2331
Рассказываем истории, чтобы прикоснуться к опыту другого. Ищем будущее, исследуя воображение людей. Переводим академическое знание на человеческий — http://pole.media Обратная связь и сотрудничество — @sergeykarpov
«Если провести аналогию — это как попытка управлять автомобилем, не зная правил дорожного движения. Кто-то из моих друзей-физиков придумал такое выражение: „На реакторе в Чернобыле педаль газа была совмещена с тормозом“»
Сегодня мы публикуем ещё один лонгрид на сайте «Поля» — статью «Знамение» антрополога Святослава Костенко, которая уже выходила как материал в рамках сезона «Атом». В ней он исследует Чернобыльскую катастрофу как важнейший слом советского техно-утопического воображения.
Что говорили о трагедии сами физики-ядерщики и как после неё обосновывали для себя необходимость дальнейшей работы?
Читаем тут:
https://pole.media/texts/znamenie
Слабо довериться?
На встрече с Сергеем Карповым, посвящённой слабой этнографии, лектор решал нетривиальную задачу — попытаться определить, о чём вообще он читает лекцию. Пытаясь собрать некую мозаичную картинку, иллюстрирующую метод, Сергей обращается к разным своим исследовательским опытам, метафорам и идеям, но всё это напоминает скорее кружение вокруг объекта, чем его деконструкцию.
Эта позиция — демонстрация самого подхода, о котором идёт речь в лекции. Слабая этнография растёт из объектно-ориентированных онтологий и предлагает отойти от знакомых способов проводить исследование: наблюдать, фиксировать и затем интерпретировать с помощью готовых концептуальных моделей. Мы привыкли к тому, что любое познание начинается с недоверия: объект скрывает свою истинную природу, его нужно развенчать. Слабая этнография предлагает поверить в то, что вещи именно такие, какие есть, а люди — именно то, что они говорят и чем кажутся.
Пример собственного исследования, который Сергей использует в лекции — фильм «Мы тебя везде ищем». Изложенная в нём история Васи Сонькина примечательна тем, что сам её герой воспринимает себя как Деда Мороза. Сергей как исследователь принимает эту позицию, не подвергая ее расколдовыванию. Вместо этого он говорит: «хорошо, мы отправимся с тобой в путешествие, где будем сосуществовать на равных; посмотрим, что будет со мной и что будет с тобой».
Так интересно замыкаются друг на друге разные модули Круга: модуль про доверие оказывается неразрывно связан с модулем про слабость.
Четыре грани ковида
В наших исследованиях мы часто натыкаемся на артефакты, связывающие современность с эпохой ковида. Так быстро вытесненный другими вещами, этот странный опыт продолжает возвращаться к нам в самых разных проявлениях.
Специально для «Поля» Николай Канунников — независимый исследователь и автор телеграм-канала Н.К. — написал эссе, состоящее из четырех небольших главок. Мы публикуем их на сайте Поля вместе с фотографиями Карена Мирзояна из проекта Emptiness and Silence.
Отталкиваясь от классической работы Нины Бёртон «Шесть граней жизни. Повесть о чутком доме и о природе, полной множества языков», Николай в контексте ковидного опыта исследует подвижную, диффузную — а, может быть, и вовсе отсутствующую — границу между человеком и природой, центром и периферией, прошлым и настоящим.
Читайте лонгрид по ссылке:
https://pole.media/texts/chetyre-grani-kovida
Слабая этнография: лекция Сергея Карпова в Поле.Круг
Продолжаем исследовать слабость в новом модуле Круга: 12 июля в 12:00 встречаемся на лекции со-основателя «Поля», документалиста и исследователя Сергея Карпова о слабой этнографии.
Что будет, если выйти за строгие методологические рамки и оттолкнуться в исследовании не от собственных теоретических построений, а от изменчивой и живой реальности? Возможен ли такой подход к познанию и как он работает? Эти вопросы, как вы могли заметить по постам в канале, занимают и нас самих. Подписывайтесь на Круг и приходите на лекцию Сергея, будем разбираться вместе.
А пока подготовили для вас короткое вступление от самого лектора — читайте его на карточках.
Стать подписчиком Круга:
https://krug.pole.media
Дайджест от «Поля»: утопия, космос, ИИ (знаем, вы скучали)
Как известно, четверг — это почти пятница, а значит, пятница — это почти четверг. А мы подготовили для вас новый фирменный дайджест, в котором есть и кое-что поинтереснее подобных силлогизмов.
1. Проект Roots of Progress Institute, изучающий прогресс и разрабатывающий его новую философию, выкатил опен-колл для текстов о будущем ИИ и том, как он изменит нашу общественную и личную жизнь. Ждут не научную фантастику, а серьёзные эссе, подробнее о темах и условиях можно почитать тут.
2. Исследование утопического воображения на материале движения финских climate movement активистов, опубликованное в журнале British Sociological Association теперь есть в открытом доступе. Авторы пытаются понять, что утопические модели, используемые этим движением, говорят нам о настоящем и какой контр-образ этого самого настоящего рисуют.
3. И еще один подарок от журнала British Sociological Association и финских ученых: статья о том, как arts-based методы могут стимулировать утопическое воображение. Финские художники из объединения Reality Research Centre придумали такую штуку как utopia consultation: фактически это сессия-перформанс, в рамках которой участник вместе с художниками пытается выработать утопическую оптику, чтобы посмотреть через неё на знакомую реальность.
4. Появились первые снимки из обсерватории Веры Рубин в Чили. Там расположен телескоп, оборудованный самой большой цифровой камерой в мире — она позволяет делать очень детализированные фотографии. На полные снимки попали около 10 миллионов галактик, часть из которых ещё не изучена. Последние сутки медитируем на фрагменты этих кадров.
