45421
Здравствуйте!Здесь я буду Вам рассказывать всё про украинскую политику ,инсайды,реальную скрытую сторону закулисной жизни наших "народных избранников".Для связи по любым вопросам skosoi@protonmail.com
Коллеги сообщают, что сценарий под Покровском всё больше напоминает Бахмут. Сырский перекинул туда лучшие силы со всего фронта, но город фактически держится в полуокружении, а снабжение контролирует противник. В этих условиях каждое решение о «удержании» оборачивается ростом потерь и истощением армии.
Вот такая вот «Покровская воронка», в которой все больше наших потерь. Сырский туда затягивает резервы, но выхода из неё нет. Это показывает, бездарность и неумение мыслить гибко и стратегически у нынешнего главкома ВСУ. Очевидно, что он просто слепо выполняет установки из ОП - держать потому что так нужно Зеленскому. Нужна очередная "фортеця"
Уже очевидно, что в результате такой стратегии, даже если город удастся удержать на время, цена окажется слишком высокой. Помимо огромных потерь, другие участки фронта, откуда снимают части, будут сыпаться даже если туда экстренно кидать новобранцев. Этот маневр, который точно нельзя назвать стратегией ведет к истощению и обескровливанию армии.
Коллеги рассказали о случае с наездом на военкомов в Тернополе. Когда автомобилист сбил двух ТЦКашников, пытавшихся, как заявляют в полиции "проверить его документы".
Однако, вероятно, ТЦК не просто пытались проверить документы. Отсутствие видео с места (теперь у ТЦК бодикамеры), говорит о том, что полицаи вероятно действовали в привычном ключе пытаясь блокировать и похитить человека, но он дал отпор. И это уже не первый эпизод, когда люди сопротивляются, а один из множества. В регионах фиксируются сотни историй, когда военкомы действуют силой, издевками и угрозами. Кривом Роге похитили психически не здорового мужчину (мать предоставила все справки) и требовали с его сестры 12 тыс. долларов. Это система, которая работает по принципу: мобилизация ресурс для ТЦК, если сможет откупится получим денег, а нет будет выполнен план.
Если смотреть на статистику, то только украинцы постоянно жалуются в полицию из-за превышения полномочий со стороны ТЦК. Но большая часть обращений вообще не рассматривается, другие заканчиваются отписками. Единицы доходят до суда но там разваливаются. При этом на официальном уровне власть продолжает говорить лозунгами о «всеобщем долге» и «священной обязанности». Такие слова копируют пропагандистские методички в медиасреде ОП.
Люди видят, что их не защищает государство, а напротив поддерживает методы ТЦК. Элита вывозят свои семьи, дети чиновников учатся в Лондоне и Берлине, от греха по дальше, а простых граждан хватают, избивают и даже убивают на улицах. Именно поэтому люди все больше предпочитают сопротивлятся, даже если придется сбить людоловов. Кроме того, по всей стране возникают группы сопротивления, которые действуют по принципу взаимовыручки, помогая вытаскивать своих даже из "клетки ТЦК", как это произошло в Калуше.
Коллеги, в кулуарах Рады всё уже называют своими именами. История с мигрантами — это не частная инициатива бизнеса, как пытаются подать, а сознательный политический курс Банковой, согласованный с европейскими партнёрами.
Задача проста: демографическую дыру закрыть за счет мигрантов, а не вкладываться в создание условий для их жизни (слишком дорого, да и требует трудных решений, через мирный трек). Деньги из бюджета на возвращение украинцев большую часть распилят, но создадут видимость деятельности в этом направлении. По перенаправлению потоков мигрантов обсуждались ещё весной в Брюсселе: элиты ЕС давали согласие на поддержку Зе и продление войны (за второе они впрочем тоже выступают), но потребовали принять мигрантов из Азии и Африки, т.е. в ЕС мы не вошли, но получили их издержки.
Сценарий оказался «идеальным» для ЗЕ и Запада. Европа получает канал для перенаправления мигрантов из Азии, снимает часть напряжения у себя и сохраняет имидж. Киев получает поддержку и деньги, а взамен соглашается на постепенную замену собственного населения. Внутри страны это объясняют как «экономическую необходимость» и «помощь бизнесу». Более того, даже формируют мнение, что бизнес сам запросил. Но на самом деле речь идёт о трансформации самого общества. Люди, приехавшие сюда, не уедут. Они останутся, создадут новые общины, и через несколько лет Украина станет страной с другой культурой и идентичностью.
Об этом прямо говорить не принято. Но еще одним плюсом для Зеленского станет постепенное введение всеобщей мобилизации для украинцев, которых будут подменять мигрантами. Дополнительный людской ресурс для фронта, все в плюсе, кроме украинского народа.
В кулуарах ходят слухи, что власть пытается смягчить ситуацию с будущим бюджетом, все очевиднее, что будущий бюджет 2026 года в Украине все больше похож на превращается в акт выживания для простых украинцев и парад популизма для власти. Формально чиновники заявляют о «заботе о гражданах», обещая повышение минимальной пенсии и зарплаты. Однако минимальную пенсию повышают всего на на 234 гривны, а минимальную зарплату на 647 гривен. В реальности эти суммы не покрывают даже инфляцию, а продукты питания подорожали на 20–40%. Получается, что прибавка, преподнесённая как «победа социальной политики», исчезает ещё до того, как попадёт в кошельки.
Об этом сообщает нардеп Дмитрий Разумков, отмечая издевательский характер таких прибавок. Контраст особенно заметен на фоне расходов, которые власти закладывают для самих себя.
