161743
Vladimir Pastukhov’s Public Channel Honorary Senior Research Fellow (UCL)
О, сколько нам открытий чудных готовит просвещенья сон…
Беглое знакомство с новостной лентой новогоднего ФБ случайно привело к открытию ранее мне неизвестной отрасли российской политической паранауки: учения о государстве-цивилизации.
Оказалось, что государство-цивилизация – это совсем не хухры-мухры, а глубоко продуманный концепт, призванный потеснить ни много ни мало, а все три известные до сих пор политические теории: либерализм, социализм и консерватизм. (Это не у меня сбился прицел, а именно в такой последовательности отстойные «теории», битые новым российским концептом, перечислены программным директором Валдайского клуба и, между прочим, доцентом аж самого МГИМО Иваном Тимофеевым).
Между тем, более пристальное исследование вопроса обнаружило, что о государстве-цивилизации как об альтернативе глубоко чуждого русской ментальности западного государства-нации уже складываются легенды и написаны километры квази-научных текстов, готовятся к защите диссертации, формируется целое научное направление. Оно развивается со скоростью гуманитарной опухоли.
Как сказал бы Лопе де Вега (в переводе Лозинского), «все это и умно, и глупо».
Это умно, потому что до «кремлевских»наконец дошло, что в основе идеологии должен лежать догмат, которому нужно придать силу «священного писаия», на который по любому поводу и в любой ситуации можно сослаться как на истину в высшей инстанции, критика которой воспринимается как ересь: «А почему? – А потому! Потому что мы государство-цивилизация». Таким образом, мы являемся свидетелями титанической попытки соорудить новый марксизм-ленинизм из подручных средств. Ну что-то типа ранне-китайского производства чугуна в самодельных домнах в каждом дворе.
Это глупо, потому что все это уже было – вымученные, высосанные из пальца схоластические концепты, единственная цель которых состояла в том, чтобы обслуживать идеологические потребности тоталитарной системы: сначала «государство диктатуры пролетариата», потом «общенародное государство», теперь вот «государство-цивилизация». Последнему суждено разделить судьбу первых двух – сгинуть в запасниках исторических архивов.
Все эти попытки всегда были основаны на интеллектуальном импортозамещении. Так называемый «русский марксизм» паразитировал на реальном европейском марксизме, на который ссылался, не имея с ним на самом деле почти ничего общего. Нынешние государственники паразитируют на некогда популярном на Западе Хантингтоне, переделав его «полечку» на язык родных равнин. К слову сказать, я и к оригиналу относился весьма прохладно, что уж говорить о кривой копии.
В конце 80-х меня увлекла казавшаяся мистически занимательной политическая наука, которую в СССР почему-то называли «политологией». Я гордо к месту и не к месту называл себя политологом. После победы нового строя орды преподавателей научного коммунизма и других обязательных марксистско-ленинских дисциплин ломанулись в «политологи», и я на долгие годы стал представляться общественности как адвокат.
Нечто подобное со мной происходит снова, спустя тридцать с лишним лет. В 90-е я был в небольшой когорте теоретиков, которые экспериментировали с применением цивилизационного подхода к описанию российских исторических реалий. Сегодня, начитавшись всей той отсебятины, которую несут новоявленные адепты «государства-цивилизации», я задумываюсь над тем, чтобы как-то временно убрать слово «цивилизация» из своего лексикона.
Дорогие читатели, зрители, а также слушатели!
Все обитатели “Пастуховской кухни” поздравляют вас с тем, что хоть что-то в этом мире еще наступает, а именно - с Новым годом! Я не буду повторять здесь банальности о войне. По моему мнению, и на войне люди должны жить и радоваться жизни, смертию смерть поправ. В скорбных лицах нет правды, сохраните скорбь для своих сердец и храните ее там.
Может быть, поэтому вы не найдете в нашем новогоднем выпуске ни подведения итогов (какие итоги – мы еще до первой станции не доехали), ни прогнозов на следующий год (мы же не weather. com, и нам не надо притворяться, что мы знаем, что будет, в любую погоду).
Вы удивитесь, но и помимо итогов и прогнозов нам есть, что вам сказать. Мы просто захотели поднять вам немного настроение.
И еще. Мы желаем вам всем, чтобы следующий год превзошел ваши ожидания, а то у нас у всех планка ожиданий как-то сильно упала. Мы хотим, чтобы был повод в следующем году сказать: “Вау, оказывается, и так бывает!” - мир прекрасен своей непредсказуемостью,и это работает в обе стороны, а не только в плохую.
С Новым годом! Оставайтесь с нами.
Владимир, Борис и все остальные кухонные жители
https://youtu.be/FcWSkG0rhMo?si=RndghKGqcajXmU7n
После некоторых размышлений я решил, что этот год заслуживает того, чтобы подвести его итоги днем ранее, оставив 31 декабря на мечты, надежды или хотя бы забвение. Наш мир слишком большой и сложный, и в нем много чего происходит, чтобы я мог взять на себя ответственность расписаться за все человечество. Я ограничусь оценками того, что больше волнует меня и что я лучше чувствую и пониманию:
1. Для России и Украины это был год перетягивания каната войны, по итогам которого «команды» остались на своих местах, несмотря на сверхчеловеческое напряжение сил. Если использовать очень поверхностную аналогию, то для меня этот год оказался похож на 1942 год на Восточном фронте Второй мировой войны. Все вязко, все неоднозначно, тенденции не угадываются, но при этом где-то внутри совершается невидимая гигантская работа, плоды которой дадут знать о себе уже в следующем году.
2. В чисто военной плоскости год не принес России никаких существенных успехов (вряд ли такими можно считать овладение Бахмутом и Марьинкой). Однако, поскольку в информационном поле были подогреты завышенные (если не сказать – утопические) ожидания от украинского наступления на Юге, то создается субъективное впечатление, будто бы год оказался более успешным для вооруженных сил РФ. Объективно это не так – ни одна из сторон не достигла своих военных целей.
3. Успех России скорее можно нащупать в политической и психологической областях, чем на фронте. Вовремя перейдя к стратегической обороне и подготовив население морально к перспективе длительной, расчитанной на долгие годы войны, Путин обеспечил себе более комфортные условия правления, чем Зеленский, которому и то, и другое еще только предстоит совершить в следующем году. Впрочем, это не значит, что Зеленский не сможет перестроиться. Это значит, что ему предстоит пройти через полосу турбулентности, которую Путин уже преодолел.
4. На руку Кремлю сыграло в этом году то, что Запад оказался не готов “вписываться” в многолетнее противостояние с Россией. Многие на Западе полагают, что принципиальная задача “обескровливания” России и лишения ее стратегического потенциала, способного угрожать ключевым интересам Запада, уже решена: Россия показала, что не имеет ресурса для масштабной и продолжительной войны с более самодеятельным в части вооружений и финансов противником, чем Украина. Отчасти поэтому Запад резко сократил объемы своей помощи Украине, подталкивая ее таким образом к поиску болезненных компромиссов.