Если люди из British Sociological Association читают этот дайджест, знайте: мы открыты к предложениям о постоянном сотрудничестве на коммерческой основе. В следующий раз все четыре новости сделаем по вашим материалам.
Фото: NSF–DOE Vera C. Rubin Observatory
Лень придумывать заголовок
Ожидаемо в этом месяце мы много думаем про слабость — и другие стратегии, с помощью которых мы спасаемся от мира, несущегося в неизвестность на безумной скорости. Среди таких стратегий есть лень: мы сталкиваемся с ней ежедневно, но обычно воспринимаем как препятствие на пути к самореализации или осуществлению своих желаний. Но как можно посмотреть на лень иначе?
Эта мысль явно пришла в голову не нам первым: ещё в 1921 году нас опередил Казимир Малевич с его трактатом «Лень как действительная истина человечества». В нём он утверждает, что именно праздность — это то, к чему через труд стремится коммнистическая утопия. На первое место у него выходит вопрос о технике:
Социалистическая система еще больше будет развивать машину, в этом смысл цели. Ее смысл этот в том, чтобы как можно больше освободить рабочих рук от труда, иначе говоря, сделать весь трудовой народ или все человечество хозяином ленивым, который подобно капиталисту возложил свои мозоли и труд на руки народа. Социалистическое человечество возложит свои мозоли и пот на мышцы машин и также обеспечит машину бесконечным трудом, который не даст ни одной секунды покоя. В будущем машина должна освободиться и возложить свой труд на другое существо, освободив себя из-под гнета социалистического общества, обеспечив себе тоже право на «Лень».
Отмечая, что позиция, подобная техноанархизму, неотличима от позиции господствующей технократии, в 1973 году Иван Иллич написал книгу «Инструменты для конвивиальности», которая стала одним из образцов для последующей анархистской критики технологий. Иллич признает, что человек едва ли мыслим в отрыве от инструментов, которые позволяют ему перемещаться и пребывать на месте, заботиться о здоровье и общаться друг с другом, однако корень проблемы инструмента заключен не в обладании, но в том, что Иллич называет «конвивиальностью». Conviviality — термин, который имеет три основных значения: непринужденность, праздность и общительность. Он образован от латинского convivium (пир) и восходит к глаголу convivere (com «с, вместе» + vivere «жить»), буквально означающему сожительство, но с оттенком непринужденности и праздности. Современный человек отлучен не от обладания инструментами, но от непринужденной праздности — свободы в вопросах их изготовления и употребления. Что же лишает нас конвивиальности? Ответ Иллича: институционализированная производительность; именно ей подчинено наше обращение с инструментами, именно здесь лежит корень технологического зла: «конвивиальность снижается с ростом производительности» .
Лекция Андрея Шишкова о слабой философии
Уже в субботу стартуем новый модуль «Слабость» со встречи с теологом и философом, автором телеграм-каналов «Тёмная теология» и «Радио Харман» Андреем Шишковым. Поговорим о появлении «слабого» мысли, вегетативном мышлении и концепции слабого бога. В карточках Андрей раскрывает немного подробностей о лекции.
Кроме этого, уже завтра, 19 июня в 19.00 мы проведём открытую презентацию модуля, на которой со-основатель «Поля» Сергей Карпов расскажет зачем сегодня стоит думать о слабости, чем мы будем заниматься весь месяц и представит других лекторов. Вход свободный по регистрации.
Присоединиться к Кругу, как обычно, можно по ссылке — https://krug.pole.media/
Слабость — третий модуль в сообществе Поле.Круг
Круг снова здесь! 💥
В июне и июле мы будем говорить о Слабости и о том, как её можно мыслить за пределами психологического и модернистского проектов. Эту тему, как и прошлую, мы выбрали на открытом голосовании среди наши подписчиков.
Лайнап этого модуля заслуживает особого внимания (там правда очень интересно). Весь месяц мы будем говорить о слабом и вегетативном мышлении, слабом боге, маленьком интернете, энтузиастах космоса и куче чего ещё. Расписание уже доступно на сайте Круга.
В этот четверг 19 июня в 19.00 по московскому времени мы проведём публичную презентацию модуля, на которой выступит со-основатель «Поля», документалист и исследователь Сергей Карпов. Вход свободный по регистрации.
Полная программа третьего модуля Круга здесь:
https://krug.pole.media/
Дайджест от «Поля»: дельфины, соластальгия и город-линия
Продолжаем тащить в наш канал «секретики» из разных уголков интернета: сегодня снова удивляемся возможностям ИИ, человеческому воображению и тому, как тесно мы связаны с любыми изменениям в природе.
1. Как выявить идентичность ИИ? Заставить разные модели сыграть в «Дипломатию». Кто из них оказался самым хитрым, а кто — военным диктатором (тут без сюрпризов), рассказывают коллеги. В посте есть ссылка на стрим, если хотите посмотреть на розыгрыш партии сами.
2. Продолжаем отслеживать исследования, в которых оперируют термином соластальгия. Сегодня читаем в Environment and Planning E: Nature and Space о том, как люди проживают эмоции, связанные с климатом и как эти эмоции влияют на их жизнь. В частности, авторы вводят интересное понятие emotional constellations — буквально «созвездия эмоций».
3. Продолжается строительство The Line — урбанистической утопии на северо-западе Саудовской Аравии. Если вкратце: это огромный город посреди пустыни, который представляет собой одно вытянутое здание (170 километров в длину и 200 метров в ширину). У проекта серьёзные эко-амбиции, но пока он просто в рекордных масштабах поглощает бетон для строительства свайного фундамента. Как тебе такая линия, Тим Ингольд?