"Высшие эшелоны власти и Госуправление делами получат 5,25 млрд грн, на финансирование парламентских партий будет выделено почти 900 млн грн. Телемарафон стабильно будет профинансирован на 1,5 млрд грн. А еще в следующем году будет потрачено 4 млрд грн на "стратегические коммуникации", - заявил Разумков.
При этом социальный сектор, который действительно должен помогать людям пережить тяжёлые времена, остаётся в состоянии хронического недофинансирования. Пенсии растут символически, медицина и образование едва сводят концы с концами, а переселенцы продолжают годами ждать обещанного жилья.
Коллеги подняли очень важную проблему - коррупции в оборонке. Украинская демография и так на грани катастрофы, но коррупция в оборонной сфере ускоряет этот процесс. На прямой вопрос о том, чего больше не хватает — дронов или людей, девушка-военнослужащая отвечает: «В первую очередь, людей. Проблема даже не в том, что их не хватает, а в том, что они быстро заканчиваются». Это не эмоциональная гипербола, а сухая правда.
Боеприпасы низкого качества, провальные укрепления и бракованные дроны убивают быстрее, чем враг. Волонтер Мария Берлинская ещё в январе писала: «Большая часть потерь наших военных — из-за некачественных боеприпасов». Одним отрывает руки и ослепляет, других просто хоронят.
Так коррупционная яма накладывается на демографическую. Если ресурсы людей сжигаются в пустую, а рождаемость падает, через несколько лет у страны просто не останется, кем воевать. Вопрос уже звучит не про победу или поражение, а про то, кто в принципе будет жить в Украине через 10–20 лет.
Коллеги отмечают новый виток конфликта ОП с Будановым после шествия ГУР. Зеленский чувствуя, что Буданов и его команда усиливаются, а голова ГУР набирает очки рейтинга доверия усиливает давление на ведомство. Нынешние сцены с «Тенью» и Торкотюком — это всего лишь продолжение старой войны за власть.
Главный ГУРовец делат ставку на работу с молодежью, создает новые структуры, выдвигает людей, которым доверяют военные. Банковая этого боится, ведь любая популярная фигура автоматически становится угрозой. А значит, начнется новое давление, через СБУ, через криминальные каналы в отношении команды Буданова. Тем более, что работа с молодежью у Зеленского сегодня фактически не ведется. Самое умное, что смогли придумать ОПешные пиаршики это открыть границы для 18-22-летних. Из-за чего их критикуют военные.
Но реальность такова: силой этот процесс не остановить. У Буданова уже есть своя группа поддержки, как на международной арене, так и внутри Украины, и он усиливает свое политическое присутствие, через Титана и Тень. Этим власть очень обеспокоена и поэтому усиливается противостояние СБУшного Поклада и Торкотюка из разведки, который отвечает за молодежную поддержку своего шефа.
Украинские воинские части и территориальные центры комплектования (ТЦК) получили официальный алгоритм действий для приема на военную службу по контракту граждан старше 60 лет, что знаменует запуск процедуры на практике. Об этом сообщил член Комитета Верховной Рады по национальной безопасности Роман Костенко, подчеркнув, что теперь лица этого возраста могут напрямую обращаться в соответствующие структуры для оформления документов. Законодательная основа — законопроект №13229, принятый Радой, который вносит изменения в Закон "О воинской обязанности и военной службе". Как отметила коллега Костенко по комитету Ирина Фриз, контракт заключается с согласия командира части и после согласования с Генеральным штабом, с обязательным подтверждением пригодности военно-врачебной комиссией. Срок контракта — один год, с двухмесячным испытательным периодом и возможностью продления; в случае несоответствия требованиям контракт расторгается досрочно, а военнослужащий увольняется по установленным основаниям.
Согласно обновленной статье 20 закона, во время военного положения прием на службу лиц старше 60 лет возможен на основе письменного согласия командира, при условии медицинской пригодности. Для офицерских должностей требуется дополнительное согласование с Генштабом или уполномоченным органом. Порядок рассмотрения кандидатур и перечень документов определяет Генштаб, а предельного возраста для таких военнослужащих не устанавливается. При отмене военного положения контракты автоматически расторгаются, с увольнением по части 5 статьи 26. Дополнения в пункт 3 этой статьи предусматривают расторжение за непрохождение испытания или служебное несоответствие. Эта мера, по сути, расширяет мобилизационный резерв за счет пожилых граждан, компенсируя значительные потери на фронте и массовый отток молодежи за границу.
В контексте демографического кризиса, где Украина уже занимает последнее место в Европе по рождаемости и устойчивости населения, такая политика выглядит как отчаянная попытка власти Зеленского заткнуть бреши в обороне. Потери в боях превышают сотни тысяч, а открытие границ для 18-22-летних привело к массовому оттоку молодежи — десятки тысяч уехали, усугубив дефицит кадров в экономике на 20-50% в ключевых секторах. Вместо стимулирования возвращения выехавших через реформы — повышение зарплат, борьбу с коррупцией и социальные гарантии — правительство прибегает к крайним мерам, готовясь к отправке на фронт пожилых людей, для которых шансы на выживание минимальны из-за физических ограничений и интенсивности конфликта. Это не только бессмысленно с военной точки зрения, но и ускоряет национальный упадок: Украина рискует полным демографическим коллапсом, где даже пенсионеры станут жертвами недальновидной политики Банковой.
