10416
Международник, американист, эксперт РСМД. Экс-«Коммерсантъ», MA in Political Science & International Relations. 4906039048 Взгляд на Россию и мир вокруг нее. По всем вопросам: @xolayno
Из реакций на интервью Путина интересны не мейнстримные американские медиа — Гершкович, предложение о мире, переговоры — а наиболее радикальная часть трамповских патриотов. Специально изучил реакции в "нижнем интернете," обители откровений о новом мировом порядке и заговорах — в том числе любимый форум, переехавший еще с Reddit — и там, конечно, полный восторг.
"Интересное интервью. Больше всего бросилось в глаза, насколько Путин умнее наших политиков-кретинов. Он думает на три шага вперед и не говорит фразами для дураков. Он проводит линию от истории к современности, и формулирует тезисы, для понимания которых нужен трехзначный IQ. Примечательно, когда мировой лидер ведет интеллектуальный разговор";
"Согласен. Путин верит в последовательность рациональных (пусть и жестоких) действий, и следует решениям, основанным на логике. Не как спонтанные дураки";
"Нельзя понять действия страны, не зная ее историю и культуру. 30 минут это еще короткая выжимка";
"Проблема американцев — их неспособность помнить. Проблема русских — их неспособность забыть";
"А вы представьте, если бы вам сказали, что ваш штат теперь часть Мексики и заставили говорить на испанском";
"Наши добросовестные мейнстримные медиа говорили мне, что у Путина рак, что он ходит под себя и падает с лестниц. Тут он выглядит абсолютно здоровым";
"Черт возьми, он рассказывает, что наше ЦРУ за всем стоит. Мы-то знаем, а вот для нормисов это откровение";
"Интервью должно было идти три часа. Абсолютно феноменально, даже этот урок истории. Я бы хотел, чтобы разговор шел дальше: респект переводчику, отличная работа";
"Два спокойно выражающих мысли человека ведут интеллектуальную и информативную дискуссию. Джо Байден так не может в принципе";
"Дожили: КГБшник и "пожизненный президент" куда правдивее наших медиа и политиков";
"Главное не сказал: о праве на самоопределение <...> Украина подавила народное волеизъявление о выходе из состава государства, потому Украина и есть агрессор. Как король Георг в 1776 году";
"Так-так, что теперь, ФБР устроит какой-нибудь расстрел в школе, чтобы отвлечь от этого внимание?"
"Ганс, мы что, злодеи?"
Одна из самых часто звучащих претензий: проигнорировал вопрос биолабораторий.
Сейчас, когда интервью Такера Карлсона — главой сенсацией которого, вероятнее, окажется сам факт этого интервью — готовится к выходу, самое время порассуждать, зачем оно было нужно участвующим сторонам. Сначала — про гостя.
Такер Карлсон уже давно не журналист — Такер Карлсон это, если говорить начистоту, фактически идеолог движения "трампизма", то есть нового издания старого американского консерватизма.
Он ещё называется "палеоконсерватизмом": этот термин родом из времён Вьетнамской войны, когда американский консервативный лагерь разделился на тех, кто по традиции выступал за отказ от вмешательства во внешние дела (палеоконсерваторы) и тех, кто как раз требовал такого активного вмешательства (неоконсерваторы, "неоконы").
Карлсон — один из главных американских "старых консерв", выступающих за отказ от расового разнообразия, за возвращение к христианским корням США, к большей роли местных властей и прав штатов, к ограничению глобального рынка. В этой своей роли он стал не просто последователем Дональда Трампа, а по сути теневым министром пропаганды, порой критикуя самого оппортуниста Трампа за отказ от чистоты названного его именем движения. Именно Карлсон в свое время стоял за увольнением советника по нацбезопасности Джона Болтона, одного из главных трамповских "неоконов".
Трампизм сегодня это и есть палеоконсерватизм — именно тот извод правой мысли, который подчинил себе Республиканскую партию США и снискал симпатии львиной доли ее электората. "Пусть разбираются сами", "Украина — не наша проблема", "Мировое движение за расовые права и права сексуальных меньшинств — тоталитарный культ" — это все современный американский трампизм. Это и есть Такер Карлсон.
Одна из его миссий — выстраивание такой мировой сети "палеоконсерваторов" — чтобы и учиться у них опыту, и способствовать продвижению этой идеологии на мировой арене. Хорошо известна симпатия Карлсона к венгерскому премьеру Виктору Орбану (у него интервью он тоже, кстати, брал и в Будапешт ездил).
Для Карлсона сегодня Путин — один из главных палеоконсерваторов мира, бросивший вызов химере мирового глобализма. Под химерой, напомню, понимается всякий отказ от суверенитета и принципов "мы тут сами решаем" и "у нас всегда так было" — международное право, глобальный рынок, свобода миграции, отделение церкви от государства, социальный и технический прогресс.
Путин, Трамп, Орбан — таким хочет видеть сегодняшний мир Такер Карлсон, и именно ради создания и поддержания такого мира он приехал в Москву. Самое интересное для меня с американской точки зрения: окажется ли реальный Путин совпадающим с тем образом, что нарисовал себе идеалист Карлсон. Узнаем, видимо, совсем скоро.
Гражданская война в США между техасскими рейнджерами, трампистами и любителями традиционных семей с одной стороны и ЦРУ, ФБР и «ЛГБТ-экстремистами» с другой — пока все же плод фантазии любителей.
Интересно рассмотреть, на что вообще ссылается губернатор Техаса Грег Эбботт, заявляя о предательстве со стороны Байдена.
Итак: Эбботт упоминает ч. 10 ст. 1 конституции США, где говорится о праве штата вести войну в случае внешнего вторжения. Однако нет ни одного реалистичного сценария, в рамках которого наплыв желающих подать заявление на убежище может быть истолкован как «вторжение» в юридическом смысле, что даёт право штату этой статьей воспользоваться.
К тому же смысл этой статьи предполагает оборону штата до подхода федеральных сил — которые во времена принятия конституции могли добираться на фронт неделями — а не оборону от федеральных сил.
Кроме того, Эбботт обвиняет Байдена в нарушении «договора между штатами и центральным правительством». Эта конструкция в целом максимально маргинальная: идея о США как о союзе (или конфедерации штатов) отсылает к конституционным спорам времён первых лет независимости.
Известная формула We the people («Мы, народ»), которой открывается преамбула конституции, как раз и призвана показать, что Соединённые Штаты создаются именно народом сообща — то есть людьми, а не абстрактными штатами, и это именно не конфедерация независимых образований, а федерация со своим центром. Это значит, что в любом случае федеральное законодательство имеет большую силу, чем закон штата — этот принцип был подтвержден по итогам гражданской войны в стране.
Юридическая позиция губернатора Техаса заведомо проигрышная, и поддержка, высказанная ему двумя десятками других губернаторов-республиканцев, представляет собой политическую игру, призванную мобилизовать электорат и показать беспомощность Байдена в преддверии осенних президентских выборов.