4. Google вместе с Wild Dolphin Project разработал ИИ, который должен помочь расшифровать коммуникацию дельфинов. Это дико интересно: мы не только узнаем, как дельфины общаются, но ещё и сможем наладить с ними диалог с помощью сгенерированных звуков. Заставляет задуматься о том, как взаимодействие с ИИ в целом учит нас находить язык с не-человеческими акторами.
Надеемся, что уже совсем скоро ИИ сможет по четвергам озвучивать дельфинам наши дайджесты — рассчитываем на мощный прирост аудитории.
Дайджест от «Поля»: технологии и документалистика
В сегодняшнем дайджесте выясняем, что с нами со всеми (и с бигтехом) будет, о каких аспектах документалистики не всегда принято вспоминать, куда можно податься со своим документальным проектом и стучит ли ИИ.
1. Знаменитый аналитик Бен Эванс каждый год собирает большую презентацию с макротрендами из мира технологий. Смотрим новую с многообещающим названием AI eats the world. Приятного аппетита!
2. Как документалисты строят отношения с теми, о ком снимают кино? И почему стоит смотреть на эти отношения не только с позиции динамики власти? Эмили Коулман в European Journal of Cultural Studies (ещё в 2023 году, но тема не состарилась) показывает, что создание доверительных отношений в документалистике следует понимать как акт креативного труда.
3. Приближаются дедлайны IDFA (также известен как International Documentary Film Festival Amsterdam). Если у вас есть документальный проект, над которым вы работаете, его можно подать на грант. Ещё можно подать заявку на участие в форуме, если хотите обзавестись знакомствами и запитчить свой потенциальный проект.
4. Какова вероятность того, что ИИ сдаст вас властям? Зависит от модели. Найден официально самый полезный бенчмарк.
Смотрите, не проболтайтесь Chat GPT, что забыли прочитать последний дайджест. Или срочно исправляйте это недоразумение.
Наши друзья из клуба «Опия» вместе с K24 Films в эту пятницу, 6 июня, устраивают показ «Человека с киноаппаратом» — одного из первых экспериментальных документальных фильмов.
После просмотра можно будет послушать лекцию Максима Семёнова — историка кино, автора журнала «Сеанс» и проекта «Арзамас».
Он расскажет, как менялся взгляд камеры в первые десятилетия кинематографа и что именно она выхватывала в городе, какое место фильм Вертова занимает в истории кино и как изменилось наше восприятие этого фильма за сто лет.
Показ пройдет в Домжуре 6 июня в 19:00 | г. Москва, м. Арбатская, Никитский бульвар, 8а
Билеты — по ссылке
Общество усталости от идентичности
Ещё один интересный эффект от того, чтобы какой-то опеределённый период времени заниматься одной темой — смена фокуса, появление новой избирательности во взгляде. Май в нашем сообществе был месяцем, когда мы много думали и говорили об идентичности. Но параллельно, работая над другим проектом, думали о тишине, пустоте и отсутствии.
Для этого мы обратились к работам Бён-Чхоля Хана, критикующего современное общество как раз отсутствие отсутствия — тотальную позитивность, стремление заполнить все пустоты. И вот за что цепляется натренированный Кругом глаз при пролистывании его работ:
Выгорание, которое часто предшествует депрессии, отсылает не к тому суверенному индивиду, которому не хватает силы «быть хозяином самому себе». Выгорание является в гораздо большей степени патологическим следствием добровольной самоэксплуатации. Императив расширения, преображения и переизобретения самого себя, обратной стороной которого является депрессия, предполагает ассортимент продуктов, связанных с идентичностью. Чем чаще человек меняет свою идентичность, тем больше динамики привносится в производство. Индустриальное дисциплинарное общество подразумевает неизменную идентичность, в то время как постиндустриальное общество производительности нуждается в личностной гибкости, чтобы интенсифицировать производство.
Кажется, что Хан нащупывает важную проблему, но не совсем верно её ставит. Он говорит о том, что для капиталистической машины идеальный субъект — «человек без свойств», вынужденный постоянно себя переизобретать, искать новую идентичность:
Производительный субъект должен быть гибким человеком. Эта перемена обусловлена прежде всего экономически. Ригидная идентичность противодействует ускорению сегодняшних производственных отношений. Продолжительность, постоянство и непрерывность мешают росту.
Но разве подобный подход не способствует изобретению такого субъекта? Хан почти ностальгически отзывается о дисциплинарном до-модерном обществе, где идентичность фактически равнялась судьбе. Но разве не это желание обрести стабильную, окончательную идентичность движет современным человеком, наращивающим темпы производства, ускоряющим мир и, как следствие, выгорающим?
Кажется, что дело не в отсутствии идентичности, а в желании её обрести — именно это желание становится объектом манипуляции. Может, как раз один из выходов состоит в том, чтобы разрешить себе не быть никем?
Дайджест от «Поля»: интерактивные документальные фильмы, академическое письмо и (опять) ИИ
1. Как искусственный интеллект изменит наше представление о том, что вообще такое интеллект? Рассказывает в своём эссе Блеза Агуэра-и-Аркаса, вице-президент Google, предлагая интересный взгляд на интеллект как социальный феномен. Коллеги, от которых мы об этом узнали, предлагают в пандан к нему прочитать ещё статью биолога Марка Левина и этой рекомендации мы с удовольствием следуем.
2. Шанинка публикует сборник, написанный по следам конференции «Векторы 2023-2024». Об утопическом мышлении там целая глава, в которой много интересного: от возможности множественного будущего до антитехнологического протеста луддитов.
