Mid-Century, More Than

22 Mar 2025 20:27

Имя Федора Ивановича Лидваля знакомо, пожалуй, всем петербуржцам, даже тем, кто не интересуется архитектурой, а уж жителям Петроградской стороны оно известно с детства – с доходного дома Лидваль начинается Каменноостровский проспект. Гораздо менее известно другое имя этого архитектора, Юхан Фредрик Лидваль, под которым он, шведский подданый, работал в Стокгольме, вынужденный покинуть Россию в 1918 г.

Стокгольмский период творчества Лидваля значительно менее блистателен, чем петербургский, и, к сожалению, хуже изучен – несмотря на великолепное резюме и портфолио, с которым Лидваль прибыл в шведскую столицу, архитектору пришлось строить карьеру в Швеции с чистого листа. Поступив на службу в бюро Альбина Старка, он долгое время помогал другим архитекторам с заказами, нескоро добившись самостоятельности…

Продолжение см. в следующем посте.

———

The name of Fyodor Lidval is certainly known to all residents of St. Petersburg, Russia, even those of them who are not keen on 20th century architecture. Those of us who were born and raised in Petrogradsky District have been familiar with Fyodor Lidval from our childhood – one of his majestic residential building flanks Kamennoostrovsky Pr. at its entry point. His other name, Johan Fredrik Lidvall, on the other hand, is much lesser-known and his designs that date back to his time in Sweden and were signed as Fredrik Lidvall are yet to be discovered and studied.

A national of Sweden, Lidvall was forced to leave Russia for his homeland in 1918, after the revolution, and start his architectural career from scratch despite an impressive resume and portfolio from his St. Petersburg years. After settling down in Stockholm, Lidvall was hired by Albin Stark and was a co-architect for multiple projects before starting to work on his own…

The story continues in the next post below.

Mid-Century, More Than

21 Mar 2025 15:10

Уникальность в интерьере

Знаете, что у этих интерьеров общего?!

Часть из них предназначены для аренды, и вы их видели уже у меня в канале.

Во всех этих интерьерах есть винтажная мебель. 🛋️ 🛋️ 🛋️

Она делает интерьер уникальным, сложным и небанальным.

В личные интерьеры винтаж и антиквариат поставят далеко не все, но для арендных интерьеров винтаж может подойти просто идеально! 💙

И вы даже не представляете, сколько невероятных вещей периода mid-century (середина XX века) или советских вариаций на эту тему можно встретить на просторах Авито иногда за копейки.

Mid-Century, More Than

19 Mar 2025 20:20

В продолжение разговора об автомобильных маскотах важно упомянуть, что на советских автомобилях они появились значительно позже, чем на зарубежных, когда на зарубежных они, напротив, начали пропадать. Первым автомобилем, сделанным в СССР и украшенным накапотной фигуркой, был грузовик ЯАЗ-200, опытный образец которого был произведен на Ярославском заводе в 1944 г. и в июне 1945 г. представлен руководству страны в Кремле. Поскольку некоторые компоненты нового грузовика были заимствованы у американского «Mack» серии L, капот которого был украшен фигуркой бульдога, заводской слесарь Виктор Заказов изготовил скульптуру медведя. Как вспоминал главный конструктор ЯАЗа Георгий Михайлович Кокин, Сталин заинтересовался фигуркой и, услышав, что выбор эмблемы был продиктован историей о Ярославе Мудром, одобрил художественное решение и постановил «медведя оставить».

Вот только увиденная Сталиным фигурка была изготовлена в единственном экземпляре, а массовое производство этого маскота потребовало дополнительных манипуляций. За дело взялся выдающийся советский автоконструктор Юрий Аронович Долматовский – он упростил фигурку и придал медведю уверенный, но дружелюбный вид.

P.S. В 1951 г. в Минске стали собирать большегрузные автомобили МАЗ-200, за основу которых был взят грузовик ЯАЗ-200. Изменения, разумеется, коснулись и маскота: специально для МАЗа Юрий Аронович создал фигурку зубра, которая долгое время украшала капоты автомобилей Минского завода…

———

Coming back to Lalique’s hood ornament, did you know that Soviet manufacturers had begun installing car mascots much later than their European and American counterparts? What’s more, such ornaments were becoming a thing in the USSR when they were being phased out in the West and the first vehicle to have a mascot was the YAZ-200 truck, or, better yet, an experimental model of YAZ-200 produced by Yaroslavl Automobile Factory in 1944 and presented to the Soviet leadership in Kremlin in June, 1945. Since the YAZ-200 was partially based on the 1940s Mack L truck whose bonnet was decorated with a metal bulldog, a factory metalworker by the name of Viktor Zakazov created a bear-shaped mascot that eventually caught the eye of Joseph Stalin when the truck was being displayed in Kremlin. According to Georgy Kokin, factory’s Chief Designer, Stalin liked the figurine and, upon hearing that this symbol had been chosen in homage to Yaroslav the Wise, endorsed the mascot to be featured on all factory’s vehicle.
 
As the mascot presented to Stalin was available in a single hand-made copy, putting it into mass production would require a number of changes and that’s when Yuri Dolmatovsky, a celebrated Soviet designer, entered the scene. He simplified the initial design, creating a cute-looking yet powerful creature that became the emblem of YAZ.
 
P.S. In 1951, Minsk Automobile Factory launched a new series of heavyweight trucks, MAZ-300, that were based on the YAZ-200. The mascot obviously had to be changed to set the offspring and its parent apart. Courtesy of Yuri Dolmatovsky, the MAZ-300 got itself a bison that would adorn the hoods of factory’s vehicles for years to come…
 
(photos: eponym.ru, русская-сила.рф, kolesa.ru, city-news.ru, grizzly-bag.livejournal.com, truck-auto.info)

Mid-Century, More Than

17 Mar 2025 20:12

На этих кадрах 1973 г. можно увидеть, как Джеймс Бонд издевается над технологией приготовления кофе и здравым смыслом, смешивая и взбалтывая в чашке жиденький эспрессо и ледяное молоко при помощи струи пара. А еще можно рассмотреть интересный агрегат, бывший в моде в те годы, - леверную кофемашину «Europiccola», выпущенную компанией «La Pavoni» в 1961 г. и, хоть мы знаем, что это не так, считающуюся производителем «первой домашней кофемашиной в мире».

В действительности 23 апреля 1959 г. некий Пьеро Диаманти, владелец небольшой компании, специализировавшейся на производстве нагревательного оборудования, получил двухлетний патент на аналогичную кофемашину, которую затем стал выпускать под названием «Caferina». В 1961 г. срок действия патента истек, и компания «La Pavoni» переоформила его на себя. Появившаяся таким образом на свет «Europiccola» имела феноменальный успех, особенно после того как производитель дополнил ее поддоном, выключателем и индикатором уровня воды, и выпускается до сих пор.

———

This 1973 clip shows James Bond live and let all coffee aficionados die turn all coffee-making conventions (and common sense, for that matter) upside down and fail miserably in a pathetic attempt to produce a cup of coffee for M by shaking and stirring what is a very watery espresso together with some cold milk using steam (sic!). What this clip also shows is a remarkable contraption, which was a must-have for espresso lovers at the time. Called ‘Europiccola’, this coffeemaker was released in 1961 by La Pavoni that still claims, albeit erroneously, it to be world’s first domestic espresso machine. In fact, La Pavoni’s Europiccola was basically a modified version of a similar device called Caferina and patented, for a two-year term, by a certain Piero Diamanti, the owner of a small manufacturer of heating elements, on April 23, 1959. When Diamanti’s patent expired in 1961, La Pavoni quickly acquired product rights and released it as Europiccola. This coffeemaker enjoyed huge success in Italy and elsewhere, especially after La Pavoni fitted it with a drip tray, power switch, and transparent water tanks, and remains in production to this day.
 
(photos: francescoceccarelli.eu, lapavoni.com, voltage110.com, United Artists, EON Productions)

Mid-Century, More Than

16 Mar 2025 20:02

Вестник постмодернизма,
выпуск №194

Как известно, проект ультрасовременного небоскреба, в 1921 г. предложенный Мисом ван дер Роэ для участка в Берлине, не был реализован, но его очертания проступили семь десятилетий спустя в офисном комплексе, спроектированном и построенном Юймином (или Ио Мином) Бэем в Сингапуре. Этот комплекс появился в центре Сингапура, неподалеку от порта, в 1990 г. и представляет собой две идентичные 37-этажные башни, являющиеся словно зеркальными отражениями друг друга и вступающие в оптическую игру с наблюдателем, в ходе которой становятся то двухмерными, то трехмерными. Получивший название «The Gateway» («Портал» или даже «Ворота в Сингапур»), этот офисный комплекс, напоминающий «расколотые ворота» (или «чанди-бентар», классический элемент индонезийской архитектуры), действительно воспринимается как ворота в Азию, что подтверждается и множеством крупных зарубежных компаний, арендующих в этих башнях офисные помещения.