Здоровью американской политической системы с ее усугубляющимся расколом это не помогает, но говорить о каком-то «Тэксите», «ТНР» и «народном губернаторе Скотте Риттере» совершенно не приходится.
Основная эмоция уходящего года, буквально разлитая в воздухе — непонимание, тотальное и абсолютно глухое. Совершенно обезоруживающее. Россия и Украина. Израиль и Палестина. США и Китай. Внутри США. Внутри России. Везде.
Трагедии одних неизменно разбиваются о стену непонимания со стороны других. «А вы видели, что они сами?» И уже не важно, что именно они сами — танцевали в клубе, готовили нападение, устроили набег, голосовали не за того, позволили себе сказать что-то лишнее или неуместное. Это "они". За "ними" ничего нет и быть не может .
Попытка вообразить себя на месте другого не просто преступна — она непредставима. Сострадание, горе, боль и любовь — приватизированы, национализированы и разлиты по банкам с четкой маркировкой: государственной, партийной или групповой. Чужим не полагается, только для своих. Зато своим — до дна.
Битва не идёт между странами, группами или народами — она всегда и везде идёт между добром и злом. Способность воспарить над схваткой и найти точки соприкосновения расценивается как служение злу — причем каждой стороной, потому что само предположение об этом рушит святость последней, апокалиптической битвы. Битва между добром и злом другой быть не может: только раз и навсегда.
Все, как завещал Карл Шмитт: есть свои. Есть чужие. Есть победа. Победа — это когда свои уничтожают чужих, другой победы неведомо, и думать о ней кощунственно. Компромисс — признак слабости. Какой компромисс со злом?
После тьмы должен быть рассвет. И сейчас, в самые темные дни 2023 года, хочется верить, что он придет, придет везде — от американских прерий и восточноевропейских равнин до ближневосточных пустынь. С новым годом вас, друзья. Пусть он будет лучше, чем год нынешний.
Когда работает наша дипломатия: в Российском совете по международным делам вчера вместе с коллегами из Азербайджанского центра анализа международных отношений обсудили перспективы взаимодействия Москвы и Баку.
Расскажу вкратце, чтобы не растекаться мысью по древу:
1. Отношения реально на подъеме. Решение карабахской проблемы сняло последние препятствия для взаимодействия — позиция Москвы в Баку подчас вызвала непонимание, сейчас эта история в прошлом.
2. Мы вместе продвигаем политический проект 3+3 (когда делами Южного Кавказа занимаются три страны — Азербайджан, Грузия, Армения вместе с тремя соседями — Россией, Турцией, Ираном) без замечательных посторонних участников вроде США и ЕС. Налаживание связей помогает нам сбалансировать прозападный крен Армении и двойственную политику Грузии.
3. Сотрудничать будем и в экономике: по транзиту (коридор Север-Юг через Иран поможет заменить традиционные потоки грузов), по полезным ископаемым и по совместной работе с Евразийским экономическим союзом. Проще говоря, дружить полезно, никаких безвозмездных сотрясаний воздуха, сплошной расчет и взаимная выгода.
4. Помимо выгоды и исторических связей, Россию и Азербайджан друг к другу подталкивают (а) нежелание пускать в регион Южного Кавказа западное влияние, (б) критика со стороны Вашингтона и Брюсселя в адрес Баку после возвращения Карабаха, (в) политика нынешнего руководства Армении и (г) помещение России и Азербайджана в лагерь недружественной Западу "авторитарной оси".
5. Порадовали наши МИДовцы. Профессионально, красиво, четко, по делу и с пониманием реалий — привет четвертому департаменту стран СНГ. Везде бы так.
Чтобы понять жителей Газы, надо, впрочем, проделать такой же мысленный эксперимент: пытаться безоценочно понять, как мыслят жители Газы и палестинцы в целом.
С их точки зрения на земли, где они жили веками, британцы завезли еврейских поселенцев. Поселенцы заявили, что в их священных книгах указано: это их земля. Возражения на этот счет особо не принимались — земли выкупали у землевладельцев, арабов с этих земель выгоняли. На словах поселенцы выказывали желание строить два государства для двух народов, на деле они строили свое государство для себя, а арабам была уготована роль второго плана.
Израильский закон говорит четко: Израиль — еврейское государство, и всякая партия, отрицающая это, в выборах принимать участия не может. Арабам предлагается или принять эту второстепенную роль или, собственно, уйти, добровольно стать беженцем.
Куда уходить тоже не особо понятно — беженцы-нахлебники соседним исламским странам не нужны, своих проблем хватает. Никто не ждет, землю забрали, имущества нет, будущего тоже нет.
Особенно раздражает международное сообщество: вроде принимает резолюции с осуждением ситуации, с призывом к Израилю поменять политику, только Израиль эти реляции совершенно игнорирует (почему — смотри предыдущий пост).
Вот и складывается безвыходная ситуация: денег нет, земли нет, идти некуда, политическими мерами ничего не решить (запрещено), международное сообщество бездействует. Такая ситуация вполне ожидаемо толкает к радикализму.
Как ведут себя с радикалами израильтяне — опять же понятно, останавливались на этом в предыдущем посте. Два радикализма, две "битвы на смерть" противостоят друг другу.
Выход из этой ситуации, очевидно, лежит вне рамок испробованных подходов. Возможно, именно после страшных боев наших дней нас ждет исторический сдвиг — создание полноценного палестинского государства и примирение его с Израилем. Любой другой вариант лишь отложит новую вспышку насилия.
На фоне войны на Ближнем Востоке интересно поведение Турции: президент Эрдоган в своем последнем выступлении назвал ХАМАС "освободительной группой муджахидов" и объявил о фактической заморозке отношений с Израилем.
Пока арабские государства или хранят молчание, или отделываются дежурными фразами, Турция пытается примерить на себя наряд лидера суннитского исламского мира.
Деколониальная повестка, попытка собрать вокруг себя мусульманскую умму, интеграционные процессы в тюркском мире, и хитрая дипломатия вопреки тяжелым экономическим проблемам делают Турцию — причем именно эрдогановскую Турцию — мощным столпом нового "многополярного" миропорядка.
Перспектива сохранения такой высоко задранной политической планки, однако, сомнительна: в Турции растет недовольство низким курсом лиры и плачевным положением экономики — потому смена лидера вполне вероятно приведет к отказу от политических амбиций и сосредоточению на внутренних проблемах. Пока, однако, Турция прыгает значительно выше своей "экономической" головы.