3. Продолжаем тему про документалистику и качественные методы. На этот раз читаем статью-исследование об интерактивном (да-да) документальном фильме The Space We Hold и пытаемся понять, что интерактивность добавляет к зрительскому опыту и способствует ли она более вовлечённому просмотру.
4. Летняя школа вовсю принимает заявки. Выбирайте мастерскую по вкусу, но рекомендуем обратить внимание на «Мышление и письмо» — обещают большой блок по антропологии и приглашённых преподавателей из Института этнографии, Вышки и независимых антропологических проектов (например, Сбор—ки).
Наш дайджест, кстати, тоже интерактивный: можно ставить на него реакции (но только хорошие), пересылать друзьям и сохранять в избранное. Потом исследуем, как это влияет на жизнь подписчиков, но изначальная гипотеза — влияет положительно.
Как строить идентичность бренда с помощью гуманитарного знания? Лекция Алины Зариповой
Второй модуль Поле.Круг продолжается! В эту субботу будем говорить о другой идентичности — идентичности бренда. Лекцию прочитает бренд-стратег Алина Зарипова, которая расскажет, как исследователям и специалистам по брендингу могут пригодиться различные концепции из гуманитарных наук.
В центре внимания окажутся три кейса Алины:
Post Post Scriptum — как перформативная теория гендера помогла построить бренд-платформу для бренда агендерной моды;
Beeline x Noize MC — как концепция интертекстуальности пригодилась для рекламной кампании Билайн, про которую писали и говорили бесплатно СМИ, блогеры и учителя в школе;
inDrive — как семиотика помогла бренду перестроить идентичность: от вигиланта к коннектору.
Подробнее о лекциях и лабораториях Круга здесь:
https://krug.pole.media/
Дайджест от «Поля»: AI-фильмы, документалистика и машинное сознание
Возвращаемся с традиционной подборкой новостей и статей: снова говорим и думаем про ИИ, а ещё — смотрим с неожиданного ракурса на документалистику и социологию.
1. Главный конкурс AI-фильмов Project Odyssey Season 2 выкатил очень интересную статистику, основанную на опросе 500 финалистов. Из неё можно узнать, какими инструментами чаще пользуются победители конкурса, насколько эффективен ChatGPT в написании сценариев и нужно ли отучиться в киношколе, чтобы увеличить свои шансы. Отчёт лежит тут.
2. В The International Journal of Qualitative Methods опубликована (ещё в 2020 году, но время это конструкт) статья о том, что документалистику хорошо бы рассматривать как качественный метод исследования (а не только его возможный результат). Авторы статьи утверждают, что документальный и антропологический подходы изначально тесно связаны между собой и вполне могут друг друга обогащать.
3. Йоша Бах — исследователь ИИ, когнитивист и философ — открыл институт, который будет изучать машинное сознание. Называется California Institute for Machine Consciousness (сокращенно CIMC): уже сейчас на его сайте доступна роскошная библиотека с видеолекциями, классическими и современными текстами по теме и подкастами.
4. В феврале у журнала Thesis Eleven вышел специальный номер, посвящённый Джиллиан Роуз — крайне интересной мыслительнице, которую ставят в один ряд с Симоной Вейль, Теодором Адорно и другими ключевыми фигурами XX века, но знают гораздо меньше. Особенно рекомендуем статью о спекулятивной социологии: в ней автор показывает, как, с точки зрения Роуз, важны для социологической мысли попытки разобраться с гегелевским абсолютом — и помыслить немыслимое.
Надеемся, что дайджест окажется вам полезен и поможет сделать крутой фильм, найти сознание у ИИ или хотя бы немного понять Гегеля.
Дайджест от «Поля»: учёба с ИИ, последствия ковида и модернизм
В новом дайджесте продолжаем следить за развитием ИИ и записывать в блокнотик фичи, которые могут нам пригодиться, и занимаемся другими полезными вещами: осмысляем последствия пандемии, подаёмся на конференции и изучаем сознание в эпоху машин.
1. Chat GPT вслед за конкурентами (Gemini и Claude) запустил образовательный режим Study Together, который помогает пользователю не готовыми ответами, а скорее как коуч, подталкивая его к пониманию. Пока не очень понятно, насколько хорошо эта функция реализована, но протестить точно стоит.
2. В издательстве Edward Elgar вышел мощный том под названием Handbook of Research on Migration, COVID-19 and Cities. Коллеги тут пишут о статье Эдварда Гарднера, наблюдения которого очень близки к материалу, недавно вышедшему у нас на сайте «Поля». Но вообще книга объёмная и крайне интересная, одна из самых масштабных попыток осмыслить последствия пандемии.
3. Любопытный опен-колл от ГЭС-2: конференция «Пространство-между: фрагменты модернизма в глобальном контексте». В почёте индигенность, трансатлантические и южные связи, а также тема «Мигрант, номад, турист: художники и другие деятели искусства и культуры в изгнании и странствии».
4. Коллеги собрали отличную подборку работ когнитивного философа Энди Кларка: у него есть и про то, как мы предсказываем реальность и про то, как продлеваем свое сознание в мире.
Про Grok 4 вы всё узнаете сами, а вот кто, кроме нас, в 2025 году вам расскажет про пандемию?
Рекомендации от «Поля»: агрегатор новостей гуманитарной сферы
Дайджесты, которые делаем мы, — это скорее концептуальные материалы, в которых мы не претендуем на всеохватность, а выделяем какие-то яркие точки на новостной карте, важные именно для «Поля».
Следить за актуальными новостями в гуманитарной сфере — конференциями, опен-коллами, call for papers, летними школами и прочим — предлагаем у наших друзей, сделавших отличный канал hot studies 4 cool kids.
