6358
Издание Донаты: https://boosty.to/thecenotaph Обратная связь: @thecenotaphbot thecenotaph23@gmail.com
Sparks – Propaganda (1974) 4/5
«О, Спарксы! Да у него серьезная коллекция!»
О существовании группы Sparks я узнал из фильма «Жмурки» Алексея Балабанова в 2005 году. На фоне сцены пыток героями Дюжева и Панина своих оппонентов звучала странная, какая-то неземная музыка, поверх которой ангельский голос выводил загадочные слова. Тогда я смог разобрать только много раз повторяемое слово “reinforcements”. Под конец музыка нарастала, звуки наслаивались друг на друга, бит ускорялся — и становилась все грустнее, печальнее, безысходнее. Герой Сиятвинды корчился от боли в декорациях постсоветской провинциальной квартиры.
Это было почти 20 лет назад, и мне приходилось искать отдельные треки на файлообменниках, а потом, когда широкополосный интернет окончательно завоевал мир, пользоваться торрент-трекерами. Целиком альбом я послушал уже сильно позже, чем узнал о его существовании.
Почему-то я сразу решил, что это английская группа — альбом был откровенно странный, неровный; лишь сильно позже я узнаю, что братья Маэл — американцы из Калифорнии. От истерического начала (Propaganda) тут же переходил к какому-то тяжелому запилу (At Home At Work At Play), а затем ударялся вообще во что-то странное — то ли поп, то ли арт-рок. Заканчивалось все оптимистичным по тону и безысходным по тексту прощанием со слушателями — красочной композицией Bon Voyage. Тексты песен были еще более странными, чем сама музыка — и все вместе это было совершенно ни на что не похоже. Не укладывалось в какую-то понятную систему оценок.
За веселыми попсовыми, даже барочно избыточными музыкальными экспериментами скрывался альбом, переполненный библейскими отсылками, горестными размышлениями о несчастной любви и печали из-за невозможности спастись. Но оптимизм сквозил из каждой ноты — и потому казалось, что любое горе можно победить при помощи чудаковатого веселья.
Что ещё слушать у Sparks:
Kimono My House (1974) 4/5
Gratuitous Sax & Senseless Violins (1994) 4,5/5
No. 1 in Heaven (1978) 5/5
#альбомы_кенотафа #сенников
«Кенотаф» рад вашим донатам
Друзья, ровно три месяца назад мы запустили издание «Кенотаф». За это время на канал подписались несколько тысяч человек — так мы убедились, что у нас есть единомышленники. Сегодня мы запускаем страничку «Кенотафа» в «Бусти»: https://boosty.to/thecenotaph
Мы собираем донаты, чтобы работать над «Кенотафом» ещё больше, прежде всего, реализовывать сложные проекты, которые не вмещаются в канал, и делать это красиво. То есть на оплату своего времени и инструментов, от доменов до шрифтов.
Сейчас в «Бусти» доступен один уровень подписки: если вам нравится то, что мы делаем, вы можете поддержать нас за 300 рублей в месяц и получать анонсы наших планов раньше других. Ближайший анонс уже в эту пятницу — мы расскажем о спецпроекте, над которым работаем с июля.
Дальше мы разработаем ещё несколько уровней со своими преимуществами вроде раннего или эксклюзивного доступа к разному контенту, который не ограничится этим телеграм-каналом.
Мы не хотим надоедать вам просьбами о донатах, поэтому не станем снабжать каждый пост денежными ссылками, но будем иногда напоминать о возможности поддержать «Кенотаф».
Ещё мы открыты к предложениям о рекламе в телеграм-канале — ей тоже постараемся не злоупотреблять. Пишите по этому поводу и с другими предложениями сотрудничества в @thecenotaphbot.
Спасибо, что читаете нас. Мы здесь.
@thecenotaph
Руслан Гафаров продолжает делиться материалами медиа недавних лет. Видели вы их или нет, сегодня они точно смотрятся по-новому — попробуйте.
Легендарный Александр Минкин про акцию фанатов на Манежной площади 11 декабря 2010 года, в жанре письма к президенту. Опубликовано 13 декабря 2010 года.
Читать
Это период президентства Медведева, и Минкин (поэтому?) не называет главу государства, зато упоминает тандем. Довольно стандартная уже и по тем временам (в декабре 2010 года запущен «РосПил», «ЖЖ» ещё не умер, а «ВК» расцвёл) оппозиционная риторика всё-таки необычно смотрится в массовой федеральной газете — особенно сейчас.
#памяти_медиа #гафаров
В новом цикле постов Егор Сенников движется из прошлого в настоящее, перелистывает дневники, мемуары и газеты и рассказывает о том, что писалось о жизни в России годы назад. Сегодня отправляемся на 80 лет назад — в 1 декабря 1943 года.
Дневниковые записи коллаборационистки Лидии (Олимпиады) Осиповой и ленинградского поэта Вадима Шефнера:
Лидия Осипова: «Была в редакции и познакомилась со Стенроссом. Мои статьи все печатаются. И я очень довольна, что, наконец, имею возможность отвести душу. Не совсем, конечно. Но все же нас не принуждают говорить то, чего мы не хотим. Мы не можем сказать всего, что мы хотим. Так, например, в статьях Лютова нет ни малейшего намека на антисемитизм или на преклонение перед немцами и Германией. Это не подвиг воздержания. Молчать никому не возбраняется. И если кто-либо из сотрудников позволяет себе антисемитские выпады (что случается очень редко), то не немцы в этом виноваты; если кто-либо низко кланяется перед немцами (тоже нечасто), это дело его совести. Конечно, немцам нужно говорить на страницах газеты свое. Это тебе не большевики. Газета является боевым антибольшевистским органом. Немало места также посвящает вопросам русской культуры. В общем газета настоящая, и редактор настоящий, и работа настоящая. Наконец-то мы до нее добрались. Спасибо нашим друзьям из СД».
