49806
Канал Галины Юзефович о книгах и чтении Регистрация в РКН: https://www.gosuslugi.ru/snet/67af16b86857085566c1dfb0
Когда Советский Союз изнутри изо всех сил городил свой железный занавес, тогдашний коллективный Запад этот занавес изо всех сил снаружи расшатывал и подпиливал. И - не факт, что в результате этого, но как минимум вследствие этого - выиграл холодную войну. Нынешний коллективный Запад дублирует внутрироссийский железный занавес дополнительным железным занавесом по внешнему периметру. Мне не нравится думать о том, что из этого может выйти в средне-, уж не говоря о долгосрочной перспективе.
Читать полностью…
Ну, и последнее китайское предупреждение: курс "Секреты малой прозы" на платформе "Страдариум" стартует уже сегодня, и еще можно успеть запрыгнуть в последний вагон. А для вдохновения - прекрасная ренессансная история от Олега Воскобойникова.
Читать полностью…
Читайте с нами, читайте как мы, читайте лучше нас! Завтра на "Страдариуме" стартует мой большой ридинг по малой прозе - начнем с Геродота (что, конечно, немножко читерство, но там такие истории!), закончим Конрадом и Акутагавой. Присоединяйтесь!
Читать полностью…
Роща уж, считай, все отряхнула, а новый (октябрьский) выпуск "Закладки" на канале Екатерины Михайловны вот только вышел.
Обсудили Александра Ивановича Герцена прямо по месту его произрастания, а именно в Лондоне, в пяти минутах ходьбы от дома, в котором писатель проживал в 1850-х и частично 1860-х годах. Вопреки данным друг другу на манер Герцена и Огарева клятвам полностью уйти от темы СПИД-Инфо не удалось - старались как могли, однако вместо этого, кажется, создали внутри обсуждения не запланированную интригу.
Забыла во время записи упомянуть, что в моей жизни был волнующий эпизод, связанный с Герценом. В прекрасной Герценской библиотеке города Киров, где Герцен тоже некоторое время произрастал, находясь в ссылке, добрые библиотекари (помнят ли они меня?.. Дорогая Ольга, если вы это читаете, то знайте, что наша с вами та прогулка навсегда в моем сердце) позволили мне посидеть на стуле, некогда принадлежавшем Александру Ивановичу. Где-то сохранилась фотография меня на этом самом стуле, сияющей, как медный таз.
Обо всем остальном - менее личном, более общеинтересном - кажется, поговорили. Впрочем, внимательные зрители уже упоминают в комментариях разные важные эпизоды, нами не освещенные (так, история с несанкционированной публикацией мемуаров декабристов незаслуженно осталась за бортом, всю дорогу о ней помнила, но вот в последний момент забыла, хоть вторую серию записывай). Но, так или иначе, смотрите - и, конечно, читайте "Былое и думы". Такого количества язвительных mots в других русских классических текстах поди найди.
Тем временем издательство "МИФ" открыло предзаказ на мою книгу "Ключи от Хогвартса", которая выйдет в серии проекта "Страдариум". На обложке, как проницательно замечают дорогие читатели, эль-грековский святой Иероним удачно мимикрирует под профессора Дамблдора. И правильно делает, потому что одна из глав книги - как по мне,так самая зажигательная - посвящена переводам Гарри Поттера, а значит, кому как не небесному патрону переводческого цеха ее собой осенять. Предзаказ, конечно, открыт, но ждать ещё довольно долго - с божьей помощью книга выйдет к началу 2026-го. Ну, а с другой стороны, сейчас заказал, потом забыл, а потом раз - и нечаянная радость.
Читать полностью…
Дорогие москвичи и гости столицы, уже завтра стартует (и целых три дня продолжается) книжный фестиваль на самой красивой площадке нашего города - в ГЭС-2. Если у вас ещё нет планов на длинные выходные, то вот же они.
Читать полностью…
Невероятно трогательная, полная неподдельного чувства и искренней горечи переписка, с позволения сказать, Петрарки с Цицероном. Мой преподаватель латыни Николай Алексеевич Федоров говорил, что люди эпохи Возрождения были последними, кто владел настоящей, классической латынью как живым языком (по приведенным фрагментам это прямо очень заметно), и кто в греческих и римских классиках видел не пыльноватый объект академического интереса, но живых собеседников и современников.