Это правда очень нужный в нашем деле агрегатор, в котором можно найти много полезного — и куда податься, и что почитать, и на кого подписаться.
Советуем!
Это, типа, artistic research
Дискуссии о том, что такое artistic research, часто сводятся к поиску для этого феномена подходящего места в системе академии и среди научных дисциплин. Что с этим не так? Как минимум то, что artistic research — это попытка вырваться за границы академической бюрократии, её языка и сферы контроля.
Для этого можно сфокусироваться на описании artistic reserch как процесса (о чём отчасти мы говорили в предыдущем посте, посвящённом этой теме). Об этом, цитируя исследовательницу звука Саломею Фёгелин, пишет Ольга Широкоступ в своей статье «Блуждая среди высот гор и низин рек: художественные исследования и то, что их характеризует»:
О важности описания художественного исследования как процесса говорит также Саломея Фёгелин:
Чтобы искусство справедливо смогло внести вклад в общую копилку исследований, нужно открыть доступ к неоднозначности,
недостоверности и незавершенности этого процесса, а не подвергать его объяснению или переводу на метаязык, у которого
свои собственные интересы на бирже знания.
Чтобы дать такому избытку определение, Маннинг и Массуми вспоминают о разрыве со значением, имеющем место в подростковой речи: «Типа того. Это, типа, грустно». Эта фраза не стремится к обозначению или определению, но, скорее, к озвучиванию преломленного смысла на границе безмолвия, абсолютного чувствования. «Она маркирует аффективное перенасыщение в речи». Она типа грусти: «переполняет, свое обозначение», она открыта для возможности артикуляции невозможного через сенсориальный смысл.
Вакансия в «Поле»: комьюнити-менеджер для Круга
Вы уже знаете, что мы запустили Поле.Круг — сообщество, в котором люди собираются, чтобы слушать лекции, обсуждать наш сложный мир и пробовать разные способы его исследовать. Ключевое слово тут «сообщество»: для нас очень важно, чтобы Круг ощущался именно так.
Поэтому мы ищем комьюнити-менеджера — внимательного и структурного человека, который поможет нам заботиться об атмосфере Круга.
Что нужно будет делать:
💙 поддерживать активность в чате сообщества;
💙 модерировать пространство: следить за соблюдением правил, улаживать конфликты;
💙 задавать тон обсуждения, поднимать важные темы, делиться рефлексией и мотивировать на это других;
💙 собирать и обрабатывать обратную связь от участников;
💙 взаимодействовать с командой: предлагать изменения, делиться итогами обсуждений;
💙 помогать участникам с организацией семинаров, напоминать о событиях, следить за календарём.
Нам нужен человек, который:
💙сам хочет стать частью сообщества «Круг» и большой команды «Поле»;
💙умеет чувствовать tone of voice, направлять дискуссию и создавать пространство для равного диалога;
💙ориентируется в гуманитарных науках;
💙не боится рутины и организационных задач, способен на самостоятельное решение проблем;
💙готов самостоятельно предлагать идеи, а не только откликаться на поставленные задачи.
Условия:
💙удалённая парт-тайм работа;
💙возможность роста в экосистеме «Поля»;
💙доступ ко всем лекциям и библиотеке Круга;
💙зарплата.
Если вы хотите стать частью нашей команды, напишите письмо с темой «Комьюнити-менеджер» на почту hello@pole.media. В нём расскажите о себе и своём опыте, а также объясните, почему именно вы должны стать нашим комьюнити-менеджером.
Мы принимаем отклики до конца дня 10 июля.
Лекция Дениса Сивкова — космические любители и их «слабые» стратегии
В эту субботу, 5 июля, в 12:00 мск мы снова встречаемся в Кругу, чтобы послушать Дениса Сивкова — антрополога космоса, кандидата философских наук и автора телеграм-канала «Земляки и земляне».
Наш исследовательский сезон про «Космос» — это продукт сотрудничества с Денисом, который много лет исследует практики людей, занимающихся низовым освоением космоса. Такими энтузиастами движет не коммерческий или политический интерес, а чистое любопытство и утопическое воображение; но как им удаётся выживать в тени гигантских игроков вроде государственных институций и корпораций?
Об этом поговорим на лекции, а пока — читайте короткое введение к ней на карточках.
И присоединяйтесь к Кругу:
https://krug.pole.media/
Слабые цифровые связи: встреча с Полиной Колозариди в новом модуле Поле.Круг
Интернет считается сетью, способной объединять людей, которые слабы поодиночке. Одновременно с этим, он разобщает детей и родителей, позволяет человеку не выходить из дома, а построенные на его основе языковые модели и нейросети — и вовсе могут окутать человека полной социальной аномией (в терминах Дюркгейма) или одиночеством (без всяких терминов).
В эту субботу, 28 июня, в 12:00 мск подписчиков Круга ждёт продолжение разговора о слабости — лекция Полины Колозариди, исследовательницы, которая руководит магистратурой ИТМО по цифровым методам в гуманитарных исследованиях. На встрече мы поговорим о том, как разные технологические платформы, инструменты и сервисы помогают или мешают людям быть слабыми вместе (и поодиночке).
Присоединиться к Кругу (и почитать программу модуля) можно тут:
https://krug.pole.media/program/
Слабое и хрупкое
В последнее время мы много размышляем о том, как в познании работает оппозиция «сила — слабость». Пытаясь в своём собственном сообществе реализовать устройство по не-иерархичному принципу, мы сталкиваемся с необходимостью определить, что именно стоит за этими понятиями и как эта бинарная оппозиция вообще может быть снята.
