10416
Международник, американист, эксперт РСМД. Экс-«Коммерсантъ», MA in Political Science & International Relations. 4906039048 Взгляд на Россию и мир вокруг нее. По всем вопросам: @xolayno
Иран бьет по Израилю. Аэропорт Тегерана закрыт, небо над Израилем закроют через несколько часов, а в самом небе, пишут, уже беспилотники-камикадзе. Нередко слышу, мол, зачем Ирану бить сейчас, когда о нападении уже говорят несколько дней и ЦАХАЛ в максимальной боевой готовности.
Почему войны сегодня не будет
На самом деле, сейчас идеальное время для иранского удара, если рассматривать настоящие цели иранского руководства. Иран не хочет бить по Израилю, сегодняшний удар — вынужденная, нежелательная мера. Цель удара — не нанести урон, а показать всему исламскому миру, что удар нанесен. Поэтому об ударе предупреждают всех: от американцев, которые уже сутки назад сообщили подробности, до — наверняка — самих израильтян.
Иран не хочет открытой войны с Израилем по двум причинам. Во-первых, для Ирана эта война будет сложной: потребует много денег и сил, к тому же за Израиль вступится весь западный мир, и разлад из-за ситуации с Газой будет забыт. Во-вторых, Иран устраивает текущая ситуация холодной вялотекущей войны, когда Израиль со всех сторон окружен проиранскими группировками, ответственность за действия которых Тегеран всегда может на себя не брать.
Израилю нечего противопоставить такой операции кроме точечных убийств иранских ядерных физиков и высокопоставленных командиров. Недавний удар по иранскому консульству — один из таких примеров, за который Ирану надо ответить исключительно из репутационных причин.
Потому полномасштабной войны сегодня не будет.
Помимо попыток силой засунуть Россию в неинтересный и совершенно чужой ей «глобальный Юг» с китайскими праздниками и африканскими форумами, есть ещё одна совершенно искусственная, мертворожденная попытка переиначить современное российское общество — навязать ему абсолютно чуждую религиозную скромность, буквально загнать в монастырь.
Уже второй день в российском телеграме обсуждают очередную вечеринку, где кто-то разглядел не те символы и оскорбился — как же так, мол, в Великий пост кто-то не слишком благочестиво веселится.
Вообще русское общество и времён архаики, и времён модерна — общество сложнейшего сочетания и религиозного благочестия, и порой совершенно раскованных деревенских нравов. Я уже не говорю о городской культуре: проституция, напомню, в России была практически повсеместно легализована при Николае Павловиче, а сдобренный свободой и кокаином Серебряный век с «русским Пьеро» Вертинским и балетными чудесами Сергея Дягилева — не менее ценное наше историческое и культурное наследие, чем жития святых отцов.
Православие — неотъемлемая и исторически бесценная часть русской жизни, наложившая отпечаток и на культуру, и на само мироощущение нашего народа. Пытаться превращать его в нагайку и хлыст, в орудие подавления свободы — не только глупо и вредно, но и попросту бесперспективно.
Тут мир снова на пороге войны. Ситуация между Арменией и Азербайджаном накаляется еще сильнее: Баку утверждает, что армянские войска концентрируются на границе, Ереван называет эти сообщения фейком.
Главная точка внимания — так называемый Зангезурский коридор, соединяющий основную часть Азербайджана с анклавом — Нахичеванью. По условиям Трехстороннего соглашения, подписанного после Второй карабахской войны (2020 год) Путиным, Алиевым и Пашиняном, Армения должна была передать эту часть под контроль российских пограничников, чтобы они обеспечивали беспрепятственный транзит азербайджанцев через армянскую территорию.
Никакого контроля никто, конечно, не передал. Нынешняя ситуация со стремительным движением Армении на Запад может быть истолкована властями Азербайджана как ситуация, представляющая неминуемую угрозу безопасности и как повод для начала военной операции.
Шутки про Zангезур, конечно, шутками: но в отличие от Карабаха, который бесспорно принадлежит Азербайджану, Зангезур при всех особенностях ситуации с Трехсторонним соглашением — общепризнанная территория Армении, и последствия такого шага будут куда более масштабными и непредсказуемыми.
Надеемся на мир у границ России, на нежелание поддаваться на провокации и на исполнение подписанного в 2020 соглашения. Еще одной войны миру сейчас не хватало.
Израиль бьется в последней битве своей истории: это и объясняет его бескомпромиссность и даже жестокость. Никакие призывы «обеспечить эвакуацию» из последнего нетронутого города Рафах, куда сбежали палестинцы из зачищаемых кварталов, эффекта не возымеют.
