Финансовые рынки, экономика, корпоративная аналитика, финансово-экономическая инфографика и статистика. Связь: telegram@spydell.ru Резервный e-mail: spydell.telegram@gmail.com Чат: https://t.me/spydell_finance_chat
Рост корпоративного кредитования достиг рекордных 1.4 трлн руб за месяц vs предыдущего рекорда в феврале и сентябре 2022 – 1.3 трлн.
Подобный прирост обусловлен ожиданиями ужесточения ДКП и желанием зафиксировать текущие относительно низкие ставки, что означает, что основная доля от чистого прироста в июле – кредиты по фиксированной ставке (точные данные будут в сентябре).
Рублевые кредиты выросли на 1438 млрд, а валютные сократились 70 млрд. В статистике отражены кредиты финансовым организациям, которые составляют 7.1 трлн в рублевых кредитах + 0.8 трлн руб в валютных кредитах, также учитываются валютные кредиты без учета валютной переоценки (по фиксированному курсу). Детализированная статистика будет в конце августа.
Кредиты юрлиц выросли на 11.1 трлн за последние 12 месяцев – абсолютный рекорд по номиналу, т.к. предыдущий рекорд был на февраль 2022 с приростом на 6.6 трлн за 12 месяцев.
С начала года прирост на 5.4 трлн vs 1.6 трлн в 2022, 2.9 трлн в 2021 и 2.2 трлн в 2020 за январь-июль.
По рублевых кредитам нефинансовых компаний предварительный расклад следующий:
• За январь-июль 2023 прирост рублевого кредитования нефинансовых компаний составил рекордные 5.6 трлн vs 3.3 трлн в 2022, 3.7 трлн в 2021, 1.5 трлн в 2020 и 1.3 трлн в 2019.
• За последние 12 месяцев прирост на 11.3 трлн, а лучший результат до СВО – 5.7 трлн в 2021. С учетом инфляции текущие темпы корпоративного кредитования на 70% выше пиковых темпов в 2021 и на 83% лучше мощного восстановительного импульса в 2011.
• Задолженность по кредитам на 1 августа составляет 47.2 трлн руб по сравнению с 32.7 трлн на 1 февраля 2022, т.е. за период СВО было выдано 14.5 трлн рублевых кредитов в пользу нефинансовым компаниям без учета ИП.
• Ранее для прироста корпоративного кредитования на 14.5 трлн руб потребовалось 7.5 лет с сентября 2014 по февраль 2022.
Замедление кредитования неизбежно - ставки выросли на 4.5 п.п за месяц, а из-за обрушения рубля и роста инфляционных ожиданий рынок облигаций сильно поврежден.
Розничные продажи в США выросли на 3% г/г по номиналу в июле 2023 (минус 0.2% г/г с учетом инфляции), за январь-июль номинальный прирост на 3.3%, а с учетом инфляции минус 1.3% г/г.
Можно ли эти результаты считать «сильной макроэкономической статистикой» и «устойчивым потребительским спросом»? Скорее нет, чем да.
▪️Во-первых, в сравнении с показателями двухлетней давности изменение около нуля (+1.6% к июлю 2021 в реальном выражении), но минус 1% в сравнении с мартом-маем 2021, когда потребительский спрос исторического максимума после выброса ковидных стимулов в рамках терминальной стадии фискального и монетарного бешенства.
Оценивая ситуацию интегрально, с марта 2021 идет затяжная стагнация на протяжении 2.5 лет, правда на высокой базе. Действительно, спрос на 13% выше в реальном выражении относительно июля 2019.
Среднегодовой темп роста с 2010 по 2019 составлял 2.4%, с 2019 по 2023 среднегодовой темп роста вырос до 3.1%, даже с учетом COVID провала, что привело к отклонению вверх на 5-5.5% от тренда 2010-2019, даже несмотря на стагнацию на протяжении 2.5 лет.
Соответственно, стагнация спроса 2022-2023 обусловлена избыточным и необеспеченным потреблением 2020-2021 и сейчас происходит нормализация к доковидному 10-летнему тренду.
Ресурсом под поддержку потребления выступали: истощение сбережений до исторического минимума, высокие темпы кредитования с начала 2021 по августа 2022.
Однако, кредитование переходит к сокращению, а основной запас избыточных сбережений в 2020-2021 практически полностью израсходовали и здесь проявляется другая важнейшая причина поддержки спроса…
▪️Во-вторых, дефицит бюджета за последние 12 месяцев достиг 2.3 трлн долл, что в 2.4 раза выше аналогичного периода годом ранее. Бюджетный импульс составляет почти 8.8% относительно среднего номинального ВВП за последние 12 месяцев, а годом ранее дефицит был около 3.5% от ВВП.
Рассуждая о сильном потребительском спросе нужно учитывать ресурс: сбережения израсходование, кредитование закончилось и держатся за счет госстимулов.
Собрались мы тут с авторами хороших Telegram каналов и подумали: « не сделать ли нам подборку каналов от нас, самих авторов?! Порекомендуем то, на что сами подписаны - где нет воды, бот трафика и соблюдается профессиональная этика». Взяли и сделали:
🟢 WeWall — это экспертный блог о коммерческой недвижимости для инвесторов и агентов. Тут публикуют обзоры выгодных инвестиционных проектов, аналитику, финмодели, кейсы. Простым языком объясняют особенности отрасли. Подпишись, чтобы прокачаться.
🟢 БКС Экспресс — редкий канал об инвестициях, который ведут не частные инвесторы, блогеры или журналисты, а реальные эксперты БКС. Некоторых из них вы можете знать по их комментариям РБК, Forbes и другим СМИ.
🟢 Инвестиции с Оксаной Мащенко - канал квалифицированного инвестора, капитал >26 млн. Реальная практическая информация, без воды про валюту, акции России и США, недвижимость и крипту. Открыты и публичны все портфели и сделки, рассказывает честно, так как есть.
🟢 Уютный Трейд - Говорит, что и когда покупать и продавать - точки входа и выхода. Его портфель в плюсе как на растущем так и на падающем рынке.
Один из лучших и древнейших каналов в Телеграме для инвесторов и трейдеров.
🟢 @profitanetschool - Первый полностью бесплатный обучающий канал. Ничего лишнего, только уроки и практика.
Искренне рекомендую, подписаться должен каждый!
🟢 ИнвестТема - блог для тех, кто продолжает изучать фондовый рынок и находить перспективные идеи в 2023 году. Не жди когда рынок отыграет убытки, подписывайся и прокачай свой портфель в режиме онлайн.
Помогли организовать публикацию MD_agency
__
#взаимныйпиар
Есть ли хорошее решение валютного кризиса в России? Нет, все решения плохие и здесь балансировка кумулятивного ущерба от предпринятых мер или … от отсутствия решений.
▪️Если вообще ничего не делать – стабилизация валютного рынка пройдет естественным путем в среднесрочной перспективе в диапазоне 100-110 руб за доллар, где значительная часть национальных сбережений и текущих рублевых доходов будут уничтожены девальвацией, что снизит способность к оттоку валюты (в том числе импорт, инвестиционный вывод, переводы мигрантами и финансовые операции) относительно валютных поступлений.
Дальнейшая тенденция девальвации будет плюс-минус сопоставима с приростом рублевой денежной массы и темпами роста рублевых денежных доходов экономических агентов.
Девальвация рубля – это наиболее быстрый и эффективный механизм подрыва покупательной способности импорта, как основного канала оттока валюты.
Но все имеет свою цену. Политика невмешательства в валютный рынок может привезти к разгону девальвационных ожиданий и прежде, чем курс стабилизируется на уровне 100-110 руб за доллар, может произойти существенный перелет в область 120-130, имея каскадный эффект дестабилизации, усиливая иррациональный фактор оттока и необратимый процесс подрыва доверия к рублю.
За девальвационными ожиданиями всегда следуют инфляционные ожидания, что может неконтролируемо эскалировать существенный рост цен, опережающий фактические издержки, как это было в марте 2022.
За неконтролируемым инфляционным выбросом следует паралич долгового рынка (прежде всего размещения на открытом рынке) и практически полная остановка инвестиций, за исключением госинвестиций и критических инвестиций системообразующего характера.
Долгосрочные и сложные инвестпроекты не могут возникнуть в условиях высокой неопределенности, когда становится невозможным рассчитать структуру будущего спроса и издержек, а обвал рубля и инфляционный выброс как раз провоцирует рост неопределенности и сужение горизонта планирования.
Стремительное обесценение сбережений и доходов находит социальный отклик, оказывая дестабилизирующее политические отражение.
Все вышесказанное способствует неконтролируемому обвалу экономики, по крайней мере, на первой фазе через снижение реальных доходов, заморозку инвестиций и дезориентацию экономических агентов.
▪️Если ужесточать финансовые условия, как сейчас делает ЦБ РФ, - это способствует неизбежному замедлению экономики с высокими рисками падения ВВП уже в 4 кв 2023.
Но что влияет ключевая ставка ЦБ РФ? В России скорость трансмиссии ДКП выше, чем в Европе и США из-за структурных особенностей экономики и финансовой системы.
Рост ключевой ставки, тем более в той мере, в которой это было реализовано: способствует усилению сберегательной модели у потребителей, заглушая спрос и тормозя инфляционное давление, а у бизнеса это приводит к замедлению или остановке многих инвестпроектов ( стоимость долговых ресурсов (кредиты и облигации) превышает порог рентабельности бизнес-проектов).
В принципе, это расчетные процессы, имея детализированную статистику поведения экономики в ретроспективе в схожих условиях. Очевидно, это приведет к значительному замедлению прироста кредитования и эмиссии корпоративных облигаций, что замедлит прирост денежной массы и доходов экономических агентов.
