Очередной отчет о состоянии американской президентской кампании на Карнеги — под условным названием «Она развалилась». Трамп, похоже, все, и старик приложил для этого больше всех усилий.
http://carnegie.ru/commentary/?fa=64848
Так выглядит обложка «Мертвой руки» — к сожалению, ее нет ни в Bookmate, ни на Litres, да и в бумажном виде мало где осталась
Читать полностью…Поотнимаю-ка я хлеб у канала @thedailyprophet. Вот не новый, но весьма нашумевший текст из журнала New York — известный политблоггер Эндрю Салливан выступил с развернутым полотном о том, как гаджеты и постоянная к ним подключенность испортили жизнь ему (и всем нам). Тема не нова, но тут важны две вещи: Салливан — вполне величина, правоконсервативный колумнист, прошедший через все большие редакции, от The New York Times до The Daily Beast; тэтчерист-рейганист, активнейший сторонник войны в Ираке и вместе с тем открытый гей и защитник прав ЛГБТ. Ну и во-вторых, тут довольно ловко заплетены все сегодняшние страхи, касающиеся гаджетов; проницательный читатель нет-нет да и вздрогнет — это же про меня. Семейный обед, где каждый уткнулся в свой телефон и оказадся где-то "не здесь", постоянный зуд, заставляющий тебя лезть в карман за айфоном, проверить, не пришли ли новые уведомления, нервическое желание отметиться комментарием или лайком в популярном треде — а ну как забудут, что ты есть. Айфон подсаживает тебя на микроинъекции допамина, который выбрасывается в кровь при каждом обновлении ленты, айфон сводит общение к перебрасыванию эмоджи, а флирт — к перелистыванию тиндера, айфон заставляет постоянно заниматься недо-делами, которые никогда невозможно закончить, и которые не приносят радости. Айфон, в конце концов, лишает нас тишины и сосредоточения — ради которых люди веками придумывали храмы, медитации, шаббат и еще сто тысяч ухищрений, без которых мы буквально теряем себя. В общем, впечатляющий текст; хочется тут же выбросить айфон в окно — но вместо этого ты сразу же лезешь гуглить Салливана, читаешь полдюжины его интервью, перелистываешь его твиттер (он вполне активен) и проводишь в сети еще больше времени, чем провел бы без этого текста. Впрочем, и сам Салливан пишет, что интернет-аддикция — это болезнь, от которой он сам не в состоянии избавиться; проблема в том, что большинство пользователей вовсе не считают, будто что-то пошло не так, а ведь отойти на шаг в сторону и посмотреть на себя, уткнувшегося в айфон, было бы как минимум не вредно. http://nymag.com/selectall/2016/09/andrew-sullivan-technology-almost-killed-me.html
Читать полностью…Фантасмагорическая судьба человека. В 80-х Равиль Мингазов был артистом балета в ансамбле песни и пляски «Марий Эл». В 90-х однажды утром проснулся от того, как мать совершала намаз, увлекся исламом — и быстро радикализировался. В начале 2000-х он уже жил в тренировочных лагерях Аль-Каеды и других террористических организаций в Афганистане и Узбекистане. А в 2002-м его арестовали пакистанские власти и передали американцам, которые отвезли его в Гуантанамо. Там Мингазов провел следующие 14 лет — и сидит там до сих пор: последний из россиян, попавших в тюрьму на базе ВМС США на Кубе.
Наш спецкор Даня Туровский прочитал сотни страниц документов Пентагона и протоколов судов, съездил в гости к матери Мингазова, которая долго была уверена, что сына убили (МИД РФ ей рассказать о том, где он, не удосужился), поговорил с его бывшими товарищами по Гуантанамо — и составил захватывающее жизнеописание человека, который увлекся мусульманскими идеями, а в итоге попал в исторический переплет. Мингазов, впрочем, кажется, не очень переживает — сам говорил матери, что лучше годы в заключении, прожитые в исламе, чем вся его безбожная жизнь до обращения в религию.
https://meduza.io/feature/2016/10/06/samyy-izvestnyy-terrorist-tantsor
Неожиданный способ борьбы с экономическим кризисом — съемки домашнего порно на заказ. Как вы, быть может, знаете, порноиндустрия вообще переживает сильные изменения, вызванные распространением быстрого интернета, — большим студиям все труднее выживать, а основным форматом потребления порно давно стали короткие ролики, причем нередко — сделанные непрофессионалами. Их обычно можно найти в интернете бесплатно, но есть и отдельный жанр — когда порно снимают под конкретного заказчика: с заранее прописанными сценариями или, гм, причудами.
Платят, правда, немного — всего-то до 3500 рублей за 20 минут секса, например. Но это не мешает программистам из Свердловской области и успешным москвичам на досуге порно подрабатывать. Один такой человек, например, рассказал «Медузе», что женат, но жена о его второй работе ничего не знает — мол, не женского этого ума дела, какой там у него бизнес.
Крайне познавательное исследование мира российского любительского порно (и вебкам-моделей) в исполнении Павла Мерзликина, текст дня на «Медузе» — и картинки тоже замечательные. Никакого порно в самом материале, разумеется, нет, можно спокойно читать с работы — но если сама идея секса напоказ вызывает у вас лютый душевный протест, лучше почитать что-нибудь другое.
https://meduza.io/feature/2016/10/05/telekanal-domashniy
Внезапно у нас фиток! Выступает Нина Назарова, главный редактор великолепного сайта @gorky_media. И рассказывает про интересный случай из мира книг. (Лайкнуть оригинальный пост можно здесь: https://www.facebook.com/nina.v.nazarova/posts/10154738448455312)
А вот удивительная история о том, как методы Навального и Фонда борьбы с коррупцией могут использоваться для разрешения литературных загадок.
Есть такая итальянская писательница Елена Ферранте — пожалуй, самый известный сейчас в мире итальянский автор из ныне живущих (переводы на 40 языков, 2,6 млн проданных книг только на английском, шорт-лист Букера, топ-100 самых влиятельных людей мира по версии журнала Time).
