5506
Крупнейшее сетевое издание по теории архитектуры и города по вопросам сотрудничества @mnevlyutov рекламу не размещаем
Традиционное жилье свободностоящего типа безусловно возводилось в соответствии с размерами человека, хотя местные зодчие скорее всего не имели строгих нормативов строительства
Кристиан Бромбергер отмечает, что в традиционном доме гиляков гармония фасада достигается, прежде всего, за счет равномерных расстояний между столбами, поддерживающими веранду, которые обычно находятся на расстоянии трех элеш друг от друга (то есть три "локтя", или около 1 м 50 см, aleš).
Есть исследование, где ряд пропорциональных соотношений, о которых мы говорили выше, был применен к традиционному жилищу на севере Ирана [Salavatian S., Malekjahan F. A. Typological analysis of vernacular residential buildings in moderate-humid climate of North Iran]. Авторы пришли к выводу о том, что в жилье коренных жителей Гиляна часто встречались построения, основанные на сочетании производных квадрата и равностороннего треугольника.
Часть современных домов этого типа очевидно используют в основе плана и фасада форму квадрата. Анализ пропорций других домов, даёт понять, что в современной архитектуре используются и более сложные построения на основе квадрата.
Тем не менее нельзя наверняка утверждать, что современные архитекторы осознанно используют традиционные модульные системы при создании жилья. Вероятно, что сегодня представление о метре, ритме и комфортных человеку пропорциях у архитекторов было сформировано подсознательно и проявляется за счет опоры на традиционные образцы при проектировании.
#Чахарсофе
Содержание предыдущего поста может показаться довольно абстрактным: разве такие построения до сих пор актуальны? Изначально я сомневалась, но как только я начала применять к современным постройкам традиционные геометрические схемы, о которых писали Булатов, Ремпель и Ардалан, я обнаружила практически полное соответствие между ними.
Традиционный шестиугольный модуль с легкостью определил пропорции фасадов и планов большинства современных домов городского типа. Чаще всего шестиугольный модуль совпадал с высотой этажа и здания, определял расстояния между окнами. Примеряя его на планы зданий, я обнаружила, что он очерчивает общие пропорции и, иногда, ширину отдельных комнат и коридоров. Реже общие пропорции плана и высота фасада, а также отдельных этажей, определялись построениями на основе правильного пятиугольника.
#Чахарсофе
В традиционном свободностоящем доме каждое помещение может быть отведено под различные функции по необходимости. Основная часть повседневной жизни в традиции проходит на веранде - айване, которая располагается и на первом и на втором этажах, и огибает дом по периметру. Небольшие комнаты в доме традиционно использовались в зимние месяцы. В двухэтажных зданиях заметно вертикальное функциональное зонирование: зона отдыха организуется на верхнем уровне, а хозяйственные помещения – на нижнем.
В современных домах этого типа часто встречаются современные интерпретации айвана. Традиционно он занимал ½ или ⅓ часть общей ширины дома, однако сегодня новые конструкции позволяют строить более широкие веранды.
Рассмотренные в процессе исследования дома позволяют выделить три способа организации помещений в жилье свободностоящего типа:
1. Продолжение традиции, расположение айвана на каждом этаже;
2. Рассредоточение отдельных помещений по широкому айвану;
3. Отделение айвана от основного объема здания и организация полу-открытой веранды.
#Чахарсофе
Традиционный дом в центральном Иране делился на приватные внутренние помещения - “андаруни” и полуприватные помещения - “бируни”. “Андаруни” была необходима для отделения частной жизни семьи от комнат, которые посещали гости. “Бируни” была предназначена для приема посетителей, обеспечивала промежуточное пространство между частными помещениями и улицей.
Такое разделение было полноценно развито только в обеспеченных домохозяйствах, поскольку требовало строительства как минимум двух отдельных дворов: одного для приватной зоны, другого — для гостевой и приёмной. Однако в большинстве традиционных домов устраивался только один двор, где гостевая зона располагалась рядом с главным входом, а приватные помещения занимали удаленную от входа и незаметную для посторонних часть двора.
В современных городских домах можно выделить три способа зонирования с точки зрения приватности:
1. Частный дом, где бируни и андаруни разделяются на две части в плане, как и в традиционном доме, однако обе части дома вырастают вверх на несколько этажей. Две части здания существуют с минимальными связями друг с другом.
2. Частный дом, где разделение пространства по зонам идёт строго по вертикали: первые этажи отведены под гостевые помещения, верхние – строго частные комнаты семьи.
3. Современные многоквартирные дома, в которых одна квартира занимает целый этаж. Вестибюль с лестницей и лифтами располагается в центре дома, разделяя квартиру на две зоны – парадную, где располагается гостиная и кухня и частную, со спальнями.