(От себя же добавлю, что я лично как раз после писем и полюбила Цицерона по-настоящему. Не понимаю, что Петрарке не зашло. И как вообще можно любить его, с позволения сказать, трактаты, когда есть речи и письма! Прямо рука тянется черкнуть обличительное письмецо Петрарке. От меня до него поближе будет).
Сегодня иноагентом признали востоковеда Руслана Сулейманова, автора одного из самых любимых моих блогов о политике на Ближнем Востоке. Ну, в общем, сегодня, как мы знаем, можно быть сколь угодно компетентным и сдержанным, но если ты дружишь не с теми, родину любишь не так, как того требуют партия и правительство, да ещё и выражение лица имеешь не восторженное, то всё, пиши пропало. Удивляться давно нечему.
Поэтому в этот крайне неприятный для Руслана день (можно ли в новых реалиях с искренним чувством произносить фразу TGI Friday?..) пожелаем ему побольше заинтересованных и доброжелательных подписчиков, а ещё (ну, помечтать же можно литературному критику на досуге) вот бы он нам книгу написал - что-то в духе "Всем Иран" Никиты Смагина, коллеги Сулейманова по многим проектам, а теперь, увы, и по иноагентству тоже.
Ознакомилась с длинным списком литературной премии БРИКС, объявленным в Бразилии месяц тому назад. Ну, как ознакомилась - погуглила номинантов, насколько это возможно, поскольку не все они хорошо ищутся на понятных мне языках.
Что сказать - есть какие-то странные товарищи графоманского, похоже, толка. Есть такие, которые известны исключительно на родине и ни на какие языки не переводились (это не говорит о них плохо, но затрудняет, так сказать, оценивание). Есть и вполне интересные люди - некоторых взяла на заметку, а, например, сборник рассказов индонезийки Интан Парамадитху "Apple and Knife" прямо пошла и купила (благо две книги писательницы переведены на английский благодаря переводческому гранту Международного ПЕН-Центра, и отзывы сплошь хорошие). От нас - Алексей Варламов, Андрей Геласимов и Дмитрий Данилов, разумный выбор (Геласимова люблю умеренно, но он более или менее известен за рубежом, двое других вполне себе άξιοι). Словом, премия как премия, почему нет.
Но есть несколько организационных вопросов.
На русский, насколько я могу судить, из номинантов не переведен никто. Многие переведены на английский, но, к сожалению, про некоторых членов жюри от России я совершенно точно знаю, что они на английском длинную книжку не прочтут - что уж говорить об арабском или португальском.
В целом, это не такая большая проблема - вот Нобелевка, которую у нас в патриотической среде принято нынче оплевывать, с этой проблемой сто лет живет. Понятно, что ни один шведский литературный академик не знает йоруба, но ничего, нигерийцу Воле Шойинке премию дать справились.
Как они это делают? У Нобелевки очень длинный производственный цикл - когда автор попадает в ее поле зрения, его книги специальным образом готовят к номинации, и, если переводов нет или мало, переводят на понятный академикам язык. А дальше у тех более, чем достаточно времени, чтобы со всем этим ознакомиться.
О создании премии БРИКС, как мы помним, объявили в июне нынешнего года. И мне очень сложно поверить, что за прошедшие с тех пор четыре месяца можно было проделать соответствующую работу. Иными словами, я уверена, что никто из наших, во всяком случае, членов жюри книг, вошедших в лонг-лист, не читал. Возможно, даже не видел.
Окей, скажете вы, но ведь не всегда же жюри подключается к отбору лауреатов на этапе длинного списка? Возможно, и здесь судьи принялись за работу, когда пришла пора формировать список короткий! Это вполне вероятно, но есть нюанс: между двумя церемониями - объявлением лонг- и шорт-листов - проходит ровно один месяц (ожидаем вердикта через три дня из Шанхая), а потом еще через месяц, в конце ноября, уже в Москве будет объявлен собственно победитель.
Скажем прямо, подобная процедура несколько, кхм, подрывает доверие к экспертности премии. Но даже это было бы ничего, если бы, простите за меркантильность, почтение внушал премиальный фонд. У той же литературной Нобелевки в первые годы ее существования с экспертностью было, прямо скажем, не очень (да и сейчас есть вопросики), но сумма, которую получает победитель, просто автоматически помещает премию в центр общественного внимания. У литературной премии БРИКС призовой фонд составляет, неловко сказать, 1 миллион рублей, что делает ее заметно менее выгодным предприятием, чем, к примеру, служба по контракту.
