4090
Анастасия Книжный энтузиаст, филолог, соискатель, переводчик, преподаю английский, чтобы было на что покупать книги Пишу отзывы даже не за еду Est. 2016 🕊️ 💌 @anastellina
1165. Virginia Feito "Victorian Psycho" 🇪🇸
Продолжаю читать новинки этого года. В этот раз черная комедия/социальный триллер о том, как в викторианской Англии гувернантка решила всех вырезать. Смешно, остроумно и вынуждает поковыряться в своих познаниях классики.
Полный отзыв можно почитать в Не перевелись ещё.
И, да, будет экранизация (в главных ролях Маргарет Куолли и Джейсон Айзекс) в следующем году.
1166. Никита Смагин (иноагент) «Всем Иран. Парадоксы жизни в автократии под санкциями»
@individuumbooks
➿➿➿➿➿
Иногда мне кажется, что то, насколько охотно я берусь за любую новую для себя тему, приносит мне куда больше удовольствия, потому что я ничего об этой теме не знаю. В частности, я ничего не знаю про Иран кроме того, что там говорят на фарси и что раньше там красивые женщины ходили в мини-юбках, а потом их завернули в чехлы от пылесосов «Урал». Ах да, ещё я читала одну иранскую книгу.
«Всем Иран» успели прочитать, наверное, уже вообще все, когда она гремела пару ярмарок nonfiction назад. Никита Смагин работал в Иране, общался с местными и оброс значительным количеством информации о стране, про которую мы — не специалисты по региону — знаем не так уж много, а если и знаем, то обычно ничего хорошего.
У меня нет никаких дополнительных данных, чтобы спорить или соглашаться. Я не историк и не политолог, а книгу я прочитала с любопытством новичка. И, наверное, я готова сказать, что это действительно неплохая отправная точка для тех, кто хотел бы узнать что-то про Иран. Сравнивать Иран и Россию не было никакого желания, потому что меня уже настолько засосала внутренняя Монголия, что я просто мысленно отвечала whatever на любые пассажи с намеками, если их вообще можно считать намеками, а не прямым текстом. Если уж чему с уважением удивляться, то тому, как яростно иранцы готовы лезть на баррикады, отстаивая свои негустые, но всё-таки права. Другое дело, что в стране все время декоративно жаба меняется на гадюку, но всё-таки меняется, что создаёт общее впечатление не бесполезности усилий и жертв.
Это интересная книга. Наверное, это все, что я могу сказать.
➿➿➿➿➿
#nonfiction@drinkread
1087. Владимир Набоков «Дар»
Писать отзывы на классику странно и как-то, наверное, даже ни к чему. Но именно жуткое внутреннее противоречие заставило (вот буквально вынудило!) рассказать о «Даре».
В чем же противоречие? Я люблю Набокова. Все, что я читала до этого, ложилось на мои вкусы и читательские ожидания, как зефирки на несладкое какао. В целом я, правда, не планировала возвращаться к Набокову до пенсии, но в конце прошлого года (да, вот такие у меня очереди на отзывы о прочитанном) жизнь в лице преподавателя ИМЛИ РАН заставила меня читать «Дар» для курса по анализу художественного текста, в частности речь шла о видах наррации.
Молодой человек влюбляется в девушку, они претерпевают, он — рассказывает про Чернышевского.
Пока мне не объяснили, зачем там вообще Чернышевский, я искренне ожидала какого-то сюжетного поворота, за которым выяснится, что вся эта высокомудреность и одухотворенность, все эти стихи, словеса, все это окажется если не сатирой, то хотя бы иронией, потому что (почему-то) я не могла настолько удушливый текст воспринимать серьезно. Ровно до тех пор, пока не прочитала критику и в течение двух практических занятий не разобрала его с лектором. Ну потому что нельзя писать такое серьезно в ХХ веке, казалось мне. Я оказалась не права.
В итоге, дочитав «Дар», почитав и послушав всякий прочий паратекст, у меня была мысль, что я читала совсем другую книгу, не ту, которую прочитали вообще все. Не потому что я поняла правильно, а все остальные — нет, а потому что я ее вообще не поняла. Мало того, что мне не дали всласть поглумиться над поразительно неуместным персонажем, так ещё и я дура оказалась. То есть все очень красиво, мудрено, все такое рококо и очень избыточно, на этом фоне я ждала острОту, а получила серьезную книгу. Про юношу и Чернышевского.
Ощущение осталось такое… нет, меня не обманули, но будто бы я отвыкла от таких стилевых решений.
#набоков@drinkread
Сегодня я принесла два небольших отзыва на две очень разные книги о психологии/философии.
➿➿➿➿➿
1086. Оксана Тимофеева «Мальчики, вы звери»
Непросто начинать что-то говорить о книге, которая с одной стороны заинтересовала, а с другой вынудила размышлять – как я не люблю это слово «размышлять», вы бы знали, – совсем о другом. В основе книги три классических случая Фрейда, Раскольников, Ницше, царь Эдип... Вряд ли можно найти что-то ещё более приятное глазу психоаналитика да ещё и все в одном месте.
Я люблю Фрейда, я уже как-то говорила, как старого плюшевого медвежонка из детства: мне лично вещь уже не нужная, но выкинуть жалко. Точно так же я люблю Ницше. И даже Достоевского. Все это было когда-то давно моему сердцу любо, дорого и близко, а сейчас нет ничего дальше. Читать в очередной раз про Фрейда, про лошадей, про мужчин и звериное в них, не столько скучно (вовсе нет), сколько просто неинтересно. Ход мысли в целом понятный, а все примеры из литературы известны, не говоря уже о клинической практике Фрейда.
Ну и многие высказывания оказались не то чтобы не откликнулись. Они скорее звучали неубедительно, потому что строились на очень зыбком фундаменте. Как путь построения аргументации – по-дроздовски любопытно, но не более.
➿➿➿➿➿
1135. Александр Асмолов «Психология достоинства. Искусство быть человеком»
Будучи большой поклонницей Александра Григорьевича, пройти мимо его новой книги я не могла. Несмотря на такую довольно обтекаемую и как бы даже высокопарную формулировку названия, я знала, точно знала, что получу.
Читая Асмолова, нужно помнить одну важную вещь – он сторонник деятельностного подхода в психологии, то есть подразумевается, что личность развивается в процессе деятельности, а вне этих процессов – нет. Человек – активный субъект. И говоря о достоинстве и психологии достоинства, АГ даёт вполне конкретные рекомендации по тому, как направить систему образования и в целом педагогику не на то, чтобы ученик сдал ЕГЭ или любой другой экзамен, а на то, чтобы ученик был человеком. Педагогика у Асмолова носит тот характер, который она имела когда-то: искусство воспитания, παιδεία.
АГ умеет писать и говорить, его мысли логичны, его интервью и лекции смотреть и слушать приятно. И вроде бы в книге многое из сказанного кажется очевидным любому, кто думает о системе образования хотя бы иногда, но есть ощущение благодарности что ли? за то, что это сказано громко и таким человеком.
➿➿➿➿➿
#nonfiction@drinkread
JK Rowling “Harry Potter and the Goblet of Fire” (1084)
“...and Order of the Phoenix” (1097)
“...and Half-Blood Prince” (1107)
“...and Deathly Hallows” (1164)
➿➿➿➿➿
О трёх предыдущих книгах здесь.
