Очень хорошая история, которая могла бы превратиться в потрясающий текст, а так — ну просто интересно. В начале февраля нигерийские пираты захватили у берегов Африки принадлежавшее немецкой компании торговое судно. 10 членов экипажа были россиянами (пятеро — из Крыма); один — украинцем. Один из них подробно рассказал о том, как он с товарищами провел следующий месяц — сидя в плену в мангровых болотах, моясь под дождем, наблюдая, как их обкуренные захватчики молятся своим богам и оставляют им «Фанту» в качестве жертвоприношения. — а автор «Свободы» все записал и перевел в косвенную речь.
Понятно, с дополнительным контекстом, другими историями про пиратский плен, другими источниками и так далее было бы куда убедительнее. Но и сам рассказ моряка ужасно захватывающий — в любом случае стоит почитать.
«Россияне тоже сумели поразить нигерийцев своими привычками: для поддержания духа горланили русские песни. Забавно, что в числе самых популярных была "Без бою" украинской группы "Океан Эльзы": "Охранники напрягались, думали, что-то происходит. По глазам было видно. Заходили спрашивали, все ли у нас в порядке", – улыбается Р.»
http://www.svoboda.org/a/28369500.html
Гуманизация таблоидной повестки, жизнь после новостей — в общем, как мы любим. Фотографии, кстати, тоже есть — изменения и правда, мягко говоря, разительные.
http://www.gq.com/story/how-the-worlds-heaviest-man-lost-it-all
«Был абсолютно четкий план Шнурова-2020, он обрисован и выполняется. Беспринципное, но честное обогащение. Потому что шоу вокруг до ***, а бизнеса нет вообще. И только великая группа „Ленинград“ соединяет в себе два этих понятия — шоу и, *****, бизнес! Мне хотелось делать что-то в духе пугачевского „Арлекино“. В конце концов, раз говорят, что у нас в стране застой, так значит, и музыка должна быть соответствующая».
Четыре месяца пытался заполучить для публикации на «Медузе» фрагмент обновленной книги М. А. Семеляка про «Ленинград»; не грех будет поделиться им и тут. Речь тут о важном, пусть и не самом лайкоемком моменте в истории группы — когда, собственно, Шнуров придумал, что теперь будет заниматься эстрадой; понятно, что «лабутены» и прочие вирусные дела в конечном счете вышли именно из этого проницательного решения.
https://meduza.io/feature/2017/05/07/shnurov-ponimaet-i-chuvstvuet-stranu-luchshe-putina
«Раньше он просто приезжал, ставил Доктора Албана и открывал под него рот», — вспоминает владелец одного из дагестанских свадебных агентств Тимур Варисов. Но этим дело не кончилось. Айджо изучил песни на нескольких местных языках (всего в Дагестане говорят более чем на сорока) — лезгинском, аварском, кумыкском, лакском и даже табасаранском, который занесен в Книгу рекордов Гиннесса как один из сложнейших в мире.
Это позволило камерунцу еще больше повысить свою коммерческую привлекательность. Среди местных артистов в Дагестане есть четкое национальное разделение: аварцы никогда не позовут к себе петь лезгина — и наоборот. Пьера Густава Айджо принимают за своего все».
Очень милый текст спецкора «Медузы» Ильи Жегулева про камерунца, который почти случайно приехал в Дагестан на учебу, понял, что его там ничему не научат, — и стал востребованным певцом на свадьбах. Не так часто у нас доходят руки до таких курьезных и обаятельных историй из жизни отдельных людей — а жаль; я люблю этот жанр.
https://meduza.io/feature/2017/05/07/afrikanets-tamada-uslugi
Не такой уж и редкий, к сожалению, пример хорошего текста про Россию, который в России сделать не додумались. Особенно часто такое происходит с темой глобального изменения климата, которая у нас никому неинтересна, а на Западе — один из главных сюжетов общественной дискуссии.
В общем, оказывается, что российские ученые — отец и сын Сергей и Никита Зимовы — пытаются создать на огромной территории в Якутии плейстоценовый парк; то есть —
воссоздать там экосистему тех времен, когда планету населяли мамонты. Идея, чтобы мамонты, клонированные из ДНК, которое получено из останков в животных, по этому самому парку гуляли, тоже есть — и она тут, конечно, самая яркая, но на самом деле вовсе не главная. Цель Зимовых в другом: запустив на территорию травоядных животных (оленей, лосей, маралов — ну и, в перспективе, мамонтов), воссоздать там травяной покров, что в свою очередь поможет замедлить таяние вечной мерзлоты и, гм, спасет мир. Потому что если вечная мерзлота начать таять всерьез, то парниковых газов она за год выпустит в атмосферу больше, чем вся американская промышленность.
Соответственно, чтобы предотвратить такой поворот событий, нужно расселить на территории в 160 квадратных километров (а в будущем — и гораздо больше) десятки тысяч животных, а в идеале — чтобы там росла трава, но не росли деревья – среди них должны быть мамонты, которые будут эти самые деревья крушить. Теоретически восстановить живого мамонта из ДНК мертвого возможно, но всерьез, конечно, об этом говорить слишком рано — хотя в тексте есть и довольно пространная часть про ученых, которые пытаются заниматься такой работой, и не менее пространная часть про то, как жили эти самые мамонты и как они могут жить сейчас.