#Чахарсофе
Современные иранские дома свободностоящего типа часто отталкиваются от формы квадрата и вдохновляются традиционным решением разделения дома на несколько построек. В целом, как я уже упомянула в постах выше, участок традиционного свободностоящего дома, в отличие от участков на остальной территории Ирана, не выстраивается по строгим принципам и не берет за основу структуру "чахарбага". В современных домах этого типа степень влияния чахарбага на планировки также невозможно определить наверняка. Тем не менее современный свободностоящий дом постепенно обретает черты геометрически правильной планировки, характерные для центрально-иранского типа.
#Чахарсофе
Форма современных домов в горных районах естественно продиктована условиями рельефа. Традиционный для центрального Ирана тип жилого дома с внутренним двором, безусловно, оказал влияние на облик современных домов региона. Однако основным градостроительным принципом при возведении дома в холодных регионах Ирана было максимальное использование горизонтальных участков склона, поэтому города и особенно деревни в плане обычно развивались вдоль линий рельефа.
Во время исследования у меня получилось выделить три разных способа расположения дома относительно рельефа. Во-первых, ступенчатые дома, чьи этажи расположены по рельефу и имеют только три фасада, так как четвёртый врезан в рельеф. Первый этаж таких домов обычно отведён под парковку, на крыше которой находится двор. Другие дома на рельефе построены на относительно плоской территории, а часть участка с наибольшим склоном отведена под сад. Наконец, третий тип дома обычно располагается в низинах и только имитирует своей формой ступенчатое устройство традиционного дома на рельефе.
#Чахарсофе
Вот некоторые вопросы, на которые мы постараемся ответить на дне открытых дверей.
Чему мы будем учиться?
Архитектурное письмо отличается от «обычного» письма совсем немного: оно об архитектуре, для архитекторов и на архитектурном языке. То есть, предмет, аудитория и некоторые традиции, которые касаются жанров, логики — это то, что мы будем изучать. Но верно и обратное: архитектурное письмо никак не отличается от обычного. В особенности, когда речь идет о том, как заставить себя что-то написать, как работать с информацией, как выстроить интересную историю. Чего будет больше в школе — архитектурного или обычного? Это во многом зависит от всех участников. Но мы поделимся нашими идеями на дне открытых дверей 20 июля.
Как будет устроена школа?
Хорошая школа — это всегда обмен и непредсказуемые, случайные, внезапные пересечения между темами, идеями и опытом участников. Иногда кто-то из коллег по школе может даже вскользь упомянуть концепцию, назвать имя, привести в пример текст — и это может оказаться для нас настоящим открытием. Чтобы такие открытия могли произойти, мы придумали структуру, которая их провоцирует: в ней постоянно сменяются индивидуальные, групповые и обще-школьные активности. Как это будет работать — мы расскажем 20 июля.
Что будет происходить в группах?
Сегодня форматы и жанры перемешались. Философ и теоретик Нил Лич показывает свои эксперименты с AI в формате сториз; блог KoozArch, который когда-то просто собирал красивые визуализации из студенческих портфолио освещает архитектурную Биеннале; телеграм-каналы ведут крупнейшие бюро, чиновники, студенты, критики. И все это не мешает выходить новым книгам (нет, они не умерли) и журналам. Нельзя сказать, что архитектурное письмо — это только что-то одно. Мы выбрали четыре формы письма, которые показались нам базовыми: теория, критика, журналистика, социальные сети. В каждой группе будут свои акценты, формы работы, задания, дискуссии. Какие именно — на дне открытых дверей каждый из кураторов расскажет про свой план работы.
Почему «Чувства»?
Мы выбрали для школы и общую тему — чувства. Общая тема показалась полезной вещью, потому что так будет еще больше пересечений и дискуссий (при том, что каждая группа сохраняет самостоятельность). Но почему чувства? Наверное, потому что писать (и читать) отстраненно или цензурируя свои переживания мы учимся чуть ли не каждый день. В этот месяц, в эти 12 встреч — попробуем по-другому. А вот как именно тема чувств станет направлять нашу работу — обсудим через полторы недели.
Кто мы (вообще) такие?
Четыре куратора школы — Юлия Каптур, Полина Патимова, Марат Невлютов, Александр Острогорский — кому-то известны лучше, кому-то хуже, а кто-то впервые о них слышат. В любом случае, какой день открытых дверей без знакомства с преподавателями? Мы немного расскажем о себе, наших методах письма и преподавания, других проектах. Постараемся быть краткими!
Итак, ждем всех, кому интересна Школа архитектурного письма — 20 июля, в 12:00 (MSK). Регистрация по этой ссылке: https://facultativearchi.timepad.ru/event/2961521/
#курс #школа_письма
В МАРШе открылась выставка студенческих проектов - МАРШОУ. По пути на выставку заходите на наши чтения по теории архитектуры и города, которые пройдут в МАРШе 14 июля в 15:00. Это будет уже 33 встреча. Прийти можно даже, если вы не знакомы с такого рода мероприятиями, главное почитать перед приходом текст. Во время следующей встречи мы обсудим 10 главу “Возвращая все это домой” из книги Джона Урри “Офшоры”.