Утверждается, что острые углы и расположение этих зданий не соответствовали правилам фэншуй, что даже отражалось на судьбе арендаторов соседних зданий. Возможно, именно этим – противодействием - объясняются скругленные формы комплекса «DUO», построенного не так давно поблизости от башен Бэя, но это уже совсем другая история.

Напоследок познакомим вас с еще одним китайским иероглифом, 銘, при помощи которого Бэй записывал часть своего имени, Мин. Если же теперь взглянуть на три упомянутые нами сингапурские постройки Бэя с высоты птичьего полета, то видно, как они выстраиваются в одну линию, своеобразный автограф Ио Мина Бэя на карте Сингапура…

———

Sunday Postmodernism,
issue No. 194

While not a winner, Mies van der Rohe’s proposal for the 1921 Friedrichstrasse Office Building competition was extremely innovative and inspired many buildings over the years. One such design that probably drew on Mies’s knife-blade skyscraper was completed in Singapore by I.M. Pei. Built in 1990 close to the downtown and port, this office building consists of two identical 37-story towers that literally and figuratively mirror each other and create an illusion of being paper-thin two-dimensional objects. Titled ‘The Gateway’, this office building recalls split gateways, or candi bentars, a classical element of Indonesian architecture, and represents a gateway to Asia – it is thus no accident that the towers became home to major Western companies.

The position and the sharp edges of these buildings were allegedly not aligned with the principles of feng shui causing hardships and even bankruptcies for some of the tenants of nearby buildings. This may explain why a more recent design, the curvilinear DUO office block built on an adjacent lot, stands in stark contrast to the Gateway, but that’s a whole other story…

We’d like to close this series of posts on how I.M. Pei carved his name into Singapore’s history and architecture with yet another Chinese hieroglyph, 銘, which stands for Ming, Pei’s middle name. Now, if we take a bird’s-eye view of the three buildings by Pei in Singapore, we’ll see that they are evenly spaced out and represent a continuous line that may be read as Ieoh Ming Pei…

(photos: Claudio Chock via wallpaper.com, veryrealandrew.com, wayfengshui.com, Flickr user Mike Cartmell, ST FILE via straitstimes.com, archigardener.com, Someformofhuman, VK35 via skyscrapercenter.com, Reddit user avandleather, aswesawit.com, singaporeland.com, architecture-history.org)

Mid-Century, More Than

15 Mar 2025 13:46

Пару часов провели за разглядыванием Casa Cavanelas – бразильского шедевра двух модернистов – архитектора Оскара Нимейера и ландшафтного архитектора Роберту Бурле Маркса. Участок в лесах под Рио-де-Жанейро принадлежал Эдмундо Каванеласу, инженеру, строившему дорогу между Рио и Минасом Жерайсом: он и пригласил на проект двух звезд. Нимейер и Бурле Маркс уже работали вместе, но, конечно, основные их “коллаборации”, как сейчас бы сказали, еще впереди – это стройки в новой столице, в Бразилиа.

Дом-трамплин Нимейера больше похож на парковый павильон. Бурле Маркс вступает с ним в диалог, играя текучими органическими и намеренно прямоугольными формами. И нас, конечно, не должны волновать неуместные в нашем климате драцены, монстеры и лагерстремии, все это прекрасно можно заменить на свой ассортимент, а вот пространственные решения и композиции вполне подойдут в копилку насмотренности.

Кстати, Роберту Бурле Маркс был искренне возмущен тем, что коллеги засаживают бразильские сады европейскими экзотами: “Здесь 50 тысяч видов местных растений и больше 5 тысяч видов деревьев – у меня фантастически богатый словарь!”. А еще он признавался, что во время проектирования мыслит музыкальными терминами: “Вот это andante ma non troppo, затем крещендо, затем более спокойный момент... скерцо». И контрапунктные аранжировки — использование двух слегка отличающихся оттенков травы для создания эффекта шахматной доски. Квадраты травы дублируются цветниками из ирезины хербста и цмина черешкового (подставь свое родное, цмин, этот, кстати, потом заменили лилейниками).

Водоем как цветное зеркало, фигуры плотного цвета за счет листвы, симметрия и асимметрия, четкий ритм, цветное мощение – весь этот перечень приемов Бурле Маркса применен здесь в концентрированном виде и стократно усиливает архитектуру Нимейера.

Mid-Century, More Than

14 Mar 2025 20:11

Продолжим знакомство с малоизвестными ныне творцами, работы которых демонстрировали новые высоты инженерной мысли, способствуя головокружительному взлету модернистской архитектуры в дальнейшем. На сей раз перенесемся в нью-йоркский Сохо, где в 1857 г. Джон Гейнор построил роскошное здание универмага для предпринимателя Эдера Ховаута, которое, по словам одной местной градозащитницы, является «самой знаменитой постройкой с металлическим каркасом из числа сохранившихся в Нью-Йорке до наших дней». Гейнор спроектировал это здание на основе венецианской Библиотеки Марчиана, увеличив, правда, число этажей с двух до пяти. Ховаут был производителем и поставщиком изделий из фарфора, стекла и серебра и реализовывал эту продукцию в том числе в своем универмаге, в котором можно было заметить очень высоких гостей, даже, как утверждается, российского императора.

Ховаут хотел сделать свой универмаг максимально привлекательным для посетителей, чтобы они приходили поглядеть на него как на чудо и заодно приобретали товар. По пятничной традиции предлагаем вам рассмотреть приложенные фотографии и отгадать, благодаря какой передовой особенности это здание навсегда закрепилось в истории архитектуры? Только, чур, не гуглить и не торопиться с ответом, если он вам заведомо известен - пусть другие тоже подумают.

P.S. А мы в честь четырехлетия сообщества премируем первого правильно ответившего памятным призом!

———

Here’s another instalment of what is now turning into a series of posts on precursors of modernist architecture, lesser-known buildings and their creators whose engineering genius reached dizzying heights, thus paving the way to contemporary architecture as we know it. Built in New York’s SoHo by John Gaynor, this 1857 department store was commissioned by Eder Haughwout and, according to one local preservationist, is "the most celebrated of the cast-iron buildings still standing in New York City." Likely inspired by Jacopo Sansovino’s Marciana Library in Venice, this five-story building was an organic addition to the neighborhood in terms of the style and height. Haughwout was a manufacturer and supplier of fine porcelain, glass, silverware and wanted his store, called the Haughwout Emporium, to look just as respectable, hence its high-profile clientele that at some point allegedly included the Czar of Russia.

He also wished for his store to be referred to as one and only so that people would come to gaze at its bells and whistles and do some shopping at the same time. Since it’s Friday today and time for our usual quiz, we’re inviting you to guess what was so unique and innovative about this building that etched its name into the history of architecture and contributed to the rise of modernist architecture in subsequent decades? As usual, please refrain from googling and posting the correct answer if you happen to know it already - let others think a bit first.

P.S. Since this community is celebrating its fourth anniversary this week, the first one to answer correctly will be awarded with a memorable prize!

(photos: Cervin Robinson via loc.gov, sohobroadway.org, Tim Benton / RIBA Collections, josephpelllombardi.com)

Mid-Century, More Than

12 Mar 2025 21:00

В продолжение разговора о стеклянных головах не можем не поделиться историей о Рене Лалике, который так вдохновил Веру Мухину. В 1925 г. Рене Лалик начал создавать маскотов, стеклянные фигурки для украшения капотов автомобилей, и в следующие шесть лет изготовил целых тридцать статуэток, в том числе, пожалуй, самую знаменитую фигурку «Victoire». Последняя была создана в 1928 г. и была посвящена десятилетию Компьенского перемирия, заключенного 11 ноября 1918 г. Плоть от плоти ар-деко, эта фигурка в то же время предвосхитила поголовное увлечение обтекаемыми формами, ставшее известное вскоре как «стримлайн-модерн». Интересно, что, хоть маскотами Лалика предполагалось украшать любые автомобили, в чертах этой скульптуры угадываются отсылки к головам индейских вождей, которыми в то же время украшал капоты своих автомобилей американский «Понтиак» (фото 6).