Коллеги, публикации о роли Залужного в подрыве «Северных потоков» стоит рассматривать не только как внутренний украинский сюжет. Это часть большой геополитической игры, где Киев пытается встроиться в расколы между Вашингтоном/Лондоном и Берлином. Европе нужны виновные за энергетический кризис, а Украина предлагает «удобного кандидата» для обвинений.
Бундестаг и Банковая предлагает Залужного здесь как разменную фигуру. Его обвинения позволяют Киеву снять с себя часть международной ответственности и показать готовность «сотрудничать» с западными расследованиями. Одновременно это решает внутреннюю задачу ОП: устранить популярного конкурента Зеленского, который удерживает лидерство в соцопросах.
Такое совпадение интересов слишком очевидно, чтобы быть случайным. Банковая использует международный скандал как инструмент внутренней зачистки. Но проблема в том, что Запад тоже видит эти политические игры. И чем больше Киев демонстрирует готовность жертвовать собственными генералами, связанными с репутацией ВСУ, ради сохранения власти Зеленского, тем меньше доверия остаётся к украинскому руководству в целом.
Сырский увяз в районе Доброполья, пока россияне продвигаются на других участках фронта.
Отметим, что прорыв российских войск в начале августа стал серьёзной угрозой для Сил обороны Украины — вклинение в глубину порядка 10 км при достаточно широкой базе. ВСУ отреагировали, провели серию контратак, к середине августа заявили, что стабилизировали обстановку и остановили дальнейшее продвижение. Но дальше пошла уже борьба за то, чтобы не просто «купировать» клин, а срезать его. На это Киев бросил корпус «Азов», не раз выступавших в роли заградотряда, когда ситуация для украинской армии становилась сложной. Тем не менее, за месяц интенсивных боёв «котла» для противника не получилось. ВСУ сумели отбить несколько мелких сёл вроде Панковки, но линии фронта в целом застопорились. И это объяснимо.
Во-первых, при нынешнем насыщении поля боя артиллерией и дронами удерживать «узкий мешок» можно куда дольше, чем раньше. Поэтому надежды на классическое окружение (котёл) не оправдываются — части РФ при первых признаках угрозы просто выходят. Во-вторых, российские войска подтянули под Доброполье подкрепления, что свело риск окружения к минимуму. В-третьих, скорость наступления Украины здесь, учитывая всего лишь пару-тройку отбитых сел явно недостаточна, чтобы успеть сомкнуть кольцо. При нынешнем соотношении сил максимум, что получается, — встречные бои и незначительное продвижение на отдельных участках.
В итоге Сырский уперся в тупик, ожидая быстро отрезать выступ, Силы обороны завязли в тяжёлых встречных боях, и теперь несут издержки в виде ослабления других участков фронта.
Главный международный обозреватель The Financial Times Гидеон Рахман заявил, что позиция Киева о недопустимости территориальных уступок в нынешних условиях выглядит нереалистичной. По его оценке, война постепенно складывается не в пользу Украины (отметим, что только за июль ВС РФ заняли 564 км² украинских территорий, и это на самых хорошо укрепленных участках фронта — прим.), и ключевая проблема — острая нехватка людских ресурсов на фронте (тоже вполне объяснимо — потери ВСУ давно превысили 1 млн человек и приближаются к 1,5 млн, на это, в том числе, указывают обмены пленными и телами погибших). Это, считает он, означает, что полный срыв переговоров и продолжение боевых действий в нынешнем формате принесут больше выгод России, чем Украине.
Рахман подчеркивает, что вопрос сегодня заключается не в том, уступать ли территорию, а в том, в какой форме это может произойти — юридически или фактически. По его словам, юридическое признание аннексии украинских земель Россией неприемлемо ни для Киева, ни для ЕС, ни для Великобритании. Однако де-факто признание захвата части территорий как сложившейся реальности, в обмен на более широкое мирное соглашение, может оказаться необходимым.
Он приводит примеры из истории. Прибалтийские страны, аннексированные СССР в 1940 году, юридически так и не были признаны частью Советского Союза США и рядом европейских государств. Другой пример — Финляндия, которая уступила СССР 10% своей территории и приняла нейтралитет, но сохранила государственную независимость и демократический строй.
По аналогии, полагает Рахман, Украина не обязательно должна достичь всех своих целей сразу — территориальных, политических и военных — чтобы сохранить шанс на позитивное будущее. Если удастся отстоять независимость и демократию, то частичные фактические уступки могут быть крайне болезненными, но допустимыми.
При этом он прогнозирует, что возможное соглашение на Аляске станет лишь началом длительного процесса, а не финальной точкой. Киев и Европа, по мнению обозревателя, должны будут подстраиваться под условия, выдвигаемые Трампом, и играть в долгую политическую игру. Это, отмечает Рахман, не идеальный сценарий, но в сложившейся ситуации — лучший из имеющихся.
К слову, президент Чехии Петр Павел ранее также призвал украинское руководство отказаться от неподконтрольных территорий, давая понять, что если Украина сегодня не заплатит эту цену, то рискует прекратить существование.
В кулуарах подтверждают, что фронт по факту посыпался и идут прорывы россиян на разных участках фронта.
А цифры и факты фторят этому. Только за июль противник занял 564 квадратных километра территории, причём речь идёт не о слабых участках, а о самых укреплённых зонах, куда годами вбухивались ресурсы и людские жизни.