Найти ссылку на текст и вступить в чат-группу ридинга.
Офшоры предполагают деятельность в обход установленных правил, используя законы одной юрисдикции для нейтрализации законов другой юрисдикции. В результате сокрытия информации, снятия отвественности возникают ограничения для прозрачного и демократического управления территорией. Офшоры являются механизмом реализации принципов капитализма, показывают его нестабильность, склонность "иррациональному излишеству" и "пессимизму". Стремительный и избыточный успех, который достигается офшорными мирами, подобным Дубаи, оборачивается столь же быстрым крахом и "бегством" капитала. Формирование офшорных миров не было результатом мирового заговора (хотя очень похоже), но привело к возникновению-усилению множества проблем современного мира - неравенство, войны, климатический и экологический кризис.
Как же проблема офшоров затрагивает города и архитектуру? В РФ исследователи говорят, например, о внутренней офшоризации - деньги заработанные в одном регионе тратятся в другом. Как правило крупные капиталы выводятся в столичные или приморские города для покупки недвижимости, интенсивное использование которой не планируется. Классическими примерами офшоризации в Москве считаются шумные Патриаршие пруды и красивая, но пустующая Остоженка. В этих районах большинство квартир приобретаются по инвестиционным, а не потребительским мотивам. Город и архитектура здесь становятся инструментами накопления и защиты капитала, а не местом для жизни и ответственности.
#аналитические_чтения
Последний регион, о котором мы поговорим, прежде чем рассказывать про современное жилье в Иране, сильно отличается от других. Это — побережье Каспийского моря, где влажность иногда достигает 80-90%, а температура летом поднимается выше 30º по Цельсию и практически не меняется в течение дня. Здесь постоянно идут дожди, благодаря чему это — самый озелененный регион страны.
Густота леса и трудность его освоения привели к оригинальной организации среды обитания, которая во всех отношениях отличается от структуры городов остальной территории Ирана. Деревни на равнинах Каспийского побережья более рассредоточены. Преобладающий тип застройки – разрозненные хижины (махалле). Кристофер Бромбергер рассматривает эту структуру поселений как результат постепенной расчистки леса на небольших участках. Традиционные поселения не имеют четкой ориентации или узнаваемого ритма: переплетающиеся дорожки ведут к разбросанным по рисовым полям домам, утопающим в зелени.
Несмотря на это, расположение построек на отдельном участке достаточно ясно организовано. Самая маленькая ячейка социальной и пространственной организации в традиции – двор домохозяйства, окруженный невысоким забором, внутри которого находятся дом, огород, хозяйственные постройки, выходящие на рисовые поля. Термин хане (xane на языке местных) одинаково хорошо обозначает дом, ограду и домохозяйство в целом.
В условиях высокой влажности традиционный дом на побережье Каспийского моря разделяется на несколько функциональных построек — для проветривания. Сами дома по той же причине приподняты над землей на деревянных платформах и не имеют подвалов. Обычно жилье состоит из двух уровней с одной или двумя комнатами на этаже и широкой верандой (талар) по периметру. Деревянные колонны талара поддерживают высокую скатную крышу, которая традиционно покрывалась соломой.
Традиционные дома этом регионе характеризуются продольной вытянутой в длину формой. Дома состоят из нескольких комнат, выходящих на широкую веранду. Комнаты обычно квадратной формы (около 3 × 3,5 м) и используются чаще всего в зимнее время.
Конечно, именно эта традиция подверглась наибольшим изменениям в современной архитектуре.
#Чахарсофе
Ещё одна климатическая зона Ирана, где повсеместно распространена традиционная плотная городская застройка - самый жаркий и влажный регион Ирана, простирающийся вдоль побережья Персидского залива и Оманского моря. Здесь мягкие короткие зимы и жаркие, влажные летние месяцы. Из-за высокой влажности воздуха в сочетании с постоянной жарой здесь не самый приятный климат для жизни.
Стремясь к комфорту, строители традиционного жилья на территории Персидского залива использует разнообразные методы затенения и вентиляции пространств. Дома в старых портовых городах, таких как Бушир, Бандар-Аббас и Бандар-Ленге, ориентированы на юг, к морю. Морские воздушные потоки используются для охлаждения помещений, а здания защищены от воздействия интенсивных южных солнечных лучей глубокими навесами и верандами.