В профильных каналах активно обсуждают выступление начальника штаба обороны Индии Анила Чаухана, который предрек падение геополитического значения России, привязав еще это все к известному выступлению Вагнера. Генерал Чаухан, конечно, имеет право на собственное мнение - но проблема в том, что это мнение сформировано в условиях критического дефицита информации. Проще говоря, индийские политические и военные элиты вообще очень плохо представляют себе, что творится и на ЛБС, и за стенами Кремля. Так как отечественное МО совершенно сознательно ограничивает распространение информации о результатах боевого применения тех или иных образцов вооружений и тактических приемов, то в итоге в лучшем случае индийские товарищи черпают данные из переведенных при помощи гугл-транслейта постов в каналах российских и украинских военкоров, в худшем - из западной прессы. понятно, что картина получается весьма специфическая, особенно когда речь заходит о всяких геополитических построениях, о которых западная пресса пишет много, а отечественная применительно к украинскому конфликту почти не пишет вовсе.
Со специалистами по внутренней политике России и вовсе беда. К примеру, статья в сегодняшнем номере Hindustan Times (далеко не последней газеты в Индии) рассказывает о сердечном приступе у Путина со ссылкой на британскую Mirror, которая, в свою очередь, ссылается на печально известный канал "Генерал СВР", где публикуется обычно безумный и трешовый контент под видом сливов из кремлевских коридоров. Mirror его подает, разумеется, как "источник в разведке". Тут можно было бы порассуждать о том, как самая желтая новость, пройдя через несколько СМИ, обретает респектабельность, но гораздо важнее другое: если мы в ближайшее время не поможем сформировать в Индии пул экспертов по России, он сформируется без нас. И использовать в качестве источников будет Mirror, Daily Mail и каналы наподобие "Генерала СВР".
Пост выходного дня, вне рамок крайне актуальной политики: мы с друзьями и коллегами из стран бывшего СССР нередко обсуждаем вопрос национальной политики большевиков и ее последствия. Моя позиция здесь однозначна: для русского народа власть большевиков была губительна ничуть не меньше, чем для иных союзных республик.
Раскулачивание, расказачивание, коллективизация, подавление крестьянских восстаний, борьба с религией: все эти проекты советской власти страшным катком прошлись по исторической России. Говорить о привилегированном статусе русских в СССР не приходится: у РСФСР не было своей компартии (способной перед КПСС отстаивать интересы своей республики), не было своей академии наук, главным врагом большевиков был именно "великорусский шовинизм" как наиболее опасное для них идеологическое течение. Пока в союзных республиках национальная культура культивировалась и прославлялась (весь союз читал, например, Чингиза Айтматова), Толстой и Пушкин были "общими". Как и, например, Москва — общая, советская столица, а вовсе не русская.
Когда СССР распался, у союзных республик уже был целый костяк национально-ориентированных правителей, имевших и работавшую властную структуру (избавившуюся от руководства из союзного ЦК), и четкое осознание, какую именно страну они хотят видеть перед собой и строить.
РСФСР же при этом осталась своего рода куском разбитого союза, без понимания куда и зачем дальше двигаться. Никакого национального образа перед глазами не было и быть не могло: все идеи об исторической России были вымараны десятилетиями советской власти, которая именно русского человека в первую очередь сделала пластилиновой заготовкой для "советского народа", человека без национальности. До сих пор мы в России не имеем национальной идеи, не имеем представления о своих корнях, видим, как многие люди говорят, что "их страна — СССР". Ни в одной бывшей союзной республике (за исключением нынешней исторически феноменальной Белоруссии) такого представить невозможно.
Большевики были крайне идеологизированным, беспощадным движением, и не щадили никого из своих противников, невзирая на национальность — уничтоженные политические проекты, разрушенная историческая память, загубленные жизни и оторванность от корней — это наша общая постсоветская боль. Одна на всех, друзья из бывших республик СССР, саднящая рана.
К чему я вдруг об этом заговорил: мои друзья (именно что друзья, никаких реклам) сняли фильм, как большевики уничтожали древние кладбища Петербурга, выкорчевывая историческую память и делая из людей удобные, оторванные от корней заготовки "советского человека". Советую посмотреть и поддержать ребят.
https://www.youtube.com/watch?v=JsFa6Zu6H5Q
Для израильского премьера Нетаньяху трагедия в Газе может стать пространством для неожиданного циничного политического маневра.
У него появляется уникальный шанс: когда страсти накалены до предела, а в вину "Исламского джихада" никто не верит, он может завершить эту во многом бесперспективную войну, и общество, увидев кошмар в Газе, это решение примет.
Для самого израильского премьера теракт ХАМАСа стал не только трагедией, но и личным унижением, поставившим под сомнение всю его политическую карьеру, все его наследие. Потому решение действовать максимально жестоко и взять курс на полное уничтожение ХАМАСа — не только следствие гнева израильтян, но и личное решение Нетаньяху.
В успешность этого мероприятия не верят даже многие сторонники премьера: Израиль не хочет управлять Газой, где его ненавидят, а альтернативную хамасовцам силу он предложить не может. Непонятно и как конкретно уничтожить ХАМАС, который по сути стал не только террористической организацией, но и социальным движением.
Сейчас, когда арабский мир готов вступить в войну, а перспектива дальнейших бомбежек Газы туманна, Нетаньяху может отступить — и свалить все на как раз приехавшего с визитом Байдена. Для него эта альтернатива лучше, чем втягивать страну в долгую, кровавую, затяжную войну без ясных перспектив.
Байден едет в Израиль. У визита три цели:
1. Не допустить выхода конфликта за пределы Израиля и Газы. В рамках этой логики отправка в зону конфликта двух авианосцев и визит главы Центрального командования США в регион. США не намерены вступать в войну сами, однако превентивных действий исключать нельзя — в первую очередь против Ливана, Сирии, Ирана. Впрочем, эти страны сами не хотят большого конфликта, потому с этой задачей проблем не будет.
2. Байдену нужна репутация миротворца: для Вашингтона важно, чтобы предотвращение гуманитарной катастрофы в Газе было связано с его именем, равно как и подвижки по вопросам заложников, захваченных террористами из ХАМАС.
3. Наконец, поездка Байдена должна зацементировать роль США как основного внешнего игрока в регионе Ближнего Востока. Неспроста после нападения террористов госсекретарь Блинкен начал молниеносное турне по региону — США не намерены отдавать пальму первенства ни России, ни Китаю, влияние которого за последние годы, казалось бы, возросло.
Очередной виток ближневосточного конфликта показал, что говорить о смещении традиционного гегемона по крайней мере на Ближнем Востоке пока преждевременно.
Коллеги, комментируя мой пост, озвучили не новую, честно говоря, мысль о возможной вовлечённости внешних акторов в дело сегодняшнего рейда ХАМАС на территорию Израиля.
Вот тут как раз никакой новеллы нет — всякого рода партизанские движения, герильи и сепаратисты с давних времён используются государствами для продвижения своих интересов. За примерами в наше время далеко ходить не надо.
Вот новый фактор это как раз беспилотники, как раз парапланы и как раз сетки из тысячи аккаунтов в социальных сетях, превращающие один уничтоженный коптером танк «Меркава» в движущуюся картинку на экранах миллионов смартфонов и ноутбуков.