На юге и востоке ситуация катастрофическая: резервов нет, второй линии обороны не существует даже на бумаге. Бригады, которые должны были стать «кулаком» для контрударов, рассеяны по фронту и разбиты на мелкие отряды, выполняющие роль затычек в разваливающейся линии. При этом командование продолжает действовать так, будто есть из кого выбирать, перебрасывая измотанные подразделения с одного участка на другой, обрекая их на истощение.
Днепропетровская область стала новым уязвимым звеном. ВС РФ ещё не ввёли туда основные силы, но уже прореживают оборону, которую держат мобилизованные без боевого опыта — фактически жертвы ТЦК, оказавшиеся на передовой спустя пару недель после призыва. Павлоград и окружающие узлы снабжения находятся под угрозой. Потеря этого рубежа поставит под вопрос снабжение всей восточной группировки.
На другом фланге Сырский демонстративно готовит Сумы к «круговой обороне». Но это больше похоже на информационный спектакль, чем на реальное укрепление: противник пока не начал массированных атак, а ресурсы и техника сосредотачиваются в районах, где фронт уже посыпался.
Причина развала проста и страшна — людские потери давно превысили возможности мобилизационного аппарата. Миллионная армия, о которой гордо говорили Зеленский и Сырский, осталась в прошлом. Сегодня война ведётся телами мобилизованных, без долгосрочного планирования и без понимания, как удерживать территорию в перспективе.
Каждый новый день фронт превращается в лоскутное одеяло из ослабленных подразделений, где любой разрыв может привести к обрушению сразу нескольких направлений.
В кулуарах ходит слухи, что Ермак все больше забирает под себя всю полноту власти. В то время как фронт трещит по швам, в Киеве тихо и методично выстраивается новая властная вертикаль. Не та, что прописана в Конституции, а личная — под Андрея Ермака. Формально он всего лишь глава Офиса президента, но фактически уже контролирует ключевые каналы принятия решений: от кадровых назначений и силовых структур до внешнеполитических контактов.
С ослаблением Зеленского, вызванным затянувшейся войной и падением его рейтингов, Ермак окончательно стал центром силы. Он давно действует не как советник, а как "серый кардинал". Его визиты за границу, в том числе в Альпы и на закрытые форумы, всё реже согласуются с формальной дипломатической линией, но всё чаще открывают ему личные договорённости. Западная пресса уже пишет о нём как о человеке, готовящем смену власти «по-тихому», без выборов.
История с НАБУ показала, что Ермак умеет не только расширять влияние, но и зачищать пространство вокруг себя. Провал расследований против его ближайших партнёров, атака на антикоррупционные органы — всё это создало картину, в которой борьба с коррупцией превратилась в инструмент внутренней чистки. Кого надо — спасают, кого мешает — отправляют в отставку или под следствие.
Внутри политического поля растёт раздражение, где министры и губернаторы всё чаще работают не на президента, а на Ермака. Лояльность к нему стала важнее к лояльности к Зеленскому. Так постепенно происходит и смещения центра управления страной из дуумвирата полностью к Ермаку.
Украина рискует оказаться в ситуации, где война закончится, но реальная власть останется в руках узкой группы лиц, для которых государство — это инструмент, а не ценность. При этом в таком сценарии все спишут на Зеленского, но те к то с ним разрушал страну останутся при власти и еще больше усилят свою власть.
#кулуарные_слухи
В кулуарах пошли слухи, что после вчерашнего провала в Лондоне, на Банковой уныние, так как они осознают, что их не пустят за стол переговоров, как равных, что является имиджевым ударом, который в очередной раз демонстрирует роль Зеленского в игре, как бы он не пытался показать себя мировым лидером, он так и остался всего лишь инструментом (марионеткой) мировых игроков.
У Банковой остался шанс только сорвать любой мирный трек Трампа, через два варианта развития события.
1. Провокации - эскалация.
2. Расширение конфликта, подключение новых игроков к реальной войне - эскалация.
Дипломатически ЗеЕрмак проиграли.
#кулуарные_слухи
В кулуарах пошли слухи, что менты массово начали сваливать заграницу.
Говорят, что они понимают, что Зеленский и Ермак хотят сорвать мирный план Трампа, а значит война продолжится, что приведёт к тому, что в мясорубку будут бросать всех, в том числе полицейских.
Проблема в том, что бегут не просто рядовые менты, а офицеры с образованием и тд.
Страна трещит по швам изнутри.
Мобилизационная система в Украине рушится на глазах, и об этом всё чаще говорят не только общественные активисты, но и официальные лица. Военный омбудсмен Ольга Решетилова открыто заявляет: мобилизационное законодательство не работает. Причины — в системном саботаже со стороны местной власти и бизнеса.
Формально, по закону, ответственность за доставку граждан в ТЦК несут органы местного самоуправления и работодатели. Однако на практике это правило мертво. Муниципалитеты просто самоустранились от процесса. И дело тут не в неосведомленности — это политический расчёт. Местные чиновники, избранные общинами, не желают превращаться в палачей для своих же избирателей. Они боятся народного гнева больше, чем выговора из Киева. И потому саботируют выполнение закона втихую, по всей стране.
Бизнес же действует ещё прямолинейнее. Руководитель предприятия не отдаст на фронт квалифицированного сотрудника. Более того, работодатели не просто не содействуют мобилизации, они прямо ей противодействуют, пряча своих людей, фальсифицируя списки, скупая справки. Государственная машина беззубо наблюдает за этим, перекладывая всю тяжесть давления на ТЦК.