Замедление темпов роста денежной массы будет приводит к снижению способности к оттоку валюты, как из-за отсутствия потребности в рамках реализации инвестиционных проектов, так и по причине кризисных процессов и сберегательной модели потребления.
Другими словами, ужесточение ДКП способствует торможению экономической активности и среднесрочному снижению способности к оттоку валюты.
Разница с курсом в том, что курс действует практически моментально, тогда как ужесточение ДКП с лагом в 3-6 месяцев до выявления негативных макроэкономических процессов. Курс способствует реализации неконтролируемых процессов, а негативный эффект от ДКП относительно контролируем.
Но есть еще и валютный контроль...
Текущая ставка ЦБ РФ (12%) делает неизбежным рост ставок по корпоративным кредитам.
Как ранее было отмечено, скорость трансмиссии очень высокая и в среднем составляет 1-2 месяца.
Учитывая средне-исторический спрэд между ключевой ставкой ЦБ РФ, ставками на ОФЗ и кредитными ставками сопоставимого срока, в сентябре 2023 следует ожидать 13-13.5% по корпоративным кредитам сроком до года, около 12-12.5% для кредитов от 1 до 3 лет и 10-11% для долгосрочных кредитов свыше 3 лет.
Примерно по таким ставкам банки будут выдавать новые корпоративные кредиты и рефинансировать имеющиеся с сентября 2023.
Основной оборот (около 70%) в структуре выдачи всех корпоративных кредитов в период с 2018 по 2021 происходил по краткосрочным кредитам до года, а с июля 2022 по июнь 2023 оборот краткосрочных кредитов упал до 56% из-за роста субсидируемых или гарантированных государством долгосрочных кредитов (преимущественно в обрабатывающей промышленности, ориентированной на ВПК).
Однако, важнейшим долговым ресурсом все еще остаются краткосрочные кредиты. Когда за последние 15 лет средневзвешенные ставки по корпоративным кредитам до года были выше 12%?
Около года с января 2009 по февраль 2010, два года с ноября 2014 по ноябрь 2016 и всего два месяца в 2022 с марта по апрель.
Каждый раз, когда денежно-кредитная политика ЦБ РФ была достаточно ограничительной (корпоративные кредиты стоят свыше 12% годовых), кредитования существенно замедляется, а экономика имеет устойчиво негативный тренд.
• С января 2009 по февраль 2010 среднемесячный темп прирост корпоративных кредитов составлял 0.2%.
• С ноября 2014 по ноябрь 2016 среднемесячный темп составлял 0.34%.
Для сравнения, в период с 2018 по 2021 среднемесячный прирост рублевых кредитов нефинансового бизнеса составлял 0.94%, а с июля 2022 по июнь 2023 рекордный с 2007 импульс в 2.24%.
Следует ожидать резкого замедления роста кредитования с сентября, остановки инвестиционного цикла и падения ВВП в пределах 0.2-0.4% кв/кв с учетом сезонного фактора уже в 4 кв 2023.
Оценивая американскую экономику, следует учитывать, что текущие тенденции затяжной стагнации с креном в рецессию происходят в условиях около рекордного дефицита бюджета.
Что же было бы с американкой экономикой, если не раскрутка дефицита до рекордных уровней?
За последний год доходы федерального правительства США снизились на 7.3% до 4.5 трлн долл по номиналу, а расходы выросли на 16.4% (в 4 раза выше официальной инфляции) до 6.74 трлн, что сформировало дефицит на уровне 2.26 трлн долл по сравнению 0.96 трлн годом ранее.
За 2023 финансовый год (октябрь 2022 – июль 2023) дефицит бюджета по номиналу составил 1.6 трлн vs 0.7 трлн годом ранее, 2.5 трлн в 2021 и 2.8 трлн в 2020 (годы фискального безумия).
С учетом инфляции дефицит бюджета превысил масштаб стимулов в кризис 2009-2011 примерно на 10%, но вдвое ниже фискального безумия в COVID кризис.
В реальном выражении дефицит бюджета втрое выше 2014-2016 и вдвое выше 2018-2019, что связано с существенным отклонением расходов в реальном выражении (примерно на 20%) от тренда 2014-2019, тогда как доходы сильно недобирают.
За финансовый год самый существенный вклад в прирост расходов (+472 млрд по всем статьям) внесли: чистые процентные расходы – плюс 153 млрд к прошлому году, увеличившись до 561 млрд с октября по июль. Образование и программы поддержки квалификации работников увеличили расходы почти на 100 млрд, оборонные расходы плюс 43 млрд, субсидируемые кредиты еще плюс 65 млрд.
Медицина в совокупности «всего лишь» плюс 47 млрд или плюс 3.6% г/г, хотя вторая по емкости категория расходов после социальных расходов выросли лишь на 39 млрд или плюс 2.2% г/г.
Таким образом, основным драйвером роста расходов являются: процентные платежи, образование, оборона и субсидируемые кредиты.
Доходы снизились исключительно из-за налогов с доходов физических лиц, которые по номиналу снизились на 20% в рамках реализации различных налоговых льгот, вычетов и преференций, в том числе из-за низких сборов по налогам на прирост капитала (2022 год был разгромным).
Кто не потеряет работу в кризис?
Тот, кто работает с данными — собирает, анализирует и систематизирует их. Даже когда вы покупаете продукты около дома, аналитики банка фиксируют операцию — и понимают, на какой день после зарплаты вы пришли и когда вернетесь. А ваша корзина повлияет на то, что выставят на полку завтра.
Анализ данных будет всегда, поэтому специалисты останутся востребованными и в самых сложных ситуациях. За примерами далеко идти не нужно: средняя зарплата аналитика данных в России — 200 000 рублей, а всего вакансий на hh — более 16 тысяч.
Стать IT-специалистом нового времени сможете на курсе «Аналитик данных» от Академии Eduson. В программе — статистический анализ в Excel, работа с базами данных (SQL), Power BI и unit-экономика. Обучение длится 6 месяцев, без лишней «воды» и заточено под практику — Eduson уже 10 лет в образовании и обучает сотрудников крупных российских компаний, таких как Сбер, РЖД, МТС, ВТБ и др.
Лекции ведут эксперты крупных аналитических компаний и бизнеса, например, Datalatte, «Яндекса» и «Работы.ру».
Доступ к курсу остается навсегда — программа часто обновляется, все новое будете получать бесплатно, а задать вопросы куратору сможете в течение года с момента старта.
Академия Eduson поможет в трудоустройстве. Вместе с экспертами составите резюме и оформите портфолио, узнаете о приемах HR-менеджеров и научитесь проходить интервью.
Переходите по ссылке и воспользуйтесь промокодом SPYDELL на скидку 65%, а также получите персональную консультацию с Директором по аналитике «Работа.ру» в подарок!
__
Реклама. ООО «Эдюсон», ОГРН:1147746925369 , erid: Kra23urfH
Средний курс доллара к рублю в августе 2023 вырос на 30% относительно среднего курса доллара в 2021, однако если оценивать влияние курса рубля на торговые потоки и инфляцию следует оценивать динамику курса относительно основных торговых партнеров России.
С 2022 произошло резкое смещение в торговых оборотах России к нейтральным странам, где курс национальной валюты ослабляется относительно доллара, хотя, интегрально не так интенсивно в сравнении с рублем.
Номинальный эффективный курс - средневзвешенное значение (учитывает долю стран в торговом обороте) официальных номинальных обменных курсов национальной валюты по отношению к корзине основных торговых партнеров страны.
Хотя ценообразование товаров и услуг по широкой номенклатуре, участвующих в международной торговле, часто привязываются к резервным валютам (доллар, евро, иены, фунт), для оценки инфляционного потенциала все же справедливо использовать номинальный эффективный курс.
Номинальный эффективный курс иностранных валют к рублю в августе 2023 на 10% выше, чем средний курс в 2021, тогда, как доллар вырос на 30%.
Если сравнить относительно среднего курса 10 лет назад (в 2013), курс доллара к рублю в настоящий момент вырос втрое, тогда как номинальный эффективный курс иностранных валют к рублю вырос «лишь» на 86%.
В 2П 2022 курс рубля относительно курса иностранных валют основных торговых партнеров был почти сопоставим с серединой 2009, тогда как доллар с тех пор вырос на 70% (60 руб против 35 руб). Рубль был сильно переукреплён.
Сейчас произошел резкий перелет через равновесный, сбалансированный уровень в зону сильного переослабления с экстремально высокой волатильностью и «разбегом» (девальвационным трендом).
Где находится равновесный и сбалансированный курс рубля? На 10-12% более крепкий курс, чем средний курс в августе (по доллару это 95.7), т.е. диапазон 82-87 руб за долл с выходом на средний курс 85-86 на достаточно продолжительном (около полугода) периоде.
Центральный банк РФ повысил ставку до 12%, но как ставка влияет на стоимость корпоративных кредитов?
Если оценивать краткосрочные корпоративные кредиты до года, скорость трансмиссии ключевой ставки ЦБ очень высокая, в пределах одного месяца по актуальным средневзвешенным ставкам, по которым бизнес берет кредиты у банков.
Подтверждение данного тезиса представлено на графике, где оценивается среднемесячная ставка ЦБ РФ, среднемесячные ставки ОФЗ соответствующего срока и средневзвешенные ставки корпоративных кредитов (не стоимость кредитного портфеля банков, а ставки, по которым выдаются кредиты в отчетном месяце).
