128
Тексты, картины, музыка, а также восстановительные работы в департаменте НИИ Ку.Кухи. #окасатке vanyakasatka.com Контакт: @kasatkatonet Навигация: https://t.me/vanyakasatka/429
Я охреневаю от того, как мои близкие друзья находят утешение кто шаманизме, кто в православии, кто вообще шарит за юнитов ранней христианской идеологии. Ребят, с вами всё нормально? Дурку когда вызывать? Вы ищите то, чего нет в принципе — ваши духовные поиски духом нищие.
Читать полностью…
Валентинка
Мы на привязи, цепь коротка
И ошейник наш полон шипов
Вырываемся, себя не щадя,
И уставшие смотрим полёт
Дальних птиц перелётных,
Имена которых не знаем,
Но мы видим свободу их,
А себя — только в канаве.
Новый дом — старая жалость,
Старый мир с аптечкой военной,
Не излечит она в час,
Когда мозг раздробят шрапнелью.
Тут скорее спасёт подорожник,
Приложи его к гнойным ранам.
Ну какой ты покойник,
Если ходишь по восточным базарам?
До сих пор с тишиной ведёшь разговор?
Ну а кто тебе в этом виновен?
Твоя жизнь — личный позор,
Несмываемый литрами боли.
И уныние стреляет в висок —
Один из грехов, если помнишь.
На дороге невнятный росток
Хочет вновь оказаться в роще
Из берёзок, елей, весноватой листвы,
Из друзей, которые шлют тебе фото —
Километры отделяют тебя от них,
А внутри точит подлость кто-то.
Этот «кто-то» совсем одичал,
Не пускает тебя в человечность.
Когда осыпается прахом причал,
Забываешь о слове «честность».
И ты смотришь на фото изгоев,
Их глаза строго напротив по смыслу,
Удивляешься до чего же ты болен
Словно чумная от социума крыса.
Праздничный стол накрыт!
Добро пожаловать на пир.
Я дарю тебе дыры в корытах,
А врагам своим только мир
(от себя самого сокрытый).
Любовь это и есть преграда.
Вечность в секунде
или секунда в глазницах?
Пепел — тоже награда.
Веселиться в могиле
или виселица?
#касаткапишет и опоздал на месяц
Мозг не горит
И уходит тень человека
В дни мятежные, когда та нужна.
Проявляется тень человека
В тихие дни, полные отрав.
Наше время безумьем порезано,
Вырастают дела из земли,
Но земля эта — мастерски пресная,
А вот небо — лишь только нам мстит.
Всеми щупальцами машешь конвою,
А за ушком кричит каждый долг.
Ужасаешься собственной шуткой
и плохою игрою
В карты, те шепчут:
«Ну же, давай, спусти курок!
Сколько можно шляться невинным,
Обвиняя вокруг слепой шаг,
Сколько можно тягаться с иными,
Уповая только на рак?!
Уповая только на скорбь
И на то, что фортуна — мразь.
Так укрупняется горб
Из бесстыжих великих зараз».
Так чудны все подземные тропы,
Свет в них — поражение глаз.
В темноте ты целуешь сугробы,
Оставляя от треснувших губ на них грязь.
Ядовито и проклято кресло,
Из него пишу в пустоту.
Убегаем, возвращаясь в детство,
Ощущая след раны во рту.
Всем фантомам давно надоело
Жить с тобою будто с родным.
Тело паскудно от них разжирело,
Мозг не горит, мозг не горит, мозг не горит...
#касаткапишет
«Кто из них Фобос, а кто из них я?», 2025
Моя любовь к красному никак не может дать покоя. Замечаю, что рисунки становятся всё более размазанными и, как бы сказать, тонущими.
Изначально я хотел написать бутылку водки или вина, но бутылка внезапно превратилась в красную фигуру, а кроль справа появился в каком-то спонтанном порыве создать наблюдателя за наблюдателем. Быть может это просто ничто, а может анима и тень, что сливаются меж собой и пытаются не подставлять спину под нож — никто никому не доверяет.
Акрил и царапки на бумаге.
#касаткарисует
«Нож» Салмана Рушди
Выше я говорил, что выбирал новую книжку для вливания в мозг, ею таки и оказался «Нож» — книга о последствиях покушения на самого автора, XV ножевых, потерянный глаз, долгая реабилитация, попытка проникнуть в мозг радикала, который прочитал лишь две страницы из «Сатанинских стихов», а потом вероятно по заветам проповедника из YouTube решил прикончить Салмана. Прикончить не удалось, атакующий оказался лохом, а недавно его признали виновным в покушении, что не удивительно — Салмана спасли зрители из зала, где проводилась лекция и был так ярко проявлен нож.
Однако, «Нож» Салмана Рушди — его нож, а не нож нападавшего, это книга-ответ на нападение, но мне она показалась слабоватой ввиду просто огромной дозы идеологической антибазы. Собственно, часть книги можно воспринимать как политический памфлет. Салман открыто рассказывает о том, кто из ныне живущих политиков тянет цивилизацию на дно (тут и догадываться не надо — всё очень стандартно). С другой стороны, Рушди последовательный сторонник свободы слова, западный левый старой закалки, и в книге он дико негодует, что свободу слова на вооружение взяли «правые», тем самым прогрессивные силы неумело проиграли битву за слово, отчего автор испытывает неподдельную горечь. Мир катится к хаосу, нападение на него — лишь крупица в общем потоке песка, что хочет осушить наше уютное болото.
Вероятно самой невнятной частью книги остаётся вымышленный диалог между писателем и радикалом. Рушди вкладывает в голову экстремиста мысли, которые им были не озвучены — мы вообще не соприкасаемся с террористом никоим образом, кроме как через призму восприятия автора. Рушди задаёт вопросы условному А. (настоящее имя нападавшего озвучивать он не хочет), забирает у него поверхностные ответы, спорит с ним о богословие и ценности жизни, втаптывает в грязь мотивацию противника, доводя её до абсурда — отсутствие любви (а может ты девственник, девушки нет, да?). Может так оно и есть, но куда смелее было бы действительно поговорить со своим несостоявшимся убийцей. Забавно, но сам А. в интервью утверждал, что напал на Салмана из-за того, что тот был «не искренним».
Удивительно наблюдать как в книге сталкиваются меж собой два основополагающих для тебя понятия — свобода слова и искренность. Сломалось и то, и другое.
