10416
Международник, американист, эксперт РСМД. Экс-«Коммерсантъ», MA in Political Science & International Relations. 4906039048 Взгляд на Россию и мир вокруг нее. По всем вопросам: @xolayno
Трамп испытывает презрение к Зеленскому и уважение к Путину, пишет The Hill, и может заставить Киев пойти на сделку с Москвой.
Рассуждения такого рода в серьезной прессе повергают в уныние, сводя войны и политику к буквально телесериалу и категориям «нравится»-«не нравится».
Проблема сторонников Украины на Западе — да и внутри Украины — сегодня состоит в главном: никакой стратегии победы Киева не просматривается и не формулируется. «Украину надо поддерживать и всё, потому что она права» — это похоже на лозунг, а не на продуманный политический план, сформулированный ответственными военными и политиками.
«План победы», который украинский президент представил ЕС и США, таковым считать нельзя совершенно: у стран Запада нет столько оружия, сколько просит господин Зеленский. Желания приглашать страну в НАТО также нет: это создаёт обязанности, которые ничего не дают странам военного блока — хотели бы воевать с Россией, и так бы, собственно, воевали.
В первое время после победы Трампа на выборах видел в профильных публикациях некий вздох облегчения касательно Украины — радовались не только трамписты («наконец-то наши деньги перестанут улетать в черную дыру»), но и даже его противники («это наконец имеет шансы закончиться, потому что выхода из этой агонии не просматривается»).
Но сейчас снова появляются сторонники старого подхода: «Украину надо поддерживать, потому что это правильно». Ни плана, ни стратегии, ни внятной цели у них нет. Только путь. По мне — такая политическая стратегия безответственна и глупа вне зависимости от благородности и правильности цели, это всё-таки политика, а не притча или баллада. И Трамп при всей своей иррациональности на фоне таких подходов выглядит редким представителем здравого смысла.
Алексей Наумов. Внешпол
Издание The Hill пишет ровно о том, о чем я говорю на протяжении последней недели: Дональд Трамп видит главной задачей США в XXI веке противостояние Китаю, а не России.
Именно поэтому он так стремится положить конец войнам в Европе и на Ближнем Востоке: это не приоритетные для США задачи.
Россия в этой парадигме становится страной, союзничество или как минимум нейтралитет которой необходим США для противодействия Пекину. Я думаю, Москва была бы готова к некой диверсификации внешнеполитической повестки — в конце концов, Россия не хочет попадать в зависимость от Китая — и американский вектор внешней политики мог бы дать ей рычаг именно для этого.
Иными словами, планируется возвращение к ситуации до 2022 года, когда Россия имела возможность маневрировать между двумя центрами силы, получая все плюсы многовекторности. В этот раз ситуация, конечно, хуже, но контуры все те же.
Однако чтобы план Трампа имел шансы на жизнь, Москва должна понимать, что вектор не изменится в случае прихода к власти в США другого лидера. Пока такой уверенности нет совершенно.
Алексей Наумов. Внешпол
Путин анонсирует переговоры с Трампом. Трамп немедленно соглашается. Орбан обещает, что все изменится быстрее, чем мы думаем.
Такое ощущение, что со вчерашнего дня бег времени снова набирает ход после нескольких удушливых, еле ползущих лет. Американские либералы разгромлены и мир меняется на наших глазах.
Алексей Наумов. Внешпол
И, друзья, последнее на сегодня: разговор с «Лентой» о сегодняшнем результате. Трамп оказался не выскочкой, не случайной ошибкой, а мощной силой, изменившей страну, победивший Бушей, Клинтонов и Чейни. В этом качестве он, несомненно, войдёт в историю.
Большую часть материала вы читали у меня на канале, но, может, пригодится поделиться с друзьями и близкими (каналом, впрочем, тоже можно и нужно делиться 😎)
https://lenta.ru/articles/2024/11/06/al-naumov/
Алексей Наумов. Внешпол
Чем Трамп сейчас может быть удобен России:
1. С Дональдом Трампом вообще легче договориться, чем с Джо Байденом и Камалой Харрис. Дональд Трамп способен задать вопрос "почему?" в отношении практически любой политической догмы. Например, в ответ на тезис "Нарушение территориальной целостности Украины для заключения соглашения невозможно". Почему?
2. Дональд Трамп настроен решительно антикитайски. Именно противостояние с Пекином он считает основным конфликтом XXI века, и потому он заинтересован в том, чтобы обеспечить как минимум российский нейтралитет в этом вопросе. Его основное орудие: торговые пошлины, не война. Помимо прочего, такая жесткая линия против Китая толкает его на сотрудничество с Россией, что Москве также выгодно.