▪️ Что касается спрэда, корпоративные кредиты в период с 2018 по 2021 имели положительный спрэд в среднем 1.5 п.п в сравнении со ставкой ЦБ. С июля по декабрь 2022 спрэд составлял 1.64 п.п и вырос до 2.18 п.п в первом полугодии 2023 на фоне роста рисков и ожидания ужесточения ДКП.
▪️В сравнении с однолетними ОФЗ краткосрочные корпоративные кредиты имели средний положительный спрэд 1.66 п.п с 2018 по 2021, 1.86 п.п в 2П 2022 и 2.1 п.п в 1П 2023. Сейчас однолетние ОФЗ котируются около 10.6%.
Это означает, что краткосрочные кредиты в сентябре 2023 могут стоить около 13-13.5%, а средневзвешенная ставка в 2 кв 2023 была 9.72%.
▪️По корпоративным кредитам от 1 до 3 лет спрэд между 3-летними ОФЗ существенно сжался после СВО. В 2018-2021 в среднем был 2.1 п.п, в 2П 2022 – 0.73 п.п, а в 1П 2023 – 0.86 п.п.
Текущая ставка 3-летних ОФЗ составляет 10.9%, что может вывести стоимость 1-3 летних кредитов к 12%.
▪️Долгосрочные кредиты свыше 3 лет имели положительный спрэд в 0.74 п.п в сравнении с 10-летними ОФЗ, но после СВО все изменилось. В 2П 2022 – спрэд стал отрицательным (1.2 п.п), а в 1П 2023 – вырос до рекордных 2.5 п.п! Причина в субсидируемых долгосрочных кредитах и росте спроса на длинные кредиты после отсечения от внешнего рынка фондирования.
Учитывая, что 10-летние ОФЗ не изменились после роста ставки ЦБ РФ, можно предположить, что долгосрочные кредиты будут стоить около 10% в сентябре 2023.
Почему важно стабилизировать рубль? Продолжение девальвации рубля в соответствии с траекторией за последние 8 месяцев может привести к катастрофическим последствиям сначала в финансовой системе, а в дальнейшем и в экономике со всеми вытекающими деструктивными последствиями.
То, что произошло с рублем однозначно классифицируется, как валютный кризис – экстремальное падение (одно из сильнейших в современной истории), рост волатильности, структурные дисбалансы в спросе и предложении валюты, затрудняющие исполнение обязательств контрагентов.
В современной российской специфике валютный кризис в контексте финансовой системы приводит в первую очередь к:
▪️Подрыву доверия к рублю, что в свою очередь еще больше стимулирует отток капитала, снижая ликвидность валютного рынка и провоцируя дальнейшее ослабление в рамках реализации девальвационных ожиданий, когда экономические агенты будут минимизировать рублевые сбережения в пользу альтернативных инвестиций и финансовых суррогатов.
▪️Деградации долгового рынка – снижение спроса на облигации и чем длиннее облигация, тем ниже спрос. Это отображается в падении цены облигаций (росте процентных ставок), снижении ликвидности, расширении спрэдов между денежным рынком, т.к. инвесторы требуют существенную премию за риск.
Раньше это привело бы еще к дестабилизации банковской системы, как в первые 3-4 месяца после начала СВО, однако с второй половины 2022 года открытая валютная позиция банков в целом является относительно сбалансированной.
В 2014-2015 это привело бы к ухудшению кредитоспособности бизнеса, обремененного валютными долгами, но последние 8-9 лет внешние долги снижаются, а тот бизнес, который имеет валютный долги, как правило хэджирует это денежными потоками в валюте (экспортной выручкой).
Валютные долги были распространены в России с 90-х по 2009 среди бизнеса, не относящегося к экспортерам, но после 2009 валютные долги преимущественно концентрируют компании, связанные с внешнеторговыми и финансовыми операциями, поэтому фактор роста стоимости обслуживания долга не столь актуален.
В контексте экономики к чему приводит валютный кризис?
▪️Существенный разгон инфляции из-за высокой зависимости бизнеса от инвестиционного импорта, а потребителей от товарного импорта, который достигает до ¾ в структуре потребительских непродовольственных расходов. Разгон инфляции практически всегда приводит к снижению потребления и инвестиционной активности.
▪️Рост процентных ставок по всем видам долговых ресурсов (кредиты, облигации), как естественная реакция не только ЦБ РФ на инфляционные риски, но и инвесторов на рост рисков. Рост процентных расходов (стоимости обслуживания долга) способствует увеличению дефицита бюджета государства, снижению маржи бизнеса и снижению доступных ресурсов к потреблению у домохозяйств.
▪️Ужесточение финансовые условий (рост ставок, снижение доступности кредитов из-за ужесточения стандартов кредитования и снижение спроса на облигации) снижает кредитную активность и эмиссию корпоративных и государственных облигаций (Минфин вторую неделю подряд отменил аукционы по размещению ОФЗ, что уж говорить про корпоративный рынок).
В условиях закрытого внешнего рынка капитала подрыв способности к рефинансированию долгов может нести фатальные последствия для бизнеса, нарушая бюджетную устойчивость у государства.
▪️Подрыв инвестиционного потенциала. Экономическая нестабильность провоцирует неопределенность, сужая горизонт планирования, не предполагая масштабных, сложных, емких и долгосрочных инвестиционных проектов. Рост инфляции и девальвационные ожидания не позволяют просчитывать рентабельность проектов, как по затратам (фронтально растут издержки), так и по доходам (валютный кризис способствует снижению спроса).
▪️Социально-политический аспект даже не рассматриваю, тут все понятно.
Во всяком случае, за валютным кризисом почти всегда следует экономический спад, за редкими и исключениями, как в 1998, но там особая специфика. Поэтому операция «спасения рубля» строго необходима в контексте стабилизации и нейтрализации финансовых и экономических рисков.
Рынок ОФЗ практически полностью проигнорировал рост ставки ЦБ РФ до 12%. Нулевая реакция ОФЗ сроком обращения более 10 лет и очень ограниченная (в пределах 0.3 п.п при росте ставки на 3.5 п.п) реакция в 5-7 летних ОФЗ.
Среднесрочные и долгосрочные ОФЗ являются бенчмарком для соответствующих кредитов по сроку обращения. Это означает, что пока не следует ожидать существенного роста стоимости среднесрочных кредитов.
Трехлетние ОФЗ прибавили 0.5 п.п, двухлетние выросли на 0.7-0.8 п.п по доходности, а краткосрочные ОФЗ прибавили 1.5-2 п.п.
Нечто подобное уже случалось в феврале-марте 2022, когда спрэд доходности краткосрочных государственных облигаций РФ и денежного рынка составлял в среднем 3.5 п.п, а сейчас около 1.3 п.п.
Все это означает, что рынок сдержанно оценивает потенциал удержания текущих ставок ЦБ на этих уровнях и скорее воспринимает столь стремительный рост ставок, как краткосрочную и ограниченную меру стабилизации валютного рынка.
Инфляционные ожидания умеренные, в целом рынок закладывает не более 11-12% инфляционного давления в следующие 12 месяцев.
Сдержанная реакция облигационного рынка скорее всего приведет к сдержанной реакции банков в контексте повышения ставок по депозитам – ожидаемый прирост ставок 1.5-2 п.п, а не 3.5 п.п, но все будет зависеть от потребности банков в фондировании и структурного дефицита ликвидности.
Существенного разгона ставок по кредитам не просматривается, по крайней мере, на данном этапе.
Следовательно, действия ЦБ РФ пока несут ограниченное влияние на рынок, трансмиссия ДКП немного нарушена, искажена.
Проблема с рублем структурная. Сальдо торгового баланса в России в иностранных валютах (недружественные и нейтральные страны) впервые с 2 кв 1998 вышло в дефицит - символические 300 млн долл за квартал, но годом ранее был профицит в 72 млрд долл.
До начала СВО во втором квартале профицит внешней торговли был около 40 млрд долл.
Одновременно с этим резко выросло положительное сальдо торгового баланса (товары + услуги) в рубле, которое в долларовом выражении составляет 16 млрд долл, как за 1 кв, так и за 2 кв 2023. Накопленный профицит с января 2022 по июнь 2023 в расчетах с рублем составляет почти 110 млрд долл.
Сейчас в рубле проходит почти 40% всего российского экспорта за 2 кв 2023 по сравнению с 14% в 2 кв 2021, в валютах недружественных стран экспорт составляет около 34% vs 85% в 2021, а в валютах нейтральных стран экспорт вырос почти до 27% vs 1% в 2021.
По импорту в рубле проходит примерно 30% оборота (29% до СВО), в валютах недружественных стран – 36% (67% в 2021) и 35% в валютах нейтральных стран по сравнению с 4% в 2021.
Формально внешняя торговля в иностранных валютах сбалансирована (экспорт равен импорту), но Россия оказалась не готова к торговле в рублях не технически, а структурно.
Обязательства формируются в иностранной валюте по процентных платежам по взятым валютным обязательствам, а сам внешний долг практически целиком и полностью концентрируется в валютах недружественных стран.
Отток по финансовому счету также идет преимущественно в иностранной валюте, за исключением торговых кредитов и авансов по фондированию для внешних контрагентов положительного сальдо торгового баланса в рублях.
Чтобы снизить долгосрочное давление по рублю необходимо реструктуризировать валютный долг, а это годы. Либо договориться о погашении обязательств в иностранной валюте в рублях, но пытались в 2022 и не получилось.
При нулевом торговом балансе в иностранной валюте любой отток валюты будет дестабилизировать рубль, т.е. меры валютного контроля неизбежны до момента «расшивки» внешних долгов.