5. Можно предположить, что в 2024 году нас ждёт гораздо более динамичное развитие событий с крутыми поворотами и даже разворотами. Мы готовимся погрузиться в триллер с непредсказуемым финалом. Следующий год будет годом вскрытия нарывов. Неизбежным следствием этой процедуры является гной, которого будет в избытке. Но одновременно придет и облегчение. Начнет просматриваться траектория движения истории, которая пока ощущается только как нитевидный пульс.
Если звезды на небе зажигают, значит, это кому-нибудь нужно. Если деспотические режимы демонстрируют сверхустойчивость, значит, они кому-нибудь выгодны. Я хотел написать несколько слов о неочевидных бенефициарах путинской системы, которые являются гарантами ее агрессивного воспроизводства. Но сначала небольшой офтоп из личного архива.
Я много раз уже рассказывал в разных эфирах, что в конце 80-х по недосмотру начальства мне, тогдашнему аспиранту Киевского университета, выдали пропуск в спецхран расположенной по соседству с главным университетским корпусом академической библиотеки, где я завис на пару лет, читая все подряд. Среди прочего (всяких врагов народа и иной очевидной «запрещенки») мне в руки попал сборник трудов академика Берга, который совсем уж непонятно что делал в этой компании. Впрочем, стоило его открыть, как тайна прояснялась. Там внутри была статья о направленной эволюции, довольно скептически настроенная в отношении эволюционной теории Дарвина. Хорошо владея математическим аппаратом, Берг доказывал, что, если идти «методом тыка», то есть случайного подбора полезных изменений, то, чтобы пройти путь от Большого взрыва до человека мыслящего, нашей Вселенной необходимо на порядок больше времени, чем она существует. Из этого Берг делал вывод, что существует вектор эволюции, который делает отбор полезных свойств более осмысленным, не уточняя, впрочем, кто бы мог его проложить.
Возвращаясь к постылой актуальности, замечу, что замечание Берга, по всей видимости, корректно и для социальных систем. Путь из дикости к современной цивилизации мог и должен был бы быть значительно длиннее, если бы не существовало определенного «этического вектора», вдоль которого выстраивался отбор «полезных» и сложных форм человеческого поведения. Недаром эволюция человечества, топтавшаяся на месте сотни тысяч, если не миллионы, лет, резко ускорилась с появлением мировых религий. Да и в целом, свой основной путь к современной цивилизации мы пробежали за смехотворные несколько десятков тысячелетий. Все это, однако, не означает, что отброшенные в кювет истории «человеческие форматы» исчезли. Они просто оказались задвинуты на второй план этим «неестественным» отбором, основанном на новой этике, но не сдались. Как не сдались перед вызовом эволюции вирусы – эти древнейшие обитатели живой природы.
На мой взгляд, у путинского режима имеется почти неисчерпаемый децивилизационный мобилизационный ресурс. Главным бенефициаром режима сегодя становится «человек леса» - тип, оставленный за бортом эволюции, направляемой «этическим вектором». Неконкурентоспособный в условиях отбора, где правила диктуют законы и институты, он чувствует себя как рыба в воде там, где не действуют никакие правила, кроме стихии насилия. У всех этих людей в условиях устойчивого развития цивилизации просто не было шансов на что-то большее, чем быть ее отстойной периферией. Теперь же, при путинском режиме, они сместились в самый ее центр и обживаются там как гунны на развалинах Рима. И когда вы видите, как сменился антропологический типаж в экранах ваших телевизоров – это вам не кажется. Новый неандерталец теперь правит там бал. И не только там, он захватывает все новые и новые территории: академию наук и союз писателей, консерватории и «Голубые огоньки» (что бы это ни значило). Это теперь его мир, он в нем победитель, и теперь он его без боя не отдаст.
Его придется отвоевывать теперь не у Путина, а у этих распоясавшихся «людей леса». И отвоевывать придется меньшинству, потому что большинство будет всегда на стороне этого «леса». Победить в этой войне миров можно будет, только нащупав «этический вектор» эволюции и зацепившись за него. Если, конечно, старик Берг был прав…
Ивлеева достигла максимума возможной в России популярности. Судя по заголовкам новостных лент последних двух дней, переплюнуть этот результат уже невозможно. Попробую подвести «Голые итоги».
1. Тема выеденного яйца (в съедобном смсле слова) не стоит, но при отсутствии других позитивных новостей стала хайповой. Подозреваю, что до конца года каждый эфир теперь будет начинаться и заканчиваться в стиле ню, поэтому предпочитаю застрелиться сразу, чтобы не мучить ни себя, ни слушателей.
2. О триггерах. Приз за лучшую аналитику получает Максим Дбар, написавший об эффекте бабочки: еще никогда стремление одной женщины продемонстрировать, как здорово она похудела, не приводило к такому оглушительному политическому результату. На мой взгляд, речь идет об абсолютно незапланированном, случайном инциденте, о скандале на ровном месте. Это, как сказал бы Марадона, “рука Бога”. На этот раз она просто не прикрыла вовремя причинное место.
3. О причинах. Тут ближе всех к истине Дмитрий Колезев, который написал о том, что чрезмерно раскрученная в медиа новость (раскрученная из лучших побуждений – все должны знать, как нам весело и хорошо живется в замечательной России) случайно попала в зазор между двумя официальными пропагандистскими клише. Оказалось, что этот стык является уязвимым местом системы – это как попасть мячом в то место, которое у Екатеринбургского блогера было обвязано носком Слепакова. Нечасто, но бывает. В этот миг власть испытала соответствующие моменту ощущения и отреагировала не на сознательном уровне, а на уровне безусловных рефлексов: боль, шок, руки инстинктивно прикрывают с опозданием то, что не было вовремя закрыто. Это несколько затрудняет поиск логики в ее действиях.
4. О последствиях. Никаких уж особых последствий не будет. Власть извлекла урок и постарается в дальнейшем прикрыть прореху между двумя идеологическими парадигмами, которые одновременно навязываются сегодня обществу. В дальнейшем будут строго следить, чтобы зазор был менее кричащим и чтоб сквозь него не было видно чьей-то задницы, не говоря уже об остальном. С этой целью всем селебритиз предложат заниматься тунеядством, предварительно погасив в комнате свет, чтобы не раздражать соседей, вернувшихся с третьей смены с какого-нибудь снарядного завода. Сейчас всех участников вечеринки проведут “фейсами по тейблам”, после чего включится механизм самоцензуры. Не надо думать, что селебритиз так уж боятся репрессий. Они не понадобятся. Главная репрессия здесь одна – отключить от финансовых потоков, а это несложно.