Если в 1953 году кубинские повстанцы Кастро со стрелковым оружием могли напасть на казармы режима Батисты и остаться, в общем, незамеченными глобальным миром, то сегодняшний рейд транслируется на весь в прямом эфире с десятков камер и проводится с применением бомб, ракет, самодельной десантной системы с парапланами и кустарных противотанковых средств. И все это в рамках повстанческого формально движения, позволяющего стране-покровителю в случае чего умыть руки.
Вот это и есть новая глава истории современной войны, а не использование повстанцами разведданных и денег, полученных от крупной страны. Этого мы уже насмотрелись.
/channel/atomiccherry/557
Друзья, спасибо, что читаете. Канал я веду не так активно, не знаю, получится ли со сторис (а попробуем?), нажмите на ссылку, пожалуйста, если вы премиум-пользователь. Это не стоит никаких денег и даст мне возможность писать сторис от имени канала. Если вы не премиум-пользователь, вы все равно дорогой и важный.
/channel/vneshpol?boost
У Азербайджана сегодня заслуженный день победы. Карабахский вопрос закрыт навсегда 20 сентября 2023 года.
Сначала Баку 30 лет ждал разрешения ситуации в спою пользу — накапливая положительные резолюции Совбеза ООН, заявления глав государств и международных организаций. Бесполезно. Потом, в 2020 году, за 44 дня переломил ситуацию в свою пользу.
И снова. Три года ждал, накапливая уверения глав государств в признании территориальной целостности, считал, кто осудил "выборы" в Карабахе. Бесполезно. Теперь за сутки окончательно добился своего.
В общем, международным правом и пистолетом можно добиться куда больше, чем просто международным правом. Карабахский вопрос, повторюсь, закрыт.
P.S. Надеюсь, неизбежность это понимали в Армении и готовились принимать тех, кто захочет Карабах покинуть — строили для них дома, готовились к реинтеграции, разрабатывали социальные программы и проекты помощи, а не строили планы реванша.
Не сомневаюсь, что Москва была предупреждена о начале азербайджанской операции.
По сути, тактические цели сторон сейчас совпадают — Армения поставила Россию в крайне сложное положение: не имея сил воевать за Карабах, и не имея возможности заставить делать это Россию, она стала искать новых помощников. Нашла, предсказуемо, НАТО и США.
Допустить Запад и НАТО в регион, однако, не могут себе позволить ни Москва, ни Баку. Решение вопроса Карабаха позволит:
1. Закрыть вопрос Карабаха в политике Азербайджана. Реализация мечты, намеченной в первые годы независимости, приведет к переформатированию политики Баку. На фоне активизации многополярности и региональных форматов взаимодействия, влияние Азербайджана и Южного Кавказа будет только расти — и Баку не забудет, что Россия в нужный момент заняла нейтральную позицию.
2. Закрыть вопрос Карабаха в политике Армении. Ереван в постсоветские годы оказался практически скован карабахским вопросом — и, соответственно, исключен из региональных экономических и политических связей.
Новая политическая реальность это изменит: отказавшись от заранее нереализуемых планов, Ереван имеет шанс начать проводить более здравую политику, что выгодно и Армении, и России.
Возвращение Карабаха Азербайджану было предопределено. Остаётся надеяться, что обойдется минимальным кровопролитием.
И наконец, для чего Такер Карлсон Москве — здесь все куда проще. Вокруг военного столкновения России и Украины на Западе выстроен очень четкий и совершенно непротиворечивый нарратив, выстроен с первого дня — есть сторона правая во всем, есть сторона неправая во всем. Правая сторона олицетворена светлыми ликами героев, поименована и имеет голос. Неправая сторона представлена максимально абстрактно, имеет звероподобный лик и не говорит, а воет и капает слюной с окровавленных клыков.
Поддержание этого нарратива необходимо для экономической мобилизации и военной поддержки: с болезнью, мором, со злом и роем безумных насекомых не разговаривают — им противодействуют до самого конца, туго затягивая пояса и отдавая последнее. Это удобно: простому человеку совершенно не досуг разбирать, какие там есть общественно-политические особенности, ему нужно объяснить все просто и понятно. "Если ты не дашь 100 долларов сегодня, завтра у тебя отберут дом". Так, в принципе, в любых условиях работает массовая политическая коммуникация.
Масштаб Такера Карлсона (при всей нелюбви к его совершенно потешной героизации) таков, что его посмотрит, наверное, добрая половина всех американцев. Посмотрят в ЕС. Посмотрят в Турции, посмотрят в Индии — посмотрят, в общем, все, кому близка консервативная идея и кто не доверяет своим элитам. Таковых нынче много: кризис легитимности вовсю накрыл наш мир уже не первый год как.
Вполне скучный и будничный образ говорящего российского президента — это, в общем, все, что официальной Москве сегодня нужно показать. В дополнение к этому этот говорящий российский президент произнесет вещи, которые не будут противоречить истине и заронят зерно сомнения в умы зрителей. Этих зерен сомнения заронить можно довольно много: а что там на Украине с русским языком в последние годы? А что там с националистическими батальонами? А что с героизацией участников Холокоста? А что с Майданом? С одесским домом профсоюзов? С запретами каналов и партий еще до 22 февраля? С демократией?
Это все довольно сложные, многофакторные вопросы. Фраза-мем "не все так однозначно" вполне верно описывает реальность: в настоящей жизни не бывает ситуаций, когда все на 100% однозначно, однако в военное время мелочи и неприятные особенности заметаются под ковер.
Проблема для сторонников сохранения такого нарратива в том, что за два года эти особенности начинают постепенно вылезать из-под ковра на страницы западной прессы. Интервью Карлсона — это мощный поток сомнения, направленный в умы миллионов людей, принимающих решения на избирательных участках. Собственно, цель Москвы именно такая: чтобы западному обывателю стало некомфортно. "Слушайте, а ведь правда там какая-то странная история с этими ребятами, убивавшими евреев". "Слушайте, а ведь правда могли бы отстать от людей с русским языком, говорили бы и говорили бы на нем". "Слушайте, а по ходу правда они нам не угрожают, закончат там на своей Украине и все, там вообще непонятно, кто русский, кто не русский, а нам тут третья мировая грозит".
Еще раз: для политики чаще всего совершенно не важна истина, эти понятия исторически оторваны друг от друга и друг другу не тождественны. Для политики важны имидж, образ, внешняя оболочка. Лучшее орудие Москвы по выстраиванию нужного образа недавно отобедало во "Вкусно и точка" и вылетело утренним рейсом в Белград.
Настоящая причина пристального внимания к Такеру Карлсону в российском информационном пространстве — вовсе не "раболепие и низкопоклонство", как пишут острые на язык комментаторы.
Настоящая причина — совершенная неестественность, чуждость происходящего ныне с Россией разворота на "глобальный Юг". Никакие саммиты "Россия-Африка", никакие камлания о "мировом большинстве", никакие братские и теснейшие отношения с Китаем и Ираном не могут скрыть одной простой истины: Россия — европейская страна, и российское общество в массе своей абсолютно европеизировано.