3. Дональд Трамп и его окружение понимают, что эпоха однополярного мира завершается даже вопреки воли США — он намерен извлечь из этого максимальную выгоду. Америка при нем не будет пытаться удержать гегемонию военным путем там, где сделать этого уже невозможно, но будет действовать максимально агрессивными торговыми мерами, пытаясь сделать США лучшим местом в мире для инноваций, инвестиций и вывода капитала. Вместо военной и "всеобщей сверхдержавы" США сосредоточится на статусе "торговой сверхдержавы".
Это не самый приятный партнер, но, по крайней мере, не столь опасный с точки зрения России, как традиционный американский гегемон. Это вполне отвечает новым реалиям формирующейся многополярности, что в целом градус напряженности в мире может снизить.
Алексей Наумов. Внешпол
Глубинное государство 2.0
Сейчас много говорят о том, что глубинное государство в США проиграло. «Правящие круги», «элиты», «истеблишмент», мол, поддерживал Камалу Харрис и потерпел крах.
На самом деле, мы не замечаем формирования глубинного государства 2.0, которое за Трампом фактически стоит. Их опора — криптовалюты.
После победы Трампа биткоин рванул вверх, мемная валюта Дональда, созданная за несколько дней до выборов, также штурмует новые высоты.
Распределенные сети людей, за которыми стоят сотни миллиардов и уже триллионы долларов, однозначно выступили за Трампа — а деньги, безусловно, рождают власть.
Криптовалютные магнаты, крупные бизнесмены и технократы (вроде Илона Маска), для которых эффективность и результат важнее идеологии и порой даже этических ограничений — новая реальность и американской, и мировой политики. Игнорировать их невозможно.
Алексей Наумов. Внешпол
Друзья, пока результатов нет, готовимся: завтра в 10:30 по Москве меня можно будет наблюдать здесь. Обсудим выборы и предварительные итоги.
https://russiancouncil.ru/news/kruglyy-stol-vybory-v-ssha-predvaritelnye-itogi/?sphrase_id=163526879
Главное, что необходимо понимать про сегодняшние американские выборы: победа того или иного кандидата не отменит переформатирование изменяющегося мирового порядка — не предотвратит подъем Китая и Индии, не снимет запрос на реформу институтов глобального управления и не поставит заслон усилению альтернативных центров могущества (как экономического, так и военного) — в том числе стран, считающихся возмутителями порядка (Россия, Иран, КНДР).
Кроме того, она не решит противоречий внутри страны, не объединит две разделенные части американского общества, не согласных почти ни в чем, и лишь откроет новую главу в идущей с 1970-х годов истории ценностного и идеологического раскола, выражающейся в растущей неспособности партий объединяться для решения важнейших вопросов внутренней и внешней политики.
Вот это важно для России и мира. Остальное — детали.
Алексей Наумов. Внешпол
Коллега считает, что речь идет о создании некой защищённой от санкций системы торговли — но Бразилия и Индия и так себя нормально чувствуют, им в первую очередь через БРИКС удобно иметь прямой выход на Китай и площадку для встречи с Си Цзиньпином.
Все эти идеи об альтернативном порядке пока двигают больше Россия и чуть меньше Китай — мы уже можем говорить о некоем несогласии внутри БРИКС о, собственно, целях организации: Нарендра Моди буквально сегодня заявил, что задача объединения просто слегка реформировать международные организации, а не заменять их какой-то там новой платформой вроде той самой защищенной от санкций системой торговли.
Новый миропорядок всегда прорастает внутри предыдущего — но торопиться выступать могильщиками глобализма не стоит. Пока доллар остаётся самой желанной валютой для всех — от наркобаронов и африканских диктаторов до криптоинвесторов и крупных финансистов, приглашать людей на его похороны не стоит: лишь насмешите.
Алексей Наумов. Внешпол
Хороший пост коллеги Ильи Крамника. В делах международной политики в целом и войны в частности вопрос моральности и объективности не стоит вообще.
Для любого государства что во внешней, что во внутренней политике главным вопросом является вопрос сохранения целостности и стабильности. Тех, кто покушается на целостность и стабильность — путем попытки внешней агрессии, создания революционной ситуации, провоцирования сепаратизма — ждет, как правило, наиболее жестокая кара, и тут едины что русские с израильтянами, что испанцы с американцами.