Я могу сказать точно только одно: с «Кубка огня» начинаются или самые любимые книги серии. Причем я помню, как читала «Кубок…» в школе (на нем, кстати, закончилось мое первое чтение серии, потому что…хм…я очень плохо училась в школе и мне не разрешили родители брать продолжение у соседки, чтобы жизнь не казалась сахаром): я шла, уткнувшись носом в книгу, до остановки, ехала в троллейбусе, следя лишь спинным мозгом, потом вас чемтак же шла от остановки до школы, а потом читала под партой, усугубляя и без того плачевную ситуацию.
В общем, дослушали мы все книги, и у меня было ощущение, что я будто бы и не читала их вовсе до этого, хотя примерно 10 лет я все их прочитала и послушала от начала до конца.
Я видела много разных мнений по поводу этих частей: кто-то доволен, как я, кто-то возмущен, что пропали те милые детские…вайбы? кто-то считает, что это вообще полный провал и с каждой книгой серия только хуже. Я наоборот убеждена, что чем дальше, тем лучше и интереснее. Начиная с «Узника…» Роулинг становится сильнее: психология героев, их мотивы, поступки, сюжет, дополнительные линии, – все становится лучше. И это уже не детская сказка про мальчика-волшебника. Со смертью Седрика Диггори начинается игра по-взрослому. Потом уже никакой пощады.
После «Гарри Поттера» мы с мелочью послушали ещё несколько книг (сейчас с трудом – для меня – продираемся через His Dark Materials), но, наверное, чтение Стивена Фрая было пока что самым лучшим.
➿➿➿➿➿
Ну а вы в каком лагере? Серия стала хуже или лучше?
🇧🇹 БУТАН 🇧🇹
➿➿➿➿➿
Богатая устная литературная традиция формировалась на многочисленных языках Бутана. Традиционными темами преимущественно сельского Бутана были сказки о сражениях с великанами и демонами, трагические истории о разделённых возлюбленных, комические истории о подвигах традиционных героев. Фоном для стихотворений и рассказов становилась трудная и бедная жизнь на селе, а главными героями выступали сами селяне. Некоторые произведения основаны на исторических событиях.
Большинство языков Бутана не имеет собственной письменности. Единственный язык, у которого есть собственный алфавит, — дзонгкха. До середины XX века государство не вело языковой политики, и основным письменным языком был чёке (классический тибетский язык), который использовался в монастырях. С 1960-х годов официальным языком Бутана стал дзонгкха, и в 1967 году вышла первая в королевстве газета «Kuensel», что поспособствовало появлению письменных литературных произведений на этом языке.
(прочитала Википедию за вас)
Что читала я?
➿➿➿➿➿
Kunzang Choden "The Circle of Karma”
➿➿➿➿➿
#ВокругСвета@drinkread
Другие страны
1083. Карло Ровелли «Анаксимандр и рождение науки»
➿➿➿➿➿
Начну пост почти так же, как и вчера: если вы, как и я, уже сдали кандидатский минимум по истории науки или посмотрели/послушали все платные и бесплатные лекции по античной философии, то в этой книге вы не найдете ничего нового. А если нет, то рассказываю.
Анаксимандр не просто первый метафизик и человек, который отказался от конкретики начала всего сущего, введя понятие «апейрон» (бесконечное, неопределенное начало). Он сделал самое важное: разделил богов и природу, первым осмыслил мир как систему, которая подчинена определенным правилам. Фактически Анаксимандр — отец науки.
Вот об этом вся книга. Про Анаксимандра мы напрямую (и то — весьма условно) не знаем ничего кроме одной-единственной цитаты, сохранившейся в поздних трудах.
Из тех же вещей, из которых возникают существа, в те же самые вещи они и разрушаются согласно предназначению, ибо они платят друг другу возмездие за несправедливость в установленный срок.
1081. Виктор Пелевин «Круть» 🇷🇺
➿➿➿➿➿
Писать отзыв на очередной роман Виктора Пелевина странно и забавно одновременно, потому что я уже давно не понимаю, с какого места начинается постирония и издевательство над читателем, а где все серьезно. И есть ли тут вообще хоть где-то «серьезно». Начиная с самого названия, которое можно прочитать и как бред деда, который забыл выпить таблетки, и как пресловутую ту самую постиронию, потому что ну кто же будет вообще использовать слово «круть» в здравом уме? Разве что дед. Змея сожрала хвост.
Как обычно тут все, над чем ещё можно смеяться и над чем в приличном обществе читателей-миллениалов ни в коем случае нельзя. В целом, со времён Generation П в широком смысле мало что изменилось кроме костюмов, дополненных шапочкой из фольги, и авторского голоса, который уже давно не звучит как усталая саркастичная усмешка моего ровесника.
Пересказывать сюжет бессмысленно, а вот читать книгу можно по-разному. Можно злиться (повод только дай), беситься, разочаровываться, что-то искать, что-то находить, но в общем тут можно, как мне видится, проследить две основные идеи: жажда просветления превратилась в рынок (давняя идея, которую сложно уже даже отследить до печки) и отсутствие истинного просветления. Даже слово для всего этого нашлось весьма тупорылое — круть. И, да, в романе, у него есть смысл, но, как обычно бывает у Пелевина, его смысл то ли не начинался, то ли закончился на одном лишь слове, оставив после себя только странное ощущение звенящей смысловой тишины.
Что тут ещё добавить? В этом году я снова куплю новый роман и снова его прочитаю. И читать я буду точно так же, как и всегда: с поправкой на то, что дед то ли что-то понял, а нам не знает как сказать, то ли и правда забыл выпить таблетки.
И, наверное, я даже переслушаю в этом году все книги серии, потому что я уже точно не уверена, где я нахожусь в этих березах.
➿➿➿➿➿
#Пелевин@drinkread
1079. Алекс Марвуд «Страшная тайна» 🇬🇧
Сколько лет я читаю детективы/триллеры, столько лет я вам тут рассказываю, что ничего в них не понимаю. Правило 10к часов тут ко мне неприменимо.
Так вот, я ничего не понимаю ни в детективах, ни в триллерах, поэтому спешу вам сообщить: отличная книга:) и триллер, и детектив, и социальная драма. Особенно социальная драма. Несмотря на откровенный криминал (это хорошо!) наблюдать за поведением героев и их мотивами — особое удовольствие. Чувствуешь себя натуралистом в кустах.
Пропала маленькая девочка. Девочку искали всей страной, но так и не нашли, а жить как-то дальше нужно. (Тут как у классика: «В самом деле, не пропадать же куриным котлетам де-воляй? Чем мы поможем Михаилу Александровичу? Тем, что голодные останемся? Да ведь мы-то живы!») Спустя много лет все участники той самой ночи, когда ребенок пропал, соберутся вместе и все они боятся одного: что правда всплывёт. А правда там такая, что она не тонет.
Все напряжение держится на сложных близкородственных связях, подковерных интригах, наркотиках, алкоголе и прочих социально неприемлемых связующих элементах, которые при поиске правды способны затянуться в такой узел, распутать который едва ли возможно.
Злой, чудовищно жестокий (не в смысле физиологии, а в смысле психологии) триллер, от которого я не могла оторваться пока не закончила. Кому светит долгая дорога, кто собрался в отпуск или хочет чтение на всю ночь — запишите. Любители фрустрирующих финалов — тоже присмотритесь.