5. О перспективах. В целом жизнь в России вскоре станет ожидаемо менее веселой, но по-прежнему сносной. Впрочем, тенденция выдерживается достаточно определенная, и рано или поздно дело дойдет и до хорового пения интернационала в отхожих местах. Но, конечно, это не сразу. Интеллигенции надо дать время на адаптацию. В связи с чем поздравляю всех с наступлением года “полуголого Дракона”. Правильной дорогой идем. Чем больше людей убедятся в том, что их нормальная жизнь (норма у каждого своя) несовместима с этим режимом, тем легче и быстрее можно будет когда-нибудь сказать ему “До свидания”. Потому что, если без радостей любовь, то и разлука без печали, как сказал поэт…
Так не бывает, чтоб на одной сцене запевал и Братский хор Валаамова монастыря, и сводный попсовый оркестр “Гей, Славяне!” – кто-то кого-то обязательно отпоет. У политики “Два мира – две войны” есть свои естественные пределы. В какой-то момент сосуществование двух этих миров – мира Ратибора и мира Мутабора, - становится противоестественным, и властям придется начать зачистку сцены от мутаборов в интересах ратиборов. Происходить это будет под радостные аплодисменты прилепинских культуртрегеров, которые предложат отдать всю сцену им в бессрочный лизинг. Так что вскоре там будет царить один братский хор, изредка разбавляемый Цыгановой на сладкое. Остальным придется либо натянуть камуфляж, либо оттянуться в каких-нибудь дубаях. Там, кстати, голышом сподручней плясать будет.
Это в качестве затравки к последнему выпуску “Пастуховской кухни”
https://youtu.be/ogFdxkywh2w?si=4vL9_QoZfEdiSzff
Почему Зеленский не cмог отказаться от наступления, хотя спорные его последствия были более чем очевидны (иначе бы начало операции не задержалось почти на два месяца)? Ответ на этот вопрос надо искать в событиях предыдущего 2022 года.
Когда только началась эта война, я написал, что Россия в ней хоронит шанс стать нацией, в то время как Украина такой шанс приобретает. Не отказываюсь от написанного, но появились нюансы. Проблема состоит в том, что «иметь шанс» и «воспользоваться шансом», - это, как говорят в Одессе, две большие разницы.
На мой взгляд, Зеленский, сделав очень много полезного и важного для отпора агрессии, этим шансом на создание украинской нации в полной мере воспользоваться не сумел. Одной из объективных причин, не позволивших ему это сделать, была трагедия в Буче, приведшая к резкой радикализации украинского общества. После Бучи было очень сложно удержать украинское общество от перехода из парадигмы “войны с Россией” в новую парадигму “войны с русскими”.
Этот переход был естественной реакцией общества на ужасы войны. Зеленский мог пытаться его затормозить, но он решил его поддержать и ускорить. Такое решение имело множество неизбежных последствий, которые во многом предопределили дальнейший ход событий. Прежде всего, это сформировало специфическую основу консолидации общества для борьбы с российской агрессией. Эта консолидация произошла не на платформе гражданственности, а на платформе патриотизма, что близко, но не одно и то же.
Разница в том, насколько широкой является общественная коалиция. В гражданской конфигурации – это широкие слои общества, включая умеренные его страты. В патриотической – преимущественно только самые радикальные и пассионарные его элементы. Команда Зеленского сознательно сделала ставку на радикалов и оставила за кадром значительную часть умеренно настроенных украинцев. Это как если бы Путин решил полностью опереться только на Стрелкова и его соратников.
“Умеренный” в данном контексте - не значит “пророссийский”. Речь идет именно о той значительной части общества, которая твердо встала на позиции защиты украинского национального государства и его суверенитета, но оказалась не готова к радикальным, большевистским методам его самоутверждения: типа, с Россией мы, конечно, воюем, но зачем стулья (памятники) ломать…
Так или иначе, но после Бучи Зеленский по всем вопросам политической повестки стал придерживаться самой радикальной, крайней позиции. В том числе, он обозначил как минимальные параметры победы в войне полную и немедленную деоккупацию всех захваченных территорий, включая Крым. Ничего плохого в этом нет – за эту цель сегодня слету впишется любой украинец и пол-Европы. Вопрос в готовности заплатить за нее соответствующую цену. Часть общества готова за эту цель убиться, чаще – убить других, а часть не готова. Между этими двумя частями необходимо было достигнуть компромисса. Таким компромиссом стало обещание быстрой и победоносной войны: боль мгновенна – исцеление вечно.
Концепт «неотвратимой и скорой военной победы» стал, таким образом, для Зеленского не просто проходной «обiцянкой», а фундаментальной скрепой, обеспечивающей относительный гражданский мир в обществе в условиях, когда власть транслирует радикальную политическую программу ее пассионарного меньшинства. Именно это обстоятельство, а не легкомыслие или давление западных партнеров, заставили Зеленского рисковать и играть этим летом ва-банк.
Не в том проблема, что провалилось наступление, война – дело непредсказуемое. Развалилась общественная скрепа, вера в то, что все быстро закончится, а значит, можно перетерпеть все «прибамбасы» нынешнего правления. На мой взгляд, самые серьезные вызовы ждут Зеленского в текущем году не за границей, а дома. Либо он находит для общества новую долгоиграющую скрепу, либо общество насадит его на булавку.
Если бы я был Путиным, я бы тоже ополчился на участников “полуголой вечеринки” в Москве, но за другое. Я-то лично совсем не против культа тела, тем более полуголого и даже совсем голого. Но хотелось бы немного более качественного тела. Потому что то, что я успел посмотреть, оскорбляет не столько нравственные чувства верующих, сколько эстетические чувства гедонистов. Такие совершенства секретарша Верочка из «Служебного романа» рекомендовать прятать под макси, а не выставлять на всеобщее обозрение. Как сказал бы герой Ильфа и Петрова, “Зрелище получилось не для слабонервных”.
Читать полностью…
Несколько забытая рубрика «Комментарии читателей». Elena Navez пишет в чате Бориса, где идет основная дискуссия по моим текстам:
«Мне кажется, сейчас главная проблема в том, что западная модель уже не видится достойным образцом для подражания, как это было 35 лет назад, для тех, кто хочет сменить курс и вывернуть со своей исторической колеи. Очевидно, что сегодня уже в самой в консерватории надо что-то менять. И это лично меня вводит в ступор. Вся надежда на следующее поколение».
Соглашусь с тем, что это если и не самое главное, то точно очень важное. Думаю, однако, что это как проблема, так и некоторое окно возможностей. То есть все не так однозначно…
Горбачевско-ельцинская революция проходила под западническими лозунгами. Доминирующей была теория «догоняющего развития», в соответствии с которой Россия – это нормальная европейская страна (ну как сейчас Украина), и 300 лет со времен Петра она шла правильным курсом навстречу к своей европейской мечте, но вот в 1917 году в шаге от цели свернула не туда, заблудилась, застряла в дремучем лесу большевизма и отстала в своем развитии от передового европейского отряда. Цель виделась простой и ясной: преодолеть разрыв, позаимствовав у Запада лучшие политические (демократические) технологии, которые предполагалось внедрять приблизительно так же, как франшизы McDonald's и Burger King.