Есть премии без материальной составляющей, но с высоким уровнем экспертности - например, Гонкуровская премия во Франции. Есть премии со спорной, скажем так, экспертностью, но с миллионом отнюдь не рублей, а, напротив того, евро (Нобелевская премия). Но чтобы и без экспертности, и без денег - такое, конечно, тоже бывает, но долго не живет и успеха не имеет.
Поэтому, при том, что лонг-лист, повторюсь, выглядит нормальным и рабочим, прогнозы у меня не слишком оптимистичные. Если вам - как и мне - эта затея с литературной премией БРИКС сразу показалась мертворожденной, то пока у нас нет новых данных, позволяющих опровергнуть данную точку зрения.
Кто давно меня не видел, сегодня где-то около 19.30 буду на стриме "Новой газеты" в хорошей компании.
Читать полностью…
Написала для "Кинопоиска" про "Славные подвиги" Фердиа Леннона, вышедшие в издательстве CORPUS в переводе Дарьи Оверниковой - роман дебютный, несовершенный и в то же время просто невозможно смешной, трогательный и душераздирающий.
Любой литератор, обращающийся к античной тематике сегодня, после двух тысяч лет интенсивного литературного перетаптывания на этом небольшом пятачке, неизбежно оказывается перед несложным, в общем-то, выбором. Он может, подобно Мадлен Миллер или Дженнифер Сэйнт, пересказывать классические мифы на актуальный манер. Может, подобно Элоди Харпер, превратить античность в декорацию, чтобы на фоне яркого задника разыгрывать лихие и вполне современные по духу драмы. А может, подобно Альберту Санчесу Пиньолю, воспарить над прозой факта, превратив греческую и римскую древность в основу для универсальных и в силу этого удобочитаемых метафор.Читать полностью…
Тем не менее, оказавшись на этом перекрестке, молодой ирландец Фердиа Леннон уверенно ломится напролом, по бездорожью. Его роман, с одной стороны, максимально аккуратно (с учетом ограниченности доступных источников) воспроизводит реальность окраины греческого мира конца V века до н. э. во всем ее историческом, культурном и даже психологическом многообразии. А с другой, в самом деле предлагает волнующую и поэтичную метафору, заведомо выходящую за рамки и предмета, и выбранной автором эпохи.
Детские книжки нужны нам всем - тут как бы спорить не о чем, я думаю. Издавать детские книжки нужно хорошо, потому что они должны быть красивыми, вкусно пахнуть, не пачкать руки и служить долго, выдерживая много (не самых аккуратных) прочтений - тоже, в общем, понятно.
А вот дальше начинается неприятное. Хорошо издавать книги очень, очень дорого, а денег сейчас у детских издателей сами знаете сколько (спойлер: и было-то мало, а теперь, считай, совсем нет).
В общем, к чему эта долгая преамбула - "Розовый жираф" собирается издать книгу, которая, как мне кажется, очень нам нужна, но для этого нам с вами придется раскошелиться. Речь о первом (!!!) детском сборнике писателя, поэта, барда и драматурга Юлия Кима "Кто царевну поцелует...".
Вот, что пишут о книге сами издатели:
«Точка, точка, запятая…», «Если долго-долго-долго…» — строчки из стихов, песен и сценариев Юлия Кима знают все. А вот пьесы, написанные для театра, — столь же остроумные, смешные и глубокие, — менее известны. Четыре такие пьесы по мотивам классических сказок вы найдете в этой книге. А кроме того — три подборки стихов: сказочных, школьных и театральных. Это первое издание пьес и стихов Юлия Кима, адресованное детям.
«Сочиняя сказки или песни для них, я в целом руководствовался простыми соображениями: чтобы было внятно, нескучно и главным образом весело, а если и грустно, то не безысходно».
Тем временем поделюсь красотой, ибо что ж не поделиться - подоспела съемка от Светы Мишиной. Москва, сентябрь, одно из самых моих любимых мест в мире - Ивановская горка. Заодно минутка дружеской рекламы - если вы хотите, чтобы кто-то и на вас посмотрел так, ищите Свету в запрещённой соцсеточке с картинками - там она mishina_portraits.