🌿Итоги июня
Художественная литература:
▫️Колин Гувер «Все твои совершенства»
▫️Анна Старобинец «Зверский детектив»
▫️Ottessa Moshfegh "Lapvona"
▫️Kunzang Choden "The Circle of Karma"
▫️Zaynab Alkali "The Stillborn"
Нехудожественная литература:
▫️Стефан Краковски «Инцелы. Как девственники становятся террористами»
▫️Ольга Филатова «Облачно, возможны косатки»
▫️David Attenborough "Life on Air"
В процессе:
▫️Samrat Upadhyay "Darkmotherland"
▫️Philip Pullman "His Dark Materials" / "Northern Lights"
▫️Эдуард Веркин «Остров Сахалин»
▫️Йенте Постюма «Люди без внутреннего сияния»
...и другие
А ближайших планах:
▫️Сборник рассказов "Lagos Noir"
▫️Sayaka Murara "Vanishing World"
▫️Сборник рассказов «Действующие лица»
▫️Сборник рассказов «Зона умолчания»
▫️Джин-Мэри Джексон «Африканский роман идей»
...и другие
1154. David Attenborough "Life on Air” 🇬🇧
8 мая отцу документалистики о животных, сэру Дэвиду Аттенборо, исполнилось 99 лет. Его голос для меня — лучшее средство, когда нужно успокоиться, расслабиться, чуть-чуть замедлиться и отдохнуть. В России он традиционно говорит голосом Николая Дроздова, но, если у вас есть возможность послушать его рассказы о природе, то отключите дубляж.
Эта книга охватывает почти всю историю становления телевидения и место (очень скромное, если верить автору) Дэвида Аттенборо в этом процессе. Мало кто знает, что однажды его незамедлительно отвергли как говорящую голову – из-за зубов, слишком большие, сказало руководство ВВС тогда. Довольно долго он провел в кресле продюсера, то есть человека, который отвечал за техническую сторону процесса и вообще не планировал оказаться на «свежем воздухе», несмотря на свое профильное образование – в Кембридже он изучал геологию и зоологию. (Затем была военная служба, а потом в самом начале 50-х он попал на ВВС.)
В одном из последних своих интервью он говорит, что всегда внимательно следит за техническими новинками, которыми пользуются операторы и звукорежиссёры, а потом осторожно добавляет: «Ну… мне хочется верить, что я это понимаю».
Эта автобиография в последнюю очередь посвящена личной жизни, а в первую – тому, как развивался жанр, как развивалось телевидение и через какие приключения прошел сам Аттенборо и его коллеги. А их – и коллег, и приключений – было очень много! Наверное, не так-то просто уместить 60 лет профессионального опыта в одной книге и рассказать все-все, поэтому порой было ощущение, что события сменяются как-то слишком резко, а читателю приходится молниеносно оказываться в разных концах света.
Пожалуй, больше, чем про телевидение и приключения вы узнаете из этой книги о самих животных, птицах и природе. В каждой истории так много искренней любви и нежности, доброты и тепла, что каждая невиданная кракозябра вдруг становится ближе и роднее.
Ах, и самое-самое важное! Аудиоверсию озвучивает сам Дэвид Аттенборо. Первая аудиокнига, которую я слушала на скорости 1х, потому что в этом половина всего удовольствия.
Кстати, из последнего, что я посмотрела в его исполнении буквально месяц назад: Wild City Singapore и David Attenborough’ First Life. Ее нет одним видео (или я не нашла, но поиск на YouTube поможет).
#nonfiction@drinkread
1153. Ольга Филатова «Облачно, возможны косатки» 🇷🇺
Я эту историю рассказывала четыреста раз, но именно сейчас она в тему. Однажды я видела косаток в дикой природе, в открытом океане, в территориальных водах острова Сан-Мигель (Азорские острова, Португалия). На утлом судёнышке мы вышли на штатный whale watching (смотрение китов), где за 50 евро каждому гарантировали китов (если китов не было, то с этим билетом можно было приходить ещё хоть сто раз в любое время до наступления долгожданной встречи). Я не буду рассказывать про тревожных немцев, которые сидели рядом, вцепившись в скамеечку, потому что я тоже была в ужасе. И только наш капитан уверенно удалялся от берега. Мы напрягали глаза в ожидании китов, как вдруг один из видов крикнул: Orca! И рядом с нами проплыли две косатки: мама и сын, как предположил гид-зоолог. А ещё мы узнали, что косаток тут не видели ровно пять лет. Мы увязались за ними и не отпускали из виду, наверное, минут сорок. Иногда они были так близко, что я с тревогой перебирала в памяти то сумму страховки, то факт своего неумения плавать, то отсутствие прощального письма родным и близким. Сказать, что это чарующее зрелище – ничего не сказать. Мне кажется, это одно из самых ярких воспоминаний в моей жизни. Если не топ-3, то точно топ-5. Когда буду помирать, буду вспоминать 100%.
Книга Ольги Филатовой это не только захватывающее путешествие в мир косаток, это очень грустное путешествие в мир бюрократических проволочек, коррупции, жестокости и откровенного идиотизма. Но это скорее вторая половина, а вот первая – это удивительные приключения учёных в местах, куда нога человека, конечно, ступает, но не часто. Книга веселая, невероятно увлекательная, по-настоящему познавательная, написанная не просто учёным, а человеком с чувством слова и долга.
При этом не только о косатках, но и других млекопитающих, которые делят с ними океан и еду. Ну или сами являются едой косаток. Если вы уже прочитали «Моби Дика», то не думать о капитане Ахаве будет сложно. А если не читали, то о фильме «Освободите Вилли», которому тут, кстати, тоже нашлось много места. Здесь много историй о правозащитных организациях, диванных экспертах, петициях и о том, как это все (не) работает.
В общем, если вы любите животных, очарованы косатками или просто ищете хороший нонфик, то вот вам моя пламенная рекомендация.
#nonfiction@drinkread
Все литературы в мире счастливы по-разному, вся литературная критика страдает одинаково.
Классик нигерийской критики, человек, который первым ввел понятие поколений, говоря о писателях Нигерии (например, Чинуа Ачебе – это первое поколение, Бен Окри – второе, а Адичи – третье), Чарльз Ннолим очень сильно любит (долгих лет жизни господину ученому, которому сейчас 86 лет) Чинуа Ачебе и традиционно не любит современных писателей.
Однажды он высказался, что вот были, дескать, великие писатели – Чинуа Ачебе, естественно – а сейчас все какое-то вялое, нет сильного высказывания, далеки от политических манифестов современные авторы, не волнует их судьба родины. Ну, в целом, а чего еще ждать от деда? На этом все могло и закончится, но не выдержала душа одного из литературных журналистов, который в мягкой форме сказал: “Дед, пей таблетки”. Дословная цитата:
Профессор Чарльз Ннолим, которому следовало бы уйти из литературной критики, поднимается, чтобы судить новое поколение писателей, не заглядывая глубоко в психологию настоящего времени. Он смотрит на новую литературу с полным пренебрежением, полагая, что новые писатели просто выцарапывают факты вместо того, чтобы раскрывать их. Он считает их непродуктивными и менее изобретательными, поскольку они лишь заигрывают с историей и политикой. К сожалению, все эти инсинуации возникли в Оверри, когда ANA Imo (Ассоциация Нигерийских писателей) пригласила его на свой первый съезд. Интересно, почему Imo ANA должна была пригласить профессора Чарльза Ннолима вместо более современных и глобализированных критиков в Нигерии и за ее пределами? Я не пытаюсь пренебрежительно относиться к интеллектуальным способностям профессора Ннолима, но следует помнить, что всему на земле свое время. Неправильно звать дедушку для обсуждения вопросов, касающихся интернета, когда он понимает только язык телеграмм!