В этой концепции все было хорошо, кроме одного – она была утопичной. Западный опыт приживался в России плохо, и в итоге российская демократия оказалась похожа на европейскую не больше, чем телефон Старика Хоттабыча из цельного золота был похож на настоящий телефонный аппарат. О том, что из этой затеи западников ничего не выйдет, с самого начала предупреждали многие, но их голоса тогда не были услышаны. Эксперимент закончился воцарением Путина, который провел поэтапную «отмену западничества», заменив его на униженное, но неубитое славянофильство в его крайней выморочной, декадентской ипостаси национал-большевизма (дикой эклектичной смеси радикального традиционализма с радикальным сталинизмом). У этого славянофильского проекта нет будущего, хотя его настоящее и может растянуться на несколько десятилетий.
Таким образом, в точке бифуркации, которую рано или поздно России снова придется проходить, возникнет качественно новая ситуация искусственного идеологического вакуума, который очень трудно будет заполнить чистым западничеством образца 80-х или 90-х годов прошлого века. Воспоминания о тех годах будут еще достаточно живы у старших поколений, но самое главное – у новых поколений не будет того упоенного восторга перед всем западным, который был у поколения шестидесятников. Но будет аллергия на примитивное славянофильство. Это хорошая почва для того, чтобы поискать собственные пути выхода из кризиса с оглядкой на западный опыт, но уже без слепого копирования.
Конечно, на этой почве может ничего и не вырасти. Такая опция существует всегда. Но запрос именно на самостоятельный, я бы сказал - более взрослый, более взвешенный ответ на вызовы истории, в большей степени сориентированный на здравый смысл, практицизм и хорошее понимание своих «домашних» реалий, чем на разного рода «измы», постепенно растет. А если есть запрос, то должен сформироваться и ответ.
Путин - военным: «США втащили нас в эту войну». Ну надо же. Это когда стало понятно - только сейчас или раньше можно было догадаться? Так не втягивались бы, показали бы им крупный кукиш и потратили полтриллиона нефтедолларов на технологический прорыв и на инвестиции в человеческий капитал. Вот это был бы сюрприз. Плохому стратегу всегда американские яйца мешают (не путать с яйцами Патрушева).
Читать полностью…
То, что Кремль решил временно отползти с бруствера в ближний тыл для перегруппировки в вопросе об абортах, к сожалению или к счастью (кому как) показывает, что люди там пока еще сохраняют относительную вменяемость, и организовать просто так без причины и повода свой собственный политический аборт еще не готовы. Но я не теряю надежды - рано или поздно сделают, причем без помощи акушера (у Маркса – повивальной бабки, насколько я помню), а собственными руками, сидя перед зеркалом, как герой-полярник из песенки Высоцкого.
Откуда такая вера в людей, спросите? - Отслеживаю тенденции в российской фундаментальной науке. Мне, конечно, Роднянский испортил карму – я тоже отложил статью о сперматозоидах головного мозга, подписанную несколькими свихнувшимися генералами и одним примкнувшим к ним депутатом с пугающе говорящей фамилией, но он успел подробно о ней написать. Я, правда, в той статье не все понял. Там с привлечением большого научного аппарата доказывается, что оральный секс опасен политически, так как идейно чуждые русским женщинам (и тем более мужчинам) сперматозоиды при таком способе соития имеют возможность проникать коротким путем прямо в головной мозг, корректируя поведение получателя спермодозы. Это звучит, на мой взгляд, логично, и здесь у меня вопросов нет. Но почему в таком случае авторы предлагают запретить не только оральный, но и анальный секс? Не значит ли это, что у некоторых особей высшей расы головной мозг располагается в несколько нетрадиционном месте?
Но шутки в сторону. Бог с ними, чокнутыми авторами, давайте посмотрим на издателей. Журнал, в котором опубликован сей богохульный (без преувеличения, между прочим) опус, является классической диссертационной помойкой, на которой отмываются статьи соискателей ученых степеней «из народа» (силовиков, чиновников, депутатов, просто барыг); всех, у кого после удовлетворения первичных материальных потребностей (Майбах, жена на Рублевке, любовницы в Эмиратах) отросли вторичные духовные потребности – докторская степень, профессорское звание и большой орден Академии естественных наук. Я без юмора - сам грешен, при ее создании меня туда приняли, но я стараюсь никому об этом не рассказывать, считая это противоестественным. Для получения степени им всем формально нужны публикации в лицензированных журналах. Лицензия такая – как лицензия на отлов камчатских крабов, но круче. Эти журналы обирают тщеславных купчиков и чинуш, публикуя по бартеру их полуночный бред и неплохо зарабатывая. Это вообще к Пархоменко и Заякину, а не ко мне.
Но вы гляньте на фамилии членов редакционного совета и редакционной коллегии. Цвет нации во главе с А.И Бастрыкиным (надеюсь, он сам на самом деле эту публикацию все-таки не видел - иначе совсем страшно становится за русских женщин), десятки реальных докторов и профессоров из ведущих академических учреждений, сановитые бояре из всех силовых структур, деятели правящей партии. Нет, очевидно, уровень инфицированности свидетельствует о недопустимо широком распространении орального и анального секса в правящих элитах. Коготок увяз – всей птичке пропасть. Они думают, что управляют психами, но психи давно научились управлять ими. Поэтому рано или поздно они сделают себе политический аборт, просто из страха перед чужими сперматозоидами. Я терпеливо жду.
Путин недаром упорно возвращается в своих речах к теме суверенитета, словно преступник, который снова и снова возвращается на место совершенного преступления. Главный вопрос, который будет задан Путину на суде истории, будет не вопрос об узурпации власти, не об отправленных им на смерть людях, не о начатых при нем войнах, не об украденных под его покровительством миллиардах, – все это обременения и привилегии власти, за которые власть имущие держат ответ на суде человеческом, но не на суде истории. Вопрос будет один: был ли выбор в пользу Китая действительно историческим выбором русским народом своей новой (на самом деле – старой) судьбы в качестве вассального государства при азиатской деспотии, или он был личным выбором путинскими воровскими элитами новой крыши - в ущерб и вопреки действительным интересам русского народа?
Читать полностью…
Последовательная цепочка иллюзий Запада. Первая иллюзия состояла в том, что Россию можно не замечать, она все равно ничего не сделает. Эта иллюзия рухнула, когда 24 февраля 2022 года Россия сняла со стенки ружье и пошла в лес добывать себе пропитание сама. Вторая иллюзия состояла в том, что Россию можно быстро наказать и оставить голодной. Это иллюзия развеялась вместе с провалом украинского наступления на Юге. Теперь ей на смену пришла третья иллюзия - о том, что Россию можно легко накормить частью Украины. Расцвет этой иллюзии мы сегодня наблюдаем по обе стороны Атлантики: от Трампа до Маска и от Орбана до голландских правых. Все они в один голос твердят: да отдайте вы уже Путину Крым и еще что-нибудь, и все закончится! Эта иллюзия рухнет, когда Путин процитирует им советскую классику: “Я бы взял частями, но мне нужно сразу” (не уточняя - что). Запасаюсь попкорном, чтобы посмотреть «в натуре», какие слова припасет всем этим “миротворцам” русский пацан, когда поймет, что “шведы гнутся”. И только после этого, думаю, начнется серьезный разговор. Между пацанами с обеих сторон и без иллюзий. А пока придется обождать.