В статье «Хрупкие, сверхчувствительные и потерпевшие крах герои современных историко-филологических исследований» (Журнал «НЛО» № 3 (157) / 2019) Евгений Савицкий приводит краткий обзор критических теорий, вращающихся вокруг реабилитации слабого познающего субъекта. Говоря о противоречиях этого направления современной мысли, он пишет:
Брюно Латур, подобно Серто, хвалит такую науку, которая не торжествует над своими объектами, а позволяет им разрушать себя. Основную проблему социальных наук Латур видит в том, что их объекты слишком податливы, в отличие от естественно-научных, способных вдребезги разнести лабораторию: «Микробы и электроны никогда не откажутся от сопротивления, потому что нелегко поддаются воздействию эксперимента, интересы которого настолько далеки от их собственного стремления. Субъекты, в отличие от них, сдаются так быстро, что превосходно играют роль тупого объекта, стоит “людям в белых халатах” попросить их пожертвовать сопротивлением во имя высоких научных целей».
Но, как верно замечает сам автор статьи, этот тезис Латура содержит в себе амбивалентность, в которой снова воспроизводится знакомая модель: просто место «сильного» теперь занимает не субъект, а объект науки. Но что, если мы не согласны на такую элементарную рокировку? Что, если мы вслед за Тимом Ингольдом вообще хотим уйти от этих субъектно-объектных способов описывать мир?
Савицкий отсылает к любопытной работе (к сожалению, непереведенной, видимо, даже на английский) Жана-Луи Кретьена «Хрупкость». Понятие «хрупкости» часто используют как синоним «слабости», а ведь на самом деле это совсем иное свойство, не вписывающееся в упомянутую выше оппозицию. Кретьен отмечает его потенциальное преимущество в том, что оно вообще не вписано в эти отношения силы и слабости, а лишь означают некую линию (снова привет Ингольду) разлома.
Возвращаясь в конце книги к противопоставлению хрупкости и слабости (астении), автор еще раз подчеркивает, что слабость оказывается преимущественно негативным понятием — обозначает нехватку, отсутствие, лишение. Слабость, кроме того, является относительным понятием, производным от силы, поскольку мы можем быть слабыми лишь в какой-то мере, нельзя быть слабым абсолютно, это означало бы смерть. Хрупкость же отсылает к наличию линии разлома, структурной или случайной, и содержит в самой себе возможность некоего события.
В частности, интересно, что хрупкость (в отличие от слабости) объединяет живое и неживое, считается свойственной как человеку, так и предметам. К тому же, хрупкость — это вообще не совсем состояние, а скорее возможность, она локализована в будущем (там, где может случиться разлом) и заодно она таким образом производит ценность предмета.
Хрупкое может разбиться и поэтому его нужно беречь. И нести с собой в грядущую утопию.
20 июня — вечеринка для неравнодушных к честному авторскому доку и современному электронному звучанию. А ещё — восьмилетие OPIA. За музыку в этот раз отвечают наши друзья из промо-команды Петля. Ждем всех танцевать и праздновать!
Мы в OPIA уже 8 лет держим фокус на документальных работах — кинопоказы, лекции, фестивали. Но мы снова выбрали отметить свой день рождения в формате вечеринки, потому что музыка позволяет ощутить общность, похожую на ту, что ощущают зрители в кинозале.
К резидентам Петли (Igor Isakov, Kuleshov, Силуэт) за деками присоединятся naîve и Roma Nemov, а мягкий вход в ночь обеспечит наш друг и собиратель винила Артём Мурзабулатов.
Любовь к музыке и документальному кино объединят наши коммьюнити накануне летнего солнцестояния ❤️
20 июня, 20:00
Жёлтый дом, Нижняя Сыромятническая ул., 1/4с3
FC/DC, 18+
БИЛЕТЫ 💫
600р. до 12-го июня
800р. до 20-го июня
900р. на входе
Куда приводят фантазии об идентичности
Отчаянные поиски индивидуальной или коллективной идентичности часто приводят нас к последнему рубежу — собственному телу. Когда рассыпаются все призрачные надстройки, привязать самость удаётся только к чему-то очень базовому, простому и реальному. Но что из этого получается?
После своей замечательной лекции Анна Алтухова посоветовала нам несколько книг, среди которых была работа Эллен Самуэлс Fantasies of Identification: Disability, Gender, Race. Она открывается любопытным введением, где описана одна из таких фантазий об идентификации.
В этом разделе книги Сэмуэлс приводит в пример практику снятия отпечатков пальцев — она рассказывает историю, известную как «случай Уэста» (не того, другого). The West Case якобы произошёл в 1903-м в Канзасе. Некий афроамериканец по имени Уильям Уэст оказался в федеральной тюрьме, но когда у него сняли все антропометрические данные, оказалось, что такой человек уже отбывает срок в той же тюрьме и зовут его тоже Уильям Уэст. Несмотря на сходство, их удалось различить — конечно, благодаря отпечаткам пальцев. Эта история распространялась в различных брошюрках для сотрудников американских силовых ведомств и, конечно, почти полностью выдумана.
Здесь интересны сразу несколько вещей. Самэулс сразу отмечает колониальный подтекст, стоящий за введением дактилоскопии в практику: белый человек, которому неохота разбираться, как отличить друг от друга всех этих дикарей, придумывает способ делать это быстро и не особенно вникая в тонкости чужой культуры. И этот мотив здесь определённо есть — достаточно вспомнить, что один из основоположников дактилоскопического метода Уильям Гершель был колониальным чиновником, служившим в Индии.