Но интереснее — про сам парк и его создателей, конечно: эксцентрика-философа Сергея Зимова и его сына Никиту, который до 20 лет чувствовал себя отвергнутым отцом (тому было куда интереснее спасать планету), а потом подменил его как менеджер и основной распорядитель парка. База парка находится в умирающем городе Черский, рядом с которым когда-то были золотые прииски; город стоит на реке Колыма; база самого парка располагается на научной станции неподалеку от Черского; журналист с Никитой Зимовым ездят по его территории, наблюдая животных, тающий вечный лед и почву, в которой сохранились фрагменты костей древних бизонов и мамонтов; Зимов рассказывает, как договорился с местными жителями, чтобы они не охотились на зверей в парке («Личные отношения — я говорил речь на похоронах главы местной ОПГ») — в общем, почти что «Начальник Чукотки», только в Якутии и в наши дни.
https://www.theatlantic.com/magazine/archive/2017/04/pleistocene-park/517779/
Теперь продать камень пытались уже все четверо — Биглер, Конетто, Феррара и Моррисон. Конетто утверждает, что его собирался купить за сто с лишним миллионов долларов Берни Мэдофф — но того за два дня до сделки арестовали за создание огромной финансовой пирамиды. Потом Биглер инсценировал свое похищение бразильской мафии и пытался вытребовать у Феррары выкуп — так Феррара узнал, что Биглер — вовсе не богатый делец, а просто калифорнийский водопроводчик с плохим рейтингом на Yelp (!!!). Разозлившись, Феррара и Моррисон увезли изумруд из хранилища, где он лежал. Обнаружив это, Биглер заявил на них в полицию, и следователи в итоге вышли на дом Моррисона в Айдахо. Там они случайно арестовали человека, пришедшего к Моррисону чинить телевизор, но Моррисон, увидев такое дело, заключил с полицией сделку: они с Феррарой сдадут камень властям и не будут арестованы.
Так и вышло. С тех пор — последние 10 лет — все эти прекрасные люди выясняют между собой отношения в судах, пытаясь установить, кому принадлежит камень. Все подали в суд на всех; в конце концов изумруд был присужден юрлицу, которое создали Моррисон и Феррара, — однако до того, как его смогли выдать владельцам, бразильский Минюст подал в суд, заявив, что камень был нелегально вывезен из страны и на самом деле принадлежит государству Бразилия. Так что изумруд Баия так и лежит в полицейском хранилище — и будет там, вероятно, лежать еще долго.
В общем, это это даже покруче, чем текст
про то, как люди высыпали дешевые изумруды на дно океана, чтобы выдать их за клад. Еще один русский пересказ материала — на неком сайте «Лампа»; но настоятельно рекомендую, если интересно, прочитать-таки оригинал — это отличная, очень смешная литература.
Второй сезон сериала «True Detective» был, по-моему, абсолютно идиотский — но диспозиция у него куда более реальная, чем у первого. Вот текст, который и сам бы мог лечь в основу какого-то подобного произведения: на первый взгляд — история жуткого двойного убийства и поиска преступника; в результате — глубокий и в целом безнадежный анализ тех урбанистических структур, которыми обрастают американские военные базы.
Маленький городок Дубовая роща в Христианском округе в Кентукки (это для красоты, конечно; дальше все-таки разумнее называть его по-английски — Оук Гроув) — по сути пристройка к исполинской базе Форт Кэмпбелл, которая сама по себе в семь раз больше Манхэттена. Оук Гроув полностью зависит от базы и ее жизни — и экономика его устроена соответственно: главное, что тут есть, — одна главная улица, заставленная барами, стриптиз-клубами и борделями, притворяющимися одним или другим. Это вполне типичный феномен для США: так, рэпер Джей Коул вырос в городке Фэйеттвилль в Северной Каролине, также возникшем при большой базе.
В 1994-м году экономика Оук Гроув как раз только-только оправилась от недавних ближневосточных операций, из-за которых с базы уехали масса народу, а у бизнесом стало сильно меньше клиентов. Тэмми Паплер, владелица одного из местных борделей под названием «Новая жизнь», как обычно, вела дела — строго-настрого запрещала своим работницам не использовать презервативы, была с ними строга, но справедлива, наняла одного из местных полицейских, Эда Картера, охранять бордель, но потом поссорилась с ним и уволила. Одной сентябрьской ночью двух девушек, работавших в «Новой жизни», жестоко убили. Подозрение сразу пало на Картера — однако никого так и не арестовали (многие считали, что и без того коррумпированная полиция Оук Гроува покрывает убийцу). В течение почти двух десятков лет эта история оставалась местной легендой, а открытое уголовное дело, казалось, никого не интересовало — пока в 2013 году экс-партнер Картера не признался в том, что незаконно вмешивался в вещдоки. Тогда и его, и Картера арестовали — и самое громкое убийство в истории маленького недружелюбного городка переросло в самый громкий судебный процесс.
Это правда очень длинный текст — и поначалу кажется, что никаких сюрпризов с точки зрения формального сюжета тут не будет: этот самый судебный процесс выступает как бы оптику, через которого рассматриваются общие проблемы поселений вроде Оук Гроува, — постоянно меняющееся населения, тотальная коррупция, полное безразличие со стороны властей округа и штата и прочие факторы, вгоняющие в депрессию и экономику города, и его жителей. Однако в какой-то момент все переворачивается с ног на голову: когда читатель уже уверен в вине Картера и его сообщника, на арену выходит адвокат полицейских и фактически разрушает дело обвинения, доказывая, что следователи в 94-м не старались не замечать доказательств против Картера — а скорее просто из рук вон плохо вели дело, не учтя все возможные улики и не проработав все версии. Да, Картер и напарник были отвратительными полицейскими, но это не значит, что они были убийцами проституток — на эту роль было много других убедительных кандидатов. История про город превращается еще и в человеческую драму — Картер, например, оказывается неплохим человеком, а главным мудрецом, что характерно, тут выступает редакторка окружной газеты, когда-то обучавшая ремеслу журналистики автора опуса.
То есть это мощнее «True Detective» не только потому, что по-настоящему, — но и потому, что дает жизнь в ее подлинной сложности.
http://www.oxfordamerican.org/magazine/item/1106-a-town-under-trial
Что касается «Коннаута», то первые экспедиции на предположительное место крушения подтвердили выкладки Тейлора Зайонка: он нашел его, руководствуясь картами и воспоминаниями капитанов. Теперь остается найти и поднять со дня золото — но Тейлора это уже как будто не очень интересует: теперь он пишет серию художественных романов про гениального эксперта по поиску сокровищ.
https://magazine.atavist.com/the-wreck
В России с каждым годом все больше уголовных дел по терроризму и экстремизму — и довольно часто они заводятся на мусульман. Защитников у этих мусульман при этом не так много. Один из них — Дагир Хасавов, московский адвокат, который регулярно берется за дела людей, обвиняемых в оправдании терроризма и прочих подобных вещах (иногда, например, за то, что они читали книги).
