 4, гл. 10, §1). (Это может вызвать дальнейшую волну возражений, но это я сейчас проигнорирую.) Оно опирается, например, на такую посылку: «Ничто не может произвести нечто сущее; следовательно, существует нечто вечное» (§3). Кажется, этот принцип практическим не является. Поэтому принцип «Обязанность родителей — беречь своих детей» зависит как от посылки от этого теоретического принципа. В итоге, в практических принципах можно усомниться, потому что они являются результатами демонстративных рассуждений, которые по своей природе не несомненны, однако практическим принципам присуща высокая степень очевидности, насколько это возможно в случае с выводными положениями.
Если перейти ко второй проблеме — к противоречиям в тексте самого Локка, — то можно обратить внимание на то, что Локк использует в приведенной цитате из «Второго трактата о правлении» сравнительную степень: «Нет ничего более очевидного…» Когда Локк говорит о теоретических принципах, он называет их самоочевидными. А вот когда он говорит о практических принципах, он предпочитает использовать термин «очевидность» и часто в сравнительной степени: «Они в такой же мере суть истины [как и практические принципы], хотя и не настолько очевидны» (кн. 1, гл. 3, §1). Это подтверждает приведенную мной выше интерпретацию.
Что ж, если единственный выход для Локка из предложенной дилеммы состоит в дедукции моральных обязательств из существования Бога, то, кажется, это просто иной способ сказать "я всё ещё в тупике", потому что дедукция моральных обязательств из существования Бога — это всего лишь кому-то приятная фантазия (даже если мы отдаем Локку его якобы математически достоверное доказательство бытия Бога).
Читать полностью…Деррида видит, как его видят аналитические философы (начало)
«6 июня 1977 года. <…> Накануне, на семинаре (в Баллиол-колледже, о «О различае», через десять лет после лекции, которую я читал здесь же, вы должны были слышать это неловкое молчание, оскорбленную вежливость, и нужно было видеть выражение лиц Райла, Айера и Стросона <…>», (Derrida, La carte postale, 1980. P. 19).
В другой работе Деррида цитирует известное место из начала статьи Остина «Перформатиные высказывания»: «Вы имеете полное право пребывать в неведении относительно того, что означает слово «перформативный». Это слово новое, оно режет слух, возможно, в нем не так уж много смысла. Но, так или иначе, доводом в его защиту является уже хотя бы то, что смысл его, если он все же есть, понять не так уж трудно <...>». Это место вызывает у Деррида следующие ассоциации: «Это напоминает мне о моем опыте с “уродливым” и “новым” словом “деконструкция” и “различае” в 1967 году в Оксфорде, где я читал лекцию о “О различае”. Она была воспринята довольно плохо: вызвала скорее холодную растерянность, чем возражения и критику, а также вспышку ярости Айера, единственного, кто вышел из себя, в присутствии Райла, Стросона и др.» (Derrida, Papier machine, 2001. P. 103-104).
Что именно вызвало «неловкое молчание» оксфордских философов — понять нетрудно, в конце концов, они первый раз услышали про деконструкцию. А вот что именно в словах Деррида стало причиной гнева Айера уже труднее угадать. Во всяком случае, ни он сам, ни Деррида, кажется, никаких подробностей про этот случай нам не сообщили.
В сердце практической философии Локка есть одна вероятно неразрешимая для него трудность. Вот у нас есть некоторые моральные принципы. Каков их познавательный статус? Если Локк говорит, что они самоочевидны, то он сдает один из своих аргументов против их врожденности. Врожденные принципы должны быть самоочевидны, что признают сами их сторонники. Локк указывает на то, что моральные принципы людям вообще-то далеко не самоочевидны, и потому они ведут себя абы как. Но. Если Локк говорит, что моральные принципы не самоочевидны, то он не может говорить, что мораль — это дедуктивная наука, которая из аксиом выводит свои истины необходимым образом. Аналогичная трудность не угрожает теоретическим науками, таким как математика или логика, ведь их фундамент — это законы непротиворечия и тождества, из которых, по Локку, науки как таковые не следуют, это предложения, истинные по определению в силу своей бессодержательности. Но про мораль такого не скажешь. Поэтому если это дедуктивная наука, то ее аксиомы должны быть содержательны и самоочевидны. Отказаться от дедуктивности морали означало бы признать отсутствие в ней необходимости, а это для почтенного верующего джентльмена смута и разврат. То есть Локку одновременно нужно, чтобы мораль не была самоочевидна (для критики ее врожденности) и была самоочевидна (для защиты ее дедуктивности). Неудивительно, что никакую содержательную логику морали Локк так не построил, хотя обещал.
Читать полностью…Вышла статья нашего коллеги из Питера Константина Фролова, про моральную ответственность.
Статья посвящена исследованию затруднений, связанных с идентификацией действий как конкретных, локализованных в пространстве и времени событий, характеризующихся теми или иными дополнительными особенностями. Показано, что результат такой идентификации способен быть значимым фактором при приписывании агенту моральной ответственности. В первых двух разделах статьи исследуются проблемы, связанные с индивидуацией и прослеживанием границ действий в пространстве и времени, а также затруднения, сопряженные с возможностью наличия у действий пространственных и временных частей. В третьей части статьи исследуются особенности и различия между тремя подходами к тому, что является дополнительными характеристическими чертами действий, позволяющими различать их между собой. На роль таких факторов идентификации могут претендовать: наличие у всякого действия агента-
актора; наличие у контролируемых телодвижений агента определенных последствий с учетом их возможных альтернатив; наличие у агента интенционального состояния, сопровождающего или предшествующего совершению тех или иных действий. В свете этих возможных факторов идентификации действий в третьей части статьи демонстрируются особенности интерналистского и экстерналистского подходов к понятию действия. Делается вывод о том, что основания для идентификации действий, выдвигаемые этими подходами, таковы, что их достоверное знание оказывается весьма проблематичным в реальной практике приписывания моральной ответственности, что делает допустимым возложение моральной ответственности на основании наивного способа идентификации действий, отождествляющего действия с движениями тела того или иного агента.