-
Канал Галины Юзефович о книгах и чтении
В "Бронепароходах" Алексея Иванова очень странная и неочевидная композиция. Первые двести (из без малого семисот) страниц автор выводит на сцену персонажей. И честно - не сломаться, запомнить и научиться различать всех этих бесконечных Иванов Диадоровичей, Дмитриев Александровичей, Стешек, Алёшек и Ганек (уж не говоря о десятках пароходов, постранично буквально переходящих из рук в руки - как-никак гражданская война) непросто. Героев много, места мало (видно, что Иванов пытался ужать эту экспозиционную часть по максимуму), все толкаются и путаются. Однако к концу первой трети роман начинает закручиваться в тугую воронку, а герои, которых поначалу можно было вспомнить, только отлистав к началу, внезапно отделяются от страницы, переходят в режим 3D и даже, кажется, начинают жить собственную, некнижную какую-то жизнь. И это, конечно, неимоверно здорово.
Не слишком ли высокая цена - двести утомительных, суматошных и почти бессюжетных вводных страниц? Для меня оказалось в самый раз, но вообще сейчас к читателю принято относиться бережней.
Кстати, похожий приём (если это, конечно, приём, а не "само так вышло") Иванов использовал в "Тоболе", на который "Бронепароходы", пожалуй и в целом похожи больше всего. Но там всё же вводная часть и знакомство с действующими лицами были пободрее и покомпактнее. Ну, или сегодня, по прошествии лет, так кажется.
Дорогие друзья, я очень, очень надеюсь, что это все "напрасные предосторожности". Но, тем не менее, сегодня я займусь тем, что выпилю из этого профиля все активные ссылки на публикации в медиа, которое-нынче-нельзя-называть, и в котором я счастливо и, как мне кажется, продуктивно проработала восемь последних лет. Увы - но я как-то не готова рисковать, проверяя, насколько, как пелось в старой переделке советской песни, "у советской власти длинная рука".
А, да - и вам тоже советую последовать моему примеру. Дружественные юристы говорят, что есть такое понятие "длящееся правонарушение" - то есть даже старые ссылки на старые статьи могут быть интерпретированы как сотрудничество с нежелательной организацией. Будьте осторожны - не давайте им шанса.
По поводу сегодняшнего признания "Медузы" нежелательной организацией могу сказать только одно: we shall overcome. И тихонько добавлю: some day. Дожить бы.
Читать полностью…
Медиевист и мой коллега Олег Воскобойников Жауме Кабре любит, а я не очень - тем интереснее мне было прочесть его микро-эссе, написанное по мотивам (впрочем, довольно отдаленным) нашего недавного разговора для подкаста "Страдающего Средневековья", который стартует уже совсем скоро. Подписывайтесь на канал Олега, читайте эссе (оно там у Олега в следующем посте), ожидайте подкаст - видите, сколько новостей в одном коротком тексте :)
Читать полностью…
И вот нас тут внезапно 35 тысяч - то есть на 20 000 больше, чем год назад. Спасибо вам всем огромное - и отдельное спасибо за то, что терпите мою здесь монологичность: душевных и физических сил на разумный фидбэк трагически не хватает, а неразумный зачем же нужен.
От людей она, то есть я, слыхала, что юбилеи положено отмечать, рассказывая о том, что я сама читаю в Телеграме. Я в телеграме читаю бесконечное количество всего - ну, как читаю, подписана и читаю время от времени. Поэтому давайте я вам расскажу о тех каналах, которые у меня не на "mute" - вдруг вам они тоже давно нужны, просто вы еще не знаете. Благо их не так много.
"Воск в деталях" - канал историка-медиевиста Олега Воскобойникова, автора замечательной книги "Средневековье крупным планом", а также наставника и духовного отца ребят из "Страдающего Средневековья". В канале много прекраснейших картинок, довольно много утешительных разговоров, но я его больше всего люблю за общее ощущение нормальной, размеренной монастырски-академической жизни. "И это пройдет" словно бы говорит нам каждым своим постом Олег - ровно то, что мне сегодня больше всего нужно услышать.
"Толще твиттера" - канал переводчика и критика Анастасии Завозовой. В последний год Настя пишет там мало - преимущественно выкладывает свои обзоры для "Правил жизни" (а что случилось?). Но иногда все же бывают прекрасные заметки о книгах, а главное - фрагменты настиных переводов, которые для меня - как глоток свежего воздуха, простите за тривиальную метафору (Настя бы не одобрила).