Спецкор «Медузы» Даниил Туровский решил выяснить, как устроена работа юриста, который защищает таких людей, — и обнаружил в Хасавове невероятно колоритного персонажа с удивительной судьбой, в которую уместились и детство в чеченском селе, и переправа на плоту по таежной реке в компании семи зеков, и десять лет работы при режиме Туркменбаши. Кроме того — удивительное путешествие в мир шариатских судов, существующих в России параллельно государственным, и рассказ о том, как сейчас в Москве пытаются посадить одного из самых влиятельных имамов города.
Есть такой отдельный киношный жанр — юридическая драма (ну знаете, «Хорошая жена», «Эрин Брокович», «Майкл Клейтон» и так далее); вот Дагир Хасавов вполне мог бы быть в такой протагонистом.
https://meduza.io/feature/2017/04/20/chelovek-v-zelenom?utm_source=telegram&utm_medium=live&utm_campaign=live
«Кремнева рассказывает, что всегда боялась полностью ослепнуть, поэтому заранее выучила язык Брайля, научилась чистить овощи с закрытыми глазами, рассчитала количество шагов от дома до метро и запомнила все ориентиры. «Я готовилась к такому развитию событий, при этом мне всегда казалось, что мною всего лишь движет страх, и на самом деле такого со мной произойти не может», — поясняет Кремнева. Однажды, когда ей было уже почти 40, Кремнева проснулась, надела слуховой аппарат и поняла, что ничего не слышит даже в нем».
Оказывается, на свете существует генетическая болезнь синдром Ушера, которая приводит к тому, что человек неизбежно и полностью теряет зрение и слух. Сколько слепоглухих в России — до конца непонятно: точно не менее нескольких тысяч; скорее — десятки. Понятно при этом, что инфраструктуры ни для их образования, ни для их интеграции в общество толком нет — хотя какая-то сейчас начинает появляться.
Журналистка Ирина Кравцова специально для «Медузы» разобралась в том, как устроена жизнь слепоглухих в России, — и если вы думаете, что это беспросветный репортаж, как обычно бывает в таких случаях, то это не так: герои здесь катаются на роликовых коньках, выращивают кактусы и вообще вызывают сочувствие, но никак не жалость.
https://meduza.io/feature/2017/03/31/ne-lechitsya-pomoch-nelzya?utm_source=telegram&utm_medium=live&utm_campaign=live
В 1992 один человек очнулся с синяком под глазом в сарае в Абхазии — и не смог вспомнить, ни как его зовут, ни кто он такой. Его попутчики назвали его Виталиком.
Следующие 20 с лишним лет он прожил в местной деревне, помогая по хозяйству и став членом семьи для абхазских братьев-близнецов.
В 2014-м Виталик попал попал в автомобильную аварию, потом у него заболела голова — и ему привиделась деревня Малая Пурга, как-то связанная с его предыдущей жизнью.
Эта киношная совершенно история произошла на самом деле; более того, для этого даже существует отдельный медицинский диагноз. Наш спецкор Даня Туровский съездил в Малую Пургу, чтобы найти человека, который сломал сим-карту, устав от внешнего мира, — и в Абхазию, где два пожилых брата смотрят на море, сидя за деревянным столом на открытом балконе двухэтажного дома; изучил, что говорят ученые о диссоциативной амнезии, — и рассказал невероятную историю человека, который сначала пытался отыскать свое прошлое, а потом — свыкнуться с ним.
https://meduza.io/feature/2017/03/24/rodom-niotkuda?utm_source=telegram&utm_medium=live&utm_campaign=live
«26 февраля мне позвонили те же ребята («с материка») и сказали: мол, так и так, надо разместить казаков.
— Куда же их разместить? Домой [к себе], что ли? А сколько их будет?
— В районе четырехсот, но сначала около двухсот. Приедут завтра.
Через час перезванивают — говорят, что казаки будут уже через пару часов. Единственное, где мы смогли их разместить, — в церкви.»
Сегодня три года с тех пор, как Крым формально вошел в состав России. Мы решили вспомнить, как все делать, и посмотреть на те события глазами людей, которые вдруг обнаружили себя участниками большой истории. Корреспонденты «Медузы» поговорили с двумя дюжинами людей в Севастополе, Симферополе, Керчи, Ялте, Москве и Киеве — и составили устную хронику событий.
Как захватывали аэропорт в Севастополе; как сторонники России дрались со сторонниками Украины; как появились «вежливые люди»; как президент Татарстана уговаривал крымских татар проявить лояльность к России; как пели и плясали на реферндуме — и многое другое.
https://meduza.io/feature/2017/03/21/nikto-ne-veril-chto-eto-vseriez?utm_source=telegram&utm_medium=live&utm_campaign=live
— Средний текст про постсоветскую Россию в контексте международной политики (и конкретно про последнюю фазу и Трампа) — 13 тысяч слов по теме в The New Yorker, которые уже успели окрестить в русском пересказе «расследованием». На деле никакого расследования тут нет и вообще новых фактов очень мало — зато много сомнительных источников типа Евгении Альбац или Андрея Козырева, которые подаются как эксперты по России. Тем не менее, в целом вся история шума вокруг российского вмешательства в американскую политику рассказана внятно и почти без передергиваний; и в целом нынешний взгляд на мир разумного либерала текст, думается, внятно отражает. Из интересного — я вот не знал, что концепцию «гибридной войны» придумал российский генерал Валерий Герасимов, но и про это наверняка много писали.
Ну и в качестве финала — какое-то время назад покритиковали с коллегами американский ковередж России в целом; некоторые из вышеупомянутых текстов стали поводом для появления материала.