ЦБ РФ поднял ставку на 3.5 п.п до 12%. Пресс релиз на удивление «сухой». Семь раз была упомянута инфляция и инфляционные риски, лишь дважды курс рубля в контексте того, что рост импорта провоцирует ослабление рубля, а это в свою очередь разгоняет инфляцию.
Нет вербальных интервенций, нет мер валютного контроля. В очередной раз нулевое информационное покрытие финансового счета платежного баланса (отток капитала/валюты) так, как будто бы проблем вообще не существует.
Следует понимать, что при положительном сальдо счета текущих операций (оно все еще положительное, хотя и стремится к нулю), подобного коллапса рубля чисто технически не могло бы произойти. За последние три месяца рубль рухнул на 20%, тогда как существенных изменений в торговле за это время не произошло.
Давление на рубль оказывают именно финансовый счет – отток валюты, как из-за погашения внешних долгов и структурного дефицита резервных валют, так и по причине более существенного фонового оттока по направлению в прочие инвестиции (валютные депозиты, иностранная валюта, торговые кредиты/авансы, сомнительные операции) из-за экономических и политических рисков в России. Однако, этот аспект продолжает полностью игнорироваться.
Рост ставки до 12% окажет ограниченное и косвенное влияние на рубль в отсутствии комплекса более широких мер воздействия (валютный контроль и вербальные интервенции, в том числе с акцентом на «нетерпимость» курса).
▪️В контексте управления девальвационными ожиданиями текущая ставка недостаточна, т.к. рубль за месяц пролетает сопоставимую величину (12%). Таким образом, экономическим агентам все равно приходится принудительно хэджировать валютные риски, а это спрос на валютные инструменты. В этом контексте ставки от 20% и выше способны относительно стабилизировать склонность к оттоку капитала.
▪️При текущем курсе рубля (в совокупности с девальвационными и инфляционными ожиданиями) потенциал инфляционного давления оценивается до 20% в моменте и 12-15% распределенного инфляционного давления в следующие 12-15 месяцев (может быть и сильнее), что в 3-4 раза выше целевой границы, что формирует верхнюю границу ограничительной политики в 15-17%.
▪️В сопоставлении рублевых ставок и ставок на внешних рынках с коррекцией на актуальные экономические и политические риски, ставка должна быть в диапазоне, как минимум, 13-15%, т.к. ставки по денежным инструментам в резервных валютах на внешних рынках находятся на 20-30 летних максимумах, что естественным образом требует коррекции рублевых ставок, учитывая средне исторический спрэд.
В совокупности, ограничительные ставки находятся в диапазоне 15-18%, но в контексте экономической специфики и санкционной реальности, подобная нагрузка может быть разрушительной для российской экономики из-за отсечения российского бизнеса от внешнего фондирования, а рублевая зона остается единственным доступным ресурсом фондирования.
Соответственно, ставки выше 13% (как ранее говорилось) могут иметь сильно негативные последствия для экономики и здесь важен баланс рисков.
Ставка на рубль может повлиять косвенно, но с существенным лагом. Из-за менее емкой и диверсифицированной экономики в сравнении с американской, скорость трансмиссии ДКП в реальный сектор в России значительно выше, чем в США. Эффект на кредитную активность может быть проявлен уже через 2-3 месяца (октябрь-ноябрь 2023), воздействие на экономику начнется с второй половины 4 кв 2023, как и частичная заморозка инвестпроектов.
Все это подавит экономическую активность, приведет к замедлению роста денежной массы и доходов экономических агентов, что в свою очередь снизит покупательную способность импорта, стабилизируя счет текущих операций. Это требует времени, тогда как вербальные интервенции и ограничения на движения капитала действуют с минимальными лагами, но почему не были задействованы эти методы?
Как спасти рубль? Необходимо найти крайне неустойчивый баланс между попыткой спасти рубль и при этом не разрушить экономику.
Акцентирование внимания на инфляционных и девальвационных ожиданиях вне контекста экономики может привести к среднесрочным макроэкономическим проблемам, т.к. Россия после начала СВО находится в условиях отсеченного внешнего рынка капитала.
Единственный доступный ресурс фондирования – внутренняя рублевая финансовая система через банковское кредитование и размещение облигаций на Мосбирже.
Центробанк располагает всеми необходимыми инструментами для стабилизации одного из сильнейших валютных кризисов в современной истории России, однако здесь необходимо учитывать особую специфику функционирования финансовой системы и экономики в новые реалиях.
Чрезмерное укрепление рубля до уровня 75-80 руб за доллар и ниже не будет иметь устойчивого среднесрочного эффекта, т.к. при этом курсе распухшая после начала СВО рублевая денежная масса неизбежно пустится в валютный оборот (импорт плюс отток капитала), что полностью нейтрализует эффект ужесточения финансовых условий.
Чтобы сбалансировать платежный баланс при курсе 75-80 руб за доллар нужно либо «изъять» каким либо образом свыше 5 трлн «избыточной» рублевой ликвидности или нарастить в достаточной мере экспорт (дополнительно свыше 50-60 млрд), либо сформировать приток капитала на сопоставимую величину через внешние кредиты, например, из Китая или репатриация внешних активов российских резидентов. Или установить более агрессивные меры валютного контроля, блокирующее вывод по финсчету или комбинация вышеуказанных направлений.
«Тупое» в лоб укрепление рубля до уровня 75-80 - не имеет рациональной основы без соответствующей подготовительной основы стабилизационных мероприятий по управлению избыточной рублевой ликвидностью и платежным балансом.
Чисто технически рубль укрепить можно, но он все равно ослабнет под давлением оттока капитала и утечек по импорту на фоне раздутой денежной массы.
Если вообще ничего не делать на валютном рынке - рубль рано или поздно стабилизируется в диапазоне 100-110 руб за долл, а дальше будет ослабляться в темпах роста рублевой денежной массы при текущей конфигурации платежного баланса и слабого экспорта, а почему именно этот диапазон? При курсе 100 произошла утилизация избыточных рублевых накоплений бизнеса и населения, выраженных в долларах.
Уже сейчас долларовые накопления вернулись на многолетние минимумы, а при курсе 110 будет еще более драматично, т.е. покупательная способность импорта и способность к оттоку капитала в значительной мере уничтожены на данный момент. Нечего выводить, российские экономические агенты тотально обнищали при этом курсе рубля.
Если игнорировать текущий тренд коллапса рубля – это приведет к катастрофическим последствиями сначала на финансовом рынке и далее в экономике (об этом подробно в другой раз).
Спасать рубль однозначно нужно, но важно найти баланс. Необходимо укрепить рубль так, чтобы была погашена избыточная волатильность и нейтрализованы девальвационные ожидания.
Другими словами, ультимативно сломать девальвационный тренд и стабилизировать рубль в относительно узком диапазоне, чтобы экономические агенты перестали читать валютные сводки и занялись экономикой.
Равновесный диапазон составляет в данный момент 82-87 руб за доллар и его необходимо «закрепить» на полгода минимум примерно так, как годом ранее «прилипли» к уровню 60 с мая по ноябрь 2022.
Это условный баланс в существующей валютной, экономической и бюджетной конфигурации, где интересы широкого круга участников будут соблюдены, и инфляционное давление частично сброшено.
Как поступить ЦБ в этих условиях? Продолжение следует.
Центробанк фиксирует в июле самый существенный с апреля 2022 инфляционный всплеск в России – 1% м/м рост инфляции с поправкой на сезонность.
С марта инфляция непрерывно разгоняется, за последние 3 месяца среднемесячный прирост составляет 0.61% (7.6% в годовом выражении – далее SAAR), а с начала года инфляция растет в среднем на 0.47% м/м или 5.8% SAAR.
С начала 2023 по июль 2023 инфляция в России выросла на 3.41%, из которых продовольственные товары обеспечили 0.38 п.п плюс плодоовощная продукция 0.65 п.п, непродовольственные товары внесли 0.74 п.п, а услуги сформировали 1.66 п.п или почти половину в структуре общей инфляции с начала года.
Последний год происходит сильное смещение в сторону услуг, т.к. за январь-июль 2021 услуги генерировали лишь 21% или 0.95 п.п в структуре прироста ИПЦ на 4.2%, а в 2022 практически аналогично – 22% или 2.43 п.п в общем росте инфляции на 11%. Однако, с июля товары перехватят инициативу.
Отмечается экстремальный инфляционный выброс в непродовольственных товарах на 0.98% м/м. Последний раз сильнее цены росли в марте 2015 (1.4% м/м), не считая экстремального марта 2022, когда разовый инфляционный «прострел» составил 11.2%.
В непродовольственной рознице нормой считается среднемесячный рост цен на 0.42% в период с 2018 по 2021. Центробанк впервые начал фиксировать реакцию на девальвацию в импортном сегменте, а с апреля 2022 по июнь 2023 там была преимущественно дефляционная тенденция.
Учитывая опыт переноса издержек от девальвации 2015-2016 в розничный сегмент (полгода интенсивного переноса и далее еще около года высокой фоновой инфляции) следует ожидать мощного инфляционного давления в непродовольственной рознице, как минимум в следующие 9-12 месяцев. С июля 2023 процесс пошел и будет набирать обороты.
Продовольственные товары выросли на 1.26% м/м – максимальные темпы с апреля 2022. Для продовольствия это не является аномалией, хотя с 2018 по 2021 среднемесячная норма составляет 0.5%, выход за границу 1% был 5 раз за 4 года до начала СВО.
Продолжение следует.
Кредиты физлиц растут рекордными темпами. За последние 12 месяцев задолженность физлиц по кредитам увеличилась на 4.7 трлн руб, а более существенный номинальный прирост был на 1 января 2022 (5.06 трлн руб за 12 месяцев).