И речь не про ЕС и не про политику: отождествлять "Европу" и "Евросоюз" — преступление против логики. И мы часть европейской цивилизации, как и американцы, причем даже больше, чем они. Париж, Рим, Венеция, Нью-Йорк — это все близкое и свое, а Тегеран, Пекин, Шанхай и Ханой — чужое. Караваджо и Пикассо — свои, а Гу Кайчжи — чужой. Александр Дюма — свой, а Юкио Мисима — чужой. Чужой не в значении "враг", а именно что "не свой".
Нитей, делающих Россию частью Европы — миллионы, от культурных и мировоззренческих до кулинарных, и никакие политические разногласия и войны не смогут эти нити разорвать. В телевизоре можно сколько угодно показывать китайские новые года и жизнерадостные лица африканских артистов, люди выкинут это при первой возможности и будут следить за Такером Карлсоном. Точно так же туры в солнечный Исфахан моментально поменяются на привычный Париж при потеплении отношений и возвращении Шенгена.
Европейское самоощущение вполне справедливо для всего российского общества, в том числе для его самой консервативной, радикальной части. Более того, если люди либеральных взглядов среди европейских коллег могут найти множество единомышленников и всегда ощущать себя частью общеевропейского мейнстрима по всему кругу социальных и политических вопросов, то консерваторам приходится куда сложнее.
Русские антилиберальных и консервативных взглядов из общеевропейского мейнстрима выпадают, и потому тем отраднее для них увидеть, что и в других частях европейского мира есть их единомышленники — за "жёсткую руку", за "военные методы решения споров", "за традиционную семью" и за, прости Господи, два туалета в конце коридора. И такие воззрения есть в нашей большой европейской семье.
Вы никуда не денете контекст и, что называется, мироощущение — и потому у меня не вызывает ни малейшего сомнения, что будущее России именно в этом европейском мире (да и настоящее, собственно, в нем).
По третьей мировой войне, о которой так активно все стали говорить — ее не будет. По крайней мере, пока: дело в том, что все стороны конфликта на Ближнем Востоке действуют совершенно одинаково — решают свои внутренние проблемы и защищаются от проблем внешних.
Израиль обеспечивает собственную безопасность теми методами, которые он считает допустимым — удерживая иранских прокси вроде Хезболлы от нападения обещанием страшных кар. Войны с ними он не хочет: хватает своих забот.
Сам Иран и его прокси точечными укусами бьют «сионистского врага», но только так, чтобы сионистский враг не почувствовал реальной угрозы и не напал — а то придется воевать всерьез. Тегеран этого не хочет: хватает своих забот.
США выполняют привычную гегемонистскую роль, нанося удары по непокорным повстанцам, защищая существующие правила международной торговли и отстаивая репутацию мирового полицейского. Им большая война тоже не нужна: две существующие и так выносятся с трудом, да и внутри страны вполне себе политический раскол.
Сами непокорные повстанцы очень самостоятельны на словах и крайне несамостоятельны на деле — их задача напоминать гегемону о своем существовании и недовольстве — но так, чтобы не подставлять старшего брата, чтобы не дай бог не началась большая война.
Все отыгрывают заранее расписанные роли в рамках существующего сюжета с максимально серьезными лицами и реалистичными декорациями. И всех все, по большому счету, устраивает.
Утечка New York Times о якобы готовности российского президента к соглашению с Украиной и Западом даёт хороший повод порассуждать — а каким будет мир после такого соглашения или вообще окончания боёв? Приглашаю коллег по телеграму к беспристрастному обсуждению без эмоций, лозунгов и боязни пошатнуть чью-то картину мира.
На мой взгляд, несмотря на кажущуюся апокалиптичность нынешних событий и заявлений (снижаемую все более ощущаемой рутинизацией военной ситуации), фактически изменится мало что, и будущее будет определяться объективными законами. По порядку:
1. Экономическое сотрудничество между Россией и ЕС будет довольно быстро восстанавливаться. В авангарде будут традиционно "русофильские" страны — Италия, Франция, Венгрия. Немало компаний из этих стран и так остались в России, после прекращения огня желание сотрудничать от лица бизнес-кругов будет звучать все настойчивее.
Чтобы не уступать конкурентам и не оказаться в невыгодном положении, к совместной работе захотят вернуться и немецкие предприниматели.
При этом санкции сняты не будут: и вводятся, и отменяются они единогласно — потому одного голоса Польши или Эстонии будет достаточно, чтобы наложить вето на отмену ограничений, скажем, по нефти. Политический язык Брюсселя по-прежнему останется жестким, и восстановление политических связей — вопрос скорее долгосрочный.
Но Россия в любом случае останется урбанизированной страной с внушительным и образованным населением, большим рынком, обилием ресурсов и экономикой со значительным рыночным компонентом — и потому экономическая логика будет требовать от сторон сближения. Сохранить ненависть в таком случае с каждым месяцем будет все сложнее.
2. Отношения с США вернутся к состоянию, похожему на довоенное — обе стороны в конечном счете заинтересованы в избежании прямой войны, в контроле вооружений и борьбе с распространением ядерных технологий. Отношения будут прохладными, натянутыми, но рабочими.
В случае прихода к власти Дональда Трампа (что сейчас выглядит как наиболее вероятный сценарий) мы увидим сосредоточение США на внутренних проблемах и фокус на противостоянии Китаю. Желание не дать России слишком сблизиться с Китаем убережёт Вашингтон от излишне провокативных шагов в сторону Москвы.
3. Многополярный мир продолжит формироваться — повышение роли стран «глобального Юга» вполне объективно, и влияние незападного мира в любом случае будет усиливаться. России предстоит найти свой голос в этом концерте держав: репутация страны, "давшей отпор НАТО" (такой образ рисуется в массовом сознании жителей «глобального Юга»), сыграет на руку, однако многополярность означает и множество не согласных друг с другом субъектов мировой политики.
Полагаю, что Россия в некотором смысле подставит плечо Китаю и поддержит его вызов главенству США, однако также избежит чересчур тесного сближения.
Иными словами, в послевоенное время Россия будет играть плюс-минус ту же роль, что и без февраля 2022 года: балансировать между двумя потенциальными гегемонами, получая выгоду от обеих сторон и не попадая в зависимость ни от одной из них.
4. Во внутренней политике оттепели ждать не стоит — суженное пространство для фронды и неучастия сохранится, наиболее радикальным консерваторам дадут отпор, однако тенденция на выстраивание идеологического однообразия будет продолжена.
Уехавшим дадут вернуться без последствий — исключение будет сделано для наиболее громких и публичных критиков и «упорствующих иноагентов».
Все это, безусловно, справедливо для базового сценария сохранения внутриполитической стабильности в стране и сохранности ее политического курса. Сейчас именно такой сценарий представляется наиболее вероятным.