Читать полностью…
Тот случай, когда биография персонажа, про которого я никогда не думала как про интересного, становится в моем рейтинге главной книгой года so far.
Читать полностью…
У моей бабушки была старшая знакомая, все четыре года войны не ложившаяся в постель - пока ее сын был на фронте, она спала на полу. Вспоминала эту бабушкину историю, глядя на Эйнав Цангаукер, два года прожившую на Площади заложников в ожидании сына. Мне кажется, сегодня каждая мать в мире немного она. Столько напрасно пролитой крови, столько боли, столько горя, но сегодня Эйнав обняла своего мальчика, а значит, ничего, ещё немного поживем.
Читать полностью…
Ух ты, смотрите, что будет! В декабре читаем нового "Заступу"
Читать полностью…
Искала слова, чтобы поговорить о разгоне значительной части книжной ярмарки в ГЭС-2, а оказалось, что не могу их найти просто потому, что до меня слова эти уже нашел Феликс Сандалов. Согласна с каждым из них.
Читать полностью…
Количество подписчиков на моем канале надежно перевалило за 50 000 (скромный стабильный органический рост +10К за полтора года), а это значит, пришла пора выполнять долг ответственного блогера и рассказывать о тех каналах, которые читаю. Большая часть того, что было упомянуто в прежнем, 40-тысячном обзоре, по-прежнему со мной (только вот некоторые пишут очень мало или вовсе не пишут, что досадно), поэтому их повторно упоминать не буду - легко найдете поиском по словам "40 000". Перечислю то, что добавилось за отчетный период и радует мое сердце.
Итак, вот вам прекрасный канал лингвиста Бориса Иомдина "Узнал новое слово" - если вам интересно буквально в режиме реального времени наблюдать за тем, как русский язык прирастает новыми словами (а иногда забавным образом переосмысляет старые), то подпишитесь скорее.
Канал индолога и переводчика Анны Карабановой "Индийская библиотека", посвященный литературе Южной Азии (кажется, так по-умному называется этот регион) я вам уже неоднократно рекомендовала - что ж, и еще разок порекомендую.
А вот канал кореиста Марии Осетровой, кажется, еще не рекомендовала, а зря - вот он, в основном о корейских книгах, но и обо всяком корейском тоже.
В театр я хожу очень редко (а в последние годы в силу всем известных обстоятельств делаю это еще реже), зато читаю канал театроведа и давнего друга (фактически родственника) нашей семьи театроведа Татьяны Тихоновец. Татьяна ездит по разным небольшим фестивалям нашей необъятной родины, и благодаря ей я, как жюль-верновский Паганель, не вставая с кресла, тоже путешествую по средним, малым и очень малым городам России в поисках театральных радостей.
Писательница Светлана Тюльбашева, автор романа "Лес", ведет канал, совершенно не похожий на обычные писательские каналы - пишет не о муках творчества и собственных успешных успехах (кстати, Светлана, второму роману-то уж пора бы дозреть), а о жизни в Барселоне, где Светлана трудится продакт-менеджером у швейцарских фермеров. Надеюсь, я вас достаточно заинтриговала, чтобы вы захотели на этот канал подписаться.
Востоковед Максим Жабко ведет один из лучших каналов о политике и истории Ближнего Востока Junger Orientalist - он так хорошо (увлекательно, логично, компетентно и в хорошем смысле слова концептуально) пишет, что я прямо жду его книгу о Ливане и окрестностях в ХХ веке. Обязательно с картинками (они в канале тоже есть в ассортименте, в основном, довольно душераздирающие, но не в том смысле, в котором вы подумали). Максим, если вы меня слышите, задумайтесь.
Вы, возможно, помните Вадима Нестерова как редактора отдела культуры "Газеты.Ру" в те времена, когда это было чуть не лучшее медиа в российском интернете. С тех пор утекло много воды, а Вадим нынче ведет замечательный канал "Подумалось мне часом" - главным образом о книгоиздании советского времени, а еще немного об электронном самиздате, единственным известным мне специалистом по которому Вадим является. Если любите ностальгические картинки из старых книжек с познавательными о них рассказами, это вам сюда.
На этом, пожалуй, остановимся - конечно, это не все мои любимчики, но давайте что-нибудь прибережем до времен, когда подписчиков в канале станет, ну, допустим, 55 000.