С учетом инфляции 12-месячный прирост кредитования физлиц на данный момент сопоставим с кредитным бумом 2012 года, что является очень сильным показателем, т.к. результат 2012 был превзойден только в 2021 (сейчас с учетом инфляции на 17% ниже рекорда кредитной активности в декабре 2021).
Однако, основной импульс кредитной активности в России начался с марта 2023, где за пять месяцев задолженность выросла на 2.7 трлн руб, что является абсолютным рекордом за всю историю российской банковской системы, т.к. предыдущий максимум за 5 месяцев был на 1 сентября 2021 (2.4 трлн).
С учетом инфляции 5-месячный импульс кредитования на 17% выше лучших показателей 2012-2013, но на 6% ниже 2021.
▪️Ипотечное кредитование резко замедлилось до чистого прироста на 0.2 трлн в июле, что на 43% ниже июня, при этом почти 2/3 от прироста кредитования формируется за счет различных льготных госпрограмм.
За последние 12 месяцев было выдано 2.94 трлн руб ИЖК, с начала года – 1.8 трлн vs 0.9 трлн в 2022, 1.5 трлн в 2021 и 0.6 трлн в 2020 за январь-июль. Рекорд 2021 (2.5 трлн за год) будет обновлен за счет сильного старта 2023.
▪️Потребительское кредитование растет максимальными темпами в истории – 0.255 трлн (предыдущий максимум в августе 2021 – 0.24 трлн), разгон начался с марта 2023.
За последние 12 месяцев потребительское кредитование увеличилось на 1.53 трлн, за январь-июль 2023 – 1.1 трлн vs минус 0.1 трлн в 2022, 1.1 трлн в 2021 и 0.26 трлн в 2020. Рекорд 2021 (2 трлн) побит, вероятно, не будет из-за многоуровневого ужесточения условий кредитования и роста ставки.
▪️Автокредитование на абсолютном рекорде – 70 млрд в месяц, что втрое выше лучших среднемесячных показателей 2021. За январь-июль 2023 чистый прирост на 220 млрд vs сокращения на 52 млрд в 2022 и роста на 130 млрд в 2021, а за весь 2021 – 228 млрд.
Рост ключевой ставки ЦБ РФ до 12% может иметь серьезные негативные последствия с точки зрения долговой устойчивости. Здесь важны не только актуальные кредитные ставки по новым займам, которые с сентября 2023 перейдут в ограничительную зону, но и структура долгов.
Из 46 трлн руб корпоративных рублевых кредитов на 1 июля 2023 около 42% имеют плавающие ставки, т.е. почти 20 трлн руб, но более существенная доля обязательств с плавающими ставками в облигациях.
На 1 июля 2023 выпущенные рублевые облигации по номинальной стоимости оцениваются в 37 трлн руб, из которых 17.2 трлн имеют переменную ставку, что составляет 46.5% от общей эмиссии.
В структуре обязательств на кредитные организации приходится 2.7 трлн (1.1 трлн с переменной ставкой), 5.2 трлн у других финансовых организаций (2.6 трлн с переменной ставкой).
Важен нефинансовый сектор: государство имеет задолженность в облигациях на 20.7 трлн, из которых 7.4 трлн с переменным купоном, а нефинансовые организации в облигациях концентрируют 8.3 трлн долгов, где 6.1 трлн с переменным купоном.
Таким образом, бизнес имеет почти 55 трлн долгов в рублевых кредитах и облигациях (валютные обязательства не учитываются), из которых свыше 26 трлн с плавающими ставками.
В ОФЗ 7.14 трлн из 7.38 трлн обязательств с переменным купоном напрямую привязано к ставке RUONIA, которая зеркалирует ключевую ставку ЦБ РФ, а среди корпоративных облигаций - 2.5 трлн из 6.9 трлн задолженности привязано к ключевой ставке ЦБ РФ. Остальное привязано преимущественно к индикаторам рублевого денежного рынка, которые также связаны с ключевой ставкой ЦБ.
Поэтому рывок ставок с 7.5 до 12% за месяц создает весьма болезненный удар. Более резкое повышение за месяц было в декабре 2014 (+7.5 п.п) и в марте 2022 (+10.5 п.п) и каждый раз это способствовало кредитному шоку со всеми вытекающими последствиями.
Дополнительные процентные расходы для бизнеса только по долгу с плавающими ставками оценивается в 100 млрд руб в месяц, плюс еще рефинансирование долга с фиксированными ставками.
Есть ли хорошее решение валютного кризиса в России? Часть 2 – Валютный контроль.
Любая форма валютного контроля способствует росту напряжения в системе, имея как мгновенные, так и отложенные негативные эффекты/последствия.
Движение денежных потоков обусловлено балансом рисков и возможностей (в том числе прибыли). Если принудительно ограничивать трансграничное движение капитала – это приводит к деформации действий и ожиданий экономических агентов, накапливая недоверие к национальной финансовой системе и поиску возможностей к выводу сразу, как только ограничения ослабнут, либо способствует к кристаллизации черного/криминального рынка и поиску обходных путей.
Ограничение мобильности капитала приводит к накоплению ошибок в системе и росту неэффективности.
Если есть ожидания, что накинут смирительную рубашку, естественная реакция – избежать подобной ситуации, а следовательно, концентрировать финансовые ресурсы там, где нет ограничений или они минимальны.
Валютный контроль – это исключительный инструмент в особых ситуациях тогда, когда другие варианты перестали работать, как это было в марте-июне 2022.
Валютный контроль приводит к подрыву доверия, как внутренних, так и международных инвесторов, к потере доступа к внешним рынкам капитала. Однако, в условиях постсанкционной реальности для России — это не актуально, т.к. доверие инвесторов уже подорвано, а доступ на внешний рынок давно закрыт, по крайней мере, для недружественных стран.
Среди нейтральных стран нет крупных международных хабов или инвестиционных групп, которые бы рассматривали Россию, как привлекательное место для инвестиций, за исключением Китая.
Рациональный мотив, который может объяснить полную изоляцию любого упоминания о валютном контроле со стороны ЦБ РФ – это опасения подрыва очень хрупкой конструкции доверия с международными инвесторами, которую как-то пытаются выстраивать
С другой стороны, в текущих условиях, избыточная либерализация движения денежных потоков, очевидно, не несет стратегической пользы. Проблема рубля – структурная, как из-за обнуления счета текущих операций, так и смещения платежей в сторону валют нейтральных стран, тогда как отток капитала концентрируется в валютах недружественных стран (в том числе, по внешним обязательствам), что приводит к кассовым разрывам и дефицитам валюты.
В этих условиях нет иных вариантов, кроме как ювелирно и динамически балансировать токсичный вывод капитала, понимая, что любые ограничения несут негативные последствия.
В каком направлении валютного контроля действовать? Для этого необходимо знать инсайд: кто, куда и по каким инструментам и валютам распределяет вывод капитала, что напрямую не прослеживается в платежном балансе, за исключением агрегированных показателей.
Поэтому так или иначе меры валютного контроля придется вводить, как бы не сопротивлялся ЦБ.
Что касается продажи валютной выручки экспортеров? Следует понимать, что сама по себе валютная выручка в валютах недружественных стран незначительна из-за изменения валюты расчета, а то, что осталось в основном используется для реализации инвестиционного импорта и обхода санкций, в том числе для реализации масштабных инвестпроектов по переводу логистики на Восток.
Если заводить валютную выручку в российский финансовый контур – в перспективе все равно потребуется выводить, как для инвестиций, так и для погашений долгов. Значительная часть валютной выручки аккумулируется как раз под погашение внешних долгов в валютах недружественных стран.
Поэтому, увеличение нормы завоза валютной выручки может способствовать краткосрочной стабилизации, но среднерыночные и долгосрочные проблемы остаются актуальными.
Валютная ломка… Трансформация на валютном рынке в России за последние 1.5 года впечатляет, но и одновременно пугает из-за высокой зависимости от доллара и евро в расчетах по внешним обязательствам.
Емкость валютного рынка по кассовым операциям снизилась почти вдвое, если сравнить январь 2022 и июнь 2023. В середине 2023 оборот валютного рынка по кассовым операциям составляет 234.6 млрд долл в месяц, из которых на биржевые торги приходится 39% по сравнению с 30% в январе 2022.
Перед началом СВО лишь 0.4% оборота приходилось на валюты нейтральных стран, а теперь 29.5%.
Доллар продолжает доминировать в биржевых и во внебиржевых торгах в совокупности: сейчас в обороте доллар занимает почти половину, на втором месте юань – 27% и евро – около 21%, на все прочие валюты приходится чуть более 2%, из которых практически все занимают дирхам ОАЭ и турецкая лира. В январе 2022: доллар занимал 82.3%, евро еще 17%, а все прочие валюты в пределах точности счета.
Форвардные контракты имеют больший оборот, чем кассовые сделки – 348 млрд vs 235 млрд долл, что в 6.2 раза (!) больше, чем в январе 2022. Практическое полное доминирование доллара - 82% от обора и юаня с оборотом чуть больше 17%, а до СВО доллар занимал 79% и почти 21% евро.
Валютные свопы по обороту упали вдвое, где на первое место с большим отрывом вырывается юань, имея свыше 55% в структуре оборота, 28% на доллар и 16% приходится на евро, тогда как в январе 2022 доллар концентрировал 88% оборота и почти 12% было в евро.
Единственным валютным шлюзом и финансовой коммуникацией с внешним миром становится юань среди валют нейтральных стран, который стремительно внедряется в валютный рынок России, вытесняя валюты недружественных стран. Ни дирхам, ни лира, ни тем более индийская рупия не имеют реалистичных перспектив.
