823
Канал про внешнюю политику Беларуси Центра новых идей. Автор экс-дипломат Павел Мацукевич Подписаться на еженедельную рассылку "Пульс Ленина - 19" http://eepurl.com/hxaxWf
На международном уровне у Минска с Дели немало общих тем, несмотря на противоположную репутацию — последней диктатуры в Европе и самой большой демократии в мире. Страны роднит участие в Движении Неприсоединения и уже упоминавшемся ШОС.
Спектр взаимных интересов весьма широк и разнообразен — от фармацевтики, энергетики и IT до образования, науки и культуры. Болливуд даже снял на базе Беларусьфильма блокбастер «Отряд» — вышел на экраны незаметно около года назад. Давно на переговорном столе идея открытия прямого авиарейса между странами.
Объем товарооборота на протяжении последних лет немногим не дотягивал до 600 млн долларов, что немало. Правда, задача довести объемы взаимной торговли до 500 млн ставилась лидерами стран еще в 2007-м к 2010 году.
Беларусский экспорт на протяжении последних 10 лет варьируется от 173 до 403 млн долларов. По итогам первого полугодия 2022 года товарные поставки Беларуси в Индию составляли 126 млн.
Есть в экспортной корзине такие знаковые и важные для Беларуси экспортные продукты как трактора и карьерные самосвалы, но основной беларусской экспортной позицией в Индию являются калийные удобрения — до 70% все товарных поставок.
До санкционной поры Индия входила в число крупнейших потребителей калийных удобрений из Беларуси, уступая Бразилии и Китаю. Санкции повлияли на логистику поставок и стоимость и соответственно — на их физические и стоимостные объемы, но не желание приобретать. По данным «Зеркала», в январе-ноябре 2022-го Индия импортировала из Беларуси 383,6 млн тонн хлорид калия на сумму 168,52 млн долларов, или почти на 45% меньше (в объеме), чем в январе-ноябре 2021-го.
В 2015 году, находясь с визитом в Минске, тогдашний президент Индии Пранаб Мукерджи назвал Беларусь мостом между Европой и Азией, тем самым приятно поддержав официальный Минск в том амплуа, которое тот на себя примерял. Мост, как известно, уже разрушен, но рефлексы все равно держат режим в позе, несмотря на сильный пророссийский крен. Нет для Беларуси более подходящей и востребованной роли, чем связующего Запад с Востоком моста.
В позе разрушенного моста
Выпуск «Пульса Ленина-19» посвящен беларусско-индийским отношениям в контексте геополитических маневров официального Минска, известных как «разворот на Азию».
Трущобы и небоскребы
Для темы есть сразу несколько поводов. Первый из них не связан с двусторонним взаимодействием с Дели, но поистине эпохальный — Индия опередила Китай по количеству населения. Согласно интерактивной карте организации World Population Review, ведущей подсчет популяции людей, индийское население достигло 1,428 млрд человек — на 3 млн больше, чем в Китае.
Причем население Индии продолжает расти, а Китая впервые с 1960-х — падать. Интересно также, что половина населения Индии — люди моложе 30 лет и что около 800 млн человек из-за бедности получают от правительства еду бесплатно.
При этом экономика Индии занимает сейчас пятое место в мире по размеру ВВП, опережая многих грандов, включая, свою вчерашнюю метрополию Великобританию. Индийская экономика растет примерно на 7-8% в год и есть прогнозы, что к 2030 году переместится на третье место — после Китая и США или наоборот (США и Китая). Что в общем не исключено, если учесть, что еще 10 лет назад она занимала 11-е.
Второй информационный повод имеет прямое отношение к нам. В 2023 году Индия председательствует в Шанхайской организации сотрудничества и примет саммит, на котором, судя по всему, будет оформлено полноправное членство Беларуси в этой региональной международной структуре.
По крайней мере на днях в индийском городе Варанаси, который в свете объявленного в ШОС года туризма назван на это время туристической и культурной столицей организации, прошли консультации уполномоченных представителей государств-членов этой организации с уполномоченным представителем Беларуси. По их итогам был подписан протокол, в котором, судя по пресс-релизу, отражена готовность беларусской стороны к ускорению выполнения международно-юридических процедур для вступления в ШОС в качестве полноправного члена.
Тему ускорения несколькими месяцами ранее раскрыл Лукашенко, комментируя итоги сентябрьского саммита ШОС в Самарканде, где был дан старт оформлению беларусского членства: «Мною поставлена задача, чтобы мы этот путь прошли за год».
Далее он пояснил, что по положению о приеме членов в ШОС государство-заявитель должно присоединиться к действующим в организации международным договорам, а их около 40, внести необходимые изменения в национальное законодательство. И что Ирану на это понадобилось более полутора лет.
Короче, Беларусь обгонит Иран, что бы это ни значило.
Организация коллективной опасности
Выпуск «Пульса Ленина-19» посвящен ближайшему будущему ОДКБ в свете председательства в ней Беларуси в 2023 году.
Железной рукой загоним человечество к счастью
Председательство в Организации договора о коллективной безопасности ежегодно переходит от одного государства к другому, и Беларусь уже не раз принимала на себя эту функцию — такое происходило, например, в 2011-м и в 2017-м годах. Беларусский представитель (Станислав Зась) три года вплоть до 1 января 2023-го занимал пост генсека. Рутину нынешнего председательства портит региональный военный контекст, критическое состояние дел в ОДКБ и амбициозный девиз председательства, который сформулировали власти.
Достаточно сказать, что все страны ОДКБ за исключением, пожалуй, Казахстана находятся в той или иной стадии конфликта со своими соседями, а отдельные — друг с другом (Кыргызстан и Таджикистан).
Поэтому сперва о девизе, который звучит как «Через солидарность и сотрудничество к миру и безопасности». Поскольку он исходит от страны, предоставившей свою территорию для агрессии, то провоцирует вопрос, обычно обличающий ханжество: tu quoque (ты тоже)? Для замера уровня циничности девиза можно вспомнить лозунг из Соловецкого лагеря особого назначения «Железной рукой загоним человечество к счастью».
ОДКБ, разумеется, не про лагерь, но порядки в председательствующей Беларуси все ближе к лагерным. Отсюда и такое сравнение. Вероятно, Минску стоило, сформулировать нечто более сдержанное и адекватное возможностям ОДКБ, но в этой амбициозности есть свой смысл. Официальный Минск использует любой повод, чтобы выписать себе почетное свидетельство миротворца, пусть и заведомо неустановленного образца.
Проблема в том, что девиз своей нелепой громкостью усиливает впечатление про ОДКБ как «бумажного тигра». Могу ошибаться, но, по-моему, Армения, которая председательствовала в 2022-м, обошлась без девиза и, строго говоря, была бы, наверное, уже рада обойтись и без ОДКБ, если бы могла. Такова оборотная сторона многократно обманутых армянских ожиданий помощи от ОДКБ в вооруженном конфликте с Азербайджаном.
Ереван, в частности, отказался проводить учения ОДКБ в Армении, намеченные на этот год. Не готов судить, если в этом шпилька беларусскому председательству в ответ на серию конфронтационных заявлений Лукашенко в адрес армянских властей под занавес прошлого года. Не исключено, что Ереван еще передумает под давлением Москвы, хотя не факт. В прошлом году Кыргызстан отказался принять учения «Нерушимое братство-2022» из-за вооруженных стычек с Таджикистаном.
Такие названия учений как «Нерушимое братство» или «Боевое братство» звучат как издевка в реалиях конфликтов внутри ОДКБ и опять же как аргумент в пользу бумажности «хищника». О каком братстве идет речь, когда в конфликте Армении, являющейся членом ОДКБ, и Азербайджана, который не в организации, страны ОДКБ открыто симпатизируют Баку?