Дебютировала она еще в 90-е, но подлинный ажиотаж начался лет пять назад после выхода романа "Моя гениальная подруга" — это первый том из так называемого "Неаполитанского квартета". Место и время действия — Неаполь, 1950-е, но не в романтически-историческом ключе, и не в экзотически-мафиозном, как в "Крестном отце", а в остросоциальном: нищета, неравенство, районы-кварталы, домашнее насилие — "Бедные люди" meets "Текстильщики осень". При этом сюжетно это роман воспитания, в центре которого история взросления двух девочек-подростков, — причем роман воспитания исключительно трезвого толка: когда герои растут, растут, а легче им все равно не становится. Я сейчас закончила второй роман из четырех, и это действительно а) очень хорошая литература и б) абсолютно захватывающее чтение.
Так вот, кто скрывается под именем Елены Ферранте, никто не знает — Guardian называет это "the biggest mystery in modern literature". Известно, что Ферранте — это псевдоним, а больше не известно ничего: мужчина это или женщина, из какого он/а города, с каким бэкграундом, насколько "Неаполитанский квартет" автобиографичен или нет, и тд, и тп. Никто Ферранте никогда не видел, все интервью он/а дает исключительно в письменной форме через издательство. Разумеется, за последние пять нет появилась масса спекуляций, кто может скрываться под псевдонимом — обозреватели пытались это установить, анализируя литературный стиль, биографические подробности героев, отыскивая параллели с другими романами и тд.
И вот наконец, вчера в New York Review of Books вышла статья, в которой ответ на вопрос "Кто такая Елена Ферранте?" получен после расследования, организованного по принципу follow the money: итальянский журналист Клаудио Гатти провел несколько месяцев, изучая public records и свидетельства о собственности на недвижимость итальянских литераторов. И по его данным, под псевдонимом Ферранте скрывается некто Анита Райя, переводчица с немецкого, формально сотрудничающая с издательством, публикующим романы Ферранте, как фрилансер. По данным реестра, пишет журналист, в 2000 году, вскоре после того, как в Италии сняли фильм по дебютной книге Ферранте, Райя приобрела семикомнатную квартиру в престижном квартале в Риме, а год спустя — поместье в Тоскане. А в июне 2016-м, вскоре после того как "Неаполитанский квартет" был переведен на английский и продался тиражом более 2,6 млн экземпляров, муж переводчицы, тоже писатель, внезапно приобрел уже 11-комнатную квартиру на последнем этаже дома "на одной из самых красивых улиц Рима". Дальше журналист изучает финансовые отчеты самого издательства, которое в 2015 году выплатило Аните Райя семь миллионов евро и приходит к выводу, что перед нам ни что иное как роялти за продажи романов Ферранте на иностранных языках — ничем иным такие суммы объяснить невозможно. (Автор трогательно поясняет, что и уж точно невозможно объяснить такой доход переводами: "Raja’s work as a translator—a notoriously poorly paid occupation—can hardly account for her anomalously large income".)
А следовательно, все эти годы под псевдонимом Ферранте скрывалась именно она.
Расследование, что твой Панамский архив, помимо New York Review of Books, одновременно опубликовали итальянское, французское и немецкое издания.
Ну и как положено в такого рода расследованиях, сама Анита Райя, ее муж, а также представители издательства от комментариев отказались.
В 1917-м Дюкэйна наконец арестовали — и тут с ним что-то случилось: он начал вести себя иррационально, а потом заявил, что нижнюю половину его тела парализовало. Врачи втыкали ему под ногти ступней иголки, чтобы доказать обратное, — но Дюкэйн утверждал, что ничего не чувствует, и его отправили на лечение в психбольницу. Там он покорил всех медсестер — а однажды утром, допилив решетки в своей камере, сбежал: как ни в чем не бывало спрыгнул на крышу соседнего корпуса, потом перелез через забор. (Как Черная пантера писал потом, каждое посещение ванны он совмещал с гиперактивным массажем ног, чтобы мышцы не атрофировались, пока он изображает паралич). Еще через четверть века его арестовали снова — теперь уже как создателя шпионской организации в три десятка человек, которые работали в Америке в интересах нацистской Германии.
Ну и там еще масса потрясающих сюжетных ответвлений и подробностей — местами ощущение, что читаешь роман какого-нибудь Луи Буссенара, только все по-настоящему. История, конечно, во многом про то, что богатыри не вы и про времена, когда мир был моложе, а в американском обществе было достаточно авантюризма и непосредственности, чтобы всерьез задумываться о переселении бегемотов в болота Луизианы.
https://read.atavist.com/american-hippopotamus?no-overlay&preview
Немного скомканный текст против британского империализма: сначала кажется, что автор подробно расскажет всю историю того, как Британия воевала в последние 60 лет (утверждается, что после Второй мировой не было ни одного года, когда британские войска не участвовали в каком-нибудь вооруженном конфликте, и в этом Соединенное королевство перегнало даже Россию и США), потом оказывается, что подробно рассказано тут всего об одной истории — о том, как Британия помогала султану Омана в 50-х держать своих подданных в черном теле. Фактически Оман был английской колонией, хоть и имел формальную независимость, — и британцы во имя контроля над важными нефтяными путями творили там всякие бесчинства и помогали их творить старорежимному Султану. Хорошего мало — там и рабство было (и вроде как Оман был чуть ли не последней страной на земле с официально легализованным рабством), и расизм, когда английские солдаты арабов за людей не считали, и так далее. Потом, правда, к власти пришли лейбористы и заменили султана на его более прогрессивного сына — но все равно позорные страницы истории Британской империи. А самый позор в том, что все это активно скрывалось от общественности, и никто об этом толком не говорил.
Проходил, кстати, недавно мимо посольства Омана, какой-то совсем пыльный закуток неподалеку от Якиманки. Интересно, как там сейчас дела, — особенно в свете общей обстановки в регионе.
https://www.theguardian.com/uk-news/2016/sep/08/britains-secret-wars-oman
Про Спиридонова, кстати, еще замахивались писать что-то длинное и многосерийное «Такие дела», но до второго эпизода, насколько я понимаю, дело так и не дошло.
https://takiedela.ru/2015/10/valery-spiridonov/
Привет и спасибо всем новоприбывшим. На самом деле, с момента запуска этого канала практика пересказа хороших материалов профессиональными СМИ разрослась еще более пышным цветом. К ней, наверное, может быть много всяких этических вопросов, но дело не в этом. Я тут просто за последнюю неделю наверстал пару хороших текстов, которые уже своевременно успели пересказать-перевести на русский, — и поскольку тексты правда хорошие, хотел все равно ими поделить.