Причем, опять же, не так важно, что кажется вам: а действительно ли НАТОвские амбиции Украины объективно угрожают России, правда ли каталонский сепаратизм объективно опасен, и реальна ли объективная угроза от ХАМАС и "Хезболлы" — важно, как это воспринимает государство и политики, которые в данный момент им управляют.
Если угроза от вас воспринимается как реальная и смертельная, то вас ждут проблемы — и уже не столь важно, как это назовут внешние наблюдатели, "контртеррористической операцией" или "подавлением народного движения", "специальной военной операцией" или "агрессивным нападением".
Так действуют суверенные государства. Исключения из этого правила или не являются суверенными, или уже отправились на свалку истории.
Алексей Наумов. Внешпол
Современное российское общество являет наблюдателю один очень видимый и интересный парадокс. С одной стороны, по властной и медийной вертикали активно продвигается идея неких консервативных ценностей как чего-то, что российским обществом разделяется и его, российское общество, объединяет. То есть предполагается, что есть некий набор идей, в которые наше общество искренне верит или, по крайней мере, пытается верить, и есть некие институты, которым наше общество доверяет.
Фактически же российское общество после крушения двух идеологических систем на протяжении одного столетия является одним из самых циничных и ни во что не верящих. В нем не осталось общественных институтов, унаследованных из глубины веков — современная церковь была основана если не в 90-е, то при Сталине, царское офицерство как институт было уничтожено, а советское изначально формировалось как подконтрольное идеологическому аппарату, без отдельного самосознания и претензий на власть. Профсоюзы постигла та же участь — они были лишь приложением к властной вертикали.
Мы эту российскую циничность (или практичность и осознанность, если угодно) видим на примере открытой президентом достопримечательности в Петербурге, где на одной площадке стоят имперский, российский и советский флаги. Совершенно не важно, что эти флаги означают на самом деле, какая за ними в оригинале стоит идеология — сегодня они все "наши", сегодня они все "свои".
То есть и серп и молот, и романовские знамена, и петровский триколор совершенно лишаются любого собственного наполнения, становятся абсолютно прикладными к сегодняшнему дню. Да и шевроны у российских солдат на фронте сегодня тоже демонстрируют целую плеяду символов от красной звезды и Сталина до Спаса Нерукотворного и двуглавого орла через древнеславянские руны.
С одной стороны, ничего не свято, с другой стороны, свято одновременно все, потому что все "наше". В этом плане Россия довольно сильно обогнала и Запад, где отмирание традиционных институтов постепенное, и постсоветские республики, которые довольно однозначно избрали своим ориентиром образцы досоветской государственности.
Алексей Наумов. Внешпол
Иран выглядит вопиюще бессильным.
Очередная ракетная «ответка» Тегерана с красивыми кадрами огненных точек в небе совершенно неэффективна, потому что этими кадрами она и ограничилась. Иконостас уничтоженных руководителей «Хезболлы», а в ответ — красивый фейерверк.
Такие кадры при ответных ударах нужны, но они должны сопровождаться реальным болезненным уроном, а не «источник сообщил об уничтожении на аэродромах 30 израильских F-35». Максимально унизительная ситуация.
Такое ощущение, что иранский «ответ» в первую очередь был рассчитан на иранскую же улицу — чтобы местные жители видели, что режим велаят-е факих крепок, и особо не бунтовали. Израиль от такого ответа почувствует себя ещё более свободным в действиях.
Израиль уверен: в последний момент Тегеран отступит, потому что не хочет и не может позволить себе прямую войну в США. И потому позволяет себе все — от массовых акций вроде операции с пейджерами до точечной ликвидации нужных целей прямыми ракетными ударами по вражеской столице. На этом фоне репутация Ирана рискует быть развеянной окончательно.
Внешпол. Алексей Наумов
Вашингтонский визит президента Зеленского действительно оказался довольно неудачным. Он лично не допустил больших ошибок (кроме визита на военный завод, вызвавший гнев республиканцев, но тут виноваты украинские дипломаты).
Проигрыш, скорее, что называется по сумме баллов. Широко разрекламированный «План победы» оказался перечислением знакомых требований, разрешение на дальнобойные удары не получено, конца и края сражениям не видно, интерес лично к украинскому президенту в американской столице постепенно угасает: как написала The New York Times, «звездный блеск слегка померк».
Российская армия продвигается на Донбассе, вторжение в Курскую область не получило развития, впереди зима с отключениями света и неясность по деньгам на 2025 год — даже если ЕС и США согласуют самый амбициозный план на 50 миллиардов, он не покроет всех украинских нужд.