Читать полностью…
Первые впечатления от “Прямой линии” Президента России. Совсем не ново, не очень искренне, не слишком изобретательно. Советский цирк, тем не менее, был все-таки одним из лучших в мире. Нынешнему цирку до советского пока далеко. Заодно стало яснее различие между Путиным и Ельциным. Оба явно устали, но один уходить не собирается.
Читать полностью…
Мне кажется, что Кремль несколько поверхностно подошел к вопросу о выборах на оккупированных территориях, недооценив глубину и многослойность проблемы. Дело не в том, что это ставит вопрос о легитимности выборов и, как следствие, о легитимности Путина, в общем плане, – на это всем наплевать, - а в том, что оно ставит вопрос об этой легитимности в весьма специфическом, сугубо формальном разрезе.
У каждой палки есть два конца (ближний и дальний), но сначала виден только один, который ближе к руке, а наличие второго обнаруживается только после того, как произойдет его касание со лбом или другим местом (в зависимости от траектории). Решение провести выборы Путина на оккупированных территориях Украины – смелое и патриотичное. Это близкий и очевидный конец (палки). Такое решение поднимет эмоциональный настрой у части жителей самих оккупированных территорий и у какой-то части обывательской массы (в той мере, в которой она успеет сосредоточить на этой новости свое внимание).
Только непонятно, что это дает Путину, если электоральный процесс уже полностью под контролем, и результат заранее известен и вообще никак не зависит от голосования? А вот напакостить может будь здоров как, именно потому, что является чисто ФОРМАЛЬНЫМ, то есть юридически безупречным, не требующим сложной оценки, а поэтому легко применимым и легко продвигаемым поводом для полной делегитимизации (обнуления) итогов президентских выборов в России на Западе.
Можно, конечно, спеть песенку зайцев из «Бриллиантовой руки» - а нам трын-трава. Но суета вокруг решения МУС об аресте Путина с последовавшими за ним судорожными попытками вернуть хотя бы часть детей назад в Украину показывает, что отнюдь не все им трын-трава. А это именно такой же кейс, где есть возможность зацепиться за букву международного права. То есть ребята Кириенко повелись на хайп, но, как часто бываает, не додумали до конца. Пиар – дело хорошее, но в этом случае, похоже, овчинка выделки не стоит. Гений был старый российский посол в Украине: никогда такого не было, и вот опять.
Накануне Нового года, буквально как по расписанию, изменилась «подача» в ассоциированных с Кремлем СМИ информации об обстрелах Украины. Если раньше говорилось о нанесении точечных ударов по военной инфраструктуре, то теперь и этого нет. Пишут о взрывах в разных местах на территории Украины: раздался взрыв в Одессе, что-то взорвалось в Хмельницком, звуки взрывов слышы в Днепре и так далее. Мол, мистика, сами удивляемся, чего это у них все, за что не возьмись, взрывается. Верный признак того, что в рамках очередного приступа “братской любви” Кремль будет и в этом году остервенело бомбить украинские города, пытаясь “закошмарить” мирное население. Цель все та же - заставить украинцев “давить” на Зеленского, требуя срочного мира. Странно, что полтора года их ничему не научили. Украина – не Россия (тут Кучма, пожалуй, прав): эффект может быть противоположным ожидаемому. Террор облегчит задачу, стоящую перед Зеленским, и поможет ему обосновать необходимость и неизбежность многолетней войны с Россией. А может, в этом и есть цель? Мир-то Путину на самом деле совершенно не нужен. Ему нужно морочить голову Западу, повышая риски неопределенности для Украины, чем он с удовольствием и занимается.
Читать полностью…
Хотелось бы внести некоторые поправки в ранее озвученные версии «мутаборской резни». Не стоит забывать, что речь идет хоть и о шоу, но все-таки о бизнесе, причем весьма доходном. Поэтому, хотя триггером «голопупенковского скандала» и стала политика, но своих циклопических масштабов он достиг, похоже, под воздействием сугубо экономических факторов. Не исключаю, что кто-то неплохо поработал «на разогреве».
Пока все увлеченно считали изгнанных из шоу-рая участников вечеринки, я со свойственной мне циничной любознательностью стал выискивать тех счастливчиков, которые заняли места павших идолов поп-культуры. Взгляд мой зацепился за новостную строку о замене артистов на новогодних представлениях в чутком Подмосковье, которое можно рассматривать как камертон – что-то вроде Арбатова из «Золотого теленка».
В частности, в сообщении говорилось, что место, казалось бы, вечного Киркорова было отдано ранее мне неизвестной Люсе Чеботиной. Я человек неленивый, влез во всезнающий YouTube и тут же вылез ошеломленный. Под хитом Люси Чеботиной двухгодичной давности «Монако» с актуальным сегодня слоганом «зачем мне Монако и Сан-Тропе, если там нет тебя» было 265 миллионов просмотров. То есть этот хит дважды просмотрело все население России, включая младенцев. После прослушивания (я упорный) моя рабочая гипотеза состоит в том, что ИИ стал меломаном и запойно слушает этот суперсингл бессонными электронными ночами.
Потакая и дальше своей любознательности, я переключился с Youtube на всезнающий Google, благодаря которому узнал, что якобы Люся Чеботина то ли была, то ли остается подругой сына известного землянина Владимира Киселева, известного друга известно кого. По итогам этого весьма поверхностного исследования у меня родилось стойкое убеждение, что мы стали свидетелями чего-то типа «войны за испанское наследство». Королева отправилась в турне в Африку, челядь делит чемоданы с гримом за кулисами.
Это история, на мой взгляд, очень показательна. Война войной, а дележ финансовых потоков никто не отменял. Война не лечит русские язвы, она их обнажает, она превращает их демонстрацию в шоу, на котором кто-то делает бизнес.
Главным развлекательным шоу на новый 2024 год, похоже, будет погром развлекательных шоу…
Стихийно возникший, но быстро ставший управляемым, «синдром воспаленного ханжества» перерос в отвлекающе-отупляющий психоз.
Если бы Институт русского языка был так же честен, как какой-нибудь «Оксфордский словарь», он, безусловно, признал бы слово «голый» словом этого года. В стране, где «голая правда» вечно борется с «голой азиопой», оно достойно венчает эпоху великих завоеваний «голого короля».
Когда я все это уже написал, я вдруг вспомнил, что нечто подходящее случаю я слышал очень давно в годы своей юности. Для тех, кто не переживал горбачевскую оттепель, на добрую память от старшего поколения – стихи-пародия Александра Иванова «Голытьба»:
Осень наступила,
Всюду листопад,
На меня уныло
Голые глядят…
Голенькая ветка,
Голая сосна,
Голая соседка,
Голая жена.