Вадим Шефнер: «Я в Ленинграде… Лучше бы не приезжал. С Катей все кончено. Разошлись навсегда. Господи, какая тоска. Жить мне совсем не хочется. Я не ожидал этого. Нет, я ничего не понимал. Ни слова о ней больше».
Дневник Лидии Осиповой вошел в широкий оборот благодаря публикации сборника «Свершилось. Пришли немцы!» под редакцией Олега Будницкого. Когда я в первый раз читал этот дневник (хотя, скорее, мемуары — записи сильно отредактированы самой Осиповой), то это произведение мне показалось похожим на «Благоволительниц» Литтела. Только здесь все было по-настоящему.
Это история морального падения человека, который шаг за шагом начинает служить злу. То она ждет «освободительных» немецких бомб, то размышляет о том, какие вежливые люди работают в СД, то въезжает в бывшую еврейскую квартиру в Риге и ничуть не удивляется тому, что ее бывшие жильцы куда-то запропастились. Она встречает войну в бывшем Царском Селе и вместе с мужем начинает двигаться на Запад, строя планы по освобождению России от большевиков. Наконец, служит немцам, работая в коллаборационистском издании «За Родину!».
Лидия Полякова — из тех людей, что, делая сознательный выбор в пользу работы с немцами, думала, что перехитрит судьбу, обманет зло и сможет правду защищать с неправедниками вместе. Все это было гнилым и кровавым компромиссом — в ответ на зло наплодить еще больше зла. Пока она 1 декабря любезничала с друзьями из СД в рижской редакции, размышляя о постбольшевистской России, в Ленинград вернулся с фронта молодой поэт Вадим Шефнер.
Всю осень он пишет в дневнике о том, как мечтает поскорее увидеться с любимой Катей. Он скучает, пишет ей. Отвечает она скупо — и за этим молчанием таится разлад, который вскрывается в тот момент, когда Шефнер наконец приезжает в родной город. Горе охватывает его, он каждый день возвращается к ней мыслями. И хочет ее вернуть.
Вадим Шефнер — один из важнейших ленинградских поэтов и прозаиков; что военные его стихи, что фантастическая проза — в числе моих любимых произведений. Шефнер постоянно искал способ рассказать о пережитом им такими словами, которые не только суммировали бы опыт, но и позволяли его прочувствовать самому. Может быть, отсюда и его интерес к фантастике — как к способу максимально отстраниться от реального опыта, чтобы переработать его в литературу?
В стихотворении 1942 года «Мой город непреклонен и спокоен» Шефнер описывает Лениград как затаившегося воина, который вскоре распрямится и пойдет в атаку на врага; в бой пойдут и Медный всадник, и каналы Ленинграда. А когда в январе 1944 года именно это и происходит, Шефнер мирится с Катей — под салюты в честь полного освобождения города от блокады.
Все ждут, но не все дожидаются.
#сенников
Кто бы что ни говорил, но по обложке всё еще встречают. В этой регулярной рубрике мы показываем полюбившиеся нам, а порой и попросту судьбоносные для нас обложки книг и журналов, музыкальных альбомов, постеры фильмов, которые произвели на нас неизгладимое впечатление.
Чуть ли не единственный раз в жизни купила книгу из-за обложки — вот эту, в магазине «Фаланстер», в 2009 или, быть может, 2010 году. Я тогда начала учить испанский в университете, и культура испаноязычных стран Центральной и Южной Америки привлекала, не говоря уже о какой-то вечной бес/подсознательной связи с Мексикой у моего выросшего в 90-е в России поколения (ваши мамы и бабушки ведь тоже следили за перипетиями судеб «Просто Марии», богатых, что тоже плачут, и «Дикой Розы»?)
Хотя куда больше на покупку меня сагитировали образы на обложке, конечно: Катрина — символ важнейшего для мексиканцев Дня мёртвых, сомбреро, чаранго… Цветовое решение тоже обещало необыкновенный опыт, как и слово «одиссея» в заглавии тревелога Бедфорд. Короче, как-то сразу стало ясно, что передо мной лучшая книжка о путешествии по Мексике и одна из лучших книжек о путешествиях вообще. И так и оказалось.
С тех пор я регулярно — раз в пять лет, пожалуй — к ней возвращаюсь, хотя нынешний экземпляр у меня, наверное, четвёртый по счёту (стоит заметить в скобках, что с 2008-го издательство «Паулсен» не переиздавало «Мексиканскую одиссею», равно как и не выпускало электронную версию, так что увидите в книжном — хватайте не думая): каждый раз, перечитав, впариваю кому-то ознакомиться — и она отправляется дальше: маме, другу, собаке двоюродного племянника. Ну а что, книги тоже любят путешествовать.
#коврик_у_кенотафа #сарханянц
«Буква Ё на клавиатуре вынесена — это целенаправленная кампания по латинизации нашего языка»
Журналист «Коммерсанта» Александр Черных напомнил нам о своём коротком, но насыщенном разговоре с официальным защитником Ё в России, 2015 год. Есть и такое мнение…
https://www.youtube.com/watch?v=cSaHAIKoYzo
А вот сооснователь книжного магазина «Все свободны» (и одноимённого издательства) Артём Фаустов по просьбе «Кенотафа» написал небольшую колонку в защиту Ё.