В «Редакции Елены Шубиной» вышел первый после пятилетнего перерыва роман Андрея Рубанова — «Патриот». По просьбе «Горького» Александр Горбачев поговорил с Рубановым о новой книге, героях нашего времени, Донбассе и работе над сценарием фильма «Викинг»:
— Сейчас вы вернулись к тому же герою, то есть буквально — это герой из „Готовься к войне“.
— Знаете, Лимонов однажды сказал, что к одному и тому же материалу надо возвращаться снова и снова, в зависимости от твоей собственной стадии развития. И когда начались Крым и Донбасс, я подумал, что есть роман „Готовься к войне“, в котором еще в 2008 году были проговорены какие-то вещи. И мне захотелось что-то к этому добавить. Появилось время — написал.
https://gorky.media/intervyu/ya-uzhasnyj-vatnik-i-militarist-prosto-ne-vedu-publichnoj-agitatsii/
Очень хороший репортаж Жени Берга про тему «синих китов». Понятно, что она уже порядком всем поднадоела, но. Во-первых, то, что шумные темы из прошлого возвращаются и журналистски дорабатываются, это вообще-то правильно (хоть тут это отчасти и обусловлено внешними факторами). Во-вторых, тут в первый раз, по-моему, все полноценно и сбалансированно — так, что возникает наконец цельная картина всей этой истории: с подростками, которые подростки, убитыми горем взрослыми, которые готовы поверить во все угодно, журналиста «Новой газеты» в Рязанской области, который одновременно работает помощником прокурора (простите, но реально поразительная деталь), а также правоохранительных органов, которые сажают, потому что есть статья.
https://meduza.io/feature/2017/03/03/kto-takoy-filipp-lis-i-kakoe-otnoshenie-on-imeet-k-sinim-kitam-iz-vkontakte-reportazh-meduzy?utm_source=telegram&utm_medium=live&utm_campaign=live
Плотное, без лиризма и особых дополнительных интерпретаций (ну разве что дежурные экивоки к Трампу в последнем абзаце) эссе про Франкфуртскую школу и критическую теорию, приуроченное к выходу трех книг по теме. Адорно, Хоркхаймер, Хабермас — главным образом; Фромм, Беньямин, Маркузе — чуть меньше.
Пересказывать текст про книги, которые не читал, написанные о философах, которых не читал, — занятие слишком амбициозное и слишком мета-, тем более текст и правда очень плотный, так что с подробностями это заняло бы слишком много времени. Так или иначе, тут довольно четко объясняется и почему теория — критическая, и чем обусловлен пессимизм первого поколения Франкфуртской школы относительно капитализма в частности и истории в целом (грубо говоря, они считали, что истоки фашизма лежат еще в эпохе Просвещения, поставившей разум на службу функции), и почему Адорно и компания так не любили поп-культуру (потому что это все та же false consciousness, подмена, искусственные желания, созданные с помощью рыночных манипуляций), и почему они не любили идеализм (за полное игнорирование социальной среды существования человека), и в чем была надежда Маркузе на сексуальную революцию, и какой оптимизм Хабермас принес во все эти дела (сосредоточился на дискурсе и коммуникации как ключевых характеристиках человека, лояльно относился к рынку и верил в возможность построения здорового социал-демократического общества).
Это если совсем вкратце; текст сам тоже не очень длинный и совсем без птичьего языка.
http://www.nybooks.com/articles/2017/03/23/frankfurt-school-headquarters-neo-marxism/
У жителя маленького британского города Ипсвича Пола Мейсона было трудное детство. Его отец был жестоким и к своей жене, и к своим детям; когда Полу было 15, отец заставлял его смотреть порно; одно время семье приходилось ютиться в небольшом доме вместе с тетей Пола, с которой из-за этого он спал в одной кровати — и которая в подпитии трогала его за разные места. Он любил кататься на велосипеде, играл на перкуссии в ансамбле Армии Спасения и дружил с Пам и Джоан — двумя девочками, жившими на дереве, которых он выдумал.
Закончив школу, Мейсон работал сначала на складе, а потом — почтальоном. Когда ему был 21 год, он познакомился с женщиной в полтора раза старше его; у нее было трое детей; они жили вместе два года — но, когда он уже подумывал сделать ей предложение, она сказала, что больше не желает его видеть, и ушла.
И тогда он начал есть. Каждый раз, когда он ел, ему становилось немного лучше. Вскоре это превратилось в аддикцию. Через пару лет он весил уже под двести килограмм — но ему было все равно: он просто стал покупать одежду больших размеров. После смерти отца он переехал жить к матери — и стал есть еще больше, заказывая доставку из ресторанов на дом три-четыре раза в день. Он уже не мог ездить на велосипеде и доставлять почту; некоторое время он работал из дома — однако его поймали на воровстве денег из почтовых конвертов и отправили на год в тюрьму. Там он продолжал есть. И когда вышел, тоже продолжал есть. Чтобы удовлетворять его потребности, дом пришлось перезаложить. Потом их выгнали. The Sun опубликовала материал о Мейсоне, который назывался «Человек, который съел свой дом».
Теперь они жили в квартире, предоставленной государством. В 2001-м он весил уже под 300 килограмм. Когда у него обнаружили грыжу, и надо было ехать в больницу, пришлось вызвать пожарную команду, чтобы они сломали стену вокруг двери — иначе Мейсона невозможно было бы вынести из дома. Он провел в больнице два года; потом его поместили в дом престарелых; потом — в дом, который британский Минздрав построил специально для него. Мейсон весил уже более 400 килограмм; он давно не вставал с постели; в ширину Пол был больше, чем в длину; государство тратило на него 100 тысяч долларов в год, но ему было все равно — его интересовала только еда: он поглощал почти 20 тысяч калорий в день. Его сестры с ним не разговаривали; его мать умерла; его стали называть самым толстым человеком в мире.
Однажды Мейсон все-таки собрал все оставшиеся в себе душевные силы — и заявил, что хочет все исправить. Он согласился на операцию, которая в несколько раз сократит размеры его желудка, — и в результате просто не позволит ему есть столько, сколько он привык. Чтобы сделать операцию, в больнице пришлось укреплять пол, а врачам — отчаянно соображать, сколько анестетика нужно пациенту, чтобы заснуть, а потом все же проснуться. Операция легко могла закончиться летальным исходом, но Мейсон решил рискнуть — и выжил.