Здесь, как и в центральном Иране, распространен тип городских домов с центральным двором, однако дом на берегу Персидского залива более компактный, пропорции в плане стремятся к форме правильного квадрата. Также как в центральном Иране дома ориентированы внутрь, ко двору, но здесь оконные и дверные проемы расположены как вокруг центрального двора, так и на внешних стенах. Благодаря этому обеспечивается естественная перекрестная вентиляция помещений. Необходимость создавать тень и обеспечивать вентиляцию отражается в устойчивой традиционной форме - широких декорированных балконах, которые называются “шинашир”, больших проемах в стенах, открытых морским ветрам, а ещё башен “бадгиров”, которые традиционно выполняют функцию ловцов ветра.
#Чахарсофе
Целых 19% проголосовавших в опросе выше удивились тому, что жилье на фотографиях очень разное и как будто противоречит обывательскому представлению об Иране как о засушливой и несколько несовременной стране. Ровно этот вопрос преследовал меня в первые недели работы над дипломом.
Как оказалось, Иран — страна не одних лишь пустынь и нестерпимой жары (хотя сегодня в г. Йезд экстремальные 43 градуса тепла). В структуре Ирана можно выделить четыре основных климатических региона, в каждом из которых сформировался особенный тип традиционной жилой застройки.
1. Северный прибрежный регион – умеренный климат
2. Центральное плато – жаркий и сухой климат
3. Горный регион и высокое нагорье – холодный климат
4. Южный прибрежный регион – жаркий и влажный климат
#Чахарсофе
Привет, читатели Пилы! Меня зовут Наташа Мещерякова (@emnha), и я выпускница кафедры советской и современной зарубежной архитектуры МАРХИ.
В 2023 году я защитила бакалаврский диплом на тему "Национальное наследие в современной жилой архитектуре Ирана", а в течение следующих двух недель я расскажу всё самое интересное о результатах моей работы.
К изучению архитектуры Ирана меня подтолкнула статья "Resurrecting Tradition, Rewriting Modernity" архитектора и исследовательницы Разие Горбани, которую я прочла в 2019-ом году, совсем ничего ещё не зная про эту страну и не подозревая, насколько увлекательным занятием окажется поиск традиционных черт в современной архитектуре Ирана.
Нужно признать, что понять и адекватно отразить сложную и фундаментально отличную от нашей культуру невозможно в рамках одного короткого исследования, даже дипломного, поэтому в поисках традиции я опиралась на тексты архитекторов, постройки которых я расматривала, и на теоретические работы крупных иранских исследователей. Но всё же мой взгляд — это взгляд стороннего наблюдателя, пусть даже внимательного и очарованного страной.
Надеюсь, что архитектура Ирана сможет удивить и очаровать вас также, как и меня.
Эта дипломная работа была бы невозможна без поддержки, искреннего интереса и мудрого наставничества моих дипломных руководителей — Ирины Семёновны Черединой, Екатерины Юрьевны Рыбаковой (@ArchiFish) и Варвары Ивановны Ламбрихт (@nravizaarch).
#Чахарсофе
Стоимость участия в школе — 25 200 ₽, но до 15 июля по промокоду EARLYBIRD действует бешеная скидка 20%. Пока мы принимаем только заявки. Чтобы участвовать, нужно заполнить форму на странице школы и немного рассказать о себе.
Школа архитектурного письма будет иметь четыре трека от разных людей, со своим особым видением, как нужно думать и писать об архитектуре:
- архитектурная критика и история от Александра Острогорского (преподавал теорию и историю архитектуры и урбанизма в МАРШ, ВШЭ, а также работал архитектурным журналистом и редактором в изданиях от «Афиши» до «Проекта Россия». Основатель проекта Facultative)
- социальные сети от Юлии Каптур (куратор публичной программы Софт Культуры и модуля «Цифровая культура» в МАРШ, архитектор и автор канала Fragments)
- архитектурная журналистика от Полины Патимовой (главный редактор проекта [ДЛИНА ВОЛНЫ], преподаватель и приглашённый редактор МАРШ, автор канала Projects & Principles)
- теоретическое письмо от Марата Невлютова (преподаватель МАРШ, научный сотрудник НИИТИАГ, редактор онлайн-журнала ПИЛА).
Очень вас ждем! Поделитесь с теми, кому было бы интересно присоединиться к нашей интенсивной работе и интересно провести это лето.
Луиз Невельсон – чуть ли не единственная художница XX века, которую пригласили оформить сакральное пространство.
С самого начала творческой карьеры в работах Невельсон отчётливо просматривалось сочетание кубизма и сюрреализма, конструктивизма и экспрессии, геометрии и магии. Невельсон не просто создавала скульптуры, она собирала сотни замысловатых деталей, найденных на улицах Нью-Йорка, в целую экспозиционно пространственную концепцию. Она создавала не скульптуру, а среду.
Предметы и абстрактные деревянные формы она интуитивно упорядочивала по разным отсекам. Затем эти ящики и их содержимое выкрашивала в единый цвет и выстраивала из них стену. Получался такой сложносочиненный рельеф. Методом наращивания и добавления, шаг за шагом, она добивалась ощущения равновесия, упорядочивая хаос.