Невезучая «ё» — жертва людской лени. Сначала Карамзин вместо того, чтобы придумать или использовать для неё специальный знак, ограничился немецким умляутом. А уж за ним редакторы и типографы с тем же легкомыслием предпочитают не заморачиваться на эти беспонтовые точечки: и так сойдёт! Представляю, сколько несчастных иностранцев, только-только вздохнувших с облегчением после ликвидации ятей, поломали мозги об новую придурь русских — писать «е» вместо «ё».
Обидно за буковку. Её отсутствие иногда коверкает речь. Помню, как у меня полыхало, когда в одной книге увидел название главы: «Елка». Кого она у вас, блин, съела, эта елка? Можно же было проставить точечки. Но нет, гораздо проще сделать автозамену во всём файле. Я сам сталкиваюсь с тем, что на загранпаспорте и банковских картах безалаберные клерки пишут меня Artem. В итоге за границей неправильно называют моё имя! Вот Scheiße! (Интересно, немцы так же ломают копья за отмену эсцета?)
Хорошо то, что «ё» даёт простор для битв. Например, писатель Женя Алёхин по какой-то причине не жалует «ё» и просит везде её убирать в своих текстах, даже из своей фамилии. Этот текст мой, так что я её принципиально ставлю, уже какой-то диалог получается. В любом случае, как минимум один раз в его книге «Календарь» мне как редактору пришлось «ё» поставить, иначе получалось разночтение. Маленькая победа «ё»! А один издатель поведал мне, что в их книгах буква «ё» используется концептуально только в одном слове и его производных — «тёмный». Уважаю такое.
Самое главное в этом всём, что от чьей-то прихоти буква не исчезнет из языка. Она всё равно есть, хоть ты костьми ляг. Её кенселят, в неё плюют, а буковка утирается и только смотрит насмешливо своими упоротыми глазками: Ё БРО!
#день_ё
А вот противников у буквы Ё, готовых выступать с её критикой, оказалось не так много, тем ценнее дать им слово. Встречайте! Орфография также сохранена.
◦ Я против буквы ё. Считаю, что ее надо ставить только, когда она является смыслоразличительной или в фамилиях и т.п. И поборники буквы ё очень часто ставят ее не во всех случаях в своем тексте, а избранно, когда вспомнят.
◦ Я противник буквы е. В Ульяновске, где я живу, стоит ей памятник - именно отсюда Карамзин, который ввел ее в обращение. Я не считаю не употребление буквы е безграмотностью, а ее поборники раздражают меня так же, как поборники склонений городских районов (в Москве навязывают «в Медведкове», «Из Алтуфьева», тогда как в СПб за подобные склонения в отдельных районах можно и по щам получить; отвлекся). Когда я пишу текст, мне как правило не до буквы е, а технической возможности проставить ее автоматически нет. Раздражают редакторы (хотя они и в своем праве), которые принимают рукописи только с буквой е, это говорит, что они думают не о смыслах, а о формальностях - текст абсолютно понятен и без использования е, она как своеобразная красивость. В повседневной же работе, например, офисного работника или новостника в СМИ, что одно и то же, требование использовать эту букву - досадное неудобство, особенно в постоянной нехватке времени, свойственной этим работам. Г. Панкратов, писатель.
#день_ё
Наша постоянная рубрика «Судим по обложке». Всё просто: мы оцениваем обложки книжных новинок раз в две недели, за редким исключением не знакомясь с их содержанием.
Сегодня случай особый. Мы оцениваем книгу легендарного Алексея Сочнева «Последняя осень парламента», отрывок из которой публиковался в нашем издании.
Если вы не согласны с нашим мнением по этому и другим вопросам, пишите в @thecenotaphbot.
#обложки_кенотафа
«Кенотаф» обращается к писателям за уроками жизни, будь то вопрос как правильно выбирать авокадо, завтракать, ездить на электричках, нормализовать работу кишечника или красить забор.
Сегодня гость нашей рубрики — писательница Ольга Птицева. Она расскажет, как нужно вязать.
Как связать шапку?
Привет, меня зовут Оля, я писательница и вечный участник каких-нибудь курсов. Лекции обычно идут по паре часов, за которые устаешь просто смотреть на говорящего человека. Я начинаю отвлекаться, лезу в телефон, глажу кота, подпиливаю ногти, словом, всячески рассеиваю внимание. Довольно быстро я поняла, что мне нужно простое, медитативное и механическое занятие. Что-то, чему учили в школе на уроках труда.
Я попробовала бисероплетение (нужна слишком мелкая моторика, увы), макраме (моими писательскими пальчиками крепкие узлы не выходят), рисование (вот тут у меня руки точно не оттуда растут, получается мазня и много уборки после) и остановилась на вязании. Оставалось встряхнуть знания, полученные в школе, чтобы вспомнить, как набирать петли.
Фан факт! Учительницей труда у меня была женщина средних лет, которая кроме этого учила младших школьников немецкому языку. Так что когда кто-то путал изнаночную и лицевую петлю, она кричала — Dummkopf!!! Очень впечатляюще получалось.
Итак!
Наша задача: связать шапку «толстушку» на круговых спицах, пока идет трехчасовая лекция по литературному процессу.
Дано: толстая пряжа из мериноса 80 м, 200 г занятного цвета; круговые спицы на 10; 5 маркеров ряда, базовые навыки набора и вязания петель (изнаночной и лицевой), вязальная игла (пластиковая, с большим ушком).
А дальше все просто!
Отмеряем где-то 1,5 метра пряжи, накидываем первую петельку на рабочую спицу и набираем 48 петель + 1, которой замыкаем вязание в круг. А дальше вяжем ряды, отмечая их начало маркером. Первый ряд провязываем 1 через 1 — изнаночную и лицевую. Второй ряд провязываем изнаночные, а лицевые просто переносим на вторую спицу из прошлого ряда, надо только следить, чтобы рабочая нить оставалась ЗА петлей. Третий ряд — снова вяжем все петли. Четвертый — пропускаем лицевые. И так, пока не свяжем 9,5 см полотна.