Сейчас Мейсону 55 лет; он весит меньше 150 кило и последние несколько лет живет в США, куда переехал, встретив в интернете женщину, с которой у него завязались отношения. В тот момент, когда читателю кажется, что текст уже закончился, он на самом деле только начинается, потому что его главная тема — не как стать самым толстым человеком в мире, а как жить, когда ты перестал им быть. Живется Мейсону непросто — у него не очень хорошо со здоровьем, ему не хватает денег, ему все время делают (бесплатные) операции по удалению свисающей со всего тела кожи, которую раньше заполняли жировые отложения, у него нет ни работы, ни машины, и почти нет друзей — а те, кто с ним общаются, признают, что у Пола не самый простой характер. С женщиной, из-за которой Мейсон переехал в Массачусетс, они давно расстались; в процессе подготовки материала журналист GQ наблюдал, как у Мейсона появилась новая девушка — и как вскоре и эти отношения закончились ничем. Финал текста — такое печальное многоточие; ответ на вопрос, как обрести жизнь после того, как ты сам у себя ее отнял, героем так и не найден — но он, по крайней мере, старается.
Адам Кертис — один из главных людей в британской визуальной культуре последних нескольких десятилетий. Он много на кого повлиял (включая, например, умершего недавно Марка Фишера, одного из идеологов хонтологической музыки и вообще культурной погони за призраками) и много что предсказал, потому как испытывал бесконечный пессимизм в отношении капитализма и современного западного общества даже в 90-х, когда это было не слишком модно. В России Кертис стал более-менее массово известен, когда уговорил Massive Attack и Лиз Фрейзер перепеть Егора Летова и Янку (Кертис вообще очень любит перестроечный андеграунд), но на самом деле основное, что он делает в последние годы, — это длинные, философичные и безысходные документальные фильмы про общество потребления, финансовый глобализм и войны на Ближнем Востоке, смонтированные главным образом из материалов огромного архива BBC, которые режиссер имеет в своем распоряжении. Эстетика и интонации этих фильмов довольно похожи — что привело к тому, что левые интеллектуалы, раньше Кертиса почти боготворившие, стали его пародировать.
Не буду врать: лично я не смотрел ни одного фильма Кертиса, хотя имел такую возможность, — просто было жалко трех часов времени на «Bitter Lake», когда его показывали на фестивале True False в Миссури, а когда мои друзья показывали Кертиса в Москве, я был как раз в Америке. Тем не менее, текст по ссылке — своего рода критический путеводитель по фильмографии режиссера — я прочитал с огромным интересом: автор грамотно рассказывает, что у Кертиса к чему и как он эволюционировал от фильмов более репортерского толка к нынешним угрюмым эссе, по дороге по касательной обозревая британскую историю последних 20 лет и отношение к ней левых. Фильмы Кертиса по прочтении вам посмотреть, скорее всего, захочется, особенно ранние — но это, в конце концов, несложно; тут главное — найти время.
https://nplusonemag.com/online-only/online-only/and-then-the-strangest-thing-happened/
Уже упоминавшийся тут сайт «Лампа», оказывается, в общих чертах перевел статью про плейстоценовый парк на русский.
https://lampa.live/2017/03/13/%D0%B4%D0%BE%D0%B1%D1%80%D0%BE-%D0%BF%D0%BE%D0%B6%D0%B0%D0%BB%D0%BE%D0%B2%D0%B0%D1%82%D1%8C-%D0%B2-%D1%8D%D0%BF%D0%BE%D1%85%D1%83-%D0%BF%D0%BB%D0%B5%D0%B9%D1%81%D1%82%D0%BE%D1%86%D0%B5%D0%BD%D0%B0/
(А Зимовы недавно собрали 100 тысяч долларов на свою затею путем краудфандинга: https://www.kickstarter.com/projects/907484977/pleistocene-park-an-ice-age-ecosystem-to-save-the?token=1af7c89f)
Потрясающе: наш читатель, пишущий сейчас научную работу об изумрудах Северной Каролины, прислал фото того самого изумруда. Как и говорится в тексте, it's not pretty.
Читать полностью…В настоящий момент в полицейском хранилище округа Лос-Анджелес лежит предположительно самый большой изумруд в мире. Он весит 340 с лишним килограмм. Он довольно уродлив. Никто не знает, сколько он стоит, — может быть, миллионы, может быть, почти нисколько. Никто не знает, кому он по закону принадлежит, — и вряд ли это выяснится за ближайшие несколько лет.
Еще одна история с киношным уровнем абсурда — напрашивается на экранизацию бандой имени Сета Рогена. Ее, конечно, стоит читать целиком — хотя бы ради описаний героев и их характеров: тут весь спектр от прекрасных неудачников, которые думают, что им наконец повезло, до жуликов международного масштаба, которые думают, что смогут всех обхитрить; от человека, который живет в трейлере со своей 99-летней матерью, до мормона с младенческим лицом из Айдахо. Но если вкратце, сюжет такой.
Изумруд Баия нашли в 2001 году в Бразилии. У одного из тех, кто его откопал, был друг в Америке по имени Кен Конетто (он как раз живет в трейлере). Коннетто — человек, много на чем пытавшийся заработать и всегда безуспешно, — как раз предложил своему приятелю, который неудачно вложился в интернет-стартап, план: съездить в Бразилию, купить там изумрудов, которые они смогут продать за 25 миллионов долларов, а потом использовать их в качестве гарантии по кредиту, чтобы вложиться в очень прибыльный хедж-фонд. С этим, однако, не выгорело: в частности, люди, которые должны были финансировать покупку изумрудов, просто не пришли на встречу. Зато рудокопы рассказали им про Баию — и предложили купить его за 60 тысяч долларов. Когда партнеры пришли смотреть на камень, лежавший дома у одного из горняков, на изумруд писал кот.