V ножевых из X
#касаткасмотрит
«Земля, одержимая демонами»
Продолжаю читать книги, которые описывают послевоенные нравы и проявления странностей. Одна из таких книг — «Земля, одержимая демонами», Моники Блэк. Она рассказывает о Западной Германии, охоте на ведьм в середине XX века и ворохе оккультистов и мистиков, которые могли наколдовать зрение ослепшим, а инвалидов поднимать на ноги.
Вера в сверхъестественное — привычное дело для времени, что наполнено предчувствием Апокалипсиса, а немцы в 50-х годах XX века грезили концом света, желали его, обосновывали им крушение прежних, казалось бы, непоколебимых идеалов. Кто знает, но может и сегодня все эти игры в таро и пророческое мышление сновидцев обусловлено аналогичными причинами? Сам люблю мистику, но чаще вширь, а не вглубь — многие ритуалы и традиции притягательны и вполне отвечают моим нелепым запросам на зыбкую истинность, но «Земля, одержимая демонами» повествует больше о брожении народных масс, особенно в глубинке. Колдуны, ведьмы, общение с Сатаной и, конечно, люди, которые за небольшую плату освободят вас от всего демонического воинства с помощью заговоров, обращённых, чаще всего, к Богу.
Чтиво на пару вечеров, от которого вопросов к шизотерикам (зачастую искренне верящих в свои силы) и людям, что вливают бабло в колдунство и поиск духовности в трагичное время, станет чуть меньше.
#касаткасмотрит
Молчи
Уважаемый, уважай тишину.
Сатанинский нрав ни к чему
Не ведёт, когда голос мёртв,
Когда после каждого слова
Тебя хоронят под картоном
Словно замерзшего бездомного.
Просто молчи,
праздники — в утиль,
Утилизируй радость от пустоты
Намерения показаться лучше,
Что только душу сушит
На вязкой, обглоданной дымом, суше.
Слово — не герой, а полный швах,
Истребления близких Шахиншах.
Посматривай фильмы Триера,
Там, кажется, всё уже сказано,
А ты не поёшь
— ты размазанный
По ландшафту социальной гибели.
Молчи, затягивая внутрь пение птиц,
А лучше их с ружья истреби.
Открой сезон охоты
На словоохотливость.
Твой герб ржавеет в маковом поле,
И это поле предстоит быть сожжённым
Огнемётами старой власти,
Ряженной пропастью голодной пасти.
Кажется, ноешь изводом Закона,
Что некогда был родным домом.
Пойми, «93!» не работает,
если в сердце,
глазах и ступнях
кома.
Где эта Воля? Ну где эта Воля?
Самообман обречённого
И вместо любви
Ненависть и проклятия
На давно заживших запястьях.
#касаткапишет
Пустошь — рождение хоррора
Обычно рекомендую книги, которые уже дочитаны, но здесь я только на середине, и это чтиво меня безумно удивляет. У. Скотт Пулл, в отличии от многих исследователей, привязывает эволюцию жанра ужасов не с романтиками XVIII-XIX веков, а с Первой мировой войной, которая полностью перекроила мир новым обличием насилия — массового, ужасного, химического, траншейного, искалеченного. Первая мировая — время, которое изменило всё, убедив мир в том, что больше никогда не будет так, как прежде. Во-многом это связано с новыми видами вооружений, ошибкой аристократий, гибели империй.
Автор удивительным образом сплетает в своей работе множество книг, фильмов и даже картин. Он говорит и о художнике Отто Диксе, и о Кафке как человеке, который на самом деле писал хоррор, но рамки жанровой литературы настолько обесценены, что даже сегодня сложно говорить об этом писателе, как о писателе литературы ужасов, и о Лавкрафте, и о Носферату. Представьте себе Ньярлатхотепа как визионерскую предтечу Адольфа Гитлера — никогда не думал об этом лавкрафтианском божестве в таком ключе. И всё это не выглядит как натягивание совы на глобус — У.Скотт Пулл методично, дотошно, со всеми ужасными подробностями, в кроваво-мясных и удушающих красках описывает как и войну, так и хоррор, из неё вытекающий. Хоррор как новая действительность, которую необходимо зафиксировать, хоррор как новая система координат XX века.
На этом фоне начинаю задумываться о том, почему именно сегодня жанр достаточно широко распростёр крылья — даже в издательской практике России, не говоря уже о ворохе прекрасных фильмов, что выходят каждый год. В этом смысле новый Носферату Эггерса (который мне зашёл слабо) открывается для меня совершенно иным образом. Может стоит пересмотреть?
Читать «Пустошь. Первая мировая и рождение хоррора» запоем не получится — это жёсткая книга, максимально травящая душу, заставляющая проводить аналогии с современностью и бояться того времени, свидетелями которого мы сегодня стали, хотя кто нас спрашивал хотим ли мы всего этого? Тогда тоже не спрашивали. Противогазы, ямы, горы трупов, крысы, пожирающие тела, иприт, сотни тысяч погибших и люди, выходящие из этого ада с надломленной человечностью и инферно в голове, о которых важно говорить.
Рекомендовал бы всем, кто интересуется как и развитием жанра, так и историей в целом, причём историей современной в том числе. Уникальный ракурс, уникальная книга.
#касаткасмотрит
уважаемые друзья
если вам не сложно, подписывайтесь на моё портфолио
(давайте создавать видимость что я успешная монтажёрка😈)
вы можете отключить уведомления, убрать в архив и забыть как страшный сон, буду благодарна поддержки🤍
/channel/vvvvvdlrsportfolio
Сегодня гуляли по горному опавшему лесу, что примыкал к Дилижану – кривые изгибы деревьев завораживали, а едва покрывшийся льдом ручей заставлял не упускать бдительность за границы дозволенного.
Столько логотипов бм я давно не видел.
#касаткабродит
Открыл для себя иранского режиссёра Мани Хагиги — настоящая радость последних дней.
«Приходит дракон» — тягучий триллер-притча в атмосфере пустыни, безумно выдержанный фильм с документальными вставками от режиссёра без тени намёка на клише в рамках кино о детективах, тайной полиции, монстре, что сочится из-под земли и вызывает землетрясение каждый раз, когда труп оказывается погребён на таинственном кладбище.