В 1977 году Невельсон приглашают создать скульптурное оформление для часовни Доброго пастыря в церкви Святого Петра в самом центре Манхэттена.
На каждой из стен художница разместила белые настенные скульптуры, символизирующие святых, и Троицу в виде трёх подвесных колонн, покачивающихся в воздухе.
Эта часовня – квинтэссенция Невельсон: все эти разломанные части она собрала вместе и создала из них что-то новое. И так же, как Луиз Невельсон собирала свои композиции, она собрала свою жизни и саму себя, став одной из крупнейших женщин-художниц Америки.
#видеть_верить
Витражи синагоги центра Адасса в Иерусалиме, созданные Марком Шагалом, посвящены двенадцати коленами израилевым.
В иллюстрациях к посту – витраж Иссахара. На нем идиллическая сцена – мирно пасутся овцы, и маленькая птичка садится на бок отдыхающего ослика. Потомки рода Иссахара были земледельцами и скотоводами. На витраже также Шагал изображает две руки: алую и изумрудную как символ дружбы двух братьев Иссахара и Завулона.
Важную деталь в витраж внесло время – на изображении осла есть повреждение после атаки Иорданской артиллерии во время Шестидневной войны. Тогда, в 1967 году пострадали четыре витража синагоги, и Марк Шагал лично занимался реставрацией. Но как как напоминание об этом событии он оставил один поврежденный фрагмент. Так в одном витраже соединились сказочные персонажи Шагала с суровой реальностью жизни.
#видеть_верить
Как и в центральном Иране, в горных регионах архитектура соразмерна человеку. Интересно отметить исследование традиционных домов в Мешхеде, проведённое Салехи Р. Д. [A Study on Architectural Characteristics of Traditional Iranian Ordinary Houses in Mashhad, Iran], в котором разобраны три характерных дома и доказано, что с помощью иранского “золотого сечения” (построений на основе правильного шестиугольника) архитектору удалось сбалансировано разделить участок земли, а затем пропорционально и равномерно распределить пространства.
Анализируя чертежи современного жилья горного региона, можно заметить, что традиционный модуль применим к фасадам и планам и, также как и в центральном Иране, описывает основные пропорции зданий. Здесь ряд шестиугольников часто определяет длину участка и основные пропорции планов зданий.
#Чахарсофе
Сегодня поговорим о самой интересной и, на мой взгляд, самой сложной теме в современной архитектуре Ирана — модуле и пропорции.
Булатов М.С. [Геометрическая гармонизация в архитектуре Средней Азии IX-XV вв: Ист.-теорет. исслед. – Наука, 1978], рассматривая системы построения медресе и мечетей X-XV века на территории Персии, обращает внимание на то, что все они основывались на строгих геометрических построениях, в основе которых лежали деления правильного квадрата, пятиугольника, шестиугольника и восьмиугольника. Эта геометрия всегда была соразмерна пропорциям человека, поэтому традиционные меры длины, газ и герих, были основой для геометрических построений архитектурных планов.
Логично было предположить, что дом также выстраивается на основе строгой геометрической системы. Я нашла этому подтверждение в книге Надера Ардалана “The Sense of Unity”. Он описывает символические основы, на которых выстроена связь числа и геометрии в традиционной архитектуре Ирана.
Так, основой всех геометрических построений оказалась единица (точка), двойка очерчивала линию и цифра три – правильный треугольник, который можно вписать в круг. Четвёрка отображала первое делимое число и символизировала материю. Квадрат, как символ четырёх, отображал четыре стороны света, а при перенесении в объем образовывал куб – идеальное тело. Куб, спроецированный на плоскость имеет шесть углов и есть плоскостей, поэтому число шесть в виде правильного шестиугольника в традиции Ирана отображает и сам куб, и шесть возможных направлений движения, может символизировать человеческое телло.
Ритм, основанный на четверке, расположенной в пространстве, “восходит к ортогональному осевому построению тела человека и соотносится с ориентацией «от себя», от человека: вперед и назад, вправо и влево, или по четырем сторонам света: север и юг, восток и запад.” Правильный шестиугольник был отражением масштабов человека и стал модулем для традиционного жилья в Иране.
#Чахарсофе
В традиционном жилище горных регионов Ирана полноценного разделения на бируни и андаруни не прослеживается. В жилье семей со средним достатком обычно выделяются две отдельные жилые секции, расположенные друг напротив друга по сторонам от двора — летняя и зимняя. Такое разделение, согласно ряду источников [как например: Salehi R. D. A Study on Architectural Characteristics of Traditional Iranian Ordinary Houses in Mashhad, Iran //International Journal of Architectural and Environmental Engineering. – 2019], соответствовало географическим и климатическим особенностям территории, и обеспечивало комфортные условия проживания в течение года.
В современных домах на рельефе стоит отметить важнейшую функцию лестницы как способа организации движения по дому и, следовательно, зонирования пространств по уровню приватности.