Томас утверждает, что после этого он вернулся в Америку, перевел деньги в Бразилию, а параллельно узнал у оценщика, что стоимость Баии может составлять до 925 миллионов долларов (цена на большие драгоценные камни — очень гибкая штука и очень зависит от оценки; в тексте приводится история сапфира, который был куплен за 10 долларов, потом оценен в 2 с лишним миллиона, потом опять уценен до стоимости пепельницы). Через несколько месяцев, когда камень не прибыл, Конетто якобы полетел в Бразилию и узнал, что его украли по дороге в Америку. Сам Конетто рассказывает другую историю (мол, Томас никогда ничего не покупал) — в итоге которой он в 2005-м году послал-таки изумруд в Сан-Хосе, указав ценность посылки как 100 долларов США.
Там Конетто заключил сделку с неким Ларри Биглером: если Биглеру бы удалось продать камень, они бы поделили деньги пополам (из-за волатильности возможной цены на камень это не такой бессмысленный ход). Биглер заключил такую же сделку с торговцем из Нью-Йорка (только тот получил бы 10 процентов); торговец выставил камень на eBay (!!); там предложили 19 миллионов долларов, но Биглер отказался, сославшись на то, что у него есть предложения и получше.
Лучший персонаж текста — человек трудной судьбы по имени Джерри Феррара, фанат «Губки Боба» и искатель приключений из Флориды, который, в частности, приводит на встречу с журналистом свою девушку, а потом они все вместе едут играть в частных детективов и следить за какой-то машиной. Именно к Ферраре Биглер почему-то обратился в 2007-м году с просьбой продать Баию. Феррара начал с того, что заявил изумруд как гарантию некому Киту Моррисону (тот самый мормон из Айдахо), который заплатил 1,3 миллиона долларов за покупку бриллиантов. С бриллиантами не вышло, и изумруд стал собственностью Моррисона.
Российская власть очень любит покритиковать Америку. Но в кое-каких вопросах они, оказывается, сходятся. Например, в ряде американских штатов не первый год законодательно ограничивают аборты — и в России за последнее время принято сразу несколько законов, как будто копирующих практику условного Техаса.
Да и вообще: несмотря на то что аборты входят в ОМС, в России существуют целые регионы, где их сделать невозможно, — потому что врачи решили, что это не богоугодное дело. А фонд Андрея Первозваного, патронируемый Владимиром Якуниным, недавно начал проводить конкурс среди врачей и психологов «Святость материнства», раздавая денежные призы по критерию, кто предотвратил больше абортов.
Нина Назарова отправилась в два района Ярославской области, где беременность больше не прерывают, чтобы разобраться в том, как врачи совместно с церковью борются с абортами. В ролях: эмбрион Гаврюша; священник, который лично отговаривает женщин в случае необходимости; «Дневник нерожденного младенца» и многое другое.
https://meduza.io/feature/2017/05/02/mamochka-mne-nozhku-rvut?utm_source=telegram&utm_medium=live&utm_campaign=live
По случаю Первомая (на самом деле нет) возвращаюсь к регулярному вещанию. Начнем с заведомо выигрышного: во-первых, очередной материал The Atavist Magazine, в котором неинтересных текстов не бывает; во-вторых, на по-детски захватывающую тему — современное кладоискательство.
Интересно, кстати, что, хотя предполагаешь, что тема это скорее маргинальная, американской журналистикой она разрабатывается довольно активно. Здесь я уже писал и про то, как в океане нашли фальшивые изумруды; и про попытки раскопать нацистский поезд с золотом; и про то, как в Колорадо ищут клад, спрятанный эксцентричным богатеем. История в The Atavist ближе всего к первой — только на сей раз тут не про мошенников, а наоборот: про человека, который решил, что в индустрии по розыску затонувших кораблей с золотом слишком много авантюризма и слишком мало науки, — и теперь пытается это изменить.
Тейлор Зайонк занялся кладоискательством по наследству: его отцу Гаю в какой-то момент наскучило работать юристом, он начал интересоваться поиском затонувших кораблей с сокровищами, — и вскоре стал работать на этом поприще: например, в 1998 году организовал экспедицию к затонувшей посреди Атлантического океана с двумя тоннами золота на борту японской подлодке, про которую снял документалку National Geographic. Путешествовал он и к остаткам «Титаника», и к затонувшему в районе Бермудского треугольника торговому судну — и брал с собой сыновей, Тейлора и его брата. Когда отец, став консультантом флоридской компании, которая занималась охотой за затонувшими сокровищами, предложил Тейлору стать в ней консультантом археолога, сын бросил факультет психологии за полгода до окончания университета — и стал заниматься теорией и практикой кораблекрушений.
Обнаружив, что кладоискательству присущ бардак, он решил привести в порядок архив и постепенно разработал научную методологию поиска кораблей с сокровищами (даже опубликовав про это академическую работу). Методология эта полагается на четыре критерия: уверенность, что судно можно найти; ценность груза; вероятность, что этот груз можно достать; юридические обстоятельства (то есть насколько легко легализовать сокровище). Условно говоря, корабль, лежащий на малой глубине с большим грузом золота в нескольких километрах от военно-морской базы КНДР, — это плохая цель, потому что не проходит по третьему и четвертому критерию.
Впрочем, вскоре оказалось, что методологию применять не на чем: Гай Зайонк поссорился с работодателями и вместе с сыном ушел из компании. Тейлор стал работать разработчиком онлайн-курсов про архитектуру и грустить. А через несколько лет новый инвестор предложил его отцу создать совместный бизнес — и Гай согласился при одном условии: они наймут сына. Тейлор, к тому времени женившийся и переехавший, разумеется, согласился. И вскоре предложил первую цель: затонувший в октябре 1860 в Атлантическом океане пароход «Коннаут», шедший из Британии в Америку с шестью сотнями пассажиров на борту — и грузом золота на 10 тысяч фунтов по тогдашнему курсу.