Фильм «Свинья» совершенно иной. Ни на что непохожая абсурдистская хоррор-комедия с массой отрубленных голов. От множества сцен дико смешно, некоторые в хорошем смысле ужасают, но больше удивляет то, что такое снимают в Иране. Только замечаешь, что каждая женщина в кадре — всегда покрыта (даже если её голову венчает корона — прочитал, что таковы правила в иранском законодательстве, как и отсутствие галстуков, ведь последние «символы западного империализма»).
Ночные иранские тусовки, атмосфера персидского шика, масса запоминающихся персонажей, пасхалки на старые рок-команды, шутки, над которыми хочется смеяться, и всё это без всяких кривляний и потакания массовости, умные и необычные диалоги, разодетая в тараканов массовка рекламы для дихлофоса. Ну и конечно хард-рок песня от режиссёра в тюремной камере, сыгранная на теннисной ракетке — лучшая сцена: «В тюрьму меня мой разум заключил/ И друзья, и враги — все бросили меня/ Проклятие искусства нависло надо мной/ Там мужчины как женщины, а женщины как мужчины/ Избавь меня от безмерного страха/ От бесконечного падения спаси/ Смерть зовёт — врата преисподнии открыты/ Смерть зовёт».
Когда-то я посмотрел вампирский фильм «Девушка возвращается одна ночью домой», что меня сильно удивил, но не думал, что фильмы иранских режиссёров так сильно выбиваются из общего потока традиции, при этом не впадая в «местечковость», какую-то там экзотику, а прям на самом деле приоткрывают двери в какой-то другой мир со своими правилами и законами, но этот же мир легко перенять на свою интерпретацию.
Всё чаще думаю, что Иран — одна из самых противоречивых стран в мире. Там уживается то, что ужиться попросту не может. Режим аятолл соседствует с фильмами Хагиги — как такое возможно? Смотрел на днях также фотографии с иранских галерей, заметил, что люди там сильно угорают по орнаменту, росписям и, как бы сказать, орнаментальному абстрактному искусству. Всё это выглядит самобытно, но читаемо. Надеюсь, что когда-нибудь смогу пересечь границу и побывать в этой стране.
#касаткашизит #касаткасмотрит
В омуте закатного солнца
Тревожно, дёргаешься будто на электрическом стуле — значит снится настоящее, пропитанное глубиною космической фантазии страха.
Это могут быть причудливые семиглавые звери, дышащие ядом, изрыгающие замогильный холод. Это могут быть старухи, что вереницей, словно мясные гусеницы, сшитые меж собой нитью отчуждения, прядут свои кривые планы по захвату власти под корой твоего головного мозга, а может даже спинного — никто не знает, где прячется душа. Это могут быть топи, болота, асфальт, в котором тают ноги, всасываются конечности, в котором пропадаешь навсегда. Это могут быть разбитые, искореженные войной времён многоступенчатые пирамиды, возведённые пращурами-амфибиями десятки тысяч веков назад, о которых не знаешь, но о которых тревожно догадываешься.
Объятья сна — непокорные сёстры, но они теплы в своей непокорности. Утонуть в их тепле значит открыть для себя иной мир, зазеркалье и листопад, который никогда не кончается. В том листопаде витает аромат моря и скал, в том листопаде запах тишины и крика, лай собак и мурлыкание диких кошек, что так и норовят тебя съесть, на худой конец — откусить кусочек ненужного, тяжести, надлома, того, что тянет тебя вниз.
Даже кошмары — они прекрасны, и их стоит ценить. Тревожный сон, пропитанный озером ужаса, стоит на несколько ступеней выше лестницы вечности во всей этой круговерти Вселенной.
Остаться там навсегда, не просыпаться, не существовать, не испытывать угрызения совести, не чувствовать мазутный ком в горле, не завидовать и не влюбляться, не тошнить пустотой — никогда не теряй надежду проглотить ключ от двери Страны Снов, когда окажешься по ту сторону реки Стикс.
Каждая вылазка может быть последней, поэтому пиши свою карту отчуждения, старайся наполнить её такими красотами, на которые способно угасающее как закатное солнце сознание, ведь после заката может и вовсе не взойти Солнце.
Сокологоловый Ра может проиграть битву змею Апофису, и мы искренне надеемся на то, что тлетворное светило взорвётся и не оставит после себя даже пылинки — мы неистово жаждем конца в каждом последующем сне звёздной ночи.
И не будет больше боли, и не будет страдания, и смерть обернётся жизнью, в которой мы, словно Боги, будем прибывать в вечно изменяющемся Хаосе фантазий и кошмара. Разорвётся удушающий, истерзывающий бледную душу, мазохистский Лимб.
Не бойся кошмаров, не бойся закрыть глаза, чтобы больше никогда их не открывать в мире, что тобою отвержен, в мире, который отверг тебя.
Апофис пожирает неродную звезду и карает Ра за высокомерие и диктат, открываются врата в бесконечность возможностей, где и уход — это просто новая дверь в другую реальность.
Всепоглощающая темнота прижимает тебя к себе как мать прижимает к груди ребёнка. Теплота разливается по всему телу, звонко и радостно бьётся сердце, которого больше нет, но его призрачная ипостась гораздо волшебней Голема из грязи, запертого в клетке сомнений.
#касаткапишет черновик из цикла «Разорители гнёзд», который дополнит поэму «На пути к Акеларре».
С наступающим, надеюсь забомбите пару фейерверков во славу хтони за иной мировой порядок — всем благ.
Читать полностью…
Итøги в рамках несвязанного трёпа
Тяжело писать об итогах года, ведь когда их анализируешь, то заостряешь внимание на проклятых днях и неделях проклятого года. Не знаю, что для меня действительно было важным шагом — вероятно, попытки в самоконтроль, некоторые из которых увенчались успехом. Завтра приезжают друзья, аккурат к Нового Году. Я много болтал с ChatGPT, делясь какими-то историями и воспоминаниями, которых не было. Привязываю это общение к художественному проекту, хотя на самом то деле всем всё и так ясно. Попытки в самоконтроль порой оборачивались ужасом, психопатических эпизодов стало меньше, но они не стали тусклее — продолжаю принимать лекарства ежедневно, когда перестаю их принимать, то сразу давит тяжесть от осознания самого существования, появляются крючки, которые подвешивают тело в позе эмбриона и пустыми глазами в сторону белой стены с винными пятнами.