1151. Zaynab Alkali "The Stillborn" 🇳🇬
Зайнаб Алкали – ещё одна важнейшая писательница Нигери, но в отличие от Флоры Нвапы и Бучи Эмечеты, обе игбо, Алкали родом с мусульманского севера страны, а ее родной язык – хауса, хотя по национальности она канури. Знаю, страшные слова. Хауса – это этническая группа на западе Африки, исповедующая ислам, язык хауса – это их язык. Игбо – одна из самых многочисленных этнических групп в Нигерии. Канури – тоже этническая группа, исповедуют ислам.
Ли 13 лет, она бойкая, смелая, мечтательная, готовая ввязаться в любую авантюру и претерпеть непременно последующее за этим наказание. Она хочет жить в городе, учиться, но планы рушатся, когда Ли влюбляется, выходит замуж, а муж оставляет ее, отправившись в город без нее. Нет, он не бросил Ли. Он просто пропал – был и не стало. Через четыре года она решается поехать к нему и не ждать больше у моря погоды, но и здесь всё идёт не по плану…
С одной стороны The Stillborn (1984) очень похожа на Sin is a Puppy That Follows You Home Баларабы Рамат Якубу, а с другой – эта книга художественно более яркая и насыщенная. Сюжет здесь имеет важное значение, но важнее всего – внутренний мир Ли, метафора мертворождённости, поиск себя в патриархальной системе, где голоса женщин игнорируются. История Ли – это и история целеустремленности, и в то же время терпения и верности традициям даже через боль, унижение и слезы.
Финальное решение Ли, которым завершается этот небольшой роман, это не смирение и примирение, это жалость, это сила, которую будет сложно понять, это отсутствие мечты, потому что в конце, когда уже будучи взрослой женщиной, она понимает, что в ее жизни не осталось ничего, за что нужно бороться так же сильно, как за возможность учиться и работать. Ли – бунтарка, смелая и яркая, но все же верная миру, в котором воспитали. Как и в книгах других нигерийских писательниц первого и второго поколения (начиная с Флоры Нвапы и заканчивая периодом около конца 90-х), Алкали говорит о том, что, да, женщины должны быть услышаны, но как пойти дальше, не ломая то, что они всё-таки считают своим, пока неизвестно.
Мертворождёнными могут быть не только дети, но и мечты. Мечта Ли — построить жизнь, основанную на взаимоуважении и личной свободе — оказывается «мертворожденной» в буквальном и метафорическом смысле. Таким образом, название романа функционирует как многоуровневая метафора: оно отсылает не только к неудавшемуся материнству, но и к утрате женских надежд, разрушенных системой.
И если кому-то покажется, что развязка похожа на индийское кино, то остановитесь и подумайте ещё чуть-чуть.
#неходитедетивафрикугулять@drinkread
Вчера я писала про вымышленную средневековую деревню Лапвону, а сегодня принесла два нонфика на средневековую тему. Оба стоят вашего времени, если интересует этот исторический период.
1069. Петер Франкопан «Первый крестовый поход. Зов с Востока»
Что мы помним или точно знаем о крестовых походах? Я помню только, что все это дело затеял Урбан II, а моя любимая история про крестовые походы — вот эта. Признаюсь честно, для меня этот период с точки зрения политики ограничивается тем, что примерно в этот период при Вильгельме Завоевателе (всегда в голове произношу это имя со страшным акцентом учительницы английского, которая в пятом классе нас мучила 1066-м годом) была проведена первая перепись в Англии (The Doomsday Book).
Петер Франкопан написал совершенно невероятную книгу, в которой буквально по минутам расписано все, что привело к Первому походу, как он проходил и к чему привел. Но самое крутое в ней то, что Франкопан развернул бинокль и теперь мы смотрим на Европу из Византии: что делал тогдашний император и почему для него Крестовый поход был интересен. И почему он очень сильно удивился, когда из-за трудностей перевода из Европы прибыла внушительная делегация разнообразно вооруженных паломников.
Веками латинские источники были каноном для изучения первого похода. В топку! Сказал Франкопан и показал совсем другое. Сложная, но очень интересная книга.
1072. Фрэнсис и Джозеф Гис «Жизнь в средневековом замке»
А теперь отвлечемся от глобальных геополитических пертурбаций и заглянем в обычный средневековый замок: кто там всё-таки сколько раз мылся, что ел, как развлекался.
Одно время меня захватила компульсия и я ездила по всем замкам, до которых могла добраться. Пару раз это были исключительно поездки по замкам Австрии между Грацем и Зальцбургом. Многие из них сейчас — просто руины в частной собственности, к которым нельзя подойти. Какие-то стали музеями, отелями, ресторанами и т.д. на что хватило фантазии и денег у владельцев. Но с бытовой точки зрения меня поразил однажды Предъямский град на западе Словении, встроенный прямо в гору. В этом замке экскурсионная программа построена так, чтобы гости могли полностью насладиться именно бытом.
Вот и в книге Гисов все посвящено быту, разве что за основу взяты не просто некий условный средневековый замок, а самый конкретный замок Чепстоу в Англии, однако даже такой единичный пример позволяет в целом проследить общее между жизнью всех благородных и их слуг, живших в самых разных местах Европы.
А в комментариях я добавила несколько фотографий из моих замковых путешествий. Найти Предъямский замок точно не составит труда.
#nonfiction@drinkread
Пьера Абеляра обвиняли в богохульстве и ереси очень много раз. Были судебные разбирательства и споры. Основные претензии касались его теологических изысканий о природе Троицы, веры и искуплении. Тема искупления для него была особенно важной.
1088. «История моих бедствий» — важнейшая автобиография Средневековья о том, как все может испортить любовь там, где ей не место. Всю жизнь до встречи с Элоизой он посвятил интеллектуальному труду, изучению Библии и теологии/философии. А потом появилась ОНА. Потом позор, кастрация, монастырь для обоих и переписка длиною в жизнь. Суровые времена, суровые нравы.
Я вернулась к этой книге, потому что когда-то не осилила ее в университете на курсе средневековой литературы. Должна признаться: интереснее спустя 15+ лет она не стала, но навык читать и дочитывать сделал свое дело. Ни о чем не жалею.
Я помню, как поехала в Прагу с мамой в 12 году, мы шли по центру, и моя мама, женщина, совершенно не склонная к таким мыслям вслух, вдруг сказала: «Представляшь, вот прямо тут, наверное, умирали какие-нибудь монахи от чумы…» Монахи там скорее всего не умирали, но примерно такие же ощущения вызывает чтение Абеляра. Вроде бы буквы и слова, мысли, соображения, события, сюжет в конце концов, а потом вдруг в голове всплывает: «Это было почти тысячу лет назад. Т ы с я ч у».
К чему я вообще заговорила о ереси?
➿➿➿➿➿
1095. Герд Шверхофф «Оскорбление бога. Всеобщая история богохульства от пророка Моисея до Шарли Эбдо»
Увлекательное погружение в две тысячи лет человеческой истории, в которой слово может стоить жизни. Как и про любой подобный труд, мне говорить об этой книге сложновато. Наверное, потому что как бы все сказано в аннотации, и я не могу добавить от себя ничего кроме простого: очень интересно, довольно сложно.
Интересно узнать о тонкостях в определениях ереси и богохульства, о правоприменении. Естественно, основная задача книги не в том, чтобы вы просто обогатили свои чертоги разума, а в том, чтобы показать, что богохульство и кара за него, это вещи, которые не остались в далеком прошлом. И мысли автора о том, почему богохульство в христианстве так сильно изменилось в плане отношения к нему Церкви (любой, как института), и почему другая ситуация наблюдается, например, в исламе, мне были очень близки. В любом случае! Давайте сюда черную рамочку: заставляет задуматься.