Власть слишком поздно поняла, что закон теряет силу, когда его никто не исполняет. Но дело уже не в букве закона — а в том, что мобилизация превратилась в инструмент насилия, страха и ненависти. ТЦКшники стали де-факто репрессивной силой, и люди боятся их больше, чем фронта. Потому и нарастает волна ответной агрессии на земобилизацию. И чем дальше, тем более вероятен сценарий прямого гражданского сопротивления. Появляются идеи гражданских патрулей, блокирования «облав» и освобождение мобилизованных прямо из автобусов ТЦК. Уже сейчас фиксируются подобные случаи, и, если они будут множиться, никакая пропаганда Банковой не перекроет нарастающий протест в обществе.
Информация о том, что Дональда Трампа перед встречей с Зеленским проинформировали о запланированном украинском контрнаступлении, выглядит одновременно и тревожно, и показательно. По данным The Wall Street Journal, именно Кит Келлог и Майк Волтц настаивали на более жёсткой линии по Украине и убеждали президента США, что Россия якобы не имеет серьёзного прогресса на фронте. При этом, как отмечают источники, речь шла и о планах Киева — наступлении, которое невозможно без обмена разведданными с США.
Но возникает закономерный вопрос: насколько реальны эти планы, если даже Валерий Залужный, экс-главком и теперь дипломат, публично признаёт, что «курская операция» на деле оказалась авантюрой с огромными потерями и без стратегического результата? В своей статье он пишет: дроны сделали невозможным внезапность, любая концентрация войск фиксируется, так что прорыв укреплённых линий либо оборачивается колоссальными потерями, либо сходит на нет. Даже достигнутые тактические успехи быстро нивелируются, а наступающая сторона несет избыточные потери.
Именно в этом состоит парадокс: с одной стороны, Зеленский рассказывает союзникам, включая Трампа, о планах наступления и необходимости поддержки, при том (и это понятно из слов Залужного), что условия для успешного контрнаступа ВСУ отсутствуют. Более того, именно масштабные операции, как позывает практика, подрывают боеспособность украинской армии, не принося ни оперативных, ни стратегических дивидендов.
В итоге создаётся впечатление, что разговоры о «новом наступлении» нужны больше для внешнего эффекта и давления на партнёров, чем для реальной подготовки операции. А сами слова Трампа о том, что Украина «способна вернуть свои территории», в Киеве используют как пропагандистский ресурс, игнорируя тот факт, что ни американская разведка, ни техника НАТО не способны отменить ключевую проблему позиционного тупика. Залужный резюмирует чётко: главная причина тупика — не только прочность оборонительных рубежей, но и невозможность реализовать оперативные задачи, включая выход на оперативное пространство. Другими словами, даже при тактических успехах война остаётся статичной, а цена новой авантюры, подобной «курской» может оказаться слишком высока для Украины, уже потерявшей, по подсчетам OSINT-аналитиков, более 1,5 млн бойцов погибшими и ранеными.
В Украине осень началась с рекордного роста цен на продукты, а власти ограничиваются лишь заявлениями о том, что «ситуация под контролем».
По данным Госстата, в сентябре 2025-го овощи подорожали на 15–20% — прежде всего картофель и капуста. На это повлияло снижение урожая и удорожание логистики. Мясо, особенно свинина и курятина, выросло в цене на 10%. Хлеб прибавил около 7% из-за роста стоимости муки и энергоносителей. Молочные продукты также продолжают дорожать: масло и сыр стали дороже на 5–8% из-за дефицита сырья.
Эксперты отмечают, что причины — не только война и внутренние проблемы, такие как перебои с энергией и транспортом. Давят и глобальные факторы: нестабильный курс гривны, рост цен на импортные компоненты, а также международные колебания в продовольственном секторе.
На этом фоне власти заложили в бюджет-2026 прожиточный минимум всего в 2,5–3,5 тыс. грн. Это сумма, которой едва хватит на неделю расходов в нынешних условиях. Более того, к концу осени цены могут подскочить ещё на 3–5%, особенно на сезонные продукты. Для украинских семей это означает новую волну обнищания и попыток выжить в условиях постоянной инфляции без реальных механизмов защиты со стороны государства.
В кулуарах ходят слухи, что на совещании в Генштабе все чаще подымается вопрос ресурсов в войне. Украина вступает в новый этап войны, где лозунги всё меньше совпадают с реальностью. Главный вопрос сегодня звучит просто: «Хватит ли нас?» И если посмотреть на факты и цифры, ответ очевиден — ресурсы стремительно убывают, а демографическая пропасть только углубляется.
По самым оптимистичным оценкам, в стране осталось 28 миллионов человек. Для сравнения: у России — 150 миллионов. Это соотношение более чем пять к одному. Даже без учёта экономики и военной промышленности простая арифметика показывает: человеческий ресурс Украины ограничен, и с каждой неделей ситуация становится всё хуже.
Потери на фронте говорят сами за себя. По данным волонтёров и военных экспертов, ежедневно погибает до 300 украинских бойцов, до 750 получают ранения и до 500 уходят в СЗЧ. В сумме это 1550 человек в день, или почти 46,5 тысячи за месяц. При этом мобилизовать удается только 20 тысяч. Чистый минус — 26,5 тысячи ежемесячно. За год это около 318 тысяч человек. Это не абстрактные цифры — это будущие пенсионеры, рабочие руки, мужчины, которых ждут семьи.