Спасибо, что читаете, подписываетесь и пользуетесь рекомендациями - это в наше время дает ощущение смысла.
Как известно, нет в мире слаще прокрастинации, чем та, что предполагает чтение чего-то, ни для какого дела не нужного.
Совсем недавно обсуждали с товарищами по путешествию жертвоприношение Ифигении, и задумалась внезапно о практиках человеческих жертвоприношений в Древней Греции. Без труда вспомнила неприятную историю о трех персидских пленниках, собственноручно принесенных в жертву Фемистоклом накануне Саламинского сражения (в советское время Фемистокл, вождь афинской бедноты, считался чуть не главным положительным героем античной истории, так что этот не красящий его поступок обычно не педалировали - спасибо хоть у Плутарха не вычеркнули). А еще? Должны же быть еще случаи?
В общем, дальше все как в тумане, а потом я уже почему-то читаю довольно старую (1991 года), но необычайно обстоятельную книгу Денниса Д. Хьюза с незатейливым названием "Human Sacrifice in Ancient Greece". Рекомендовать ее неподготвленному читателю не возьмусь - она не научно-популярная, а бескомпромиссно научная, без картинок и разговоров, зато с пространными цитатами на немецком и древнегреческом без перевода. Более того, автор намеренно избегает любой сенсационности, поэтому пытается не столько концептуализировать и предлагать выводы, сколько обобщать и группировать все свидетельства, сколько-нибудь применимые к выбранной теме, включая археологические. Словом, не дерзкий полет исследовательской мысли, но скучноватый в своей добросовестности каталог.
Некоторые эпизоды, впрочем, выглядят несколько причудливо.
Так, некий археолог откопал на Крите три человеческих скелета, которые интерпретировал буквально как жертвоприношение in flagrante. Двое приносят в жертву третьего, чтобы умилостивить богов во время землетрясения, но усилия их безрезультатны: обрушившийся прямо в разгар процесса потолок погребает под собой всю троицу. Объявить мизансцену жертвоприношением ученому позволило то, что рядом со скелетами были найдены остатки сосуда, очень похожего на другой ранее обнаруженный сосуд, который, как принято считать, использовался для сбора крови жертвенных быков. Значит, рассуждает археолог, помещение уже использовалось для жертвоприношений, а где быки, там и люди. Et voilá: микенцы приносили в жертву людей!
И вот тут нашего невозмутимого обычно Денниса Д. Хьюза, аккуратно воздерживающегося от собственных оценок приводимых свидетельств, прорывает:
"В любом случае, маловероятно, чтобы западное помещение использовалось для жертвоприношений быков. Трудно представить, чтобы быка удалось убедить аккуратно проследовать по узкому коридору (в котором, к слову, находилось не менее 155 керамических сосудов, причем большая их часть — именно у западного его конца!) а затем пройти через, по-видимому, очень узкий дверной проём".
О, этот тихий взрыв! О, это клокочущее негодование, сведенное к одному тщательно выверенному восклицательному знаку!
Все же очень эмоциональная дисциплина - антиковедение.
Ох, только успела рассказать о ярмарке в ГЭС-2, как под влиянием общественности, нынче почему-то именуемой патриотической, расписание ее немедленно пришло в движение - видимо, такое интенсивное, что организаторы предпочли от греха подальше вообще снести всю информацию с сайта. Ну, что ж, надеемся, что большая часть запланированного все же состоится. А что не состоится сейчас, непременно состоится позже и в каком-нибудь другом месте, менее притягательном для глаз той самой общественности.
Читать полностью…
Литературный критик Галина Юзефович, автор курса «Секреты малой прозы: от древних греков до наших дней»:
Юный рыцарь, растративший на актеров и плясунов отцовское наследство, был вынужден заложить все свои владения. Друг, заверяя его, что существует средство поправить дела и вновь разбогатеть, уговорил рыцаря отправиться с ним ночью в лес, где вызвал дьявола. Нечистый тут же является и обещает юноше изобилие, если тот, отвергнув Бога, сделается верным и преданным ему человеком. После некоторых колебаний рыцарь отказывается от Бога и, прибегнув к символическому обряду разрыва вассальной связи, приносит оммаж дьяволу. Но нечистый выдвигает новое требование – отречься и от Матери всевышнего: «Она более всех чинит нам зла». Но тут уж рыцарь решительно отказывается – на такое предательство он пойти не может. Вернувшись домой, он приносит в церкви искреннее покаяние в содеянном перед статуей Богоматери с Сыном. Дева Мария просит Сына простить юношу, но Сын не отвечает, обиженно отвратив от нее свой лик. Тогда статуя поднимается, сажает Младенца на алтарь и, опустившись пред ним на колени, вымаливает для рыцаря прощенье.