Где-то к этому моменту закончена первая треть лекции, мы уже обсудили позднесоветских авторов, которые успели объединиться в многочисленные сообщества, чтобы бороться с остатками советской цензуры.
А теперь фокус! Ведь это мы связали отворот нашей шапки. Чтобы получить красивый орнамент, нам надо ПЕРЕВЕРНУТЬ вязание. Рабочая спица станет той, на которой лежат петли, а мы начнем вязать в ОБРАТНУЮ сторону.
Чтобы переход был без ненужных провисов и дырок, нужно накинуть на рабочую спицу с петлями еще одну (просто сделайте из нити петельку и повесьте на спицу, будет ок, обещаю). Дальше вяжем по рисунку — изнаночные провязываем, лицевые перекидываем за нитью. Заканчиваем ряд изнаночной сразу в две петли (обычную и ту, которую накинули). И потом еще один ряд, где лицевые перекидываются. Это нужно, чтобы у нас получился красивый отворот.
Фух! Это было самое сложное, обещаю. Тут не грех даже упустить нить лекции, главное нить вязания держать крепко.
Дальше все по накатанной. Вяжем ряд через все петли, следующий — перекидывая лицевые за петлей. И вяжем, пока высота всего вязания не станет где-то 28 см. Это примерно еще две трети лекции. Советский союз уже развалился, а писатели поделились на тех, кто в восторге от этого, и тех, кто не понимает, как дальше жить.
Хорошо, что нам сейчас не нужно решать экзистенциальные вопросы! Нам нужно завершить шапочку. А для этого делаем убавки! Как? Есть самые извращенные способы, но нам надо следить за сутью лекции, поэтому можно просто вязать по рисунку в две петли. И так ряд за рядом, пока из 48 петель на спицах не останется 12.
И в финале лекции, когда другие более внимательные участники задают вопросы, мы отрезаем примерно 20 см нити, вдеваем в вязальную иглу и переносим на нее все оставшиеся петли. Потом пропускаем иголку на изнаночную сторону вязания и там делаем аккуратный узелок.
Все! Шапка готова, лекция закончена, мы великолепны!
#учителя_жизни
Stereolab — Cobra and Phases Group Play Voltage in the Milky Night (1999) 5/5
Что может быть абсурднее, чем выбирать лучший альбом и вообще оценивать альбомы у группы синглов и компиляций? Разве что составлять гайд по дискографии такой группы! Как хорошо, что эта блажь уже снизошла на коллегу @nagazinee, и мы можем отослать вас к его серии постов, а сами ограничиться лишь одним, хе-хе.
Впрочем, чем больше абсурда и хохмы, тем лучше. Потому что это в духе самих Stereolab. Алло, у них песни называются Yes Sir! I Can Moogie!, или The Noise of Carpet, или John Cage Bubblegum (любимая у автора), или Free Witch and No Bra Queen. А альбомы — ну сами видите как, чего стоит только «Группа Cobra and Phases играют “Напряжение в молочной ночи”». И самое интересное — они буквально так и звучат.
Германский краутрок и французский yé-yé, бразильская босанова и британский баблгам-поп, джаз, фанк, индитроника, лаунж, авант-поп, шугейз, минимализм, нойз — француженка Летиция Садье и англичанин Тим Гейн приготовили из своих любимых жанров бешеную солянку, а сверху навалили тексты на английском и французском с отсылками к трактатам ситуационистов (bon jour, Ги Дебор!) и манифестам сюрреалистов (salut, Андре Бретон!). Вот что бывает, когда, как Садье, родился в пригороде Парижа в мае 1968-го и с молоком матери впитал простые формулы: «Запрещать запрещено!», «Вся власть воображению!» и, конечно же, «Представь себе: война, а на неё никто не пошёл!»
Неудивительно, что критики отдают Stereolab звание первопроходцев в построке, а самые разные музыканты упоминают их в качестве влияния и важнейшего для себя источника вдохновения.
Мы же скромно подытожим: Stereolab — величайшая из признанных в бесконечно узких меломанских кругах группа. Ушедшая за горизонт, но оставшаяся с нами. Опередившая время и вернувшаяся к нам с ответами, выраженными в звуке. Дело за малым — включайте!
Что ещё слушать у Stereolab:
Transient Random-Noise Bursts with Announcements (1993) 5/5
Emperor Tomato Ketchup (1996) 4,5/5
#альбомы_кенотафа #сарханянц
Руслан Гафаров продолжает делиться архивными материалами медиа недавних лет. Видели вы их или нет, сегодня они точно смотрятся по-новому — попробуйте.
Креативный директора «Сноба» и в целом праздничный человек Борис Акимов и живой классик (это мы ещё однажды обсудим) Владимир Сорокин по заданию редакции (а вот историю этого медиамема лучше похоронить) «отвечают на проклятый русский вопрос» (красиво пьют водку). Опубликовано 29 октября 2009 года, за двенадцать с лишним лет до начала разговоров об отмене русской культуры.
Смотреть
Сразу переходите к видео, которое есть по ссылке, а в лучшем качестве доступно в наверняка нелицензированных копиях на ютубе.
#памяти_медиа #гафаров
Отдельно укажем, что всячески просим подписываться на «Поле», потому что его запустил Сергей Карпов, без которого многого не было бы. Даже, возможно, сегодняшнего текста про Цымбурского (там внутри пишется, почему).