"(Не)занимательная антропология" - канал социального антрополога Александры Архиповой. Раньше я читала Сашу просто потому, что она моя лучшая подруга с университетских лет. А в последние годы я читаю ее потому, что никто лучше не объясняет лично мне необъяснимые с точки зрения обычной человеческой логики явления в нашем (и не нашем) обществе.
"Последние семь лет" - канал филолога и моей коллеги Татьяны Трофимовой, в котором она с опорой на источники рассказывает, как пережили темные и безрадостные последние 7 лет правления Николая I русские интеллектуалы. Главная радость - знать, что они (по большей части) их пережили и все это кончилось.
"Бауновхаус" - канал политолога и публициста Александра Баунова, который всегда ясно, спокойно и фундированно говорит то, что я и сама хотела бы сказать, но не могу так классно сформулировать.
"Пробковый шлем" - канал индолога Ильи Спектора об Индии и всем индийском. Невероятно познавательный, обаятельный и остроумный. Некоторые посты оттуда зачитываю вслух мужу и детям, а это говорит о многом.
"Химера жужжащая" - канал филолога и переводчика Екатерины Ракитиной. Филологические наблюдения очень образованного и очень хорошо думающего человека - редкость и отрада по нынешним временам.
"Настоящий детектив" - канал Анастасии Ханиной про современные детективы. Настя выискивает книжки в этом жанре, на которые я сама и внимания бы не обратила, а потом читаю - и хорошо.
"Птица и книжки" - книжный блог девушки Насти из Омска. Просто очень умные и в последнее время довольно грустные (и снова - а что случилось?) заметки опытного, тонкого и наблюдательного читателя. Персональный, ясный и доброжелательный взгляд на литературу и кое-что вокруг.
"Книжная среда Кристины Куплевацкой" - блог критика и ведущей книжного клуба в городе Ноябрьск. Иногда очень точно и смешно, всегда умно, неожиданно и полезно.
"Рембодлер" - канал Дмитрия Горшенина о книгах, книжном мире, книжных новостях. Если бы меня попросили назвать одного лучшего книжного блогера - компетентного, много читающего, ориентирующегося не только в литературе, но и в книжном рынке, я бы назвала Дмитрия.
Чудесным образом оказалось, что любимчиков у меня ровно десять - ну, что ж, тем лучше, красивое круглое число.
И еще раз спасибо, что вы со мной. В такие времена (да что же, в конце-то концов, случилось?) это просто бесценно.
26 января (четверг) в 20:00 презентация нового романа Веры Богдановой "Сезон отравленных плодов" и встреча с читателями
"Сезон отравленных плодов" — новый роман Веры Богдановой, писателя, переводчика, литературного обозревателя, автора книги "Павел Чжан и прочие речные твари" (шорт-лист премии "Национальный бестселлер")
Это роман о поколении современных тридцатилетних, выросших в хаосе девяностых и терактах нулевых. Герои романа боятся жить своей жизнью, да и можно ли обрести счастье, когда мир вокруг взрывается и горит?
Приглашаем в наш книжный бар на встречу с автором. Модератор встречи - Егор Михайлов, книжный критик ("Афиша Daily")
Вход свободный. Будет прямая трансляция презентации и встречи на нашем Youtube-канале arhe_tbilisi7257" rel="nofollow">https://youtube.com/@arhe_tbilisi7257
📍Auditoria (S.Janashia 22-26)
В продолжение анекдота о королях Румынии и Швеции, вычитанного мною в романе Оливии Мэннинг "Величайшее благо" (несколькими постами выше), бдительный коллега прислал аналогичный - из советской эпохи. Вторгнусь, пожалуй, немножко на территорию Александры Архиповой и ее "(Не)занимательной антропологии" :)
Идёт мужчина по Красной площади в сорокоградусный мороз и говорит:
- Нет, но ведь это совершенно невыносимо!
- Пройдемте! - подскочил к нему гражданин в штатском. - Вы сказали, что
советский режим невыносим!
- При чем здесь советский режим? Мороз невыносим!
- Неправда! Мороз можно вынести!
Читаю "Бронепароходы" Алексея Иванова - расскажу уже на этой неделе, но прямо сейчас могу сказать, что, по-моему, это, наконец-то, возвращение "того самого", настоящего Иванова, которого мы знали и любили по "Сердцу пармы" и "Золоту бунта".