Многие считают ОДКБ мертворожденной структурой. Однако даже если она действительно труп или вот-вот остынет, Минск и Москва собираются ее откачивать. Для России — это во многом вопрос сохранения контроля над регионом и противостояния с НАТО, для Беларуси — все несколько сложнее. Тут и необходимость следования в фарватере российской политики, но и интересы режима, и военно-промышленного комплекса.
Лукашенко надеется иметь в лице ОДКБ инструмент дополнительной поддержки своей власти, пример которой дали события в Казахстане в январе прошлого года. У такой поддержки — международное измерение и потому как будто легальное звучание, чем если спасать официальный Минск от народного гнева кинутся только росгвардейцы.
Кроме этого, в теории критически важные для Беларуси товары и технологии, в том числе для военной промышленности могут поставляться через страны ОДКБ. Есть у официального Минска и другие интересы, подсвеченные официальными приоритетами председательства.
Як вызваліць палітвязьняў: спрэчка Мацукевіча і Шрайбмана
🔸Ці ёсьць умовы для ўгоды паміж Захадам і Лукашэнкам наконт вызваленьня палітвязьняў?
🔸Ці магчымыя мірныя перамовы ў Беларусі?
🔸Якой павінна быць пазыцыя дэмакратычных сілаў адносна перамоваў паміж рэжымам і Захадам?
Наконт гэтых пытаньняў на канале Свабода Premium спрачаюцца старшы аналітык Цэнтру новых ідэй, былы дыплямат Павал Мацукевіч і палітычны аналітык Арцём Шрайбман.
https://rferl.link/nQdX
Есть еще одна дискуссионная точка зрения, что если режим действительно переживает за независимость и суверенитет и видит в санкциях им угрозу, то может легко ее (угрозу) понизить, отпустив политзаключенных и остановив репрессии.
Что сказать, ведь действительно может! Как мог бы не фальсифицировать выборы и обойтись без насилия во время мирных протестов, но не стал этого делать и не станет. Все это не про Лукашенко. Если санкционные ожидания базируются на этом, то они называются просчетом.
Режим подошел к финишу 2022 года в неплохой форме, если брать в расчет, что ему пророчили, особенно демсилы. Война и санкции в ответ на нее расчистили ниши для беларусского экспорта в России, дела пошли, фокус международного внимания сместился на Путина. В моменте выглядит так, что проблемой режима является лишь растущая зависимость от Кремля и возникающая в этой связи необходимость делиться властью.
Поэтому когда Лукашенко публично переживает за независимость и суверенитет Беларуси, он имеет в виду как раз посягательства Москвы на его власть. Это то, что может разрушить идиллию двух вождей, которая наблюдалась в этом году. И это то глубинное противоречие, на котором потенциально может сыграть Запад, если решится вытянуть беларусский плацдарм из-под Кремля.
Режим Лукашенко вряд ли принципиально изменится, 2019 год не может повториться, как не повторялся до сих пор. Все оттепели, которые происходили в Беларуси, были разными по температуре, и они были про демократизацию общества, а не режима. Именно эта периодическая демократизация общества привела к 2020-му, а не закрученные гайки как сейчас. Репрессии могут стать на паузу, но будут сняты с нее при первом протестном чихе. На этот счет не должно быть иллюзий тоже. Но беларусскому обществу жизненно необходима эта пауза в репрессиях, потому что альтернатива ей — только их продолжение и мрак.
Ставка на ухудшение ситуации в России, поражение в войне и так далее и как результат этого — лишение Минска российской поддержки может не сыграть или растянуться на десятилетие. Как не сыграла наивная ставка до войны на то, что санкции против Беларуси сделают поддержку режима для Кремля чересчур дорогой и он откажется от токсичного актива. Не отказался и не собирался отказываться, что было понятно по опыту санкционного Крыма.
Ну и потом, поражение России в войне может обернуться для Беларуси тем же, чем и победа — поглощением. Либо в качестве утешительного приза, либо банально в качестве следующего приобретения после Украины.
Опыт показывает, что с Лукашенко можно обсуждать все, что угодно за исключением вопросов его власти. По всем темам, кроме этой, он вполне договороспособен как и все диктаторы до него и после него, а он не последний.
Можно относится к таким переговорным перспективам с негодованием, но только что это изменит? Лукашенко останется у власти независимо от того, начнется “торг политзаключенными” или нет. Разница или вопрос в том, выйдет на свободу хотя бы какая-то часть людей или все будут сидеть дальше. Бессмысленно, потому что непонятно ради чего, и безобразно, если говорить про условия заключения. Зато свободные бескомпромиссные онлайн-борцы продемонстрируют железную волю и стальной характер — никаких уступок режиму!
Спасение утопающих — дело рук самих утопающих?
Заключительный выпуск года «Пульса Ленина-19» задумывался про итоги 2022-го, но в них сложно найти вдохновение. Выбор пал на злободневную тему, которую на днях в интервью “Солидарности” и другим СМИ подогрел мой коллега по дипломатии и аналитике Павел Слюнькин и которая вполне возможно станет лейтмотивом всего нового года. Речь про освобождение политзаключенных и контакты с режимом.
Правда, прошлогодний финальный выпуск пульса был тоже про это. Год прошел, а воз и ныне там.
Почему так происходит? Свою негативную роль безусловно играет война — соучастие в ней режима и усиление на этом фоне репрессий в Беларуси обнулили предпосылки для диалога с Западом, для которого к тому же беларусский вопрос объективно утратил в весе из-за украинского.
Вторая проблема — специфическая линия демсил в лице офиса, а с августа — Переходного кабинета. Борьба с режимом носит бескомпромиссный характер, но в основном подменяется ее имитацией в виде санкционного давления и попыток изоляции, а это целиком инструмент западных стран, применяемый ими на основании своих мотивов, логики и интересов.
Если бы это было иначе, самые жесткие санкции в отношении Беларуси были бы введены в ответ на самое жесткое насилие в августе 2020 года или под влиянием событий, потрясших беларусскую общественность — как например, убийство Бондаренко. Однако нет, санкции начали радикально ужесточаться, когда были задеты интересы ЕС — принудительная посадка самолета, миграционный кризис, — и не считались с очевидным ущербом для беларусов, если говорить, например, об авиационных.
«За последние два года я провела сотни встреч, и на каждой из них говорили о том, как освободить политзаключенных, остановить пытки, репрессии, что еще надо сделать, чтобы как минимум улучшить условия в тюрьмах», — так начинается отповедь Светланы Тихановской критикам кабинета. Итогом сотен встреч и марафона переговоров является выход на свободу ноля человек. То есть формально вопрос ставится, но по факту результата нет.
Объективно Кабинет вне игры про введение или отмену санкций, освобождение людей, но может способствовать либо тормозить соответствующие процессы. Пока тормозит, потому что в контактах с западными лидерами, от которых может зависеть старт переговорного процесса, обставляет его своими условиями, в частности, своим обязательным участием в них. Однако режим не видит кабинет за переговорным столом и вряд ли что-то заставит его присмотреться внимательней. В свою очередь, западные лидеры и их союзники в тех случаях, когда шли на контакт с режимом, не спрашивали мнение офиса Светланы Тихановской или иных демсил Беларуси и вряд ли станут, если пойдут снова.
⁉️Есть ли у Беларуси сейчас внешняя политика?
За последние пару лет Беларусь окончательно превратилась в прифронтовое государство, которое исполняет практически все прихоти России. Можно ли выйти из этого тупика без внутриполитических изменений?
Рыгор Астапеня и Павел Мацукевич дают рекомендации, адресованные тем беларусским стейкхолдерам, кто не согласен с политикой действующего режима. Что необходимо сделать в первую очередь? Собрали основные тезисы на карточках. Поможет ли это?