P.S. Фигурка Лалика быстро распространилась за пределы Франции: в частности, в Великобритании компания «Breves» продавала ее под названием «Дух ветра» и предлагала покупателям версию с подсветкой, установленную на запатентованное ею основание. В 1930-х гг. украшение радиаторов фигурками было признано небезопасным для пешеходов, и Рене Лалик преобразовал своих маскотов в пресс-папье, ограничители для книжных полок и просто домашний декор…

———

Circling back to our post on Vera Mukhina’s glass sculptures, we cannot help sharing a note on René Lalique the Soviet sculptor was so inspired by. In 1925, Lalique set himself to design a series of car mascots, glass ornaments for radiator caps, and, in the next six years or so, produced thirty mascots including the most famous one called Victoire and designed in 1928 to commemorate the 10th anniversary of the Armistice of Compiègne, which was signed on November 11th, 1918. Exemplifying the spirit of Art Deco, this figurine was also a forerunner of Streamline Moderne, a variety of Art Deco that emerged in the early 1930s. Of note, even though Lalique’s mascots were not make-specific and could be used on basically any car, the detailing of Victoire is reminiscent of the sculptures of Indian chieftains Pontiac decorated their vehicles at around the same time in the US (see pic. 6).

P.S. Lalique’s mascot was soon commercially available outside of France. In the UK, Breves of Knightsbridge sold it as “Spirit of the Wind”, offering a patented illuminated version thereof. In the 1930s, car mascots were deemed unsafe for pedestrians and Lalique quickly adapted his sculptures to be used in household settings as bookends, paperweights, or purely decorative items…

(photos: Flickr users Roy Cousins, Theunis Viljoen, bonhams.com, hutchinsonscott.co.uk, fineart.ha.com, fr.lalique.com, rlaliquemascots.com, musee-lalique.com, thejbscollection.com)

Mid-Century, More Than

11 Mar 2025 20:20

За свою вековую историю консольный стул претерпел множество трансформаций, а уж его вариации с подлокотниками и подавно. Каких только решений не придумывали дизайнеры, чтобы подлокотники выглядели органичным и изящным продолжением консольной конструкции (в качестве аперитива загляните в комментарии - там вас ждет несколько наиболее известных и примечательных моделей). Особенно в этом преуспел выдающийся чешский дизайнер Йиндржих Халабала, известный многим по легендарному креслу H-269. В 1930-х гг., будучи главным дизайнером мебельной фабрики «UP Závody» в Брно, он вдохновился работами Марта Стама и Марселя Брейера и другими предметами из стальных трубок, проникшими в мебельный дизайн благодаря Баухаусу, и представил несколько собственных вариантов консольного стула, в том числе двойной консольный (!).

Подлокотники в моделях Халабалы выполняют важную конструктивную задачу: сворачивая стальные трубы в бараний рог, дизайнер таким образом отказывался от традиционных для консольного стула передних ножек. Вот как он объяснял свой подход: «Ранние модели обеспечивали амортизацию сиденья только в задней части стула. Конструкция моих кресел такова, что и передняя, и задняя половины сиденья имеют одинаковые амортизационные свойства, а сидящий не испытывает ощущения, что он вот-вот упадет, характерного для прежних моделей, у которых пружинила только задняя часть сиденья».

———

The history of the cantilevered chair, which spans over a hundred years, has seen lots of twists and turns some of which revolved around the armrests. There were countless examples of different designs that aimed to integrate armrests into a cantilever structure in an organic and elegant way – take a look at just a handful of such chairs that we find especially noteworthy and are posting in the comments below. A remarkable breakthrough came thanks to Jindrich Halabala, a celebrated Czech designer most of you know because of the iconic H-269 chair. In the 1930s, Halabala was the head of design at UP Závody, a leading Czech furniture-maker in Brno. Inspired by the works of Mart Stam and Marcel Breuer as well as other tubular steel products commonly associated with Bauhaus, he came up with a few cantilevered chair designs of his own, including a double-cantilever chair.

As a rule, armrests in Halabala’s chairs were structural as much as functional. Bending tubular steel into coils and single curved lines, Halabala was able to get rid of the front legs altogether. Here’s how he explained his rationale behind these intricate designs, “In the earlier models, the flexibility was one-sided. With these chairs, the design is chosen so that the chairs have the same range of backward and forward flexibility. This avoids the falling sensation that one felt with backward springing chairs.”

(photos: nanovo.cz, praguedesignicons.com, galeriefunkce.cz, zeitflair.de, architonic.com, lot-art.com, iretro.cz, Dibe via Wiki Commons, vinterior.co, morentz.com, moma.org, Dzen user Oh my. Nova)

Mid-Century, More Than

09 Mar 2025 20:01

Вестник постмодернизма,
выпуск №193
 
Судя по экспонатам сингапурского музея Red Dot в 2024 г. многие продолжали изобретать велосипед, а группа дизайнеров во главе с Колином Херпергером, почти десять лет назад поставив перед собой задачу придумать велосипедный шлем, который бы складывался, как фигурка оригами, наконец выпустила шлем aH-1, получивший не только высшую награду Red Dot, но и несколько других престижный премий. Состоящий из одиннадцати нейлоновых камер, соединяющихся друг с другом и усиленных полимерными ребрами жесткости, этот надувной шлем в сложенном состоянии занимает в десять раз меньше места, чем обычный шлем, а надувается за полминуты – для этого компания-производитель «Ventete» даже разработала и включила в комплект специальный насос, совместимый с ниппелями Presta и, следовательно, позволяющий также накачивать велосипедные камеры (то есть в крайнем случае надуть шлем наверняка можно и обычным велосипедным).

По заверениям производителя, ah-1 защищает голову велосипедиста не хуже традиционных шлемов из пенополистирола и, согласно результатам независимого исследования, на 44% снижает риск ротационных повреждений головного мозга по сравнению с наиболее безопасными велошлемами, имеющимися в продаже на данный момент, то есть удобство и компактность шлема ah-1 были достигнуты не за счет безопасности велосипедистов. Кроме того, утверждается, что это изделие обеспечивает голове превосходную вентиляцию, сопоставимую с ездой без шлема.

———

Sunday Postmodernism,
issue No. 193

Judging by some of the exhibits at Singapore’s Red Dot Design Museum, designers were still reinventing the bicycle in 2024 and there were a few successful stories. A team of designers led by Colin Herperger, having spent nearly a decade attempting to come up with a cycle helmet “that could fold down like a piece of origami and fit in your pocket”, finally released the aH-1 helmet that earned them the “Best of the Best” Red Dot Design award and several other industry prizes. Composed of eleven interconnected nylon chambers reinforced with polymer ribs, ah-1 is an inflatable helmet that deflates to 10% of its inflated size and takes about thirty seconds to inflate thanks to a portable electric pump, which comes with the helmet and is Presta-valve-compatible, so cyclists can use it for the tires as well (or if the pump goes dead, the helmet can be inflated with a conventional pump).

aH-1 is already commercially available from Ventete that claims that the helmet is just as safe as traditional foam-filled helmets and, in a third-party study, even showed a 44% reduction in overall linear risk compared to the best conventional helmets tested, so aH-1’s ease of use and impressive collapsibility were not won at the expense of safety. What’s more, aH-1’s airflow performance is allegedly better than that of traditional helmets and matches the effect of riding bare-headed.

(photos: ventete.com, red-dot.org)

Mid-Century, More Than

08 Mar 2025 08:49

Друзья, мы к вам сегодня не только с поздравлениями в адрес дорогих подписчиц и букетом из наших любимых «тюльпанов», но и с несколькими занимательными ссылками!

Во-первых, если вы вдруг не знаете, чем заняться в этот праздничный день, еще можно успеть провести его с нашей подругой Дашей Сорокиной и четой Альберсов.

Во-вторых, принесли вам немножко красивого ленинградского брутализма от наших коллег из канала Struktura.

В-третьих, подружились на днях с редакцией петербургских каналов Архитектурный детектив, в котором куча всякого легкомысленного околоархитектурного контента вроде сериала «Белый ландыш», и FUV: незамеченный Санкт-Петербург, в котором, помимо всего прочего, нравится рубрика «Читаем книги». Последний список для внеклассного чтения полностью прочли и настоятельно рекомендуем!

И, наконец, поскольку сегодня ночью наше сообщество незаметно увеличилось до 15 000 подписчиков, хотим на радостях подарить любую книгу из списка выше тому, кто первым ответит, что означают буквы FUV в названиях упомянутых архитектурных каналов!

С праздником, дорогие!