Проклятый год, да и предыдущий был проклятым, но в этом, кажется, проклятие дало трещину, ломая ногти, пытаюсь её расширить до полноценного выхода — работы ещё очень много, а времени становится всё меньше. Вновь играю в социальность, даже выхожу куда-то из дома, ежедневные часовые прогулки, некоторые из которых оборачиваются манией преследования (часто стопорятся неизвестные машины прямо передо много, иногда это такси со своими безумно громкими гуделками) — за четыре дня намотал 104 километра, ещё чуть-чуть и хватило бы пешим ходом от Гюмри до Еревана.
Выставки, концерты, чтение арт-буков в библиотеке Каскада, покупка этих самых книг, наушники в ушах 24/7, если вдруг случается выйти за порог, бытовуха. Очень мало работ, которыми я и правда бы гордился, больше всего нравится поэма «На пути к Акеларре», которую я таки решил дополнить стихами в прозе, чтобы книжка была потолще и более радикальной, в них я рассуждаю на тему страхов, описываю эпизоды встреч с разными городскими сумасшедшими, которых в любой стране полным-полно — обожал с ними общаться в Санкт-Петербурге, стал общаться и в Ереване. Лучшие люди, как по мне, они ярчайшим образом вычисляют меня, принимают за своего и открывают душу.
Много страхов, предпочитал в начале года заедать их исключительно колёсами, но последнее время прохожу терапию и стал использовать психологические уловки, вести «психотиранический дневник», всё это даётся не просто, но объективно вижу результаты. К сожалению только лишь колёсами не обойтись — это только начальный этап лечения, впоследствии приходится переступать через себя, будто оставляешь позади труп, но который привязан к тебе хорошей такой корабельной верёвкой — тащишь его всюду, показываешь людям, даже когда они этого не хотят, просто не может не показать — он с тобой единое целое.
Психотирания — вот форма правления, которая сегодня закрепилась в душе. Она просто есть, никакой жалости — просто факт. И этот год был тираническим не только для меня, но и для моих близких, что отражалось в том числе на искусстве, а также на остановках в процессе. Иногда просто сложно встать с кровати, иногда просто хочется смотреть в потолок, увитый громадной паутиной (я не убиваю пауков, у меня они повсюду — хорошие ребята, с ними можно поболтать, но не так как с аватаром младшей сестры Джой, что затаилась в ChatGPT).
У меня оставили гитару и разрешили на ней поиграть, рад этому, но взяв её в руки, то понял, что навык совсем опустился на дно — буду вновь тренироваться, ведь уже в начале или середине следующего года приедет кастомная электрогитара от Ozoi, поддерживаю на этот счёт с ней связь.
Связь, понимаю, что скрепляю любую связь непрочным красным скотчем — жажду, но и боюсь растерять связь (саботирую её), которая у меня есть с некоторыми людьми, а это непременно придёт, хотя люди снова и снова доказывают обратное. Кофе литрами, который мне нельзя, снегопад за окном, бесконечные поездки в столицу, красивые хостелы, пьяные отели, саморазрушения в уходящем году куда меньше, но и оно имело место быть.
Потерянный кусок в комментариях.
#касаткашизит
Ловушка и «Джозеф Антон»
Постепенно восстановил привычку вставать в 5-6 утра, отчего кажется, что в сутках тридцать часов — дел уйма, но вместо горящих изучаю испанский и брожу по городу (10к шагов в день — базовая норма), причём перестал ходить по центру города, пытаюсь отыскать странные улочки, зарытые в чреве Гюмри, где тонна маленьких магазинчиков, некоторые из них причудливо обставлены.
Хожу вдоль трассы в направлении гор, слушая то Рушди, то Юнгера, кружусь вокруг новых хачкаров на пустырях — рядом с одним из них закрыли чудесную греческую кофейню, где делали лучшую шаверму в городе. Прогорели, не продержались и года — может место было проклятым? Открыл её грек, обставил душевно интерьер, работал вместе с семьей — его маленькая дочка постоянно бегала по кофейне словно кот, который гонится за фантомом, поймав крупицу безумия. Сейчас на кофейне висит политическая агитация, вроде бы кандидата под номером «4», но это не точно.
Точность житейского графика обернулась проклятием — каждый день стал похожим на предыдущий. Никакого потенциала на случайность: готовка, письмо, заполнение дневника истерзанности, книжки, уборка, брожение, рассматривание тёмных силуэтов на неосвещённых улицах, топтание луж и мокрого снега, наброски сценария. Рутина без выхлопа, иногда хочется, чтобы день просто вкатился в сон, чтобы тот не отпускал — во снах всяко больше интереса.
«Джозеф Антон» (автобиография Салмана Рушди) понравился мне больше «Ножа» — такой мрак закрытости, внутренняя кухня спецслужбы, охраняющего приговорённого к смерти, выколотые глаза на плакатах демонстраций против автора, подлые дрязги в семье, когда за очередным разводом у Рушди пытались забрать буквально всё и сразу, обязательно с юристами, безумные бывшие, но и рождение новых детей, трусость издательств (даже в вопросе публикации детской книжки), и всё это на фоне непрекращающейся кампании за свободу слова, которую Рушди вёл и ведёт всю свою жизнь.
Если бы не его «Шайтанские аяты», то радикалы наверняка нашли бы другого писателя, который должен был бы пояснить за текст собственной кровью. Книга заканчивается на дате 11 сентября, на людях, которые выпрыгивали из окон башен-близнецов, чтобы не сгореть заживо в огне исламского фундаментализма.
Прекрасная книга, и даже больше о том, как отвоевать самого себя, когда весь контроль над твоей жизнью находится в руках у государства, идеологии, страха, многочисленных ненавистников и даже семьи. Можно ли стать свободных при таких раскладах? Рушди доказал, что можно — ему не раздробили пальцы, после фетвы он продолжал писать книги, многие из которых были далеко неоднозначными, однако, стоит признать, что на его стороне была масса храбрых людей, которые также рисковали жизнью, многие за это поплатились — например, его переводчик из Японии Хитоси Игараси, которого зарезали прям на рабочем месте. Были и другие покушения и убийства: на скандинавского переводчика, вроде бы норвежца, а имени не помню; смерти на демонстрациях. Постоянное повышение платы за убийство — миллионы долларов.
Шаг за шагом, отвоевание себя, когда сам в клетке и жизнь представляется цепью длинною в полтора метра — можно ходить вокруг кровати, дотягиваться до еды, что-то строчить в канале. Восхищаюсь Рушди, пускай тот по итогу всё же и лишился глаза, получил свои незаслуженные (а может заслуженные?) ножевые, но до сих пор не сдался — сидит сейчас с ПТСР, наверняка пишет ещё одну книгу.