Понимаю, что автор не имел в виду никакую "актуалочку" - впервые услышала от Иванова о сражениях бронефлотилий на русских реках во времена Гражданской войны лет пятнадцать, если не больше, тому назад. И тем не менее, все эти сложным образом переплетенные человеческие истории, разными способами повествующие о крушении привычного мира, сегодня отзываются в сердце острейшей болью - и, что еще неприятнее, живым узнаванием.
В субботу на митинге в поддержку политзаключенных у нас в Лимассоле звучали, помимо прочего, лозунги "Долой царя!" и "Солдат домой!" - кричала вместе со всеми и поражалась нержавющей уместности этих столетней выдержки речевок.
Историческая реконструкция уже нашла твой город и ищет твою улицу, девочка.
Ох, бедное наше отечество, что ж опять по кругу-то.
Рукописный текст «Реквиема» поэтессы Анны Ахматовой продали на торгах аукционного дома «Литфонд» за 1,1 млн рублей.
Читать полностью…
Обсудили Эраста Фандорина, литературного персонажа, киногероя, парохода и человека, с Даулетом Жанайдаровым еще до выхода сериала, так что не ждите подробностей о том, хорош ли Владислав Тирон в роли несравненного Эраста Петровича. Но сам наш разговор - вот тут (ну, или можно слушать на любой милой вашему сердцу платформе).
https://www.kinopoisk.ru/media/podcast/4007301/
Собираюсь завтра на митинг в поддержку Навального и политзаключенных здесь, у нас, в Лимассоле (кстати, если вы тоже здесь, приходите к 15.00 к замку - увидимся).
Поняла, что все последние годы на митинги в Москве я собиралась как на войну. Брала пауэрбанк, паспорт, воду, бумажную книжку, шоколадку. Контакты "Агоры" и ОВД-Инфо переписывала на бумажку. Выбирала удобную теплую одежду и желательно дутую куртку, чтобы в случае чего смягчила удар. Мы никогда не ходили вместе с мужем - чтобы в случае чего кто-то остался дома с детьми.
Мне скорее везло - в ОВД я ни разу не попала (хотя разговоры с полицией бывали довольно неприятные), но сами эти сборы вспоминаются без радости. И ведь это были еще относительно травоядные, как мы теперь понимаем, времена - сейчас любой, кто выходит на улицу в одиночный пикет или просто возложить цветы в память о погибших, точно знает, что потеряет на этом деньги и время, а в худшем случае еще и свободу - неизвестно как надолго. И почти наверняка заплатит за свою дерзость физической болью или просто дискомфортом.
Завтра я возьму с собой кофе в термосе, самодельный плакат, мужа и старшего сына. Я не собираюсь никого бить и сама не ожидаю удара. Я не буду прятать лицо. Это будет нормальный, мирный, абсолютно легальный протест - способ выразить свое несогласие с происходящим в нашей стране, ровно такой, каким он и должен быть.
Я очень надеюсь, что доживу до того дня, когда смогу вот так же - мирно, легально, спокойно - выйти на улицу в своей стране, не опасаясь быть посаженной или избитой. И что полиция будет охранять мое право на мирный протест, а не вязать и тащить в автозак.
(ОКОНЧАНИЕ)
То есть кейс со сборником Z-поэизии ничего нового нам не открыл: он просто показал, что грамотная работа с аудиторией окупается. При этом "грамотная" вовсе не означает "циничная и расчетливая", как кажется многим - искренность и душевный порыв куда эффективнее. Как говорил король Лир в сходной ситуации "из ничего не выйдет ничего" - если на манер Маргариты ждать, пока "сами придут, сами все дадут", то шансы на успех невелики. Если же начать продавать и продвигать, то все получится.
Я долгое время (покуда какие-то каналы коммуникации еще работали) приставала к будущим z-патриотам с вопросом, почему же вы мне и моим коллегам выкатываете претензии, что мы вас не любим и ваши ценности не пропагандируем? Почему вы хотите, чтобы про вас обязательно писали в "Медузе" (признана в России иноагентом), продавали в "Фаланстере" и т. д.? Свое построить, продвинуть, создать не пробовали? Конкурировать, состязаться, выигрывать? На меня в ответ неизменно обижались - однажды я даже услышала от коллеги "с той стороны", что меня же вот "назначили" на литературу, значит, я должна ее всю равномерно освещать и продвигать, без гнева и пристрастия. А я место заняла, а обязательства свои не выполняю. Какое именно место я заняла и кто меня на него "назначил", как обычно, не уточнил.