Читайте в полном исследование на нашем сайте
Банк идей | Реформы для Беларуси
“Вите” надо выйти
Выпуск «Пульса Ленина 19» отвечает на вопрос, есть ли международные возможности повысить шансы для Беларуси остаться в стороне от прямого участия в войне России против Украины. Спойлер — они существуют.
Тему актуализировал визит президента России в Беларусь, который состоялся как будто только для того, чтобы навести тень на плетень. Переговоры в Минске дали обильную пищу для брожения умов на тему прессинга Путина на Лукашенко, а также подозрений в подготовке нового наступления с территории синеокой и вовлечения в этот процесс беларусской армии.
По итогам пребывания Путина в Минске аналитики Института изучения войны (ISW) констатировали усиление давления России на Беларусь и как следствие — уменьшение пространства для маневра Лукашенко, который, по мнению ISW, из всех сил пытается избежать уступок Кремлю.
Пространства для лавирования у Лукашенко действительно немного, если вообще еще осталось. Минск усиленно пытается засеять поле для маневра на дальней дуге, в первую очередь, с помощью Китая, но пока там вряд ли реалистичны желанные всходы — все дороги в Пекин для Беларуси из-за санкций идут через Россию.
Нужную точку опоры, чтобы можно было попытаться перевернуть игру, мог бы предоставить Запад — ЕС и США, но там пока не готовы, хотя Евросоюз не стал включать Беларусь в последний пакет санкций против России. В любом случае вопрос санкционного давления на Минск не снят с повестки, на Западе размышляют над наполнением новых санкционных пакетов на случай прямого участия Беларуси в российской “спецоперации”.
Об этом свидетельствует брифинг официального представителя Госдепа, на котором он заявил, что США рассмотрят вопрос о дополнительных санкционных мерах в отношении беларусских властей, если режим Лукашенко пойдет еще дальше в поддержке Кремля в войне против Украины.
Как не пойти, если Кремль потребует? Война в Украине затягивается и в таких условиях вовлечение в нее Беларуси при условии сохранения или ужесточения международной изоляции становится вопросом времени.
Санкционная угроза со стороны США или ЕС даже близко не представляет для режима той опасности, какая нависла с российской. В руках Москвы оказались все рычаги давления на Минск — экономические, финансовые, энергетические, транзитные, военные, которых режиму не выдержать. Поэтому остается заискивать, потакать и стелиться ковровой дорожкой, что и делает Лукашенко перед Путиным в расчете на «Бог даст день, даст и пищу».
Не приходится сомневаться в том, что Лукашенко при первой возможности наляжет на весла, чтобы отгрести от Кремля на безопасное расстояние, как только появятся весла, плот и пристань призрачной надежды. Ведь «любимую не отдают» касается власти и всех, кто на нее посягает, а сейчас на нее посягает только Кремль.
Дилемма, которая возникает на этом месте, заключается в том, стоит ли помочь Лукашенко веслами или лодкой? Если проанализировать, от кого помимо Путина может зависеть участие или неучастие Беларуси в войне России против Украины, то вопрос снимается сам по себе. Переходный кабинет Светланы Тихановской вне саги, Лукашенко единственный игрок в поле, от которого что-то зависит, нравится это или нет. Утверждения о его марионеточном статусе пока не отвечают беларусской действительсти.
Старший исследователь Центра новых идей, экс-дипломат Павел Мацукевич в интервью Филину — о том, могут ли новые санкции США повлиять на режим Лукашенко, и уговаривал ли Путин белорусского правителя на встрече в Минске вступить в войну с Украиной: https://daoewxjjsasu2.cloudfront.net/post/maczukevich-esli-by-putin-postavil-vopros-ob-uchas/188866/
Читать полностью…
Владимир Путин прибыл в Минск под занавес рабочего дня, словно перед возвращением с работы решил сделать крюк, чтобы проведать друга. Друг к визиту готовился несколько дней и даже провел по этому поводу целое совещание с правительством. До приземления Путина в Минск-2 на сайте Кремля не было ни слова о визите в Беларусь, который в Минске ждали уже годы — со II-х Европейских игр.
За это время Лукашенко столько раз мотался в Россию, что можно заподозрить наличие у него там заработка.
Лукашенко лично встретил Путина в аэропорту, как самого дорого гостя. Тщательность, с которой Александр Григорьевич, опекает Владимира Владимировича от любых контактов с беларусскими чиновниками, замыкая на себе и Николае, впечатляет. Визит президента России в Беларусь позиционировался как рабочий, а это означает, что с протокольной точки зрения встретить Путина у трапа и проводить до Ауруса мог любой из беларусских вице-премьеров. Но нет, все сам.
Для Лукашенко архиважен этот визит, потому что поднимает потрепанный авторитет как суверена в глазах собственной вертикали, да и российских чиновников, привыкших, что Александра Григорьевича вызывают в Россию по телефону в советских традициях взаимоотношений Москвы с союзными республиками.
В содержательном плане сложно найти вопрос, который требовал проведения визита. Год назад даже интеграционные карты подписывались онлайн. Лукашенко с Путиным проводят часы с глазу на глаз, поэтому вряд ли в повестке могут быть вопросы, которые они не обсуждали или не могли решить в формате тет-а-тет. Смысл визита может быть только в спецэффектах — публичной формализации договоренностей, которые могут выгодно подсветить достоинства интеграции и скрыть за ними недостатки.
Кроме этого, визит делает хороший залп на информационной войне, провоцируя версии и вынуждая заново переоценить возможности повторного вторжения России в Украину с беларусской территории и риски прямого подключения к «спецоперации» Беларуси. Все-таки новое наступление в Украине, которое несомненно готовит Путин, Кремль наверняка рассчитывает снова сделать неожиданным. Переговоры в Минске как раз напускают туман, функция которого то ли скрыть, то ли помочь заблудиться.
МИД о Сизифе
Выпуск «Пульса Ленина-19» анализирует перспективы внешней политики при новом министре иностранных дел Сергее Алейнике. Соотнеся поставленные перед ним задачи с возможностями, которых у дипломатии почти нет, и нежеланием режима меняться, легко прийти к выводу, что МИД ожидает новый сезон «сизифова труда».
Сперва окунемся в древнегреческую мифологию, чтобы вспомнить, что Сизиф был приговорен богами вечно катить на гору в преисподней гигантский камень, который едва достигнув вершины, всякий раз скатывался вниз. И обреченный Сизиф начинал свое бессмысленное занятие заново.
Церемония вручения камня
Сергей Алейник, разумеется, не Сизиф, еще никого не прогневал, но камень для бесконечного вкатывания на гору ему вручили вместе с удостоверением министра иностранных дел, и он принял его с благодарностью. Такой камень получали, наверное, все министры иностранных дел Беларуси в момент назначения и, видимо, продолжат получать, пока Лукашенко у власти и не решится хотя бы на формальный транзит.
По большому счету вся история беларусской внешней политики — эта мифологическая история абсурда: тяжелое вытягивание Беларуси из изоляции наверх к более-менее приличным отношениям с Западом и неизменное скатывание назад на дно санкционной пропасти после президентской электоральной кампании.
Показательно, что нового министра представлял коллективу МИД премьер-министр Роман Головченко. С формальной точки зрения так и должно быть, поскольку министерство иностранных дел подчиняется правительству, но с фактической — так было не всегда.
Например, предыдущего министра дипломатическому коллективу представлял Александр Лукашенко, самолично спустившись ради этого со своего «Олимпа» на улице Маркса, 38 в МИД на Ленина, 19. Его спуск означал подъем авторитета внешнеполитического ведомства. Играла роль, конечно же, и предыдущая ипостась нового министра как руководителя Администрации президента. Пока Макей руководил внешнеполитическим ведомством подчиненность Совмину или Администрации оставалась только на бумаге. Сверху был только Лукашенко, остальные начальники — по факту как будто не указ.