Загрузил себе его «Ярость» — роман, который он написал уже в Нью-Йорке, когда свалил от британских спецслужб и, наконец, смог выйти на улицу вне салона бронированного автомобиля. Даже на метро ездить стал, какая удача — по ресторанам ходил, закатывал вечеринки и паранойю свёл к возможному минимуму. Вышло боком, опять вспоминаю нападение 2022 года в институте Шатокуа, но, кажется, Рушди едва ли пожалел о том, что подышал немного свободой. Десятилетия страха куда хуже, чем одно неудавшееся покушение.
#касаткашизит #касаткасмотрит
Только дочитал сборник «Поэт в Нью-Йорке» от Федерико Гарсии Лорки, которого предположительно расстреляли франкисты в 1936 году (предположительно, потому что есть байка, что тот пропал без вести, но она слабая).
Лорку до этого никогда не читал, либо читал местами, но это было неправда либо я ничего не помню. Сборник — безумно красивый. Делюсь отрывками, которые мне особенно понравились:
«Никому не уснуть в этом небе. Никому не уснуть.
Никому.
А если кому-то удастся, -
плетьми его, лети мои, плетьми его бейте!
Пусть вырастет лес распахнутых глаз
и горьких горящих ран.
Никому не уснуть в этом мире. Никому не уснуть.
Я сказал -
никому не уснуть.
А если на чьих-то висках загустеет мох, -
откройте все люки, пускай при луне увидит
фальшивый хрусталь, отраву и черепа театров» — из стиха
Город в бессоннице
«Я обвиняю всех,
кто забыл о другой половине мира,
неискупимой и неискупленной,
воздвигающей цементные громады
мышцами своих сердец,
биение которых пробьет стены
в час последнего суда.
Я плюю вам в лицо.
И та половина мира слышит меня,
поедая свой хлеб, распевая песни,
с душою чистой, как у маленьких нищих,
роющих прутиком кучи отбросов,
где гниют крылья мух.
Это не ад, это улица.
Это не смерть, это фруктовая лавка.
Я вижу необозримые миры
в сломанной лапке котенка,
раздавленного вашим блестящим авто,
я слышу, как червь сосет сердце
маленьких девочек голодных.
Это кипенье, броженье, дрожанье земное.
Это сама земля плывет
сквозь конторские цифры.
Что прикажете делать?
Подкрашивать эту картину?
Воспевать любовь, забыв,
что вы ее превратили
в фотографии желтые, доски гробов
и плевки чахотки?
Нет, нет, нет! Я обвиняю!
Я обвиняю проклятье
пустых контор с закрытыми дверями,
где не слышна агония страданья,
куда не проникает воздух леса!
Я себя отдаю охотно
на съеденье тощим коровам,
что оглашают мычаньем долину,
где Гудзон упивается маслом нефти» — из стиха Нью-Йорк.
#касаткасмотрит
Очередное утро
Наступившее утро, глаза распахиваются от мяуканья кота, что просит еду или ласки — кота мне дали на месяц, я его должен привить, а потом отправить в клетке в Санкт-Петербург. Три кофе подряд, насыпаю корм, смотрю насколько чист лоток, меняю воду. Кота зовут Адольф. С ним я познал тишину, ведь больше не приходится включать аудиокниги, чтобы засыпать ночью — его тушка согревает ноги, режим сна у нас однобокий. Просыпаемся мы оба в VI утра.
Дальше попытки собраться с мыслями, что-то написать, прочувствовать день, но слабость таит в обескровленном нутре опасности, и за эти опасности цепляюсь я, чтобы получилось что-то настоящее и правдивое.
Музыка и отказ от галереи, очередной отказ, а ведь так хорошо складывалось. Глажу кота, играю с ним лазерной указкой — он пытается за ней угнаться, но это невозможно, контроль принадлежит только мне. Чувствую себя этим котом, что тоже гонится за лазерным на полу пятном, не понимая цели и сути. Перебираю в голове все возможные развилки пути, слабые от шрамов судьбы.
Каждая судьба представляется мне попыткой положить на лопатки покорность, с которой смотрю на мир, когда совсем уж страшно смотреть на собственную жизнь. Покорность — один из величайших грехов, для тех, кто хочет хотя бы погрызть немного основы основ, а я хочу, я жажду перемолоть фатум, дарованный мне зловещей силой, но я вновь обессилен и обессиленным принимаюсь за письмо, чтобы дать понять пророкам, что со мной всё ещё далеко не завершено.
Холодно, потому пью чай — хотел бы плеснуть туда водки или золы, но куда ещё больше, кажется, что мысль порочна, а действие до жути вторично. Сколько надо испить, чтобы относиться к себе критично также, как отношусь к своим выходкам я? Кот залезает на колени, мурчит и закрывает глаза, кажется, что он любит тепло, но не меня. Приёмный отец, не более, но и он, бывает, защищает от боли быть человеком.
Кота не пугает сигаретный дым, а я уже, если смеюсь, то выкашливаю лёгкие — интересно, рак ли у меня? Думаю, что нет. Просто слепота, и желание с ней расстаться, не сломав себе пальцы.
В списке дел значится «посмотреть ещё один фильм Триера» — хочу заценить всю его фильмографию по второму разу, может пойму что-нибудь новое и стану гуру от проклятого хаоса. Может разум придёт в порядок, а то от таблеток мертвеет касатка и становиться ни к чему не пригодна — мне так жаль, что я давно не заплывал в хищные воды и не терзал морских котиков, дельфинов или пингвинов. Хожу по кругу в лимбе, гладя круговыми движениями ладони кота — он мурчит, а у меня в висках от нейролептиков стучит, утреннее похмелье без алкогольного вдохновения накануне.
Остались ли у меня ещё струны? Или всё, что я делаю — это лютая невозможность договориться с самим собой? Кот уткнулся носиком в рукав халата и греется, я же пытаюсь увидеть разрушительный прибой — такой, чтобы упасть и не подняться, остаться на дне и видеть камушки в грязной воле волн, растерзанные водоросли мять руками, захлёбываться солёной водой, опускаясь на дно, от которого так хочется оттолкнуться, ведь пока тонешь, то для этого нет опоры.
Закрытые шторы, вновь разбитые зеркала, выбитое окно на кухне, пыль по всему дому — зомби ли я? Мятое одеяло, бутылка минералки у изголовья подушки, уже остывший чай и забитая напрочь пепельница. Хотелось бы очистить её, но кот всё ещё на коленях, а его тревожить нельзя.