И дома, и школы
Все обнажены
Дворник ходит голый,
Он пропил штаны.
Все поэты ходят
Тоже нагишом,
От моих пародий
Всем нехорошо.
Голые поэты
Шепчут как мольбу:
«Чтоб ты был одетый…
Но лежал в гробу!».
Смысл путинского высказывания «замучаетесь пыль глотать» стал доступен мне только сейчас, когда необходимость следить за его многочисленными публичными выступлениями превратилась в невыносимую моральную и физическую пытку. Уж лучше бы в изоляции на Валааме сидел, как в кажущиеся теперь санаторными ковидные времена. Тем более что чуда не случилось, и никаких откровений на этом этапе избирательной имитации Путин не припас. Пока что идут дежурные речи из цикла «послания Генерального секретаря ЦК КПСС Л.И.Брежнева дояркам N-ской области», красочно описанного Довлатовым. Даже обращения к передовому отряду борцов с американским империализмом, то есть к тем, кто находится в действующей армии, «заклишевались» и выродились в повторяющийся набор пропагандистских штампов, произносимых проникновенным голосом. Заставить себя все это прослушивать, даже тогда, когда это - часть твоих профессиональных обязанностей, становится все сложнее. Представьте, однако, насколько противнее и невыносимее все это произносить? Мне кажется, что одним из неожиданных результатов этого электорального карнавала будет то, что аппарат АП «переюзает» Путина, причем в двух отношениях. Для народа «вождя» становится слишком много – Боги не могут жить среди людей, иначе люди к ним привыкают и начинают относиться по-свойски. Для самого Путина народа становится слишком много, он уже отвык видеть его в таких дозах. Поэтому не исключено, что к весне 2024 года мы получим на выходе очень уставшего мизантропа, что может неожиданным образом повлиять на его личные и политические предпочтения в новом цикле правления.
Читать полностью…
Где-то с 1994 года я начал настойчиво проводить мысль о том, что федерализация должна быть обозначена как стратегическое направление будущих политических реформ в России (о том, что Россию все настоящие реформы ждут только в отдаленном будущем, мне было понятно даже не с 1993, а с 1991 года – любознательные могут полистать мои статьи в «Полисе» за тот период). Очень долго это никому не было интересно. Пару лет назад вокруг темы федерализма вспыхнула - не без моего участия - вялая дискуссия, которая, к моему удивлению, быстро завершилась новым консенсусом: мол, федерализму быть. Именно это меня больше всего, пожалуй, сейчас и пугает. Причина состоит в том, что само понимание федерализма в большинстве случаев остается типично советским: в основном это про то, как отнять и поделить (в данном случае – отнять полномочия у центральной власти и поделить между местными властями).
В этой связи, пока мы не продвинулись слишком далеко по этой ложной колее, я хотел бы предупредить, что федерализм – это не про то, как разделить, а про то, как альтернативно соединить. Это иной способ организации единой государственной ткани, а не способ разрезать пальто на рукава, воротник, полы и фалды и так ходить, подвязав части веревочками. Самое главное в федерализме – крепкие швы, и ответственные элиты с самого начала должны думать не только о том, как будут кроить ножницами ткань, но и о том, какими нитками будут ее потом сшивать.
Россия – страна крайностей. Это касается всего, в том числе – власти. Русской власти известны два состояния: опричнина и смута. Либо хаки, либо «голая вечеринка» - третьего, похоже, не дано. Причины, в общем-то, понятны и давно исследованы. Низкий уровень самодеятельности, кооперации и доверия жителей друг к другу препятствуют созданию ими горизонтальных (прямых) общественных связей. Таковые существуют и активно развиваются только на микроуровне (типа волонтерского движения и близких ему по духу видов локальной самодеятельности), но не на макроуровне, где царит полная разобщенность.
Эта разобщенность компенсируется с помощью «внешней силы» - гигантского сверхцентрализованного бюрократического аппарата с мощной военно-полицейской составляющей, который охватывает русское общество обручем снаружи и не дает ему распасться. Эта сила, как двуликий Янус, является одновременно созидателем и разрушителем, стимулом и тормозом. Без нее русское общество распадается, с ней – деградирует. Когда деградация доходит до критической черты, общество распадается, чтобы пересобраться в новой конфигурации. Проблема в том, что мы подходим к той критической цивилизационной отметке, после которой можно в очередой раз «упасть», но потом уже не «отжаться».
Смысл федерализма состоит в том, чтобы создать систему «гибкой связи» - «горизонталь власти» - позволяющую избегать этих крайностей - опричнины и смуты. Федерализм – это система компромиссов центральной и местной бюрократий, при которой возникает первичный общенациональный аппаратный консенсус на том месте, где сегодня господствует «кремлевский фетишизм».
Об этом большая статья в «Новой газете», которая явно не рассчитана на чтение под салат Оливье, но может пригодиться при плохой погоде на черную дыру календаря «с первого по тринадцатое».
https://novayagazeta.ru/articles/2023/12/25/bashnia-federatsii-v-razreze
Рождественское, как написал бы Быков.
Иногда меня «пробивает» на дешевую попсу, и поэтому, если совсем край и мозг упорно возвращает обратно любую вкладываемую в него духовную пищу с ответным посланием «только салат оливье!», я включаю какой-нибудь постсоветский новогодний мюзикл и пускаю его фоном к раздумьям о судьбах моих многочисленных родин. Сейчас, естественно, сезонный спрос на “Сорочинскую ярмарку” - ну ту еще, с Ротару, Меладзе и ВИАгрой. Запустил я это все вчера вечером ближе к полуночи, посмотрел минут двадцать и спрашиваю сам себя: “А что, разве так можно было?”.
Одним из нарастающих итогов уходящих двух лет является то, что мы сегодняшнюю реальность с русско-украинской ненавистью воспринимаем как нормальность, а ту прошлую жизнь без ненависти - как паранормальность. В действительности все, однако, обстоит с точностью до наоборот. Это та реальность была нормальной, а нынешняя является ненормальной, противоестественной и убогой, и именно из этого надо исходить, глядя в будущее.
Главным политическим событием уходящего года и главной его ошибкой для меня, безусловно, является наступление ВСУ на Южном фронте в Запорожской и отчасти Херсонской областях. Его неудача предопределила тот политический расклад, внутри которого предстоит развиваться другим событиям в течение следующего года. Расклад этот в целом не катастрофичный, но неблагоприятный для Украины.
Во-первых, неуспех наступления превращает позиционную многолетнюю войну из гипотетической возможности в почти неотвратимую необходимость, что, в свою очередь, делает актуальной для Украины дополнительную масштабную мобилизацию, а также резко увеличивает и без того гигантскую зависимость страны от гарантированных долгосрочных поставок вооружений (которые, как оказалось, совсем не гарантированы).