➿➿➿➿➿
#nonfiction@drinkread
50 оттенков Bildungsroman
Расширяем вокабуляр, коллеги.
Несколько дней назад читала эссе Development Imperatives and Transnationalism
in Third-Generation Nigerian Fiction (Императивы развития и транснационализм
в нигерийской художественной литературе третьего поколения) из сборника Tradition and Change in Contemporary West and East African Fiction, и встретила там новый для себя, чудный термин — development fiction. Чутье и подозрительность меня не подвели, когда я пошла в Гугл, чтобы разобраться. Как и ожидалось, development fiction (от development — развитие) — это тот же самый всем известный нам со школы Bildungsroman, он же роман взросления, он же роман воспитания, но только написан он непременно не западным писателем, кренится в сторону социальной критики и феминизма. То есть, например, «Птица скорби» или “The Circle of Karma” — это development fiction. Меня хлебом не корми, дай подумать.
Параллельно я читаю ещё одну книгу, посвященную африканскому роману — «Африканский роман идей» компаративиста Джин-Мэри Джексон — и нахожу замечательную в своей простой гениальности мысль: зачем придумывать для африканских (продолжайте — азиатских и т.д.) философских романов новый термин, когда есть уже все готовое в западном литературоведении, особенно учитывая тот факт, что по своей сути африканский философский роман (или роман идей) ничем не отличается от условного Томаса Манна или Германа Гессе. Если заменить тень араукарии в парадном или швейцарский санаторий на африканскую деревню или мегаполис, суть не изменится.
Мысль моя не отличается оригинальностью. Почитав разные дополнительные источники, я пришла вот к какому выводу: благими намерениями новой терминологии выстлана дорога в гетто. Любая попытка придумать новое слово или термин для уже чего-то существующего, но отличающегося лишь наличием или отсутствием колониального налета, ведёт только к созданию очередного культурного гетто. Вместо того, чтобы вписывать достижения молодых стран на литературном поприще в общую книгу почета, им придумывают отдельную книгу.
И чем это отличается от сегрегированных автобусов?
1161. Виктор Косачевский «Человек из ночи»
➿➿➿➿➿
Не один месяц я соблазнялась книгами на одном из самых крутых и довольно узкоспециализированных каналов @ya_knigonosha, пока не набралась смелости и не написала его хозяину то самое «с чего начать?» *визги фангёрлинга*
Советская тру-крайм повесть «Человек из ночи» (1962) из серии «Записки следователя». Закончилась война, на родину возвращается моряк и, пленившись крымскими пейзажами, решает остаться на полуострове. Забирает сына, во второй раз женится, восстанавливает полуразрушенный дом, но не только не клеится семейное счастье, на которое он так рассчитывал, но и начинают происходить какие-то странные вещи. Откуда-то дома появился ледоруб, у сына пропал детский кинжал, который он нашел в этом доме, кто-то отправил совсем молодую овчарку, охранявшую дом. Мачеха явно мальчика не любит, отец разочарован своим выбором. И вот однажды мальчика находят дома мертвым. Иван, главный герой, выжил на войне как будто бы для того, чтобы встретить смерть совсем не там, где она должна быть.
Я едва ли могу припомнить детектив, который бы так меня занимал, чтобы я вообще ничего не могла делать, не кося глаз в киндл. Какой там садовник! Какой дворецкий! Понять, что произошло и почему, удастся только в самом конце, когда доблестная советская милиция соберёт все зацепки и поймет, кто виноват.
Повесть настолько живая, бытовая, и одновременно психологически тонкая, что я ожидала всего чего угодно, но не этого. Мне кажется, такой формат прозы за последние несколько лет точно стал самым большим открытием. Я в принципе не большая поклонница повестей, потому что часто они выглядят так, будто автор не дотянул до романа. Здесь же все на своих местах. И, возможно, эта концентрированность и дала такой эффект, когда оторваться на что-то постороннее практически не выходило.
У меня уже есть, кстати, следующая книга для чтения сегодня. На этот раз серия «Из зала суда».
1157. «Действующие лица: благотворительность в современной российской литературе»
До этого сборника моей единственной книгой, в которой рассказывалось о волонтёрах, был великолепный «антропологический роман» Анны Клепиковой «Наверно я дурак» о людях, живущих в ПНИ. Если вы не читали, то я не буду советовать, потому что это не рекреационное чтение, а просто скажу, что в моей жизни этой книге отведено особое место.
В конце июня в Переделкине прошла презентация вот этого сборника, полностью посвященного работе некоммерческих организаций и благотворительности. Если бы не Кристина @beawitness я бы, наверное, там не оказалась, ведь впервые Кристина (человек, чьему литературному мнению я доверяю на 100%) выступила в качестве не критика, но автора.
Итак, в сборнике несколько рассказов, посвященных работе с разными людьми: беженцами, пожилыми, бездомными, людьми с ограниченными возможностями, расстройством пищевого поведения и т.д. Все рассказы написаны авторами, вовлеченными в работу различных НКО. И что самое замечательное — у читателя есть возможность не только увидеть беллетризированную версию работы волонтёра, но и реально, не убирая из рук книгу, начать помогать: каждый раздел сопровождает дополнительная информация с QR-кодами.
Наверное, вы сочтёте меня предвзятой (допускаю, что так и есть, но надеюсь, что вы мою позицию поймёте), но единственный рассказ, который меня сразил, который попал в самое сердце, был именно рассказ Кристины о бабулечках, которых героиня ее рассказа учила играть в «Что? Где? Когда?» Там никто не умирает, никто не рыдает, никто не рвет на себе волосы, не спивается, не запивает горе, не казнит себя, не убивается, не чувствует вину и не вступает в непримиримые противоречия с миром. В этом рассказе столько света и тепла, столько доброты и понимания, что я даже не знаю, что тут ещё сказать.
Знаете, на альбомах метал-групп всегда сначала идёт трэшугарсотона, потом одна лирическая баллада, а потом снова трэшугарсотона. В этом сборнике сначала облака, тучи, гром, молнии, потом появляется солнце, а потом опять тучи, гром и молнии.
Однако, чтобы не было недопонимания. Каждый рассказ – это чья-то жизнь, чья-то боль, чей-то страх, чьё-то бессилие и отчаяние. Работа волонтёра, возможно, одна из самых сложных. Не потому что человек за это не получает деньги, а получает только усиливающуюся боль изредка скрашенную большими (реже) и маленькими (чаще) достижениями и просто улыбками. Быть волонтером сложно, потому что часто человек бессилен, а добро не всегда побеждает зло. У этой книги, как мне видится, функция не столько продемонстрировать речевые красоты, сколько показать работу каждого отдельного человека, который стоит за безликими логотипами организаций-помощников.
К сожалению, в продаже книги нет, но, говорят, она появится в электронном формате на разных сервисах.
Очень хочется добавить ещё рефлексии, рассказать, почему, что и как. О каждом рассказе и о каждой истории, но тогда это будет нечитаемо:)
И, да, я ничего не понимаю в благотворительности. Я только собачкам перевожу иногда деньги.