Таким образом, отпечаток пальца становится своеобразной ловушкой идентичности: вместо того, чтобы подталкивать нас в сторону уникального своеобразия, эта практика скорее загоняется нас в область полного неразличения, где всё, кроме этого отпечатка, одинаковое. Об этом же пишут Адорно и Хоркхаймер в своей «Диалектике Просвещения», которую Самуэлс цитирует:
Своеобразие самости является социально обусловленным монопольным продуктом, мошеннически выдаваемым за продукт естественный. Она сводится к усам, французскому акценту, низкому голосу прожигательницы жизни, любичскому штриху: к отпечаткам пальцев на во всем остальном одинаковых удостоверениях личности, в которые властью всеобщего превращаются жизнь и лицо всех без исключения отдельных людей, начиная с кинозвезды и кончая пожизненно заключенным.
Особенно важно здесь то, что и дактилоскопия была когда-то именно культурной фантазией об идентичности: ещё до распространения этой практики по государственным институтам широкая публика познакомилась с ней по рассказу Марка Твена «Простофиля Вильсон».
Так художественное воображение разрешало кризис идентичности, случившийся с приходом модерна, — и в очередной раз запрограммировало реальность самым непредсказуемым образом.
Об объектах и вещах
Португальский архитектор Алвару Сиза признался, что ему так и не удалось построить настоящий дом, под которым он подразумевает «сложную машину, в которой каждый день что-то ломается». Реальный дом никогда не бывает завершенным. Он скорее требует от своих обитателей непрестанных усилий по своему поддержанию в свете прихода и ухода его человеческих и нечеловеческих обитателей, не говоря уже о погоде! Дождевая вода протекает через крышу, с которой ветер сдул черепицу, и подпитывает рост грибков, грозящих разрушить бревна; сточные канавы полны гнилых листьев, а если всего этого недостаточно, жалуется Сиза, то «легионы муравьев вторгаются через пороги дверей, и покоя нет от мертвых тел птиц, мышей и кошек».
Это наблюдение, приведённое в статье Тима Ингольда «Погружая вещи в жизнь: творческие переплетения в мире материалов» (Журнал «НЗ» № 2 (136) / 2021), очень перекликается с тем, что мы чувствовали, когда делали сезон «Дом». Сперва подходя к дому скорее как к отвлечённому конструкту, мы ожидаемо встретились с неопределённостью: ну, это понятно, мир человеческих связей и философских категорий текуч. Мы думали, что вот сейчас обратимся к материальности и получим кое-какие ответы. Но не тут-то было, предметное измерение дома тоже от нас ускользало: оставалось только стукнуть по столу, как в том меме, и спросить «да кто такой этот ваш дом?!»
Ингольд говорит, что так обстоит дело со всем тем, что мы привыкли относить к так называемому «материальному миру» (или тому, что он сам называет «миром материалов»). По его словам, все наши модные теории, призывающие вернуть агентность объектам, не работают: мир не состоит из готовых форм, никаких дискретных объектов вообще не существует, оглянитесь вокруг. Мы живём не в музее или супермаркете, а в огромной кухне, где нет продуктов, а есть только ингредиенты — они постоянно меняют свою форму под воздействием температур, влажности и других ингредиентов.
На место объектов Ингольд предлагает поставить вещи: продолжая идею Хайдеггера, он видит вещь как собрание различных траекторий, «местом, где сплетаются несколько продолжений». Как только мы произвели эту операцию, становится ясно, что и понятие агентности нам больше не подходит — в мире, где нет объектов, вещи приводит в движение их жизнь. Таков и наш опыт как обитателей дома — кажется, мы в большей степени сожительствуем с вещами, чем просто производим какие-то манипуляции с установленными внутри жилища объектами:
Действительно, настоящий дом, совсем как дерево, представляет собой собрание жизней, и обитать в нем значит присоединяться к собранию, или, выражаясь в духе Хайдеггера, участвовать в веществовании вещи. Самые фундаментальные из наших архитектурных переживаний, объясняет Юхани Палласмаа, по форме являются скорее глагольными, а не именными. Они состоят не из встреч с объектами – фасадом, дверной рамой, окном и камином, – а из актов приближения и вхождения, вглядывания внутрь или вовне и впитывания тепла очага. Будучи обитателями, мы воспринимаем дом не как объект, а как вещь.
Концепция Ингольда интересна тем, что предлагает видеть мир как нечто подвижное, но предельно цельное, лишённое швов и границ. Этот подход — своеобразный челлендж, ведь подразумевает, что и познание тогда должно быть устроено как-то иначе. Оно должно не просто уйти от антропоцентризма, но и отказаться от прежних установок на изоляцию или даже деконструкцию объекта познания. Но как тогда познавать мир и как вообще с ним взаимодействовать?
Что-то вроде ответа Ингольд даёт, цитируя Делёза и Гваттари:
Импровизировать — значит следовать путям мира по мере их разворачивания, а не соединять, наоборот, ряд уже пройденных точек. Это означает, пишут Делёз и Гваттари, «воссоединяться с Миром или смешиваться с ним; по нити напева мы выбираемся из собственного дома».
Дайджест от «Поля»: два подкаста, одна книга и угадайте что (да-да, ИИ)
Сегодня в дайджесте целых два подкаста на случай, если к концу недели вам, как и нам, уже трудно заставить себя что-то читать. В остальном всё как обычно: продолжаем говорить о технологиях и исследованиях человеческого опыта.
1. На NY Times вышло подкаст-интервью с одним из составителей AI 2027 Дэниелом Кокотайло. Звучат сентенции типа it will kill us all и другие светлые пророчества. Слушаем, что говорит со-автор одного из самых громких и обстоятельных прогнозов о ближайшем будущем ИИ.