———

Good morning, everyone! Since it’s International Women’s Day today, here’s a handful of entertaining links for you in addition to our favorite mid-century "tulips" we’ve put together for our female readership.

First, if you're still unsure of what to do on this holiday, there's still time to join our friend Dasha Sorokina and learn about Annie and Josef Albers and, in parallel, do a series of Bauhaus exercises.

Second, we cannot help sharing a bit of beautiful brutalism from Leningrad brought to you by our colleagues at Struktura.

Third, we recently made friends with the editorial team behind two channels from our home town, St. Petersburg. One is all about architectural memes and other cheerful content like this White Lotus parody and the other is strictly about the architecture of St. Petersburg and from time to time provides reading recommendations like this one, for example, we completely concur with.

And, finally, since our community quietly grew to 15,000 subscribers last night, we're in such high spirits that we'd like to offer any book from this reading list to the first one to correctly guess the meaning of the acronym FUV in the names of the two architectural channels above!

Happy Holiday!

(photos: lamodern.com, litfund.ru, dominikgehl.com, slam.org, wauw.be)

Mid-Century, More Than

06 Mar 2025 20:27

Говорят, что, увидев на выставке в Дрездене модульную систему MDW, тогдашний глава ГДР Вальтер Ульбрихт сказал: «Это же просто доски!»

Тем не менее, несмотря на критику со стороны высшего руководства и сопротивление мебельной промышленности, эти доски стали одним из самых популярных и востребованных продуктов, разработанных восточногерманскими дизайнерами: специализированные журналы публиковали о них комплиментарные обзоры, а жители выстраивались за ними в очереди. Модульная система MDW была разработана в 1966-1967 гг. Рудольфом Хорном, «отцом восточногерманской ИКЕИ», в соавторстве с Эберхардом Вюстнером на фоне бурного роста жилищного строительства в ГДР и необходимости меблировать квартиры по-новому: «Я хотел помочь людям самим решить, как им следует жить, и выстраивать свою жизнь сообразно этому. Я исходил из того, что завод должен выпускать только компоненты, а не готовую продукцию». Пользователь, получавший лишь набор необходимых элементов, в таком случае становился бы, по мнению Хорна, деятельным участником дизайнерского процесса, решавшим, как будет выглядеть финальное изделие.

Успех этой концепции привел к тому, что уже в 1974 г. половина покупателей предпочитала заниматься сборкой и монтажом мебели самостоятельно. Хорн, взявший за правило наведываться к потребителям, чтобы своими глазами увидеть свое детище в полевых условиях, с удовлетворением для себя отмечал, что владельцы системы нередко прибегали к использованию пилы или не предусмотренных инструкцией вариантов компоновки модулей: «Именно так и следует относиться к этой системе. Каждый человек может адаптировать ее под свои нужды!»

Хоть далеко не все предложения автора системы были реализованы производителем, и более поздние версии ощутимо проигрывали первым, система MDW выпускалась комбинатом «Deutsche Werkstätten Hellerau» вплоть до 1989 г. и оставалась в немецких домах и через много лет после объединения Германии.

P.S. Дополнительные изображения см. в комментариях к посту.

———

Upon seeing MDW, a range of modular furniture, at a Dresden exhibition, Walter Ulbricht, then-head of DDR, is reported to have said, “It was just boards!”

Even though its “boards” were criticized by the government and furniture industry alike, the MDW system came to be one of the most successful and wanted products by East German designers; it was lauded by the media and people were queuing to get it. Designed in 1966-1967 by Rudolf Horn, “the father of DDR’s IKEA” and Eberhard Wüstner, the system was created in response to the growth of pre-fabricated housing and the need to furnish new apartments in a more user-friendly way: “I wanted to put people in a position where they could decide for themselves how they wanted to live and live. No finished piece of furniture leaves the production plant, only the components, was my theory.” Purchasing the components, the customer would thus become a co-designer, or “a finalist”, in the words of Horn, and decide how the final product should look.

The concept was so appreciated by the public that, by 1974, half of respondents had come to prefer self-assembly. Horn, who had made it a point to visit actual users to see his system in action, was excited to see that some of them would cut the boards or adapt them in unconventional ways, “That is exactly how such a system should be used, everyone should have exactly what they want!”

Even though not all of Horn and Wüstner’s proposals were accepted by the industry and, over the years, the system would lose some of its initial charm through cheapening modifications, it was available from Deutsche Werkstätten Hellerau up until 1989 and remained in German homes for years after the reunification…

P.S. For more images, check out the comments down below.

(photos: zeithistorische-forschungen.de, hellerau-entdecken.de, kunstgewerbemuseum.skd.museum, global.museum-digital.org, smow.com, iku-sachsen.de, sachsen.museum-digital.de)

Mid-Century, More Than

06 Mar 2025 17:58

Ребята, тут наши друзья и коллеги утверждают, что мы с вами - каслинское литье! 😍 Согласны?

———

Our friends are speculating what if admins of design channels were traditional Russian crafts and, according to them, we represent Kasli iron sculptures - how cool is that? 😍

Mid-Century, More Than

04 Mar 2025 20:09

…В 1931 г. Дикманн, для которого начались тяжелые времена в связи с приходом к власти нацистов, не одобрявших его баухаусовское прошлое, основал собственную студию, которая приносила являвшуюся источником скудных средств к существованию, а также в соавторстве со своей женой Катариной опубликовал книгу «Изготовление мебели из древесины, металла и стальных труб». Труд Дикманнов интересен не только теоретическими выкладками: логика и жизнеспособность формообразования предлагаемых Дикманном изделий были проиллюстрированы его собственными эскизами и фотографиями готовой мебели, среди которой можно найти и упомянутое выше кресло.

В 1944 г. Дикманна не стало, а его творчество сейчас становится предметом активного изучения, и мы тоже не останемся в стороне от этого процесса.

———

…1931 saw Dieckmann, who had been ostracized from many professional organizations because of his Bauhaus past in a Nazi-run country, found his own studio to provide meagre funds for his family and even publish a book he co-authored with his wife Katharina. Titled “The Use of Wood, Tubes, and Metal in Furniture-Making”, his seminal work was extremely valuable and influential not only because of the theories it expounded, but since the logic and relevance of Dieckmann’s designs were illustrated with his own sketches and actual products that included the aforementioned lounger.

P.S. Dieckmann passed away in 1944 and his extensive oeuvre is only now enjoying the attention it truly deserves. We’ll do our best to shed light on some of his designs, too.

(photos here and above: GRASSI Museum für Angewandte Kunst, Leipzig, Christoph Sandig, Galerie Fiedler, deeds.news, modernism101.com, chairblog.eu, quittenbaum.de, modern-xx.com, smow.com, design-is-fine.org, imjustcreative.com, sonneveldhouse.com)

Mid-Century, More Than

04 Mar 2025 14:29

После обнадеживающей новости о сохранении цирка на проспекте Вернадского хотим поделиться с вами двумя постами наших коллег, посвященными судьбе московского модернизма.

Здесь – вдумчивый лонгрид о модернистском наследии Москвы, написанный Настей Ромашкевич, а здесь – призыв Мегабудки поразмышлять о возможном будущем цирка, которое, как это ни парадоксально, может заключаться в возврате к прошлому.

———

In the wake of yesterday’s news that the existing State Circus in Moscow will thankfully not be replaced by a high-tech alternative, there are two posts on Moscow’s modernist legacy we feel like sharing with you.

Here is a thought-provoking long read, in which Nastya Romaskhevich provides an overview of what Moscow has lost to date, and here is an invitation from Megabudka to ponder the potential future of the existing State Circus – could its future be in fact a return to its past?

Mid-Century, More Than

21 Mar 2025 20:43

Продолжим рассказ о малоизвестных архитекторах-первопроходцах, без которых модернистская архитектура, вероятно, была бы иной. На сей раз познакомимся с британским зодчим Питером Эллисом, изобретателем лифта непрерывного действия (paternoster), первый из которых, к слову, был установлен в «Конторском здании с эркерами» (англ. Oriel Chambers), являющемся предметом сегодняшней заметки. Это здание появилось в самом центре Ливерпуля в 1864 г. по заказу преподобного Томаса Андерсона и подверглось резкой критике со стороны профильных изданий:

«С архитектурной точки зрения, самая невзрачная складская постройка, сложенная в нашем городе из кирпича, бесконечно прекраснее этого нагромождения стеклянных пузырей, которое было построено на Уотер-стрит и называется “Oriel Chambers”» («The Builder», 20 января 1866 г.)