Когда же подпишетесь, то возвращайтесь читать текст #простаков про Карпова.
/channel/thecenotaph/609
#друзья_кенотафа
Геополитика в издании «Кенотаф»!
У этого текста особенная история. В день запуска «Кенотафа» Сергей Простаков сопроводил в своём маленьком закрытом канале это событие огромной цитатой из Глеба Павловского, где тот объяснял, как ему важен трактат Вадима Цымбурского, который научил его относиться к реальности России 1990-х как месту творчества и созидающей работы. Оказалось, что у Сергея среди подписчиков есть родственник Цымбурского, который очень удивился, что про него вспоминают, и поделился своими переживаниями, что наследие учёного в наши дни трактуется не так. Сергей Простаков, который до этого читал Цымбурского не раз и даже ссылался на него в своей журналистской работе, пообещал написать об этом развёрнутый комментарий. Сегодня он предоставляет его на суд общественности.
Возможно, этот текст откроет нерегулярный цикл подобных эссе, в которых Простаков будет анализировать важнейшие академические и публицистические тексты на русском языке за последние 30 лет и искать им место в актуальном настоящем.
https://telegra.ph/Vadim-Cymburskij-ego-Ostrov-Rossiya-vremya-i-mechty-11-23
#кенотаф_отвечает #простаков
Друзья, мы уже упоминали как-то свою историческую связь с медиа на русском языке, отсюда у нас хроническая болезнь выискивания дат и поводов в «Википедии»; короче говоря, 29 ноября — день буквы Ё, и особо внимательные читатели и читательницы наверняка заметили, что в коллективе «Кенотафа» по этому поводу единодушия нет.
Желая если не прояснить раз и навсегда такой принципиальный вопрос, то хотя бы добыть аргументов, мы обращаемся к вам, друзья: буква Ё — плюсы, минусы, подводные камни? используете? нет? почему? с каких пор? Поделитесь, а мы будем готовиться и обсудим, дай бог, в ближайшую среду.
Пишите в @thecenotaphbot.
#день_ё
Речь пойдёт о книжной серии великого Ильи Кормильцева «За иллюминатором», которая выходила в первой половине нулевых. И сейчас обалдеваешь от того, как много успел сделать Кормильцев в XXI веке за несколько лет до своей смерти. Но ещё больше удивляешься, как много радикальной, экстремальной, пограничной литературы на иностранных языках он смог найти, чтобы запустить «Альтернативу», «УльтраКультуру» и «За иллюминатором» одновременно.
Первые две — легендарны, поэтому сегодня о третьей, несколько забытой серии. В издательстве «Иностранка», которое, насколько я понимаю, теперь входит в «Азбуку», в те же годы была серия «Иллюминатор», в которой публиковали самую актуальную переводную прозу. Но быстро выяснилось, что некоторые книжки в эту серию не вмещаются, потому что в них слишком много секса, наркотиков, насилия и прочего рок-н-ролла. А вы говорите, начало нулевых и группа «Тату». Илья Кормильцев не прошедшие пуританскую цензуру книги стал публиковать в отдельной серии «За иллюминатором».
И вот её оформление среди нынешних диктатур пошлеющей типографики и швейцарского панка я считаю незаслуженно забытым шедевром. Всё гениальное просто: дизайнеры брали оригинальную обложку и помещали её в нечто напоминающее вёрстку страниц web 1.0. Это был пароль для тех, для кого эти книги издавались — людей, у которых, как тогда выражались, есть собака: электронн@я почт@, Siemens A35 в чехле из пластика и кожзаменителя, домашний интернет и инвайт в ЖЖ.
Книги эти у меня в библиотеке оказались, когда ни Кормильцева, ни книжной серии уже не было. Тем радостнее было узнать, что и тактильном плане они были сделаны отлично. Размер покетбука, но в твёрдом переплёте — вместе они прекрасно смотрятся на полке. А читать их в метро сейчас — отдельное приключение: там только в аннотациях иногда на несколько статей актуального УК РФ. Так что осторожнее.
#коврик_у_кенотафа #простаков
Это суждение, вынесенное нами из великого распутинского «Прощания с Матёрой», заново ставит вопрос об ответственности и воле преодолевать наличные обстоятельства. Сведение всего к детским травмам неизбежно, их преодоление необходимо. Но давайте не забывать о тех шрамах и вывихах души, которые мы получаем, живя взрослую жизнь. Встречают по одёжке, а до детских травм твоих и докапываться не станут.
#цитаты_на_кенотафе
У всех есть возможность сказать свое последнее слово — хотя не всегда тот, кто его произносит или пишет, знает, что именно оно окажется последним. В рубрике «Последние слова» мы очищаем последние слова от налета времени и даем вам возможность посмотреть на них отвлеченно.
Сегодня — последние слова революционера Михаила Бакунина.
#последние_слова
Сергей Простаков продолжает «Подшивку к личному делу», в которой вспоминает СМИ и медиа, которые сформировали его как личность. Сегодня — районная газета «Сельская новь».
Если «Комсомолка-толстушка» приходила по пятницам, то «Сельская новь» — два раза в неделю, по вторникам и пятницам. «Толстушка» была большой газетой, и в ней писали о том, что показывали по телевизору. А вот в «Сельской нови» мелькали знакомые имена и топонимы, о которых остальная Россия узнает только в 2023 году. Так я выучил правила существования национального рынка медиа: есть национальные газеты, а есть локальные. «Сельская новь» — газета Курского района, спонсируемая Курским районом.
Всего четыре полосы. И периодически в ней публиковали акты сельсоветов — так требовал закон. Поэтому иногда там вовсе нечего было читать.