Первый — мощная история человека по имени Ленни Познер, который интересовался конспирологическими теориями и даже немного верил в то, что 11 сентября и правда все было иначе, чем говорило американское правительство. А потом его пятилетнего сына застрелил Адам Ланца во время страшного теракта в школе Сэнди Хук — и американские искатели правды решили, что никакого теракта (и никакого сына) не было: это все придумал Обама, чтобы отобрать у людей оружие и поработить их. Кроме шуток, некоторые количество людей правда так думают — и сильно этим действуют на нервы родственникам жертв. Познер решил с ними бороться — и в итоге превратился в метатролля: человека, который сделал своей работу борьбу с интернет-заговорщиками.
Оригинал: http://nymag.com/daily/intelligencer/2016/09/the-sandy-hook-hoax.html
Русский пересказ («Медуза»): https://meduza.io/feature/2016/09/08/troll-dlya-trolley
Если кто в прошлом году не особо следил за историей разоблачения медицинского стартапа Theranos (я вот не следил), то в материале Vanity Fair весь сюжет изложен изящно и подробно. История такая: Элизабет Холмс, поклонница Стива Джобса, вылетевшая, подобно ему, из Стэнфорда, сконструировала для себя идеальную биографию стартаперши. С детства мечтала менять мир; с юности одержима революционными идеями; и вот, еще не закончив университет, придумала революционную технологию, которая позволит всего-то с помощью капли крови из вашего пальца проводить тесты на все известные и неизвестные науке болезни. И спасать таким образом миллионы жизней.
Под этот проект Холмс собрала в Theranos мощный совет директоров, в котором заседали Генри Киссинджер и прочие авторитетные люди (почти все из них были ни в зуб ногой в медицине), подняла сотни миллионов долларов финансирования, построила модный офис в Пало Альто и заключила договор о тестах с частью сетевых аптек в Калифорнии. А потом пришел скептический мужчина из Wall Street Journal, чуть-чуть поинтересовался сутью дела — и разнес Theranos в пух и прах: оказалось, что никакой революционной технологии у компании толком нет; тесты они проводят в чужих лабораториях, и многие результаты этих тестов совершенно ненадежны. Попутно вскрылись и другие истории — например, врача, который помогал Холмс делать компанию и в итоге покончил жизнь самоубийством, испугавшись увольнения (а CEO не проявила к этому особого сочувствия). Офис Theranos по-прежнему существует, и Холмс продолжает ездить на конференции и давать презентации о своих открытиях, но это, скорее всего, ненадолго — заканчивается текст тем, что в компанию приходят агенты ФБР.
Хочется тут закончить чем-нибудь сакраментальным, типа — и так будет с каждым стартапом. С каждым не будет, конечно, но вообще поучительная история про то, что идеи идеями, но если у тебя ничего, кроме них, нет, рано или поздно это вскроется.
http://www.vanityfair.com/news/2016/09/elizabeth-holmes-theranos-exclusive
Как сообщают проницательные читатели, оказывается, про эту же историю в своем, гм, специфическом стиле уже написал один из главных российских специалистов по криминальной журналистике вообще и группе Дятлова в частности Алексей Ракитин. За литературные достоинства и недостатки текста никакой ответственности нести не хотелось бы, но сам сюжет, вероятно, описан даже в больших подробностях, чем в тексте Wired.
http://murders.ru/bomber_1.html
Внезапно обнаружил, что не положил сюда вышедшую в начале недели на «Медузе» текст Катерины Гордеевой про то, что означает в России подать заявление об изнасиловании, как это делается и что за этим следует. Мы как-то вместе придумали этот материал, когда шел флешмоб #янебоюсьсказать; на производство, как можно заметить, ушло два с лишним месяца — но это, по-моему, того стоило: получилось и про людей, и про систему, и про то, как одни с другой связаны (или как другая связывает одних по рукам и ногам).
Дальше пересказывать не буду — все-таки сам редактировал, странно. Конечно, тема неприятная, неуютная, страшная — но это, мне кажется, настолько захватывающий и ясный текст, насколько тут в принципе может быть.
https://meduza.io/feature/2016/09/20/vtoroe-iznasilovanie
Берхану Нега сделал академическую карьеру в Америке, был уважаемым профессором на факультете социологии университета Бакнелл — но в какой-то момент бросил работу, оставил в США укоренившуюся там семью и поехал домой в Эритрею — воевать с правительством Эфиопии за то, что он считает справедливостью (поскольку предыдущего лидера сопротивления поймали, Нега вызвался его заменить).
Мощный сюжет про то, как люди выбирают то, что для них действительно важно, — заодно с контекстом про очередной африканский кошмар: Эритрея была аннексирована Эфиопией после Второй мировой войны, стала самостоятельным государством только в 1991-м; в Эфиопии экономический бум, но авторитарный репрессивный режим, в Эритрее — во всяком случае, со слов Неги, все получше, но дикая нищета; ополченцам, которые хотят свергнуть авторитарный эфиопский режим, приходится укрываться в Эритрее и делать вылазки на родину, она же территория врага. Бывший профессор, изредка приезжающий на родину, например, на выпускной сына, живет в аскетической атмосфере и вместе с другими лидерами сопротивления, многие из которых тоже приехали из западных стран, пытается воевать с куда лучше вооруженным врагом, причем перспективы этой схватки далеки от радужных. Все-таки чувство родины и связанные с этим моральные и эмоциональные обязательства — удивительная штука.
http://www.nytimes.com/2016/09/04/magazine/once-a-bucknell-professor-now-the-commander-of-an-ethiopian-rebel-army.html?_r=0
А вот вышеупомянутая история аргентинского прокурора Нисмана, который пытался привлечь аргентинскую президента к ответственности за сделку с Ираном, а потом был убит при странных обстоятельствах (и многие винят в этом собственно президента). Как всегда у The New Yorker, из отдельного кейса вырастает вполне фундаментальный рассказ о том, как устроена власть в Аргентине вообще.
http://www.newyorker.com/magazine/2015/07/20/death-of-a-prosecutor
Абсолютно великий профайл Леонарда Коэна в The New Yorker, написанный главный редактором журнала Дэвидом Ремником. Притом что — ну вот казалось бы, чего мы не знаем про Леонарда Коэна? А вот же — грандиозный текст, одновременно бесконечно грустный, ужасно смешной и чрезвычайно увлекательный.