Война между Израилем и ХАМАС ощутимо подкорректирует идею современной войны и сделает мир, безусловно, более жестоким и опасным.
Западные страны во главе с США проводили мысль, что современные цивилизованные государства в целом не воюют — особенно после выученных уроков Ирака и Афганистана — а действуют с большой дистанции, локально, "хирургически" точно и с максимальной заботой о мирных жителях.
Например, США придумали боеголовку R9X для ракеты Hellfire: в ней нет взрывчатки, при подлете к цели она, словно цветок, "распускает" шесть лезвий, которые уничтожают одного человека или автомобиль, избегая жертв среди мирных жителей. При помощи R9X, по слухам, убили лидера "Аль-Каиды" Аймана ас-Завахири в Афганистане.
В Израиле хвалились тактикой "стука по крыше", когда перед ударом по жилому дому (где по идее засели террористы) на его крышу скидывали бомбу без взрывчатки, удар которой оповещал обитателей о скором сбросе настоящей бомбы.
Масштабная, полноценная война считалась уделом государств отсталых, нецивилизованных. "Основанный на правилах порядок" предполагал, что жизни любых мирных жителей ставятся во главу угла в любом военном конфликте.
Все это имело какой-то смысл до октября 2023 года. Не столько действия Израиля (оправданные, неоправданные, в данном контексте это не так важно), сколько безоговорочная поддержка их со стороны США даже без попыток какого-то формального осуждения.
Все, что сейчас может предложить Вашингтон — довольно издевательские рекомендации Израилю "использовать бомбы поменьше мощностью" и "не забывать о мирных жителях".
Уверен, что лидеры государств региона, да и всего мира, видят и делают выводы: в общем, всем все можно, и главные морализаторы ничуть не лучше тех, кого они осуждают.
Это не значит, что о гуманизме и защите невинных жертв надо забыть. Это значит, увы, что фактически о них не думает никто.
Чтобы понять, почему Израиль поступает так, как поступает, необходимо понимать, как Израиль мыслит. А мыслит он совершенно не так, как кажется логичным жителям безопасных московских, парижских или лондонских квартир, опирающихся на категорический императив или общепринятые нормы гуманизма.
Израиль на протяжении десятилетий живет в режиме борьбы за свое существование и выживание. Он искренне полагает, что достаточно буквально одного неверного движения и евреев вновь ждут изгнание и смерть.
Идти им фактически некуда — сегодня примерно половина евреев мира живут в США, половина — в Израиле. И опыт как гонений, так и гибели у еврейского народа богатейший. Позиция некоторых соседей, избравших уничтожение Израиля и евреев официальной политикой, умиротворению явно не помогают.
Именно потому каждый бой для Израиля — по сути, бой последний. Отступать некуда. Отсюда и решительность в возмездии, и безжалостность. Израиль бьется не на жизнь, а на смерть. Вопросы "соразмерности" и "адекватности" военных мер никого не интересуют — и только давление извне заставляло еврейское государство идти на хоть какие-то уступки в этом вопросе.
Поэтому мирных жителей Газы израильтянам, конечно, жалко, но не слишком. Когда на кону вопрос выживания страны, забота о мирных жителях противника отходит не на второй, а даже на третий план. "Арабам есть, куда уходить — сколько вокруг арабских стран — а нам идти некуда", — логика буквально такая.
С этой точкой зрения можно соглашаться, с ней можно спорить, называть лицемерной, но осознавать ее существование необходимо даже безоценочно — это точка зрения загнанного в угол, изрезанного острыми кольями зверя. Жалости к врагам в глазах этого зверя вы не найдете.
Видимое похолодание российско-армянских отношений, ознаменованное отказом от признания в России армянских водительских удостоверений, оскорбительной "пародией" на Пашиняна на "Первом канале" и последующим вызовом российского посла на ереванский ковер не должно никого пугать. Проблема современных российско-армянских отношений упирается в особенность исторического момента и да, фигуру самого Никола Пашиняна.
Армения сейчас находится в состоянии тяжелого послевоенного шока, вызванного действительно завышенными ожиданиями как от собственных возможностей, так и от России и ее миротворцев. Давешняя популярность нашивок "Сохраняй спокойствие и жди русских" среди карабахских армян тому свидетельством: образ создавался духоподъемный, однако заменить реальности он не мог. Реальности, в которой независимость "Арцаха" не была признана даже самой Арменией, реальности, в которой на его сторону не встала ни одна страна и международная организация (наоборот, 30 лет ООН идею "Арцаха" не поддерживала) и реальности, в которой Азербайджан оказался сильнее дипломатически, экономически и в военном смысле.
Но общества не живут логикой, общества живут образами и мифами. Миф о "львах Арцаха" и могучей Россией, стоящей за их спиной, не прошел проверку реальностью. Армянское общество травмировано, и в момент этой травмы вполне естественно и логично пытаться найти виновных где-нибудь за пределами собственной страны, вооружиться лозунгами вроде "никогда больше" и французскими радиолокационными системами Thales.
Процесс такого поиска виноватых должен кто-то возглавить: у руля Армении оказался идеальный для этой роли Никол Пашинян. Умелый и пронырливый политик уже однажды совершил невероятное: удержался во главе государства после унизительного поражения в войне 2020 года. Перекладывание ответственности на Россию — во многом за его собственную бескомпромиссность и просчеты — и сейчас позволяет "иджеванскому лису" удерживаться в кресле. Травмированное общество и расчетливый политик сливаются в замечательном, хотя и вредном для будущего страны симбиозе.
Между тем, будущее совершенно за другими процессами. Избавившись от неподъемной карабахской проблемы (которая из-за той самой реальности) не могла разрешиться каким-либо иным образом, армянское общество имеет все шансы открыть новую страницу в истории страны. Отказаться от нереализуемых реваншистских планов, наладить экономические связи с Турцией и Азербайджаном, интегрироваться в региональные экономические и инфраструктурные проекты и обеспечить себе то экономическое процветание, которое единственно способно победить мечту о мести. Это тот самый холодильник, который победит телевизор.
Россия в этом будущем занимает важную роль: роль основного экономического партнера, крупнейшей и влиятельнейшей страны региона, страны с совместными широкими историческими, культурными и семейными связями.
Попытка "развернуться лицом к Западу и к НАТО" выглядит бесперспективной: Армения не граничит с тем самым Западом, а попытка интегрировать западные структуры в регион встретит противодействие всех соседних стран — и России, и Азербайджана, и Турции. Против будет и Тегеран, один из основных сторонников Еревана в региональном взаимодействии.
Так что похолодание ожидаемо, объяснимо и понятно. Равно как и последующее потепление, продиктованное логикой и выгодой. Реальность — как было показано вопросом Карабаха — неизменно побеждает созданные травмами мифы.
Израиль между тем вползает в страшную ситуацию без обратного выхода. Вторжение в Газу станет сценарием, у которого нет положительного исхода.