Разделение на бируни и андаруни в современных домах выражено ярче, чем в традиционных домах этого типа. Бируни (гостевая зона) сегодня чаще всего полностью занимает первый этаж жилого дома и подземные этажи, а андаруни – второй и третий этажи. В отдельных случаях устройство парадной лестницы позволяет менять местами положение гостевой и семейной зон.
#Чахарсофе
Структура двора вокруг свободностоящего дома сегодня часто бывает созвучна размерам и расположению бассейна, который по длине обычно составляет ½ или ⅓ длины дома. Бассейн в большинстве современных домов этого типа задаёт ритм всему участку и расположен так, чтобы акцентировать симметрию фасада и плана современного дома.
#Чахарсофе
Сегодня в архитектуре горных регионов Ирана возрождается значение придомового озеленения, однако в современных домах этого региона, в отличие от жилья в центральном Иране, редко хватает места для создания регулярного сада. На всех рассмотренных участках, где архитекторы отмечали своё желание переосмыслить традицию, неизменно устроен неглубокий бассейн.
Тем не менее, в некоторых случаях к строительству новых домов на территориях исторических поселений подходят бережно и максимально следуют традиции озеленения участка на рельефе.
#Чахарсофе
После насыщенных выходных (надеюсь вы заглянули на день открытых дверей), пора нам продолжить рассказ про архитектуру Ирана.
Стоит сделать важное замечание: дальше в своих описаниях я буду использовать понятия из персидского языка, перевод которых на русский может быть неточен. Я буду благодарна, если вы заметите неточности в интерпретации и укажете на это в комментариях, чтобы эти ошибки более не распространялись.
Итак, после подготовительной работы, дома из трех групп, о которых мы говорили в пятницу, уже можно было начинать сравнивать с традиционным жильем. Начнем с самой большой группы: городских домов.
До двадцатого века традиционный городской жилой дом представлял собой преимущественно одноэтажную, горизонтально ориентированную постройку с открытым центральным внутренним двором. Однако постоянное сокращение городского пространства из-за притока людей в город, и трансформация жилого дома по западному образцу, способствовали появлению новой модели жилья и переходу от малоэтажных, ориентированных внутрь центрального двора домов к средне- и многоэтажному, ориентированному к улице жилищу.
В основе архитектуры традиционного городского дома с внутренним двором лежит квадрат, разделённый на девять равных частей, который образует четыре пространства вокруг центрального помещения. В жилом доме такая структура называется чахарсофе, то есть “четыре комнаты”, а сад, чья планировка отвечает этому принципу имеет название “чахарбаг”. Некоторые авторы [как например: Habibi R. Modern middle-class housing in Tehran: reproduction of an archetype: episodes of urbanism 1945–1979. – Brill, 2020.] утверждают, что именно структура чахарбага, использовалась иранскими архитекторами-модернистами в XX веке как инструмент адаптации к современным требованиям .
Согласно современным требовниям к жилой застройке, 40% городского жилого участка должны отводиться под озеленение. Поэтому значительную часть участка современного дома занимает озелененный двор. Во дворе может быть разбит небольшой сад, который может выстраиваться симметрично относительно бассейна. Такой неглубокий бассейн, или хуз, появляется в современном участке из традиции, где он организовывал осевую симметрию дома.
В некоторых случаях озеленение помещается не только на придомовом участке, но и в центре современного дома, напоминая о традициях строительства жилья в центральном Иране и на Персидском Побережье. Наконец, ряд архитекторов в своих проектах творчески интерпретируют структуру чахарсофе, размещая зоны с озеленением по сторонам от центральной зоны.
#Чахарсофе
20 июля, 12:00 — день открытых дверей Школы архитектурного письма.
В августе мы всех зовем на Школу архитектурного письма: онлайн-интенсив, который поможет развить свои навыки письма в общении с опытными авторами-кураторами и талантливыми коллегами. Программа длится четыре недели, с тремя встречами в неделю, предлагает четыре различных направления работы (теория, критика, журналистика, социальные сети), завершается презентацией своего проекта.
Формат коротких школ и интенсивов стал этим летом необычайно популярным, но вопросы (см. следующий пост) все равно есть.
Чтобы ответить на них, мы решили провести 20 июля, в субботу, в 12:00 встречу, тоже онлайн.
Если вы хотите принять участие, то вот ссылка на регистрацию: https://facultativearchi.timepad.ru/event/2961521/
#курс #школа_письма
Наконец-то мы разобрались с разнообразием традиционного жилья в Иране. Часть из читателей неизбежно потерялась на этом этапе, но, обещаю, эта информация нам ещё пригодится.