У «Коннаута» своя история — и автор рассказывает ее параллельно с историей Зайонков. Это не слишком известное кораблекрушение — просто потому что все пассажиры, несмотря на пожар, спаслись. Спаслись благодаря Джону Уилсону, капитану проходившего мимо торгового брига «Минни Шиффер», который, несмотря на риски, дождался, пока люди переправятся с одного корабля на другой (людям пришлось тесниться на палубе брига — он был куда меньше парохода) и доставил их в целости и сохранности в Бостон. Уилсон стал героем СМИ, родственники пассажиры в благодарность собирали ему деньги. Сам капитан сначала решил отдохнуть от моря, получив работу в порту Нового Орлеана. А еще через несколько лет, когда началась гражданская война, былой кумир нации стал пиратом, нападавшим на суда и грабившим их во имя Конфедерации. И этот биографический сюжет — третья линия текста.
«Однажды, когда политтехнолог Андрей Колядин работал в администрации президента, в 2:45 ночи ему позвонили на мобильный телефон. Звонил Владислав Сурков, в тот момент курировавший в АП внутреннюю политику.
— Ты где? — спросил Колядина начальник.
— Я дома, — ответил тот.
— А почему ты дома, когда у тебя в Амурской области происходит такое?!»
Российская политика — сюжет довольно специальный; многие небезосновательно считают, что ее в стране толком и нет. Это, однако, вовсе не мешает существованию целого класса политтехнологов и политконсультантов — людей, которые отвечают за проведение кампаний, придумывание стратегий, мониторинги, «темники» и прочие вещи, которые в конечном счете невидимо определяют здешнюю политическую жизнь. Именно политтехнологи — основные исполнители задач Владислава Суркова, Вячеслава Володина и Сергея Кириенко, которых принято считать главными ответственными за внутреннюю политику в стране; и именно они работают с «Единой России» — потому что больше ни у кого особенно нет ресурсов.
В общем, это важные люди, о работе которых мало кто знает. Мы решили исправить положение. Журналист «Коммерсанта» Таисия Бекбулатова провела большое исследование и написала текст о том, как работают и на чем зарабатывают российские политтехнологи; не побоюсь сказать, что его почти необходимо прочитать, если вправду хочется разобраться в том, как устроена местная политическая жизнь.
https://meduza.io/feature/2017/04/10/dengi-dostup-i-snova-dengi?utm_source=telegram&utm_medium=live&utm_campaign=live
Читатели могли заметить, что здесь в последнее время исключительно форварды от «Медузы». Это не потому что я обленился или окончательно охамел — а потому что я решил в кои-то веки почитать художественную литературу. Конкретно сначала «Аустерлиц» Зебальда, а потом перечитать «Войну и мир» — обе книги требуют немало временных затрат, потому и немного не до лонгридов.
Тем не менее, эти форварды никогда не являются дежурными, а уж в этом случае это текст, который я бы тут отрекомендовал при любом раскладе; именно такая нарративная журналистика, которую я люблю больше всего: удивительные истории про людей, способные рассказать нам что-то и про нас самих. Очень советую.
1 декабря 2016 года спецкор Туровский в своем материале «Рыцарь против ФСБ» впервые публично сообщил о деле Оксаны Севастиди — продавщицы из Сочи, которую приговорили к семи годам заключения за то, что она в 2008-м году отправила SMS грузинскому знакомому.
12 марта 2017 года Севастиди вышла на свободу — ее помиловал своим указом Владимир Путин. Свое первое интервью на свободе она дала спецкору Туровскому. И там такое:
«После всего этого я так же люблю своего президента Путина. У него всегда широкие жесты — он помогает Украине и Сирии.
— Не думаете, что он тоже несет ответственность за ту систему, в результате действий которой вы оказались в тюрьме из-за СМС?
— Нет. Не думаю, что он ответственен за приговоры. Про Сталина тоже говорили — смотрите, что при нем творилось. А Сталин ведь не знал обо всех приговорах.»
И такое:
«Все это дело вырубило под корень мою семью. Мама за два года постарела на двадцать лет, я ее не узнаю. Я больше никому не верю. И самое страшное — у меня нет никаких эмоций. Я как будто мертвая.»
В общем, пробирает по-настоящему, до костей.
https://meduza.io/feature/2017/03/15/posle-vsego-etogo-ya-tak-zhe-lyublyu-svoego-prezidenta-putina-u-nego-vsegda-shirokie-zhesty?utm_source=telegram&utm_medium=live&utm_campaign=live
Небольшой дайджест текстов про Россию в американских СМИ за последнее время
— Хороший текст про конспирологию вокруг России и Трампа — Маша Гессен (внезапно, но не в первый раз) в NY Review of Books. Из ценных мыслей: чиновники, которых назначает Трамп, регулярно лгут под присягой — однако эта ложь оказывается заслуживающей внимания и вызывающей последствия, только если она связана с Россией; причина — по версии Гессен — не только старые паттерны Холодной войны, но и то, что они удобны республиканцам, для которых очень рискованно разоблачать другую ложь людей Трампа по целому ряду причин. Другое важное соображение: по сути, нарратив «Трамп — агент Путина» проталкивается в медиа анонимными спецслужбистами; и это опасно, потому что предельно непрозрачно (хоть и ясно, почему спецслужбисты не любят Трампа). Кроме того — много трезвых оценок по поводу того, какие факты являются достоверно установленными, а какие нет, а также остроумная мысль про то, что Россия, как и СССР, всю дорогу культивировала связи с политическими маргиналами в надежде расшатать систему — но в том, что сейчас эти маргиналы пришли к власти, виноват явно не Кремль, а сами американцы и конкретно демократические политики. Последний абзац можно игнорировать.
— Средний текст про конспирологию вокруг России и Трампа — Кит Гессен (не знаю, какими родственными узами они связаны с Машей, да и важно ли это) про семь «путинологических» теорий в The Guardian. Саркастическая интонация подходит к объекту описания, однако ряд суждений (особенно в части, где разоблачается политический талант Путина) кажутся поверхностными; другие просто неверны; ну и «теория» про то, что у Путина был некий удар, смешна что структурно, что по сути. То есть пафос текста я разделяю, но забавно, что он подвержен всем тем же недостаткам, которые разоблачает.