У Украины и президента Зеленского нет образа будущего — все время с февраля 2022 страна жила на головокружении от успеха (ВСУ действительно долго держались и умело бьются до сих пор) и на ожидании чудо-оружия: от «Джавелинов» до «Абрамсов» и F-16. Сейчас приходит понимание, что никакое чудо-оружие не перебьет банальное соотношение сил, средств, численности населения и устрашающей мощи ядерного арсенала.
Неожиданным спасением лично для Владимира Зеленского может стать неожиданный ход на грани конспирологии — чтобы спасти себя и свое политическое будущее, он может объявить о предательстве со стороны Запада, который бездействием и политическим бессилием заставил его пойти на переговоры с Владимиром Путиным.
Сохранив по итогам переговоров с российским президентом Киев и Одессу в составе независимой Украины, Владимир Зеленский может войти в историю страны как трагический, но всё-таки герой.
Алексей Наумов. Внешпол
«Аккумуляторный террор» израильских спецслужб — как раз характерный для них пример работы, сочетающий точечный подход (фокус на бойцах и руководителях «Хезболлы») и ужасающий психологический эффект.
Если агенты МОССАД смогли получить физический доступ к каждому пейджеру, то вопрос прослушки коммуникаций становится вообще самоочевидным. Главный эффект — страх. Если взрываются пейджеры, рации, телефоны и домофоны, то что эти израильтяне ещё могут сделать? Где безопасно? Нигде.
Сочетание высокотехнологичного управляемого террора (недавно главного иранского ядерного физика убили управляемой удаленно турелью) и совершенной безжалостности к врагам (вспоминаем Газу и ее бомбардировки) давно стали фирменным почерком Израиля, обеспечивавшим ему безопасность на протяжении десятилетий.
Провал разведки 7 октября 2023 года пошатнул эту картину. Дополнительно сваи «израильского проекта» подпилили перемены настроений в американском обществе — молодые американцы вовсе не считают Израиль своим 51-м штатом и карт-бланш на любые военные действия давать ему не склонны.
В среднесрочной перспективе Израилю предстоит стать ощутимо более самостоятельным, менее полагающимся на американскую поддержку — и сейчас мы видим, что вектор «нового позиционирования» выбран прежний — силовой.
Алексей Наумов. Внешпол
Касательно «украинской атомной бомбы» — The Times вновь разгоняет тему — надо понимать следующее.
1. Если Россия получит сведения о подготовке такой бомбы на атомном объекте Украины — будь то, например, АЭС (отработанные стержни из которых планируется использовать для извлечения плутония) — по такому объекту будет нанесен удар. По таким объектам сейчас не бьют из-за риска радиационного заражения местности, но в этом случае все ограничения будут сняты.
2. Создание ядерного оружия предполагает выхода из режима Договора о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО). Основные стражи, гаранты этого договора — нынешние ядерные державы, в первую очередь США и Россия. Включение такой в целом непредсказуемой страны как Украина в ядерный клуб противоречит интересам Запада и создает для него реальную опасность.
3. Если Украина начнет непосредственные шаги к созданию ЯО, то США не то что прекратят помощь — они начнут этому активно противодействовать. Если есть что-то, что сегодня объединяет Москву и Вашингтон, так это поддержка режима ядерного нераспространения.
4. Следовательно, все разговоры об украинском ядерном оружии служат исключительно для создания информационного шума на фоне реальной угрозы сокращения поддержки со стороны США и принуждения к переговорам.
Алексей Наумов. Внешпол
Анализируя вероятность скорого мирного соглашения по Украине и разговоров между Путиным и Трампом (которые то ли были, то ли нет, я все же полагаю, что были), необходимо держать в голове несколько, на мой взгляд, бесспорных тезисов.
1. Решение о проведении военной операции принимал лично Владимир Путин, он же формулировал ее задачи и цели. Вспомните выбранную формулировку 24 февраля 2022 года: "Мною принято решение о проведении...". Следовательно, ему же принимать решение о возможном переформулировании этих целей, ему определять, когда эти цели достигнуты, ему решать, на какие компромиссы можно пойти. Все разговоры "а вот там-то указано" или "фронтовики задаются вопросом" не влияют на конечный результат. Это делает позицию России одновременно и неконкретной, и гибкой — победа может быть объявлена в любой момент.
2. Ни один мирный план, предложенный третьей стороной — хоть Китаем, хоть Бразилией, хоть Трампом — не будет предусматривать признание российскими тех территорий, которые в данный момент не находятся под контролем российской армии. Только "по линии текущего разграничения".