Но всё-таки ни с чем не сравнится ощущение, когда на газетной полосе видишь заметку с историей из Клюквы. «Сельская новь» и в начале 21-го века вполне успешно существовала за счёт селькоров. Например, моя мама, учительница, будучи классным руководителем, со своим классом провела мероприятие про семейные традиции. Оно было таким впечатляющим, что завуч Светлана Тихоновна написала заметку в «Сельскую новь» — репортаж с этого школьного мероприятия. Он назывался «Мой дедушка из "Войны и мира"» — у одной из учениц дед снимался в массовке у Бондарчука. И вот таких публикаций там было множество. Кто-то усыновил ребёнка — почёт. Кто-то совершил кражу — позор.
Ещё там публиковали стихи поэтов, живших в Курском районе. Один из них, Юрий Асмолов, жил в Клюкве. Его простые, нечто среднее между Есениным и Рубцовым, стихи всегда вызывали радость узнавания.
Вот и я порядком искалечен:
Кончились весёлые деньки,
Но упал я в травы, и лепечут
Надо мной ромашки-васильки.
И я снова стал за жизнь бороться,
И поверил всей своей душой,
Что помогут мне бродить под солнцем
Травы нашей Родины большой.
Пять лет назад Асмолов умер после тяжёлой и продолжительной болезни.
«Сельская новь» ещё важна тем, что именно там меня впервые напечатали. Это была не журналистская публикация — я написал художественную прозу, фантастику. И за неё получил первый гонорар — тысячу рублей.
В 2002 году в газете решили открыть юношеское приложение — называлось «Отличная газета», выходившее на двух полосах раз в месяц. Я туда писал раз за разом, перепробовал всё: лирическую прозу, публицистику, литературную критику. Но в итоге, прочитав что-то у Стругацких, психанул и написал моралистский фантастический рассказ о том, как инопланетяне хотят уничтожить Землю, оставив у рассказа открытый, «под братьев», финал.
И если есть в российских медиа какие-то константы, то вот такие районки — они уже век не меняются. Та медийная традиция, которую мы не только не ценим, но даже не знаем, что она у нас есть.
#простаков
Друзья, спасибо за этот насыщенный обсуждением буквы #день_ё, и хотя думается, что, как и почти в любом споре, каждый и каждая останутся при своих мнениях, хочется символически подвести итог классическим опросом. Выбирайте искренне!
А также ждём ваших писем о любых иных буквах или других темах, которым изданию «Кенотаф» стоило бы уделить время: @thecenotaphbot.
Краткая история возвращения буквы "ё" в правописание. 6 декабря 1942 года еще нет, 7 декабря — уже есть!
/channel/thecenotaph/836
К пока негромкому хору противников буквы Ё и заодно Й присоединяется журналист Олег Кашин (не имеющий букв Ё и Й в ФИО)
#день_ё
Отметить День буквы Ё в издании «Кенотаф» решил #простаков. В течение своей так называемой журналистской карьеры он постоянно задаётся вопросом: почему в школе заставляют учить страдательный залог и деепричастия, а в профессии, буквально связанной со словами и письмом, ими запрещают пользоваться редакторы? И, конечно, одни и те же люди беспощадно вымарывали большую Б у Бога и несчастную букву Ё.
И как же было приятно, когда на нашу просьбу поделиться мнением о Ё отозвалось так много читателей. Оказалось, что нас, любителей использования этой буквы, очень много. Ну или нас столько раз ставили в тупик, запрещая её использовать, что мы так радуемся возможности высказаться в её защиту.
Публикуем избранные мнения наших дорогих читателей (орфография сохранена).
◦ С буквой ё отношения у меня следующие. Звать меня Артем Семенов (редакция сочла это мнением за — прим.ред.)
◦ Буква Ë - здорово!
Это приятно для глаза, это всегда делает текст понятней, и она попросту классно звучит. Даже обидно, что если в тексте ещё можно её встретить, не во всех книгах безликая Е, то на обложках кажется увидишь её настолько редко
◦ Считаю, что лучше не вступать на дорожку неиспользования буквы «Ё». Во-первых, она есть, поэтому почему бы и нет. Во-вторых, помнится, в школе еще говорили, что ее можно безболезненно менять на «Е», потому что кому надо, тот и так знает, как читать то или иное слово, где предполагается буква «Ё». Но ты же в польском языке, к примеру, не можешь уйти от «Ę», сказав, что это то же самое, что «Е». Потому что не то же самое. Так и здесь. «Ебаный рот» и «ёбаный рот» — это вроде бы об одном и том же, но окраска разная, ёпта (епта).
◦ Добренький денёчек, уважаемые! Отвечаю на вопрос по букве Ё - использую ежедневно с момента, когда узнал, что меня зовут Пётр. Для меня буква очень дорога, это фактически часть моей идентичности.
◦ Буква «Ё» заметно облегчает чтение текста, но на письме она чуть стопорит процесс, словно кочка на дороге. Но в текущей версии русского языка, буква «Ё» конечно же является его неотъемлемой частью. Нормы есть нормы (её, ёмкость, ёж, ёрзать, ёрш, осёл, мёл, рассёк, всё, поём...) Не ставить «Ё» на письме сегодня это конечно же грамматическая ошибка.
◦ Нежно люблю букву ё, считаю, что она является полноценным членом алфавита и не должна ущемляться.
В качестве мести тем, кто ни во что не ставит ё, уже несколько лет (четыре? пять? шесть?!) не пишу в своих соцсетях й — чтобы читатели могли прочувствовать, как много решает чёрточка и какой дискомфорт я испытываю, когда читаю слова с ё, в которых какого-то чёрта зажали чернил и написали е.