Взять хотя бы с чего он начинается. Известно, что «So Long, Marianne» написана про реальную женщину, с которой у молодого Коэна были отношения на греческом острове Гидра и с которой он продолжал дружить все эти годы (история их отношений рассказана в тексте очень красиво — такие фаулзовские почти сцены греческой жизни). Этим летом Коэну пришла весточка, что его былая возлюбленная умирает от рака. Он написал ей письмо — в материале приводится его полный текст, одновременно спокойный и душераздирающий; разговор о смерти умных людей, у которых она уже стоит на пороге. Через два дня Мэриэнн умерла, слушая, как ее близкий друг напевает ей «Bird on the Wire».
И так — всю дорогу: сценки, детали, сюрпризы. Отдельная часть посвящена взаимоотношениям Коэна и Дилана — собственно, Рэмник попросил Дилана изложить, что он думает о коллеге-сопернике, и Дилан крайне подробно, в нескольких прекрасно написанных абзацах объяснил, почему Коэн — великий мелодист. Еще есть феерически смешной момент, когда Коэн вспоминает, как съел ЛСД, чтобы взбодриться во время концерта в Иерусалиме, который никак не получался, — и вся аудитория в его голове превратилась в одного еврея, который говорил: «Ну что ты еще мне можешь показать, чувак? Я многое повидал, и это как-то не трогает!» (концерт в итоге так и пришлось прервать). Еще — история про то, как Рэмник с коллегой случайно опоздали на встречу с артистом (все они проходили у Коэна дома, тот неизменно встречал их в костюме), за что тот дико их отчитал, попутно напомнив, что ни у кого из них нет свободной воли, на самом деле. Пунктиром рассказываются все важнейшие сюжеты из жизни Коэна: литература, женщины, музыка, боязнь концертных выступлений, алкоголизм, годы, проведенные в буддистском монастыре, увлечение всеми религиями сразу — но скорее как дисциплиной тела и духа, чем как системой верований, суд со своим менеджером, которая украла у него все, возвращение к музыкальной деятельности и так далее, и так далее.
В прессе уже появились заголовки вроде «Леонард Коэн: «Я готов к смерти» — и он действительно произносит эту фразу, и текст вообще во многом про отношения Коэна со смертью. Выясняется, что концерты конца 2000-х-начала 2010-х, на которых некоторым из нас посчастливилось побывать, точно были его последним туром — и не факт, что здоровье вообще позволит ему когда-либо выйти на сцену. Новый альбом, судя по всему, будет во многом завещанием. Но при этом отношения со смертью у Коэна тоже довольно удивительные. Какие-то философские, почти дружелюбные. Заканчивается материал, например, таким пассажем: мол, всю жизнь он слышал какой-то внутренний голос высшего существа, которое говорило ему, что он что-то делает не так. «А теперь, — рассказывает Коэн, — этот голос говорит: "Леонард, просто продолжай заниматься тем, чем должно". Он больше не говорит: "Ты все проебал". Это очень успокаивает.»
Правда, потрясающей силы материал. Я вот, честно говоря, записи Коэна, начиная с начала 80-х, не люблю совсем (впрочем, это отдельная тема — то, как Коэн по сути придумал звук русскому шансону); даже последние альбомы мне кажутся, по большому счету, прежде всего скучными. И местами, на мой вкус, Рэмник немного чрезмерно восхищается коэновской поэзией. И тем не менее — в целом материал ошеломляет довольно сильно. И конечно, хочется немедленно все переслушать — и «So Long Marianne», и «Dress Rehearsal Rag», и «Famous Blue Raincoat», и «Lover Lover Lover», и, конечно, «A Singer Must Die», и обязательно — «Who By Fire». Так и поступим.
http://www.newyorker.com/magazine/2016/10/17/leonard-cohen-makes-it-darker
Прочитал книгу Дэвида Хоффмана «Мертвая рука» — про финальную стадию Холодной войны и про то, как решали вопрос накопившихся в уже бывшем СССР ядерных (а также биологических и химических) вооружений в начале 90-х. Книга — шестьсот страниц плотного текста со всеми подробностями, например, выработки штаммов чумы в предприятии «Биопрепарат», так что начинал я ее, когда второй полноценной Холодной войной и гонкой вооружений пахло не так сильно, как сейчас, а в итоге получилось очень познавательно.
Вообще, книга очень познавательная и по-своему, с точки зрения глубины проработки материала образцовая — иногда даже слишком: мне вот лично всякие аспекты работы над вирусами и бактериями не очень интересны, и соответствующие главы давались тяжело; впрочем, с той же основательностью написаны главы о разговорах Рейгана (а потом Буша) и Горбачева, а также о взаимном шпионаже между СССР и Америкой — и они читаются в один захватывающий большой скачок. К тому же получается интересная и неочевидная перспектива на распад СССР — собственно политические процессы в стране Хоффмана в данном случае не интересуют, зато он подробно описывает, что происходило с ядерным чемоданчиком, пока Горбачева блокировали в Форосе. Производит книга и отрезвляющее воздействие — ядерное разоружение, положим, честно по мере сил форсировали и Ельцин, и Горбачев, а вот для приостановки разработки в каком-то смысле даже более чудовищного биологического оружия ни тот, ни другой чрезмерных усилий не приложили.