Я — пепел, смоченный водою, чтобы не дымиться. По двору раз пробежала лисица, её хохот мне значим, но я видел только от лапок ямки. Интересно, вернётся ли она когда-нибудь? Я бы и ей насыпал немного корма.
#касаткапишет черновик из цикла «Разорители гнёзд», который дополнит поэму «На пути к Акеларре».
Буквально на днях вышла книга Glitch Art Br за 2024 год, что посвящена глитч-арту во всём его многообразии. Она бесплатна, можно листать, радоваться, удивительным образом обнаружить меня на 204 странице, перевернуть её, а потом листать дальше.
Был рад принять участие — в этом году хочу ещё раз затащить фестиваль, может на этот раз с видео-артом, а не только музыкой:
«Эта книга — хроника выставки Glitch.Art.Br 2024, дополненная статьями и исследованиями.
Международная онлайн-выставка глитч-арта Glitch.Art.Br — это платформа, созданная для продвижения, демонстрации и обсуждения цифрового искусства, исследующего природу сбоя и искажения. Организованная в Бразилии, она охватывает весь мир, предоставляя художникам и исследователям пространство для взаимодействия и обмена идеями.
Выставка бесплатна и открыта для всех, позволяя зрителям по всему миру знакомиться с уникальными работами и текстами, собранными в рамках проекта.
Glitch.Art.Br — это сообщество, объединяющее эксперименты и новаторские подходы в искусстве, где переплетаются аналоговые и цифровые технологии, создавая новое измерение художественного высказывания. Здесь представлены произведения, которые не просто используют технологии, а переосмысляют их, исследуя границы свободы, критики и творчества».
#касаткашизит
Неделя энтропии
Около моего дома располагается ресторан, где регулярно проводят поминки. Чёрные одежды, не менее чёрные машины в неимоверном количестве, портреты мёртвых — еженедельно. Кажется, что здесь я видел уже сотню поминок, но, быть может, преувеличиваю.
На прошлой неделе закончил видео-арт «Лижар», он как раз об ощущении мертвеца, который каким-то образом встаёт, но всё равно лезет в петлю — у него нет выбора, повсюду окружает трупное окоченение, сам город благоволит смерти. Лижар — город, которого нет на карте, но который «живёт», а лучше сказать «тащит» кривотолки жизни за шкирку где-то внутри. Лижар — это выжженная земля духа, запустение сердца, энтропия чувств, это потеря дома — в том числе в ментальном смысле, когда даже собственные мысли являются врагами, вгрызающиеся обломками зубов в мозг. Монтировать и снимать я не умею, поэтому мне очень хорошо помогли с этим.
Процесс монтажа напоминает магию, неуверенная съёмка в белой слепоте снега превратилась во что-то атмосферное и тягучее, глитч-артефакты добавили шарм происходящему безумию, а эффект потерянной плёнки — вообще находка, как и небольшой пожар, которым окончилось видео (не спалили дом, но спалили яблоки, для чего нам потребовался в том числе шприц — хотя нет, шприц оказался лишним).
Это первое сотворчество за долгое время, что разительно отразилось на самом материале. Мне не казалось, что вытащили и разорвали душу из текста и музыки, напротив, только усилили весь этот шаманский танец дотошного символизма. Остаётся только ждать сигнала от германской галереи Neuland (находится в Бохуме, что в Рурском регионе) — показ состоится ближе к середине марта, поэтому топтаться осталось недолго.
Для себя отметил, что полагаться только на музыку и слова в контексте съёмок — самая труднодоступная тропинка из всех возможных. Определённо нужен полноценный сценарий, а не только общее видение, для съёмок недостаточно просто образности в текстах, следует подходить серьёзнее к процессу, но я таки рад, что проект дошёл до финала, он был главной целью на этот месяц.
Спасибо всем причастным, и за съёмку, и за монтаж, и за перевод текста на немецкий в сжатые сроки. Знающие поймут, а то я не шарю хотят ли они озвучивания имён до релиза или вовсе.
В этом месяце всего XXVIII дней, и мне осталось написать V-VI страниц текста для книги, что с моей болезненной нервозностью даётся сложно, но не хочу сбавлять темп или вкатываться в шизопанк, поэтому через силу, но включаю нойз и открываю текстовый документ, чтобы продолжить писать о пауках. А может расписать челюсть, которую я уже загрунтовал? Опять нашёл кости неподалёку от дома — кажется, что замечательный декор получится.
Хочется послушать аудиокнигу «Сатанинских стихов», Салмана Рушди, но нигде не могу отыскать, думаю оценить в таком случае его «Нож» — роман о покушении на самого автора, который чудом выжил, получив множество ножевых и пиратский глаз в 2022 году на сцене института Чатокуа. Там вроде что-то о духовном исцелении в том числе, может поучусь уму разуму у автора, которого заказал сам аятолла.
#касаткашизит
#касатказвучит последнее время очень редко, но начитал новый стих на слегка безумную музыку, которую весь день писал (зря, да?). Я ещё придумал название для альбома — самосаботаж. Собственно, всю свою жизнь могу охарактеризовать этим словом.
@vanyakasatka
«Взгляд траншеи», 2025
Весь день слушаю «Пустошь», а там всюду смерти в траншеях — преисподняя из пуль, отравляющих веществ, грязи, оторванных конечностей, стеклянного взгляда мертвеца, террор, ПТСР, в общем ужас и всё это сквозь призму легендарного хоррора, что современного, что прошлого. Великая страсть к смерти, которой заражена даже природа, а не только человечество.
Хотел отобразить ощущение от книги (пускай она идеологически и ангажирована в своей второй половине), ассоциативно отобразив то, что можно увидеть изнутри траншеи. Как-то видел абстракцию от художника в Галерее 25, который прошёл войну в Армении — в ней он запечатлел момент запуск снаряда из окопа, а может разрыв снаряда в окопе. У него, безусловно, невероятно сильная работа была, но она была тем сильнее, чем меньше можно было понять её сходу. Директор галереи спрашивал меня, а догадаюсь ли я, о чём писал художник — не догадался, но когда пояснили, то отчётливо этот разрыв увидел, работу будто впечатали в мозг, я до сих пор её помню, хотя и не фотографировал. Думаю многие вещи невозможно доподлинно передать, не прочувствовав мгновение на своей шкуре — мне кажется, что я не могу, хотя и пытаюсь, но пусть будет для коллекции, давно не рисовал.