Правильно ставить развесовку: юань и все остальное. Доллар все еще занимает важнейшую функцию в финансовых расчетах и торговом обороте, а полное вытеснение доллара и евро технически невозможно, но издержки растут, а ликвидность драматически снижается.
Предел оптимизации промышленности и производства в США достиг своего пика в 2010 году. На протяжении последних 10 лет производительность труда в добывающей и обрабатывающей промышленности не меняется.
Исторический пик роста производительности по 10-летнему тренду был достигнут в 2006 (свыше 50% прироста за 10 лет).
На производительность труда в промышленности влияют прежде всего технологии и оборудование в рамках внедрения автоматизированных комплексов (на уровне производства, мониторинга и планирования) и внедрения высокоэффективного, высокопроизводительного производственного оборудования.
Также на производительность влияет организация труда (организация производственных потоков, эффективное распределение задач и ресурсов), что достигается, в том числе с помощью ИТ технологий. В этом аспекте определенное улучшение может привнести ИИ, но в данный момент нет прогресса на макро-уровне.
Управление производством и персоналом (административные/управленческие факторы) не оказывают существенного влияния из-за отсутствия значимых изменений в корпоративном управлении последние 20-30 лет.
Инфраструктура в США достигла пика своего развития в середине 20 века и скорее в сторону деградации.
Квалификация/компетентность сотрудников, как и мотивация к труду однозначно снижается и этот фактор ухудшает производительность.
На производительность труда в макро-масштабе могут влиять отраслевые сдвиги, когда отрасли с высоким темпом роста производительности (фарма, биотех, полупроводники, аэрокосмическое производство и т.д) могут замещать отрасли с низкой производительностью (деревообработка, текстиль и т.д).
В целом, производительность промышленности в США достигла своего предела, когда факторы, вносящие негативный эффект (квалификация и мотивация сотрудников, инфраструктура) уравновешивают факторы с положительным эффектом (ИИ, высокопроизводительное оборудование).
Причем в факторах с положительным эффектом темп прогресса резко снизился из-за достижения пределов физической эффективности.
ВПК в США так и не запустился, а если и работает нечто – все в пределах точности счета, не оказывая никакого существенного макроэкономического влияния.
Промышленность США болтается на одном уровне последний год без внятного тренда. В июле снижение на 0.2% г/г, за два года рост на 2.8%, относительно доковидного февраля 2020 увеличение промышленности на 1.2%, за 10 лет рост всего на 4%, а за 15 лет – плюс 3.5%.
Все это сложно назвать выдающиеся динамикой. Если сгладить волатильность, взяв более широкий период сравнения, за январь-июль 2023 рост всей промышленности на 0.3% г/г, но в сравнении с январем-июлем 2019 без изменения.
• Производство товаров длительного пользования – плюс 0.4% г/г и плюс 0.3% к 2019
• Производство товаров краткосрочного пользования – минус 1.4% г/г и плюс 0.2% к янв-июл 2019
• Добыча полезных ископаемых – плюс 6.2% г/г, но минус 1.6% к 2019
• Производство электроэнергии, коммунальные услуги, распределение газа – минус 3.25 г/г и минус 0.7% к 2019.
Количество снижающихся отраслей в обрабатывающей промышленности за первые семь месяцев 2023 почти вдвое превышает количество растущих (падают 12 отраслей, а растут 7) в сравнении с 2022.
• Производство неметаллической минеральной продукции (бетон, песок, стекло и т.д) растет на 1.6% г/г и плюс 8.8% к 2019, что, вероятно, связано с реализацией инфраструктурных проектов.
• Производство авто плюс 8.5% г/г и плюс 5.3% к 2019
• Аэрокосмическое производство и прочее транспортное оборудование (включает военную авиацию, ракеты и бронетехнику) растет на 2.7% г/г, но снижается на 4.9% к 2019
• Производство нефтепродуктов около нуля (плюс 0.1%) и существенно снижается (минус 11.3%) к 2019
• Химическое производство (включает фарма индустрию) растет на 1.1% и плюс 6.2% к 2019.
• Производство одежды, обуви и прочее производство несущественно.
В целом, заметно, что наукоемкий сегмент вытягивает промышленность – либо растет, либо падает, но незначительно, но никакой раскрутки ВПК пока не просматривается. Не могут или не хотят?
О границах «слабости» и укрепления рубля в продолжение предыдущего обзора.
Более крепкий рубль, чем уровень 82-87 руб за доллар среднесрочно удержать будет сложно в текущей конфигурации внешней торговли, структуре оттока капитала, объеме рублевой денежной массы и в санкционной реальности со всей противоречивой спецификой искажения мотивов экономических агентов и движения денежных потоков.
Другими словами, чтобы рубль был на уровне 2021 (72-78 руб за долл) необходимо:
▪️Иметь экспорт на 20% выше текущего в долларовом выражении;
▪️Разрешить проблемы с выплатой внешних долгов, номинированных в валютах недружественных стран;
▪️Развернуть потоки капитала обратно в Россию, в том числе приостановив политическую эмиграцию, либо хотя бы минимизировать «токсичный» отток капитала, связанный с концентрацией экономических и политических рисков в России;
▪️Устранить избыточный рост рублевой денежной массы, приведя в соответствии с ростом производительности труда и потенциалом реального выпуска товаров и услуг, что в свою очередь устранит разгон инфляции;
▪️Cнизить коэффициент хэджирования валютных рисков и валютизацию сбережений, что можно добиться через сброс девальвационных ожиданий, а это достигается путем многомесячной консолидации рубля в узком диапазоне с низкой волатильностью.
Аномалию 2П 2022 с курсом по 60 не следует принимать за базу сравнения, т.к. подобное случается раз в несколько десятилетий, когда одновременно произошла суперпозиций экстремально высокого экспорта и парализованного импорта, что позволило закрывать дыры по финансовому счету платежного баланса.
Сейчас вся неэффективность и новые санкционные реалии вспыли наружу, проявляясь наиболее остро по мере обнуления торгового баланса в иностранной валюте.
База сравнения – это 2021, когда средний курс рубля был: 73.7 руб за долл, 87.2 руб за евро, 101.4 руб за британский фунт, 11.4 руб за китайский юань, 99.7 руб за индийскую рупию и 8.56 руб за турецкую лиру.
В августе 2023 средний курс рубля: 95.7 руб за долл, 104.9 руб за евро, 121.9 руб за британский фунт, 13.2 руб за китайский юань, 116.1 руб за индийскую рупию и 3.54 руб за турецкую лиру.
Юань и рупия выросли на 15-16% к рублю в августе 2023 в сравнении с 2021, а лира упала почти на 60%.
Учитывая все вышесказанное, следует вывести из ожиданий закрепление рубля ниже 80 руб за долл и целиться в диапазоне в лучшем случае 82-87 руб/долл.
Гораздо важнее для властей сбить девальвационный тренд, который перешел в экспоненту с июля, что в свою очередь (остановка ослабления рубля) стабилизирует девальвационные ожидания, а следовательно снижаются стимулы к оттоку капитала и как следствие, нормализуются и инфляционные ожидания, оказывая положительное воздействие на инвестиционный потенциал.
В дальнейшем в 2024 следует ожидать ослабления рубля выше 100 руб/долл, как минимум в темпах роста рублевой денежной массы при условии нейтрализации наиболее острых факторов риска.
Учитывая, что пока не просматривается улучшения экспортного потенциала, ровно, как и снижение политических и экономических рисков, основным стабилизатором рубля могут стать: снижение темпов роста рублевой денежной массы (рост ставки ЦБ РФ напрямую этому способствует), снижение девальвационных ожиданий и меры валютного контроля и/или увеличения сброса валютной выручки экспортеров.
Скорее всего, рубль снизит волатильность и ляжет в дрейф до конца года чуть ниже 90-ого уровня, т.к. зона «нетерпимости» властей четко обозначена и равна 100 руб за долл, что увеличит энтузиазм экспортеров по сбросу валютной выручки, иначе могут нарваться на «докторов» или точечное повышение налогов, или директивные меры валютного контроля, т.к. бюджетные, экономические и социальные риски/напряжения становятся слишком велики в текущей зоне ослабления рубля.
Какие границы укрепления или падения рубля? Можно ли вернуть рубль на уровни начала года в нынешней конфигурации экономической реальности?
Чисто технически рубль можно укрепить, даже без валютных интервенций в рамках управления ЗВР или трансформации бюджетного правила (все равно это уже не актуально, т.к. ЗВР частично заблокированы, по крайней мере, в валютах недружественных стран, а сброс ликвидной части ФНБ для поддержки рубля – чистое безумие).
Есть три наиболее эффективных направления стабилизации рубля:
▪️Ограничения на вывод валютных активов (валютный контроль), на который ЦБ категорически не хочет идти и всячески отстраняется от комментирования операций по финансовому счету платежного баланса.
Валютный контроль можно реализовать гибко, а правило менять динамически в зависимости от ситуации и доступной валютной ликвидности.
Важно понимать, что на курс рубля влияют далеко не все операции вывода капитала, а только те, где задействуются конверсионные операции (рубли меняются на иностранную валюту с целью дальнейшего вывода).
Как правило, это импорт, репатриация дивидендов и процентных доходов нерезидентов, операции хэджирования валютных рисков, перевод валюты мигрантов и бегство капитала, в том числе в рамках политической/идеологической эмиграции.
▪️Возврат валютной выручки экспортеров – мера, которая хорошо себя зарекомендовала в 2022, которую последовательно смягчали, в конце 2022 отменили, а в середине 2023 даже ввели послабления, которые допускают удержание валютных активов экспортеров на внешних рынках.