Вот теперь z-сообщество взялось, наконец, за постройку своего, и это свое тоже работает - так же, как оно работает (работало) у меня, у нас. Не то, чтобы меня это так уж сильно радовало, но всегда приятно видеть, что люди - пусть и с опозданием - начинают делать что-то если не благое в моем понимании, то хотя бы осмысленное. Начинаешь с честной конкуренции, а оттуда, глядишь, и до либеральной картины мира недалеко.
(Уверена, сейчас мне быстренько объяснят, что конкуренция нечестная, потому что либералы захватили алфавит. Могу в ответ только ответить, что либералы как раз уверены, что алфавит у z-патриотов)
Многие спросили, что я думаю о заявленном Путиным возвращении в школьную программу самой замшелой советской классики. Ну, вот, если коротко - ничего конкретного нового пока не случилось, просто ещё раз обозначили вектор. Как будто мы с первых двадцати пяти раз не поняли.
https://publico.ru/opinions/bezhim-rebyata-tuda-v-storonu-konservativnosti-sovetskih-cennostey-ukrepleniya-kulta-velikoy-otechestvennoy
Ещё одна подборка для канала "Мягкая сила" - книги к "Разговорам о важном". На этот раз о самом страшном - блокаде Ленинграда. В моей семье там погибли бабушкины дядя и тётя - детей спасли, а сами умерли. Их звали Абрам и Галя - так же, как моих деда и бабушку, в нашей семье это казалось символичным и важным. И ещё хочу напомнить о книге, которую, увы, не так много людей знают - "Поиск предназначения" Бориса Натановича Стругацкого, написанной уже после смерти брата и опубликованной под псевдонимом С. Витицкий. Стругацкий сам пережил блокаду, и в этой книге есть глава, ей посвящённая - абсолютно душераздирающая и столь же прекрасная. Если вы не читали, то обратите внимание - это вообще очень хорошая книга, интересно зарифмованная с "За миллион лет до конца света".
Читать полностью…
Дорогие друзья, простите, это был какой-то причудливый глюк со стримом - вот что бывает, когда пытаешься за один день выкосить 689 ссылок. Но вообще опыт интересный - возможно, я как-нибудь попробую еще разок :)
Читать полностью…
Настроение дня:
Хорошо, что нет Царя.
Хорошо, что нет России.
Хорошо, что Бога нет.
Только желтая заря,
Только звезды ледяные,
Только миллионы лет.
Хорошо — что никого,
Хорошо — что ничего,
Так черно и так мертво,
Что мертвее быть не может
И чернее не бывать,
Что никто нам не поможет
И не надо помогать.
Удивительно, что в этот страшный год Георгий Иванов оказался самым эмоционально близким для меня поэтом.
Записали сегодня со страдальцами подкаст с нашей любимой Галиной Юзефович. Говорили, ясное дело, о литературе и Средневековье, школу "Анналов" мою помянули, еще кое-кого, посмеялись вдоволь. В общем, спойлерить не буду: скоро мы откроем новый сезон подкастов Страдающего Средневековья, час пробил. Наговорившись вдоволь с Галей, решил написать одностраничное об одном прекрасном писателе, имеющем прямое отношение к теме разговора. Выкладываю на ваш строгий суд. (но только вы меня не ешьте, литературовед из меня еще хуже, чем искусствовед).
Читать полностью…
Министерство просвещения пообещало включить "Как закалялась сталь" в школьную программу по литературе, что заставляет в очередной раз задуматься о том, какую именно из советских эпох реконструирует нынешняя российская власть.
Раньше казалось, что позднесоветскую, брежневскую, но теперь понятно, что нет. Во времена Брежнева главная публичная риторика оставалась миротворческой, объединительной, а основным вектором в отношении, скажем, Великой Отечественной войны был тезис "никогда больше" и "праздник со слезами на глазах" с выраженным ударением на слове "слезами" (почитайте об этом у Александра Баунова в его колонке на Carnegie - как обычно, он куда лучше меня формулирует).
Ну, и "Как закалялась сталь" - про то же: во времена моего брежневского застойного детства эта книга уже была немножко не в фокусе - ее как бы проходили, но я, например, ухитрилась ее полностью пропустить, хотя была девочкой ответственной и вообще отличницей. То есть в начале 1980-х книга Островского уже была, извините за выражение, "пыльной вчерашкой". И ее актуализация, характерная, скажем деликатно, для более раннего времени, наводит на нехорошие мысли.
Впрочем, это сейчас можно сказать практически о чем угодно.