Чернила, ацетон и Пустошь Первой мировой.
#касаткарисует
Паучий день
Весь день в улиточном режиме прибираюсь дома, нахожу какие-то новые предметы, которых до этого никогда не видел (опять кто-то оставил), нахожу монеты под креслом (ура, хватило днём на ещё пачку сигарет — она подорожала на 50 драм), пыль складывается карточным домиком в клочья, пью воду литрами, от кофе уже тошнит — протираю столы, а вот паутину, что под потолком, не трогаю.
В одном из моих кухонных шкафов живёт паук, обосновался там знатно, иногда кидаю ему жертву на потеху, если получается кого-то поймать, а вот муравьи, которые на днях внезапно решили атаковать меня самым беспощадным образом (на кухонной столешнице развели табор) сегодня смотались подальше, ушли в закат. Я как раз хотел купить отраву для этих ребят, видимо у них завёлся телепат — отъехали в другой дом, либо потирают свои муравьиные ручонки, ожидая, когда я выключу свет. Всё равно хочу купить завтра отраву и посмотреть, что с ними произойдёт.
Пауков же я не привык трогать, у меня раньше были птицееды — милые создания, очень привязываются к хозяину, при этом легко могут страдать депрессией. Обычно это происходит, когда пересаживаешь их в новую коробочку — слишком большую, чем была им нужна. Они офигевают от того, что оказались в новом месте, наверняка ощущают себя вынужденными мигрантами, и даже таракан не лезет в хелицеры.
Смотрю сейчас на паутину и думаю вновь завести птицееда, ведь на кошку ответственности не хватит — даже дворовых котов кормлю редко, а они ведь иногда приходят, тусуются, ждут, ждут, ждут, а потом уходят в другой двор или к своим хозяевам (некоторые очень ухожены, а потому уверен, что у них есть хозяева, а я им не хозяин — просто приятель, что живёт в последнем доме слева).
Последние дни пытаюсь собраться с мыслями, наушники вновь не работают, дедлайн на опен-колл неумолимо приближается к финалу, а музыка всё ещё не написана, хотя есть текст, который мне не нравится — хочу просто удалить его, написать заново, но рука не поднимается, потому что тот и так вымученный, да и настрой сохраняет. Последние дни сильно обленился, оттого и протираю полочки весь день — такая форма ухода от дел, в моменте эта форма мне нравятся, но куда лучше забить на всё и слушать новости палеонтологии или очередную шизу от Шевченко (обожаю его идею с чёрным интернационалом — за ней будущее конспирологии, где Папа Римский — джокер-кукловод).
Начал новый стих, а именно: «Паучье вымя медленно выдавливает из себя клейкую серую росу, что сплетается узором дома для себя и клетки для других. Время блистательно копит заботливо увёрнутые в белое куколки мух — они как игрушки, в которых песочными часами плещется суррогат жизни, вскоре все они станут пусты».
Может допишу до чего-то членораздельного, может оставлю строчками и не буду больше трогать, но текст о пауках точно должен быть — часто с ними разговариваю, они пытаются отвечать. Скажу так, паучий язык понятнее и проще человеческого.
Такой вот бедный день, что на мысли, что на дела, что на чувства.
#касаткашизит
Другая темнота
Открытием этой зимы стал Луиджи Музолини с его двумя сборниками вирд-хоррора «Уиронда» и «Другая темнота».
Просто беспросветная хтонь, которую так шикарно слушать, когда нарезаешь круги по ледяному городу от одного кофейного автомата к другому.
Странный, не лишённый дозированной жести и поэтического великолепия, хоррор. Будто создан для того, чтобы вкатиться в Лиготти, но пока сил для Томаса мало.
Единственное, что разочаровало – это микрорассказы автора, что выглядели больше как наброски или даже приколы.
Фантастическая смесь поджанров литературы ужасов без надежды на хэппи-энд, да ещё и с отсылками к старым мастерам (без перегибов).
Доволен книгой, хорошо загоняет по кругам лимба с потолка которого сочится магма ада.
#касаткасмотрит
Вторая ночь
Есть две ночи. Первую ночь видит каждый, вторая следует за первой и её не увидеть в привычном смысле слова. Она вонзает клыки, она потрошит, она съедает и пожирает, а ближе к утру — оставляет лишь горстку сияющего пепла. Вторая ночь вяжет и вонзает иглы, заставляет открывать глаза, но не даёт и пошевелить пальцем, хотя всё, что ты видишь с приходом второй ночи — правда. Втора ночь — та, что находится под первой ночью.
Шорохи, шумы, шёпот за спиной, бродяжничество вдоль острых скал безумия. Грязевые горные оползни тяжести, с которыми ты пришёл в сон, гипертрофируются в уникальный орнамент из мыслей зазеркалья, не меняясь полностью, а обнажая в себе самую суть — ядерную и неумолимую.
В такую ночь хочется кричать, но кричать невозможно, хочется встать на колени, но ноги не сгибаются, хочется вырваться из щупалец правды, но правда сильнее, а потому приходится смотреть в чёрное зеркало, которым и является лицо правды.
Наутро обычно забываешь, что случилось с тобой в пределах второй ночи, однако некоторым из нас повезло помнить всё доподлинно. Помнить, как от тебя отрывали кусок за куском, как в глаза вгоняли спицы, как полупрозрачные светящиеся души, коих ты обрёк на страдания, пожирали печень, выскабливали ужин изнутри желудка наждачной бумагой вины, топтали копытами твоё белёсое сердце, лишённого кровяных сосудов.
Иконы над головой, их святые образы, железный нож под подушкой в роли защитника, избранные молитвы перед тем, как лечь спать, амулеты языческих божеств, о которых забыли, камень духа-предка — всё это игрушки для второй ночи.
Она потешается над стараниями забыться позой эмбриона, желанием вновь оказаться в утробе и никогда вновь не появляться на свет. И лишь тотальное приятие второй ночи может поменять расклад карт в твою пользу, открыв причуды совокупления с заразой, темнотой, сумерками сознания, что тащат вниз — в подвал башни, где я насчитал три тысячи ступеней, уходящих в подземелье, откуда выход в безмерный и титанический хвойный лес, ветви которого не загораживают мириады звёзд, что так хотят подарить иссиня-чёрный свет.