Количество этого самого биологического и химического оружия у СССР впечатляет отдельно — впрочем, тут надо оговориться и сказать, что книга все-таки написана с точки зрения американца; это, безусловно, честная журналистская работа, но все равно такая, где США изначально скорее на стороне разума, а ее оппоненты скорее источники опасности (ну и соответственно, слова первых принимаются на веру, а вторых — нет, что приводит к чудовищным разоблачениям во втором случае и имплицитной конвенции, что поводов для них нет, в первом). Это абсолютно нормально, конечно, и ничуть не умаляет достоинств книги — но в голову неизбежно приходит.
Ну и отдельно — из «Мертвой руки» особенно наглядно следует, что то, что ядерное и прочее оружие не попало в по-настоящему плохие руки в начале 90-х, было, в общем, чудом. Последняя часть книги — вообще самая ошеломляющая: и когда описывается, как американцы почти случайно натыкаются на огромный склад обогащенного урана в Казахстане, и когда описываются экспедиции на заброшенный остров Возрождения в Аральском море, где на обезьянах и других животных испытывали бактериологическое оружие. Сила деталей: среди прочего, есть буквально одно предложение про то, как один американский дипломат нашел штаммы чумы хранящимися в жестяной банке из-под венгерского зеленого горошка — и его достаточно для того, чтобы холодок побежал за ворот со скоростью Усэйна Болта.
(Хоффман, кстати, вообще отличный автор — его книжка «Олигархи» тоже и даже в первую очередь рекомендуется к прочтению; наряду с «Революцией Гайдара» Коха и Авена это лучшее нон-фикшн-сочинение про российские 90-е, да и про современную Россию вообще.)
Я лично обычно воздерживаюсь от чтения материалов в жанре personal essay, но вот Юрий Сапрыкин не удержался, и раз такое дело — пусть этого хлеба отломят и мои читатели.
Читать полностью…Второй день форваржу сюда тексты «Медузы», но в нашем отделе и правда скопилось всякой мощи — вот абсолютно нью-йорк-таймсовского размаха история Дани Туровского про человека, который попал в историю (с большой буквы И).
Читать полностью…Выходное чтение: выбрали с коллегами несколько загадочных историй (от пропажи малайзийского боинга до неизвестного старика, обнаруженного мертвым в странной позе в английских холмах) — и захватывающие тексты про них: https://meduza.io/feature/2016/10/01/sem-ochen-misticheskih-istoriy
В качестве дополнения — только вчера узнал о деле ДжонБенет Рэмси. Шестилетняя светловолосая девочка с улыбкой диснеевской принцессы жила в штате Колорадо и регулярно выигрывала детские конкурсы красоты, куда ее отдавала мама, бывшая мисс Западная Вирджиния. Накануне Рождества 1996 года ее мать утром обнаружила на столе в гостиной записку, сообщавшую, что дочь похищена и что родители смогут увидеть ее живой, только если передадут похитителям 118 тысяч долларов (точный размер бонуса к зарплате, полученного отцом девочки). Родители вызвали полицию, еще через несколько часов труп девочки обнаружили в подвале. Виновников преступления формально так и не нашли (в том смысле, что никто не был арестован); вся Америка считала, что виноваты родители; все это наложилось на недавние громкие суды над О Джей Симпсоном и Сьюзан Смит, которая утопила машину со своими двумя детьми, а потом сказала, что ее угнал неизвестный афро-американец.
Статья в Buzzfeed представляет собой скорее общее размышление о том, почему американцев так захватила эта история, — но общие факты дела там рассказаны, и при желании можно пройти по ссылкам, вплоть до отдельной посвященной расследованию Википедии.
https://www.buzzfeed.com/sarahmarshall/why-america-will-never-stop-trying-to-solve-jonbenet-ramseys?utm_term=.vmX7o1qRw#.iqq6E8ZXy
Ну а вот текст недели (из серии — если что-то одно хотите прочитать из этого канала, читайте это). Невероятная история про то, как в начале 1910-х американский мясной кризис — пастбищ для коров перестало хватать; всерьез боялись голода — несколько человек во главе с одним конгрессменом предложили разрешить так: завезти в болота Луизианы бегемотов из Африки — и разводить их на мясо. Звучит безумно, но подобный законопроект был внесен на рассмотрение Палаты представителей вполне всерьез, и кампания за бегемотизацию Америки развернулась нешуточная. Ее сторонники считали: то, что идея кажется бредом, — следствие общественных стереотипов; когда-то и другие виды мяса казались людям такими же странными — между тем, недавно завезенные в Америку страусы принесли первопроходцу в этой области огромные капиталы (он продавал перья изготовителям одежды и модных аксессуаров), а верблюды прижились в пустынях Калифорнии и Юты лучше, чем лошади, хотя переход на этот вид гужевого транспорта так и не состоялся: рискнувших оседлать верблюдов просто засмеивали.
И это только заход — потому что на самом деле история не про бегемотов, а про двух удивительных людей, которые с одной трибуны агитировали за переход на мясо бегемотов. Одного звали Фредерик Бернхэм; другого — Фриц Дюкэйн. Еще недавно они были смертельными врагами и мечтали убить друг друга, сражаясь на фронтах второй Англо-бурской войны. Бернхэм, воевавший за англичан, был выдающимся скаутом, виртуозно умел выживать в пустынях и прочих экстремальных местах, мог по следам лошади вычислить ее скорость и питался преимущественно смесью молока со свежей бычьей кровью. Именно Бернхэм — уже сильно позже — стал ролевой моделью для движения бойскаутов (хотя ему, конечно, казалось, что мальчиков тренируют недостаточно жестко). У его оппонента было прозвище Черная пантера, он был выдающимся бурским воином, который навсегда возненавидел англичан, после того как они (по легенде) жестоко убили его дядю и изнасиловали мать. В Африке эти двое так и не встретились — Бернхэм однажды, выполняя важное задание, сильно повредил позвоночник, когда на него упала собственная застреленная лошадь; это, впрочем, не помешало ему выполнять задание еще три дня, и только потом английские солдаты нашли его и отправили лечиться. Зато встретились в Америке — куда Дюкэйн переехал после поражения буров и где он превратился в захватывающего авантюриста. Например, он сумел примазаться к эпическому сафари экс-президента США Теодора Рузвельта — и делал деньги на лекциях и газетных публикациях с критикой Рузвельта, который якобы делал все не так и вообще должен был скоро умереть от подхваченной в Африке смертельной болезни.