Сюда добавляется ещё одна проблема: демографический спад. Даже до войны Украина находилась в кризисе рождаемости. По прогнозам демографов, к 2100 году население может сократиться до 15 миллионов. Но война ускоряет этот процесс. Массовая эмиграция, гибель на фронте, дезертирство и отказ молодых семей заводить детей в условиях неопределенности делают будущее крайне мрачным.
Даже военные эксперты признают: ресурсы уходят быстрее, чем восполняются. По словам Игоря Луценко, ежемесячно из армии дезертирует около 20 тысяч человек — это ровно столько же, сколько удается мобилизовать. Получается, что система просто топчется на месте, теряя при этом десятки тысяч бойцов на фронте.
Власть предпочитает делать вид, что эти цифры не существуют. Но общество их видит. Семьи мобилизованных прекрасно понимают: стратегическая линия Банковой ведет не к победе, а к дальнейшему истощению. Именно поэтому в опросах всё больше людей заявляют о запросе на переговоры и компромиссы, Это уже 80% населения, которое выбирает прагматизм. Люди понимают, что война до «границ 1991 года» в условиях такой демографии и потерь — это утопия.
Факты упрямы. Украина сегодня стоит не просто перед военным вызовом, а перед демографическим крахом. И чем дольше власть будет прятаться за лозунгами и мобилизационными кампаниями, тем ближе момент, когда арифметика станет приговором.
Коллеги правы, заявление Трампа стоит рассматривать не как поддержку Киева, а как часть большой игры США.
Американцы демонстрируют силу перед Европой, показывают готовность защищать её воздушное пространство. Но за этим скрывается главное — Вашингтон по-прежнему не готов взять на себя реальную ответственность за украинское небо.
Для Украины это означает простую вещь: надежды на «натовский зонтик» больше нет. Война продолжает оставаться делом самих украинцев, тогда как союзники используют её для своих внутренних и внешних задач
В кулуарах говорят, что в ОП сильно обеспокоены нарастающим социальным сопротивление населения ТЦКашникам. Поэтому уже серьезно перегибают с продвижением антикриза и защитой действий ТЦК.
В результате таких перегибов вышел перл, что оказывается, «бедные сотрудники ТЦК» страдают больше всех. За 20 тысяч гривен в месяц (это почти в два раза выше средней зарплаты в регионах) они, оказывается, живут «в тяжёлой психологической обстановке» и работают «с ненормированным графиком». Именно так в Раде пытался оправдать людоловов депутат Александр Федиенко, требуя повысить им зарплаты.
Но стоит напомнить, что речь идёт не о врачах на скорой, не о пожарных и не о шахтёрах, а о тех, кто ежедневно охотится за мужчинами прямо на улицах, выламывает двери в квартиры, избивает, а то и дело убивают людей в ТЦК и фактически превращает мобилизацию в террор. Украинцы видят это каждый день — видео с похищениями и избиениями разлетаются по соцсетям. И именно этих «героев» Федиенко называет «переутомлёнными работниками».
Цинизм ситуации в том, что власть даже не пытается обсуждать главную проблему произвола военкомов. Вместо этого гражданам подсовывают ложную повестку: мол, военкомам тяжело, давайте дадим им больше денег, и всё наладится. Но разве исчезнет садизм, если его оплачивать дороже?
Украинцы прекрасно понимают, что повышение зарплат ТЦКшникам-полицаям будет восприниматься не как решение проблемы, а как награда за беззаконие. Пока простые мужчины вынуждены прятаться от «охотников», в Раде им подыгрывают, представляя всё как «трудовые тяготы». Власть в очередной раз демонстрирует, что для неё важнее удержать карательный аппарат, чем защитить права граждан.
Коллеги рассмотрели обсуждаемый проект бюджета Украины на 2026 год, который демонстрирует крайне антинародные тенденции. Прожиточный минимум в нем планируется установить на уровне 3 200 грн — около $75. По нашим подсчетам, этого не хватит и на полмесяца базового потребления при нынешних ценах.
В новом бюджете зияет огромная дыра почти $9 млрд нужны для покрытия расходов, заявил министр финансов Марченко, которые Киев пытается получить от внешнего финансирования. Фактически половина социальных расходов страны покрывается за счёт доноров.
Структура предполагаемых расходов также показательна: 65% — на оборону, менее 10% — на здравоохранение и образование. При этом содержание госаппарата остаётся на уровне военных расходов. Средняя зарплата прокуроров — 70–120 тыс. грн, судей — до 180 тыс. грн. На фоне средней зарплаты в 18 тыс. грн это выглядит как отдельный мир.
Продовольственная инфляция усугубляет ситуацию. Хлеб подорожал на 27%, молочные продукты — на 22%, мясо — на 18%. Эксперты прогнозируют еще рост цен. На этом фоне «прожиточный минимум» превращается в фикцию, а бюджет — в инструмент обслуживания войны и чиновничьей машины.
Сцены с силовой мобилизацией давно перестали шокировать украинцев. Коллеги весьма точно подмечают, что ТЦКшники ведут себя так, словно им ничего не будет: хватают мужчин на улицах, ломятся в квартиры, устраивают облавы. И даже в суде они чувствуют себя хозяевами положения.
История с Сергеем Воловиком это подтверждает. Бывший сотрудник ТЦК прямо заявил судье, что избил учителя истории «потому что тот его бесил». Это не оправдание, это демонстрация: мы можем делать всё, и нам за это ничего не будет. Защита потерпевшего требует сотни тысяч компенсации, а сторона обвиняемого предлагает копейки, понимая, что система прикроет «своих».