Казалось бы, что объединяет эту наивную сказочку с психологическими рассказами Чехова или Сомерсета Моэма? Генеалогия. Люди сочиняли короткие тексты всегда – по меньшей мере со времен Древнего Египта. Но идея рассказа как законченной истории, с завязкой, развитием действия, кульминацией и развязкой, возникает в рамках европейской традиции лишь в XIII веке из текстов вроде того, который вы только что прочли.
Что же такого случилось в XIII веке? В Европе расцветает культура проповеди. Представители новых нищенствующих монашеских орденов, францисканцев и доминиканцев, вместо того, чтобы спокойно сидеть в своих кельях, выходят в мир и там, на улицах и площадях, рассказывают простым людям о благой и праведной жизни. Но для того, чтобы проповедь звучала убедительно, им нужны примеры – так называемые exempla, способные преподнести слушателям спасительный урок, и показать, что грех всегда ведет к беде, а добродетель, напротив, щедро вознаграждается.
Именно из скромного сугубо прагматического жанра exempla развивается сначала великая новелла эпохи Возрождения, а позже, еще через несколько этапов, тот самый классический рассказ второй половины XIX – ХХ веков, который мы знаем, любим и принимаем (вполне справедливо) за вершину жанра.
✨ Старт курса «Секреты малой прозы: от древних греков до наших дней» — уже 4 ноября. А сегодня — последний день скидки! Всех ждем.
У нас на канале, меж тем, новый книжный обзор - на этот раз литература нон-фикшн! Моя любовь "Палаццо Мадамы" Льва Данилкина, прекрасная книга Александра Горбачева* про Егора Летова и ещё разное, про что не рассказывала в других местах. Смотрите, слушайте, но главное, конечно, читайте.
*иноагент
О, на русском выходит роман японки Рие Кудан "Симпати Тауэр Токио" - тот самый, из-за которого возник первый большой ИИ-скандал в мире приличной литературы. На пресс-конференции после присуждения ей престижной премии имени Акутагавы, Кудан зачем-то брякнула, что в процессе написания романа пользовалась чатом GPT. Сначала сказала, что около 11% текста написано искусственным интеллектом, потом что 5, а потом еще уточнила, что чат GPT писал только реплики искусственного интеллекта, то есть это не читерство, а художественный прием такой. Ну, так или иначе, роман очень хвалят, так что почитаем (заодно посмотрим, каков ты в деле, ChatGPT - если, конечно, сумеем изловить). Русской обложки в интернете пока нет, но она будет в точности такая же, как американская.
Читать полностью…
Сегодня рассказы считаются жанром маргинальным - издатели их берут неохотно, да и читатели как-то скептически смотрят на текст в нарезку (все же знают, что покупать надо большим куском, аксиома рачительной хозяйки).
А вот в 1880 и 1890 годы все было наоборот. Многочисленные журналы буквально охотились за рассказами, и даже писатели, самолюбиво мечтавшие о романе страниц эдак на 600, смотрели на жену, мечтающую о новом платье, и детей, которых надо свозить к морю, обреченно махали рукой и писали что-то "продаваемое" страниц на 6.
В результате коммерческого прессинга рассказ в тот период осмыслялся не только как эталонный формат литературы, но и вообще как эталонный формат любого высказывания.
Вот, например, рекламное объявление в журнале 1891 года - смотрите, как интересно оно организовано. Подпись гласит - A SHORT STORY (то есть рассказ, хотя мы бы сегодня, пожалуй, подписали его "ситуация"). Современному человеку для того, чтобы понять, в чем суть, требуется поднапрячься - я думала минуты три прежде, чем поняла. Современники же все считывали моментально.