Деликатно напоминаю, что уже начиная с 15 февраля у меня стартует новый курс в "Страдариуме" - на протяжении пяти недель по средам буду рассказывать об институциях, механизмах, шестеренках и пружинах современной литературы. Поговорим о том, как менялась писательская профессия на протяжении столетий, как работают (и почему работают все хуже) литературные премии, обсудим цензуру в ее историческом и актуальном виде - словом, будет, надеюсь, интересно и полезно. Всех очень жду - записаться можно вот тут.
Ну, и страдающий лев как бы намекает, что у ребят вообще много хорошего (тихонечко пискну, что курс Игоря Данилевского про Древнюю Русь должен быть огонь огненный, Игорь Николаевич преподавал у меня в университете, и на его парах - а они почему-то в расписании всегда были первыми - никто, ни один человек не спал, даже нерадивые в смысле всего "нового" античники вроде меня сидели и слушали, разинув рот).
Дух русской литературы нынче веет, где хочет - вот, например, в Тбилиси. Приходите послушать Веру Богданову в "Аудиторию" 26-го января.
Читать полностью…
Прочла ответ мне Захара Прилепина по поводу продвижения сборников Z-поэзии. Ну, если совсем коротко, то тезис там таков: вас любят, читают, покупают потому, что вы себя впариваете на каждом углу, торгуете собой беззастенчиво и грязными методами продвижения не брезгуете. Нас же любят, читают и покупают, потому что мы классные и нас правда любит народ, нам и продвижение никакое не нужно.
Когда-то в незапамятном моем детстве у родителей и их друзей любимым guilty pleasure было чтение журнала "Корея", выходившем в Корее, понятное дело, Северной. Я тоже вынесла оттуда немало прекрасных перлов, но один особенно отложился в памяти.
В передовице одного из номеров обосновывалась необходимость и обоснованность передачи власти от Ким Ир Сена его сыну, Ким Чен Иру. В пользу этого решения приводилось три тезиса: 1) он хорошо освоил принципы чучхэ; 2) он любит народ; 3) его любит народ.
Ну да, ну да. Что ж еще надо-то.
Роман о вымышленном Путине вошел в пятерку самых продаваемых книг Франции в 2022 году
Роман «Кремлевский волшебник» (Le Mage Du Kremlin) писателя и журналиста Джулиано да Эмполи занял пятое место среди самых продаваемых книг Франции в 2022 году, пишет The New York Times. Книга передает клише российской пропаганды и может повлиять на внешнюю политику Парижа, опасаются эксперты, которых цитирует газета.
Детали. «Кремлевский волшебник» — это история, рассказанная от лица бывшего кремлевского политтехнолога, у которого есть прообраз — экс-помощник президента Владислав Сурков. Рассказчик встречается с реальными людьми из окружения Владимира Путина, в том числе основателем «ЧВК Вагнера» Евгением Пригожиным.
▪️Во Франции роман был продан тиражом 430 000 экземпляров. Книга переведена или готовится к переводу на более чем 30 языков (среди них пока нет русского и украинского). Благодаря успеху романа Джулиано да Эмполи стал востребованным кремлинологом, которого приглашают на обеды с премьер-министром и политические ток-шоу.
▪️Книгу, опубликованную вскоре после вторжения России в Украину, хвалили лично бывший и нынешний премьер-министры страны Эдуар Филипп и Элизабет Борн, а также экс-глава французского МИД Юбер Ведрин.
▪️Однако эксперты по России, с которыми поговорила NYT, выразили тревогу по поводу того, что читатели принимают вымысел за реальность. По их словам, книга изображает Путина как президента, который борется с олигархами на благо граждан и «ставит Россию на ноги» в противостоянии с Западом.
▪️В романе Путину в романе приписывается фраза «[есть] две вещи, которые русские требуют от государства: порядок внутри [страны] и мощь за ее пределами». В другом фрагменте российского лидера показывают лидером, которым гордится нация. Это происходит, когда Путин приезжает пообщаться с бойцами в Чечню в первый день после передачи власти от Бориса Ельцина 1 января 2000 года.
▪️Профессор истории России в университете Сорбонна Франсуаза Томм отмечает, что подобное описание скрывает «неприглядную сторону путинской реальности» и близко к российской пропаганде. «Книга передает клише российской пропаганды с небольшими нюансами», — говорит политолог Сесиль Вессье. «Это похоже на RT для Сен-Жермен-де-Пре (один из элитных районов Парижа — прим. «Агентство»)», — добавляет Вессье.