Сейчас у еврейского государства есть два варианта действий:
1) Отказаться от проведения наземной операции, добившись освобождения заложников путем точечных рейдов и переговоров. Это вернёт ситуацию к моменту до начала войны, однако не избавит Израиль от риска новой атаки и постоянного источника угрозы со стороны ХАМАС.
Плюс у такой ситуации для Израиля есть: она позволит избежать кровавой бойни внутри города и подвесит вопрос о создании палестинского государства, как Израиль делал на протяжении десятилетий. Половинчатость такой меры и тяжёлое расследование всех обстоятельств дела, скорее всего, приведут к потере власти премьером Биньямином Нетаньяху.
2) Провести наземную операцию и уничтожить ХАМАС. Вторжение будет восторженно встречено израильским обществом, потому что второго исторического шанса окончательно решить вопрос Газы у Израиля может и не быть. После кровопролитных боёв ЦАХАЛ, безусловно, городом овладеет, и потом перед властями страны станет страшная дилемма.
Если Израиль продолжит политику по отказу от признания палестинского государства, продолжит позволять поселенцам заселять земли на западном берегу реки Иордан, выгонять палестинцев то перспектив мира не будет никаких. Управлять "освобождённой" Газой будет некому: Израиль израильтяне этого делать не будут, никакая "коалиция арабских стран" не возьмётся шефствовать над закабалением палестинцев. Итог: новые поколения ненависти, войны и террора. ХАМАС никуда не денется.
Израиль, конечно, может использовать ситуацию в Газе стратегически расчетливо: объединить уничтожение ХАМАС и практическую реализацию создания палестинского государства. Тогда у местных арабов будет резон отринуть прошлое (мирная жизнь в достатке куда лучше существования в бесперспективном анклаве) и переходить к новому этапу жизни.
Но можем ли мы представить себе сегодняшнего израильского политика, который согласится на создание палестинского государства? Согласится на разделение Иерусалима? Мой ответ — нет, в нынешних условиях и при ультраправых политиках у власти такая ситуация невозможна. В целом радикалы в нынешнем Израиле очень влиятельны, и на такой исход — который они сочтут страшным поражением — они будут несогласны. Чтобы это произошло, Израиль должен проиграть войну. Такой сценарий также представляется практически невозможным и из-за мощи самой страны, и из-за американской поддержки.
Все это и приводит нас к невеселой мысли: в нынешней системе координат мирного, справедливого и взаимоприемлемого выхода из ситуации нет. Курс на войну.
Коллеги пишут о Рубене Варданяне, давайте выскажусь и я. Пост длинный, да и ситуация сложная.
Мне кажется, он может сыграть значительную роль в событиях в регионе. Пока на Ближнем Востоке закипает ещё одна полномасштабная война, Карабах постепенно уходит на второй план.
На первый взгляд там все утихло: Азербайджан начинает налаживать в регионе новую жизнь, стартуют восстановительные работы, строительство домов и инфраструктуры. Никакие сообщения об "этнических чистках" не подтвердились: желающих уехать армян выпускают или выпустили спокойно, им не приходится бежать босиком без вещей под пулями, как азербайджанцам в 1990-х.
В Баку постепенно идут судебные процессы над теми, кто тогда там этот ад устроил. Например, над Вагифом Хачатуряном, архитектором ходжалинского геноцида (ужасных подробностей рассказывать не буду, можно прочитать в Википедии, скажу только, что это самая кровавая резня за первую карабахскую войну).
Казалось бы, Азербайджан должен праздновать безоговорочную победу, однако пока не все задачи решены. Во-первых, не всех предполагаемых преступников удалось задержать: в частности, сбежал Виталий Баласанян, подозреваемый в организации событий в Ходжалы.
Во-вторых, против Азербайджана западными странами (в первую очередь, Францией) развязана дипломатическая война — вполне возможно, что мы увидим попытки ввести санкции, когда реальная ситуация на земле никого интересовать не будет. Азербайджан хотят выставить ненадежным, жестоким, агрессивным участником международных отношений.
В-третьих, между Азербайджаном и Арменией не подписан мирный договор — а из Еревана при проигрыше в двух войнах все ещё звучат довольно воинственные заявления.
Рубен Варданян при этом пока находится в бакинской тюрьме. После осмысления ситуации мне представляется, что у Баку есть козырь, способный решить сразу несколько проблем — это помилование Варданяна.
Во-первых, Рубен Варданян — не палач времен первой карабахской (с этими разговор в суде), а, как бы громко это не звучало, известный в мире бизнесмен и филантроп со множеством благотворительных проектов, на волне своего идеалистического патриотизма бросившийся, как он считал, помогать своему народу. Его с его влиянием можно вполне эффективно, например, обменять на реальных людоедов, чтобы те получили наказание.
Во-вторых, помилование разрушает выстраиваемый врагами Баку нарратив о "варварском жестоком Азербайджане, карающем всех, до кого дотянется" — есть вина, есть наказание для самых жестоких преступников, но есть и великодушие для тех, кого нельзя назвать палачами и архитекторами геноцида. Помилование Варданяна произведет мощный эффект в мировых медиа (благодаря его известности) и заставит многих переосмыслить навязанные оценки ситуации.
Наконец, помилование в очередной раз продемонстрирует, кто нацелен на подписание мирного договора и конструктив, а кто — на удержание власти путем безумных дипломатических кульбитов. Ещё один аргумент для друзей с Запада надавить на Никола Пашиняна и приблизить мирный договор — что выгодно и другим странам региона, и России (для которой необходимо начать новую главу отношений с государствами Южного Кавказа, в условиях, когда отношения и с Азербайджаном, и с Арменией выведены в ранг союзнических).
Важно, что позволить себе нарушить принципы нельзя — и потому именно помилование, предполагающее, что вина есть и никем сомнению не подвергается. Предлагающее, что оно предоставлено безоговорочным победителем по доброй воле.
Помилование Рубена Варданяна достигнет куда больше целей, чем тюремный срок — и политических, и репутационных, и дипломатических. На мой взгляд, это будет верное решение.
Страшный удар по больнице в Газе, как бы ни закончился нынешний конфликт и на кого бы ни возложили вину, радикально меняет судьбу Ближнего Востока.
В массовом сознании арабов все равно будет жить тезис "сионисты взорвали больницу с людьми" — о примирении Израиля и арабских стран, об умиротворении региона на ближайшие десятилетия можно забыть. Период новой вражды усугубляется значительно возросшей опасностью террористических группировок — об этом писал пару постов назад, про эпоху "гаражных" дронов и соцсетевых спецопераций.
Теперь, чтобы выжить, еврейское государство должно будет вспомнить слова Моше Даяна: «Мы — поколение поселенцев, и без стальных шлемов и разинутых пастей наших пушек мы не построим ни одного дома, не посадим ни одного дерева».
Израиль или будет максимально военизированным — как в первые десятилетия после провозглашения независимости — или его не будет вовсе.