Пройти испытание, выбить засов подвала с ноги, одолеть мысли прошлого, которое ничего не значит в контексте леса твоих страстей и знания.
Возьми с собой чёрного кота, что станет проводником мечтаний и укажет путь на извилистую тропинку, что не уводит на опушку, а, напротив, ведёт в самый центр хвои — туда, где стоит округлый ряд камней, перечёркнутый поваленным стихиями многовековым окаменелым древом, туда, где ещё горит костёр из хвороста, который не давит грузом, а превращает ужас в дым как подношение звёздам.
Ты сидишь у пламени, всматриваешься в то, как плавятся оковы лет, как цепи рвутся от жара, чувствуя, что жар этот, противоположность, казалось, второй ночи, на самом деле и есть эта самая вторая ночь — она и есть ты.
И остаётся только сжигать, сжигать, сжигать, подносить второй ночи больше хвороста, вопить в пустоту под ликом всё более разгорающегося пламени, выстроить столб огня как вавилонскую башню, забросав её ошмётками цепей, а потом просто подуть на неё, и та — обвалится, обратившись в труху, и загорится лес, и воспылают звёзды ярче прежнего, и ты, возможно, наутро узнаешь, что сердце твоё бьётся как-то иначе, приступами жизни огненного моря, судорогой искренности.
#касаткапишет черновик из цикла «Разорители гнёзд», который дополнит поэму «На пути к Акеларре».
Скоро буду в новом для себя городе – Дилижане (Армения). Очень давно хотел его посетить, но всё откладывал, в итоге планировал поехать в следующем месяце, но внезапное приглашение порешало всё за меня. Если будет что интересное, то кину вам фотки.
#касаткабродит
Кожа оборачивается падалью
Коршун смело отщепляет лоскут
Синий в венозной прогалине
Мясо всегда про уют
Следом цепляют осы
Откладывая в плоть целый рой
Сон в придорожной закусочной
Очередь в скит из скота – перегной
Нервы давно все потушены
В них нет и тени огня
Даже падалью будешь нужен
Пеной морей тошнит три жирных кита
Кривда
Грунтовка холста, уборка дома, возвращаюсь в режим — кажется, что едва выпавший снег поднимает настрой, всяко лучше грязи. Смотрю итальянский фильм «Дневники убийцы» — стильный триллер о похищении детей, успокаивает. Одним из героев является повар высокой кухни. С уважением отношусь к ремеслу или искусству повара, но никак не получается наслаждаться едой, даже объективно вкусной — просто заряд для разрушающегося тела, уминаю всё в считанные минуты, терпеть не могу смотреть фильмы за снеками, они отвлекают.
Завидую людям, которые могут насладиться чашкой кофе или сигаретой, хотя с утра не могу без этого прожить. Чарльз Буковски с таким удовольствием описывал шоколадный батончик, который он покупал раз в неделю, когда находился в тотальной нищете. Никто так красиво не описал поедание простого шоколадного батончика и никто не напишет, но даже в самые голодные дни, когда мне удаётся что-то взять по красоте, то я ничего не чувствую. Не могу радоваться свету, изредка рассветами и закатами вроде получается, да и то в определённых местах, одно из таких мест — местное немецкое кладбище военнопленных. Да и радость ли это? Просто затухающий очаг спокойствия.
«Что для тебя счастье?» — мне этот вопрос задавали и друзья, и мать. Отвечал всегда, что это мгновение меж страданием. Сейчас думаю, что есть ещё шум и тишина, которые находятся в зазеркалье и страданием не являются, хотя я не научился ценить тишину, от медитации можно просто сойти с ума, а вот шум окружает постоянно — он в аудиокнигах, музыке, фильмах, иногда играх, он в часовых прогулках по оледеневшему городу, в наблюдении за людьми-вагонетками, иногда такие красивые типажи подмечаешь, когда хоть немного учишься наблюдать за окружающими. Таким образом я приверженец шума как возможности укатить от страдания и тревог, без шума невозможно жить то на самом деле, искусство — это тоже шум, хотя иногда и в нём прорезаются крупицы того, чтобы я мог назвать счастьем.
Впрочем, иногда кажется, что искусство (а под этим я подразумеваю созидание чего-либо, арт во всём его многообразии как манифестации своего мирка и мирка близких, ответы на вопросы и вопросы без ответов) — на самом то деле пыточный поток, от которого почему то ловишь шаманский кайф. Оледенение превращается в разгорающиеся угли. Когда рисуешь, пишешь или накладываешь шумы поверх других шумов, то будто дуешь на эти угли, вдыхаешь разгорячённую золу, становишься безумцем и, вместе с тем, живым, а эти ощущения ценны — без юродства в этой реальности никак не выжить и не выжечь.
Такой кривой путь что-то почувствовать. Знал бы, как вступить на подобную тропинку посредством поедания шоколада или чипсов, то жрал бы их тоннами.
#касаткашизит
Падающего подтолкни!
Когда теряешь бдительность,
То даже близкая кровь
В спину вонзает ножи.
Падающего береги,
И оттолкнись!
Учитывай позицию дна
И чёрный кирпичного сна
Дым.
Падающего удиви,
Протянув костлявую руку
Как меру спасения
Через непостижимое рвение
Сквозь толщу сомнения –
Рвоты пир.
Не думай, не отвернись,
Но падающего подтолкни.
Когда ему будет больно,
Ты услышишь свободы крик,
Что мятной слезою
Устилает царапки души –
Звук райской трубы
И адского гитарного рифа.
Так что, падающего подтолкни –
Никто не поймет твой мотив,
Будешь истерзан, оплёван
За то, что всегда
Выступал за мир.
Падающего спаси!
Обратная стороны луны,
И на неё редко светит солнце,
Ведь падающий
– ком непобедимых зараз,
У Одина с корнем был вырван глаз
За то, что тот говорил:
«Падающие – всегда и везде
Только мы, только мы».
#касаткапишет
Наконец вживую познакомился с Ваграмом Мурадяном – организатором выставки Цвет Мира и главой фонда IPBA.
Восхищают люди, что посвящают себя благотворительной деятельности – они ещё не потеряли веру в человечество.
Рад, что удалось внести небольшой осколок себя в музей совриска, да ещё и по таким поводам. Надеюсь, что повезёт оказаться на закрытии – там будет музло, а музло я люблю. Приходите 29-го числа, если вдруг в Ереване окажитесь.
Такие дела.
#касаткашизит