Когда Дюкэйн и Бернхэм встретились, у них уже не осталось друг к другу ненависти — только уважение. Их дальнейшие жизненные пути были очень разными. Бернхэм, когда началась первая мировая, стал очень озабочен тем, что президент Уилсон плохо готовит страну к неизбежному конфликту и посвятил себя кампаниям в поддержку готовности к войне: если не хочет государство, будем сами. Дюкэйн же окончательно превратился в абсолютно киношного персонажа: его лютая ненависть к Британии никуда не делась, и когда он обнаружил, что Америка вовсе не спешит вступать в войну на стороне Германии, он решил сделать это самостоятельно. Он завербовался в немецкие шпионы и несколько лет успешно подрывал немецкие корабли, притворяясь англичаном и разными путями протаскивая на борт взрывчатку.
Любопытная пара к недавнему тексту Дани Туровского про даркнет на Медузе — текст в Vanity Fair, который тоже называется Welcome to the Dark Net. Впрочем, приглашение оказывается немного преувеличенным — на деле это история ровно одного человека (не названного по имени), который с пяти лет научился играть в компьютерные игры, а заодно програмировать, и к 18 годам уже имел опыт отсидки в тюрьме за разнообразные фокусы. Выйдя из-за решетки, Опсек (так его называют в тексте) решил бросить хакерство и стал заниматься кибербезопасностью — чаще всего различные фирмы нанимали его, чтобы он потестировал их системы защиты; впрочем, обычно после того, как он обнаруживал уязвимости, ничего не происходило, и дыры продолжали зиять.
Сейчас герой работает на некую большую медийную корпорацию — и параллельно с его биографией текст рассказывает один конкретный недавний эпизод, когда случайно обнаружилось, что в системы компании внедрилась хакерская группировка, спонсируемая китайским правительством (ну или как-то им санкционированная), и два года там сидела, ничего не делая и, по всей видимости, чего-то ожидая. Вскрылся взлом по чистой случайности — и, собственно, самая интересная часть текста представляет собой гадания про то, зачем китайцы там сидели, и всякие гипотезы сценариев возможных кибервойн. Чем больше про это все читаю, тем больше кажется, что войны будущего и правда будут вестись в строчках кода — и с помощью вирусов, а не бомб. Не сказать, впрочем, что от этого сильно радостнее — кодом, вероятно, тоже можно убить.
(А ссылка не раскрывается почему-то — тоже хакеры виноваты, наверное.)
http://www.vanityfair.com/news/2016/09/welcome-to-the-dark-net
И второй — история про то, как двое врачей-авантюристов (или визионеров, тут уж как посмотреть) собираются пересадить голову российского инвалида Валерия Спиридонова другому телу так, чтобы он не только остался жив, но и смог ходить и, например, заниматься сексом.
Звучит абсолютно дико, но исследования на мышах показывают, что пересадка головы возможна. Другой вопрос, что эти мыши жили по нескольку часов, да и мышь — не человек. Ну и вообще вопросов много — и в медицинском сообществе куча народу считает, что все это профанация и попытки попасть в прессу. С другой стороны, существуют и исследования, подтверждающие техническую возможность такой операции (из стран, где есть соответствующее оборудование и больницы, позволить ее выполнить готов только Китай). Один из врачей — точно авантюрист и очень похож на шарлатана; другой вроде бы более профессионален и никаких золотых гор не обещает, но попробовать готов, потому что если получится — это будет огромный прорыв. Ну и вообще, судя по всему, даже если не выйдет сейчас, когда-нибудь должно выйти — и материал интересен еще и тем, что анализирует возможные последствия таких возможностей.
А про самого Спиридонова там совсем немного — и сообщается, в частности, что от внимания журналистов он ужасно устал.
Оригинал: http://www.theatlantic.com/magazine/archive/2016/09/the-audacious-plan-to-save-this-mans-life-by-transplanting-his-head/492755/
Перевод («Слон»): https://slon.ru/posts/73921
Почти поэтическое размышление о вчерашних дебатах Трампа и Клинтон для «Карнеги». Что было, чего не будет, чем сердце не успокоится.
«Он смутьян, рок-н-ролльщик, революционер, и именно в этом заключается его неуютное, но веское обаяние. Трамп тавтологичен: он сам подтверждает собственные тезисы про то, что в Америке все неладно, – конечно, неладно, если человек со сцены предвыборных дебатов позволяет себе шутить над толстяками и называть неблагосклонную к нему телеведущую плохим человеком. Трамп работает в первую очередь в области перформансов, а потому смысловой выигрыш Хиллари Клинтон для него в общем нерелевантен: важно, что в любом случае получился не дуэт, а бенефис.»
http://carnegie.ru/commentary/2016/09/28/ru-64708/j618
Посмотрел на прошлой неделе «Неправильные элементы» — документальный фильм, который снял Джонатан Литтелл, автор великого романа «Благоволительницы» и, помимо прочего, мощный журналист. Фильм рассказывает про Уганду, а точнее — про людей, которые провели детство в Господней армии сопротивления Джозефа Кони (повстанческая организация, которая известа преимущественно тем, что похищает детей и превращает их в солдат), а теперь снова живут мирной жизнью и вспоминают о том, что с ними было в юности.
Фильм, откровенно говоря, не то чтобы прямо выдающийся — Литтелл сознательно работает в традиции «Шоа» Ланцманна и «Акта убийства» Оппенхаймера, но по сравнению со вторым (первый я, к стыду своему, не смотрел) методы у него довольно бесхитростные: герои «Неправильных элементов» просто вспоминают и разыгрывают то, что с ними было, в тех местах, где это было; никакой дополнительной надстройки тут нет. Конечно, страшно интересная сама человеческая фактура — как хорошо говорит сам Литтелл, ГАС — это чистый случай, когда жертва сама становится преступником; именно на этой двойственности режиссер концентрируется и показывает ее, возможно, даже слишком усердно (кино идет 2 с лишним часа и явно могло быть короче). Не менее усердно тут демонстрируются пейзажи самой Уганды — леса, поля, муравьишки; живописно, конечно, но есть ощущение, что от редактуры картина бы не пострадала. Так или иначе, посмотреть, если вы ничего про Кони и его армию не знаете, точно стоит — это более, условно говоря, объективный фильм, чем те, что снимали о них раньше; в Москве «Неправильные элементы» будут показывать 2 октября в Центре документального кино.