Одна из главных моральных дилемм, сопровождающих наблюдателей за нынешней атакой на Израиль — смешение двух нарративов, двух тем: темы положения палестинцев и темы оценки террора.
Тем, кто озабочен ситуацией с палестинскими арабами, предлагается радоваться намеренным, показательным расстрелам мирных жителей и практически официальной статистикой(!) взятых заложников.
Для тех, кто справедливо требует возмездия террористам, заготовлено отключение от воды и электричества целого города и фраза "пускай мирные жители оттуда куда-то уходят, а куда — черт знает".
Меж тем, пакетность этого предложения, необходимость принимать все сразу — требование абсолютно навязанное. Людей, которые сами находятся в горячей точке или тех, у кого там оказались близкие, безусловно, можно понять.
Но нам — тем, кому посчастливилось не попасть под ракетный обстрел ХАМАСа или бомбовый удар ВВС Израиля, вполне можно не заниматься людоедством.
На наших глазах открывается новая глава истории современной войны. Пока на полях сражений России и Украины стороны констатируют возвращение "большой войны" — с циничными расчетами вроде количества килограммов взрывчатки на квадратный метр территории — в жизнь вновь ярко врывается война повстанческая.
Нападение палестинских боевиков на Израиль — яркая демонстрация уровня возможностей современного повстанческого движения в условиях проникновения все большего числа технических новинок "на землю". Парапланы, мобильные боевые группы, внезапность, молниеносность, медиа-сопровождение — и непобедимый Израиль с одной из наиболее боеспособных армий мира, легендарной разведкой с мощной агентурной сетью и лидерством в опытно-конструкторских разработках уже получает неприемлемый урон и мощный удар по репутации. Силами 60(!) человек, массированных залпов простых в изготовлении ракет, сбросом минометных мин с коптеров и тысяч аккаунтов в социальных сетях.
Израиль — страна непривычно для европейцев милитаризованная, где бегство в бомбоубежище и рев сирен, в принципе, никого не удивляют. И тем не менее: захват районов на юге страны, пленение генерала, массовые расправы над мирными жителями все равно в развитом постиндустриальном обществе с высокими стандартами жизни воспринимаются шокирующе, как привет из, казалось бы, совершенно далекого прошлого. Все это сопровождается хорошей информационной работой: и трейлером(!) вторжения, и кадрами с мест при информационной блокаде в израильской медиасреде, и леденящими кровь роликами с нагрудных камер обычных боевиков.
Противодействие таким атакам не просто сложно, а с каждым годом все труднее. Вполне возможно, что в условиях, когда парапланы, коптеры и ракеты можно собирать практически в гаражах, на повестку дня во многих регионах встанет задача не только предотвратить, но и свыкнуться: свыкнуться с тем, что война вернулась в повседневную жизнь. "Мирного неба над головой" за последние годы становится все меньше — и его ценность, которую так хорошо осознавали наши предки из военного поколения, снова обретает невиданную, животрепещущую актуальность.
Постконфликтный период и роль России.
1. Российские миротворцы сейчас обеспечат организованную эвакуацию мирного населения, желающего покинуть Карабах, в рамках, согласованных с Баку. Уйдут также и остатки вооруженных отрядов, которые должны были уйти ещё три года назад.
2. После выполнения этой роли российский миротворческий контингент Азербайджан покинет. Юридический дедлайн — 2025 год, однако, полагаю, все будет сделано раньше.
3. Российскую политику на Южном Кавказе ждут изменения: на протяжении последних двух лет роль союзнических отношений с Арменией падала, роль союзнических отношений с Азербайджаном (провозглашенных в 2022 году) росла.
Политика будет приходить в соответствие с экономикой: сотрудничество с Азербайджаном экономически и политически выгоднее и обоснованнее. Отсутствие болевой точки в виде неурегулированного конфликта лишь ускорит этот процесс.
4. Отношения с Арменией ждёт охлаждение. Ответственность за собственные провалы будет возложена на Россию. Чтобы понять, что без России и согласия Азербайджана у армян Карабаха не было бы трех лет на спокойный выезд и интеграцию, потребуется историческая дистанция — благодарности Россия, иными словами, не дождется. Президент Алиев тем более.
В исторической перспективе, однако, разрешение конфликта поспособствует неизбежной активизации экономического и политического сотрудничества Армении с Азербайджаном и Турцией, что благоприятно скажется на всем регионе. Разрешение карабахского кризиса было неизбежным — и хорошо, что для этого потребовались лишь сутки.
Про Карабах. Сегодня несколько СМИ попросили комментарий о случившемся, потому считаю нужным развеять несколько мифов о конфликте и роли России в нем.
Первое и определяющее: Карабах — Азербайджан. С точки зрения международного права, с точки зрения России, с точки зрения ООН, с официальной точки зрения самой Армении. Азербайджан сегодня проводит вооруженную операцию на своей территории против незаконных вооруженных отрядов, которые должны были быть выведены оттуда три года назад.
Требование их вывести официально закреплено в так называемом Трёхстороннем соглашении между Путиным, Алиевым и Пашиняном от 2020 года.
Второе: на Армению никто не нападал. Территория Армении не подвергается угрозе, ее вооруженные силы сидят в казармах и в боях не участвуют.
Из этого следует третье: Россия полностью выполняет союзнические обязательства в рамках ОДКБ, утверждения об обратном действительности не соответствуют и призваны вовлечь Россию в войну за интересы радикальной части армянского общества.
Четвертое: российские миротворцы не должны участвовать в боях. Российские миротворцы должны защищать мирных жителей (чем сейчас и занимаются) и фиксировать нарушение режима прекращения огня (что и делали три года, фиксируя наличие на территории Карабаха тех самых вооруженных отрядов).
Наконец, пятое: за три года с момента заключения Трёхстороннего соглашения (когда Азербайджан победил в войне и остановился на пороге столицы Карабаха) местные власти должны были способствовать интеграции этого региона обратно в Азербайджан. По факту происходило обратное — попытки местных самопровозглашенных властей всеми силами сохранить и развить сепаратистские настроения в регионе.
Потому попытки свалить на Россию просчеты местных властей и просчеты нынешнего руководства Армении могут быть поняты (и объясняться шоком от происходящего и безответственностью), но не могут быть приняты.
Что будет сейчас. Варианта два.
1. Азербайджан берет под контроль территорию Карабаха полностью или частично. Последствий не будет, Франция попытается ввести санкции, но попытка (по крайней мере серьезных ограничений) провалится.
2. Азербайджан заходит на "каноническую" территорию Армении — и берет под контроль, например, так называемый зангезурский коридор. Это приводит к мощной антиазербайджанской реакции Запада и разрыву связей, несмотря на экономические взаимоотношения.
Что касается России, то второй вариант при разрыве отношений Баку и Запада ожидаемо подтолкнет Азербайджан к России, что Москве было бы выгодно. Пока, судя по всему, выбран первый вариант.