Нетаньяху будет бить до конца: нас ждёт и штурм Рафаха, и гибель мирных жителей, и случайные удары по волонтерам. Причина проста — у Израиля заканчивается время. Не время на зачистку Газы, не время на войну — время на жизнь.
Джо Байден и Дональд Трамп — последнее поколение американских президентов, дающих Израилю карт-бланш на применение любой силы в регионе и на обеспечивание «качественного военного превосходства» (это цитата) над всеми соседями.
Опросы один за одним показывают: чем моложе американец, тем критичнее он настроен по отношению к Израилю. Причин много — и растущая роль мусульманского сообщества, и распространение левых идей, в рамках которых Израиль изображают оккупантом и колонизатором.
Для следующего поколения американских политиков Израиль будет просто очередным союзником в регионе, важным, но не исключительным. Для поколения после него вообще может стать противником: пока Америка левеет, Израиль правеет. Вполне вероятно, что придет время, когда еврейское государство останется один на один с соседями — соседями, у которых больше денег, больше населения и больше оружия.
Поэтому то, каким войну с ХАМАС закончит Израиль на этом этапе, и определит его дальнейшую судьбу. Нетаньяху из-за террористической атаки 7 октября выпал исторический шанс решить проблему Газы раз и навсегда — и он решает ее, невзирая ни на затраты, ни на этические моменты, ни на репутацию, ни на мнение кого-либо со стороны, ни на то, что даже победа не изменит обреченности на невыгодное соотношение сил в регионе.
С точки зрения израильтян на карту поставлено будущее страны и будущее всего народа — а ради этой цели щадить не будут никого.
Я бы обратил внимание на заявления российских официальных лиц касательно возможной причастности Украины к теракту в Москве. Все, что мы слышим, сформулировано максимально общо и неконкретно. На мой взгляд, это делается специально.
«То, что украинская сторона осуществляла обучение и подготовку боевиков на территории Ближнего Востока, нам об этом известно», — директор ФСБ Бортников. Также он признал, что за терактом стояли исламисты, но СБУ им «содействовала».
Далее: слова о причастности к случившемуся США и Великобритании. Также Бортников: «Мы сейчас говорим о той фактуре, которой мы располагаем, это общая информация, но есть и уже определенные наработки». Плюс подтверждение информации о том, что США предупреждали о готовящемся теракте.
Повторюсь, вижу такую осторожность намеренной, чтобы не бросать слов на ветер. В рядах украинской армии действительно воюет немало радикальных исламистов и откровенных террористов (и ветеранов сирийско-иракских ячеек, и чеченского бандподполья), но серьезных данных о причастности Киева к этой атаке, видимо, нет. По крайней мере, на данном этапе следствия. В интересах российской власти и российского общества узнать именно реальных заказчиков, а не эфемерных.
Единственный затык в версии с «Вилаятом Хорасан» — бросок в сторону украинской границы. У меня есть своя гипотеза без ссылок на данные следствия.
Коллеги из «Директората 4» сообщали, что в рядах ВСУ воюют террористы из Сирии и «Ичкерии», об этом писали ещё в 2022 году. Недавно выяснилось, что эти головорезы сейчас уже на границе с Россией.
Внутри исламистских групп связь налажена, и, полагаю, таджикам-головорезам их коллеги, ныне служащие в ВСУ, обещали проход через границу.
Урок такой: когда призываешь на службу вполне настоящих террористов, всегда оказываешься в заложниках их собственных планов.
Читатели прозорливо спрашивают про откровенно террористические обстрелы Белгорода и Донецка, не имеющие никакого военного смысла. Это правильный вопрос.
В задачи Украины не входит задача воевать благородно — в задачи Украины входит создавать такой образ для продолжения помощи и для дальнейшей мобилизации.
Обстреливая Донецк и Белгород, украинские военные могут говорить (и говорят), что обстреливают военные объекты, а мирные страдают случайно. Это работает — западному обывателю этого хватает, глаза закрываются, помощь идёт. То же можно сказать про использование на службе ВСУ индивидуальных террористов из ближневосточных группировок.
В случае с терактом в «Крокусе» такая линия аргументации не сработает, и ставки здесь слишком высоки.
Все это, повторюсь, без доступа к данным следствия — исключительно анализ. Дождемся результатов работы спецслужб и тогда выводы будут, полагаю, окончательными.
Призываю также не присоединяться к непрофессиональному телеграм-хору тех, кто в глубине своих эмоций разыскивает или уже разыскал организаторов — получается как в старой шутке «скажи, что украинец тоже чут чут жихадист».
Цель — найти настоящих организаторов, а не заранее возложить ответственность на тех, на кого сделать это удобнее всего.
Друзья, через 10 минут у меня будет небольшая лекция про американский раскол и нынешнее состояние общества в США — праваки, леваки, Такер Карлсон и Берни Сандерс: анонс чудесным образом не опубликовался из отложки, потому попробую провести все в режиме лайв-трансляции в телеграме. 19:00 по Москве.