В условиях заблокированных ЗВР возврат валютной выручки экспортеров является одной из наиболее эффективных мер стабилизации дефицита валюты.
Затрагивая тему дефицита валюты, после начала СВО валютная структура расчетов сильно изменилась, где сальдо расчетов в иностранной валюте впервые с 2 кв 1998 вышло в дефицит, что резко обострило спрос на резервную валюту.
Спрос на резервную валюту нужен не только для импорта и бегства капитала, а для исполнения обязательств по внешним долгам, рефинансирование которых становится практически невозможным. По приблизительным оценкам, около 60-70 млрд долл необходимо погасить в следующие 12 месяцев, из которых для нефинансового сектора около 45 млрд. Учитывая околонулевой баланс иностранной валюты, это больно.
▪️Стабилизировать рубль можно через импортные пошлины – мера принудительного подавления спроса на импорт через административные меры, что пока не находит поддержки. Импортные пошлины можно ввести на необязательный импорт, а это потребительский импорт и всякий ширпотреб, что вызовет социальное напряжение в обществе на фоне общего, весьма непростого положения в стране.
Итак, предположим, рубль укрепили до 75-80 руб за долл через сброс «лавины» экспортной выручки и нейтрализации спекулянтов, играющих на ослабление рубля. Что дальше?
Удержаться на этом уровне рублю будет сложно в текущей конфигурации, т.к. неизбежно вырастет спрос на импорт (основной источники оттока валюты) и отток капитала в рамках хэджирования валютных рисков.
Рубль себя практически полностью дискредитировал разлетом, который произошел последние три месяца и те, кто не успел купить валюту – купят валюту при курсе 75-80, а может и раньше. Оборотной стороной экстремальной девальвацией является долгосрочный подрыв доверия к рублю.
Чтобы удержаться на уровне 75-80 необходимо разогнать экспорт примерно на 60-70 млрд долл, что, очевидно, невозможно, т.к. экспортный потенциал сильно подавлен и скорее станет еще хуже или еще вариант - очень сильно заглушить отток валюты через меры валютного контроля, на что ЦБ не хочет идти.
Но может ли рубль рухнуть на 110 руб/долл и выше? В диапазоне 100-110 руб за долл значительная часть национальных сбережений и рублевых доходов экономических агентов в России уничтожается в долларовом выражении, что естественным образом подавляет спрос на импорт и способность к оттоку валюты – мера естественной стабилизации.
Пойти выше рубль может при экстремальных девальвационных ожиданиях (покупка валюты по любой цене) или при реализации политических рисков.
Экономический геноцид и МВФ. Что мы знаем о о всемирных финансовых институтах, призванных обеспечить гегемонию Запада всеобщее развитие. Вот пример из истории: пакет макроэкономических стабилизационных мер, поддержанный МВФ и реализованный в августе 1990 года в Перу правительством Альберто Фуджимори, можно назвать самым вопиющим случаем «экономического геноцида» в Латинской Америке.
Инициативы, рекомендованные МВФ, включали классический пакет - отказ от протекционизма и замещения импорта, привлечение «иностранных инвестиций», восстановление «активного участия в мировых торговых и финансовых системах», отмену внутреннего контроля над ценами и субсидиями, увеличение государственных доходов и строгое сокращение государственных расходов, особенно социальных.
А по факту последствием «антиинфляционной программы» стало ускорение инфляционных процессов: индекс потребительских цен вырос примерно на 400% только за месяц принятия программы, и более чем на 2000% за 1 год правления Фуджимори.
Так называемая «либерализация цен» способствовала значительному повышению наценок в широком спектре потребительских товаров. Расходы на электроэнергию выросли в 5 раз, цены на воду возросли в 8 раз, а цены на бензин подскочили на 3000%. Хлеб подорожал в 12 раз (1150% роста), всего за месяц рост цен на продукты питания составил 446%. Цена на пропан выросла на 2632%. За последующий год инфляция снизилась до каких-то «смешных» 2172%. Все это привело к целому валу проблем, от краха сельского хозяйства, до эпидемий, которые не удавалось остановить из-за забастовок врачей и нехватки лекарств.
Сейчас трудно понять, как можно было допустить подобное, но автор канала Брошка, вспоминая ситуацию в России в 1990 г., находит много общего со сложившейся ситуацией.
Рекомендуется подписаться и следить за каналом: /channel/+Y-LYfOBW-RA5NWRi
__
#партнерскийпост
Власти решили не ужесточать валютный контроль, но одновременно с этим согласовали (в неформальной договоренности) с крупнейшими экспортерами увеличение продажи валютной выручки и решили ограничиться мониторингом их действий, ровно, как и влиянием на курс рубля (по сообщениям Ведомостей).
Часто затрагивая платежный баланс в своих обзорах, вероятно, не всем понятно, как торговые и финансовые операции отражаются в платежном балансе?
Следующая ситуация. Российский экспортер продает на внешние рынки сырье и оставляет валютную выручку на собственных счетах в иностранных банках. Как это записывается в платежном балансе?
По счету текущих операций – экспорт (приток валюты).
По финансовому счету – увеличение валютных активов российской компании отображается в категории «прочие инвестиции», как чистое приобретение финансовых активов со знаком «плюс» в той методологии, в которой ЦБ публикуют статистику. Эта операция классифицируется, как отток капитала.
Экспорт (приток) равен увеличению валютных активов (отток) и общая позиция нулевая.
Тут важно обратить внимание, что платежный баланс – это бухгалтерия финансовых потоков, и в вышеописанном случае никакого технического оттока валюты из России не было. Российский экспортер продал сырье и получил валюту на собственный счет, и все, но формально это отток, хотя к России этот денежный поток не имеет вообще никакого отношения, ровно, как и не оказывает влияния на курс рубля.
Если экспортер возвращает валюту из иностранного банка на валютный счет в российский банк, в платежном балансе данная операция будет записана, как приток в категории «прочие инвестиции», как чистое приобретение финансовых активов со знаком «минус».
Чем отличается подразделы «Чистое приобретение финансовых активов» и «чистое принятие обязательств»?
Чистое приобретение активов – финансовые операции, которые приводят к увеличению валютных активов за пределами отчетной страны (в данном случае, России), действия которых инициируют субъекты, находящиеся в России, как правило, резиденты, хотя и не всегда. Например, получение выручки экспортерами или вывод активов из России (далее будут подробности).
Чистое принятие обязательств – финансовые операции, которые приводят к увеличению валютных активов внутри отчетной страны, действия которых инициируют, как правило, нерезиденты. Например, европейский банк кредитует российский банк.
Вот тут возникает сложный вопрос – как через платежный баланс определить давление на рубль?
Ведь формально, оттоком валюты может считаться размещение валютной выручки российского резидента в иностранных банках сразу в момент реализации экспорта без завоза валюты в Россию.
Если российский резидент, имея валютные активы на брокерских счетах или на депозитах в российских банках, выводит валюту за пределы российской юрисдикции в любую внешнюю финансовую организацию, размещая ее в денежных инструментах – это тоже отток капитала в категории «прочие инвестиции», хотя давление на рубль нулевое. Например, физлицо закрывает валютный вклад в российском банке и размещает валюту в иностранном банке. Рубль в этой схеме проходит мимо.
Однако, если конвертируются рубль на валютном рынке России – это никак не отображается в платежном балансе, т.к. происходят операции в российской юрисдикции, но если валюта выводится из России – это отток валюты.
Здесь следует отметить, что давление на рубль оказала не операция вывода валюты, а операции конвертации, однако, косвенно, мотив вывода способствовал конвертации рублей в иностранную валюту.
Из трех примеров лишь в последнем происходит давление на рубль, поэтому через платежный баланс по прямым признакам сложно определить какая часть оттока была во внутреннем контуре, а какая во внешнем контуре финансовой системе.
С другой стороны, по косвенным признакам через аномальную активность можно предположить, что отток способствует давлению на национальную валюту.
Погашение внешних долгов Россией становится главной дестабилизирующей проблемой, провоцирующей валютный кризис, и угрожающей финансовой стабильности.
• До начала СВО свыше 98% всех обязательств бизнеса по внешнему долгу в иностранной валюте было в валютах недружественных стран и около 96.5% в долларах и евро.
• Обнуление торгового баланса в иностранной валюте провоцирует дефицит валюты.
• После введения санкций внешние контрагенты практически полностью заблокировали возможность рефинансирования долгов для России.
• То, что подходит к погашению - должно гаситься либо из накопленных валютных резервов, либо из валютного денежного потока. Схема «давайте гасить валютный долг в рублях» была отвергнута.
• Можно рефинансировать внешний долг в валютах нейтральных стран (единственная возможность – Китай), но пока Китай не горит желанием выдавать России финансовый ресурс (объемы около нуля).
• По последним данным ЦБ в следующие 12 месяцев с начала апреля 2023 должно быть погашено 67.5 млрд краткосрочных долгов и еще 62.5 млрд долгосрочных долгов, подходящих к погашению, т.е всего 130 млрд по сравнению с 165 млрд перед началом СВО (86.5 и 79.2 млрд соответственно).
• Для нефинансового сектора предстоит погасить 27.2 млрд краткосрочного долга и 54.2 млрд долгосрочного долга, т.е. в сумме 81.4 млрд по сравнению с 102 млрд (39.7 и 62.1 млрд) в начале 2022.
Однако, эти данные учитывают и рублевые обязательства. Внешний долг России на 1 апреля 2023 составил 354.7 млрд, из которых рублевая часть 107 млрд или 30%. В контексте устойчивости валюты интересует только валютная часть.