2. На русском выходит книга Клэр Бишоп «Рассеянное внимание. Как мы смотрим на искусство и перформанс сегодня»: о том, как мы в эпоху информационной перегрузки воспринимаем искусство. В книге есть роскошная — и довольно хлёсткая — глава-эссе про research-based art и о том, как оно изменилось за последние 10-20 лет.
3. Читаем, как группа исследователей с помощью автоэтнографии рефлексирует свой опыт работы с ИИ. Это наш любимый International Journal of Qualitative Methods, а значит авторы фокусируются именно на качественных исследования. В центре статьи — сравнение традиционных и GAI assisted методов работы, исследовательских ожиданий, связанных с ними, а также возникающих в процессе проблем и инсайтов.
4. Бонусная новость: у замечательного подкаста «Полевой дневник» стартовал новый сезон. И не просто так, а с выпуска, в котором ведущие беседуют с со-основателем «Поля» Сергеем Карповым. Речи про уничтожение человечества там не идёт, но разговор всё равно вышел крайне интересным.
Если завтра пятница, значит, сегодня — наш новый дайджест. Dura lex, sed lex.
Воображая нормальность: лекция Анны Алтуховой
Продолжается второй модуль нашего Круга, посвящённый идентичности: мы уже обсудили эту проблему с технологического ракурса, обратились к перспективе бизнеса, а теперь хотим взглянуть на тему под другим углом — в контексте социального воображения.
Нормальность может показаться скучной темой. Но когда речь идет о людях, которые десятилетия провели в системе психоневрологических интернатов и потом оказались на свободе, она имеет предельную значимость. Это объект желания, предмет фантазий — это то, чего может никогда не произойти. В этой лекции я расскажу о том, как бывшие жители ПНИ пытаются стать обычными людьми и почему квартиры — унаследованные или полученные от государства — кажутся главным способом обрести нормальность.
Так анонсирует свою субботнюю лекцию, которая состоится в 12:00, Анна Алтухова — социальный антрополог из университета Гумбольдта в Берлине. Как вы знаете, мы в «Поле» очень интересуемся исследованиями воображения, поэтому очень ждём этой встречи.
Все обновления Круга и программа лекций есть тут:
https://krug.pole.media/
Журналист и редактор Марина Сенинг, которая помогала нам делать сезон «Дом», выпустила проект «Родовая боль».
Он находится на стыке автофикционального письма и антропологического дневника, это попытка описать и осмыслить сложную структуру семейных отношений. В центре повествования оказывается дом её деда в хакасской деревне — место, которое заряжено памятью и семейной историей.
Детально описывая своё возвращение туда, Марина открывает феноменологическое измерение своего семейного опыта — и это производит очень мощное впечатление.
Почитайте:
https://storysening.ru/
Что такое artistic research?
Интуитивно понятно, что простого и ясного ответа здесь не будет и artistic research — это вряд ли что-то, чем можно порадовать бабушку, спрашивающую «чем ты занимаешься на этой своей работе?». Но для того, чтобы как-то подступиться к разгадке зададим другой, куда более часто звучащий вопрос: почему современное искусство такое странное, вычурное и непонятное?
Самый простой ответ звучит так: потому что внутри него никогда не останавливается рефлексия.
Традиционное разделение труда в культуре работало по принципу библиотечного рубрикатора и подразумевало, что в одних книгах написана литература, в других — литературоведение, а в третьих — философия. На худой конец считалось, что аналитический аппарат, если у художника он есть, должен быть запрятан глубоко, и хоть само искусство может на него опираться, но действовать оно всё равно будет по своим правилам и своей логике. Конец XIX века и весь XX век доказали, что на самом деле это не совсем так, искусство может быть аналитичным на любом уровне — формы, содержания, чего угодно. Более того, оно уже не может быть не аналитичным: теперь оно вынуждено без остановки думать о своих границах, связях с реальность и о том, искусство ли оно вообще.
Теперь мы переносимся в 2020 год и слушаем, что говорит один из главных проповедников artistic research Паоло де Ассис на семинаре Visioning Future:
What once was called the Avant-Garde, that role is now in Artistic Research. To fundamentally rethink, to propose new practices, new ways of thinking about things is in our hands.
Если не обращать внимания на пафос, можно выловить здесь интересную мысль — artistic research, как и авангардное искусство, устроен как спайка художественного мышления и некоего знания, аналитического суждения или гипотезы. Отпечаток этого знания наглядно виден на самом произведении, потому что произведение — это конечная цель. Но что, если сместить акценты? Что, если конечной целью сделать производство знания?
Что, если авангардное художественное мышление, которое существует в неразделимом союзе с аналитическим, станет теперь скорее инструментом, опорой? И, снимая фильм, работая над книгой или готовясь к перформансу мы задумаемся не о том, что получится в итоге, а о том, что мы прямо сейчас открываем для себя как исследователи?
Тогда, возможно, artistic research станет менее отвлечённой категорией.
Второй модуль Поле.Круг: лекция Романа Хандожко об идентичности в эпоху ИИ
Круг возвращается на этой неделе! На голосовании наши подписчики выбрали темой второго модуля идентичность. Начнём этот сложный разговор уже в пятницу в 18:00 с лекции Романа Хандожко о том, как сначала мы воображали искусственный интеллект, а потом он начал воображать нас.
Вы можете помнить Романа по лекции о философских и эзотерических поисках советских физиков — она выходила в рамках сезона «Атом».
По традиции попросили лектора написать небольшое введение в тему: получился дико интригующий текст — читайте его на карточках.
Полная программа второго модуля Круга здесь:
https://krug.pole.media/