Если кто-то чудом в центре города: ресторан Гудман в ТЦ "Модный сезон" около Кремля — Охотный ряд, дом 2.
Друзья, у российского востоковедения есть врожденная проблема — она, как правило, в значительной степени проарабская. Такое мы не любим: объективности нет.
Чтобы смотреть на вещи объективнее, советую вам подписаться на канал востоковеда Александра Каргина — четко, по делу, иногда за жизнь и с юмором.
/channel/karginizm
Из немецких разговоров по Taurus больше всего удивило, что натовские военные, обычно довольно сдержанные и как раз противостоящие желанию политиков помахать оружием, оказались куда большими ястребами, чем канцлер Шольц.
Читать полностью…
Вторая волна мобилизации — пожалуй, наиболее волнующий российское общество вопрос, и ее желательность или даже необходимость все чаще озвучивается в текстах российских военных экспертов. Последнее рассуждение на тему — в хорошем и трезвом анализе Руслана Пухова в "России в глобальной политике" по итогам двух военных лет. У меня есть свой ответ на этот вопрос.
Наметившееся в последние недели продвижение российских войск на некоторых участках фронта вновь поднимает вопрос о целях СВО, которые никогда не были озвучены за пределами крайней общих "демилитаризации" и "денацификации".
Важно отметить, что эти требования суть требования политические: то есть заявляемые одной и принимаемые другой стороной именно в ходе переговоров. Демилитаризация и денацификация могут быть целью военной операции (так как война — средство достижения политических целей), но не могут быть целью непосредственно войскового маневра.
Именно военные цели российской власти были и остаются тайной. Вариантов этих целей довольно много: "границы областей", "границы исторической Новороссии", "до Одессы", "до Харькова", "до Киева" — и каждая из них требует разного напряжения военных сил и почти каждая потребует второй волны мобилизации.
На мой взгляд, военные цели спецоперации не сформулированы не потому, что их боятся раскрывать, а потому что их нет. Все цели — изначально политические, формулируемые как "добиться от Украины нейтрального статуса, разоружения и признания русского языка". Впоследствии к ним добавились и территориальные цели в рамках занятых областей, но захват территорий никогда изначальной целью не постулировался.
Для достижения этих политических целей применяется ряд мер, в том числе не только военных, но и дипломатических, политических, информационных. Например, не секрет, что руководство России полагает, что Дональд Трамп может принудить Владимира Зеленского к переговорам на российских условиях. Содействовать организации таких переговоров могут и лидеры стран ЕС на фоне экономических сложностей, и внутренняя украинская оппозиция.
Итогом давления со всех сторон — военной, политической, дипломатической — должны быть переговоры и принятие Киевом российских требований. Если политико-дипломатические меры успеха не возымеют, и Трамп, например, не сможет помочь в их реализации, тогда следует ожидать и усиления военного давления, которое может выражаться и в подготовке к штурмам крупных городов, слабо представимых силами нынешней официальной численности.
Прошедшие два года показали, что внутри страны препятствий для достижения этих целей в общем нет, и в случае военной необходимости вторая волна будет проведена, пусть и будучи оформленной в виде "мобилизации победителей" и необходимостью "завершить начатое". Иными словами, именно политические цели определяют происходящее, а рассуждения о том, кто "создал Украину", какой город "русский", а какой "не совсем русский" как и иные идеологические соображения отходят на второй план.
Вторая новость: о Юлии Навальной и ее новой роли. Сейчас на Западе нет человека, который будет помимо прочего регулярно доносить до политиков из США и ЕС весьма простую мысль.
Россияне сегодня:
1) Не могут пользоваться своими Visa и MasterCard за рубежом;
2) Испытывают сложности с получением шенгенских виз и въездом на территорию ЕС;
3) Лишены возможности летать в ЕС российскими и зарубежными авиалиниями для простых пассажиров;
4) Вынуждены рисковать здоровьем и жизнями из-за запрета на импорт деталей к обычным пассажирским(!) бортам;
5) Не могут без проблем отправлять деньги родственникам или себе за рубеж, а также покупать наличные доллары и евро;
6) Не могут открывать банковские счета в ЕС и испытывают сложности в ряде других юрисдикций.
Ни одно из этих обстоятельств не только не выполняет главной роли санкций — вынуждать санкционированное лицо изменить поведение — но и наоборот, активно вредит простым россиянам.
Если Юлия изберет целью своей лоббистской деятельности помощь нашим гражданам и решение их проблем — это может быть полезным. Если ее работа сведется к поддержке Украины и увязыванию в один блок помощь ВСУ и борьбу с коррупцией, никакого будущего у этого не будет.