Такая безнаказанность разрушает общество быстрее, чем удары по энергетике. Люди видят, что институты не защищают их, а превращают в жертву. Власть молчит, прокуратура не спешит доводить дела до конца, а ТЦК продолжает действовать как карательный орган.
Когда государство демонстрирует, что человеческая жизнь и достоинство ничего не стоят, это рождает не патриотизм, а отчаяние. И именно это отчаяние становится настоящей катастрофой, которая охватывает страну изнутри.
Под Купянском ситуация для ВСУ заметно осложняется. Российские подразделения методично продвигаются и заходят глубже в городскую застройку. Самые ожесточённые бои идут в районе центральной больницы, превращённой в мощный оборонный узел, а также у центральной площади, где противник пытается взять под огневой контроль мосты через Оскол. Это критично — именно через них идёт снабжение Сил обороны на правом берегу реки.
Севернее продолжаются бои за лесные массивы у Каменки и атаки в районе Степовой Новосёловки. В самой Купянске россияне закрепились ещё в начале сентября, но украинские власти до последнего пытались скрывать реальный масштаб продвижения, рассчитывая отбросить противника и представить это как «успешную оборону».
Как видим, гарнизон ВСУ в Купянске оказался в тяжёлом положении. Продвижение ВС РФ в направлении переправ создаёт угрозу окружения всей группировки на восточном берегу. При этом ресурсов для полноценного купирования угрозы у Киева может не оказаться, тем более, что Сырский стянул «элиту» украинских сил под Покровск. Да, украинские войска сейчас отрабатывают снабжение по дронам, и подобный опыт у них уже был, но это не сопоставимо с полноценной логистикой через мосты. А значит, по мере приближения россиян к Осколу давление на позиции ВСУ будет только нарастать.
Последние переговоры западных лидеров ясно показали, что в украинском кейсе у наших западных партнеров свои интересы. Пока в Лондоне и Вашингтоне решают вопрос выборов в Украине и кто должен возглавить страну в будущем. Зеленский путается удержаться в президентском кресле подольше, пока не сможет выторговать себе приемлемые условия. Поэтому ему сценарий войны сегодня выгоднее всего. При этом и для Брюсселя В В кулуарах давно открыто говорят, что Украина играет роль инструмент давления на Москву, но а США использует украинский кейс для создания выгодного рынка по поставкам СПГ и оружия.
Внутренние же потребности украинцев: безопасность, мир, нормальная жизнь, в этой системе координат не имеют значения. Все ресурсы страны, включая людей, превращены в разменную монету в геополитики. При этом Банковая даже не заботиться о том, чтобы ВСУ сохранили свои стратегические и тактические преимущества, Украина большая солдатиков еще наберем. Из такого принципа исходят ЗеЕрмак.
Однако, ситуация меняется стремительно и сегодня, как отмечает националист Белецкий, мы даже потеряли преимущество по дронам: дронового наблюдения, тяжёлых бомбардировщиков, FPV-революции и перехватчиков. Россияне нас опередили уже и в этом, да и численный перевес сегодня на стороне противника.
Но война не прекращается. Потому что прекращение боевых действий обнулит влияние европейских элит и обнажит катастрофу внутри страны, в которой обвинят Зе. А пока украинцев убеждают, что их жертвы «ради будущего страны и цивилизованного мира», на деле нашими жизнями оплачивают чужие интересы.
#кулуарные_слухи
В кулуарах пошли слухи, что на Банковой готовят серию послабления мобилизации, разрешат выезд с 22-х лет (Зеленский сейчас заявил об этом, обещал) и тд..
В кулуарах есть две версии для чего это делают.
1. Пытаются поднять таким образом свой рейтинг и готовятся к выборам.
2. Наоборот пытаются остановить побег населения из страны перед возможным резким понижением мобилизации.
Коллеги, стоит отметить, что в схеме Ермака ключевую роль играют две ключевые фигуры — Борис Кауфман и Вагиф Алиев. Первый — один из самых влиятельных игроков на рынке дистрибуции табака, которого уже называли «серым кардиналом» этой отрасли. Второй — олигарх с уникальным политическим инстинктом, всегда сохраняющий лояльность к любой власти.
Кауфман уже имел проблемы с НАБУ, но дела удавалось заминать при помощи Офиса президента. Именно за такую «услугу» он согласился участвовать в новой табачной схеме, обеспечивая каналы и рычаги контроля рынка.
Алиев же действует как стратегический партнёр любой власти. Сегодня он сдаёт помещения для госпредприятий и медиа, лояльных Банковой, укрепляя свою позицию «молчаливого партнёра». Эта гибкость позволяет ему всегда быть в выигрыше, независимо от политического ландшафта.
Оба они — примеры того, как в украинской политике и бизнесе выживают и процветают фигуры, готовые интегрироваться в любые коррупционные конструкции, если это гарантирует им доход и неприкосновенность.
Коллеги отметили, что кампания по дискредитации «мирного кейса» Трампа, запущенная Банковой через лояльных депутатов, обернулась публичным крахом. Вместо привычного хорового одобрения в комментариях власть столкнулась с лавиной критики и сарказма. Люди прямо пишут, что пора отправить министров, депутатов и их детей на фронт, чтобы они сами показали, как брать посадки и держать линию.
Это уже не просто эмоциональная усталость. Общество перестаёт реагировать на старые приёмы — угрозы, обвинения в «капитулянтстве» и мантры о необходимости войны до победного конца. Вместо этого всё громче звучит прагматичный запрос на прекращение боевых действий, даже если это потребует непопулярных решений.