Изначально я ставила для себя вопрос: насколько традиции Ирана влияют на современную архитектуру? Я начала свой поиск, просмотрев все современные дома в Иране, проекты которых были опубликованы на archdaily. Получилось отобрать 108 современных жилых домов, авторы которых упоминают о том, что они так или иначе стремились отобразить или интерпретировать традицию в жилье. Затем эти здания я расположила на карте страны и сравнила формальные особенности современных построек с характерной территориальной традицией.
На удивление, массу разнообразных зданий довольно быстро удалось распределить на три основные группы, соответствующие региональным традициям. Группы было решено обозначить так:
1. Городской дом с внутренним двором (как например Pishva House, первая фотография в посте)
2. Террасированный дом на рельефе (Villa for a Friend, вторая фотография)
3. Свободностоящий сельский дом (Vanoosh Villa Residence, третья фотография)
#Чахарсофе
Холодный регион Ирана расположен вдоль западной и северной горных цепей Загроса и Эльбурса. Обычно здесь холодная зима и мягкое лето. На всей территории этой области, от Азербайджана до Фарса, холода начинаются с начала ноября и продолжаются до конца марта. Количество осадков летом невелико, в отличие от остальных сезонов. На высоте более 3000 метров никогда не тает снег.
И здесь климат определяет характер жизни. Жилой дом на горном склоне требует максимального теплопоглощения, минимальных теплопотерь, защиты от зимних холодов, длительных заморозков, и юго-западных ветров.
В горных регионах Ирана из-за большого уклона местности жилье в основном ступенчатое, а городская застройка очень плотная. Из-за необходимости строить на склоне, часть стен жилых помещений утоплены в землю, поэтому у традиционных жилых домов часто бывает только один фасад. В предгорных районах с небольшим уклоном здания обычно компактные. Обеспеченные владельцы городских домов часто устраивают центральный двор с небольшим садом, который располагается на нижней части участка, но в более бедных домах он может совсем отсутствовать.
В горных деревнях дворы встречаются редко из-за плотности застройки. Комнаты, выходящие к уклону рельефа, освещены лучше всего, они больше и обычно отведены под холл и гостиную. Крыша жилых домов на рельефе обычно плоская, а накапливающийся зимой снег традиционно работает как утеплитель и позволяет избежать утечки тепла через кровлю. Жилые комнаты с небольшой высотой потолков не выходят сразу ко двору, как в центральном Иране, а имеют промежуточные пространства, которые позволяют избежать сквозняков в отапливаемых помещениях.
Внутренние и внешние стены в традиционных домах обычно достаточно толстые и возводятся из камня, обожженного и необожженного кирпича, что сохраняет тепло зимой. Окна в этом регионе традиционно небольшие и ориентированы на освещаемые солнцем стороны, чтобы эффективнее использовать солнечный свет в течение дня, а на ночь окна закрываются деревянными створками.
В отличие от центрального Ирана, в жилье отдаётся предпочтение темным оттенкам на фасадах, так как они лучше нагреваются в течение дня.
#Чахарсофе
Центральное плато Ирана – самый большой и засушливый регион страны, окруженный высокогорными участками. В этом регионе находятся две крупнейшие солончаковые пустыни: Деште-Кевир и Деште-Лут, которые занимают одну седьмую часть площади Ирана.
Пригодные для жизни участки рассредоточены на больших расстояниях друг от друга, поэтому для поселений и городов центральной части страны характерна высокая плотность застройки. На спутниковых фотографиях город выглядит как единая бесконечная крыша с проемами и переулками, прорезанными в этой структуре. Глина охристого оттенка – главный строительный материал региона, — усиливают ощущение монолитности городских структур.
Типичное традиционное жилище в центральном Иране и в том числе в Йезде всегда обращено к внутреннему двору, на улицу выходят только глухие высокие стены, отвечая традиционной концепции приватности и для защиты от горячих пыльных ветров
Главная ось всех внутренних дворов направлена на юго-запад, так как при таком расположении традиционные дома в центральном Иране максимально выгодно используют солнечное тепло зимой и направление прохладного ветра летом.
#Чахарсофе
Предлагаю для начала установить исходные положения: на фотографиях в этом посте вы видите пять современных жилых домов из Ирана, о которых пойдет речь в исследовании.
На ваш взгляд, насколько эта архитектура отвечает вашему представлению о традиционном Иранском жилье?
#Чахарсофе
Апофеоз представления о том, что "любовь - это все, что нам нужно" пришелся на 70-80-е годы. Правда, кого и как нужно было любить, никто толком не объяснил - себя, вещи, других, президента, страну, всех, природу, мир или Бога? Архитектура обнаруживала в себе множество ответов на проблему построения новых “любовных” отношений. Одним из таковых были мегаструктуры. Здания-города второй половины XX века от “Вавилона” Ньювенхауса до критических утопий Суперстудио репрезентировали принципы построений новых коллективов, в которых можно было пребывать в любви к людям, к работе, к жизни и всему миру - такой архитектурный “вудсток” в бетоне, стекле и металле.