Знаю, что многие из вас, друзья, любят видео-форматы: коллеги из «Вестника» предложили попробовать, результаты представляю вам.
В первом выпуске попытался обобщить, какие варианты будущего есть сегодня у Газы и от чего вся ситуация зависит. Никакой замены постам в телеграме не будет — я все же человек текстовый в первую очередь — но попробовать альтернативы интересно.
https://youtu.be/sFBXvfP9_48?si=0n4TIWQdCoVGwra0
Лично к Алексею Навальному у нас принято относиться максимально полярно: или превозносить, или ненавидеть. На мой взгляд, сейчас уже не так важны особенности его личности и взглядов, манера поведения и даже конкретные высказывания — с 16 февраля 2024 года это дело суда истории.
В сухом остатке Навальный стал важным соавтором большого процесса, который произошел с Россией в 2010-х и обозначил окончание постсоветской эпохи — процесса политизации российского общества. В те годы миллионы наших сограждан (в том числе из первого постсоветского поколения) впервые в новейшей истории страны задумались о политике: кто мы, куда мы идем, как мы хотим жить и какую страну мы хотим строить.
У этой сложной, разнонаправленной трансформации было много отцов и матерей совершенно разных идеологических воззрений — и Навальный был одним из них. Этих людей (и социалистов, и националистов, и консерваторов, и либералов) объединяло наличие образа будущего для России и призыв к согражданам становиться согражданами, осознавать свои политические права и реализовывать их — и многие следовали их совету.
Кто-то обманулся в надеждах и отвернулся от своих вдохновителей, кто-то сохранил симпатии, кто-то перешел в другой лагерь при сложных переломных моментах отечественной истории. Но в любом случае, будущее России будет тем лучше, чем больше в ней будет людей, готовых давать ответы на вопросы «какой должна быть наша страна» и «чего мы хотим как народ ради общего блага», и отстаивать свои взгляды в честной, законной, открытой и равной дискуссии.
Иранский удар по Израилю парадоксальным образом может спасти ситуацию для действующего израильского правительства.
Иран — страна максимально осторожная, предпочитающая действовать через посредников, мягко, тайно, чтобы в случае чего отказаться брать на себя вину и заявить «мы не при чем». Потому удар скорее всего будет показательным, но строго в рамках: по военным целям, с предупреждением заранее, с минимизацией сопутствующего ущерба, дабы не навлечь лишний гнев со стороны запада. Чтобы по-израильски ударить по дипломатическому учреждению или по-американски уничтожить видного генерала — такого не будет.
Израиль этот удар, безусловно, перекует в свою дипломатическую победу — сейчас, когда итогов многомесячной кампании в Газе не видно, а перспективы неясны, противодействие «иранской агрессии» — лучшее репутационное лекарство. Сразу забудутся и обвинения в жестокости в Газе, и желания видных американских политиков ограничить поставки оружия израильтянам. У Нетаньяху вновь появится благородная цель и героический образ.
Иран по традиции станцует свой грозный, но безопасный для окружающих танец и уйдет хвастаться, как он отомстил сионистам.
Вообще изначально я пришел в международку и журналистику, чтобы рассказывать какие-то сложные и специфичные вещи просто и понятно — идея надменной и высокомерной «прессы» и закованных в костюмы «международников» с выражениями вроде «имманентные сложности российско-американского трека» раздражала тогда и раздражает сейчас.
Собственно, идея небольшого проекта с «Вестником» в том и состоит — быстро и просто рассказывать что-то про мир вокруг. Одна тема — десять минут. По верхам, но по делу.
Сегодняшний выпуск — про Саудовскую Аравию и королевскую семью. Откуда Саудия вообще появилась, и как в ней сочетается ультрасовременность и средневековые нравы?
https://youtu.be/dOvbwB_XQg4
Поставьте, пожалуйста, реакций — как вам такого рода материалы, делиться ими в канале или нет.
Сегодня в Брюсселе проходит встреча, знаменующая полноценный «развод» России и Армении: в столице ЕС Никол Пашинян, Энтони Блинкен и Урсула фон дер Ляйен фиксируют переход Еревана в «западный лагерь».
Судьба в этом плане у Армении незавидная: в регионе Южного Кавказа (куда помимо самой Армении входят Азербайджан и Грузия, и примыкают к нему Россия, Турция и Иран) появления анклава западного влияния не хочет никто.
Поэтому, получив финансовую и военную поддержку ЕС и США, Армения рискует стать изгоем в собственном окружении — именно что форпостом и передовым отрядом западного блока.
Причин у такого разворота две, а корень один — долголетняя оккупация Карабаха, которую армяне оказались неспособны отстоять оружием. Не имея юридических прав на регион с точки зрения международного закона и не имея сил противодействовать Азербайджану, Армения Карабах утратила.