— Хороший текст про постсоветскую Россию в контексте международной политики — очень трезвый разбор трех свежих книг по теме в London Review of Books. Разумная критика стереотипов и алармизма: речь не идет о новом витке Холодной войны, старые паттерны тут неприменимы, еще и потому, что нынешние отношения Запада с Россией куда менее предсказуемы. Убедительная расстановка акцентов: Запад в каком-то смысле сам потерял Россию, которая ожидала, что с исчезновением биполярности ей будет предложено полноценное место в элите западных стран, — в то время как сами западные страны продолжали развивать всю ту же стратегию, что и раньше, просто предполагая, что теперь она не встретит сопротивления; автор рецензии на простых примера показывает, что российская власть всю дорогу — в том числе при Путине — регулярно пыталась сблизиться с Западом, который этой близости совершенно не жаждал. Интересные ходы мысли: например, любопытный тезис, что военная угроза со стороны России сейчас происходит не столько благодаря наличию военной мощи (российская армия во многом отстала и так далее), сколько благодаря готовности применить силу и неготовности Запада как-либо внятно на это применение силы ответить. Оптимистичные — для мира, во всяком случае, — прогнозы: никаких претензий на мировое господство у Путина нет, он не собирается завоевывать Европу, и вообще его авторитаризм прежде всего направлен внутрь, а не вне. Ну и еще забавно (и показательно), что самой адекватной книжкой из трех обозреваемых оказывается, по мнению автора, небольшая брошюра директора московского Карнеги-Центра Дмитрия Тренина.
Поговорил с любимым писателем. Новый роман, правда, совсем не восторг, увы. Но интервью, кажется, вышло небессмысленное.
Читать полностью…Прошлой весной начался самый масштабный эксперимент по тестированию базового дохода. Благотворительная инициатива GiveDirectly, основанная двумя выпускниками Гарварда, на протяжении 12 лет будет перечислять деньги 6 тысячам жителей кенийских деревень. Сумма небольшая - $22 в месяц, но это первый эксперимент такого масштаба, в котором деньги будут раздавать не выборочно, а всем членам сообщества.
Журналист Atlantic Энни Лаури пишет книгу о безусловном базовом доходе. Она съездила в Кению, пообщалась с основателями GiveDirectly, с сотрудниками гуманитарных программ в Африке и с самими бедными кенийцами.
Деньги на проект выделили частные инвесторы и компании из Кремниевой долины. Из-за технологических инноваций миллионы людей могут потерять работу. Обществу нужен план Б - и логично, что его создание финансируют те, кто планирует перевернуть рынок труда.
Раздавать бедным деньги - довольно непопулярная идея среди гуманитарных организаций. Считается, что умные белые люди лучше знают, что нужно отсталым африканцам. И вообще, как можно просто раздавать деньги, если все знают, что человеку нужно давать не рыбу, а удочку!
Но доноры и сотрудники гуманитарных программ слабо представляют себе реальные потребности людей, и потому тратят кучу денег впустую. В кенийских деревнях много лишних канистр и баков для воды - они никому не нужны, но их продолжают присылать. Доходит до смешного: кенийцы торгуют на базаре бесплатными тапочками из гуманитарной помощи. Людям не нужны канистры, футбольные мячи, сетки для кроватей и прочий хлам от НКО. Им нужны деньги, за которые можно купить и рыбу, и удочку.
Чтобы лучше понять ландшафт, в котором всё это происходит, вот вам небольшая зарисовка. В этой деревне всего один дом с электричеством (школа). Там нет водопровода. Люди ходят в туалет просто на землю - у них нет техники, чтобы выкопать выгребную яму. Нет и быков - землю пашут вручную. Есть на людях там считается неприличным - это расценивается как хвастовство. Мол, смотрите все, у меня есть еда! В это сложно поверить, но в соседней деревне - в 20 километрах от этой - родился отец Барака Обамы.
Когда какие-то незнакомцы пришли и начали раздавать жителям этой дыры деньги, те сначала не поняли, что происходит. Сотрудники GiveDirectly столкнулись с невиданным ранее уровнем отказа от помощи - бедные кенийцы не верили, что кто-то раздаёт им деньги просто так, и начали придумывать объяснения-слухи, якобы это деньги от дьявола. Эту проблему удалось решить - с населением проводили разъяснительные беседы, люди из других деревень рассказывали о том, как им помогли эти выплаты. В общем, дело пошло.
И внезапно оказалось, что "отсталые африканцы" тратят деньги довольно рассудительно: покупают мопеды для таксования, леску для ловли рыбы, заводят коров, кроют дома железом, открывают своё дело. Многодетные матери покупают еду, чтобы прокормить детей. Деревни, участвующие в программе, заметно отличаются от других - вливание свободных денег создаёт в этих упадочных поселках зачатки экономики, хоть и самой примитивной.
Автор явно симпатизирует идее безусловного базового дохода, так что после прочтения критики все равно будут говорить - это не работает, базовый доход порождает тунеядство, текст однобокий, а люди по природе своей ленивы. Ленивы, с этим трудно спорить. Но мне хочется верить, что эксперимент закончится удачно. Кто знает - возможно, кенийцам повезло первым заглянуть в наше общее будущее - будущее без обязательного труда.
Финал текста хорошо иллюстрирует суть базового дохода. Автор общается с местным парнем - он купил лески, чтобы связать сеть, планирует снять лодку и нанять помощника, чтобы ловить рыбу и продавать её на рынке. В удачный день он рассчитывает зарабатывать $20. На вопрос, почему он не накопил денег на леску раньше, он пожимает плечами, улыбается и отвечает: "Потому что не мог".
https://www.nytimes.com/2017/02/23/magazine/universal-income-global-inequality.html?_r=0
P.S. Если не читаете по-английски, посмотрите хотя бы фото, они понятны и без слов.