Ну и что самое приятное для меня лично — по такому случаю удалось поговорить с самим Литтеллом; результат — по ссылке.
https://meduza.io/feature/2016/09/26/my-rasskazyvaem-o-chudovischnyh-veschah-i-hohochem
А вот криминальная история из серии «как мы любим». Однажды в августе 2003-го скромный сорокашестилетний доставщик пиццы вошел в банк в маленьком городе Ири в штате Пенсильвании показал служащему записку: мол, у меня на шее — бомба, выдайте все деньги, что есть в кассах и в сейфе, и тогда останетесь живы. В районе шеи у человека и правда что-то тикало — и хотя ключа от сейфа у работников не нашлось, восемь с лишним тысяч долларов они Брайану Уэллсу выдали. Он укатил из банка на машине; через полчаса его нашла полиция, которой Уэллс сообщил дикую историю — мол, его схватила группа афро-американцев, привязала ему на шею бомбу и выдала инструкции, что делать, чтобы остаться в живых. Ограбление банка шло в бумаге, которую Уэллс показал полицейским, первым пунктом; далее следовал сложный квест с посещением различных мест и выполнением различных заданий. Всего этого бедняга грабитель сделать, однако, не успел — в процессе разговора со стражами порядка бомба на шее Уэллса как-то нервно запикала; полицейские разбежались, сапер приехать не успел, и доставщик пиццы взорвался прямо посреди парковки. Когда сотрудники полиции попытались пройти этапы испытаний, которые были указаны в инструкции, все следы были уже заметены — если, конечно, они там вообще были.
Расследование шло долго. Выяснилось, что в тот злополучный день Уэллс доставлял пиццу в пустынный район рядом с местной телевышкой, но и там никаких улик не нашлось. Рядом с пустырем жил человек по имени Билл Ротштейн. Через месяц он сам позвонил в полицию и сообщил, что у него в холодильнике хранится труп. По его словам, его бывшая подруга Марджори в пылу ссори с бойфрендом убила его и попросила Ротштейна помочь избавиться от тела, — но на то, чтобы его расчленить, у мужчины не хватило хладнокровия. Также Ротштейн сообщил, что Марджори имела отношение к загадочной истории банковского ограбления — мол, что-то он от нее про это слышал.
Марджори Дил-Армстронг была вообще местной знаменитостью — в детстве она славилась своим умом, но потом у нее начались психологические проблемы и развилось биполярное расстройство. Интеллекту женщины это не помешало, но она часто имела проблемы с законом, а ее бойфренды регулярно умирали при малопонятных обстоятельствах. Дил-Армстронг часто начинала произносить пламенные монологи, в которых обвиняла всех в своих заключениях, — и в них полиция нашла все доказательства преступления, которые следователям были нужны. Выяснилось, что женщина придумала схему с бомбой, помог ей знакомый наркодилер, а доставщик пиццы Билл Уэллс сам всю дорогу был заодно с грабителями (ему нужны были деньги, чтобы заплатить проститутке, с которой он регулярно встречался), но в последний момент струхнул — тогда-то поддельная бомба якобы и превратилась в настоящую. Ротштейн тоже участвовал в сговоре — впрочем, как именно, было уже неважно: судебное разбирательство началось в 2007-м, через три года после того как мужчина с трупом в холодильнике умер от рака.
Дил-Армстронг и наркодилера в итоге приговорили (женщина и до того сидела за первое убийство бойфренда) — но бывший следователь ФБР на пенсии Джим Фишер считает, что все было еще сложнее. Он указывает на то, что ограбление само по себе не имело особого смысла (трудно было расчитывать на то, что заговорщиков не поймают), а Дил-Армстронг в своих бессвязных монологах утверждала, что все организовал и спланировал Ротштейн. Фишер согласен с ней — по его мнению, Ротштейн всю жизнь хотел прославиться, и странный казус с бомбой стал его звездным часом. Более того — преступник вышел сухим из воды, унеся с собой в могилу все секреты диковинного преступления.
Дикая и дико интересная история; тут можно произнести ритуальную фразу про Голливуд и права — но это мало что значит, в сущности; то есть права наверняка уже купили — что совершенно не означает, что в итоге этот сюжет получит какое-либо воплощение на экране.
https://www.wired.com/2010/12/ff_collarbomb/all/1
Все мы, люди старшего поколения, знаем, что такое секстинг, даже если к нему не прибегаем (может, у меня очень скучная жизнь, но мне кажется, что идея посылать друг другу фото голышом куда более развита у молодого поколения). Материал в The Washington Post демонстрирует интересную проблему. В одной американской школе семиклассница, которую не очень любили однокашники, флиртовала в мессенджере с первым парнем в классе. Он месяцами уговаривал ее послать ему голые фотографии — а когда она наконец согласилась, довольно скоро начал показывать их всем окружающим. Девочку, разумеется, тут же стали травить; она впала в депрессию и перевелась в другую школу. Потом еще выяснилось, что тот же молодой человек таким же образом выцыганил фото еще у трех девушек — и тоже их показывал всем, например, на вечеринке по случаю Хеллоуина.
Внимание, вопросы: что с этим делать родителям? Как вообще разговаривать о таких вещах и контролировать их, при этом не нарушая личное пространство ребенка? А также — что делать с молодым человеком и им подобными? Он тоже несовершеннолетний, но технически может быть привлечен за педофилию и навсегда быть внесен в список секс-преступников; в данном конкретном случае этого, кажется, не произойдет — но в более консервативном штате, конечно, могло бы. В общем, еще одна иллюстрация того, как технологии заставляют по-новому думать и про воспитание, и про преступления, и про наказания.