Во-вторых, неуспех наступления превращается в дополнительный триггер смены парадигмы в восприятии войны на Западе: мы онлайн наблюдаем переход от острого восприятия агрессии против Украины как экзистенциального вызова всему западному сообществу, требующего немедленной и полномасштабной реакции, к сдержанному восприятию «этой войны» как одного из многих локальных хронических конфликтов, в принципе не имеющих решения в краткосрочной перспективе, стоящего в одном ряду с карабахским или ближневосточным кризисами.
Сказав все дежурные слова о том, что ни разу не являюсь военным экспертом, полагаю все же, что, как и любой другой человек, я имею право на собственное мнение по данному вопросу, и это мнение как раз и сводится к тому, что попытка ВСУ организовать наступление была крупнейшей стратегической военно-политической ошибкой руководства Украины в прошедшем году.
Стратегическое наступление в наиболее ожидаемом и поэтому наиболее укрепленном направлении без создания многократного качественного и количественного превосходства сил и при абсолютном доминировании противника в воздухе – это авантюра. Ее неуспех является не случайностью, а закономерностью. Ее цена – переход инициативы к противнику, что мы и видим пока на авдеевском направлении (неважно, что пока это такая же безрезультатная мясорубка – оценка когнитивных способностей русского генштаба не является целью этой заметки), но можем увидеть и в других местах.
Разумной альтернативой этому авантюрному плану наступления был бы переход уже весной 2023 года Украины к стратегической обороне по всей линии фронта, что провоцировало бы русскую армию на то, чтобы самой пытать счастья в наступлении, открываясь для эффективных локальных контрударов ВСУ. В любом случае шло бы накопление ресурсов и обучение личного состава вместо сжигания ресурсов и истребления личного состава.
Оговорюсь, что, на мой взгляд, эта ошибка вряд ли может быть поставлена кому-то в вину персонально. Во многом она была предопределена объективным ходом конфликта и вытекала из всех ранее принятых решений, что, к сожалению, не отменяет негативных последствий, которые она будет иметь в будущем. У меня нет оснований подозревать руководство Украины в глупости или недальновидности – успехи кампании 2022 года являются доказательством обратного. Обреченное на неуспех наступление было той ввынужденной, «запланированной» ошибкой, которой невозможно было избежать, не садясь в машину времени и не отматывая пленку истории на несколько месяцев назад.
Команда Зеленского попала в 2023 году в ловушку, которую, впрочем, сама же себе и оборудовала годом ранее. Весной 2023 года она уже не могла позволить себе политически принять какое-то другое решение, чем то, которое было в итоге принято.
Администрация Байдена, похоже, нашла изящный, но не оригинальный выход из тупика, в котором она оказалась после того, как республиканцы в Конгрессе заблокировали пакет военной и финансовой помощи Украине. Теперь идея состоит в том, чтобы профинансировать войну Украины с Россией за счет самой России, то есть за счет замороженных в самом начале конфликта российских золотовалютных резервов, размещенных на Западе, на сумму около 300 миллиардов долларов США. Идея, мягко скажем, не свежа. С первого дня многочисленные антивоенные активисты и украинское лобби требовали конфискации этих средств в пользу Украины. Тем не менее, США и их союзники по коалиции доказывали, что юридические механизмы для такого решения отсутствуют. Теперь, по слухам, Вашингтон посетила юридическая Эврика, и после встречи с ней США стали доказывать прямо противоположное: якобы был изобретен (!) юридический механизм, позволяющий отобрать замороженные активы. Ну что ж, хороша юридическая формула к обеду. Сомнения вызывает, однако, как вся предыдущая аргументация против конфискации, так и неожиданное юридическое прозрение. Американский закон все больше напоминает русское дышло, которое вовремя поворачивается в нужную сторону. Это оставляет неприятное послевкусие вне зависимости от того, как ты относишься по существу к самой обсуждаемой мере (я полагаю, что конфискация российских активов есть мера вполне логичная, но никак не увязанная с терками в Конгрессе по пакету американской военной помощи – мухи отдельно, котлеты отдельно). В практическом плане разворот американской политики в вопросе о конфискации вдвойне изящен еще и потому, что значительная часть замороженных активов находятся вне США. Таким образом, Байден на ходу перекладывается, точнее – перекладывает бремя войны на союзников, что всегда нравится американским избирателям. Но не обязательно понравится американским партнерам. Вангую, что мнения американской и европейской “юридических школ” в данном “доктринальном споре” могут сильно разойтись.
Читать полностью…
Венедиктов красиво закольцевал цитаты Путина и Зеленского о взаимной неактуальности переговоров друг с другом. С тем же успехом можно было бы закольцевать целиком их последние пресс-конференции. Симметрия войны: обоим военным лидерам приходится решать сходные политические задачи, что приводит к синхронизации политического языка. В предстоящем году, однако, им придется бороться не столько с тем, что актуально, сколько с тем, что неотвратимо, а то, что неотвратимо, очень редко бывает актуальным. Переговоры между Россией и Украиной давно стали частью политической мифологии, практически не имеющей отношения к политической реальности. Обе стороны культивируют переговорный фетишизм, но Россия - в положительной, а Украина - в отрицательной формах. Россия продает миф о готовности к переговорам, а Украина – миф об отказе от них. Реальные переговоры возможны только в одном случае – капитуляции Запада перед Путиным для обсуждения ее условий. Если она не случится, то и переговоров не будет. Если же такая капитуляция произойдет, то мнение Зеленского по поводу переговоров будет уже не актуальным.
Читать полностью…
Отойдя от обычной практики пространных презентаций наших с Борисом эфиров, напишу просто, что мы отчаянно боремся за то, чтобы наши встречи на “Пастуховских кухнях” снова стали регулярными. Не скрою, в последнее время обстоятельства играют против нас, поэтому ваша подлержка – мощный мотиватор. Впрочем, последний разговор мне кажется во всех смыслах небесполезным, создающим почву для развития дискуссии как о судьбе американской демократии, так и об эволюции коституционной идеи в целом, причем не только в России, где ее пульс едва прощупывается, но и на ее исторической родине. Пользуясь случаем, хочу выразить солидарность с Борисом Акуниным и Дмитрием Быковым. Еще раз доказано, что поэт в России – больше, чем поэт, а Акунин для власти – страшней, чем Бакунин.
https://youtu.be/QOfS0vl7muQ?si=eU3FqAJ98M96Fj3T
Конечно, Россия никогда не продаст суверенитет за дорогую американскую колбасу – зачем ей колбаса? На всех ее все равно не хватит, а не для всех и так есть. Поэтому она выменяет его по дешевке на китайские чип(с)ы. Ведь без чип(с)ов нет величия, а без величия нам никак.