1156. Йенте Постюма «Люди без внутреннего сияния» 🇳🇱
@polyandria
➿➿➿➿➿
Безымянная героиня и ее отец пытаются кое-как пережить горе утраты: умер человек, которого они оба любили больше всех на свете — мать героини, жена ее отца. Мать, умершая молодой, была актрисой средней руки: то она появлялась в одном сериале, то в другом в главной роли, то в массовке в театре. Помешанная на себе и своей карьере, она не то что очень сильно любила мужа, которого считала виновным в том, что ее карьера сложилась не так, как она хотела. Соответственно доставалось и дочери, с которой ей не получилось построить отношения мать–дочь. Она пыталась быть подругой, не очень хорошей. Такой подругой, которая красивее и знает об этом.
Призрак покойной постоянно витает между строк: когда отец пытается поговорить с уже взрослой дочерью, когда дочь пытается любить и почему-то у нее ничего толком не выходит. То один, то другой мужчина в ее жизни оказываются совершенно непригодными для создания семьи, а ей нужна семья, ей нужно то, чего у нее самой особенно и не было никогда. Так, одно слово.
Неказистая, спотыкающаяся о постоянные флэшбэки история о взрослении и проживании горя. Йенте Постюма берет самую тривиальную жизнь и выбирает самые нетривиальные углы и ракурсы, с которых обычные события выглядят не просто интимными деталями чужой жизни, а нелицеприятными тайнами, которые совсем не хочется случайно узнать. А чтобы этот эффект усилился, она наделяет свою героиню особенностью: чувствительностью к звукам, которые издают другие люди. Всегда словно живущая без кожи, она ранится обо все и обо всех.
Your mom, сказал бы Фрейд.
А мы бы и согласились, потому что объяснить иначе незаживающую рану очень сложно. И рана эта в меньшей степени связана со смертью, это травма совместной жизни с таким человеком, каким была мать главной героини.
Что тут происходит?
➿➿➿➿➿➿➿
Сегодня хочу напомнить, так как давно этого не делала, что же есть и постоянно происходит на канале кроме отзывов.
☕ Уже три года я потихоньку читаю книги со всего мира. По тэгу #ВокругСвета@drinkread — детали. Список тех стран, которые я уже прочитала можно посмотреть здесь (я уже перевалила за 110 стран).
☕ Здесь я составила свой список из 100 важнейших зарубежных книг с 1800 по 2000 , которые считаю «базой» (почти как белая оверсайз футболка).
☕ Я в процессе вечного дописывания Плана чтения мировой литературы от древности до наших дней на год (можно и не на год, а на два или три, кому как удобнее). Я в этом процессе давно, но верю, что оставшиеся последние недели я все-таки допишу.
☕ Мой любимый тэг #неходитедетивафрикугулять@drinkread (да, такой нечитаемый), по которому можно найти отзывы на африканские книги.
☕ Из обширных тэгов: #детское@drinkread | #nonfiction@drinkread | #подборки@drinkread
Время от времени оживают #байкиповторникам@drinkread
Самые молодые тэги: #drinkcoffee@drinkread, которым я воскресила давние кофейные истории | #книжные@drinkread про интересные книжные магазины со всего мира, который может стать частью чтений Вокруг Света | #кринжмарафон@drinkread — говорит сам за себя:)
Если вы, как и я, сто лет не видели теплое море, то этот пост про книжный магазин в Санторини — для вас. У меня с Санторини, на котором я не была, есть две ассоциации-истории. А потом про магазин.
Первая. Мой бывший муж отказывался ехать на Санторини, потому что это tourist trap. Так я не побывала в куче мест, где могла, включая Legoland.
Вторая. У меня в Любляне была маникюрша — Матейка. Про Матейку я могу рассказывать бесконечно. Просто муза. Как-то раз она рассказала мне, что ее новый парень, с которым все было очень серьезно, предложил ей поехать вместе в отпуск на Санторини. Матейка сидела вся, как на иголках пока рассказывала: «Я думаю, он мне сделает там предложение!» Прошло 7 или 8 лет. Предложение ей пока так и не поступило. Но в отпуск они хорошо съездили, факт.
А теперь про книжный. Atlantis Books, который открылся 20 лет назад, сегодня выглядит как местный центр сбора по книжным интересам. Открыли его два англичанина просто потому, что там не было книжного. Как говорится, because fuck you, that's why. Нашли какую-то рухлядь, накатили неподалеку и купили здание.
Вот здесь один из основателей рассказывает о том, какой их магазин классный.
В целом это обычный магазин просто с очень крутым маркетингом, в классном месте и с оригинальным интерьером. Здесь и классика, и современная литература, и фикшн, и нонфикшн, и на греческом, и на иностранных языках, и старое, и новое. При магазине в наличии также собака и кошка.
#книжный@drinkread
1155. Мамико Сиотани «Чердачное привидение» 🇯🇵
@polyandria
На чердаке в старом доме живёт привидение. Целыми днями оно отлично проводит время и никто его не беспокоит. До тех пор, пока маленькая девочка в доме не заметила, как оно вылетело из окошка посмотреть Луну. С тех пор девочка зачастила на чердак, но привидение не собиралось сдавать свои территории и решили во что бы то ни стало отвадить козявка лезть куда не надо.
Книжка в рисовке типа «Рыбкин» про — ожидаемо — дружбу девочки и привидения. Красивая и добрая. Если бы эта история для взрослых, то я бы рассказала о метафоре оборонительной самоизоляции или страха социального взаимодействия, о сосуществовании бытия (девочки) и небытия (привидения) или жизни и смерти, о дуальности, об одиночестве… но это просто добрая история про девочку, которая не испугалась, а предложила привидению дружбу. А ему больше-то и не нужно: если никто не будет скыркаться по его чердаку, то почему бы и не повеселиться?
Вряд ли вы видели привидение милее этого. А два одиночества наконец встретились, чтобы поиграть. Возможно, даже в прятки на чердаке.
Ещё у «Поляндрии» есть две японские книги, которые я обожаю и к которым постоянно возвращаюсь:
«Забытый барашек» Кирин Хаяси и Тиаки Окада
«Красные варежки» Макико Тоефуку
Некоторые развороты в комментариях.
#детское@drinkread
1152. Kunzang Choden "The Circle of Karma" 🇧🇹
Снова вспоминая Толстого и несчастливых по-разному, я еще хочу сказать: вот как раз несчастливы люди в очередной раз одинаково. Если бы Флора Нвапа и Бучи Эмечета жили в Бутане, то одна из них точно написала The Circle of Karma.
Девочка Цомо живёт в одной из тысяч горных деревушек Бутана. Ее отец — гомчен (что-то вроде христианского монаха в миру), а мать держит на себе все: и дом, и десяток детей. А папа молится. Когда в жизни Цомо одно за другим стали случаться несчастья, она решает уйти из деревни. Так начинается мучительный путь обретения духовной свободы.
Путешествуя по Бутану и Индии, работая на дорогах, как кули, делая ткань и ару (национальный крепкий алкогольный напиток Бутана), она находит дом в Калимпонге, находит своего Ринпоче (уважительный титул для высших лам и перерожденцев) и узнает на личном опыте, что каждый поступок непременно ведёт за собой последствия. The Circle of Karma в строгом смысле вряд ли можно назвать бильдунгсроманом, романом взросления/воспитания, потому что взросление Цомо носит скорее духовный характер и длится всю ее земную жизнь: она с детства была послушной последовательницей Будды и делала так, как требует ее вера, хоть это и было нелегко, что в итоге и привело ее к обретению гармонии с собой, с теми, кого она когда-то любила и ненавидела, но всю свою жизнь училась даже не прощать, а помнить только хорошее.
Самая яркая метафора романа — живот Цомо, который остался у нее после мертворождённого ребенка. Чоден не объясняет медицинскую природу этого живота, но Цомо знает — это кармическая болезнь. Даже когда ей удается от живота спустя много лет избавиться, она так и не узнает о том, что же это было.