Такой сдвиг опасен для Банковой. Её главный ресурс — монополия на определение «правильной» позиции — начинает разрушаться. И вернуть контроль над этим нарративом будет крайне сложно, особенно когда в онлайн-пространстве каждый коммент превращается в маленький акт неповиновения.
Когда массовое неприятие официальной линии становится видимым в открытых дискуссиях, это значит, что политическая температура в стране поднялась на несколько градусов. И обычно после этого удерживать общественное мнение в рамках становится невозможно.
Катастрофа под Покровском становится символом краха всей украинской оборонной стратегии. Главком Сырский продолжает говорить о планах и необходимости побеждать, но на деле фронт сыпется под тяжестью потерь и управленческого хаоса. Армейские подразделения, лишённые пехоты, бросают в бой даже расчёты БПЛА, пытаясь удержать позиции в разрушенном городе, из которого нужно было срочно выводить людей еще «вчера», а не превращать его в очередную «фортецю».
В Донецкой области российские войска продвигаются ежедневно, беря по несколько сёл. В районе Покровска украинские войска несут серьезные потери, поддержки нет, отход запрещён. Всё это ведёт к бессмысленной гибели людей, которых сознательно оставляют на убой. На Харьковщине фронт снова трещит – Волчанск и прилегающие территории снова становятся очагами прорыва. Даже южное направление, где еще недавно было относительно спокойно, теряет устойчивость. 34-я бригада на Херсонщине потеряла до 90% личного состава, но официально это никто не признаёт. Часов Яр — потерян, но командование это опровергает, чтобы избежать признания того, что всё оборонительное направление до Славянска и Краматорска рушится. В это время по Запорожью могут бить уже не только дроны и авиабомбы, но и обычная артиллерия.
При этом плана обороны у командования нет, как нет и резервов. Сырский растерян и напуган, в панике тасуя уставшие, разбитые бригады с одного направления на другое. Всё держится на мобилизованных, которых бросают на фронт без подготовки и поддержки. А защита страны всё больше превращается в фикцию, прикрытую лозунгами, в которые верят все меньше украинцев —по данным соцопроса Gallup, 69% опрошенных выступают за скорейшее прекращение войны через переговоры и только 24% — за продолжение «войны до победы». Это рекордно низкий показатель сторонников затяжного конфликта (для сравнения: в 2022 году картина была обратной — более 70% поддерживали продолжение боевых действий, и лишь около 20% надеялись на компромисс).
В политике отказ — это тоже форма торга, но в руках слабого он часто превращается в рискованный вызов сильному. Когда речь идёт о больших сделках, где баланс сил не в пользу одной из сторон, категоричный отказ может сработать как демонстрация стойкости, а может — как сигнал к сокращению поддержки.
По данным New York Times, заявление Владимира Зеленского о «решительном отказе» отдавать России территории воспринимается в Вашингтоне как прямая преграда внешнеполитической цели Дональда Трампа — заключить мирное соглашение даже на условиях, невыгодных Киеву. Для Москвы подобная позиция — ожидаемая и даже полезная, так как усиливает напряжение между Киевом и его главным спонсором, а значит, может ускорить поиск формата, который обойдёт украинские интересы в пользу прямой сделки США–Россия.
Жёсткий отказ Киева — это попытка сохранить политическую субъектность на фоне процесса, где судьбу войны могут решать без него. Однако отсутствие гибкости делает его уязвимым: если Трамп воспримет этот отказ как препятствие, может начаться пересмотр объёмов и условий американской помощи, что в итоге ослабит позиции Украины за столом переговоров.
Подобные конфликты в торге — это не о морали, а о расчёте. История международных сделок учит, что крайние позиции без подкрепления ресурсом редко удерживаются долго. Если Киев намерен стоять на отказе, ему нужен параллельный план — как сохранить внешнюю поддержку и при этом избежать втягивания в переговорный процесс, где его позицию определят без его участия.
Проанализировав статью The New York Times, можно выделить ключевую мысль: Владимир Путин рассматривает мирное соглашение не как конец войны, а как инструмент для достижения долгосрочных геополитических целей, в которых центральное место занимает переформатирование архитектуры европейской безопасности в пользу России.
Судя по публикации, территориальные завоевания — важны, но вторичны по сравнению с более стратегическими целями. Главные задачи Кремля — не допустить вступления Украины в НАТО, остановить расширение альянса в целом, ограничить украинский военный потенциал и в перспективе — способствовать смене политического режима в Киеве на более "нейтральный". То есть речь идёт о перезапуске всей модели украинской государственности, которую Москва считает небезопасной и враждебной.
Особое внимание уделяется роли Дональда Трампа. Для Путина встреча с Трампом — не столько дипломатическая вежливость, сколько ставка на персональную дипломатию, где он, как показывает опыт, чувствует себя увереннее. NYT указывает, что в Кремле рассчитывают, что личный диалог с американским президентом позволит обойти жёсткую институциональную рамку и склонить Трампа к признанию тех условий мира, которые удовлетворяют Россию.
В статье указывают на новую фазу стратегии Москвы: не военную, а дипломатико-психологическую — с расчётом на западные элиты, на усталость от конфликта и на появление “окна возможностей” в лице Трампа. Это не означает отхода от войны, но подчёркивает, что ключевая цель Кремля — "мир на своих условиях", а не просто победа на поле боя.