Стране было нанесено тяжелейшее моральное поражение — но вместо того, чтобы смириться с реальностью и попытаться свыкнуться с новой ролью, был найден козел отпущения — Россия.
Предполагалось, что Россия, как военный союзник Армении, должна была потворствовать оккупации и, собственно, воевать с Азербайджаном (который с февраля 2022 года также стал союзной России страной).
Перекладывание ответственности на Россию позволило (1) Николу Пашиняну удержаться у власти после военного поражения и (2) народу Армении отказаться от проработки последствий собственной политики, свалив все на предательство третьей стороны.
Полагаю, что в исторической перспективе сегодняшняя встреча расставит все на свои места — союз России и Армении изначально не нес России никаких выгод, и был продиктован отчасти оппортунистическими, отчасти ностальгически-культурными причинами.
Противодействие внешнему влиянию, проводником которого становится Армения, позволит всем странам Южного Кавказа найти общую платформу для взаимодействия и позволит России сосредоточиться на отношениях, которые выгодны экономически, а не продиктованы манипулятивным воздействием «братьев-христиан». Снятие «карабахского вопроса» нивелирует последнюю болезненную проблему в отношениях, в частности, Москвы и Баку.
Даже если Армения при другом политическом руководстве вернётся к региональному взаимодействию, взаимоотношения двух стран будут выстроены на основе логики и выгоды, а не исторической сентиментальности. Все лучше.
Я надеюсь, что фраза про Россию, которая не может быть целью атак радикальных исламистов, была сказана президентом исключительно с политическими целями.
Она предполагает наличие у террористов с исламскими лозунгами какой-то объективной повестки — например, наказание за притеснение мусульман, действительное установление исламского государства (такой лозунг был, например, у ИГИЛ) или что-то ещё.
По сути, лозунги любых международных террористических организаций (исламистских, коммунистических, нацистских, да и любых других) — это, как правило, инструмент. Настоящая цель — получить больше влияния, денег, власти и рекрутов.
Атака на крупную гражданскую цель увеличивает узнаваемость группировки, вызывает приток пожертвований и добровольцев.
Я уж не говорю, что для международного терроризма под исламистскими лозунгами Россия — вполне очевидный враг, страна, где «притесняют мусульман» (под этим подразумевают борьбу с бандподпольем на Кавказе), которая поддерживает светские правительства на Ближнем Востоке и Центральной Азии.
Истинное положение дел с межрелигиозными отношениями террористов не интересует.
Террористическая атака радикальных исламистов против России, конечно, лишний раз подчеркивает, какой страна видится этим самым дикарям, желающим вернуть мир в дремучую глубину веков, где превратно истолкованная религия — единственный закон, где женщина знает свое место, а нравы исходят лишь из толкований древних текстов специально назначенными мудрецами.
Даже им Россия видится носителем вполне современных ценностей, поддерживающим цивилизованные правительства в странах Центральной Азии и на Ближнем Востоке, несущим светские нормы и свободу человека идти к свету знаний, распоряжаться своим телом, своей совестью и своей религиозностью. Носителем, иными словами, наших традиционных европейских ценностей.
Несмотря на весь временный разлад с другими странами Европы, культурно и цивилизационно — мы с ними. А не с этими.
Завершая аналитические изыскания — версия про запрещённый в России ИГИЛ (а именно афганский филиал организации «Вилаят Хорасан» (ВХ, на западе известна как ISIS-K), созданный на территории Афганистана).
«Хорасан» был создан пакистанскими талибами, желавшими установить более жёсткую, более радикальную версию исламистской идеологии. ВХ воевал вместе с афганскими талибами против американцев, а затем, когда американцы ушли, принялся бороться с «Талибаном» за власть в стране.
С точки зрения террористов «Вилаята Хорасан»:
— Россия дружит с талибами и помогает им удерживать контроль над Афганистаном, мешая ВХ захватить власть и установить халифат — это главное;
— Россия борется с мусульманскими группировками на территории Сирии;
— «Вагнер» в Африке также уничтожает повстанцев-исламистов, помогая местным правительствам;
— Россия дружит с Израилем и угнетает мусульман у себя в стране.
Россия и ее президент в последнее время стала одной из целей пропагандистской кампании ВХ, учитывая, что российские силовики в целом усилили успешную борьбу с радикальным подпольем в стране.
В 2022 году именно террористы «Хорасана» атаковали посольство России в Кабуле.
Спецслужбы Европейского союза сорвали несколько атак «Вилаята Хорасан» в странах ЕС, ФСБ уже сорвала теракт ВХ в московской синагоге ещё в начале марта — то есть террористы этой ячейки уже достоверно пытались атаковать цели в Москве и были убиты. После трагедии в «Крокусе» и взятия на себя ответственности, в каналах террористов ликование, радость и перепощивание кадров с места теракта.