Однако любовь, которую Августин на латыни называет caritas или забота, оказывается в большей степени заботой о себе, нежели о ближнем. Эпоха Возрождения научила нас разделять себя и другого, эстетику и этику, мирское и сакральное. В понимании любви постепенно исчезло важное измерение, знакомое средневековому человеку - опасность, которая возникала из-за необходимости быть открытым и видимым для другого. Каменная стена мегаструктуры оказалась не символом любви к другому, но знаком безразличия и нейтральной любви к себе. Изображения, которые вы видите в этом посте - это попытки превратить трагический символ конфликтов и разделения XX века, Берлинскую стену, в место, где можно встретиться с другим и попробовать его полюбить.
5 августа мы запускаем Школу архитектурного письма, темой которой будут чувства. Как вы поняли, теоретический трек будет посвящен чувству любви, заботе и ответственности. Мы будем обсуждать разнообразные архитектурные сюжеты, пробовать техники письма и мышления, писать свои собственные теоретические эссе. Сегодня в течение дня мои коллеги расскажут о том, как работа с чувствами будет разворачиваться в их треках:
→ Александр Острогорский (трек «Архитектурная критика») в Facultative.
→ Юлия Каптур (трек «Telegram и другие соцсети») — во Fragments.
→ Полина Патимова (трек «Архитектурная журналистика») — в Projects & Principles.
#школа_письма
В основе сложных инсталляций Джеймса Таррелла из светодиодов – эффект Ганцфельда. Этот эффект исследовал известный немецкий психолог ХХ века Вольфганг Метцгер в 30-х годах. В ходе экспериментов Метцгер установил, что люди, смотревшие на однородное световое поле в течение длительного времени, начинали видеть галлюцинации.
Итак, основываясь на эффекте Ганцфельда, Джеймс Таррелл превращает физическую реальность в абстрактное произведение искусства, которое целиком поглощает зрителя. Проекты Тарелла – своеобразные психологические эксперименты, в которых визуальные ощущения, можно сказать, навязываются сознанию смотрящего.
Когда человек погружается в однородное световое поле, то внутренние стимулы бессознательного всплывают на поверхность. Человек оказывается в промежуточном состоянии сознания между бодрствованием и сном – что-то близкое к медитации.
Пространство капеллы в Доротеенштадте не освещено в традиционном смысле. Оно будто наполнено светом и красочностью. Архитектура здесь кажется дематериализованной. Цвет, свет и пространство вступают во взаимодействие, которое погружает зрителя в таинственный мир. При этом происхождение света художник всегда оставляет в тайне. Кажется, будто свет появляется из ниоткуда.
Светодиодное освещение окружает зрителя атмосферой, близкой к сиянию, заставляя его терять чувство ориентации во времени и пространстве. Эпохе перенасыщения информацией и любыми входящими сигналами художник противопоставляет полупустое пространство без каких-либо метафорических и ассоциативных отсылок.
#видеть_верить
«Фирменный знак» архитектора: Мариан Лялевич
Привет, пила! На связи Вика Конышкова, я уже делилась здесь постами по хештегу #архискусство_attentiview. Хочу продолжить серию постов про дореволюционную архитектуру России и рассказать про Мариана Лялевича.
Лялевич - этнический поляк. В Петербурге он творил с 1895 до 1917. Помимо архитектурной практики он преподавал в Женском политехническом институте - фактически, это первое в России учебное заведение, где женщины могли получить архитектурное образование.
Самые известные постройки архитектора:
▪️особняк Покотиловой
▪️дом Мертенса
▪️доходный дом Соловейчика
▪️доходный дом Быховского
(На фото выше в аналогичном порядке).
Их все объединяет одно - тройная арка как главный элемент фасада. По этой архитектурной детали можно почти безошибочно определить почерк Лялевича. Более того, когда после революции он уехал в Варшаву и продолжил работать там, он сохранил этот элемент «фирменным знаком» своих построек.
#архискусство_attentiview
Капелла в Роншане – уникальный пример архитектуры Ле Корбюзье. В ней он уходит от универсализации в поэзию, и оказывается, что за строгим рационалистическим началом скрывается интерес ко всему загадочному.
Одна из загадок капеллы – образ женщины, тщательно закодированный архитектором. Вообще вся капелла для Ле Корбюзье – поиски образа Девы Марии, который появляется у него в серии живописи «Icon».
В Роншане Ле Корбюзье преобразует религиозные смыслы в метафорическую связь архитектуры капеллы с телом Девы Марии. Исследователь Флора Самуэл в своей статье «Образы Девы Марии в архитектуре капеллы в Роншане» находит символический смысл даже в устройстве водоотвода здания.
Вода, каскадами стекая с крыши через горгулью, отвлеченно напоминающую формы женской груди, попадает в цистерну, графический план которой своим очертанием напоминает форму утробы.