Это к вопросу о снижении аппаратного веса МИД и его главы, а оно в некоторой степени ограничивает возможности дипломатии тоже. Ситуация в теории поправима. Однако, удастся ли Сергею Алейнику нарастить аппаратные мышцы зависит в большей степени от Лукашенко — его готовности приблизить к себе нового министра.
Любопытно и то, что к моменту назначения Макея отношения Беларуси с Западом как раз пробили очередное дно и тоже оставляли желать лучшего. Хотя были лучше, чем сейчас, что лишний раз доказывает, что всегда может хуже, даже если кажется, что хуже быть уже не может.
Как низкий полет ласточек предвещает дождь, так и назначение Сергея Алейника главой МИД обещает дальнейшие попытки установления оттепели в отношениях с Западом. Вернее — продолжение тех, которые настойчиво предпринимал покойный министр Владимир Макей.
Одним словом, преемственность. Надо сказать, что Сергея Алейника прочили в преемники Владимира Макея еще до 2020 года. Точнее, этого преемника Владимир Макей определил себе сам, но 2020-й смешал все планы.
Внешняя политика в Беларуси определяется одним человеком по фамилии, которую многие предпочли бы давно забыть. Роль министра иностранных дел сводится к немногому — быть ее проводником, но есть нюансы, а дьявол, как известно, в мелочах. Даже самую кривую линию партии можно гнуть по-разному.
Можно взять под козырек и исполнять указания Лукашенко буквально. Например, отправиться в Латвию бить морды обидчикам флага, как того требовал Лукашенко от послов летом 2021 года, вспомнив инцидент в Риге на чемпионате мира по хоккею. А можно, не теряя лица и не разбивая вдребезги лоб, добиваться сатисфакции другими способами, не выходя за каноны дипломатической вежливости.
Алейник именно по этой части. По крайней мере, он пока не засветился в публичном клеймении Запада, хотя должность зама Макея это позволяла и даже где-то требовала.
Сергей Алейник не сможет принципиально повлиять на внешнюю политику Лукашенко (не знаю, и захочет ли), но ее трансляция или перевод за рубеж в его исполнении могут перестать вызывать явное отторжение у партнеров.
То, что Министерство иностранных дел возглавит профессиональный дипломат (Алейник в МИД с 1992 года), несомненно плюс. Однако есть и минус у такого назначения — аппаратный вес внешнеполитического ведомства упадет.
Обычно это хорошо видно на контрасте и такой контраст уже был только в противоположную сторону, когда на место Сергей Мартынова на пост главы МИД пришел Владимир Макей. Это подняло вес МИД, потому что новый министр еще долгое время ассоциировался со своей предыдущей должностью — главы Администрации президента. Перейдя в МИД Владимир Макей забрал пульт управления внешней политикой с собой, фактически подмяв под себя Администрацию президента в этой сфере, включая кадровые вопросы.
Назначение министром Алейника скорее всего вернет МИД к роли одного из министерств, над которым и формально, и реально стоит куча начальников из совмина, администрации и совбеза.
Из интересного: Сергей Алейник ежегодно ездил в Рим на традиционные новогодние аудиенции, проводимые Папой Римским и Великим Магистром Мальтийского ордена для дипкорпуса. Эти поездки были связаны с тем, что Алейник совмещал должность замминистра с функциями посла Беларуси при Святом престоле и при Суверенном Мальтийском ордене. Они были возложены на него еще в апреле 2008 года в бытность работы постпредом Беларуси при отделении ООН в Женеве. Примечательно, что Алейник сохранил их за собой и когда в 2009 году был назначен на должность замминистра иностранных дел, и когда в 2013 году возглавил посольство в Великобритании, и когда в 2020 году снова занял пост замминистра.
Мацукевич: Макей мог стать преемником Лукашенко в августе 2020-го вопреки воле Александра Григорьевича
Бывший временный поверенный в делах Беларуси в Швейцарии Павел Мацукевич в комментарии «Салідарнасці» — о политической судьбе Владимира Макея, который накануне скоропостижно ушел из жизни: https://daoewxjjsasu2.cloudfront.net/post/maczukevich-makej-mog-stat-preemnikom-lukashenko-v/188515/
Назад в б/удущее
Выпуск «Пульса Ленина-19» знакомит с беларусско-иранскими отношениями в свете того, что менее чем за месяц Иран с официальными визитами посетили глава МИД и премьер-министр Беларуси.
Машина времени
По иранскому календарю сейчас 1401 год. Может показаться, что Иран не торопится в наше время или следует мудрости одного из создателей календаря Омар Хайяма — кто понял жизнь, тот больше не спешит. Истинные причины такого летоисчисления все же имеют иное основание — связаны с исламом и опираются на так называемый тропический год. В 21-й век Иран не пускают санкции, под которыми страна живет уже десятилетия.
Лукашенко обеспечил нам примерно ту же среду, гарантирующую развитие Беларуси вспять — во вчерашнее завтра навстречу Ирану. Иранские власти научились обходить международные запреты, беларусские — только осваивают ремесло теневой торговли и параллельного импорта.
Как бы там ни было задний ход в развитии заботит беларусские власти очевидно намного меньше, чем острая необходимость пристроить товары на любой доступной зарубежной полке. И происхождение инвестиций в жесткую санкционную пору тоже не так важно, как их приток. Это можно понять.
Официальный Минск декларирует готовность к активному сотрудничеству с Ираном по всем направлениям. Сторонами даже подготовлен некий всеобъемлющий план. Его содержание пока не афишируется, но вряд ли может стать сенсацией. Как говорится, все секрет и ничего не тайна.
Наличие плана говорит о попытке перезагрузить отношения, словно зависший компьютер, но такой метод, как известно, срабатывает не всегда. Ни Беларусь, ни Иран не могут заниматься долгосрочным планированием и вкладываться в серьезные проекты. Все зыбко и ненадежно — будущее для наших стран заминировано санкциями. Доказательств этому полно в прошлом.
Дипломатические отношения с Ираном были установлены 18 марта 1993 года подписанием коммюнике. Со стороны Беларуси его подписал Владимир Астапенко — в то время заместитель министра иностранных дел. Коммюнике предусматривало обмен дипломатическими миссиями на уровне посольств.
Тем не менее посольство Беларуси в Тегеране официально открылось лишь в марте 1998-го на месте торгового представительства, просуществовавшего менее года — с мая 1997-го. В то время торгпредства были распространенной практикой, и посольства Беларуси во многих странах выросли именно на их базе. Дипмиссия Ирана в Минске появилось еще позднее — лишь в феврале 2001 года.
Стороны не особенно торопились развивать сотрудничество. Активизация происходит в начале 2000-х после обмена президентскими визитами.
Иран интересен прежде всего как крупный рынок сбыта широкой линейки товаров — от продуктов питания до большегрузных карьерных самосвалов и потенциально энергетическая альтернатива России. В обратную сторону идут фрукты и сухофрукты, орехи, медицинские приборы и лекарства.
Беларусь пыталась вклиниться в разработку месторождений нефти в Иране. В 2007 году «Белоруснефть» даже вошла в проект по освоению нефтяного месторождения Джуфейр, но уже в 2011 году вышла из-за разногласий и введенных против Ирана санкций.
Примерно в те же годы иранская компания Iran Khodro наладила выпуск под Минском «машины времени» — автомобилей «Саманд». Под маркой скрывался старичок Пежо-405 — его производство в Европе завершилось еще в 1997 году. Автомобиль из прошлого беларусам не зашел и в 2012 году проект закрылся.
Игра престолов
Еще одна сомнительная позиция в сегодняшних реалиях, на которой настаивает Кабинет Тихановской, касается отказа от контактов с нелегитимным режимом, усиления политики непризнания, а также политзаключенных. По мнению Кабинета, торговля политзаключенными неприемлема, и только беларусский народ может вести переговоры с режимом для достижения устойчивого решения.