▪️The New York Times называет две возможные причины популярности романа во Франции. Во-первых, книга может быть обязана своим успехом тому, что бывший посол Франции в России Жерар Аро называет «своего рода французским увлечением Россией», связанным с общей историей революций, империй и культурных шедевров. Во-вторых, это говорит о большей снисходительности французского общества к Путину, что может отразиться на позиции страны по отношению к войне в Украине. Одно из проявлений этого издание видит в призывах президента Франции Эммануэля Макрона не унижать Россию.
▪️Неизвестно, читал ли роман президент Франции — три советника Макрона отказались от комментариев NYT.
▪️Сам автор говорит, что не ожидал подобной реакции публики. «Обстоятельства, очевидно, изменили то, как восприняли книгу», — сказал Джулиано да Эмполи. Свой роман он рассматривает скорее как фантастику, нежели как руководство к пониманию России.
Подпишитесь на «Агентство»
А вот и рецензия на "Величайшее благо" Оливии Мэннинг - роман о неприятных людях, которых мы сегодня понимаем как никто.
https://meduza.io/feature/2023/01/21/velichayshee-blago-roman-olivii-menning-o-buhareste-nakanune-vtoroy-mirovoy
Какое-то очень странное, щемящее чувство от этой новости. Почему продали? Кому продали? Почему так дешево? Почему сейчас?.. Что-то с этим не то, но что именно - не могу пока сформулировать.
Читать полностью…
Прочла замечательный роман Оливии Мэннинг "Величайшее благо", действие которого разворачивается в Румынии сразу после начала Второй мировой. Пишу рецензию, просматриваю выписки - попался вот такой анекдот того времени (думаю, что подлинный, поскольку роман в значительной степени автобиографический):
"Пьяница в кафе поносил короля — называл его распутником, аферистом, тираном, всё как обычно, и тут к нему подходит член тайной полиции и спрашивает: как вы смеете, дескать, говорить в таких выражениях о нашем великом и славном короле? «А я вовсе не о нашем короле говорил, — отвечает пьяница, — никак нет, это я про другого короля, про короля Швеции». — «Вы лжете, — воскликнул полицейский, — все знают, что король Швеции — достойный человек!»
(Перевод Дарьи Горяниной)
Вдогонку к предыдущему - друзья напомнили. Еще один, конечно, выдающийся пример эффективности SMM в исполнении z-патриотического сообщества - это случай с "Летом в пионерском галстуке", которое ребята продвинули лучше, чем можно было надеяться. Книга и так отлично продавалась, а благодаря их усилиям и особенно проникновенному исполнению фрагмента Никитой Сергеевичем Михалковым (дай бог здоровья), о книге Сильвановой и Малисовой узнали даже те, кто максимально далек и от квир-проблематики, и от современной литературы в целом. Так что бойтесь своих желаний - они сбываются.
Ну, и для тех, кто унывает по поводу 5+ тысяч тиража z-поэзии: смотрим на 250+ тысяч тиража "Лета" - и не отчаиваемся.
Очень давно собиралась написать про тиражи сборника Z-поэзии, который как-то очень здорово продается (не скажу точную цифру, но, кажется, уже за 5К экземпляров разошлось). И условные "мы", и условные "они" видят в этом подтверждение того, что в России все за войну, за Путина и прочее "где вы были восемь лет". Кто-то по этому поводу ликует и воодушевляется, кто-то отчаивается, а кто-то (не будем показывать пальцем, но это был Захар Прилепин) приходит ко мне с требованием покаяться и извиниться за то, что я в свое время прогнозировала этому сборнику существенно меньшие тиражи.
Каяться и извиняться, пожалуй, не буду, а вот объяснить, как так вышло, и что это значит, лишним не будет.
Помните, в незапамятное мирное время была такая серия мемов "Миллениалы изобретают...", а дальше шли какие-то совершенно очевидные для "бумеров" вещи типа штопки носков или авоськи? Так вот, в случае с успехом Z-поэзии мы видим очень хороший пример того, что можно назвать "патриоты изобретают SMM".
Расскажу подробнее.
У Захара Прилепина триста с лишним тысяч подписчиков, и это совершенно натуральная, не накрученная аудитория - это люди, которые его читают, любят, ненавидят, не согласны или, напротив, горячо согласны.