Когда боевики ВХ пытались напасть на синагогу в Москве уже в этом месяце, ни о каком «украинском следе» речи не шло. Давайте ждать результатов следствия, но на мой взгляд, картина складывается довольно однозначная — пока весь мир занят конфликтом вокруг Украины, террористы продолжают набирать силу, пользуясь передышкой. И мы с вами — среди их желаемых целей.
Не имея доступа к данным следствия, хочу все же сказать пару слов об анализе теракта и его потенциальных заказчиках: исключительно в рамках безэмоциональной логики.
Мне версия о причастности Украины (именно официального Киева) кажется маловероятной именно с точки зрения логики. Каждое действие — в нашем случае организация бесчеловечного теракта — для организатора этого теракта должно нести какую-то выгоду.
Украина сегодня находится в непростой ситуации: на фронте проблемы, с мобилизацией сложности, поддержка со стороны Запада под угрозой. Соответственно, перед Киевом стоит несколько задач: набрать рекрутов, ослабить российскую армию, стабилизировать поддержку со стороны Запада.
Организация жестокой и бессмысленной бойни в концертном зале не способствует выполнению ни одной из этих целей. Давайте предположим, что было бы, если бы Киев имел к этому отношение и достоянием общественности стали перехваченные переговоры высокопоставленного украинского чиновника и террористов (достоверные, как было недавно с немецкими переговорами по «Таурусам»).
Во-первых, это привело бы к сплочению российского общества против Украины. Многие люди нейтральных или антивоенных взглядов, безусловно, одобрили бы наказание виновных и силовые акции против них.
Во-вторых, правительствам западных стран стало бы совершенно невозможно убеждать свои народы продолжать поддержку Украины. Оказывать помощь буквальным террористам никто из нормальных, адекватных людей не захочет. Украине для продолжения помощи от Запада необходимо в обществах стран ЕС поддерживать образ благородной и ответственной воюющей державы.
В-третьих, потоки людей в украинские военкоматы такие действия тоже не обеспечат: для массовой эмоциональной мобилизации общества нужны благородные и возвышенные образы успешной и благородной освободительной войны, а не буквальное людоедство.
Таким образом, версия о причастности официальных структур Украины кажется мне маловероятной именно потому, что она не несет никакой практической пользы для Киева, не достигает стоящих перед ним задач и даже вредит им. Прошедшие два года вполне ясно показали, что Украина — гибкий, умелый и расчётливый противник, способный на адаптацию и импровизацию для выполнения стоящих перед ней задач.
Радикальный исламистский террор — другая история. Об этом позже.
По теракту могу сказать следующее: есть три наблюдения и один вывод. Мы живём в эпоху криптовалют — а это значит, что переводы денег не только абсолютно непрозрачны, но и владельцы этих денег неизвестны.
Те 500 тысяч рублей, что, судя по всему, обещали террористам — буквально копейки, которые могут быть на криптокошельке любого 14-летнего школьника, удачно купившего NFT со смешной собакой.
Огромное количество теневых денег сопровождается широкой доступностью боевого огнестрельного оружия — это неизменный спутник крупного вооруженного конфликта.
Наконец, есть третья проблема масштабной и по сути нерегулируемой мигрантской диаспоры, где на фоне беззакония и бедности создаётся фон для набора в террористы-одиночки.
Сочетание этих трех факторов приводит к тому, что организовать — или попытаться организовать — подобный теракт может множество независимых мелких акторов. В наше время это совсем необязательно должны быть «тяжеловесные» запрещённые ИГИЛовцы или спецслужбы другой страны.
В этих условиях «следовать за деньгами» практически невозможно: в следущий раз найдутся криптоинвесторы за пятью прокси и двумя VPN, которые заплатят не 500 тысяч, а 5 миллионов рублей. И это будут фанатики-любители с криптой в кошельке.
Распространение оружия с фронта в данный момент пресечь также будет окончательно невозможно. А вот агентурную работу с мигрантским подпольем усилить можно и нужно: совершенно недопустимо считать, что ситуация, когда «исполнители страшного теракта всегда найдутся» хоть сколько-нибудь нормальна.
Примерно год назад я писал, что с вопросом поддержки Украины внутри США произошла интересная метаморфоза — он стал вопросом ценностным, вопросом идентичности.
Неспроста на машинах, твиттер-аккаунтах и лужайках можно увидеть следующее сочетание: «Я поддерживаю LGBTQI+, транс-активистов, движение Black Lives Matter и Украину». Разноцветные флаги идут один за другим.