А если не может?
За два года санкции и изоляция не освободили ни одного политзаключенного — их количество с октября 2020 года, когда были введены первые санкционные ограничения со стороны ЕС, по октябрь 2022 года выросло в 14 раз. И это если говорить только о признанных правозащитниками таковыми.
В то же время прямые контакты с Лукашенко как раз позволили освободить нескольких из них (Шкляров, Херше).
Политика непризнания режима имела смысл, если бы могла носить глобальный характер, но такие усилия не предпринимались. Теперь поздно — президентство Лукашенко на сегодняшний день признается большей частью мира и формально даже отдельными странами Запада. Новый статус Светланы Тихановской — избранный президент — не факт, что найдет официальную поддержку даже среди стран, бойкотирующих Лукашенко.
Собственно, выборы, в которых Лукашенко, а теперь и Тихановская считают себя избранными президентами, названы и Западом, и демократическими силами Беларуси недействительными из-за фальсификаций. Соответственно, победителя нет. Отсюда и родилось требование новых выборов. Его актуальность на фоне приближения плановых выборов сама по себе уже вызывала вопросы, но все-таки.
Режим консервы
Есть еще один важный аспект во всей санкционно-изоляционной истории. Он касается работы с вертикалью чиновников и силовиков, тем более что Кабинет озадачился созданием кадрового резерва новой Беларуси и даже рассчитывает переманить в него действующие кадры. Есть кого — внутри системы по-прежнему остаются сторонники демократических перемен. Непонятно лишь как.
Санкции, на которых настаивает Кабинет, уже лишили беларусское чиновничество всех уровней такого канала коммуникации с западным миром и соответственно демократическим движением как заграничные командировки. Межмидовские консультации, заседания деловых советов, рабочих групп и комиссий по торгово-экономического сотрудничеству и прочие поводы для сближения и налаживания контактов исчезли в многочисленных санкционных пакетах.
Закрыты курсы и стажировки за рубежом для молодых чиновников, а это уже изоляция задела на будущее.
Под персональные санкции попал не только силовой блок, но и представители либерального крыла беларусской элиты, продвигавшие реформы и какую-никакую демократизацию до 2020-го. Более чем странный ход в игре по переманиванию номенклатуры на свою сторону.
Наконец, санкционная сага проредила возможности самореализации чиновников и силовиков за пределами системы — вне службы режиму работы для них становится все меньше или почти нет.
В общем замкнутый круг, похожий из-за жести внутри и снаружи на консерву.
Хлорид йога
Теперь о двустороннем треке с Индией. Дипотношения ведут отсчет с 17 апреля 1992 года, когда в Минске был подписан протокол об их установлении наряду с консульскими. От имени правительства Беларуси документ подписал Владимир Астапенко — в то время замминистра иностранных дел, за индийскую сторону Гонсалвес — посол Индии в Москве. Протоколом, составленном на беларусском, английском и хинди, оговаривался обмен дипмиссиями на уровне посольств.
Посольство Индии в Минске начало функционировать с мая 1992-го, а Беларуси в Дели появилось лишь в 1998 году. Первым послом Беларуси был опытнейший дипломат Владимир Аркадьевич Соколовский, начинавший карьеру еще в МИД БССР.
Посольство в Нью-Дели помимо Индии закрывает отношения со Шри-Ланкой, Непалом и Бангладеш, что с учетом скромного штата дипмиссии является перебором. В августе 2022-го дипприсутствие в Индии усилилось официальным открытием генконсульства в Мумбаи, хотя генконсул пока не назначен.
Связи с Индией старше дипломатических отношений и уходят корнями в советские времена. Индийское кино, студенты и не только. Например, в 1985 году в Минск даже приезжал индийский премьер Раджив Ганди — возложил венок на площади Победы, посетил «Хатынь», Минский завод электронных вычислительных машин имени Орджоникидзе. Это было частью визита в СССР.
В наши дни политический диалог с Индией, если судить по внешним признакам, остается на уровне, несмотря на санкционный шлейф Беларуси. Работают все механизмы сотрудничества — от межмидовских консультаций и рабочих групп «по интересам» до межправкомиссии. В Минске ждут с визитом премьер-министра Нарендру Моди — об этом говорил в ноябре 2022-го глава МИД Беларуси, а ждут с 2020-го.
В 2015-м, когда в Минск приезжал президент Индии, Дели признал Беларусь страной с рыночной экономикой и выделила кредитную линию в 100 млн долларов. Правда, по состоянию на середину 2021 года беларусская сторона все еще никак не могла воспользоваться кредитом из-за отсутствия подходящего проекта. На его роль претендовала особая экономическая зона «Орша Бремино», где Индии предлагалось устроить свой «Великий камень», но что-то пошло не так.
Лукашенко бывал в Индии с визитами трижды, впервые — еще в 1997 году, и делал в адрес этой страны массу словесных реверансов.
Так, во время своего пребывания в Дели в 2007 году он отнес Индию к числу важных внешнеполитических партнеров Беларуси, наряду с Китаем и Россией, отметив немного-немало, что «мы имеем возможность опираться на потенциал этих стран для обеспечения нашей независимости и суверенитета». В 2022-м на встрече с индийским послом Лукашенко выдал «как историк», что уже в ближайшее время «вся планета будет развиваться, ориентируясь на ту часть Азии, в которой расположена Индия».
Правда, в той части Азии Беларусь все-таки ставит не на Индию, а на Китай.
Мастер-класс от председателя
Переход функций председателя к Минску произошел на саммите ОДКБ в Ереване в конце ноября прошлого года. Там же прозвучали приоритеты и их толкование от Лукашенко. Остановимся на ключевых.
Первый приоритет беларусского председательства — урегулирование кризисных ситуаций и недопущение дальнейшей дестабилизации в зоне ответственности ОДКБ. Эта задача выглядит неподъемной даже для Москвы, но кто сказал, что Минск собирается всерьез рвать живот над ней?
Беларусь займется совершенствованием нормативно-правовой базы. Речь, в частности, о том, чтобы максимально упростить процедуру транзита контингентов с вооружением, военной техникой через территории государств-членов. Как вполне справедливо заметил Лукашенко, оперативность в переброске войск является залогом успеха любой военной либо миротворческой операции.
Хотя и в урегулировании конфликтов Лукашенко не прочь сыграть видную роль. Видно, как с возрастом растут его претензии на место старейшины в СНГ. Правда, мешают откровенно кремлевские уши в его публичных выступлениях последних двух лет: продающий себя опытным мудрецом над схваткой выступает за команду Кремля.
В подтверждение упомянутых претензий можно вспомнить внеочередную сессию ОДКБ в октябре 2022-го в видеоформате, созванную Арменией по армяно-азербайджанскому конфликту. Лукашенко, проигнорировав заготовленные специалистами тезисы (об этом прямо сказано на его сайте), пошел в миротворческий разнос: «Ребята, вы за что воюете в этих горах 2 тысячи метров высотой? Три сотни человек погибло там, где люди не живут, где даже козы не ходят».
В том кругу, в котором прозвучала эта импровизация, находился Путин, к которому вопрос про «вы за что воюете» напрашивался и лип без всякого клея в тысячи раз больше, чем к Пашиняну, но не прилип. На Ереван можно наезжать, на Кремль нет. К Путину у Лукашенко таких вопросов нет — не в том положении. В положении Александра Григорьевича можно только показывать на любых и даже, кажется, игральных картах, откуда готовилось вероломное нападение, которое Владимир Владимирович своевременно упредил.