«Архитектурно это здание выглядит так, будто его спроектировал свихнувшийся строитель парников и теплиц… В двух словах стиль этой постройки можно охарактеризовать как “лунная готика”; полагаем, что, не увидев это здание, никто из нас не поверил бы, что оно могло быть хладнокровно возведено в наши дни человеком, называющим себя представителем архитектурной профессии» («The Building News», 7 февраля 1868 г.).

С течением времени отношение к этому проекту менялось, и сейчас оно по праву считается достопримечательностью Ливерпуля и охраняется государством. По пятничной традиции предлагаем рассмотреть это здание со всех сторон и ответить, за что именно мировая архитектурная общественность присудила ему пальму первенства, а редакторы «Книги рекордов Гиннесса» удостоили его упоминанием на страницах издания.

———

As we are continuing to explore lesser-known architectural jewels that were instrumental in shaping modernist architecture as we know it today, we’d like you to meet Peter Ellis, a British architect and engineer who is now celebrated as the inventor of the paternoster elevator, and take a look at his Oriel Chambers building, which, incidentally, became home to the world’s first paternoster lift back in 1868. Oriel Chambers is an office building commissioned by Reverend Thomas Anderson and erected by Ellis in the center of Liverpool in 1864. When it was inaugurated, the building and its architect were harshly criticized by architectural media. Here’s just a couple of reviews for you:

“The plainest brick warehouse in town is infinitely superior as a building to that large agglomeration of protruding plate-glass bubbles in Water Street termed Oriel Chambers.” (The Builder, January 20th, 1866)

“This is a kind of greenhouse architecture run mad […] The style, in short, might be described as “lunar Gothic;” and no one who has not seen it would believe, we think, that such a thing could, in the present day, be erected in cold blood by any person calling himself a member of the architectural profession.” (The Building News, February 7th, 1868)

As time went by, people came to appreciate the building, which is now an architectural landmark of Liverpool and a Grade I building, for its blend of tradition and innovation. Since it’s time for our usual Friday quiz, we’re inviting you to take a good look at it, elevation by elevation, and guess what made the world’s architectural community describe it as the first of its kind granting Peter Ellis a place on the Guinness Book of Records.

(photos: Flickr user Philip Mayer, Reddit community Architecture, facadesconfidential.blogspot.com, orme-associates.co.uk, Niel Jackson via Flickr user SAHGB, Cantacuzino, Sherban via ribapix.com)

Mid-Century, More Than

20 Mar 2025 20:44

Очередной пример того, что свет - это одновременно и частица, и волна, представили итальянцы Ливио Кастильони и Джанфранко Фраттини. В перерыве между надзором за строительством отеля «Europalace» на Капри, друзья наблюдали за тем, как сотрудники отеля очищают пустой бассейн при помощи пылесоса с длинным шлангом. Фраттини, в то время озабоченный вопросом создания уличного осветительного прибора, который можно было бы использовать для освещения бассейна, вдохновился увиденным, и в 1970 г. дизайнеры спроектировали для компании «Artemide» светильник «Boalum», который состоял из ПВХ-трубы и миниатюрных лампочек накаливания для гирлянд.

Названный журналом «Domus» «змеей из бесконечного луча», этот светильник отличался модульной конструкцией, которая позволяла наращивать его длину до восьми метров присоединением дополнительных отрезков. «Boalum» производился до 1983 г., а в 1999 г. компания «Artemide» перевыпустила светильник с незначительными коррективами: теперь источником света в нем является цепочка светодиодов.

———

This lamp designed by Livio Castiglioni and Gianfranco Frattini is yet another proof that light is both a particle and a wave. Taking a break from supervising the construction of the Europalace Hotel in Anacapri, they two were sitting in the garden of their hotel and watching the hotel staff clean an empty pool with a long vacuum-cleaner hose. At the time, Frattini was working on an outdoor lighting concept that could also be used to light the pool area. Inspired by the hose of the vacuum cleaner, Frattini and Castiglioni designed a flexible lamp made of a PVC tube and a chain of miniature festoon lamps, which was released by Artemide in 1970.

Characterized by Domus as "a snake of endless light", Boalum could be extended to eight meters by adding up to four pieces. The lamp remained in production until 1983 and was reissued by Artemide in 1999 with slight alterations. Available today, Boalum now features LED lamps instead of incandescent light bulbs.

(photos: sacrecoeur.dk, philamuseum.org, designindex.it, r-and-company.com, Aldo Ballo, Jeanne Pierre Maurer, Miro Zagnoli via gianfrancofrattini.com, artemide.com)

Mid-Century, More Than

18 Mar 2025 20:40

Настало время поделиться с вами остальной частью кресла, спроектированного в 1935 г., и заодно познакомиться с Магнусом Лессе Стефенсеном, которому Дания во многом обязана своим «Золотым веком» мебельного дела. Закончив архитектурный факультет Королевской академии изящных искусств в 1930 г., Стефенсен поначалу работал наемным архитектором, а в 1932 г. основал свое собственное архитектурное бюро. Параллельно с архитектурными проектами Стефенсен начал пробовать себя в роли дизайнера мебели. Так, в 1931 г. он создал стул «MZO», изготовленный по технологии Тонета и ставший одним из самых популярных стульев в истории Дании – собственно, именно этого и добивался Стефенсен, желая спроектировать по-настоящему доступный и массовый стул.

В 1932 г., пока многие датские краснодеревщики продолжали изготавливать мебель классических форм (некоторые из них будут заниматься этим еще несколько десятилетий, пока это снова не станет мейнстримом, только уже на правах постмодернизма), «революционер» Стефенсен, как его называли рассерженные коллеги по цеху, создал кресло с аркообразными ножками и спинкой, положение которой можно было регулировать при помощи кожаного фиксатора.

В 1935 г., как раз когда Стефенсену, курировавшему выставку Копенгагенской гильдии краснодеревщиков, удалось по-баухаусовски объединить архитекторов и профессиональных мебельщиков, на свет появилось упомянутое кресло, известное теперь как модель TMBO и сочетающее в себе модернистские формы и отзвуки классических основ скандинавского дизайна. И это было только начало дизайнерской карьеры Стефенсена…

———
 
It’s finally time to show you the rest of the 1935 chair we mentioned here and introduce you to Magnus Læssøe Stephensen, an architect Denmark owes much of its Golden Age of furniture design to. After majoring in architecture at the Royal Academy of Arts in 1930, Stephensen was employed as an architect for a while and, in 1932, set up his own studio where he would combine architectural projects with the design of furnishings. Already in 1931, he came up with a Thonet-like chair, which is now known as MZO and has since come to be one of the best-selling chairs in Denmark – something Stephensen may have had in mind, wishing to create a truly mass-produced and affordable chair.

In 1932, when Danish cabinetmakers were still producing Neo-Classicist furnishings (something some of them would continue doing well into the 1960s, when the rest of the world would already call it postmodernism), Stephensen, a “revolutionary” as he was resentfully referred to by his older colleagues, created an arched chair whose back was adjustable with a simple leather strap.

In 1935, right when Stephensen, in his role as the curator of the annual exhibition of Copenhagen Cabinetmakers’ Guild was able to bring architects and craftsmen together, he produced the chair we have already given you a glimpse of. Marketed as TMBO now, this chair combined a pared-down aesthetics with Gustavian-style elements borrowed from Louis Masreliez’s 1790s Sullastool and was just the beginning of Stephensen’s highly prolific career as a designer. Stay tuned to know more!

(photos: vadärdenvärd.se, elementcph.com, gestaltnewyork.com, twentytwentyone.com, morentz.com, bukowskis.com, mazo-design.com)

Mid-Century, More Than

17 Mar 2025 16:53

Ссылка на стрим по случаю трехлетия «Ромашкового сбора». Там есть ограничение по количеству участников, так что работает эта история по принципу first come first served.