Всем добра и Ё 🖤
#день_ё
Егор Сенников продолжает свой цикл о людях, которые оставили свой отпечаток в истории — и повлияли на него самого.
Однажды мне стало интересно: сколько же в Петербурге памятников Ленину?
Выяснить это оказалось в тот момент не так и легко, и мой праздный вопрос заставил меня перелопатить уйму страниц с описаниями самых разных памятников Ильичу. Они красовались на страницах сайтов и блогов, указывали куда-то вдаль, на их лысинах сидели вороны. Впечатление они производили самое разное.
Все знают один из первых памятников, работы скульптора Евсеева, который был установлен у Финляндского вокзала — но широкая публика за пределами Петербурга узнала о нем после того, как в 2009 году анонимные вандалы разворотили Ленину зад бомбой. Городская пресса соревновалась в дурных остротах («Террористы подошли к Ленину с тыла», «Дыра в тылу революции» и тому подобные каламбуры), вандалов так и не нашли, памятник восстановили — и он продолжает стоять перед вокзалом, только в окружении струй и фонтанов, разбитых здесь по указанию бывшего губернатора Валентины Матвиенко.
Но тот памятник — это предмет уже государственного культа; когда за пропагандистскую работу всерьез взялось государство, оно сумело поставить производство символов на поток. А самые первые Ленины, которых встречаешь не только в Петербурге, но и во многих городах Центральной России — совсем не такие грозные символы, как тот, что подорвали анонимы у вокзала в 2009 году.
Канон еще не устоялся, и на первом памятнике Ильичу у Невского завода можно увидеть следы поисков: непомерно большая голова, какой-то округлый живот, вообще фигура нескладная, в руках то ли книга, то ли газета — перед нами тут не вождь народов с указающими жестами, а какой-то стесняющийся интеллектуал. На постаменте выведено скромным шрифтов без засечек: «Любимому вождю и учителю рабочего класса, 8 августа 1926 года». Скромно и со вкусом — напоминает Ленина, увиденного мной на центральной площади Переславля-Залесского, установленного на деньги рабочих. Он, весь непропорциональный и кривоватый, стоит вот уже почти 100 лет и грозно указывает квадратной рукой куда-то в сторону.
Ленин из гипса, бюст Ленина в бронзе, грозный и эпический Ленин на Московской площади, ведомственные Ленины — на территориях заводов, институтов и военных училищ, Ленины поселковые и районные… В общем, Лениных было слишком много, и я явно сосчитал свой список памятников хоть и прочтя до середины, но явно не до конца.
Ленины есть на всякий вкус — и в этой повторяемости и воспроизводимости канона есть что-то и страшное, и притягательное. Тут есть и то, что пугает в уверенных в себе диктатурах — стремление все сложное свести к простому, к образу, которым можно объяснить все. А еще у этой бесконечной ленинианы немало общего с феноменом звезд культуры вообще: мы без конца их цитируем, воспроизводим, показываем, смотрим на их изображения — и так сохраняем с ними связь. Занятие может быть странное, но, видимо, без него мы не можем; мы мечтаем о каких-то образцах и надеемся, что они существуют. В советской реальности главным образцом был Ленин — так решило государство, но жить с этим образом пришлось миллионам. Связь сохранялась постоянно — даже после гибели командного центра.
Пройдут годы, и я узнаю из интервью Алексея Юрчака, что связь сохранялась даже более осязаемая, чем мне казалось раньше. Он говорил:
«В идеале любое скульптурное изображение вождя должно было функционировать не просто как интерпретация его облика, а как прямое продолжение этого физического тела. На практике в производстве скульптур и изображений большую роль играла его посмертная маска. Ее снял с лица (точнее, даже с головы и кистей) Ленина скульптор Сергей Меркуров, которого пригласили в Горки той же ночью, сразу после смерти вождя. Большинство утвержденных изображений создавалось с использованием слепков с этой посмертной маски».
Так мы все с ним до сих пор и живем.
А памятников Ленину в Петербурге, кстати, неизвестно сколько. Я насчитал 120, а более упорные исследователи говорят, что никак не меньше 150.
На наш век еще хватит.
#люди_и_годы #сенников
Друзья, такое вот наблюдение: судя по нашему почтовому ящику, поборники буквы Ё то ли в принципе находятся в неоспоримом большинстве, то ли в большинстве своём являются пассионариями, активно выражающими позицию по поводу постановки точек над гласной. Большое, кстати, спасибо всем, кто написал!
В связи с этим дополнительный вопрос — а есть ли среди вас противники буквы Ё, не терпящие её, считающие вредной и ненужной? Напишите нам в @thecenotaphbot, и обсудим всё в эту среду, 29 ноября.
#день_ё
Счастье сложно описать, трудно уловить, невозможно однозначно определить. Оно может быть совсем неприглядным, неожиданным и странным для окружающих, а иногда над самыми счастливыми минутами мрачно нависают тени грядущих трагедий.
В этой рубрике «Кенотаф» изучает разные лики счастья. Сегодня — протестующие сбрасывают статую Эдварда Колстона в гавань Бристоля во время митинга Black Lives Matter, 2020 год
Фото: PA Wire
#в_поисках_счастья
У всех есть возможность сказать свое последнее слово — хотя не всегда тот, кто его произносит или пишет, знает, что именно оно окажется последним. В рубрике «Последние слова» мы очищаем последние слова от налета времени и даем вам возможность посмотреть на них отвлеченно.
Сегодня — последние слова писателя Ивана Тургенева.
#последние_слова
Друзья, привет! Спустя год мы возвращаемся, чтобы продолжить рассказывать вам истории.
За это время мы почти полностью перепридумали «Поле» и теперь будем выпускать наши исследования сезонами. Новый сезон «Атом» стартует сейчас.