3. Заморозка выгодна той стороне, против которой работает время: на данный момент это Украина. Российские войска последнее время продвигаются все активнее, западные страны испытывают сложности с поставкой боеприпасов и военной техники, Украина не справляется с темпами наборов новых мобилизованных.
Чтобы сейчас пойти на договорное завершение конфликта, Россия должна получить от этого завершения какую-то дополнительную выгоду. Эта выгода должна быть значительной: потому что продолжение боев в данный момент с каждой неделей усиливает российскую переговорную позицию. Важно отметить, что "сохранение тех земель, что заняты Россией" — это не выгода, потому что эти земли Россия и так контролирует.
Из того, что Дональд Трамп хотя бы теоретически может дать Владимиру Путину: снятие некоторых санкций, дополнительные территории (в виде давления на Владимира Зеленского с целью отвода ВСУ с них) и новая архитектура безопасности в Европе, учитывающая интересы России в понимании ее нынешнего политического руководства. Вероятность воплощения этих пунктов все же низка, поэтому прорывов от Дональда Трампа я не жду: хотя он, несомненно, попытается.
Алексей Наумов. Внешпол
Активно в последнее время говорят о возможном мирном соглашении — собственно, прекращение огня будет важным, но только первым этапом. Потом долгие годы на выжженную землю не только жизнь возвращать, а хотя бы разминировать.
Коллега Гия Саралидзе съездил в Азербайджан посмотреть, как с этим справляются в Карабахе — где, оказывается, есть даже женский саперный отряд — и если там это занимает годы, то в наших палестинах, пожалуй, потребуются десятилетия. Советую ознакомиться.
https://www.youtube.com/watch?v=aFM1z00Cb7c
Алексей Наумов. Внешпол
Как тестостерон перекраивает политическую карту мира
Одна из потрясающих особенностей американского избирательного процесса, которая затронет весь мир — растущее деление избирателей в зависимости от их пола.
Демократическая партия США после 2016 года и первого трамповского удара находилась в ступоре: вы помните, чем это завершилось — подъемом левого крыла, феминисток, любителей лишить полицию денег и отправить их организациям по защите расовых меньшинств.
Так вот: демократов ещё мощно качнуло в сторону женщин. Поддержка женского движения, права на безусловный доступ к абортам, даже лозунг — The future is female — будущее, мол, за женщинами, обсуждение маскулинности с обязательной приставкой «токсичная», борьба с патриархатом: всего этого было в достатке. Если ты женщина, говорили в партии, голосуй за демократов.
Стратегия хорошо сработала — по опросам, для демократов тема доступа к абортам была одной из самых важных. Женщины пошли голосовать. Последствия настигли демократов позже.
Поняв, что в этом прекрасном будущем им места нет, а «токсичными» быть не очень хочется, мужчины пошли голосовать за республиканцев.
В итоге сложилась яркая картина: в штабе демократов сильная чернокожая женщина Камала Харрис, рядом с ней Опра Уинфри и Тейлор Свифт, единственный белый мужчина — слегка неуклюжий седовласый вице-президент Тим Уолц, похожий больше на распропагандированного консервативного дедушку, включенного в молодежные тренды.
У Трампа был сам Трамп, Илон Маск, Халк Хоган рвал на себе футболку на его митинге, за него были глава чемпионата единоборств UFC Дана Уайт, а на самом популярном подкасте в США у Джо Рогана сам республиканец обсуждал драки, Хабиба Нурмагомедова, удары ногами и лучших бойцов.
Поэтому неудивительно, что за несколько часов до закрытия участков помощник Трампа Стивен Миллер написал: «Если вы знаете мужчин, которые ещё не голосовали, скажите им, чтобы срочно шли на избирательные участки». Ставка сыграла.
Я думаю, что мы видим общемировой феномен — в связи с подъемом феминистского движения появляется и движение мужчин буквально за сохранение своего образа жизни: с машинами, драками, культурой братства и возможности не бояться оскорбить кого-то любым произнесенным словом.
Алексей Наумов. Внешпол
Наконец, чем Трамп может быть России неудобен:
1. Его непредсказуемость рушит концепцию каких-либо красных линий. Российские власти и американцы в принципе понимают, какие красные линии на словах, а какие — на самом деле. Кейс с дальнобойными ракетами для Украины это показал.
Трамп может намеренно следовать «концепции безумца», приписываемой Никсону: например, когда в Москву позвонят из Вашингтона и скажут «коллеги, похоже, он уже совсем обезумел и открыл чемоданчик, мы не знаем, что с ним делать». От него таких выходок можно ожидать — это следствие его готовности выходить за рамки.