Цомо проходит сложный путь, на котором она встречала любовь и предательство, трудности и радости, не умеющая читать и писать, она светилась не просто блаженной добродетелью, а постоянной укорененной в ней необходимостью быть хорошим человеком и делиться последним с такими же нуждающимися, как и она сама, потому что смертью заканчивается лишь эта жизнь.
В общем, если вам нужен «Шантарам» здорового человека, то это оно: не масс-маркет картинка духовного преображения глазами западного человека, который все равно нет-нет да поглядывает на происходящее как на карнавал, а настоящий путь. Если вы интересуетесь буддизмом в целом или его тибетским вариантом в частности, то это незаменимый гид по миру, который гораздо чаще мы видим романтизированным и декоративным. А если вы не интересуетесь буддизмом, а интересуетесь развитием женской мысли и женской литературы во всем мире, то это настоящая жемчужина. Никакого морализаторства, никаких наставлений.
To be born a woman is to suffer, говорит Цомо. И потому, что судьба женщин в развивающихся странах сама по себе не подарок и потому, что... угадайте, кем переродится мужчина, который плохо себя вел в этой жизни?
1078. Агустина Бастеррика «Нечестивицы» 🇦🇷
@inspiria_books
Это тот самый случай, когда я все поняла и даже прочитала не тем самым местом, но осталась совершенно равнодушна. Великолепная идея, во имя которой без устали работают и структура, и логика, и речь, и весь сеттинг, в моем восприятии оказалась совсем не трогающей.
Читателя забрасывают в женскую обитель, но не простую, а такую… где-то между любым хоррором про монахинь и игрой INDIKA. И мир примерно такой же: в нем не хватает воздуха, аллегория, как и в «Особом мясе», важнее непосредственно сюжетных коллизий, а морально-нравственный компас обитательниц давно крутится без остановки.
Книга сделана идеально. Она и написана идеально. Так, как должен быть реализован подобный роман, состоящий из метафор и символов. Несмотря на то, что создаётся впечатление того, что нет ни начала, ни логичного как-то ожидаемого конца, это превосходная система: каждый жест, каждое слово, каждая деталь, каждая капля крови работают на эту систему.
Но что случилось со мной? Я оценила, я готова аплодировать стоя, но книга совсем не моя. Что для меня тоже загадка, потому что я редко ориентируюсь на свои эмоции, когда решаю понравилась мне книга или нет, но тут произошло что-то исключительно эмоциональное. И дело не в какой-то метафорической искре, а просто было ощущение, что я все поняла, все очень классно, но мне… скучно.
Если коротко: очень классно, мне было неинтересно.
#bazterrica@drinkread
1073. Йен Пирс «Загадка Рафаэля» 🇬🇧
Как же мне понравилось «Падение Стоуна», и как же мне не понравилась «Загадка Рафаэля». И не потому, что книга плохо написана, а потому что… скучная? Вялая? Неживая?
Похищена картина с секретом и все ее ищут. Вот и весь сюжет. На протяжении всей книги меня не отпускало редкое для меня ощущение, что я понимаю кто, что и зачем, и самое невероятное – я оказалась права. Причем никаких мыслительных усилий с моей стороны не предпринималось, все словно бы лежало на самой поверхности.
Сложилось впечатление, что Пирс хоть и бывал в Риме, но как будто бы не от всего сердца. То есть по музеям он походил, по важным улицам проехался, поел дежурную пасту в ресторанах типа overpriced tourist trap, а все остальное потерялось. Таким и выглядит Рим в романе – тенью самого себя, в статьи на Вики «души» больше, чем тут. И Рим, и Лондон – оба безликие.
Безликие и герои-куклы со своими ролями-клише. Удивительное дело: я очень люблю хороший детектив и всегда с интересом слежу за тем, что же происходит, а тут я словно устала в самом начале. Честно говоря, даже Дэна Брауна читать интереснее. Он хоть и несёт без зазрения совести совершенную ерунду, но зато как увлекательно. А тут я как начала зевать, так и зевала до конца, ожидая, что всё-таки в конце случится что-то удивительное. А оно не случилось.
#pears@drinkread
Любит ли кто Мо Яня так, как люблю его я? Оказалось (удивительно, правда?), что много кто, и мы собрались все вместе, чтобы поделиться своими любимыми книгами замечательного писателя, Нобелевского лауреата и признанного мастера влезть вам в душу и лишить покоя.
🌺 Анастасия, Drinkcoffee.Readbooks
«Красный гаолян» (1987)
Романный дебют Мо Яня и, возможно, самое известное его произведение. Эпическая, жестокая и поэтически яркая история любви, войны и крестьянского бунта, где гаолян становится символом жизни и смерти.
🏮Наталья, Кладовая лишних слов
«Страна вина» (1992)
Добро пожаловать в Страну вина – вымышленную провинцию, где все мифы и страшилки о Китае становятся реальностью. Будет сложно, мерзко и противно, но в итоге вам понравится. Китайский постмодернизм такой же беспощадный, как европейский, но бессмысленным его точно не назовешь.
🕊 Юлия, Книжные страсти
«Большая грудь, широкий зад» (1996)
Экспресс-курс по истории Китая XX века. Глазами восьми сестёр, одного брата и их матери наблюдаем за жизнью простых китайцев в эпоху нескончаемых перемен: закат императорской династии, революция, вторжение японской армии, гражданская война, голод, коллективизация, культурная революция, коммунизм.
🏮 Наташа, Все прочитали и я прочитала
«Сорок одна хлопушка» (2003)
На поверхности веселая книга про мальчика, обожающего мясо, его необычную семью и хитрых соседях. В глубине очень грустная история об изменах, предательствах и отсутствии любви и счастья.
🎭Маша, Книжный клатч
«Устал рождать и умирать» (2006)
«Сто лет одиночества» на китайском, или масштабная семейная сага от Нобелевского лауреата Мо Яня — роман «Устал рождаться и умирать» будет переиздан издательством Inspiria в этом июле.
⛩ Оля, Оля о книгах
«Лягушки» (2009)
Наверняка все слышали лозунг из истории Китая «одна семья — один ребенок». В романе «Лягушки» как раз описано то, как жили во времена ограничения рождаемости. А еще это книга о моральном выборе.
🐟 Валентина, Books in my hands
«Смерть пахнет сандалом» (2012)
Палач, изощренная казнь, строительство железной дороги – а еще любовная драма, семейная трагедия и клубок страстей; а еще элементы оперы мацяо; а еще стремительно меняющийся Китай, который несется навстречу переменам.
1071. Владислав Реймонт «Бунт» 🇵🇱
@ilimbakh
Сказка, притча, аллегория, иносказание, басня (и так далее) прекрасно работают для формулировки политического высказывания. «Бунт» – это политическое и философское высказывание о природе насилия и власти, которые всегда идут рука об руку.
Некоторым животным на ферме не нравилась власть человека, который держит их буквально в рабстве за еду и может жестоко наказать за любую провинность. Так появляется идея восстать и пойти своим путем. Но даже под благородными предлогами всегда кроется насилие как единственный инструмент власти и подавления инакомыслия.
Но не осмысление Реймонтом Великой Октябрьской социалистической революции мне было здесь интересно, а то, как встречаются вместе разные идеи о власти и государственности. Первым делом я (почему-то) вспомнила главанархистов Бакунина и Кропоткина. Почему же?