Интересно, решится ли Лукашенко на такие миротворческие стендапы перед лидерами Китая и Индии. В декабре прошлого года как раз произошла очередная вооружения пограничная индо-китайская стычка. Предмет вооруженного спора, кстати, ядерных держав — заснеженные перевалы и пики, где, что характерно, козы тоже не пасутся.
В период беларусского председательства Лукашенко как раз собирается инициировать стратегический диалог ОДКБ-КНР, а возможно и ОДКБ-Индия через организацию в Беларуси встреч представителей министерств иностранных дел, обороны, аппаратов советов безопасности. Чем не формат для уроков миротворчества от председателя в ОДКБ?
Эта инициатива — уже из следующего приоритета председательства Беларуси, который звучит как эффективное позиционирование ОДКБ в системе международных отношений.
Заставить считаться с хищником, которого на Западе считают бумажным, сложно. Однако тут важен сам процесс, в котором для Беларуси вполне возможны всякие имиджевые дивиденды. Минск, в частности, собирается провести у себя в этом году международную конференцию высокого уровня по проблематике евразийской безопасности с приглашением генсеков ООН, ШОС, СНГ, других международных организаций.
Третий приоритет — повышение готовности компонентов войск ОДКБ к выполнению задач по предназначению, а также укрепление военно-технического сотрудничества. Официальная формулировка может родить ложные впечатления. О чем же гласит этот приоритет? О том, чтобы, как сказал Лукашенко, «скинуться уже — эти копейки — и вооружить наших ребят, которых мы задействуем в миротворческих и других миссиях. И показать, что мы не хуже натовцев можем обеспечить своих ребят».
Тут на ум могут прийти аптечки, которые «лучше натовских», но беларусский интерес не в том, чтобы во что бы то ни стало утереть нос Североатлантическому альянсу. Это реклама, а главный интерес, думаю, сугубо меркантильный — в масштабном производстве вооружений и техники для нужд стран ОДКБ, как с недавних пор для России.
☑️ Как МИД Беларуси и Лукашенко проводили международную политику в 2022 году?
☑️ Что представляет из себя МИД Беларуси на сегодняшний день?
☑️ Какой самый вероятный сценарий в 2023 году ждёт Беларусь?
На эти и другие вопросы Media IQ ответил старший исследователь «Центра новых идей», экс-дипломат Павел Мацукевич.
@mediaIQBelarus #интервью
Подписаться на рассылку: https://inlnk.ru/agen6P
О злободневном и некоторых итогах уходящего года
https://youtu.be/dQp-P1KyskA
Год назад 27 декабря Александру Лукашенко позвонил президент Израиля Ицхак Герцог. Звонок вызвал круги возмущения в эмиграционных кругах отцов и матерей беларусской демократии как нарушение международной изоляции режима, но его итогом стал выход на свободу из тюрьмы в Беларуси гражданки Израиля. Она не была политической, но тут важен сам факт освобождения и его цены — всего лишь звонок.
До этого еще в октябре 2020-го Александру Лукашенко звонил госсекретарь США Майкл Помпео, после чего на свободу вышел политический консультант Виталий Шкляров. В декабре 2020-го на контакт с Лукашенко вышел Ватикан, решая вопрос возвращения в Беларусь архиепископа Тадеуша Кондрусевича. Дальше решения этих вопросов эти контакты не пошли, санкций не касались. Они вводились.
Позднее примерно теми же способами и аккредитацией своего посла Швейцарией в феврале 2022-го была освобождена политическая узница — швейцарская беларуска Наталья Херше. Берну не пришлось отменять или смягчать санкции, наоборот — после освобождения Херше Швейцария присоединилась к новому санкционному пакету ЕС. Были и другие примеры освобождений.
Это все к чему? К тому, что вопрос освобождения людей из тюрем не обязательно связан с вопросом санкций. Подчеркну — не обязательно. Для режима на данном этапе признание может быть важнее санкций, потому что санкции он вроде как научился обходить. С санкционными рестрикциями напрямую связаны иные более глобальные процессы — например, нормализация отношений с Западом и снижение экономической зависимости от России как результат этой нормализации.
Показателен в этом смысле миграционный кризис 2021 года. Есть мнение, что его разрешила Польша угрозой перекрытия ж/д транзита и это странно. Получается, режим уступил из-за перекрытия транзита через второстепенный с точки зрения объемов грузопотока погранпереход, но не уступил перед лицом куда более серьезных и болезненных санкций, касающихся экспорта калия, нефтепродуктов или деревообработки.
Факт заключается в том, что кризис пошел на спад после звонков федерального канцлера Германии Ангелы Меркель. Формально эти звонки ничего не дали Лукашенко, но нет достоверной информации о том, что помимо миграционного кризиса что-то еще обсуждалось. Зато имело место удовлетворенное самолюбие Лукашенко из-за признания главой страны де-факто, что для того времени и тех обстоятельств было решающим. Западу опять же эти контакты ничего особенно не стоили, но позволили снять чувствительный вопрос.
Уместен ли торг политзаключенными? Постановка вопроса в таком манипулятивном ключе сразу определяет негативное отношение к теме. Именно поэтому так его формулирует команда Светланы Тихановской — «вы хотите начать торг людьми?».
А какие есть варианты освобождения людей, если прижать к стенке получается только у Лукашенко, а его самого прижать к ней не получается?
Обмен пленными на войне — это ведь тоже своего рода торг людьми, часто происходит в совершенно неравных пропорциях. Противостояние с Лукашенко тоже своего рода война, в которой режим набрал пленных или заложников. С Путиным переговоры идут, и пленники, и заложники оказываются на свободе, а с Лукашенко — нет, и узники сидят до истечения срока.
💥 Горячий комментарий: как можно использовать Лукашенко, спасет ли Запад Беларусь, новая тактика для оппозиции
Что или кто может спасти Беларусь от вступления в войну? Кремль продолжает давить на Лукашенко, тот все еще уклоняется от тотальной поддержки агрессора, но надолго ли его хватит и есть ли выход? Ответ не очевиден, но он есть. Помочь Беларуси остаться в стороне от военных действий может ненавистный Лукашенко “коллективный Запад”, который теперь может использовать диктатора в интересах Беларуси и спасти страну. Как?
📍 Как “коллективный Запад” может использовать Лукашенко?
📍 Как демократические силы должны поменять тактику, чтобы сохранить независимость Беларуси и уберечь страну от участия в войне?
📍 Почему непризнание Лукашенко не приносит результатов?
Горячий комментарий старшего исследователя Центра новых идей Павла Мацукевича.
👉 Смотреть
@malanka
Вопрос в том, как воспользоваться интересами Лукашенко в интересах Беларуси?
В недавней дискуссии американского исследовательского центра Atlantic Council на украинскую тему генерал-лейтенант Бен Ходжес, бывший командующий силами США в Европе, поддержал идею проведения внеочередных военных учений НАТО в Литве и Польше. Почему? По мнению Ходжеса, это даст повод не привлекать беларусские войска к боевым действиям против Украины — Лукашенко сможет сказать Путину, что на западном фланге проходят учения НАТО и надо на это реагировать.
Уже вариант, но военные учения — вещь временная и опасная в наших реалиях. Учения пройдут, и проблема вернется. После того, как беларусско-российские военные экзерсисы вылились во вторжение в Украину, думаю, всем сторонам конфликта сложно не воспринимать любые новые учения не как ширму какой-нибудь «спецоперации». Такими упражнениями можно раздуть кризис.
Какие есть еще варианты? Если верны заключения ISW о том, что Лукашенко пытается избежать уступок Кремлю, но испытывает дефицит в пространстве для маневра, то логичным решением является представление ему недостающего пространства, не так ли?
На практике это означает изменение тактики со стороны Запада, которое уже давно напрашивается.