(В самом тексте нарративная часть немного слишком нарочитая — кажется, некоторые эпизоды включены исключительно для того, чтобы раздуть объем, — но сама проблематика точно заслуживает внимания.)
http://www.washingtonpost.com/sf/style/2016/09/06/the-sext-was-meant-to-impress-him-instead-it-nearly-destroyed-her/
Почему-то люблю разоблачительные материалы про всякие визионерские технологии. Вот, например, про Hyperloop — футуристический транспорт, который придумал Элон Маск, но потом сказал, что ему и с колонизацией Марса забот хватает, и отдал технологию на аутсорс. Разрабатывать капсулы, которые должны с лютой скоростью летать по трубам в почти что вакууме, взялись сразу две компании. Одну создал выходец из Ирана, калифорнийский стартапер, любивший слетать с Шоном Пенном в охваченные революцией Ливию и Египет (идею Hyperloop он услышал от Маска по дороге на Кубу), тусовавшийся с Майли Сайрус и Канье Уэстом, а также активно поддерживавший деньгами Демократическую партию. Как раз когда Шервин Пишевар запустил компанию, которая позже получила название Hyperloop One, и нанял туда главным инженером человека, ранее работавшего на SpaceX, у брата инвестора погиб сын — и тот позвал родственника в Калифорнию работать над Hyperloop. Они много рассказывали о своих успехах и даже проводили демонстрации для журналистов (капсула очень быстро едет по рельсе), но в итоге главный инженер и братья разгругались: первый вместе с другими разработчиками обвинил вторых в том, что они тратят деньги не на дело, а на тусовки и на демонстрацию своего статуса; вторые ответили обвинением в попытке кражи интеллектуальной собственности; дошло до того, что один из братьев оставил на рабочем месте инженера веревку с завязанной на ней петлей; сейчас идет суд.
Вторая компания, разрабатывающая Hyperloop, поскромнее, но тоже довольно эксцентрична — например, основал ее бывший итальянский рэпер, который, судя по всему, много привирает по поводу своих бизнес-достижений. У Hyperloop Transpotation Technologies не такая яркая штаб-квартира, но в каком-то смысле даже более амбициозные планы — так, они уверяют, что уже ведут переговоры с правительствами Словакии и Германии, а с 2018-го будут внедрять технологию в новом городе в Калифорнии (власти округа, где строится город, не подтверждают, что уже достигли формального соглашения по этому поводу). При этом, в отличие от конкурентов, почти никаких реальных разработок они не показывают — якобы опасаясь, что у них все украдут. Все это выглядит тоже довольно сомнительно — а кроме того, пока неясно, действительно ли Hyperloop будет очень экономичным и будет так уж революционно отличаться от японских маглевов. Нет, в целом, — дай-то бог, конечно. Но уж слишком все эти визионерские делишки манят шарлатанов.
(Про Россию, где некоторые бизнесмены инвестируют в Hyperloop, там тоже есть; упоминается даже встреча иранского стартапера с Путиным.)
http://www.wired.co.uk/article/hyperloop-hype-machine
Хороший беспартийный текст про то, что случилось в Бразилии — еще несколько лет назад страну считали одним из главных мировых экономических чудес (даже кризис 2008 года ее не слишком затронул), а теперь там чудовищный политический кризис, импичмент президента и общее ощущение, что государство абсолютно потеряло доверие граждан.
Начинается все с военной диктатуры, которая правила в стране с середины 60-х по 80-е и отметилась, в частности, тем, что арестовала и пытала нынешнюю (то есть теперь уже бывшую) президента Дилму Руссеф, — при этом строя экономическую модель, получившую название «девелопментализм»: протекционизм, большие субсидии бизнесам, развитие больших инфраструктурных проектов в отдаленных регионах как способ создания рабочих мест и ввода этих регионов в глобальный мир. Мягкий переход от диктатуры к демократии в 80-х этой модели никак особо не повредил — как и приход к власти левых уже в 2000-х (а именно — сначала человека по прозвищу Лула, а потом и его протеже Руссеф). Они, с одной стороны, поддержали уже существующую систему, благодаря которой государство оказалось теснейшим образом переплетено с несколькими ключевыми корпорациями, а коррупция проникла абсолютно во все эшелоны власти. С другой, в рамках своих социалистических устремлений запустили программу помощи беднейшим слоям населения, чтобы сократить классовые разрывы в обществе. В значительной степени эта программа сработала — но привела к новым проблемам и росту социальной напряженности: прежним элитам не нравилось, что их попросили подвинуться; представителям социальных низов — что перераспределение статуса в реальности совершенно не означало перераспределение доходов. Прибавились к этому и чисто инфраструктурные проблемы вроде огромных пробок из-за увеличевшегося количества машин. Добавьте к этому изрядную сырьевую зависимость Бразилии — и неудивительно, что, когда упали цены на нефть, все посыпалось.
Хоть похоже на Россию, только все же на Россию: главный герой борьбы с коррупционным государством в Бразилии — федеральный судья Серджиу Моро, вдохновленный итальянскими прокурорами, которые боролись с мафией и погибли в этой борьбе. Это, в сущности, он поборол президента — притом что обвинения в ее адрес не то чтобы лишены оснований, но, во всяком случае, куда менее тяжелые, чем обвинения в адрес многих членов парламента, который за импичмент Руссеф голосуют (они непосредственно брали взятки от компании Petrobras и строительных корпораций, а Руссеф была президентом Petrobras — и не факт, что о взятках знала, хотя, скорее всего, да). В действиях судьи, конечно, есть очень много политики — но сам факт того, что они возможны, сообщает нам, что судебная власть в Бразилии действительно обладает изрядной независимостью, чего не скажешь о нас. (Это, видимо, нередкий случай в Латинской Америке — см. также кейс с убийством прокурора Альберто Нисмана в Аргентине.)
Поэтому, видимо, текст и заканчивается оптимистично — несмотря на то что скандал обнаружил крайне неприглядную сторону бразильской демократии (там про нее еще много забавных подробностей — например, в парламенте страны заседают представители аж 28 партий), сама демократическая система устояла; и это дает надежду на лучшее. Ну и Олимпиада прошла без катастроф — тоже, учитывая все обстоятельства, достижение.
http://www.slate.com/articles/news_and_politics/cover_story/2016/08/how_once_booming_brazil_was_brought_low_and_how_it_can_save_itself.html