Идея Кропоткина о взаимопомощи здесь хорошо показана в самом начале, когда все животные в почти едином порыве поднимаются на борьбу с человеком. Кропоткинская взаимопомощь как механизм выживания. Но, естественно, все в итоге изменилось, потому что появляется альфа. Получается, что даже если убрать государство (власть человека), насилие никуда не денется, что подтверждает и Революция – диктатура пролетариата все ещё диктатура.
Анархия в «Бунте» появляется ярко, но ненадолго. А потом власть и женщины отвлекают от построения свободного общества свободных животных, которые вообще-то никогда не были свободными и просто не могут ими быть. Природа власти и насилия циклична, любая революция просто сменяет под благовидным предлогом один режим на другой.
Бакунин: «В самом деле, власть, всякая власть, равно
как и всякая привилегия, всякое установившееся общественное преимущество заключает в себе начало зловредное и столь могущественно развращающее, что никакая личность, как бы крепка она ни была в умственном и нравственном отношении, не в силах устоять долгое время против вытекающей из него порчи…». И: «…самому лучшему человеку достаточно стать человеком, власть имеющим или политически могущим, для того, чтобы превратиться рано или поздно в каналью, в эксплуататора народного благоденствия, в утеснителя народной свободы» («Интриги г-на Утина»)
Когда в прошлом году я решила, что откладывать диссертацию нельзя, и начала искать научного руководителя, я разрывалась между двумя регионами: Нигерией и… Индией. Я полюбила индийскую литературу не сразу, но когда это чувство пришло, меня уже было не остановить, поэтому когда Наташа @osoypalabras после неудачного опыта с Гошем попросила посоветовать что-то классное индийское, я сказала: say no more, my friend! И вытащила из закромов The Watchtower “Narcopolis” Джита Тайила. Что вытащили все остальные – в нашей подборке.
Дарья, Бесконечные истории
Давид Хименес «Дурман востока»
Журналист Давид Хименес отправляется в путешествие по Юго-Восточной Азии вслед за писателями. Индия — это Редьярд Киплинг: он родился в Бомбее, получил образование в Англии и в 16 лет вернулся в Лахор. Хименес пишет об Индии времен Киплинга и о современном Пакистане, которому в 1947-м отошел Лахор. Мы увидим музей, который Киплинг упоминал в романе «Ким», услышим голос девушки, которая танцует на знаменитом Алмазном рынке и узнаем, как «Книга джунглей» связана с пансионом в Англии.
Мария, Машины книжки
Викрам Сет «Достойный жених»
Эта грандиозная сага описывает жизнь четырёх индийских семей на фоне исторических событий. В основе романа - рассказ о Лате Мера и её поисках подходящего мужа. Через связи с Мера мы узнаём и другие семьи, принадлежащие к разным классам и религиям, что позволяет автору показать многие аспекты жизни Индии. Считается, что Лата —символ страны, которая ищет свободы, но пока не может освободиться от привычных оков бывшей колонии.
Катерина, Недофилолог про книги
Арундати Рой «Бог мелочей»
Лирико-психологический роман с чертами семейной саги и социальной драмы. Действие разворачивается в Индии 1960-х годов. Через фрагментарное повествование и поэтичный язык раскрывается история близнецов Эсты и Рахель, чьи жизни определяет трагедия детства. На фоне южноиндийского колорита роман поднимает темы кастовой дискриминации, любви и памяти. Рой мастерски соединяет интимное с социальным, мелкое — с судьбоносным.
Наталья, Следующая история
Амита Траси «Небо цвета надежды»
У Мукаты божественное предназначение: она — потомственная девадаси.
Но в современной Индии это не прекрасное служение божествам с таинственными ритуалами и танцами, а богатая индустрия работорговли и проституции.
Трагичная история рассказана двумя голосами. Тара — благополучие и совесть, она разыскивает лучшую подругу, которая пропала много лет назад.
Муката — покорность и боль, она обитает на самом дне мрака, в грязи и насилии, и ухватится она может только за небо.
Надя, Интеллигентка Гадова
Антонио Табукки «Индийский ноктюрн»
Роман-мираж о путешествии, в течение которого понимаешь что «ты — кто-то другой». Европеец едет в Индию в поисках пропавшего друга, он вооружен путеводителем и имеет твердые правила, вроде того, что не следует оставаться в отелях больше, чем на одну ночь.
Из Бомбея в Мадрас, мимо Мангалура в Гоа, вокзалы, такси, автобусы, странные попутчики и беседы, читатель переносится в символическое пространство и время.
Лиза, Птица-чтица
Бану Муштак "Heart lamp"
Быть женщиной тяжело — не новый, но неизменно печальный факт. Быть женщиной в мусульманской общине на юге Индии — во много раз тяжелее, уверяет читателя сборник рассказов «Heart Lamp»: приходится лавировать между общественными установками и религиозными условностями, многочисленными детьми и девушками, на которых с такой охотой смотрит супруг. Погружение в быт семей Карнатаки происходит и за счет языка: оригинальный текст написан на языке каннада, и некоторые слова сохранены без перевода.
Настя, Drinkcoffee.Readbooks
Jeet Thayil "Narcopolis"
Густой, как опиумный дым, роман о Бомбее 70-х — городе, где всё смешано: наркотики и мистика, боль и нежность, падение и поэзия. Здесь говорят, как дышат: обрывками, с красотой, от которой захватывает дыхание. Это не просто история о зависимости — это погружение в забытый мир, где даже самые потерянные звучат как пророки. Джит Тайил — бывший зависимый, мастер слова и поэт, который пишет великолепную прозу.
1150. Ottessa Moshfegh "Lapvona" 🇺🇸
Lapvona размотала меня так же нещадно, как и остальные книги Мошфег. Есть в них что-то такое, что делает ее прозу неповторимой, как бы это подозрительно и заштампованно ни звучало.
В средневековой деревне Лапвона, которая выглядит то ли как Словакия, то ли славянские Балканы, то ли Закарпатье, то ли как галлюцинаторный сон, пастух-вегетарианец доедает своего коллегу, слепая ведьма вставляет себе глаза лошади, мальчик-калека попадает в семью лорда, а женщина с отрезанным языком зачала нового Иисуса. Все готовятся ко второму пришествию. Обычный средневековый вторник, одним словом.
Марек, 13-летний калека, сын нищего и богобоязненного пастуха совершил преступление, за которое вместо смерти, колодок или хотя бы доски позора, попал в качестве сына в дом местного лорда Виллиама, тщеславного альтернативно одаренного придурка, который любит поесть, выпить, придумывать глупые игры, а все остальное он не любит. Марек погружается в пучины разврата, где ему никто не рад.
И если кажется, что это в полной мере может описать динамику сюжета, то у меня для вас хорошие новости: это далеко не так. Книги Мошфег в принципе читаются так, словно картинки, на которые, чем дольше смотришь, тем они страшнее, вдруг оживают. Одна небольшая деталь следует за другой и вот уже изумрудные пастбища и невинные агнцы становятся размякшей грязью, в которой разлагаются трупы, вокруг черви, а любовь вдруг становится насилием, порожденным правом сильного.
С одной стороны рано или поздно читатель получает ответы на вопросы, а с другой — ему приходится гадать, куда же бесследно пропадают персонажи. Но всегда есть подсказка, ощущающаяся на всех уровнях: долго и счастливо никто тут не живёт, а любовь всегда имеет второе, очень некрасивое лицо. В Лапвоне есть все: и все смертные грехи, и все всадники апокалипсиса, а Мошфег — литературный Босх, у которого и ад, и рай — все едино.
#moshfegh@drinkread