О чем может идти речь? Например, о направлении в Минск американского посла и вручении им верительных грамот Александру Лукашенко. Формальная сторона такого шага — легитимация режима — уже не играет роли. Лукашенко у власти и эту реальность нужно наконец принять, чтобы выйти из паралича озабоченности и бескомпромиссной онлайн борьбы с режимом, а начать как-то влиять на ситуацию в Беларуси.
Американский посол или спецпосланник нужен именно в Минске, а не в Вильнюсе или в Варшаве. Во-первых, чтобы иметь четкое представление о том, что происходит в Беларуси. Во-вторых — чтобы начать предметно обсуждать и развязывать узел таких вопросов как прекращение репрессий и освобождение политзаключенных, а в-третьих — чтобы предоставить режиму поле для маневра, благодаря которому для Беларуси может появиться возможность попытаться выскочить из войны и из России.
Тут возможны резкие возражения в духе, ну как же так, снова всех кинет и обманет, история повторится и он опять выкрутится. Все это было бы справедливо, если бы до победы над режимом оставалось пару дней или месяцев. Марк Твен говорил, история никогда не повторяется, но иногда она рифмуется. Пока демсилы никак не попадают в рифму истории — их победа объективно откладывается и не исключено, что как минимум на срок жизни Лукашенко.
В то же время, например, архиважный вопрос освобождения политзаключенных объективно могут решать только две стороны: режим Лукашенко и западные страны, но интерес последних к теме пока явно потерян. Между тем, чем скорее стороны за него возьмутся, тем лучше. Есть с десяток фамилий, которые на слуху и насчет которых время от времени выражается публичная тревога, но подавляющее большинство узников, а это тысячи — томится без вести и надежды. Ради чего?
Если Запад в лице США и ЕС не покажет Лукашенко возможность выхода, то и для Беларуси, и для политзаключенных выхода тоже не будет. При этом для Лукашенко ренессанс контактов с западными странами — рискованное мероприятие, которое может обернуться силовым закатом из Москвы. В этом хлопотном дельце только Запад ничем особенно не рискует.
Как белорусской внешней политике выйти из тупика? Почитайте мнение.
«В случае разворота на Запад — „спецоперация“ Кремля по „денацификации“».
Вы можаце прачытаць гэты тэкст па-беларуску.
https://news.zerkalo.io/economics/28660.html?tg
Не открывается ссылка? Попробуйте эту или скачайте наше приложение для Android или iOS.
🔥 Деградация внешней политики Беларуси и способы исправления ситуации. Новое исследование ЦНИ
У нас вышло еще одно исследование, в этот раз о внешней политике Беларуси. Авторы Рыгор Астапеня и Павел Мацукевич анализируют:
🔸 как изменился сам режим и как произошел отрыв внешней политики от географии страны;
🔸 какова новая роль Беларуси в безопасности региона и как ухудшился образ страны;
🔸 насколько внешняя политика вошла в противоречие с общественным запросом;
🔸 как может выглядеть новая внешняя политика открытой Беларуси и какие для этого нужны условия.
👉 Ссылка на исследование
👉 Читайте статью для Zerkalo.io
Четыре вечных подвига для дипломатии
Премьер-министр Роман Головченко поставил перед новым министром задачи, в которых нет ничего нового, повторив те же, что 10 лет назад ставил Лукашенко на представлении Владимира Макея.
Цитирую ключевое от Головченко: первое — встряхнуть министерство, повернуть его лицом к актуальным внешнеэкономическим и внешнеполитическим задачам. Второе — отработать в кратчайшие сроки продуманные предложения по оптимизации сети загранучреждений. Третье — навести окончательный порядок с кадрами, привлечь свежую кровь из реального сектора экономики. Четвертое — найти варианты сбалансированной работы как на восточном, так и на западном векторе внешней политики.
Все это хождение по замкнутому кругу. МИД пережил уже ни одну оптимизацию и к 2020 году фактически выполнил задачи, которые перед ним ставились и теперь ставят заново. Был даже найден и вариант баланса между Западом и Востоком.
Да, он не был устойчив и требовал укрепления и развития, но уже работал на интересы Беларуси и даже повлиял на имидж, который, казалось, непоправим. Минская переговорная площадка стала оттенять образ последней диктатуры в Европе, открыв перспективы стать восточноевропейской Швейцарией и оказывать региону востребованные услуги в сфере безопасности.
Сергей Алейник заявил, что приоритеты внешней политики остаются неизменными. По сути это совершенно справедливо, они и не должны изменяться. Национальные интересы, строго говоря, если отсеять конъюнктурные моменты, являются константой, свободной от трактований. А приоритеты базируются на интересах страны и граждан.
С формальной точки зрения от внешней политики требуется немногое — она должна гарантировать безопасность и суверенитет, а также обеспечивать благоприятные условия для развития Беларуси и беларусов. Власти, сетуя на козни извне, рисуют разные препятствия на этом пути, пытаясь тщательно скрыть очевидный факт, что главной причиной возникновения всех преград и вообще проблемой эффективной дипломатии является сама власть. Без ее изменения все достижения национальной дипломатии обречены вечно носить (кратко)временный характер.
В заключении несколько слов о новом министре. Сергей Алейник несомненно продолжит курс покойного Макея, но всякая новая метла, как известно, метет по новому. Думаю, что дипломатам будет комфортно работать под его руководством. Возможно даже более комфортно, чем при Макее из-за особенностей характера — у Сергея Федоровича он нордический.
Дипломатия Сергея Алейника до сих пор выражалась в многочисленных встречах и миссиях, о которых часто практически ничего толком не было понятно даже, если после них следовал пресс-релиз. Загадочное совместительство всех занимаемых Алейником с 2009 года постов с должностью посла при Святом Престоле и Мальтийском ордене тоже красноречиво. Талейран говорил, что язык дан человеку, чтобы скрывать свои мысли. Кажется, что эта характеристика про нового министра.
Еще один интересный штрих к его профессиональному портрету: в 2018 году лондонский журнал Diplomat удостоил Сергея Алейника (в то время посла Беларуси в Великобритании) награды “Дипломат года” от региона Евразия по итогам голосования среди аккредитованных дипломатов. Среди членов жюри не было фамилии Ермошина, поэтому фальсификацию можно исключить.
✊ Путь перемен: главные опоры диктатуры в Беларуси, из-за чего может рухнуть режим
На чем держится лукашизм в Беларуси? Ведь диктатура - это тоже система, которой необходимо иметь крепкие фундамент и каркас, чтобы стоять долгие годы. Не обветшали ли опоры режима Лукашенко и что может их обрушить?
Разбираемся сегодня в новом выпуске проекта “Путь перемен” вместе с экспертами - экс-дипломатом и старшим исследователем Центра новых идей Павлом Мацукевичем, а также журналистом и политиком Сергеем Наумчиком.
👉 Смотреть на YouTube "Маланка"
@malanka
Уход Лукашенко не решает все проблемы Беларуси
В новом мнении Павел Мацукевич рассуждает про будущее Беларуси и баланс между Западом и Востоком. По мнению автора, перспективы пока не обнадёживающие.
Павел выделяет два основных сценария:
➊ Лукашенко остаётся править и «триумфально» побеждает на выборах в 2025-м;
➋ он решается на формальную передачу власти доверенному лицу, что в качестве компромисса с Западом разморозит контакты.
Однако проблема доверия и репутации не испарится с уходом Лукашенко. Недоверие к нему, как и негативный имидж, и давление на него проецируются на всю страну.
Что остаётся делать? Балансировать. Это не способ оседлать все стулья. Это способ эффективного выживания и укрепления независимости в тех специфических геополитических условиях, в которых была и будет Беларусь.
Почему это единственно верная стратегия и как война повлияет на перспективы Беларуси?
Читайте в полном мнении на сайте.