Итак, объясняю. Джентльмен сидит от дамы на приличном расстоянии, но что-то в их лицах и позах кажется немного принужденным. Да и дворецкий с подносом, очевидно, только что вошедший в комнату, смотрит на них с подозрением. А теперь посмотрим на правый рукав-буфф дамы - он примят. Это улика! Очевидно, джентльмен с дамой только что самым фривольным образом соприкасались плечами и отпрыгнули друг от друга при появлении не прошенного свидетеля. Скандал! А теперь мораль - собственно, рекламный призыв: покупайте ткань шамуа (я погуглила, это такая плотная бархатистая ткань, хорошо держащая форму). Подсказкой служит "фамилия" автора - A. Sleeve (буквально "рукав").
Но это расказ, так сказать, визуальный. А вот на курсе "Секреты малой прозы", стартующем в "Страдариуме" 4 ноября, мы будем читать рассказы (ну, и вообще короткие тексты) обычные - из букв. Присоединяйтесь - наконец, почитаем не "Светила" Элеанор Каттон какие-нибудь (800 страниц и много-много астрологии), а что-то понятное и обозримое.
Даже если это неправда, как же прекрасно. Гуманнейшая, гуманнейшая практика борьбы с вампирами!
Читать полностью…
Разговаривали с дорогой коллегой Екатериной Михайловной о колониальной литературе (результаты разговоров будут предъявлены миру в должный день и час), и вот что подумалось.
В рамках колониальной парадигмы белый человек всегда лучше "туземца" потому, в частности, что он больше и "туземца" в себя вмещает. Он знает и умеет все, что знает и умеет тот (в сущности, представляет собой идеальную, предельную его версию), и еще много всего другого. В силу этого белый человек в колониальном мире всегда вождь - просто в силу меритократических принципов: он такой же, только "объективно" больше.
Но "хороший", "правильный" белый человек - это, скажем так, идеальный хороший "туземец". А "плохой", "неправильный" белый - это своего рода "туземец" минус - воплощение сумрачной, враждебной "цивилизации" его стороны. Они - два полюса, два двойника, положительный и отрицательный герои колониальной культуры.
И если смотреть таким образом, то такими двойниками оказываются Ким из киплинговского "Кима" и полковник Куртц из конрадовского "Сердца тьмы".
Первый - индиец не по крови, но по жизни и воспитанию, находит способ возвыситься на вскормившей его средой, возглавить ее и, как и пристало белому человеку, подпитываясь силами матери-Индии, принимается изо всех сил причинять ей добро, то есть тащить к свету и прогрессу в британском их понимании.
А вот полковник Куртц - увы. Он тоже, конечно, вождь, наделенный властью и мощью (просто потому, что белый) и тоже питается соками принявшего его "черного" мира. Но он вождь зловещий, вставший на темную сторону.
Оба они находятся сразу и внутри, и снаружи (первый - Индии, второй - Конго), но Ким пытается улучшить, кхм, вверенную ему территорию, подавляя дурные наклонности "туземцев" и пестуя хорошие. А вот полковник Курц наоборот, усиливает худшее, что в них есть, и потакает предельной (или даже запредельной) "дикости".
Читая Киплинга и Конрада, мы, в общем, не сомневаемся, где добро, а где зло. Милый ирландский мальчик, трогательно возящийся с беспомощным и наивным ламой, куда симпатичней озверевшего в Конголезских джунглях полковника.
Но так-то, если вдуматься, какая разница? Оба пытаются переделать людей, их окружающих. Оба не видят ценности в той культуре, в которой живут, и стремятся ее изменить. И, пожалуй, то, что Куртц откровенно безумен, а Ким - абсолютно нормален, может до некоторой степени оправдывать первого.
(Тут уместно было бы поговорить о различиях между Киплингом и Конрадом, первый из которых - писатель сугубо колониальный, а второй во многих отношениях - анти-, чтобы не сказать постколониальный, но это слишком объемная тема, чтобы на нее заходить эдак кавалерийским наскоком.)
Пока моя книга о вселенной "Гарри Поттера" медленно катится от редактуры к корректуре, а там, глядишь, и до верстки дело дойдет, буду вам понемногу пересказывать вошедшие (или, как в данном случае, не вошедшие) в нее сюжеты.