В этом сезоне мы хотим поговорить с вами об атомной мечте, о том, как появлялись мирные способы использования атома: в энергетике, медицине, сельском и коммунальном хозяйстве. О волне энтузиазма, рождённого атомной программой и появления нового мышления, в котором у человечества нет никаких границ и мир стремится к справедливости для всех. Мы проследим за тем, как ядерные испытания и катастрофа в Чернобыле показали изнанку этой мечты. И как атом стал вызывать в людях тревогу и страх.
В новом сезоне выйдет пятиэпизодный подкаст (его мы выпускаем вместе со студией «Толк»), лекторий «Полынь», спецпроект и материалы, которые как частицы пазла в конце соберутся в цельную картину. Обо всём этом мы подробнее расскажем в ближайшее время.
А пока, вы можете посмотреть на наш новый сайт и рассказать о нём вашим друзьям — это нам сильно поможет.
Обнимаем и спасибо, что остаётесь с нами!
http://pole.media/atom
У этой цитаты интересная судьба. Её часто повторяет Алексей Цветков, который дал нам гигантское интервью, создатель канонической версии традиционалистского трактата Джемаля «Ориентация — Север». В самом трактате есть очень похожие по структуре высказывания, но непосредственно такой цитаты у Джемаля там нет. Впрочем, кто мы такие, чтобы спорить с поэтами? Тем более, когда этот хадис Джемаля совсем не теряет в своей красоте и силе.
#цитаты_на_кенотафе
В новом цикле постов Егор Сенников движется из прошлого в настоящее, перелистывает дневники, мемуары и газеты и рассказывает о том, что писалось о жизни в России годы назад. Сегодня отправляемся в 23 ноября 1933 года.
Газета «Правда», номер от 23 ноября 1933 года, заметка «Интервью Гитлера»:
«ПАРИЖ. 22 ноября (Соб. корр. „Правды“). „Матен“ публикует интервью, которое Гитлер дал специальному корреспонденту газеты в Берлине. Гитлер заявил, что в настоящее время „в Европе не существует таких спорных вопросов, которые оправдывали бы войну“.
Коснувшись далее франко-германских отношений, Гитлер заявил, что если бы Франция „вместо того чтобы основывать свою безопасность на материальной невозможности для Германии защищаться, согласилась бы найти безопасность в свободно обсужденном соглашении“, то „я готов все выслушать, все понять и все предпринять“.
Далее Гитлер указал, что при осуществлении равноправия, которое на практике могло бы быть реализовано этапами, он согласен дать Франции соответствующие гарантии с тем, чтобы они „не составляли угрозы или унижения для Германии“. Так, например, он „подписал бы оборонительный союз с Францией и Англией“».
Вообще главной темой выпуска от 23 ноября 1933 года были вовсе не разговоры Гитлера о будущем Европы, а рассказы о перспективах советского сельского хозяйства. «Делегация колхозников Одесской области на приеме у тт. Сталина, Калинина, Молотова, Кагановича», «Об обязательной поставке молока и масла государству в 1934 году», поздравления с десятилетием «Крестьянской газеты» и похвалы ее главному редактору, «Вывезти всю накопанную свеклу, улучшить работу сахарных заводов».
В общем, рядовые новости времен индустриализации и подготовки к будущей войне — которая всем казалась неизбежной. Производительное сельское хозяйство, необходимое для того, чтобы иметь возможность вкладывать средства в строительство заводов. И сахарная свекла как важный ресурс для строительства продовольственной автаркии, которая поможет в случае конфликта — правда, в случае со свеклой ставка не сыграла: ее преимущественно производили в Украине, и потому значительная часть производства была потеряна уже в первые месяцы ВОВ.
Кстати, редактора «Крестьянской газеты» Семена Урицкого расстреляли через пять лет.
Небольшая заметка в подвале третьей страницы газеты представляется незначимой мелочью. Гитлер говорит о будущем Европы и гарантиях безопасности, но понятно, что это демагогия — все эти беседы ведутся не только на фоне все больших угроз со стороны Германии, но еще и в связи с тем, что страна вышла из Женевской конференции по разоружению и из Лиги Наций. Гитлер говорит о том, что Германии угрожают и сам планирует активно обороняться, но делает вид, что все его помыслы о войне. Он проводит в ноябре 1933 года контролируемый референдум — и теперь может помахивать голосами миллионов немцев, которые поддерживают выход из Лиги Наций.
Все движутся к войне — и советские крестьяне, и Гитлер, и заседающие в Женеве политики. Но никто не хочет признаваться в этом — и потому все говорят о мире. Мир, мир, мир. В концлагере Дахау принимают правила внутреннего распорядка — но публика обсуждает будущий мир. В Испании вновь выборы в парламент — и вновь нет единства в обществе. Но все надеются на мир. США и СССР устанавливают дипломатические отношения, что вскоре придаст ускорение индустриализации. Но разговоры о мире. Все хотят мира.
Но его не будет. Ноябрь 1933 года — еще один месяц на пути к войне, реальность которой политики ведущих стран не хотят признавать, надеясь, что еще удастся совершить радикальный разворот. Мы знаем, что шестеренки уже крутятся и изменить магистральное движение не получится. Но там, в 1933 году, многие еще питают такие надежды. И в «Правде» печатают миролюбивые интервью Гитлера.
Очень важно уметь слышать войну. Она никогда не приходит тихо — появляется между строк в рапортах о сахарной свекле, дает фоновое звучание заявлениям политиков, окружает нобелевские лекции известных писателей — в 1933 году таким писателем был Бунин.
Надо вслушиваться. И быть предупрежденным.
#сенников