Все дело в том, что Джо Байден сделал поддержку Украины одной из основных внешнеполитических задач — о необходимости помогать Киеву он говорил при каждом удобном случае, объявляя несогласных по сути предателями национальных интересов США.
Республиканцы, в свою очередь, стали использовать эту тему уже против него — для многих из них выступать против безоговорочной помощи Украине стало необходимо хотя бы потому, что «за» так сильно агитировал ненавистный им Джо Байден.
Недавний опрос Gallup свидетельствует, что тренд я предсказал верный: несмотря на два года с начала горячей фазы конфликта, республиканцы считают Россию лишь третьим по значимости врагом Америки. На первом месте с огромным отрывом — Китай, на втором — Иран.
У демократов картина иная: Россия прочно занимает первое место. Именно поэтому в Кремле мыслят верно, полагая, что приход к власти в США республиканцев способен в корне поменять ситуацию. Ради борьбы с Китаем они будут готовы идти на многие компромиссы, и вопрос поддержки Украины неизбежно уйдет на второй план.
Интересная ситуация складывается в публичном российском информационном пространстве. Ситуация: с одной стороны между Россией и Азербайджаном с 2022 года есть союзнические отношения, в феврале 2022 года подписана соответствующая декларация.
Азербайджан сейчас — важный российский партнёр на фоне разрыва связей с западом: российский газ активно идёт в республику, затем выходит на внешние рынки. Параллельный импорт. Транспортный коридор Север-Юг (про важность которого даже New York Times пишет с опаской, мол, выстраиваются альтернативные логистические цепочки в обход Запада).
Цепочки эти, отметим, пригодятся в будущем в любом случае, даже при восстановлении отношений России и Запада и возобновлении торговли.
С недавних пор Москва и Баку вместе противостоят заходу на Южный Кавказ ЕС и Франции: те идут через Армению и Пашиняна, которому кого-то нужно обвинить в собственных неудачах. Иными словами, есть работающее взаимовыгодное взаимодействие, одна часть которого публична, другая — тоже значительная — остаётся в тени. Это все с одной стороны.
С другой стороны есть приехавший из Украины политолог Владимир Карасёв. Член координационного совета(?) при общественной палате РФ. И у этого политолога Владимира Карасёва, помимо красиво звучащей, но в общем бесполезной должности, есть собственное мнение и неумение отделить его от государственной политики. По его словам, Россия и Азербайджан — противники, и Россия ещё должна помочь Армении снова оккупировать Карабах — подробности в посте «Девичьей башни».
Я понимаю (как и все у нас), что господин Карасёв в масштабе государственной политики никто, и звать его, в общем, никак — но как на это должны реагировать коллеги из Азербайджана? Было бы здорово увидеть публичную реакцию на такие чудесные заявления, цель которых, видимо, втянуть Россию в территориальный конфликт и разрушить работающие связи.
/channel/MaidenTower/46768
Немецкий юрист и философ сложной судьбы Карл Шмитт писал, что суверенитет — это способность объявлять чрезвычайное положение, то есть выводить себя за рамки всякого права и порядка, переходя к управлению напрямую своей волей. Кто может объявить чрезвычайное положение, возвысить себя над всеми — тот и есть настоящий суверен.
Последние два года явили нам, конечно, полное торжество истинного, беспримесного суверенитета над всем наносным, привычным и максимально иллюзорным. Над образами народовластия, демократии и свободы воли — даже если ваше государство гордо провозглашает эти принципы «в противовес соседям» — прорастает безжалостное гранитное Государство.
Пространство для свободы воли значительным образом сужается — нельзя выписаться из граждан, отказаться воевать за «свою страну», если вам не близка сама концепция «своей страны» или на вашу жизнь у вас иные планы.
Если в паспорте стоит определенный год рождения и буква «м» в графе «пол» — железная рука суверенитета закрывает границы, засовывает вас в автобус, даёт в руки автомат и отправляет на фронт — в общем, обрекает на смерть. По сути, некие люди по своему разумению делят общество на тех, кто живёт, и тех, кто умирает, пусть пока они и не мертвы физически — буквально занимаются некрополитикой по Акиллю Мбембе.
Наступление катастрофических последствий — увечья или смерти — становится результатом не поступков и выбора, а тех факторов, на которые человек повлиять не в силах. Это радикально отличается от обычного течения государственной жизни на нашем глобальном Севере.
Это наиболее яркое проявление, когда суверенитет распоряжается жизнями. Бывают и другие: суверенитет, например, определяет, что является истиной, а что — ложью, «фейками» или «пророссийской пропагандой». На что и в какую страну пойдут именно ваши деньги (вместо ваших фермеров, например) — тоже решает суверенитет.