Много уже написано (мной в том числе, хаха) о том, что сообщество волшебников у Роулинг выстроено по модели английской аристократии. Подобно всяческим лордам, лэрдам, пэрам и прочим представителям британской знати, волшебники оторваны от остального мира, нелюбознательны в отношение всего, что не касается их сообщества напрямую, плохо приспособлены к выживанию за его пределами, а еще предельно высокомерны и эксцентричны. Так же, как аристократы, волшебники ищут друзей и партнеров в своей среде, а детство и юность проводят в особых школах, общаясь исключительно с себе подобными.
Но, конечно, встречаются в этой среде и парвеню - те самые mudbloods, "грязнокровки", приехавшие в мир волшебства на социально-генетическом лифте из мира маглов. По большей части они носят незатейливые простонародные фамилии типа "Грейнджер" или "Криви", но бывают и исключения.
Так, одной из жертв василиска в "Тайной комнате", как помнят поклонники цикла, становится маглорожденный парень по имени Джастин Финч-Флетчли. Любопытно, что фамилия его однозначно указывает на аристократическое происхождение - и при этом никак не сказывается на его положении в мире магии. Для чистокровных волшебников он такой же грязнокровка, как и все остальные - и будь он хоть пэр Англии, в стенах Хогвартса это ничего не значит.
То есть по факту аристократическая иерархия, сформированная в мире волшебства, полностью автономна. Титулы и голубая кровь маглов при пересечении Черного озера немедленно обесцениваются. Так при перемещении на планету Плюк гордый чатланин тут же оказывается в приниженном положении по отношению к скромному пацаку. Поучительная, если вдуматься, метафора тщеты и относительности мирского величия как такового.
Отвлеклась ненадолго на публичную запись "Закладки" в Лондоне (спасибо огромное всем пришедшим, особенно прекрасному человеку по имени Сергей, о потрясающем книжном подарке которого я обязательно напишу отдельно), возвращаюсь - а тут новости литературы подоспели. Пользуясь случаем, еще раз порекомендую книги Ксении Лученко* о постсоветской истории РПЦ и Павла Сюткина** о русской кухне как прекрасные, полезные и (не то, чтобы это было в данном контексте так уж важно, но все же) совершенно не экстремистские и уж тем более не террористические.
*Минюст считает иноагентом, Росфинмониторинг - экстремистом и террористом
** Росфинмониторинг считает экстремистом и террористом
Коллеги из "Страдариума" выложили небольшой рилз, выкроенный из моей лекции о переводах "Гарри Поттера", в запрещенной социальной сети с картинками. За два дня 166 комментариев, из них примерно 9/10 - проклятия Марии Спивак за неправильный перевод имен (который, по мнению комментаторов, автоматически обнуляет весь перевод в целом). Когда-то миллион лет назад меня потряс уровень агрессии в сетевом сообществе, посвященном комнатному цветоводству. Ну, в общем, это я тогда просто была юна, неопытна и не следила за критикой литературного перевода. Каковая, впрочем, открывает еще более манящие перспективы, поскольку, в отличие от цветоводства, не требует от участников дискуссии вообще ничего, кроме сильной живой эмоции и полемического задора.
Удивительно, конечно, что неудачный, по мнению говорящего, перевод всегда воспринимается как персональное оскорбление и личный выпад. В то время как неудачная книга - ну, просто неудачная книга и всё.
Еще немного выписок из "Палаццо Мадамы" Льва Данилкина:
"Вообще, в музее была некая «сумасшедшинка» — в том смысле, что он, по мнению многих мемуаристов, стал чем-то вроде убежища для людей из хвостов гауссова колокола — с разного рода отклонениями от того, что принято считать средним уровнем. Полный каталог чудаков Пушкинского занял бы не меньше места, чем каталог проведенных там за сто лет выставок. Здесь был человек, знающий 18 языков. Был савант, наизусть помнящий весь каталог огромной музейной библиотеки. Был, на высокой должности, профессиональный орнитолог — каждый год на два месяца пропадавший где-то в Средней Азии — и затем публиковавший каталоги своих открытий в Британии. Каратист. Парикмахер — стригший коллег-клиентов чуть ли не в Итальянском дворике. Человек, самостоятельно выучивший шумерский (!) язык. Одержимый скарабеями египтолог, пристраивавший бездомных собак и кошек прямо в автомобильной пробке у «Кропоткинской». В этом контексте некоторые яркие «странности» директора — подлинные или приписываемые — выглядели вполне приемлемыми".