Начало в 19:30

Mid-Century, More Than

15 Mar 2025 20:48

Вторым реализованным проектом Юймина (или Ио Мина) Бэя в Сингапуре стал комплекс зданий Raffles City, построенный неподалеку от малоэтажной застройки колониального периода и поэтому вызвавший волну критики. Представляющий собой город в городе, этот комплекс включает торговый центр, конгресс-центр, офисное здание, а также две гостиницы, а его доминантой является здание отеля «Stamford» (теперь – «Swissotel The Stamford»), возведенное в 1986 г. и на момент завершения строительства ставшее самой высокой гостиницей в мире. Как и многие другие здания в Сингапуре, сразу же врастающие в ткань города за счет общих стилобатов, переходов в соседние постройки, а также каналов, сообщающихся с подземными торговыми центрами и метро, этот комплекс был задуман как единая постройка и был возведен на бетонной плите разной толщины, заливка которой осуществлялась одним дублем и потребовала размещения на стройплощадке бетоносмесительного завода. Особое внимание было уделено навесным фасадам: поскольку традиционные материалы создали бы большую нагрузку на фундамент, Бэй сделал выбор в пользу алюминиевых панелей, избавив свои здания от судьбы многих модернистских построек, их чрезвычайно быстрого старения…

А теперь пришло время познакомиться с еще одним китайским иероглифом, 聿, означающим «кисть», «карандаш» или «мазок» и начертанием напоминающим силуэт гостиницы «Stamford». Как вы уже, наверное, догадались, имя архитектора, Ио, записывается именно этим иероглифом…

P.S. Нам посчастливилось ужинать в великолепном ресторане на последнем, 70-м, этаже отеля, кухня которого может конкурировать только с видами, открывающимися из него, и вдруг стало понятно, что Моше Сафди останавливался именно в этом отеле как Моше Сафди придумал увенчать свою гостиницу фигурой корабля. Однако это уже совсем другая история…

Продолжение следует…

———

The second design I.M. Pei completed in Singapore was an entire city block called Raffles City, which was built next to the low-rise colonial area triggering a lot of criticism. Conceived as a city within a city, Raffles City comprised a shopping mall, convention center, office building, and two hotels and was centered around a 73-story hotel called Stamford Westin (now known as Swissotel The Stamford). The latter was completed in 1986 to become the world’s tallest hotel at the time. Like many other modern buildings in Singapore that were embedded into the urbanscape at the ground level and connected to adjacent buildings, subways, and underground shopping areas through systems of over- or underpasses, Raffles City was designed as a single entity and built on mat foundations of different heights. The foundation had to be poured in one take and required a batching plant onsite. Just like in his previous building in Singapore, I.M. Pei was very particular about the exterior cladding. As traditional materials would increase the load of the building, he chose to use aluminum panels that helped conserve Raffles City in its original state – something many modernist buildings did not live to enjoy, falling prey to discoloration over time.

Now is the time to introduce another Chinese hieroglyph into this community, 聿, which stands for “a brush”, “a brushstroke”, or “a pencil” and very much resembles the outline of the Stamford Hotel. As you may have guessed, 聿 is also the Chinese spelling of Pei’s name, Ioh...

P.S. We were lucky to have an exquisite dinner in SKAI, a panoramic restaurant at the top of the hotel whose fine cuisine matches the breathtaking views of the city. Looking out over the marina and lots of vessels scattered in the distance, it suddenly occurred to us that Moshe Safdie had probably stayed in this hotel why Moshe Safdie had chosen to crown his famous hotel with a gondole, but that’s a whole other story…

To be continued.

(photos: Flickr users Tim OFlaherty, fiftymm99, archigardener.com, dbs.com, roots.gov.sg, Terry Meyer Boake, mothership.sg)

Mid-Century, More Than

15 Mar 2025 13:45

Природа просыпается, и самое время начинать вдохновляться высокой ландшафтной архитектурой - такой, о которой пишет наша добрая подруга Лена Гуляева в любимом нами Телеграм-журнале о ландшафтном дизайне, зеленый IN/EX. Вот, к слову, недавний пост про блистательный дуэт Оскара Нимейера и Роберту Бурле Маркса и дельный совет Лены (и Бурле Маркса) вдохновляться, но воплощать доступными средствами.

———

Nature is coming to life and it’s about time to get enthused about your garden and landscape architecture in general. Our friend and colleague Elena Gulyaeva who authors IN/EX, our favorite Telegram blog on landscaping, has just the right proportion of the inspirational and practical in her channel. For example, check out her recent post on a stellar mid-century duo, Oscar Niemeyer and Roberto Burle Marx, that encourages similar experiments, only with locally available means - something Burle Marx also stood by at all times.

Mid-Century, More Than

13 Mar 2025 21:37

«Этот степлер стоял на рабочем столе моего дедушки и служил то скоросшивателем, то лазерным пистолетом, то хитроумным механизмом, то опасным крокодилом...»

Это слова современного датского дизайнера Якоба Норманда, опубликованные им на форуме 3D-визуализаторов два года назад, а написал он их о степлере «Folle 26», спроектированном его соотечественником, Хеннингом Андреасеном, в 1977 г. для компании «Folle». С тех пор этот скоросшиватель стал одной из скреп датского дизайна и распространился по всему миру, заняв место не только в музейных витринах, но и в кабинетах музейных работников: в частности, один такой экземпляр экспонируется в нью-йоркском Музее современного искусства, а еще один – в Смитсоновском музее дизайна.

Наследуя своему предшественнику, степлеру, выпущенному компанией «Folle» в 1946 г. (фото 3), скоросшиватель Андреасена прошел проверку временем и зарекомендовал себя как удобный, надежный и долговечный инструмент. Во всяком случае пользователи сети утверждают, что им можно даже гвозди забивать без ущерба для основной функции, а тот самый Джеймс Дайсон в 2013 г. сказал, что с удовольствием пользуется своим с 1980 года.

———
 
“Here’s the stapler that sat on my grandfather’s desk, an object that was both a stapler, a laser gun, a mechanical marvel, a dangerous crocodile and more.”

The quote above is part of a post published by Danish designer Jakob Normand on a render artists’ forum two years ago in relation to the Folle 26 stapler designed by Normand’s fellow countryman, Henning Andreasen, back in 1977 for Folle. Since then, the Folle 26 has become a staple of Danish design and spread all over the world, including display spaces and back offices of major museums. One of them was acquired by MoMA and another by the Copper Hewitt Museum.

Reminiscent of the form of Folle’s first stapler launched in 1946 (pic. 3), the Folle 26 has stood the test of time as an enjoyable to use, reliable, and durable stationery tool, at least according to what multiple users claim; one of them even recalled having used the stapler as a hammer with no detriment to its function. Another, Sir James Dyson, mentioned in 2013 that he had had his copy since 1980 and it was “still nicely satisfying to use”.

(photos: cooperhewitt.org, brixdesign.com, moma.org, remodelista.com, femtrenoll.com, 13thfloor-shop.com, dailymail.co.uk, choosingkeeping.com)

Mid-Century, More Than

12 Mar 2025 15:01

Друзья, несколько дней назад отмечался день рождения Пита Мондриана, а сегодня исполняется четыре года нашему с вами сообществу! Строго говоря, канал старше, но лишь последние четыре года он ведется на ежедневной основе и в привычном вам формате. Мы хотели отпраздновать это событие анонсом одного нашего важного начинания, но пока повременим с этим. Зато у нас есть вот какая новость: встретились как-то админы дизайн-каналов и, обсуждая, пожалуй, два самых популярных в культурной среде слова прошлого года, оммаж и Хохлома, внезапно придумали еще один канал о дизайне и архитектуре, Хохломмаж.

Как следует из названия, канал этот предназначен исключительно для дивертисмента и будет наполняться мемами, примерами плохого дизайна или архитектуры, реальными историями из жизни нашей отрасли и прочим дурашливым и легкомысленным контентом на дизайнерско-архитектурную тему для увеселения духа. А самое главное - ведет его не один админ, а целых десять - да каких! Более того, поскольку не все из нас умеют в мемы, а хочется превратить канал в сокровищницу узкопрофильного народного (!) остроумия, будет здорово, если он станет нашим с вами общим детищем! Поэтому мы прикрутили к каналу бот и призываем вас делиться всем, что может вызвать улыбку на сосредоточенном лице дизайнера или архитектора. Присылайте увиденные мемы, подслушанные истории, придуманные шутейки, предлагайте рубрики, создавайте новояз, в общем, не держите юмор в себе, а делитесь им с единомышленниками!

Ваш Хохломмаж

———

Today marks the fourth anniversary of this community or, better yet, four years since we started a streak of daily posts in the bilingual manner you are used to – the channel itself is much older, but the daily streak and the format have not been broken or altered in the past four years. That said, we feel that our community is still very young, a preschooler in terms of child development, and open to lots of new ideas. We are now working on once such idea and have been intending to share an important announcement with you today to celebrate the occasion. However, this announcement can and should wait a bit and, instead, here’s another one for you!