2. Нефтяной бум: один из лозунгов Дональда Трампа — «бурить, детка, бурить». Ожидается, что он распечатает нефтяные резервы США, и цена на нефть устремится вниз. Это может быть использовано и как рычаг давления на Москву.
3. Наконец, охлаждение отношений с Евросоюзом может побудить ЕС всерьез заняться вопросом собственной обороноспособности — Польша уже создаёт самую мощную армию межгосударственного объединения, осознание необходимости стратегической автономии может стать всеобщим. Сейчас это будет заторможено энергетическим кризисом из-за отсутствия дешёвых российских энергоресурсов, однако на долгую перспективу этот фактор сыграет.
Алексей Наумов. Внешпол
В чем ошиблись демократы
В 2016 году, когда Дональд Трамп победил в первый раз, в Демократической партии начались поиски причин невиданного, унизительного поражения.
Этим воспользовалось поднимающее голову левое крыло — представитель которого, Берни Сандерс, был раздавлен элитистской машиной Хиллари Клинтон.
Это люди, активно выступавшие как за экономическое распределение, так и за решительный социальный прогресс — борьбу за права женщин, расовых и сексуальных меньшинств, трансгендеров. Им удалось закрепиться в партии, качнуть ее влево, и избрать в Палату представителей, например, социалистку Александрию Окасио-Кортес и палестино-американку Ильхан Омар.
Кандидата в президенты у них не было, и в 2020 году выдвинули компромиссную фигуру — Джо Байдена, который изначально обещал, что переизбираться не будет.
Но то было исключение: партия левела, а американский электорат нет. Вопросы прав людей с разными ориентациями и доступ к абортам интересовали людей все же меньше, чем экономика и откровенно дырявая южная граница. Результат мы видим.
Алексей Наумов. Внешпол
Почему Трамп побеждает
Дональд Трамп возвращается в Белый дом, третий раз подряд выступая лучше, чем того предрекали опросы общественного мнения. Почему американцы проголосовали за него?
1. Экономика — в 2016-2020 годах экономическая ситуация американцами воспринималась лучше, чем сейчас. Если бы не ковид, я уверен, Трамп победил бы и в 2020 году.
2. Миграция — наплыв нелегалов в США привел к тому, что даже Байден с Харрис заняли по миграции куда более радикальную позицию, нежели Обама — но лишь под давлением избирателей.
3. Политика идентичности: после победы Трампа в 2016 году демократы довольно сильно качнулись влево, поддержав снижение финансирования полиции (что привело к росту преступности), и активно выступив в поддержку сексуальных меньшинств и трансгендеров, что привело к оттоку латиноамериканцев-католиков, обычно голосовавших за демократов.
Трамп вновь въедет в Белый дом, но вопросы о будущем и республиканцев, и демократов останутся — о них сегодня чуть позже. Смотрите наш круглый стол в РСМД (ссылка выше).
Алексей Наумов. Внешпол
Пока всё мы ждем результатов выборов, предлагаю вам посмотреть интервью, которое у меня взял коллега Аббас Джума — мы с ним нередко не соглашаемся, но неизменно ведём уважительный и, надеюсь, интересный диалог.
Есть ли в США «глубинное государство»? Чего ждать от нового президента? Почему американское общество так расколото? Чем закончатся войны в Европе и на Ближнем Востоке?
Отзывов неизменно жду в комментариях — спасибо, что читаете и смотрите.
https://youtu.be/OXNH9P5AyKo
Кто победит на выборах в США? Мой прогноз.
Меня часто спрашивают: «Ты же американист, вот расскажи, кто победит в ноябре»? Решил написать, что я думаю по этому вопросу.
Такой напряженной президентской гонки в США не было давно, и моя экспертная совесть даже не шепчет, а вполне громко заявляет, что наиболее правильный ответ: «может случиться и так, и так». Последние опросы дают преимущество Трампа в 0.4%, но ещё неделю назад подобное преимущество было у Харрис — это, в общем, совершенно не показатель. Гонка ровная.
Но такой ответ никому не нравится, хочется иметь что-то более весомое. Потому, сделав все необходимые оговорки, скажу: я думаю, что победит Дональд Трамп.
Почему я так думаю:
1. Чтобы понять, что думают сами политики, надо посмотреть, что они делают. Если мы посмотрим на Камалу Харрис, то увидим следующее: ее штаб значительно изменил предвыборную стратегию за пару недель до выборов.