Любой аудитории можно что-то "продать" - не в смысле цинично "впарить", а что-то внутри этой аудитории продвинуть: именно так, например, работает нативная реклама: инфлюэнсер что-то продвигает на свою аудиторию. И чем лучше, извините, инфлюэнсер соответствует продукту и чем выше эмоциональная вовлеченность аудитории, тем выше конверсия, то есть тем большая часть подписчиков купит (буквально или символически) то, что ей предлагается.
(Приведу простой пример: продвигать книги через Ольгу Бузову бессмысленно - ее аудитория читает мало, конверсия будет очень низкая и никто никакие книги по рекомендации Бузовой не купит. А вот через, ну, например, интеллигентного вида Юлию Меньшову - вполне).
Но нативная реклама - это, так сказать, случай про деньги. То же самое отлично (даже еще лучше) работает и вообще без денег.
Так, к примеру, мне никто не платит за то, что я в своем блоге продвигаю книги, которые мне нравятся - просто у меня сформировалась аудитория, которой интересно то, что я рекомендую. У этой аудитории довольно высокая эмоциональная вовлеченность, и потому конверсия тоже оказывается довольно высокой.
То же самое - только пропорционально общему количеству подписчиков - происходит с Захаром Прилепиным и другими Z-инфлюэнсерами: вокруг них сформирована аудитория, которая готова покупать, читать и любить то, что те им рекомендуют. Обычно приемлемый уровень конверсии - это 1%. Очень крутой уровень конверсии, свидетельствующий об очень высоком уровне "заряженности" аудитории - 2%. 3% и выше - просто огонь, редко удается добиться.
При таком подходе несложно посчитать, что если, например, я пять раз с восторгом пишу о книге, то ее по моей наводке купят 300, редко 500, в исключительных случаях 800 человек. Смотрим на аудиторию Прилепина со товарищи, и получаем те самые пять с лишним тысяч экземпляров.
А теперь (снова извините за англицизм) панчлайн: ребята, оно именно так и работает. Только так и никак иначе. Вы не верили - а зря.
Если хочешь что-то продвинуть - будь то книга, убеждения и т. д. - делай это. Работай со своей аудиторией, рассказывай ей о том, что, на твой взгляд, достойно внимания. Если не ошибаюсь, z-патриоты впервые попробовали себя на этом поприще - и вот результат. Да, в России достаточно много людей, которые солидарны с Захаром Прилепиным и готовы ориентироваться на его рекомендации - в том числе книжные. Ну, как будто мы этого раньше не знали - знали же.
(ОКОНЧАНИЕ В СЛЕДУЮЩЕМ ПОСТЕ)
Книжная подборка от Галины Юзефович VS «Разговоры о важном»📚
В минувший понедельник российским школьникам на «разговорах о важном» учителя рассказывали про блокаду Ленинграда. В сценарии урока, который мы изучили, детям «должно стать страшно». Мы считаем, куда полезнее и важнее познакомить ребенка с хорошими книгами о военной блокаде города, которая длилась почти 900 дней.
🔺Юлия Яковлева. Краденый город. М.: Самокат, 2018.
Возраст: 8+
Потерявшие родителей Таня, Шурка и маленький Бобка остаются во время блокады в Ленинграде совсем одни. Холодно, живот сводит от постоянного голода, соседи исчезают один за другим, а в довершение всех бед Таня теряет хлебные карточки… Пытаясь скрыться от жуткой реальности, дети попадают в волшебную страну, где время течет иначе и действуют другие законы, однако и там, в выдуманном мире, не спрятаться от испытаний и необходимости совершать сложный нравственный выбор. Книга Юлии Яковлевой, возможно, напомнит читателю «Братьев Львиное Сердце» Астрид Линдгрен: подобно великой шведской сказочнице Яковлева в «Краденном городе» совмещает горькую достоверность со спасительной фантазией, позволяя ребенку в мягкой и нетравматичной форме познакомиться с самыми трагичными и болезненными эпизодами отечественной истории.
🔺Ольга Лаврентьева. Сурвило. М.: Бумкнига, 2019.
Возраст: 12+
Графический роман молодой художницы Ольги Лаврентьевой основан на истории жизни ее бабушки, Валентины Викентьевны Сурвило. Счастливое ленинградское детство, закончившееся с арестом отца в 1937-м, ссылка в глухую деревню, смерть матери, долгожданное возвращение в любимый Ленинград, а после — центральным, самым важным и драматичным эпизодом в биографии — блокада, которую совсем еще юная Валя переживает в тюремном госпитале — единственном месте, куда ее, дочь врага народа, готовы принять на работу. Простая и, в общем, довольно типичная в своем трагизме история одной ленинградской женщины становится для Ольги Лаврентьевой той призмой, сквозь которую она — а вместе с ней и читатели — может взглянуть на историю родного города и всей страны.