A few weeks ago, as we and admins of other design-oriented channels were discussing what seemed to be the two most common words on the Russian design scene in 2024, hommage and Khokhloma, a new channel was suddenly conceived and born, Khokhlommage. Intended as a repository of entertaining content, Khokhlommage will feature design- and architecture-related memes, examples of bad design, funny case studies and first-hand visuals as well as any other hilarities that will hopefully put a smile on otherwise solemn faces of designers, architects, engineers, and design aficionados like us. What's more, there is not one but a dozen of admins behind this channel and we would really love it to become a collective endeavor authored by our entire community. For this reason, we have created a bot, which will be monitored by our team, and are inviting everyone to contribute whatever is funny in the world of design and architecture.

t.me/khokhlommage

Mid-Century, More Than

10 Mar 2025 20:11

К слову о «Гильде»: мы, конечно, знали о том, что испытания атомной бомбы, проведенные США на атолле Бикини летом 1946 г., сопровождались грандиозной PR-кампанией: активно освещались американскими и зарубежными СМИ, в прямом эфире транслировались по радио и вообще были похоже на реалити-шоу. Однако для нас стало новостью, что первая из сброшенных на бедный атолл бомб, носила имя Гильда в качестве признания кинематографических заслуг Риты Хейворт.

Собственно, сообщения об этом, предшествовавшие испытаниям, стали новостью и для Хейворт. По словам Орсона Уэллса, тогдашнего супруга Хейворт, «Рита и раньше постоянно выходила из себя, но сильнее всего она взбесилась, узнав, что ее именем назовут атомную бомбу. Рита чуть не лишилась рассудка от гнева, она была вне себя от ярости… Она хотела отправиться в Вашингтон и устроить там пресс-конференцию, но Гарри Кон (основатель компании «Columbia Pictures» - прим. MCMT) не позволил ей, сказав, что такой шаг с ее стороны будет непатриотичным». В результате на бомбу не только нанесли надпись «ГИЛЬДА», но и наклеили фотографию Хейворт из июньского номера журнала «Esquire» за 1946 г., что должно было символизировать оглушительный успех актрисы…

———

Speaking of ‘Gilda’, it is a well-known fact that the nuclear weapon tests conducted by the US at Bikini Atoll in the summer of 1946 were supported by a huge publicity campaign. They were extensively covered in the media, both in the US and around the world, broadcast live over the radio, and, in general, had a reality show vibe. However, some of you may be just as appalled as we were upon learning that the first bomb tested in what is known as Operation Crossroads had been named Gilda as an homage to Rita Hayworth’s stellar career.

As it turns out, Hayworth was also appalled when she heard of the plans to use her name for the bomb. According to Orson Welles, Hayworth’s then-husband, “Rita used to fly into terrible rages all the time, but the angriest was when she found out that they'd put her on the atom bomb. Rita almost went insane, she was so angry. ... She wanted to go to Washington to hold a press conference, but Harry Cohn (Columbia Pictures’ co-founder - MCMT) wouldn't let her because it would be unpatriotic.” Alluding to Hayworth’s bombshell popularity, the bomb was then decorated with the name Gilda stenciled in black as well as Rita Hayworth’s photograph from the June, 1946 issue of Esquire…

(photos: atomictourism.us, conelrad.blogspot.com, U.S. Army Photographic Signal Corps via outrider.org, National Archives via smithsonianmag.com)

Mid-Century, More Than

08 Mar 2025 20:07

Не так давно мы делились с вами проектом доступного загородного дома из фанеры, разработанным в 1960 г. Хенриком Буллом. В 1934 г. Шарлотта Перриан, к тому времени уже сделавшая первые шаги на пути архитектуры, правда, будучи убежденной коммунисткой, по его левой стороне, приняла участие в конкурсе, организованном журналом «L’Architecture d’Aujourd’hui», и заняла в нем второе место, предложив проект «Жилого дома у воды». За счет низкой себестоимости, отсутствия необходимости в полноценном фундаменте, простоты и быстроты возведения, а также промышленного подхода к изготовлению составляющих этого дома проект должен был дать возможность рабочему классу получить собственное загородное жилье. К сожалению, по словам дочери Перриан, «Публика восприняла проект с неприязнью вплоть до отвращения, и за его реализацию так никто и не взялся».
 
Как и Хенрик Булл через четверть века после публикации эскизов, Перриан разделила дом на две части: дневную и ночную, - которые сообщались при помощи террасы, защищенной от осадков складной крышей, которая также служила внутренними перегородками. Вскоре Перриан спроектирует более продвинутую версию «Дома у воды», в которой появятся прозрачные стены и сдвижные перегородки, позволяющие организовывать внутреннее пространство по желанию жильцов, а крышей будет служить отрез брезента с отверстием для сбора воды.
 
P.S. При жизни Перриан ни один из этих проектов для рабочего класса не был реализован. Лишь в 2013 г. ее задумка была воплощена в жизнь и представлена на выставке «Art Basel» в Майями. Парадоксально, но сделано это было компанией «Louis Vuitton»…

P.P.S. Дополнительные изображения обязательно см. в комментариях к посту.

———

What may look as the 1960 plywood house by the American Henrik Bull we recently featured is in fact a design by the French Charlotte Perriand proposed in 1934 when she had already secured a spot in the left lane of the modernist highway. An ardent communist, Perriand submitted her designs of what she believed was an affordable leisure house for the working class into a 1934 competition hosted by the L’Architecture d’Aujourd’hui magazine and won the 2nd prize. Referred to as ‘The Waterfront House’, this dwelling was designed as a simple and low-cost mass-produced summer residence that would not require a foundation and could be assembled quickly and easily of pre-fabricated parts. Much to Perriand’s regret, according to Perriand’s daughter, “No one was interested in building it. The reaction was one of dislike to horror.”

Just like Henrik Bull would a quarter of a century later, Perriand divided the house into two parts, day spaces and night spaces, with a wooden terrace in between. The terrace could be covered with a folding roof that transformed into partitions when not in use. In a little while, Perriand proposed an improved design of her Waterfront House that had full-height fenestration and moving partitions to enable the dwellers adjust the internal space as needed. The folding roof was gone and replaced with a piece of canvas with a hole in it, to collect water.

P.S. None of these designs for the working masses were built in Perriand’s lifetime. It took almost eighty years for her second design to materialize and become a centerpiece of the Art Basel in Miami in 2013. Ironically, the project was undertaken and funded by none other than Louis Vuitton…

P.P.S. For more images, see the comments down below.

(photos: yatzer.com courtesy of Louis Vuitton, Paris 16 via Wiki Commons, carolearagon.wordpress.com, ©AChP, sensesatlas.com, whitewall.art)

Mid-Century, More Than

07 Mar 2025 20:30

Перед вами НАМИ-750 и НАМИ-751, советские автомобили, спроектированные сотрудниками НАМИ во главе с Борисом Шишкиным в 1948 г. и выпущенные ограниченным тиражом Львовским автобусным заводом в 1951 г. Хоть эксплуатационные испытания были в целом удачными, всего было изготовлено два десятка таких фургонов, отличавшихся грузоподъемностью (0,5 т и 1,5 т, соответственно). Все они отправились в Москву и Ленинград, где использовались для доставки почты вплоть до 1958 г., а потом были утилизированы.

Если внимательно рассмотреть эти фотографии, можно заметить несколько неожиданных технологических решений, обусловленных соображениями целесообразности. Так, например, поскольку сталь в послевоенные годы была дефицитным материалом, основная часть кузова обоих фургонов изготавливалась из фанеры и покрывалась олифой и лаком, а крыша дополнительно защищалась от протечек дермантином (как тебе такое, Илон Маск?).

На правах традиционной пятничной викторины предложим желающим еще тщательнее изучить эти снимки и ответить, с какой важной отличительной чертой этих грузовичков связано наличие у них лишь одной фары. Только, чур, не гуглить!

———

Please meet NAMI-750 and NAMI-751, Soviet vehicles designed by Boris Shishkin et. al with the Automobile and Engine Research Institute (NAMI) in 1948 and released in a limited-edition series by LAZ (Lviv Bus Factory) in 1951. Even though both of these trucks performed well during field testing, only 20 copies were ever produced that had different payloads (0.5 vs 1.5 tons, respectively). All of them were dispatched to Moscow and Leningrad to deliver mail which they faithfully did until they were disposed of in 1958.

If you take a closer look at these images, you will certainly notice a handful of unorthodox solutions that were triggered by functional purposes. For example, the shortage of steel in post-war years was one of the reasons why most of the bodywork used a wooden frame and plywood siding that were covered with oil and lacquer with a layer of synthetic leather on top to prevent roof leaks.