С самого начала кампании Харрис строила свой имидж на оптимизме: она говорила, что в истории страны надо открыть новую страницу, привести во власть новых людей и уверенно смотреть в светлое завтра. Где-то неделю-две назад месседж резко изменился, и Харрис пошла в атаку на Трампа, предупреждая избирателей о грядущем фашизме и кризисе в случае его прихода к власти. От оптимизма не осталось и следа: сейчас речь идёт о том, чтобы хотя бы избежать катастрофы.
2. Кроме того, Харрис построила гонку на очень умеренном и контролируемом взаимодействии с прессой без больших интервью. В последние недели она неожиданно сменила тактику и, например, пошла на интервью к Fox News.
Уверенный в своей победе политик не будет так резко менять тактику. Дональд Трамп в это время устроил митинг в Нью-Йорке — штате, который он не выиграет ни при каких обстоятельствах. То есть он поступает так, как хочет, чувствуя себя уверенно.
3. Опросы, как я говорил, показывают равные шансы на победу: но они также демонстрируют, что в последнее время Трамп становится более популярным. Эта динамика заметна во всех опросах: как продемократических, так и прореспубликанских.
Резюмирую: гонка остается непредсказуемой. Но если все-таки необходимо сделать выбор, то я скорее склоняюсь в сторону Дональда Трампа.
Алексей Наумов. Внешпол
БРИКС являет нам довольно интересный и неожиданный геополитический парадокс. Общеизвестно, что объединение «от противного» обычно лишено собственного смысла и наполнения. Быть против чего-то — допустимо, но в ответ надо предложить какую-то альтернативу, свое видение.
Страны БРИКС не объединяет практически никакой позитивной повестки, кроме одного момента: недовольства западным миропорядком. Причины совершенно разные: кто-то трясется над своим колониальным прошлым (как Индия), кто-то как потенциальный контргегемон покушается на действующего гегемона (Китай), кто-то обижен, что не признали равным и не пустили нарезать мир вместе со взрослыми (Россия).
На выходе мы получаем раздражение по отношению к США, Западу, двойным стандартам и всей гегемонистской мишуре вроде МВФ, Всемирного Банка и прочих инструментов нынешнего миропорядка. Где-то этих ревизионистских аппетитов мало (Бразилия, Индия), где-то — больше (Россия, Китай), но раздражение есть среди всех членов.
Раздражение это пока не очень конвертируется в конкретные действия: говорить о несправедливом миропорядке куда проще, чем создавать новый. Ключевая проблема та же — общей повестки нет, есть только недовольство.
Самый яркий пример: огромная роль доллара, альтернативы которому пока не видно. Единственное, что пока реально может предложить БРИКС — юань. Представить себе мир, в котором Индия меняет доллар на юань и принимает китайского гегемона вместо американского — невозможно.
В итоге БРИКС пока остаётся больше площадкой для разговоров, нежели для реального действия, однако в последние годы страны наращивают действительно продуктивные встречи на среднем уровне по вопросам торговли, инвестиций, финансов и дипломатии.
Топливо в виде недовольства Западом всё-таки даёт мощный заряд идти вперёд: вполне возможно, что в итоге БРИКС удастся явить миру что-то вроде нового миропорядка на основе того самого принципа «от противного».
Алексей Наумов. Внешпол
Феномен квадроберов и их фанатичного обсуждения легко объясним: люди просто не обсуждают то, что их реально волнует, потому что это обсуждение (1) эмоционально некомфортно, (2) ни на что не повлияет и (3) юридически довольно сильно ограничено.
Когда меня узнают на улице или в каких-то присутственных местах, первый вопрос, который мне задают, практически неизменно следующий: «вы же политолог, вы же многое знаете, скажите, когда это все закончится?»
Так как «это все» обсуждать нельзя, люди буквально ментально отдыхают, фокусируясь на квадроберах. А что из предложений только «запретить» и «ограничить» — это сейчас такой дух времени, ничего не поделать.
Алексей Наумов. Внешпол
Прислал дорогой читатель, снято в Иордании. Не зря ответ Ирана последовал специально после захода солнца: кадры и правда красивые. Но уже очевидно, что "масштабный ответ" куда менее эффективный, чем то же некрасивое, но реальное убийство Хасана Насраллы.
Читать полностью…
Израильская операция в Ливане, в общем, обнажает суть политического решения. Политика, как мы знаем по следам бессмертного Карла Шмитта, про определение друга и врага. Друг должен жить, враг должен умирать.
В мирное спокойное время все это разделение скрыто и за налетом цивилизации, и за экономической выгодой — с людьми, которые для вас «не свои» (то есть враги) можно вполне успешно торговать, ездить друг к другу на экскурсии и создавать совместные проекты.