Условия военного времени оправдывают молниеносность и бескомпромиссность решений в каждой из этих сфер — какое, в самом деле, общественное обсуждение, какой общественный контроль, какие референдумы, когда на континенте говорят пушки. Законов и правил нет: есть «необходимые», «достаточные» и «правильные» меры на усмотрение конкретных людей.
Именно эти конкретные люди решат судьбу вашей жизни, ваших денег и ваших слов от имени всемогущественного Государства — словно его помазанники на земле, вершащие высшую волю с помощью огненного меча — чрезвычайного положения.
Заманчивые аргументы о необходимости быстрых и эффективных мер подобны яду, который легко может отравить общество на годы вперёд. Итальянский философ Джорджо Агамбен писал, что государства всегда стремятся к бесконечному чрезвычайному положению, к подчинению граждан своей воле и к «сведению людей к их физической жизни» — когда кроме этой самой жизни у них ничего не остается.
«Когда чрезвычайное положение становится правилом, случается концлагерь», — предупреждал он. Общества, отравленное чрезвычайным положением, крайне сложно вернуть в их обычные состояния. Сам Агамбен на этот счёт, кстати, надежд не питал.
@vneshpol
Недавно с коллегами из Российского совета по международным делам обсуждали Трампа, Байдена и судьбу президентской гонки в США. Американистика — моя изначальная специальность, потому было особенно отрадно оказаться в кругу единомышленников.
В нынешнем политическом кризисе в США я вижу три составляющих, три кризиса — партийный, политический и общественный. Главный — общественный, продиктованный тем, что называется "аффективной поляризацией" — то есть когда люди не просто не согласны с политическими оппонентами, а видят в них врагов и предателей. Это общая проблема для нашего "глобального Севера", но в условиях конкурентной политической системы в США это вызывает паралич управленческой системы.
В общем, советую посмотреть — там вкратце о том, почему участвовать в выборах в США сейчас невыгодно, в чем проблема с термином "президентская гонка" и почему у Республиканской партии нет плана "Б".
По ссылке сразу мое выступление, но также рекомендую посмотреть и дорогих коллег, выступавших до меня — Максима Сучкова из МГИМО и Анастасию Войтоловскую из ИМЭМО РАН.
https://youtu.be/DMywern_1WA?si=NcvuFCsqwYXufj3U&t=1678
Сегодня пришло две новости о нашей оппозиции — одна крайне плохая, вторая — потенциально положительная.
Решение ЕС назвать санкционную политику в отношении России именем Навального — невероятно плохое решение. Оно увязывает всякую оппозиционную повестку с поддержкой Украины в текущем конфликте: то есть руками политиков из США и ЕС российское общество искусственно разделяется на две части, взгляды в которых идут пакетом, цельной частью — за Навального, за Украину, за ВСУ, за санкции против России, за финансовую поддержку Киева. Или, например, выступает за переговоры и моментальное прекращение боев, но резко против военной поддержки одной стороны.
Излишне говорить, что истинные границы политических взглядов россиян куда более вариативны: мы вполне можем представить человека, который положительно относится к Навальному, но не готов поддерживать финансовую помощь ВСУ, выступает против антироссийских санкций или вообще имеет собственные вопросы к властям Украины.
Хорошо бы, конечно, россиянам самим позволили определяться с нашими политическими взглядами, а не предлагали пакеты то с одной, то с другой стороны.
На внешнеполитические изыскания
Делаем «Внешпол» вместе! Спасибо за вашу поддержку — она правда очень много значит
Изучение политики и политического вообще помогает в анализе действительности — мы живем в эпоху тотальной политизации, когда и человеческое окружение, и выбор марки чипсов в магазине зависят от политических предпочтений.
Я вот к чему: когда обсуждается вопрос какого-либо публичного унизительного — и несвойственного, нехарактерного для человека действия или поступка (например, поехал он куда-то, куда раньше не ездил, и сделал то, чего раньше не делал после давления на него) — всегда стоит помнить, для чего вообще это делается. Ответ на этот вопрос лежит в известной и знакомой всем политической практике культа личности.
Не для выражения своих истинных настроений трудящиеся исполняют при виде любимого вождя какой-то жест, ходят строем с флагами, выкрикивают заранее заученные речевки или читают скучные, написанные мертвым языком тома. И составители этих томов, и авторы жестов, и сам получатель культа личности — собственно, та самая личность — понимают, что это все выглядит странно и подчас совершенно идиотски.
Цель культа личности — заставить подчиняться вас и всех вокруг. Если политическая власть сильна, человек и приседать будет, и "ку!" выкрикивать, и экзамен по "Рухнаме" в школе сдавать. Ваше истинное отношение к "Рухнаме" при этом никого совершенно не интересует — вы читаете, все вокруг вас читают и лишних вопросов не задают. В том и цель.