As it’s time for our traditional Friday night quiz, do you think you can name, without googling, one distinctive feature that set these two vehicles apart from their contemporaries, both in Soviet Union and elsewhere, based on the fact that both of these cars had just one headlight?

(photos: fotostrana.ru, gruzovikpress.ru, laz-legend.ru, NAMI’s archives via bibimot.ru)

Mid-Century, More Than

06 Mar 2025 17:58

🐴 если бы дизайн-админы Телеграма были промыслами,
то какими?

задалась вопросом Даша Соболева. Света Липкина подобрала промыслы. Настя Ромашкевич поддержала, а Новый русский заверстал карточки. Смотрим, что получилось:

• Анастасия Ромашкевич @romasheda — Оренбургский пуховый платок.

• Дарья Соболева @daso_daso — Жостово.

• Светлана Липкина @lipka_design — Хохлома.

• Александра Федорова @newrussian_cc – Вологодское кружево.

• Алена Сокольникова @design_in_details — Филимоновская игрушка.

• Юра Скрелин @midcenturymodern — Каслинское литье.

• Ольга Косырева @designlectures — Гусевской хрусталь.

• Диана Балашова @dianabalashovadesign — Гжель.

• Марина Кова @designinkokoshnik — Мезенская роспись.

• Элина Туктамишева @byliny_eliny — Палехские шкатулки.

Mid-Century, More Than

05 Mar 2025 20:12

Непростительно долго мы ничего не писали о творческих союзах. Исправляемся и делимся с вами работами одного удивительного дуэта, сформировавшегося на Дулевском фарфоровом заводе. Речь идет о Маргарите Михайловне Шепелевой (Кожиной) (1916-1972), пришедшей на завод в 1947 г. сразу после окончания Московского института прикладного и декоративного искусства, и ее муже, советском скульпторе-керамисте Павле Михайловиче Кожине (1904-1976), в 1938 г. принятом на завод в качестве ведущего скульптора и к моменту появления в штате Маргариты Михайловны создавшем великое множество фарфоровых скульптур. Маргарита Михайловна в прямом смысле приложила руку ко многим декоративным произведениям мужа, облачив их в красочную, детализированную и оживляющую роспись, но сегодня мы обратимся лишь к прикладным работам этой семейной пары.

Оказывается, помимо мелкой пластики, Павел Михайлович оставил после себя значительное количество новаторских по форме посудных изделий, а Маргарита Михайловна дополнила их жизнеутверждающими рисунками. Союз пузатых форм и широких и ярких мазков в этих изделиях 1960-х гг. обнаруживает связь с богатым прошлым Дулевского завода и руководящую роль Петра Леонова, главного художника завода, стремившегося создать новый, национальный фарфор и обещавшего, что «пока мы верны народным традициям, Дулевский фарфор будет молодым и оптимистичным»…

P.S. Дополнительные изображения см. в комментариях к посту.

———

It has been unforgivably long since this channel saw content on artistic duos, so we’d like to make it up to you and ourselves with a few designs by an incredible couple that met at Dulyovo Porcelain Factory, Margarita Kozhina (nee Shepeleva; 1916-1972), a Soviet artist who joined the factory in 1947 shortly after graduating from Moscow Institute for Applied Arts, and her husband, Pavel Kozhin (1904-1976), a Soviet ceramicist who was employed by Dulyovo as a chief sculptor in 1938 and, by the time his future spouse arrived, had created countless porcelain sculptures.

Kozhin’s figurines certainly benefitted from his wife’s bright, intricate, and lively décor – so did his functional pieces which, albeit much less numerous and lesser-known, are just as striking courtesy of their original forms and buoyant colors. Balancing between tradition and modernity, these rounded designs decorated by Shepeleva with her confident daubs of radiant colors are inseparable from the factory’s legacy and showcase the artistic leadership of Pyotr Leonov who was an ardent proponent of a new kind of ceramics, one with a national identity, claiming that “while we remain faithful to our folk beginnings, Dulyovo’s porcelain will be young and uplifting.”

P.S. For more images, check out the comments down below.

(photos: goskatalog.ru, auction-rusenamel.ru, dzen.ruuser curator_ivan, dfz.ru)

Mid-Century, More Than

04 Mar 2025 20:09

На фотографиях, опубликованных Катей Улитиной по следам ее визита в роттердамский дом Сонневельда, в компании со стальной мебелью Виллема Хендрика Гиспена в замечено кресло за авторством немецкого дизайнера Эриха Дикманна, который был незаслуженно забыт и не удостоен ни полсловом в прекрасном обзоре истории Баухауса, написанном Фрэнком Уитфордом. Хоть Дикманн, учившийся в Баухаусе в 1921-1924 гг., а после досрочно сдавший экзамены по столярному делу и преподававший эту дисциплину веймарским студентам, известен прежде всего предметами мебели из древесины, в его репертуаре было значительное количество из других материалов, в том числе стальных трубок, которые он гнул под впечатлением от работ своего коллеги Марселя Брейера, но отличным от последнего образом.

К слову, Брейер, в 1926 г. передавший Дикманну руководство факультетом деревообработки, по достоинству оценивал работу своего преемника на поприще проектирования предметов быта: «Его мебель отличается известной легкостью и ненавязчивостью, она словно начерчена в пространстве и не мешает ни движению, ни обзору»…

———

If you’ve read Katya’s account of her visit to the Sonneveld house in Rotterdam, you may have noticed a lounger amidst other tubular steel furniture designed by the Dutch Willem Gispen. This lounger is a product of an influential German designer by the name of Erich Dieckmann who was active in the 1920-1940s and has then fallen into oblivion without so much as a tiniest mention in Frank Withford’s comprehensive history of Bauhaus. A student of Bauhaus in 1921-1924, Dieckmann completed his apprenticeship as a carpenter ahead of the curriculum to begin teaching woodworking to Bauhaus students and was so fascinated by wood that it’s difficult to come to terms with his equally stunning tubular steel endeavors. His interest in bent steel furnishings was obviously inspired by one of his much better known colleagues, Marcel Breuer, but manifested itself in highly original twists and turns.

Interestingly, Breuer, whom Dieckmann replaced as head of the woodworking department at Bauhaus in 1926, paid due respects to the German designer’s vision and talent as a furniture-maker in subsequent years. Here’s what he wrote on Dieckmann’s furnishings in 1928, “They are rather light, open, as if sketched into the room; they do not hinder either movement or the view across the room."…

Mid-Century, More Than

03 Mar 2025 20:03

В 1946 г. на экраны кинотеатров (до появления видеопроигрывателей было еще далеко) вышел фильм «Гильда» с Ритой Хейворт в главной роли, а в 1952 г., когда до появления видеопроигрывателей было все еще далеко, любители эспрессо получили возможность готовить и пить любимый напиток не только в кафетериях и ресторанах, но и дома – компания «Gaggia» запатентовала и выпустила первую в мире домашнюю кофемашину «Gilda». Этот агрегат питался электричеством и подавал кофе в чашку при помощи рычага, совсем как многие ресторанные аналоги того времени. Стоимость машины вполне соответствовала ее названию: 35 000 лир, или одна месячная зарплата итальянского рабочего.

Вскоре производитель выпустил еще две модели домашней кофемашины, «Iris» и «Gilda 54». Последняя, кстати, прозванная в народе «Заячьими ушами», обходилась дешевле, чем «Gilda»: 23 000 лир, или две трети месячной зарплаты итальянского рабочего.

Продолжение следует…

———

In 1946, when VCRs were a thing of the future and people could watch new movies through theatrical rentals only, Columbia Pictures released ‘Gilda’, a new movie starring Rita Hayworth. In 1952, when VCRs were still a thing of the future, Gaggia patented and released their own Gilda, world’s first domestic coffee machine that finally made it possible to make and drink espresso at home. Inspired by Rita Hayworth’s electrifying performance, Gaggia’s Gilda was an electric machine that used a lever to extract coffee, just like most of the commercial machines at the time. The price of this domestic variety was very much in tune with its name: Gilda cost 35,000 liras which was equal to the average monthly wage of an Italian worker…

In the next couple of years, two other models by Gaggia followed suit, the Iris and Gilda 54. Dubbed ‘a orecchie di coniglio’, or ‘Rabbit’s Ears’, the latter had a less prohibitive price tag costing 23,000 liras, or two thirds of the average monthly wage of an Italian worker.

To be continued.

(photos: caffettiere.blogspot.com, pezcyclingnews.com, Flickr users Fabian Schmidt and Mark Mathosian, thelevermag.com, voltage110.com, gaggia-na.com)