Но при этом вы осознаёте, что вот здесь — свои, а вот там — чужие. И может сложиться такая ситуация, когда вы будете друг друга убивать.
И вот она сложилась. Израиль осознает, что иранская ось сопротивления несёт угрозу существованию и государству, и народу. Время у Израиля не так много: численность населения мусульманских стран растет быстрее (1), и поддержка израильтян со стороны США при смене политических поколений в Вашингтоне значительно упадет (2).
Потому действовать с точки зрения руководства Израиля надо именно сейчас, чтобы на десятки лет зафиксировать доминирующее положение в регионе и обеспечить будущее своих детей. Ничего, кстати, не напоминает аргументация?
Так работает любая политика. Есть цель, и для достижения этой цели применяются разного рода средства. Аргументация про «хорошо», «плохо», «справедливо» и «несправедливо» находится просто в другой плоскости — этической, не политической, и чем критичнее, чем опаснее ситуация, тем меньше в политике этического компонента.
Если вы мыслите политически, то вы в крайнем измерении неизбежно мыслите категориями друга и врага.
Алексей Наумов. Внешпол
«Ядерные» заявления президента Путина не имеют отдельного смысла — или политическая воля на применения ядерного оружия есть, или ее нет. На мой взгляд, настоящие красные линии остаются неизменными: ядерным оружием охраняется существование нынешнего общественно-политического строя (воспринимаемое как «существование страны»).
С другой стороны, эти заявления сами по себе и являются оружием — как мы видим, на Западе идею президента Зеленского бить ракетами вглубь России восприняли довольно прохладно. И дело не в ослаблении поддержки (желание поддерживать Украину есть и оно вполне искренне), а в необоснованности таких ударов. Манипуляции с ядерной доктриной должны добавить аргументов противникам этого решения.
Они не создают решающего военного преимущества, однако значительно повышают градус эскалации и создают опасность вредных для Запада асимметричных действий России (вновь активизировалась тема передачи йеменским хуситам противокорабельных ракет).
Резюмируя, стоит сказать, что главный modus operandi Запада — сохранить свободу маневра в украинском вопросе. Поддержать, вооружить, но минимально ввязываться на безвозвратной основе, чтобы и себя лишней опасности не подвергать, и в любой момент поддержать договорное решение конфликта.
Это идёт вразрез с популярным ныне тезисом «Украина несамостоятельна и лишь орудие в руках Запада», но этот посыл хорош лишь в качестве пропагандистского заряда, верить в него по-настоящему любому серьезному аналитику попросту стыдно.
Алексей Наумов. Внешпол
Дальнобойная ракетная политика Украины и Запада очень интересно обнажает суть любого политического решения. У каждого такого решения есть последствия (1) и цена (2).
С точки зрения военной логики, удары Украины по российской территории дальнобойными западными ракетами не будут иметь значимых последствий. Во-первых, российские самолёты переброшены в безопасные районы, во-вторых, этих ракет даже в теории нет столько, чтобы иметь какой-то качественный военный эффект, привести к изменению линии фронта или радикально снизить способность России вести наступательные действия.
При этом чаемое Киевом «разрешение бить по России HIMARS'ами» имеет довольно высокую цену — президент Путин намеренно напускает тумана войны по поводу ответа: среди предполагаемых аналитиками вариантов ответа и ядерные испытания, и поставка боеприпасов противникам США, например, на Ближнем Востоке, и ещё несколько вариантов.
Шутки насчёт «несуществующих красных линий», конечно, довольно смешны, только вот в один момент они становятся максимально несмешными. Президент Байден это, кстати, хорошо понимает.
Так ради каких последствий все это делается? Парадоксальный ответ обнажает, в общем, неприглядную суть политики — такие решения принимаются потому, что западным политикам «надо что-то сделать». На них давят избиратели — сделайте. На них давит собственная совесть и моральные принципы (и такое бывает) — сделайте. На них давит желание сохранить власть — покажите силу, сделайте. Сделайте — но так, чтобы мы минимально пострадали.
Вот и объявляется очередное «мощное историческое» решение: то передать самолёты, то передать танки, то разрешить какие-то удары. Все довольны, все рады, политики «что-то сделали», сохранили образ сильных мира сего и защитили справедливость и демократию. Вот и весь секрет. Через пару месяцев ситуация повторится.
Столь же простые принципы стоят и за парадоксальной санкционной политикой Запада, но об этом в другой раз.
Алексей Наумов. Внешпол