Банк идей | Реформы для Беларуси
Здесь даже солнца не видно
Не все проекты потерпели неудачу. В 2020-м в Беларуси было зарегистрировано почти три десятка компаний с иранским капиталом. Есть даже иранский банк — ТК Банк.
В 2010 году в Иране было открыто сборочное производство «МАЗ». В сентябре уже этого года появилась информация, что иранские и беларусские производители горнодобывающей техники близки к подписанию контракта на совместное производство «Белазов» в Иране. Проект был согласован во время визита иранского министра промышленности в Минск в конце июля и предполагает сборку 500 самосвалов грузоподъемностью 136 и 240 тонн.
По итогам визитов и Макея, и Головченко не было информации о военно-технических аспектах сотрудничества. Совместные проекты в этой сфере чреваты новыми санкциями. Однако беларусская внешняя политика становится все менее прозрачной и разборчивой, поэтому нельзя исключать определенных замыслов военно-технического характера.
Беларусский товарный экспорт в Иран не стабилен. В 2011 году, например, он достиг почти 130 млн долларов, а в 2021-м — лишь 14 млн. За девять месяцев текущего года, если верить Головченко, Беларусь экспортировала на сумму 49 млн. Выглядит как внушительный рост, но смотря с чем сравнивать — до рекорда 2011 года далеко как из Минска до Тегерана.
Кстати, логистика грузов из Беларуси в Иран и наоборот, судя по всему, в сегодняшних реалиях тот еще квест. Это тема тоже на переговорном столе. В качестве мер, облегчающих жизнь, фигурирует отмена разрешительной системы на все виды автоперевозок. Обсуждаются возможности авиационных грузоперевозок, уже пару лет как мусолится вопрос открытия прямого авиасообщения Минск-Тегеран.
Причем такой рейс существовал до октября 2017-го и выполнялся «Белавиа», но видимо не пользовался достаточным спросом. В июле 2022-го в Минск приехало руководство иранской авиакомпании Mahan Air с предложением организовать пассажирские рейсы и помощи с ремонтом самолетов.
Иран как раз летает на очень старых — из-за санкций США страна давно лишена возможности покупать самолеты европейского и американского производства. Поэтому там освоен параллельный импорт авиационных запчастей, по всей вероятности, по большей части б/у.
Авиационной отрасли Беларуси может светить иранское будущее — пополнение авиапарка и запчастей на вторичном рынке по мутным схемам.
На встрече с президентом Ирана на полях саммита ШОС в Самарканде, после которой стартовал новый виток беларусско-иранской дружбы, Лукашенко заявил о необходимости «держаться вместе, чтобы не просто выжить, а занять свое место под солнцем».
Опыт Ирана показывает, что варианты выжить есть, а вот все приличные места, откуда хотя бы видно солнце, для Беларуси при Лукашенко заблокированы.
У Омар Хаяйма есть строки про выбравшегося из грязи в князи. Поэт советует тому “не позабыть, чтобы не сглазить, не вечны князи — вечна грязь”. Беларусь в ней увязает, а власти, по вине которых это происходит, выдают грязь за целебную.
Санкцыі супраць рэжыму Лукашэнкі: «сьляпы кат» ці «пільны хірург»? Дыскусія былых дыпляматаў
🗣 «Досьвед 2 апошніх гадоў паказвае, што санкцыі калі і маюць плён, то адмоўны: менавіта яны прымушаюць і дзяржаўныя, і прыватныя прадпрыемствы паварочвацца ў бок Расеі», — Павал Мацукевіч.
Ці варта Аб'яднанаму пераходнаму кабінэту падтрымліваць санкцыі супраць рэжыму Лукашэнкі? Да якіх вынікаў яны прыводзяць? Як можна дамагчыся зьменаў у Беларусі? Як вызваліць палітвязьняў? — Дыскутуюць прадстаўнік Аб’яднанага пераходнага кабінэту Валер Кавалеўскі і старшы аналітык Цэнтру новых ідэй Павал Мацукевіч:
🎥 Відэа дыскусіі: https://youtu.be/o3Iey6UD5dI
✍🏻 Тэкст: https://rferl.link/0ya8
Слепой палач
Такая бескомпромиссная ставка на санкционное давление противоречит лейтмотиву заявлений демократических сил о том, что нельзя ставить знак равенства между режимом и Беларусью — необходимо разделять их. Санкции, а тем более глобальные и секторальные — это слепой палач, который не видит и не делает различий и, строго говоря, бьет в основном по Беларуси, а не режиму.
От того, что «Беларуськалий», обложенный ограничениями, продает калий с дисконтом в 30–50% и, не считаясь с затратами, отправляет удобрения в Китай поездами, а не по морю, падают доходы предприятия и людей на нем работающих. Паек силовиков — главной опоры режима от этого не уменьшается.
Доказательством служит динамика расходов на силовой блок в республиканском бюджете. В 2020 году статья расходов на безопасность (судебная система, КГБ, МВД и иные силовые ведомства, кроме армии) предусматривала выделение 1 млрд долларов, в 2021-м — уже 1,1 млрд, а в 2022-м — тоже 1,1 млрд. При этом резервный фонд Лукашенко вырос со 110 млн долларов в 2020 году до 390 млн долларов в 2022-м.
Кроме этого, экономические санкции увеличивают ту щель, через которую в сторону России утекает суверенитет Беларуси. По итогам года доля России в экспорте Беларуси может составить не менее 70%. Получается, что Кабинет Тихановской видит в Кремле опору Лукашенко, говорит о необходимости ее выбить и укрепить независимость, но при этом настаивает на мерах, которые только усугубляют проблему, собственноручно вклеивая Беларусь в Россию.
Молчание ягнят
Складывается парадоксальная ситуация: режим пытается найти рынки сбыта для беларусской экономики, держит зубами цены, решая этим, конечно, и свои шкурные задачи, но тем одновременно вроде как печется и о народе, и даже о независимости Беларуси. Кабинет, руководствуясь, несомненно, благими намерениями, действует в противоположном ключе — старается закрыть мировой доступ для беларусских предприятий со всеми вытекающими отсюда последствиями для занятых на них.
Как будто экономика — игла Кощея, а не Ахиллесова пята изолированной от западного рынка Беларуси.
В обложенной санкциями стране власти становятся безальтернативным источником благополучия людей, потому что распределяют дефицитные блага. Больше помощи, кроме как от власти, ждать им неоткуда. Кризис в экономике может провоцировать протест, но режим постарается задушить возможные возмущения народных масс еще до заводской проходной. Уже старается. Ежедневные аресты не оставляют места для сомнений по этому поводу.
Данные инициативы «Народный опрос» показывают, что лишь 27% «протестных беларусов» настроены на сопротивление в случае ухудшения экономической ситуации. Такими темпами, если репрессии не остановятся, а санкции этому не благоприятствуют, от протестного потенциала вскорости может остаться лишь воспоминание.
По-настоящему глобальные санкции или глобальный пакет, о котором говорит Тихановская, обращаясь к ЕС, это про Совет Безопасности ООН. Его санкционным режимам обязаны подчиняться все страны мира, включая Россию. По этой же причине такой поворот маловероятен, но не в этом дело.
За период с 1966 года Совет Безопасности вводил санкции в отношении Южной Родезии, ЮАР, бывшей Югославии, Гаити, Ирака, Анголы, Руанды, Сьерра-Леоне, Сомали, Эритреи, Эфиопии, Либерии, Конго, Кот-д’Ивуара, Судана, Ливана, Северной Кореи, Ирана, Ливии, Гвинеи-Бисау, Центральноафриканской Республики, Йемена, Мали.
Часть из них находилась под санкциями десятилетиями, часть — продолжает существовать с ними до сих пор. О постсанкционном благополучии подавляющего большинства из этих государств никому ничего неизвестно. Поэтому будет лучше, если сия санкционная чаша минет Беларусь.