🔺Сергей Яров. Блокадная этика: Представления о морали в Ленинграде 1941-1942 гг.» М.: Нестор-история, 2011.
Возраст: для родителей
«Этика сочувствия требует, чтобы взгляд не останавливался излишне долго на скорбных картинах агонии человеческой личности», — пишет историк Сергей Яров в своей книге, эту самую этику, казалось бы, безжалостно нарушающей. Вместо того, чтобы отвести глаза от самой жуткой стороны ленинградской блокады, Яров пристально в нее вглядывается. Воровство и обман, грабежи и нападения на детей (у них, как у более слабых, легче отнять еду), равнодушие к чужой смерти и страданиям, готовность к любым унижениям, распад человеческих связей, каннибализм… Погружаясь в бездну дневников, воспоминаний, официальных документов и вынося оттуда на поверхность вещи поистине невообразимые, Яров, тем не менее, находит безупречную интонацию для разговора о них, ухитряясь в каждом эпизоде сохранить идеальный баланс между научной добросовестностью и высокой человечностью.
#ЮзефовичСоветует #ШколаБезПропаганды
В Москве в возрасте 60 лет умерла единственная дочь писателя Андрея Битова (1937-2018) и писательницы Инги Петкевич (1935-2012) - Анна, 1962 года рождения. В 2020 году умерла жена Андрея Битова и мать его сына Ивана - Ольга Шамборант (р. 1937). В 2021 году умер старший сын писателя - Иван (р. 1977).
Андрей Георгиевич Битов — русский писатель, один из создателей бесцензурного альманаха «Метрополь» (1979), автор романа "Пушкинский дом" (1978) и др. Президент Русского ПЕН-центра в 1991-2016 гг. Лауреат Государственной премии Российской Федерации (1992, 1997).
В интервью Сергею Шаргунову за несколько лет до смерти Битов так ответил на вопрос о воспитании своих детей: "Я всегда их любил очень. А вот этого не умел делать. Детям нужна мужская направленность. А чему я их мог научить? Я был бродяга и пишущий время от времени человек, не было во мне никакой мужской закваски. Мне недавно сказала старшая дочь: слава Богу, что ты не занимался моим воспитанием. Потому что насилие — оно приводит к обратному результату. Детей надо любить и по возможности подавать им пример. Больше ничего другого вы не придумаете. И ни в коем случае не склонять их в вами надуманную пользу".
А это из воспоминаний о Битове и его дочери Анне писателя Анатолия Макарова, опубликованных в книге "Портрет поздней империи: Андрей Битов" (2020): "И все-таки несколько раз мне случилось, хоть и ненадолго, установить с Битовым какую-то, учитывая его питерскую природную сдержанность, московскую почти душевную короткость отношений. Однажды это случилось в ранние восьмидесятые. Андрей вдруг позвонил мне, что было большой редкостью, по весьма необычному поводу. Его юная тогда дочь Аня впервые прочла «Мастера и Маргариту», была очарована и, подобно тому, как москвичи ищут Петербург Достоевского, мечтала пройтись по булгаковской Москве.
Профессиональных знатоков Булгакова в те годы было немного, и Андрей решил, что на эту роль я вполне гожусь, тем более что он в принципе признавал и чувствовал во мне природного москвича, что было приятно, хотя бы потому, что таких природных московских жителей в столице почти не осталось.
Машина у Андрея была, вот мы втроем и совершили на ней ныне традиционное, а тогда импровизированное путешествие по местам незабвенного Михаила Афанасьевича. По Патриаршим прудам и окрестным переулкам, по Поварской, в те годы Воровского, где в трагическом доме высшего комсостава проживала некогда Маргарита, то есть Елена Сергеевна Шиловская, по Пироговке, где на первом этаже уцелевшего, к счастью, дома у супругов была первая своя квартира, по переулкам арбатским и пречистенским, от жилища Мастера до последней их квартиры в, увы, снесенном писательском доме, по всей этой заповедной Москве, ныне совершенно неотделимой от Мастера и его великого создателя".
Фото: Андрей Битов с женой Ингой Петкевич и дочерью Анной. Из книги Анны Бердичевской «Битов, или Новые сведения о человеке» из серии «Гений места. Проза про писателей». Москва: Эксмо, 2020.