При сохранении пропорции (приблизительные оценки) оценочный объем погашения валютных долгов в следующие 12 месяцев с апреля 2023 составляет около 90 млрд для всех контрагентов и 57 млрд для нефинансового бизнеса.
По факту с января 2022 по апрель 2023 внешний долг снизился на 127 млрд, где валютный долг на 102 млрд, а к погашению вышло 165 млрд долга, т.е. в среднем ¾ долга не рефинансируется, -> дефицит валюты 60-70 млрд в год.
Перед повышением ставки ЦБ РФ выдал российским банкам рекордный кредит за всю историю банковской системы – свыше 7 трлн руб за один торговый день.
Речь идет о краткосрочном (до 7 дней) обеспеченном кредите по фиксированным процентным ставкам.
Совокупные обязательства российских банков перед ЦБ РФ составили 8.8 трлн, что лишь немногим меньше банковского шока в первую неделю после начала СВО, когда обязательства перед ЦБ доходили на пике до 9.8 трлн, но тогда наращивание обязательств шло на протяжении пяти дней в совокупности на 8.5 трлн.
Эти деньги не были возвращены на депозиты в ЦБ, что привело к увеличению структурного дефицита банковской системы до 6.8 трлн руб, что почти сопоставимо с первой шоковой неделей после начала СВО, когда дефицит достигал 7 трлн руб. Для сравнения, с 1 по 14 августа был структурный профицит в среднем на 1 трлн руб.
В июле 2023 – профицит 310 млрд, в июне и мае– профицит около 1 трлн, в апреле профицит – 1.2 трлн, в марте – профицит 2 трлн, в январе-феврале – профицит около 3.3 трлн.
Как видно, с начала 2023 речь идет о деградации ликвидности в банковской системе в среднем на 2.5-3 трлн руб. Это разница между объемом ликвидности, которую ЦБ выдал в банковскую систему и той, которая была стерилизована (замкнута внутри ЦБ РФ). Профицит – банки разместили в ЦБ больше средств, чем заняли, а дефицит – наоборот.
Профицит возникает, когда при притоке денег в банки на их корсчетах образуется больше средств, чем им необходимо для проведения клиентских расчетов и выполнения обязательных резервных требований.
На ликвидность банковской системы влияют:
• Динамика рублевой наличности (рост наличность на руках у населения увеличивает дефицит ликвидности)
• Операции ЦБ по управлению ЗВР
• Операции в бюджетной системе и операции по размещению избыточной ликвидности Минфина в банках
• Дисбалансы в депозитах/кредитах
• Кассовые разрывы банков/убытки.
Что сейчас произошло? Пока нет ответа. В июле 2023 был однодневный выброс на 4 трлн по похожей схеме.
Что делать для стабилизации рубля?
Слишком сильное повышение ставки (выше 13%) разрушительно для экономики и будет нести среднесрочные драматические последствия.
Слишком слабая реакция (ниже 10%) бессмысленна, т.к. не будет иметь эффекта на валютный рынок и стабилизацию девальвационных и инфляционных ожиданий.
Баланс находится между 10 и 11% на первом этапе с пороговым повышением к концу года не выше 12% при реализации более мощного инфляционного выброса, как «тонкая грань» между стабилизацией валютного рынка и разрушением экономики.
Однако, само по себе повышение ставки ничего не решит с точки зрения интегрального балансирования рисков. Эффект для экономики будет более негативным, чем эффект на валютный рынок в текущей сильно искаженной специфике.
Необходим комплекс решений. Если задача стоит в смягчении валютного кризиса (полностью устранить его не получится) требуются многоуровневые меры валютного контроля так, чтобы сохранить экономические интересы российского бизнеса, но при этом частично нейтрализовать «токсичный» вывод капитала, не имеющий под собой инвестиционного фидбэка.
Вывод капитала имеет рациональные мотивы, если потом корреспондируется с притоком по инвестиционному счету (проценты, дивиденды, реинвестированная прибыль).
В России в основном вывод капитала имеет характер «глушняка», т.е. без обратной реакции в виде инвестиционных доходов. С этим нужно бороться и, как минимум, лимитировать этот вывод.
Проходят многомиллиардные сделки по реализации иностранной собственности в России – здесь также должен быть динамический лимит в зависимости от условий на валютном рынке.
Необходимо подстроить репатриацию валютной выручки экспортеров в соответствии с актуальными запросами бизнеса, тенденциями и структурой валютного рынка.
В любом случае, нужен сложный, гибкий и динамический подход к валютному контролю, но этот контроль обязательно нужен, вопрос лишь в форме и условиях.
Помимо этого, строго обязательны вербальные интервенции, которые бы показали решительность намерений ЦБ в рамках реализации намеченной стратегии.
Вообще, коммуникации ЦБ с рынком имеют более значимый вес, чем даже фактические и проектные финансовые условия, и инструменты денежно-кредитной политики – та самая школа ФРС, выработанная десятилетиями.
Действия ЦБ РФ должны иметь характер «рассекающего ультимативного удара» - так, чтобы потом не пришлось повторять, выходя с внеочередными заявлениями или заседаниями.
Поэтому, оптимальным решением являются: повышение ставки до 10.5% с дальнейшей траекторией ужесточения до 12% до конца года в рамках нейтрализации инфляционного давления в совокупности с динамическими и гибкими мерами валютного контроля и жесткими/однозначными вербальными интервенциями, чтобы сломать девальвационные ожидания, вернув рубль в равновесный диапазон (с нейтрализацией волатильности).
P.S. Анализ решения ЦБ РФ будет только вечером.
Разгон инфляции в России начался с июля и будет усиливаться на траектории: переноса издержек от девальвации, роста инфляционных ожиданий, отложенного эффекта от потребительского импульса (снижение нормы сбережений + рекордные темпы потребительского кредитования) и значительных ограничений на стороне предложения товаров и услуг.
Инфляция в июле 2023 выросла на 0.96% м/м с поправкой на сезонность, и чтобы понимать, насколько это много следует отметить, что за последние 10 лет выше этого уровня инфляция росла лишь 9 месяцев (!).
5 месяцев в условиях двукратной девальвации 2015 года с ноября 2014 по март 2015, в октябре 2021 (1.05% м/м) в условиях потребительского бума и три месяца в момент шока после начала СВО. Подобный рост (почти на 1% в месяц) является аномалией и происходит в условиях экстраординарных событий.
Услуги уступают инициативу, как фактор формирования инфляции в России. В июле рост на 0.56% м/м по сравнению со средним ростом на 0.8% за предыдущие 12 месяцев и 0.87% среднемесячного роста в первом полугодии 2023.
В услугах инфляция немного затухает, но разгоняется в товарах, причем как в продовольственных, так и непродовольственных.
• Продовольственные товары в июле – плюс 1.26% м/м, за предыдущие 12 месяцев – по нулям,а за 1П 2023 в среднем 0.19% м/м.
• Непродовольственные товары в июле – плюс 0.98%, за предыдущие 12 месяцев в среднем 0.08% в месяц, с начала 2023 в среднем 0.22% в месяц.
За июль 2023, как факторы формирования инфляции в общей инфляции за месяц в 0.95%: продовольствие внесло 0.14 п.п, где мясопродукты сформировали 0.08 п.п, плодоовощная продукция еще 0.32 п.п, нефтепродукты 0.1 п.п, что почти на уровне услуг – плюс 0.12 п.п, легковые автомобили – плюс 0.09 п.п.
Оценочный эффект импортной группы или зависимой от импорта группы товаров в непродовольственной рознице составляет 0.18-0.2 п.п в структуре ИПЦ. Инфляционное давление может продолжаться еще год.
Импульсная инфляция в июле оценивается в 12% SAAR, посмотрим, что будет дальше.
Внеочередное заседание ЦБ РФ намечено на завтра, решение будет опубликовано в 10:30.
За последние 10 лет внеочередной заседание ЦБ РФ в условиях ужесточения ДКП было только три раза: 28 февраля 2022 после начала СВО, когда ставка была повышена на 10.5 п.п, до этого в валютный кризис 2014-2015 (15 декабря 2014) на фоне обвала цен на нефть, когда ставку повысили на 6.5 п.п и в момент начала «крымской весны» (3 марта 2014) с ростом ставки на 1.5 п.п.
В настоящий момент в России сильнейший валютный кризис с 1998, что выражается в критическом дефиците резервной валюты (доллары и евро) в рамках обслуживания внешних обязательств после введения санкций (снижение расчетов в долларах и евро и заблокированное внешнее фондирование российского бизнеса) на фоне снижение счета текущих операций к нулю и рекордного оттока капитала российских резидентов во внешние активы (как население, так и бизнес).
Негативные процессы поддерживаются подрывом доверия к рублю на фоне эскалации девальвационного тренда, переходящего в режим каскадного обрушения. Другими словами, падение рубля провоцирует еще большее падение, т.к. помимо спекулянтов подключаются и рациональные экономические агенты в рамках спасения сбережений.
Если падение рубля не оставить, процессы выйдут далеко за пределы финансовой системы, нанося сокрушительный урон по несырьевой части экономики и реальным доходам населения, что может привести к падению ВВП уже в 4 кв 2023 с дальнейшей деградацией экономики (потенциал падение ВВП на 3-5% в 2024) на фоне реализации инфляционного шторма и коллапса инвестиций бизнеса.
Падение рубля может остановить не только повышение ставки (снизит в перспективе полугода потенциал к импорту, увеличивая профицит счета текущих операций, и концентрацию сбережений в рублевых депозитах), но и меры валютного контроля, которые более эффективны.