Читать полностью…
В ранние университетские годы меня увлекали и одновременно смущали силлогизмы средневековых схоластов. Ну, вроде этого, к примеру: «Писание говорит, что Бог всемогущ и всесилен. Но может ли Бог создать камень, который он не в состоянии поднять? Если нет - то он не всемогущ. Если да – то он не всесилен». Один из таких силлогизмов Кремлю придется решать в ходе начинающейся избирательной кампании: «Пропаганда говорит, что Путин всемогущ и всесилен. Но может ли Путин начать войну, в которой он не в состоянии победить? Если нет – то он не всемогущ. Если да – то он не всесилен».
Путин может пообещать сегодня вечную войну, но уже не может пообещать победы в ней – в этом его главная, пока еще им самим плохо осознаваемая, электоральная уязвимость. Именно вследствие наличия такой уязвимости его нынешняя избирательная кампания никак не обретет внятного профиля и не получит однозначного лейтмотива. Она то берет фальшивую, слишком высокую мирную ноту, то срывается в истерический военный вопль. Самого Путина в этой кампании как бы и нет. То есть физически он присутствует практически везде, провоцируя слухи о двойниках, а политически он отсутствует. Кремль ведет не политическую, а политтехнологическую кампанию, которая нацелена на то, чтобы выиграть поединок по очкам.
Путин до этих выборов не особо нуждался в политтехнологах, скорее они нуждались в нем. Но все меняется, и теперь нас ждет избирательная кампания, отданная политтехнологам на аутсорсинг, в которой сам Путин будет актером второго плана в сценарии с чужого плеча. И это при том, что, кроме самой первой своей кампании, где он был чистой воды политтехнологическим продуктом, Путин в дальнейшем опирался при переизбрании в основном на свою интуицию и понимание того, что можно назвать текущим запросом масс. Как правило, он давал на этот запрос не просто своевременный, а формирующий и опережающий ответ. Политтехнологи лишь оформляли его политический выбор, а не заменяли его, как сегодня.
Путин изначально был сконструирован под определенный политический запрос на “Ельцина, но не Ельцина” - чтоб был точно такой же, но другой. Тогда, в 2000 году, заготовка прошла как по маслу, общество сглотнуло наживку. Но в 2004 году он уже сам определял, в чем состоит общественный запрос. Те выборы прошли под флагом раскулачивания олигархов. Через четыре года общество стало что-то подозревать, возник слабо выраженный, но достаточно четкий запрос на восстановление законности и модернизацию. Под этот запрос Путин подложил обществу Медведева, временно отойдя в тень. Когда Медведев чуть было не обрушил систему, Путин уловил запрос на национализм и удовлетворил его в полном объеме, проведя кампанию 12-го года под флагом борьбы с цветными революциями, устраиваемыми Западом. В 2016 год он въехал на инерции “крымского консенсуса”, а в 2020-ом сам возглавил национал-большевистский переворот, предрешивший вступление России в войну.
Сложность нынешнего момента для Путина в том, что он не может удовлетворить запрос масс, который сам же и породил. Сегодня массы ждут победы, а он может предложить только продолжение войны без ограничения по времени и в пространстве. Именно поэтому приходится делать избирательную кампанию инерционной, безликой и бессодержательной. Он заходит с разных карт, тасуя колоду как шулер, но политически он уже ничего России не предлагает. По всей видимости, войной Путин исчерпал себя. На этой музыкальной фразе его политическую пластинку заело, и сколько бы мы не слушали его речей, ничего нового от него уже не услышим.
Единственный вопрос, на который общество получило реальный и однозначный ответ на «Прямой линии» - это вопрос об отношении Путина к выборам. Его этот вопрос не интересует. Он уже давно засчитал обществу «техническое поражение». Поэтому ни выкладываться, ни перетруждать себя он не будет. Его кампания будет унылой, без сюрпризов и головоломок. Оговорка по Фрейду насчет ведьм и оппозиции стала единственным аттракционном в четырехчасовом путешествии по "Парку советского периода». Те, кто купил билет на это шоу, сильно переплатили. Конечно, как всегда, была объявлена беспроигрышная лотерея, в которой по итогу никто не выигрывает. Но даже в ней он особо не усердствует, и так обещает, что сразу понятно: ничего не даст. Он не собирается даже имитировать электоральный процесс. Лишь нехотя соглашается «оптичить» несколько навязанных ему протокольных мероприятий (и будет торговаться по каждой позиции). Ему скучно, он с трудом выдавливает из себя эмоции. Путин и не собирается ВЫИГРЫВАТЬ выборы. Он собирается выслушать от подчиненных верноподданный отчет о том, как блестяще он их выиграл. Ведь он этого достоин…
Читать полностью…
Путин выходит на финишную прямую.
Конечно, это не вопрос факта, а вопрос интуиции, но что-то подсказывает мне, что это - последний забег. За шесть лет скрытые сегодня риски его авантюрной политики обнаружат себя в объеме, достаточном для «великих потрясений». Так всегда случается с теми, кто слишком увлекается строительством «великой России». Все вершки будут собраны за ближайшие пару лет, а после на поверхность вылезут и корешки.
Начнут все чаще уходить соратники в голубых мундирах (естественным путем). На их место будут приходить малопонятные ему «разнообразные не те», которым будет еще меньше доверия. Одновременно вдруг выяснится, что преданный им народ воевать уже не хочет, а мирно жить еще не может.
Миллион фронтовиков станет «армией лишних людей», застрявшей в состоянии «ни мира, ни войны». Многие из них начнут возвращаться туда, откуда пришли – в колонии. В их одурманенное сознание исподволь будет прокрадываться мыслишка о том, что своей победой они никому ничего не доказали, а остались на задворках истории. Кроме тех, кто нажился на войне, конечно.
Ненависть к украинцам обернется ненавистью к друг другу. Надо будет либо искать нового, на этот раз неподъемного внешнего врага, либо выбирать кого-то из своих, чтобы скормить его черни. И тогда все чаще в облаченные властью сановные головы начнет приходить крамольная идея (словно «красный зад рыжей обезьяны» из историй о Хадже Насреддине) – не проще ли скормить «самого»?
Все это сегодня выглядит как тычинки и пестики в бутоне. За шесть лет, однако, завяжутся и успеют вызреть ягодки. Сегодняшняя прямая линия Путина – это старт забега для одного единственного участника, который, соревнуясь сам с собой, хочет на последнем круге перегнать собственную тень. Я буду сильно удивлен, если до конца состязаний он не сойдет с дистанции.
Редакция Новой газеты попросила меня поддержать их опрос по поводу войны и мира в Телеграм, что я и делаю вместе с другими друзья редакции. От себя добавлю, что вопрос поставлен грамотно. У нас сегодня, если послушать, все за мир: от Путина до жен мобилизованных через Шойгу и Герасимова по ходу. Но есть только одна деталь – все за мир «на условиях России». А это немного о другом. Здесь же вопрос более корректен: нужно ли продолжать СВО до победы? То есть допускаете ли вы мир через компромисс, неважно пока - какой, но все-таки без достижения целей СВО. Это для меня более интересная постановка вопроса.
/channel/novaya_pishet/42868